Ночь. Накрапывает мелкий дождь. Владимир, черноволосый косматый пацан, почти мальчик, идёт по каменному мосту, голова опущена, руки связаны – его ведут трое стражников.
«Делай хоть что-нибудь!» - пронеслось в голове Владимира.
Он вскочил на каменный бордюр моста и ухнул вниз.
- А? Что? – очнулся один из стражников. – Стреляйте! Огонь, огонь!
Владимиру было не до пуль – он пытался под водой зубами развязать верёвку, всплыть с завязанными руками не легче, чем бежать с кандалами на ногах.
Всё началось как-то странно. Владимир, проходя по улице, увидел, как толстый рыжий полицейский избивает ногами гражданина.
- Стойте! За что Вы его? – но тот не слышал, лишь продолжал бить.
Тогда Владимир кинулся полицейскому под ноги. Это было неслыханно – чтобы кто-то воспротивился воли полиции! Но Владимир почему-то сделал именно так. Его весь день и половину ночи продержали в каком-то старом замке на острове, к которому вёл каменный мост. Среди ночи повели куда-то ещё. Накрапывал мелкий дождь, и тут – будто какой-то голос. Откуда он взялся?..
Владимир уже не помнил, как избавился от верёвки и выбрался на берег. Он шёл по знакомой улице к своему другу, который точно поддержит и даст кров хотя бы на ночь.
- Что ты сделал? – в который раз спрашивал удивлённый Игнат.
- Ну, кинулся под ноги полицейскому. Он избивал такого же гражданина, как и мы с тобой! Понимаешь, я подумал, что на его месте мог оказаться ты или я. А ведь полиция давно наживается на нас! – странно, что эти мысли не приходили Владимиру раньше. А может, и приходили, но он не заострял на них внимание? И ведь никто не заострял!
На следующий день Игнат подошёл к нему.
- Слушай…
- Да, знаю – мне пора. Ты итак рискуешь, дав мне кров…
- Да нет, я не об этом, - продолжил Игнат. – Ты можешь сказать то же самое другим людям? Ну, нашим коллегам – таким же рабочим, как и мы с тобой?
- Ну да, конечно, могу.
С тех пор Владимир выступал перед народом. Он говорил мягко, но с полной уверенностью в голосе. Люди слушали его и соглашались – это было видно по их загорающимся глазам, в них зарождалась какая-то искра, после его речей люди начинали понимать, что теперешняя их жизнь неправильна. И они всегда это знали, но просто не видели, пока им не открыли глаза – пока он не открыл.
Они собирались тайком, в гаражах и залах, где полиция не смогла бы устроить облаву. Да и ей такое было в новинку – где-то кто-то вдруг решил пойти против них, слыханное ли дело?
Владимиру чего-то недоставало. Он рылся в книгах, искал то, что ему необходимо. Для чего-то грандиозного нужна идея – то, что зажжёт в людях чувство уверенности и ответственности за себя и своих соратников. И в одной старой книге он нашёл это. И поделился этим с другом. И так – по цепочке.
Два молодых человека встречали рассвет. Уже два года они ездят по городам, не оставаясь на месте, чтобы их не схватила полиция. Они просвещают народ – говорят им, что не надо больше терпеть полицейского произвола, барских глупых велений и прихотей.
- Ты уверен?
- Да, я ради этого живу.
- Мы ради этого живём. И я верю, что это нужно всему трудовому народу, – он вспомнил слово, которое вычитал в одной древней книге. – Смотри – этот рассвет разгорается всё больше и сильнее с каждым мгновением – так и наше дело, эта Революция, она живёт, всё более вольно дышат люди, они становятся уверенней с каждой нашей речью!
- Этого мало, - собеседник глянул на него с удивлением. – Нам нужны печатные станки. Знаю – их мало, и увести даже один будет трудно. Но иначе не победить.
Император сидел за письменным столом. Канцлер просил его подписать бумагу. Император зачем-то прочитал её, хотя обычно этого не делал.
- Война? На что она нам? Матушка меня учила, что это нехорошо.
- Но матушка не знала, что в Ваше время, Ваше Величество, будет готовиться революция. Это устаревшее слово, такого не было сотни лет. Чтобы лишние мысли не лезли в головы простонародья – нам нужна маленькая победоносная война. И тогда все возрадуются Вашей силе и мудрости.
- Ну, что же, понятно, - важно ответил Император и поставил свою подпись.
Но война не оказалась ни маленькой, ни победоносной. Империя уже не была так сильна, как двадцать-тридцать лет назад. Да и союзные государства, казалось даже, были в сговоре с противником. Кровавые поля на границе и недовольный народ – вот всё, чего добилось правительство. Она вошла в историю, как война Верранской Империи с Денецией 1705-1708 годов от рождения Великого Иоанна Первого, основателя Веррана.
Император смотрел на закат, стоя у окна и разговаривал с канцлером.
- Вот Вы говорили про войну. И что она нам дала? Любая мышь в Империи теперь знает, что народ недоволен. Это сыграло только на руку тем…
- Революционерам, - подсказал канцлер.
- Вот именно. Так что там с ними?
- Они расклеивают листовки и даже стали печатать газеты.
- Хм… Я думал, для этого нужны печатные станки. Они ведь у нас все на строгом счету, не так ли?
- Да, но… они каким-то образом умудрились выкрасть один из них. Вы не беспокойтесь, Ваше Величество, всех подозрительных личностей мы ловим и строго наказываем…
- «Наказываем». То война, теперь наказания… Не люблю я это Ваше насилие. Как теперь нам окончить войну, чтобы это не сказалось на моём авторитете?
- Нам нужна хотя бы маленькая победа. Хотя бы в чём-то выгодный нам мирный договор. Прикажете отправить на Вильсбург Имперский полк?
- Вы же канцлер – Вы должны думать о таких вещах! Если считаете нужным – отправляйте.
- Жаль, я не добрался до канцлера – он, как последняя крыса, сбежал из страны.
- Ты думаешь, легко быть правителем?
- Нелегко, Ваше Императорское Величество, - ответил поручик Романов. Но такова уж ваша доля. Народа – работать на вас, а ваша – почивать на лаврах и командовать. И нести ответственность за страну.
Он поднял руку, чтоб дать команду стрелкам. Император выпрямился, расправил плечи и грудь и закрыл глаза – он не хотел смотреть на дула винтовок. Прогремели выстрелы. Император хотел встретить смерть молча, но не выдержал боли, застонал. Подкосились ноги, затем свалилось набок и тело.
- Илларион расстрелял императора, - доложил Владимиру Игнат.
- Всё же он это сделал. Как и хотел… Жаль – теперь у нас нету козыря. Илларион, конечно, сделал немало для Революции – поставлял оружие, да и печатный станок, о котором мы уже давно мечтали… Но это…
- Я считаю – поделом ему. Мало того, что эта тряпка совсем не умела править, так ещё и война, никому не нужная…
- А ты думаешь, править – легко? Вот подумай, товарищ Игнат, ведь скоро и нам это предстоит!
Игнат, конечно, и раньше понимал, что того правительства буржуев больше не будет, но что самому придётся заниматься такими делами – это было для него в новинку.
- Верховный министр теперь выполняет дела канцлера и имеет некоторые, хоть и урезанные, права императора. Его Новый кабинет министров хочет закончить войну на том основании, что императора, её развязавшего, больше нет.
- Вряд ли им это удастся. А если и так – такая выходка покажет слабость правительства Веррании.
…
- Считаете, пора?
- Много лет мы посвятили нашему делу. Пора!
- И без крови никак?
- Постараемся свести к минимуму. Но буржуи просто так власть не отдадут – будут цепляться до конца. Товарищи поднимут восстания в других городах, на Вас же, товарищ Игнат, Люттеркопф. Нельзя допустить, чтобы всю армию ввели в столицу.
По главной улице города шли люди: не только рабочие заводов и студенты: женщины и старики, совсем ещё юноши - казалось, весь город сошёлся на эту улицу, чтобы выразить свой протест. Даже дети шли вместе с остальными, чтобы узнать, ради чего собрались все эти взрослые, отчего у всех одинаково гневные, но, в то же время, одухотворённые лица. По улице двигалась толпа, и от неё шла сила, которую мог ощутить любой человек, будь то житель города или приехавший только что гость из глубинки, проворовавшийся чиновник или такой же, как они, рабочий, по какой-то причине решивший не идти вместе с ними и сейчас вдруг начавший колебаться. Толпа, дошедшая, наконец, до площади, стала растекаться по ней, подобно реке, прорвавшей плотину и вливавшейся в своё старое русло, - с гулом, громом, казалось, стёкла соседних домов дребезжат от напора и звуков той толпы. Посреди площади стоял старый памятник, на постамент которого и взобрался, обнявшись со статуей, небольшого роста человек в старом потрёпанном плаще. Чуть только это случилось, всякие звуки - гул голосов, шаги, и, казалось, даже щебетание птиц - затихли в момент, будто разом заложило уши. Все приготовились слушать своего предводителя.
- Хватит с нас этой бесконечной войны - она нужна лишь политикам, но не народу! Скажем "Нет" постыдным поборам населения, из-за чего мужья не знают, чем кормить свои семьи! мы вдоволь насытились бездарным правлением этого глупца! Вся власть - советам!
Слитый воедино одобрительный возглас огласил окрестности вокруг. Народ, вся эта людская масса потекла с площади объявлять свою волю правительству.
- Подпись автора
