Дорогие друзья, на фоне изрядно хаотичных санкционных вскукареков современной Евродурки нам периодически пишут, что с ней уже и так всё понятно, она будет до самой траурной концовки плясать под американскую дудку.
Мы с вами, как правило, в эти дни воспринимаем трансатлантическую солидарность перед лицом нашей с вами агхрессии (с фрикативным «г») как некую безусловную константу – и в целом и общем оно на то очень похоже. Но сегодня давайте попробуем чуть подробнее размотать нынешнюю геополитическую партию Европы через призму теории игр.
«Фу, нет, реальный мир и реальная политика не имеют ничего общего с играми!» - скажете вы. И зря.
Вообще, любая ваша индивидуальная интеракция с другим человеком может быть рассмотрена в качестве небольшой игры, при которой вы имеете некоторый ресурс и используете его для достижения определённой цели. Возможно, ваша цель – развлечь собеседника, и вы будете использовать некий арсенал шуток. Возможно, ваша цель – занять денег, и тогда вы задействуете дар убеждения. Возможно, ваша цель – запугать, успокоить, отдоминировать, избежать конфликта или утвердить собственную роль в локальной иерархии. Принцип игровой интеракции с использованием конкретного инструментария также будет задействован во всех этих случаях.
Этот подход легко масштабируется и на более крупные задачи. Именно поэтому игровое моделирование при разработке долгосрочных стратегий используют и крупные частные компании, и госкорпорации. И мы вполне спокойно можем его применить, рассуждая о столкновениях геополитического уровня.
Поэтому сегодня – чуть подробнее про Европу через призму игровой теории.
Вообще, если бы мы с вами сейчас были в одной из популярных версий серии Total War, например, игра за европейскую фракцию была бы едва ли не самой сложной, проходить её следовало бы исключительно после окончания прочих основных кампаний – за Россию, Китай и США. Дальше подробно объясним, в чём сложность европейской партии, но для начала давайте попробуем повторить для себя основные вводные.
Крупнейшими самостоятельными геополитическими игроками на планете сейчас являются наша с вами Федерация, Поднебесная, США и Евросоюз. Сегодня, во время украинского конфликта, основной фокус мирового внимания прикован именно к этим четырём участникам. Периодически в кадре также мелькают Индия, Турция, Ближний Восток и – по мелочи – Австралия и Япония. Но основное противостояние (и с этим сложно поспорить) идёт по линии Россия/Китай vs. США/ЕС.
С нашей с вами Федерацией и так всё понятно: будет сложно, но всех порвём, тут без вариантов.
Расклад по Китаю в общих чертах мы уже тоже до этого описывали: сломя голову впрягаться за нас ему нет необходимости, но, случись что с нами, КНР будет следующим блюдом в западном меню – и при наличии огромного числа территориальных споров с ближайшими соседями Поднебесную такой расклад вряд ли устроит. Плюс, Китай чуть более спокойно оценивает значимость крупнейшего в мире производителя энергоресурсов (и чего только ещё не) для собственной экономики, поэтому – будем если не дружить, то точно тесно общаться.
И США примерно уже тоже разобрали: если в какой-то момент Европа присоединится к российско-китайскому тандему, то американские геополитические амбиции можно будет нести на кладбище, потому что против спайки крупнейших в мире производственных мощностей, крупнейшей ресурсной базы и европейских передовых технологий противопоставить звёздно-полосатой дурке будет уже нечего.
Короче, остаётся Европа с её сложностями в партии, которые для удобства сейчас давайте попробуем разбить по ключевым пунктам.
Сложность первая. В отличие от РФ, КНР и США, Евросоюз не является ни политическим, ни экономическим, ни даже культурным монолитом. Это лоскутное образование. Мозаичное. Оно вынуждено было собрать себя в качестве геополитического Франкенштейна, чтобы иметь возможность отстаивать собственный континент перед лицом других крупных акторов. И в целом и общем это ему – не будем врать – до сих пор удавалось. ЕС по-прежнему сохраняет способность проецировать более или менее единую (долго согласуемую) политическую волю внутри собственных границ и за внешний периметр.
Одновременно с тем, если в мирное время члены Евродурки могут спокойно друг дружку покусывать и подрезать на поворотах, при появлении реального стресс-теста их лоскутная структура начинает расползаться по швам. Это сейчас хорошо заметно по огромному числу высказываний европейских политиков и бизнес-элит, которые друг другу часто противоречат. К этому же можно добавить внутреннее противоречие между национальными элитами и наднациональными евросоюзными органами (к примеру, Европарламент уже рекомендовал отказаться всем от российского газа, но национальные кремлёвские мурзилки только машут ручками и говорят, что в ближайшие годы подобный шаг невозможен).
Сложность вторая. Бодро вымирающее коренное население. В отличие от нашей с вами Федерации, у ЕС нет естественного демографического пула в виде постсоветских государств на периферии, чьё население нам более или менее близко в культурных аспектах. Поэтому в дальнейшей перспективе, если они не будут ударно завозить к себе кого угодно – лишь бы размножался – сокращение европейского поголовья ударит и по собственной экономике, и по обороноспособности, и вообще по всему. Другими словами, в длительной гонке на выживание Евросоюз уже сейчас поставлен на счётчик с тикающим таймером по основному государственному ресурсу – человеческому. Ему необходим приток свежей крови, которую он в дальнейшем должен максимально быстро окультурить и в себя интегрировать, с чем, как вы знаете, сейчас есть большие проблемы. Особенно на фоне рекордных темпов инфляции, из-за которой новоприбывшие скорее склонны грабить европейские корованы, нежели чем распевать Марсельезу (условно) на грязненьких парижских (условно) бульварчиках.
Сложность третья. Это избитая тема, но – да – зависимость от российского сырья. В принципе, не случись в этом году или в ближайшем будущем Украины, Европу ждало бы медленное экономическое поглощение со стороны восточного соседа (нас). Ориентированная на экспорт российская экономика при слабом курсе нацвалюты после 2014 г. уже продемонстрировала, как можно отжать у Европы часть мирового продовольственного рынка (и многих других рынков, вплоть до продажи битумной кровли). И особых причин сомневаться, что подобный финт со временем можно было бы провернуть и по ряду других отраслей, сегодня нет. Запустись «Северный Поток-2», Европа уже сегодня зависела бы от российского газа не на 45% (примерно такова, если память не подводит, доля нашего газа в структуре их импорта), а, может, на все 60% и выше.
И противопоставить этой российской экономической экспансии Евросоюзу было бы нечего. Ему и сейчас, по большому счёту, нечего, но посмотрим, на какие уступки ему дальше придётся идти в переговорах с Ближним Востоком, США и Азербайджаном.
Так или иначе, при прочих равных и при мирном развитии сюжета, российская экономическая энтропия начала бы давить европейский рынок низкой себестоимостью производства при мощной поддержке энергетического сектора. Что, разумеется, не выгодно ни европейским элитам, претендующим на самостоятельность, ни их ситуативному союзнику в лице США. Почему, собственно, и образовалась эта ситуативная связка и начались очередные пляски с бубном вокруг трансатлантической солидарности.
Наконец, четвёртая сложность, пожалуй, самая сложная из всех. Она именно про эту вот трансатлантическую солидарность.
Которой, на самом деле, нет. Проблема Европы в том, что в нынешней катке США не может ею расцениваться как долгосрочный надёжный партнёр по той причине, что внешнеполитический вектор звёздно-полосатой дурки на раз меняется при ротации управленческих элит. Напомним себе, что при предыдущей американской администрации, например, был убит переговорный процесс по Трансатлантическому торговому и инвестиционному партнёрству, на подготовку которого до этого стороны положили целые годы. Ну, вот так вышло, да, пришёл новый кремлёвский мурзилка и сказал, что всё это теперь невыгодно, мы не будем в этом участвовать, всем спасибо за проделанную работу. Также, несмотря на нынешнее братание, ЕС и США ещё недавно вели полноценную торговую войну (Boeing против Airbus) и до сих пор не решили промеж себя вопросы налогообложения американской IT-индустрии (по которой в Европе штрафы набегают на сотни миллионов евро).
Ситуативно сейчас Байден вроде бы на их стороне, но в работоспособности его перфокарт у всех есть серьёзные сомнения – это раз. И два – на фоне рекордно высокой инфляции в США нынешняя администрация также может похвастаться рекордно низкими рейтингами, а это значит, что через два года республиканцы снова могут взять реванш и даже – о, нет! – вернуть в Бледный Дом оранжевого Доналда, который уже вовсю колесит по стране и спрашивает электорат, стоит ли ему участвовать в следующей президентской гонке. И на многочисленных митингах сторонников ему в ответ орут «дааа!».
Другими словами, если Европа сейчас зайдёт в конфликт на все деньги, есть некоторая вероятность, что уже через два года ветреный партнёр её кинет. Впрочем, уже через год в США начнётся предвыборная кампания – и им станет немного не до европейских трудностей, они будут заняты больше раскопками компромата на конкурентов в недрах ноутбука Хантера Байдена, который, судя по всему, не только крэк курил и детское порно скачивал, но и был замешан в коррупционных схемах Старого Света.
Такие дела.
Повторимся: европейская партия в нынешнем конфликте – самая сложная, если брать четырёх крупнейших геополитических игроков. И неудивительно, что действия европейского истеблишмента сейчас выглядят так суматошно. Количество переменных, которые им приходится просчитывать в режиме реального времени, огромно. И доверять в этом раскладе они не могут не только вроде бы геополитическому союзнику, но и собственным евросоюзникам тоже. Например, Орбану.
Всё вышесказанное, однако, не значит, что у современной Евродурки в принципе нет интересных ходов. И дальше позвольте, пожалуйста, представить нашу собственную версию европейского плана на игру. Не говорим, что оно именно так и есть, душа евронаркоманов – потёмки.
Но исходить будем из того, что они пока не до конца сторчались, и их действия имеют под собой рациональную основу.
Что получается.
В современном мире главным элементом глобального противоборства является борьба за внешние рынки – кто сумеет вытолкать конкурентов из точки сбыта продукции, тот и победил. К этой же борьбе вовсю добавляются валютные войны, удешевляющие нацвалюты и позволяющие отдельным игрокам делать собственный продукт более конкурентным. Так делаем, например, мы и китайцы, на что регулярно жалуются те же европейцы и американцы.
Если при мирном раскладе Европа и США продолжали бы планомерно терять позиции на мировом рынке, уступая их недорогому российскому и китайскому производству, то вариант быстрого обнуления мировой торговли, с их точки зрения, вполне рационален.
При таком раскладе боевые действия на Украине являются всего лишь одним из (хоть и важным) триггером погружения мировой экономики в хаос, при котором ЕС и США, конечно, сильно простудятся, но куда более бедные страны вроде Шри Ланки, Перу и ряда других южноамериканских, азиатских и африканских государств рискуют вообще ласты поклеить.
Делается примерно следующим образом. В результате бесконечного числа санкций на мировых рынках взлетают цены на энергоресурсы, стройматериалы, продовольствие, удобрения, автопром, контейнерные перевозки – вообще на всё.
Слабые рынки рушатся, туда может заходить, кто угодно. Но обложенной санкциями России сделать это будет гораздо сложнее, потому что валютные операции будут находиться под контролем американцев и европейцев. Дальше местному населению необходимо объяснить, что хаос вызван именно действиями России (чем уже вовсю заняты европейские и американские посольства в Африке и Азии) и постараться одним махом накрепко переориентировать их дешевеющие рынки в сторону США и ЕС. Скупаешь предприятия по дешёвке, рабочую силу по дешёвке, производишь продукт по лекалам, везёшь в метрополию – тут всё стандартно.
С этой точки зрения постоянное повышение ставок в санкционной игре европейцам в определённом смысле выгодно, равно как и затягивание самого военного конфликта на Украине со всевозможными провокациями и байками про миллиард изнасилованных украинок. Другими словами, в их партии борьба ведётся не столько за страну 404 – на этих им давно пофиг, пойдут до последнего украинца – сколько за мировой рынок в целом, от которого планируется отсечь Россию, чтобы дальше легче было давить Китай.
Предполагаемым результатом этого действия для них может быть новая колонизация бедных стран – но теперь уже чисто экономическая, при которой те не могут торговать с Россией, опасаясь санкций, и в параллель стремительно беднеют от скачков цен, что позволяет европейцам и американцам по дешёвке скупать внутренние активы, а также выкачивать оттуда толковое фертильное население для решения собственных демографических проблем.
Одновременно с тем, если мы примерно правильно понимаем задумку, Россия в условиях ограниченного рынка сбыта собственной продукции и обрушения ряда потенциальных партнёрских экономик, будет вынуждена снова смотреть на Европу, которая получит преимущество в торговых переговорах, отрезав от них других интересных участников.
Это поистине злой и уродливый план, при котором в заложники берётся не только Украина, но и огромное число небогатых стран по всей планете. И России как бы намекают: давай, введи ответные санкции, чтобы цены взлетели ещё выше и похоронили ни в чём не повинных ланкийцев и перуанцев, которым мы уже объясняем, что это ты виновата в их бедах.
Но этот план не лишён рациональности. На самом деле, это пока что единственный рациональный план, который мы можем представить, который не противоречил бы нынешнему развитию событий, и который бы не сводился исключительно к бездумной европейской стрельбе по собственным ногам.
Этот план у них, конечно, тоже не прокатит, но такую попытку мы вполне могли бы засчитать и даже признать, что у европейцев до сих пор сохранилась некоторая рациональность действий.
Уродливая, конечно, но - рациональность.
Предыдущая часть темы: Всякие обсуждения
- Подпись автора
