У санитара Мямли было имя. Его звали Отто. Помимо имени у Отто было два значительных недостатка. Во-первых, он любил покер гораздо больше, чем тот заслуживал. Во-вторых, играл Отто из рук вон плохо. С хорошей комбинацией начинал елозить на стуле, с плохой – многозначительно ухмылялся. Зачем он это делал, для меня осталось загадкой. С толку пытался сбить, что ли? В любом случае, выглядело это настолько глупо, что мне самому становилось неудобно. После того, как ретранслятор превратился в источник головной боли, пришлось искать альтернативные способы развлечься. Длительные прогулки по коридорам навевали скуку. Время от времени на пути попадались вполне симпатичные медсёстры, но двигались они на таких скоростях, что даже парой слов перекинуться не получалось. Предложение о партии в покер нашло одобрение среди младшего медицинского персонала. Этим вечером в палате уже кипела игра. Ближе к полуночи количество юнитов на моём счету ощутимо увеличилось. В отличие о своих коллег, Отто не был знаком с правилом «Что в карманах, то и ставь». Войдя в палату гордой походкой свободного человека, спустя несколько часов он вышел отсюда, ссутулившись под гнётом долга. О доходах низшего медицинского звена мне было известно, и отбирать у бедолаги последнее не хотелось. Я ж, в конце концов, не Федерация. Вместо этого Отто стал моим верным помощником. Вот сейчас, например, он стоял за дверью и вдохновенно врал очередной партии журналистов о том, что найти меня можно в процедурном сегменте. Место было выбрано не случайно – локальный портал временно не работал, и добраться до туда было тем ещё приключением. Говорил Отто нарочито громко и эмоционально, чтобы я мог слышать – старается человек, душу вкладывает.
Играть с репортёрами в прятки я поначалу не собирался, изображать неприступность – тоже. Трём первым, вышедшим на связь через ретранслятор, честно, хоть и кратко поведал о произошедшем. На вопросы тоже старался отвечать добросовестно. Наверное, не стоило. Нужно было брать пример с Эльзы. Моя общительность встала мне боком. Отключенный ретранслятор ни разу не затормозил охотников за репортажем, и теперь они почти каждый день прилетали на «Змею и Чашу» в своих шустрых судёнышках. Но пробиться через моего личного цербера казалось невозможным. Его филигранное враньё уже отправило восвояси не одну экспедицию отчаявшихся и злых интервьюеров. Вечером я проверял оставленные сообщения. Из трёхмерного почтового ящика, появившегося после включения ретранслятора, ко мне в порядке очереди вылетали бумажные самолётики вперемешку с голубями. Почти всё от новостных компаний. В топку. Самолётики сгорали в воздухе, а голуби превращались в комок перьев, перед этим издавая странный крякающий звук. Несколько писем пришло от сокурсников. Посмотрим позже. Один из конвертов скользнул по полу и остановился у моих ног. Стальной цвет. Я понял, откуда он ещё до того, как ретранслятор произнёс «Академия ремонтно-оборонительного корпуса». Я махнул рукой и конверт открылся. Девушка в форме, материализовавшаяся в палате, казённым тоном сообщила, что по окончании восстановительного курса я должен буду явиться в академию для распределения и отправки к месту несения службы. Хочется думать, это самое место будет приятней Йотунхейма. Я опрокинулся на койку. Может быть, даже на Землю отправят. А почему бы и нет? Биография чистая, с законом серьёзных проблем не имел. Я отлично впишусь в райские пейзажи первого сектора. Курс терапии начинался лишь завтра, но из-за его спины уже казало свой лик светлое будущее. Ну что ж, будем надеяться, завтра в спортзале меня будет ждать молоденькая инструкторша в обтягивающем трико.
****       
- А ты представь, что свою девчонку за руку берёшь. Что держишь в ладони бутон розы… ну или там, журавлика бумажного.
- Да пытаюсь! Думаешь, я специально? – я медленно сжимал датчик давления бионической кистью. Сосредоточиться… Девушка, бутоны-журавлики... Лишь бы не как в прошлый раз…
На экране высветились не пойми откуда взявшиеся восемьдесят килограмм вместо желаемых шести. Хорошие новости – результат и впрямь отличался от прошлого, Плохие  новости – он стал ещё хуже. Техник закинул голову назад,  признавая собственное бессилие.
- Девушка тебя только что бросила – ты ж ей кисть переломал. С таким ей точно не по пути. У бутона с журавликом дела обстоят ещё печальней. Не могу понять, в чём дело – Николай сосредоточенно почесал переносицу. – Тебя как будто что-то отвлекает.
Я передёрнул плечами. Кто знает, может дело в свете, который отражается от твоей бескрайней лысины?
Физиотерапия, обещанная Нисимурой, шла полным ходом. Правда, представлял я её несколько иначе. Между спортзалом и кабинетом медицинского техника было столько же общего, как между молодой девчонкой-инструктором и немолодым занудным Николаем.
- Давай-ка ещё пару настроечек покрутим… - наверное, уже в сотый раз за сегодняшний день предложил он. Я покорно повиновался.
- Тут дело такое… - со значением протянул Николай, увлеченно меняя параметры на жёлтом техническом экране.
Этой информацией лысеющий технарь решил ограничиться, а я на всякий случай сказал: «Понятно».
- Давно на Чаше? – решил я разбавить загустевшую тишину.
- Кто? Я? – вопрос застал Николая врасплох. Он оторвался от настроечной панели и удивлённо уставился на меня. Я готов был услышать о долгих годах работы в стенах этого кабинета, но Николай порадовал. – Не, недели две от силы. Перевели с первого сектора. Бывал?
- О, землянин! – пришла моя пора удивляться. – Не бывал, но надежды не теряю. Хорошо там? 
- Хорошо. Зелено, чисто. – сказал техник со вздохом. Я понял свой промах и почувствовал себя неловко. Никто не покидал тот райский мир по собственной воле. «Змея и Чаша» была для Николая ничем иным, как местом ссылки за какой-то серьёзный проступок. Николай словно прочитал мои мысли.
- Да ты не смотри как на сбитую собаку. Я не изгой. На замену прислали, пока постоянного спеца не найдут. – особой уверенности в голосе я не услышал. Нет ничего более постоянного, чем временное.
- Вот теперь попробуй. – сказал он спустя пару минут.
Я вновь взялся за датчик и попытался сосредоточиться. Ладонь девушки… ладонь девушки… Почему мне в голову настойчиво лез образ Эльзы? Уж её кисть наверняка выдержала бы эти несчастные восемьдесят килограмм.
- Стоп! – внезапно скомандовал Николай. Мой непонимающий взгляд он перенаправил на панель настройки.
- Яснее не стало. – признался я.
- На время посмотри! Обед! – торжественно произнёс он и потянулся к своей сумке. – Зайдёшь через час.
- А может всё же… - моё предложение так и осталось не озвученным. Николай сжигал меня взглядом, полным священного негодования. – Ладно, через час, так через час.
Я поплёлся к выходу, сочиняя себе занятие на ближайшее время. Тащиться в палату не хотелось, слоняться без дела по скучным коридорам «Чаши» тоже. Может, дойти до учебного корпуса? С какой кафедры была та смазливая практикантка, которая сопровождала Нисимуру в последний раз? Ничего такая. Взгляды, которые она бросала меня, что да значат. В конце концов, я ж герой. Надо пользоваться плодами… Удачно сложившихся обстоятельств? А почему бы и нет? Дверь уже начала закрываться за моей спиной, как вдруг я услышал голос Николая.
- Сам-то не голодный?
- Да кормят вроде.
- Вот именно, что «вроде». Я к местным помоям до сих привыкнуть не могу.
Ишь ты, какой привередливый! Ну да, ну да. Слышали мы про вас, землян.
- Да ничего, жрать можно. – меня вдруг взяла невнятная обида за привычный рацион. 
Николай махнул рукой, приглашая меня обратно.
- Жрать – можно, а вот есть не стоит.
Тоже мне эквилибрист словесный. Для того чтобы удержаться от комментариев, я израсходовал всю свою выдержку на неделю вперёд. Как-то это неправильно - хамить человеку, который собирается разделить с тобой обед. Я махнул рукой.
- Ну, угощай, а то уйду! - Я устроился за столом и вооружился выданной Николаем вилкой. - Дорогое это удовольствие – продукты с Земли заказывать. На зарплату техника – по миру пойдёшь. 
- Не пойдёшь, если людей знать – парировал Николай и выдал мне контейнер. У него в руках оказался литровый термос.
Внутри врученного контейнера было тушёное мясо с картошкой. «Что я, жаркого не ел?» - хотел было сказать я, но запах, исходивший от блюда, заставил молчать. Сравниться с ним мог лишь вкус. Уплетая крупные куски свинины, я осознал, что гастрономические потребности только что возросли, и привычная пища навсегда потеряла свою привлекательность. Теперь уж точно нужно прорываться на Землю.
- Ну как? – спросил Николай.
- Угу – я энергично закивал, не переставая жевать.
По окончании трапезы нас потянуло на разговор. Занудство, которым техник-землянин донимал меня в первые часы знакомства, куда-то подевалось. Видимо, тоже ушло на обед. Николай внезапно оказался вполне приятным собеседником. А ещё говорят, что первое впечатление не подводит. Он охотно и ярко рассказывал о земных порядках. Я не менее содержательно повествовал о жизни в академии и на «Шилтроне». Особенно интересны ему были подробности боя, из-за которого я оказался в этом кабинете. Слушать он умел не хуже лейтенанта Фиори.
- Ловко это она! – покачал головой он. – Заранее модуль вызвала? Знала, что таким закончится?
- Предполагала. Был уже опыт – невесело ответил я.
- Надо ж как… - задумался Николай. – Да, да, да… вызвала модуль. Это который из новых?
Я не успел ответить, как Николай так же внезапно, как и час назад, гаркнул «Время!» и ткнул пальцем в циферблат на всё ещё работающей панели настройки. Обед был окончен, и мы вернулись к прежнему занятию. Землянин удивительным образом вновь превратился в нудного технаря. К концу дня мы разобрались с кистью.
- Самая сложная часть позади - уверенно сказал Николай на прощание – Мышцы свободной верхней конечности – ерунда. Про плечевой пояс и говорить не стоит. До завтра?
Я кивнул, рассеяно глядя на отрегулированную кисть.
- Ты чего такой смурной-то? – кинул Николай вдогонку, но я лишь неопределённо махнул рукой.
«Модуль… Это который из новых?» - эти слова, как хуллахуп, вращались вокруг мозга. Что ж тут такого? Я не заметил, как оказался у дверей третьего отделения. «Это который из новых?»…
Навстречу мне попался Отто.
- О, привет! – махнул он ещё издали и, чуть сократив дистанцию, радостно продолжил. – Сегодня никого не было. Угомонились, похоже.
- Угу – невнятно буркнул я. Отто не отставал.
- Так мы… это…
- Чего? – я заставил себя сконцентрироваться на собеседнике.
- Ну это… в расчёте? Не могу я постоянно у твоей палаты дежурить. А то Нисимура уже искоса смотрит. Он вроде толстячок-добрячок, а жизнь перепашет за один присест, если обнаружит, что работу не работаешь. Тебе ж осталось-то меньше недели. Будь человеком, Джимми. Ну так как? В расчёте?
- Ага, в расчёте. – сказал я. – Шахматы осваивай. Там соображать не надо. Только думать.
Отто горячо меня поблагодарил и, вырвавшись из оков долговой тюрьмы, поспешил скрыться с глаз.
Я оказался в палате. «Новый модуль… Новый модуль». Время повернуло вспять. Мысль, столь очевидная и понятная, билась сквозь прозрачный лёд под моими ногами, а я вертел головой по сторонам, не понимая, откуда доносится еле слышный стук. Надо отвлечься. Я стал просматривать письма своих друзей из академии. Одно за одним. Хорошие ребята, с которыми я бок о бок грыз гранит науки, справлялись о том, как у меня дела. В один момент мне стало ужасно тоскливо от смутного понимания того, что точка невозврата уже была пройдена. Они всё ещё оставались теми же, а я стал другим. И дело не только в бионической руке.
Я вскочил с кресла.
Мысль пробила лёд . Одним взмахом я закрыл почту. «Связь. Восьмой сектор. Йотунхейм». Далее уточнять не требовалось. «Связь недоступна» - отрапортовал ретранслятор. Это ещё что за номера?! Повторный набор результатов не дал. «Проверка связи через каждые полчаса» - скомандовал я. Поспать почти не удалось. Я сформулировал вопрос, но, оставленный без ответа, он был всё равно, что надкушенный бутерброд. Время от времени я отрывал голову от подушки и смотрел на экран ретранслятора. «Связь недоступна» - стоял на своём тот.
Через несколько часов совершенно разбитый, я кое-как привёл себя в порядок и поплёлся к выходу. Меня ждала новая встреча с техником. Внезапно, опостылевшая «Связь недоступна» исчезла, и в моей комнате появился молодой парень. Он со скучающим видом крутился в офисном кресле. Увидев меня, он вскочил с места, чудом удержав равновесие.
- Надо же, получилось! – воскликнул он ликующе – Сержант Уэйнвуд, меня зовут Стэн Леви, я из «Вестника Войны». Слышали, наверное? Нет? Ну не важно. У меня к вам всего пара вопросов.
Я заторможено смотрел на прорвавшегося журналиста.
- Будем считать, что это «да». – парня распирало от азарта. – Расскажите в двух словах, что происходило на «Шилтроне» во время атаки?
- Не знаю – искренне ответил я и прервал связь. 
Николай не обманул. Настройка работы остальных мышщ проблем не вызвала. Если бы не его дотошность – успели бы разобраться со всем ещё до обеда. Но землянин, похоже, имел в своём распоряжении всё время мира и после каждой смены настройки близоруко вглядывался в меню мышечной активности.
- Ты где? – вдруг спросил он.
- А? – я вынырнул на поверхность.
- Вид у тебя отсутствующий. А тебе, между прочим, этой рукой до конца жизни пользоваться - Николай отодвинулся от панели настройки и взглянул на меня. – Вот и спрашиваю «Где ты?».
- Сам не знаю. Точно не здесь.
Николай понимающе покачал головой.
- Спал хоть? - поинтересовался он. Будто бы был в курсе моих переживаний.
- Скорее нет, чем да. – ответил я уклончиво.
Техник усмехнулся. Следующая реплика заставила меня забыть о бессонной ночи.
- Так и не дозвонился до Йотунхейма, воин? – с самым безобидным видом спросил землянин.
Наверное, в тот момент я выглядел предельно глупо. Зато сонливость как рукой сняло.
- Как ты сказал? – скорее всего, я что-то неправильно понял.
- Так, как ты услышал. – Николай глядел на меня, не отводя взгляда. – Мы ж не во взлётном отсеке и не в цеху. Посторонних шумов нет, с дикцией у меня всё в порядке. Зачем переспрашивать – не понимаю. Но в первый раз спишу на удивление. На свой вопрос, так и быть, тоже отвечу сам. Ты не дозвонился до Йотунхейма. Просто не мог. Я своё дело знаю.
- Ты был у меня в палате? – удивление стремительно сменялось злостью.
Николай рассмеялся. Смех звучал, как несмазанная дверная петля.
- Да-да, твоя первая реакция на стресс. Вместо того чтобы выяснить намерения и причины, ты, как и положено несильно смышлённому пареньку с окраины, идёшь по максимально простому пути – выходишь из себя и расчехляешь кулаки.
Вот тут он был прав. В руках действительно чувствовалась недобрая тяжесть.
Тебе б с таким норовом в десант. Там по-прежнему в ходу принцип «Чем больше в армии дубов, тем крепче наша оборона». – он вновь смеялся. - Ты бы видел себя со стороны, воин. Уже готов своротить челюсть без пяти минут пожилому человеку.
Снова в точку. «Он же тебя подначивает» - без особых надежд на успех произнёс голос разума. Ладно, лысый хрен, бить я тебя не стану. По крайней мере, сразу. Для начала просто встряхну, как следует. Я рванулся вперёд и схватил техника за лацканы лабораторного халата… то есть решил, что схватил. Сжатые ладони, в которых должен был трепыхаться беспомощный землянин, зачерпнули воздух. Это было похоже на фокус. А вот удар, обрушившийся на мой загривок через долю секунды, был похож на падение бетонной сваи. В глазах потемнело, ноги предательски подкосились, и я кулём рухнул на пол. Не знаю, сколько так просидел, но, когда туман в глазах стал рассеиваться, я увидел перед лицом стакан с прозрачной жидкостью.
- Держи вот. Там обезболивающее. Сейчас затылок, как ватный, но скоро начнёт болеть. Не переживай, травм нет. Это дело я знаю не хуже.
Я кое-как выпил воду. Николай тем временем уселся на полу рядом со мной. На одном уровне значит. Намечался разговор по душам. Это хорошо. Ещё одного такого удара мой череп точно не выдержал бы.
- Да, каюсь, спровоцировал. – виновато развёл он руками, пока я пил. – Но не без причины. Разговор нам предстоит долгий и местами неприятный. Рано или поздно ты бы так или иначе взбрыкнул … или ушёл, недослушав. Чтобы избежать этих недоразумений, я решил сразу расставить точки над i. Дёрнешься ещё раз – прибавишь работу травматологам. Усёк?
Я вяло кивнул.
- Протез? – я указал на руку, которая переместила меня на пол.
- Хорошие учителя – пояснил Николай. Наверняка врал. В своё время мне нередко прилетало. Иногда били толпой и всерьёз. Но такого жёсткого удара я ещё не пробовал. 
Некоторое время мы молчали. Заботливый техник ждал, когда я окончательно приду в себя. Его прогноз оказался верен: сразу за онемением пришла головная боль.
- Не мог я дать тебе связаться с этой… - он поморщился, словно от зубной боли – С Эльзой. Ты бы начал вопросы задавать. Она бы напряглась и была настороже. А оно нам надо?
- Нам? – непонимающе произнёс я. Николай лишь махнул рукой.
- Об этом позже. Я вчера тебя немного направил, задал маршрут. Мог бы, конечно, и сам всё объяснить, но всегда есть риск, что собеседник просто не станет слушать, а тебя внесёт в чёрный список. Но стоит заронить зерно куда нужно - человек сам взрастит нужную мысль и тогда уж точно  ней не расстанется. Взять, например, тебя. Ты ведь вчера сам до всего дошёл?
- До чего дошёл? – без особой надежды на успех я решил изобразить дурака. Николай поднял палец и медленно покачал им из стороны в сторону, как будто это была щётка на лобовом стекле.
- А вот этого не надо. – скрипучим голосом сказал он. – Зачем, спрашивается, ты ей названивал всю ночь напролёт? Чтобы спросить насчёт модуля.
Отпираться не было ни сил, ни желания.
– Нисимура сказал, что для эвакуации был вызван один модуль. Я тогда не обратил внимания, а вчера задумался. Модули нового образца – одноместные. - Чтобы речь была связной, приходилось прикладывать усилия. - Лейтенант должна была вызвать обе капсулы! Она же не знала…
Новая волна головной боли заставила прерваться. Землянин смотрел на меня, как на нерадивого ученика, наконец-то решившего простенький пример.
- … Что понадобится только одна. – закончил он мысль. - Может быть, и не знала. Мы не уверены в том, что она знает, а что нет.
Опять эти «мы».
- И уж поверь, лейтенант обязательно вызвала бы оба модуля. В этом-то и состоит проблема – Николай подсел ближе. - То… существо, которое уже два года руководит единственным «Шилтроном» Йотунхейма –совершенно точно не Эльза Фиори.