- Мир, безусловно, конечен, как и все в нем. Но имел ли он начало?
Каспер - полнощекий юноша, с нежным румянцем, лениво полулежал на кушетке. Подобно греческим аристократам, он держал в левой ладони благоухающую спелостью виноградную гроздь, а пальцами правой отрывал мощные налитые ягоды и методично отправлял их за пухлые губы в рот. Атласные одежды Каспера, расшитые золотом,  сияли в разноцветном цвете оконных витражей. Он ел, сплевывая косточки прямо на мраморный пол.
- Не имеющее начала, не имеет и конца, - послышался ответ из самого темного угла залы. - Если мир был всегда, он продолжит существование - вечно.
Каспер нахмурился, и съев еще пару ягод, с капризной миной бросил виноград:
- Я не согласен! - объявил он и, сев на кушетке, всунул ноги в персидские туфли.
Из угла донесся презрительный смешок.
- Проклятье! - выпалил юноша и с трудом поднял дебелое тело. - Не смей смеяться, демон!
Он погрозил в угол кулаком, потом потребовал:
- Покажи цепи, я хочу видеть твоё проклятье!
Из угла в свет взметнулись руки в черных перчатках. На запястьях висели грубые широкие кандалы, за которыми со звоном поднимались толстые ржавые цепи.
- Опять, как в башне? - удивился Каспер.
- Настроение, - процедили из угла, - неважное. Но, если желаешь...
В миг цепи изменились, став золотыми и отполированными до зеркального блеска.
- Обман, кругом обман, - вздохнул Каспер и вдруг вскрикнул:
- Постой! Так может, наш конец здесь - тоже обман?!
И снова презрительный смешок смешался с пением птиц, доносившемся из открытого окна эркера.
Каспер нахмурился и топнул персидской туфлей:
- Прекрати! Ты меня унижаешь. Нельзя смеяться над тем, что кто-то чего-то не знает.
- А вам на этот случай дана вера. Если не знаете, верьте. Люди на это способны.
- А ты - можешь говорить правду?! - снова вспылил Каспер. - Как я могу тебе верить, если... не верю?
Послышался шорох и звон цепей. Из угла на свет вышла девушка в элегантном сером пальто с дорогой аметистовой брошью на лацкане. Каспер растерянно сделал шаг назад:
- Я.. я что-то не так сказал? - растерянно пробормотал он. - Демон, ты сердишься?
Девушка встретилась взглядом с Каспером, и вдруг её голубые глаза на один миг стали черными. Словно две бездны разверзлись перед юношей, и он ухнул в нее, почти без сопротивления. Но продолжалось все это не более двух мгновений.
- Ты снова беседовал со священником, - утвердительно произнесла девушка, возвращая глазам голубой цвет. - Так не годится.
- По... почему?
Звеня невидимыми цепями при каждом шаге, девушка прошла к окну и сердито прищурилась на залитую солнцем улицу:
- Не люблю день, - проворчала она. - Эта энергия, суета, жизнь в своей первозданной хаотичности... Куда лучше вечер!
Она достала из кармана пальто темные очки и одним движением водрузила на нос.
- Священник говорил, что демоны лживы, - продолжал Каспер, - и еще он сказал, что не бывает таких цепей, которые не под силу демону сломать.
- Почему ты не называешь меня по имени? - вдруг спросила девушка. - Тебе запретили?
Каспер поежился, но ответил:
- Прости, Шелл, но священник говорит, что...
- Что это придает мне сил и отбирает их у тебя! - громогласно объявила Шелл. - Какая чушь! Он тебя портит, я его убью.
- Нет... Нет! Я запрещаю!
Шелл наклонила голову и вперилась зенками, которые снова стали черными, в переносицу Каспера:
- Запрещаешь? Мне?
- Э-э-э... - Каспер замер, мертвой хваткой вцепившись в край своих одежд. - Н-н-нет... Я...  прошу. Да! Я прошу - не трогай никого. Эти люди не заслуживают смерти.
Шелл чуть пожала плечами и снова отвернулась к окну.
- Мы с тобой договорились, - тихо заговорила она, - я даю тебе свободу, богатство, власть, а ты находишь способ освободить меня от цепей. Итак, ты богат, сыт, одет и ни в чем не нуждаешься. Но вместо того, чтобы искать ключ, ты ходишь... в церковь?
- Клин вышибают клином, - примирительно заблеял Каспер, - в каббалистических книгах  я не нашел ничего о проклятье и, подумал, может ответ есть у священника.
- И решил вышибить из кандалов меня, - горько усмехнулась демон. - Почему люди считают нас вероломными? Не наделяют ли они нас своими же пороками?
Каспер взмахнул пухлыми руками и заходил по комнате:
- Ты слишком драматизируешь, - торопливо заговорил он, - и вообще, к чему эта меланхолия?
- Она тоже не имеет начала, - эхом откликнулась Шелл, наблюдая за воробьями на карнизе, - следовательно, не закончится никогда.
- А я? Я - закончусь?
Шелл прицелилась в одного воробья указательным пальцем и беззвучно шевельнула губами, изображая выстрел. Птичка дернулась и, сорвавшись с карниза, серым комком полетела в зелень кустов. Шелл повернулась к Касперу:
- Ты? Нет, ты будешь жить вечно. Я прилагаю к этому немало усилий, клянусь!

Подпись автора

Удобная штука - фальшивая репутация:
всегда с собой и не оттягивает карман при ходьбе.