=Во всём виновата изюминка=
Кровавый детективчик!

   Лейтенант Самуляк , глядя на труп лежащий перед ним, еле сдерживал тошноту. Он всегда панически боялся крови. Его воспитывала в основном мама, так как отец был вечно занят и поэтому мальчик рос в атмосфере ахов и охов.  Аккуратен до педантичности, в драках и подростковых играх не участвовал. Окончил музыкальную школу, по классу скрипки. Иногда, чтобы порадовать маму, брал инструмент в руки и наигрывал  единственную пьесу Баха, которую когда-то выучил к выпускному.  Мама, сидя в кресле и мечтательно запрокинув голову, слушала, а потом, вздохнув, всегда повторяла одно и то же: «Боже мой! Ты прекрасен и так похож на Шерлока Холмса из кинофильма « Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона»

   Майор Петров, к которому был прикреплен новоиспечённый следователь Самуляк, отойдя в сторону, стал докладывать начальству о происшествии.  Стоящему за его спиной лейтенанту открылась вся картина произошедшего.  Вообще было трудно на первый взгляд определить по трупу кто это женщина или мужчина. Тело было изуродовано до неузнаваемости. Сглотнув комок, застрявший в горле лейтенант, понимая, что нужно что-то спросить у эксперта прошептал:
- Ну, что  Сергей  Иваныч, когда наступила смерть?
Сергей Иванович раздосадовано крякнул и ворчливо пробубнил:
- Вы когда-нибудь холодец из костей пробовали? С первого взгляда можно что-то разобрать? Могу только сказать, что смерть наступила часов пять назад. Остальное после вскрытия. Идите лучше выпейте стакан воды и заодно опросите свидетеля. Он там на кухне.

   Лейтенант, с трудом оторвав взгляд от трупа, на полусогнутых ногах двинулся в направлении кухни. Это был первый его выезд на место преступления. Его первый труп. Первое дело.
Внутри образовалась какая-то пустота.  Он машинально сунул руку в правый карман и нащупал маленькую металлическую коробочку, которую силой затолкала ему мать сегодня утром.
Она целый вечер наставляла его. Зная толк  во всей оперативной работе, как боевая подруга  погибшего на посту следователя по убийствам, она с тревогой в глазах, шептала сыну:
- Дмитрий, если будет плохо или тупик в расследовании, съешь изюминку и вскоре всё прояснится. Твой отец всегда так делал.

   Дима был послушным сыном и когда мама голосом стальной заведенной пружины, сказала, что он пойдет поступать в Академию МВД, понял, что лучше не спорить. И никакие доводы, что, мол, отец погиб на этой службе, что сам он боится крови, не помогали. Стальная пружина с визгом разжималась и больно била по нервам: «Династия талантливых оперативников должна жить и искоренять зло, а ты потомок смелых и героических людей!» Что тут скажешь?

  Тогда Дима не стал спорить. Понимая, что это бесполезно.

   Достав коробочку он, открыв ее, взял изюминку и, спрятав  изюминку под язык, вошел в кухню.

   За грязным столом, уставленным посудой сомнительной чистоты, положив голову на руки, сидел мужчина. Разорванная майка и синяки на шее говорили о том, что разборки в Бруклине были кровавыми.
Лейтенант  поздоровался с полицейским, который был здесь же и разрешил ему выйти.

   Смахнув крошки со стоящей рядом табуретки,  Дмитрий  сел и громко кашлянул. Медленно, очень медленно, сидящий напротив мужчина, приподнял голову.  Его мутный взгляд  уперся прямо в переносицу следователя. 
- Ну! – выдохнул с облаком  перегара мужчина.

   У Дмитрия снова похолодело всё внутри. Тяжелый взгляд, сидящего напротив человека, словно огромный гвоздь Голгофы, прибил его к табурету.
В горле стало сухо, и сердце забарабанило в груди, словно ударник рок музыканта. Хотелось вскочить и бежать, не оглядываясь, но ноги вмерзли в пол, и холод стал подниматься все выше и выше, охватывая всё тело леденящим обручем. 

   Мужчина боднул воздух лохматой головой и, привстав  навис над лейтенантом огромной глыбой из костей и мышц.  Белки его глаз были желтоватого цвета с прожилками крови. Казалось, что зрачки сузились как у анаконды. Он смотрел не мигая:
- Что?- вновь облако смрада ударило следователю в нос.

   Капитану Самуляку  захотел глубоко вздохнуть. Широко открыв рот и втянув в себя воздух, он  с грохотом рухнул с табуретки на грязный пол.

   Заключение патологоанатома  было коротким:
«Во всём виновата изюминка»

Подпись автора

Можно быть очень красивой, но никто этому не завидует.

=Возмездие=

   Павла Петровича лихорадило целый день и он, укутавшись в плед, уселся у открытого окна, наблюдая, как умирает свет еще недавно пылающего солнца.
Прошлой ночью он сделал открытие, которое  потрясет, а может быть и изменит мир.

   Темнота настойчиво отвоёвывала новые территории Земли, и Павлу Петровичу пришлось встать, чтобы включить свет настольной лампы стоящей на рабочем столе.
Взгляд его остановился на кусочке бересты, зажатой между двумя стёклами.

   Глядя на черные, корявые, непонятно чем начертанные письмена, ученый поймал себя на мысли, что это всё похоже на огромный глаз Божий.
Стало как-то не по себе, и сердце больно ударило в грудь.

   Павел Петрович вздохнул, усталость упорно не хотела отпускать его из своих болезненных лап.
Перечитав текст на бересте, он ужаснулся, насколько точны были начертанные предсказания, которые уже сбылись, и насколько ужасно последнее.
Ночь своей темной  хищной пастью  поглотила остатки солнца, и мир погрузился во тьму.
   
Оставалось всего шесть дней…

Подпись автора

Можно быть очень красивой, но никто этому не завидует.