1. Рыбка
#имами
Гостиница "Лучезарная" понравилась прежде всего Пашке. На первом этаже располагались комфортные большие кресла, плюшнувшись в одно из которых, малыш почувствовал расслабление. Зависнув на некоторое время в мягких объятиях такого кресла, Паша заметил "зелёный уголок с аквариумом". Природа встречала уже здесь: свежая, живая, настоящая. Заряженный, он поднялся из кресла и подошёл к водному миру за стёклами аквариума. Его глаза тут же поймали золотую, неторопливую, ласковую рыбку.
- Рыба, - сказала Имами, осторожно подойдя к мальчику.
- Ыы-баа, - повторил Паша, тыча в стекло пальчиком. Рыбка, "услышав стук" маленького сердца, подплыла к стеклу.
Пашка заливисло засмеялся
- Ыы-б-каа, - произнес он.
- Молодец, Паша, - улыбнулась Имами, и её легкая ладонь накрыла голову малыша.

1. Прибытие (#Саша)
Коричнево-белый "Фольксваген Калифорния" неспешно объезжал кусты вдоль лесной посадки, прежде чем вырулил на территорию, предоставленную для отдыха на природе. Вдали уже замаячил одинокий домик у озера, рядом с которым был старенький причал для пары лодок и спуск к дикому пляжу.
- Вроде он, - Егор Михалыч потер квадратный подбородок и, посмотрев на сидящую рядом племянницу, вопросительно поднял брови.
- Да-да, это наш забронированный "Дом у Озера", - девушка убрала от лица светлые волосы и заглянула в телефон.
Адрес на "Авито" подтвердился, а от арендодателя пришло сообщение, что ключ лежит под кадкой с цветами.
- Это наша хибара? Ва-ау! Круто! А туалет есть?.. - наперебой затараторили близнецы с задних сидений. - Чур мне - самую большую спальню!..
Саша оглянулась назад и хмыкнула.
- В очередь, мелочь.
Близнецы Рита и Рома в униссон скорчили сестре рожицы, а потом рассмеялись. Им было по девятнадцать, на пять лет меньше, чем Саше, которая закончила университет, курсы и вовсю хвасталась новой серьезной, но скучной работой в большой юридической фирме.
- Ну, все, вылезаем, - Егор Михалыч размял спину, хрустнув лопатками. - Где там, гришь, ключ?..
Кадка с цветами на поверку оказалась деревянным горшком с чем-то засохшим, напоминающим полынь. Вытащив ключи, Саша открыла дверь, пропуская вперед бешено размахивающих руками близнецов.
- Эй, а доски? Удочки, лодку, продукты?!.. - девушка покачала головой и пошла помогать дяде с сумками.

Озеро блестело на солнце, словно натертое зеркало. По его поверхности бегали "барашки" от легкого бриза, а запах полевых цветов разбавлял аромат воды чем-то невероятно сладким.
Поставив сумки с продуктами, Саша посмотрела вдаль, увидев какое-то свечение.
- Ой, а что это? - девушка похлопала дядю по плечу.
- Где?
- Да вон там. Светится...
- Не вижу ничего, - Егор Михалыч пожал плечами. - Блики какие-нибудь, наверно.
- Это наверно глаз Несси! - веселый голос Риты раздался у самого уха Саши. - Мы тут тако-ое с Ромкой прочитали!.. Типа, озеро заколдованное. Прикинь?!..
Саша прищурила карие глаза и еще раз посмотрела на воду. Былого свечения уже не было...

1.
Покрытая илом заскорузлая коряга давила на впалую грудь, с каждым годом опускаясь все ниже и ниже на дно. Еще с десяток лет, и тело полностью уйдет в песок, не оставив о себе никакой памяти. Грустно.
Шон пошевелил пальцами, распугивая стайку наглых рыбешек, потихоньку глодающих остатки фиолетовой сморщенной кожи на правой руке. От еле уловимого движения из рваной раны на его животе с романтично колышущимися по воде краями выскочил воздушный пузырь. Легко покачиваясь в спокойных озерных водах, он поднялся на поверхность и лопнул. Газ из разлагающегося тела Шона, соприкоснувшись со свежим вечерним воздухом, в мгновение ока вспыхнул задорным зеленым огоньком, пожил считанные секунды, приковывая взгляды прогуливающихся вдоль озера зевак, и погас так же нежданно, как появился. Шон хихикнул: «Нет, он еще заставит о себе вспомнить этот городишко».
Краем глаза он заметил своего заклятого врага – осьминога Джо. Тот, делая вид, что увлечен вытаскиванием из рыболовных сетей рыбы покрупнее, подбирался к Шону все ближе и ближе.
- Эй, головоногий, - булькнул Шон, - даже не думай.
Шон перебирал в памяти многочисленные атаки на его несчастное разлагающееся тело, регулярно предпринимаемые Джо. В одной из них Шон потерял ухо, в следующей – мизинец на ноге. Что станет приманкой в этот раз Шон даже представить не желал, ведь он только сегодня заметил, что ветхая ткань на брюках окончательно расползлась, и теперь вся нижняя часть тела Шона была беззащитная перед нападками кровожадного недруга.
Злосчастная коряга загораживала обзор, и Шон с ужасом почувствовал ледяные требовательные щупальца Джо на своих бедрах. Вот они обвились вокруг правой ноги, поднимаясь все выше и выше. Шон занервничал, подтянул ослабевшие за годы бездействия руки и что есть мочи уперся ими в корягу, пытаясь сбросить ее с себя. Раз, еще раз. Бревно будто вросло в зыбкое илистое дно и с трудом поддавалось потугам Шона.
Внезапно щупальца Джо замерли. Шон насторожился. Еще секунда, и одна из склизких присосок головоногого негодяя прильнула к многострадальному детородному органу Шона, раздался легкий «чпок», и Шон понял, что ужин у Джо сегодня будет во истину царским.   
- Негодяй, - взревел Шон, почувствовав не дюжую силу в оставшихся в при нем конечностях. Коряга отлетела в сторону, будто на нее не давила толща воды, Шон как гигантская глубоководная рыбина, взрывая песок, кинулся вслед за воришкой. Осьминог, ритмично работая всеми своими щупальцами, взмыл вверх, держа украденный орган Шона в хищном клюве. Не рассчитав силы, последним мощным рывком Джо выпрыгнул на поверхность, орошая гладь озера миллионом сверкающих брызг. Белокрылый королевский альбатрос, промышляющий неподалеку, услыхал громкий всплеск, камнем кинулся к осьминогу и перехватил достоинство Шона из клюва Джо. Несколько взмахов мощных крыльев, и альбатрос скрылся в синеве небес.
- Нет! – страдальческий возглас Шона, вынырнувшего вслед за осьминогом, пролетел над озером. Скалистые горы многократным эхом повторили вопль ополоумевшего от горя зомби, лесные птахи слетели с насиженных мест, а грудные дети проснулись и жалобно заплакали в своих колыбелях.
- Не к добру это, не к добру, - закачали головами седовласые старожилы городка, прибавляя звук своих телевизоров, - быть беде.

2. Вместе
#имами
Вечер розовой дымкой спускался на город. Озерная гладь испускала теплые пары от дневной летней жары, аромат прибрежных цветов заплетался в дивном танце. Горожане любили такие вечера, прогуливаясь по набережной. Дышать воздухом становилось наслаждением.
- Я нахожу это место удивительным, - сказала Маша, рассматривая широкую панораму.
- Оно волшебное, - из уст Имами эта фраза прозвучала как констатация факта.
- Ты не умеешь удивляться, - Маша будто хотела задеть Хелен, зацепить её, ущипнуть, чтобы та проявила хоть долю человеческих эмоций.
Вдруг девушки поняли, что рядом не слышно шагов Паши, переглянувшись и будто мысленно договорившись, они стали смотреть в разные стороны, в четыре глаза. Ребёнок быстро нашёлся.
Паша замер в глубочайшем изумлении у края озера. В его глазах отражались самые яркие и чистые эмоции.
- Паша! - зависание было прервано голосом Маши, - не отрывайся от нас, - она взяла его за руку. - Потеряешься.
- Зачем ты его пугаешь? - шёпотом спросила Имами. Мария бросила на Хелен внимательный взгляд и совладав с возбуждением, присев, посмотрела Паше в глаза:
- Я испугалась, извини, - спокойным тоном произнесла Мария, - просто будь рядом, договорились?
Мальчик кивнул и Маша обняла сына.

#Платон
Платон сидел на выступе отвесной скалы, которая скалистым подножием уходила в лазурную воду озера, справа его орошали брызги водопада. Он любил с этого места наблюдать закат, очень скоро заходящее за хребет солнце раскрасит все в яркие цвета. Само озеро тоже засияет оранжево-малиновыми разводами, а мельчайшие брызги водопада станут алыми. Платон грустил, первый контакт с человеком стал неудачным. Не получилось у него ничего. И толку с того, что он разузнал о документах, которых у него не было, и о деньгах. Хотя, деньги он смог бы выручить драгоценные камушки у него имелись, и даже золотые жилы. Впрочем, он находил и деньги у людей. А вот документы… с этим было сложнее. Поэтому он не заселился в отель, а вернулся на свою территорию.
Очень ему хотелось подружиться с людьми, в горах его тоже пугались, с девушкой вроде все шло хорошо, но она быстро забрала ребенка и ушла.
- Скажи мне, я похож на человека? – спросил он у пролетающего рядом альбатроса.
Птица изящно глянула на горного духа, скрипнула и пронеслась дальше.
Платон, прищурившись, рассматривал, что же такое несла в клюве птица! На рыбешку не похоже. Шумный всплеск внизу и глухой рёв, отдаленно похожий на человеческую речь, привлек его внимание.
Пытаясь вылезти из воды, держась за скалу, и медленно продвигаясь, ища пологое место, брел человек? В этих местах люди могли плавать только на лодках, и то редко заплывали, если только туристы полюбоваться на водопад.
- Стой гадость пернатая! – уже отчетливей расслышал голос Платон, - отдай моё-ё-ё!
Платон быстро среагировал, если он поможет этому человеку, возможно, он сможет с ним подружиться? Спустившись пониже, он оторопел, видок у этого создания был ещё тот! Подобие человека, уже наполовину разложившееся. Жуткие мутные глаза, растрепанные волосы, кое-где вырванные клочками, без уха, в ободранной, полуистлевшей одежде. Он яростно грозил кулаком улетающей птице.
- Вам помочь? – появился Платон в поле зрения зомби.
- Да! – зомби оскалился в подобии улыбки, - отберите у этой птицы моё!
Зомби потянул носом, и недовольно скривился, это человек не пах аппетитно, а покушать он бы не отказался.
- Хорошо,  - вдруг легко согласился Платон, пожалев убогого. – Через три метра вы сможете выйти из воды, там камни, но все же есть выход на сушу. А я сейчас попрошу альбатроса вернуть вам вашу вещь.
- Буду очень вам благодарен, - прохрипел вслед удаляющемуся Патону зомби…

#имами
3. Солнце, вода, воздух и... чеснок!

Маша нашла Имами, как та и обещала, на скамейке. Смуглолицая инопланетянка блуждала взглядом где-то по верхушкам гор и таинственно улыбалась. Это показалось Маше подозрительным, обычно Имами была предельно сосредоточена и собрана.
- Как ты себя чувствуешь? - поинтересовалась она.  - Все в порядке?
Взгляд Хелен спустился с небес на землю и остановился на Машином лице:
- Все в порядке, - тихо подтвердила она и поднялась, - я размышляла об этом месте. Мы можем идти.
Мария кивнула и взяла Пашу за руку, тот не возражал, после еды его потянуло в сон.
- Озеро хранит много энергии, - начала бубнить Имами, важно вышагивая чуть впереди Марии, - ей подпитываются все - приезжие, местные и аборигены.
- Погоди, аборигены и местные - это одно и то же, - прервала её Маша, но Хелен мотнула головой:
- Есть местные,  которые люди и похожи на людей, а есть которые нге совсем похожи, эти - аборигены.
- О! Сегодня к нам подошел один такой! - вдруг вспомнила Маша о Платоне, - хотел в гостиницу заселиться. Вроде с виду - мужчина, а что-то не похож.
Имами остановилась и обернулась. От её пристального взгляда Маша смутилась:
- Он ничего, просто спрашивал, - пролепетала она.
- Очень много таких, как Юрий, - негромко произнесла Имами, - пока я найду, кто ими управляет, вам нужен оберег. Зайдем в магазин?
- Хочешь конфет? - усмехнулась Маша.
- Не помешают... - серьезно согласилась Имами, - а еще булавки и чеснок!

***
Когда они пришли в номер, солнце уже касалось краем линии гор.  Пока Маша мыла под душем Пашку, Имами сидела в кресле и монотонно разрисовывала зубчики чеснока одинаковыми символами. Готовые она складывала на тумбочку, и когда Машка и разморенный и сонный Паша вышли из ванны, там скопилось штук двадцать готовых амулетов.
- Это надо носить в кармане, - пояснила Имами. - лучше - в каждом.
Маша рассеянно кивнула и начала укладывать ребенка спать. Хелен вздохнула и вошла в сверхсветовой режим. Оставаясь в кресле она, пересекла комнату и положила по зубчику в карман рубашки Паши и футболки Марии, а затем так же неуловимо вернулась обратно.
- Булавки тоже - прикрепить на каждую вещь, - сурово пробурчала она.
- Ты так говоришь, словно мы окружены вампирами, - рассмеялась Мария, - оглянись, здесь туристы!
Имами пожала плечами:
- Среди этих тоже есть странные.
Она поднялась, прошла в прихожую и задумалась, разглядывая свои сандалии и сапоги.
- Ты куда? - удивилась Мария.
- В горы, - последовал неопределенный ответ. Имами оторвалась от созерцания обуви и подняла взгляд:
- Энергия в воде, вода бежит с гор, - пояснила она.
- Ты пойдешь пешком? - поразилась Маша.
Имами согласно качнула  головой и показала ей пуговицу:
- Искривление пространства, - пояснила она, - долго идти не придется.
Она все-таки влезла в сапоги, взяла с крючка японский зонт и отворила дверь. Маша вскрикнула - за дверью вместо лестничной площадки догорал закат, стрекотали цикады и где-то недалеко журчала горная река.
- Я вернусь, - сообщила Имами и вышла, затворив за собой дверь.
Маша тут же подбежала и открыла её снова, но увидела только лестницу, освещаемую холодным светом энергосберегающих ламп.

***

Платон легко прыгал с камня на камень, стараясь докричаться до альбатроса. Но тот явно не хотел прислушиваться и кружил в метрах десяти. Откровенно игнорировать Горного Хозяина он не решался, все-таки гнездо с потомством располагалось в расселине, которую рассерженный Платон мог бы схлопнуть по щелчку пальцев, но и отдавать трофей было жалко.
- Эй! - громыхал снизу Платон. - Любезный птиц! Я тебе ору, между прочим!
Но альбатрос делал вид, что не слышит и уходил на очередной круг.
- Да что б тебя, - бормотал Платон, делая очередной рывок вверх.
Так он добрался до небольшого плато, на котором стояла смуглая светловолосая девочка с косичками и заплетенными в них разноцветными лентами. Девочка была одета в зеленое платье, желтые резиновые сапоги, а в руках держала раскрытый зонт небесно-голубого цвета.
- Ой... - растерялся Платон, на миг забыв, что находится в своей вотчине, - и... извините.
Девочка перевела на него взгляд и Платон второй раз испытал тревожное чувство - глаза у девочки были черные с вспыхивающими в глубине белыми искрами.
- Добрый вечер, - тихо, но четко выговаривая слова произнесла она. - Меня зовут Имами. Хелен Имами. А вас?

2.
Едва за Имами захлопнулась входная дверь, и закат, полыхающей за ней, погас, в комнате, где Паша тщательно притворялся спящим, скрипнула дверца большого платяного шкапа. Мальчик открыл глаза и сел на кровати.
- Кто здесь? – волшебным образом ему стало легко формулировать мысли, а самое главное – выражать их вслух.
Дверца приоткрылась чуть пошире, и на Пашу повеяло душным тошнотворным запахом. Как будто кто-то вытащил из морозилки фарш и забыл наделать из него котлет. А этот комочек все лежит и лежит на кухонном столе и уже начал шевелиться от поселившихся в нем мух. Паша зажал нос пальцами. Сердце бешено колотилось, но страшно ему не было. Наоборот – интересно. Он предвкушал увидеть страшное страшилище, которым иногда, не всерьез, нет, в шутку, мама пыталась приструнить расшалившегося Пашу. 
Шлеп. Шлеп-шлеп. По полу зашлепали чьи-то неуверенные шаги. Паша натянул простыню повыше и нервно сглотнул.
-Маааальчик, ты не видел мою пипирку? – голос у чудовища был таким грустным, что Паше немедленно захотелось ему помочь. И почему, собственно, это должно быть чудище? Не факт, что добрые сказочные герои не могут плохо пахнуть.
Паша потянулся к настольной лампе, стоящей на прикроватной тумбочке, и щелкнул выключателем. Комнатка озарилась мягким приглушенным теплым светом. В центре освещенного участка, в луже чего-то непонятного, но на вид липкого и противного стоял человек. Ну как человек. Когда-то давно он был человеком, а теперь немного поистрепался. Как Пашин плюшевый заяц, которого он не выпускал из рук все свое детство. У него тоже от ветхости распоролся живот и оттуда посыпалась вата, одно ухо было оторвано и глаза недоставало. У незнакомца в животе была дырка, через которую Паша видел свои рубашки, аккуратно развешенные мамой в шкафу. Волос на голове было не очень много, а те, что оставались, выглядели так, будто этот человек очень давно не стригся. Кое-где он был вообще лысым. Кожа на лице потрескалась и даже лопнула. Паша видел такое, когда одна девочка на детской площадке упала с велосипеда, и с ревом побежала к своей маме, держась за рассечённую коленку. Но самое удивительное было то, что ниже пояса у человека было все совсем гладко. Как у игрушечного Кена. Паша отвел глаза. Мама говорила, что неприлично пристально рассматривать людей.
- Как тебя зовут? – Спросил мальчик.
- Шоооон, - ответил пришелец грубым, но очень печальным голосом.
- А меня – Паша. Я не брал твою пипирку, - честно ответил мальчик.
Шон совсем поник. Паше показалось, что он сейчас упадет на пол и растечется по нему зловонной лужицей.
- Погоди, хочешь, мы вместе поищем ее? – предложил Паша.
Шон поднял голову и с воодушевлением кивнул. Паша слез с кровати, и вместе со своим новым другом они принялись шарить по полу, заглядывать в шкаф. Но все было бесполезно.
- Слушай, Шон, - предложил мальчик, когда они, перевернув всю комнату, сидели на постели Паши и болтали ногами, - мне кажется, тебе нужна новая одежда! Если ты потерял свою пипирку, значит, она некрепко держалась, а если некрепко держалась пипирка, то может отвалиться и все остальное!
Шон с удивлением уставился на мальчика. Такое ему в голову не приходило. Ему давно туда ничего не приходило за исключением озерного семейства раков, повадившихся лакомиться остатками его мозгов.
В течение следующего получаса Паша одевал Шона, стараясь упаковать его чресла так, чтобы больше ничего не потерялось. На голову зомби была водружена кепка с изображением синего трактора.
- У тебя немного треснула голова, - пояснил Паша, - люди обычно не ходят по улицам с таким.
Шон послушно подставил макушку. Мальчик пожертвовал Шону свою любимую клетчатую рубашку. Пока они натягивали на полусгнившую плоть джинсовые шорты, коленные суставы хрустнули и вывернулись неестественным образом назад. Шон вскочил и запрыгал по комнате, как гигантский зловонный кузнечик. Он смешно подкидывал вверх руки, мычал какой-то задорный мотив и строил смешные рожи. Паша захохотал. Шон захихикал начал скакать еще уморительнее.
В коридоре послышались поспешные мамины шаги, она тихонько постучала в дверь.
- Паша, у тебе все хорошо?
Шон, шмыгнувший под кровать, тихонько подтянул к себе ногу, так, чтобы пальцы не попадали в круг света, а притворяющийся спящим Паша что-то сонно пробубнил и повернулся на другой бок.
- Что ж за вонь такая, - прошептала мама, - больше никакой шаурмы на ночь.
Она на цыпочках вышла из комнаты, а новоиспеченные друзья прыснули со смеху. Посоветовавшись, они решили, что для целостности конечностей на ноги Шону нужно надеть мамины колготки. Простых телесного цвета они не обнаружили, поэтому, вернув коленям правильное положение, натянули черные в сеточку. На руки, во избежание утери пальцев, надели бархатные перчатки благородного оттенка марсала.
- И вот еще, - Паша сбегал в уборную и принес флакон с надписью «Хвойный. Освежитель воздуха», - ты хороший человек, но пахнет от тебя плохо.
Он оросил Шона со всех сторон, так что теперь стало похоже, что кусочек протухшего фарша долго лежал на опушке хвойного леса.

3. Странное (#Саша)

Ромке все-таки налили "Нурофена" и дали в руки большую чашку чая.
Пока Егор Михалыч эмоционально о чем-то разговаривал с новым знакомым, больше походившим на беглеца из прошлого, Саша успела поставить кастрюлю на плиту и нарезать овощей.
- Может...тут правда всякая нежить обитает? - шепотом спросила Рита, помешивая ложкой жареную морковь с луком. - В сети писали, что...
- Там понапишут, - Саша скривила губы. - То рептилоиды у них с вывернутыми коленками, то НЛО под землей, то черти в воде.
- Неправда?.. - Рита вопрошающе посмотрела на Сашу.
- Естественно! Потому что все наоборот, - девушка секунду молчала, а потом прыснула со смеху. - Голову не забивай себе и Роме. Кстати...странный, да?..
Саша подошла к окну, отогнула жалюзи и посмотрела на дядиного собеседника.
- Местный, наверно. Какой-нибудь фермер, - Рита пожала плечами. - Горошек бросать?..

Спустя час все сидели за столом, гремя ложками по тарелкам. К супу пожарились куриные ножки, а местный хлеб из магазинчика у дороги наполнил ароматом маленькую кухню.
- Ну что, отпускники, пообедаем, а потом купаться? - Егор Михалыч подмигнул детям. - А вечером разведем костер и пожарим ваши мушмулы!
- Маршмеллоу, па, - заулыбался Рома, подкладывая себе добавки. - Саш, а где зефир?
- Подожди, чайник подогрею сначала, - встав из-за стола, девушка щелкнула вертушкой и электроподжигом, вызывая голубой газ, потом порылась в еще недоразобранной сумке...и увидела коробку от зефира, валяющуюся на полу между кухней и коридором. Пройдя вперед, Саша обнаружила крошки и следы сахарной пудры, а на ней - отпечаток копытца. Входная дверь была распахнута, явив широкое поле и кусок озера с причалом.
Закусив губу, девушка нахмурилась, закрыла дверь и шлепанцем стерла след.
- Еноты. Точно. Новый, редкий вид, - упорно пробубнила Саша, возвращаясь на кухню. - Ром, не могу найти. Давай лучше печенье, а?..

Часть 4.  Шоколадная валюта  (#имами)

"Абориген оказался очень деликатным. Ничего не стоило запустить его в кривую Мебиуса,метров на триста, но это оказалось ненужным. Платон, как шерстяное одеяло, страшненький снаружи, но теплый и добрый. Почти как водяной Макар Игнатьевич из Ландышево. Взял подсевшую пуговицу, кажется почувствовал. Может, понял что-то. Уф, сколько энергии! Необычная ясность в мыслях, чувствах, потрясающе!"
- Я буду здесь, еще не раз, - Имами произнесла это обычно, негромко, но Платон услышал.
Он оглянулся на неё - Хелен стояла, держась за его ладонь свободной рукой и уперев сложенный зонт перед собой. 
Вдруг ветер стих так же неожиданно, как и начался. Они еще пару секунд стояли неподвижно, прислушиваясь к шорохам вокруг, потом имами повернула к Платону лицо:
- Ваша птица забилась в расселину на пять метров ниже. Темно, нужен фонарь.
Платон стряхнул оцепенение и с неохотой отпустил ладонь Имами:
- Ничего, я тут по запаху ориентируюсь... - проворчал он, - вас проводить до города?
- Я уже там, - на личике Имами возникла кукольная полуулыбочка. - Сделать шаг - просто, свернуть пространство еще проще.
- Вы знаете, - потупился Платон, - я бы очень хотел пригласить вас куда-нибудь... Просто поговорить! Меня все боятся, избегают, а так хочется общения. Вроде, рядом с людьми живу, а все как изгой.
- Я плохо общаюсь, - призналась Имами, -  повезло с жильцами, наладили контакт.
- Так вы тоже необычный человек? Я сразу понял! - Платон заулыбался еще шире. - Никому из людей не выдержать Сход, а вы смогли.
Имами посмотрела на раскинутый у подножия горы темный город, с мерцающими огнями фонарей, иллюминаций и окон. Перевела взгляд на темное пятно озера:
- Это великолепно, - кивнула она, - не люблю еду, а здесь - чистая энергия!
- Совсем не любите? - изумился Платон. - А я чай... с чем-нибудь, очень люблю!
- Чай? - Имами смеряла его взглядом от лохматой макушки до поношенных сланцев. - Чай я пью. Особенно с конфетами.
- Так может... - Платон начал лихорадочно соображать, что давно не убирался и привести в дом гостью будет очень неловко. Имами словно прочитала его мысли:
- Завтра, - кивнула она, - а сегодня вам надо поймать птицу. Три метра под нами, и один метр влево. Кстати, он не съел ту штуку, она не съедобная.

***

Имами бесшумно вошла в номер и не зажигая свет, повесила на крючок зонт и стянула сапоги. Дверь комнаты Марии приоткрылась, и оттуда выглянула Маша:
- Вернулась? - шепотом спросила она.
Имами на миг замерла, прислушиваясь, не услышав ничего подозрительного, кивнула.
- Чай будешь? - снова шепотом предложила Мария, и снова Хелен утвердительно кивнула.
Они вдвоем прошли в кухню. 
- Озеро заряжается энергией с гор, - сообщила Имами, усаживаясь за стол, - я сегодня не смогу уснуть.
- Чем хочешь заняться? - поинтересовалась Маша, разливая кипяток по чашкам.
- Надо много думать,  - важно произнесла Имами, принимая парящую чашку чая.
- Посидишь с Пашей? - натянуто улыбнулась Мария. - Он уснул, но мало ли.
Имами шумно отхлебнула горячий чай и бросила выразительный взгляд на полку, куда Мария днем спрятала мешок купленных конфет.
- Три, не больше! - строго заявила Маша, проследив направление. - Они шоколадные!
Имами чуть пожала плечами и, вытянув губы трубочкой, заинтересованно стала разглядывать чай в чашке, периодически кидая короткие взгляды на Марию.
- Хорошо, пять, - уступила она.
- Пойдешь на дискотеку? - поинтересовалась Имами.
- Шесть, и пойду куда захочу, - парировала Маша.
- Договорились, - согласилась Хелен, - я буду рядом с Пашей. Иди.

Заряд давно отшумел на вершинах, ночь вступила в свои права.
Хелен объяснила, где найти птицу и неуловимым движением разомкнула пространство и исчезла.
Платон последовал её советам, альбатроса нашел быстро, чуток истрепанная птица нуждалась в помощи.
- Что ж ты так? – вытягивая альбатроса, посетовал Хозяин Гор, но при птице больше ничего не было.
Вздохнув, Платон вернулся к озеру, но странного человека тоже не было на месте. И он побрел в сторону города.
Через некоторое время он заметил в рогозе широкую спину рыбака, решил поинтересоваться уловом.
Оказалось этот богатырь специалист по тихим омутам, так Платон познакомился с Балдой.

Часть 5.  Пуговицы, красные и синие (#имами)

Время двигалось к полуночи, и  в гостинице образовалась странная тишина, словно на здание надели зимнюю шапку-треух. Конфеты незаметно закончились, и Имами переместилась с неудобного кухонного табурета в широкое кожаное кресло в общей зале. К её неудовольствию кресло было массивным и неподвижным. Расположившись строго в центре, она закрыла глаза, перед мысленным взором вспыхивали неимоверно яркие картины из прошедшего дня. Хелен разглядывала каждую, пытаясь найти какие-то новые факты. Вдруг до её слуха донесся шорох, кто-то пошевелился в соседней комнате, где спал Пашка. Имами открыла глаза и поднялась. неслышно ступая тапками,она вышла в прихожую и подошла к вешалке. Там висела её дорожная сумка, туго набитая пуговицами. Пошарив в её недрах, Хелен выудила несколько красных и пару синих пуговиц. Поглядев на синие, она нахмурилась и отложила одну обратно. Имами уже направлялась в Пашкину комнату, как вдруг её остановил деликатный стук во входную дверь. Хелен удивленно уставилась на неё, стук повторился, а потом тихо щелкнул отпираемый замок.
В номер вошла  администратор с ресепшена. Имами, оставаясь незамеченной в темноте прихожей, удивленно разглядывала парящую в нескольких сантиметрах над полом фигуру женщины. Вампирша сделала движение рукой и медленно поплыла, направляясь к детской комнате.
- Доброй ночи, - холодно поздоровалась Имами и щелкнула выключателем.
Прихожую залил теплый тусклый свет одинокого светильничка.
- Ах... - выдохнула администраторша, мгновенно приземляясь на ноги. - Ночной сервис, проверка номеров... Э!
Она осеклась, разглядев, наконец Хелен:
- Ты здесь одна? - ярко накрашенные губы вампирши растянулись в недоброй улыбке.
- Со мной Паша, - ответила Имами, сохраняя неподвижность.
- Паша? Это мальчик, да? - уточнила администраторша, снова начиная левитировать. - Люблю дети-иш-шек!
- Ему пять с половиной лет, - ответила Имами, с интересом разглядывая повисшую в воздухе вампиршу, - много энергии?
- Что? - администраторша опять брякнулась на пол, в этот раз не совсем удачно, подвернув лодыжку.
- Левитация, - пояснила Имами, - требует много энергии. Использовать ноги - менее затратно.
- Умная, да? - морщась, вампирша терла подвернувшуюся ногу. - Книжки читаешь?
- Умная, да! - важно согласилась Имами, задирая курносый нос. - Не читаю, слишком медленный способ получения информации.
Вампирша оставила свою лодыжку и сделала длинный прыжок в сторону Хелен. Это был, скорее, короткий полет, и она так и не приземлилась, оставшись парить в воздухе, обхватив при этом Имами за плечи:
- Я тебя съем, - страшно прошептала администраторша и оскалилась, демонстрируя длинные острые клыки.
Дальнейшие действия произошли настолько быстро, что человеческий глаз не смог бы за ними уследить. Имами выпростала левую руку, которую держала в кармане, направляя её нападающей в грудь, но вампирша успела среагировать и перехватила её, вцепившись в ладонь. В следующее мгновение она крутанула руку Имами, заламывая ей за спину, но Хелен, обернувшись вокруг себя, только усилила захват, сильнее сжав пальцы вампирши. На мгновение их взгляды встретились:
- Я тебя съем, - повторила Имами, буравя лицо вампирши черными глазами.
Хищное выражение восторга у той вдруг сменилось беспокойством, а потом испугом - администраторша стала увядать прямо на глазах и за пару мгновений из молодой красавицы превратилась в иссохшуюся морщинистую старуху. Она упала на колени и Имами выпустила её руку, разжав ладонь.
- Помогите.. - прошептала старуха на полу.
Имами не отреагировала, она с интересом разглядывала пуговицу, которая совсем недавно была темно синей. Теперь цвет изменился, став пурпурным.
- Я умираю... - стонала на полу администраторша.
- Еще нет, - успокоила её Имами, - это энергетический голод. Выползайте!
Кряхтя и стеная, поверженная вампирша выползла на площадку, Имами не удержалась от театрального жеста и захлопнула за ней дверь, используя телекинез. Дважды щелкнул запирающийся замок. Вампирша, опираясь на стену, с трудом поднялась на ноги. Вокруг неё клубился легкий белый пар, на одежде проступил иней - запустился процесс регенерации и тело забирало энергию, поглощая тепло.

***

Сидеть под кроватью было удобно, но скучно. Шон пошевелился и прислушался: ребенок действительно заснул, а в коридоре проходила какая-то возня, в итоге  входная дверь так грохнула, что Пашка на кровати заворочался и проснулся.
- Мама...- прошептал он, испуганно таращась в темноту.
Шон уже собрался вылезти, как вдруг перед кроватью возникли тапки с торчащими в них ногами.
- Мама пошла гулять, - раздался тихий спокойный голос. Он был настолько спокойным и безжизненным, что даже у Шона по некоторым местам пробежала стайка мурашек.
- Я тоже хочу гулять! - раздался голос Паши и повисла долгая молчаливая пауза.
Шон смотрел на тапки, они не шевелились. Потом вспыхнул свет и Тапки чуть подвинулись:
- Выходи, - скомандовал безжизненный голос, - сам.
Шон прикинул, что будет, если он не послушается, и решил вылезти. Он выполз из-под кровати и осмотрелся. Паша сидел на кровати, а рядом стояла девочка, лет двенадцати в стеганом теплом халате цвета морской волны. Черные глаза девочки сердито смотрели на Шона, так, что он даже смутился:
- З-здравтсвуй... те, - пробормотал он, но его тут же поддержал Паша:
- Это Шон, - представил он зомби, - он хороший человек!
- Бывший, - буркнула девочка, не отрывая взгляда от Щона, - это бывший человек.
- Ну, да, такая неприятность, - Шон виновато развел руками.
Имами перевела взгляд на Пашу:
- Ты говоришь, почему? - спросила она.
Ребенок растерялся:
- Я... я... не знаю...
Хелен вынула руку из кармана халата и протянула ладонь мальчику. На ней лежали две маленькие красные пуговицы.   
- А! Близняшки! - радостно выпалил тот.
- Близняшки? - недоуменно пробормотала Имами.
- Ну да, маленькие - близняшки, - начал объяснять Паша, - а большая - это Мамуля!
- Мамуля... - эхом повторила Имами и дважды моргнула.
Пашка сцапал с ее ладони пуговицы и, зажав в кулачке, спрыгнул с кровати. Подбежав к окну он выпалил:
- Вау! Озеро горит!
Шон и Имами подошли к нему и тоже посмотрели в окно. В ночной темноте было видно, как из глубины озера идет бледное зеленоватое свечение.
- Вот поэтому я и хожу, - вдруг произнес Шон, - я  там долго лежал, всем этим напитался.
- Не поэтому, - буркнула Имами. Она достала еще одну пуговицу из кармана и протянула Шону:
- Съешь, - потребовала она, - а то распадешься.
Шон недоверчиво понюхал пуговицу на ладони Имами:
- Красная? - с сомнением пробормотал он.
- Не синяя, - уверила его Хелен, - с программой регенерации тканей. Новое не вырастет, но старое - зарастет.
Шон с сомнением пошкреб пальцами щеку, не заметив, что протер в ней дырку....

 

-

Маша шла по алее, освещенной фонарями, свет которых покрывал золотом верхушки цветущих рододендронов, отсвечивал на соцветиях индийской сирени, усиливая тем самым роскошность цветов, переливался на тротуарной плитке, перемежаясь с тенями. Гулко цокали каблучки, вливаясь в атмосферу стрекота цикад, и щебетания птичек. Маша шла, и  вдыхала вольный воздух. Сейчас она реально отдыхала, наслаждалась природой, шла в сторону кафе, откуда доносилась задорная музыка. Ей так хотелось танцевать!
Уже и вывеску кафе было видно, и музыка звучала громче, что девушка даже поддалась её ритму и прокрутилась вокруг своей оси, танцевать! Она сегодня будет танцевать до  изнеможения! Внезапная быстрая тень промелькнула в стороне, Маша насторожилась, и прижала к себе сумочку, вдруг какие воришки? Она реально осознала, что одна на алее, ночью, в незнакомом городе! Найти приключения на свою пятую точку в её планы не входили, но когда тень раскорячив палки-руки зловеще надвинулась на Машу, она взвизгнула и ломанулась к людям!

Озеро сначала слабо светилось бледно-зеленоватым светом, но при восходе луны на глазах  свет стал насыщаться красными оттенками. И вот оно уже полыхало красными всполохами, словно по дну кто-то бегал с факелами.
- Смотрите, смотрите! – восторженно указывала пальчиком Рита, - я такого никогда не видела!
- Оно что горит? – рассматривал спокойную гладь Рома.
- Да. Так бывает, - проговорил Платон, - и никто не знает, почему озеро светится.
- Что даже не заинтересовало это явление ученых? Давно бы выслали сюда экспедицию, снаряженную  современнейшей аппаратурой и выяснили бы!
- Так были тут одни, измеряли что-то, а потом куда-то пропали, - развел руками Платон.
- Ясно куда! – засмеялся Рома, - узнали секрет, и помчались запатентовывать. А после откроют тут оздоровительные центры, или, - он снизил тон голоса до тревожного, - секретные лаборатории.
Саша ткнула в брата локтем:
- Ну что ты людей пугаешь?
Ромка ещё больше повесел и продолжил:
- А ещё будут проводить химические исследования, и проводить испытания на жителях!
- Ничего не будут тут проводить, - глухо парировал Платон,  - домыслы это всё.
- Шутки это, - скорчила рожицу Рита.
- А где Балдафей? – вдруг спохватился Рома.
- Тут был, может, отошел по надобности? – откликнулась Саша.
А Балда и появился почти сразу, но не один, странно было видеть, как шагает по траве исполин, а рядом прыгает лягушонка.
- Это ещё что за чудо-юдо? – изумилась Саша разглядывая лягуху в платье, которая теребила локон, и расквасив губешки явно выражала открытую улыбку.
- Царевна Лягушка, - поклонилась та и захлопала ресницами, - я давно жду, когда прилетит моя стрела.
- Да ё-моё! Это  все реально? – изумился Ромка.
- Да, говорящая она, - пробасил Балда, - замуж хочет.
- Ой, да стрела это уже устаревшее! – вмешалась Рита, - да и опасно может быть, технологии возросли, попадут в тебя, не обрадуешься.
- Если бы попали, - вздохнула лягуха, - я бы порадовалась! А может, ты меня поцелуешь? – вдруг пристала лягуха к Ромке.
- Я? Да что я совсем ку-ку?!
- А ты? – Обратила внимание лягуха на Платона.
- Мы знакомы, - подмигнул ей Хозяин Гор.
Лягушка разочарованно вздохнула, и тут до компании порыв ветра донес музыку и, женский визг.
- Что это? – напрягся Егор Михалыч.
- Кто-то попал в беду! – выкрикнул Платон, ускоряя шаг в сторону визга.

- Ну что попалась, красотка, - хрипящий голос пробирал до дрожжи.
Машу протащили по дебрям, и бросили под ноги какой-то старухе. Во всяком случае, по голосу это была старуха.
- За все ответишь, ты и твой паганец! Тебя высушу до дна, а мальчишку, рано или поздно мы поймаем, и обратим! – вампирша сверкнула глазами, и сделала жест ожидающему рядом помощнику.
- Подтяни её ко мне! Живо! После того, как меня так иссушили, мне надо срочно пополнить силы!
Машу схватили руки, словно клещи за плечи и поволокли к старухе. Ожесточенно извиваясь и обороняясь, она снова вскрикнула от страха,  и вдруг вспомнила про обереги в кармашке платья. Заботливо подготовленные для неё Имами, суметь бы дотянуться.

Ой, опердил

4.
Первым на истошный визг ломанулся Платон, а за ним бросился Михалыч, схватив обрез, незаметно лежавший до этого рядом с шезлонгом.
— Ромка, за девчонок отвечаешь! — бросил он через плечо.
Балда хотел было дернуть следом, но Михалыч остановил и его:
— Побудь и ты тут, вдруг чего, — таинственно поводил он пальцем по сторонам и ускорился.

— Вампирская братия наверно разгулялась, — безучастно сказал Курёнок, — ночками у них охотца поболе одолеват. Ничё Платон разберется.
— Ваааампиииры, — визгнули девчонки на пару.
— Да, обычное дело здесь, — присел чертенок рядом с коптильней. — Зачем вы так над рыбой издеваетесь? Она ж уже мертвая.
— Это для гурманов, — пояснил Балда. — Во хранции ваще лягушек жарят.
— Где, где? — заинтересовалась Царевна.
— Да не в этом смысле, — захохотал Балдафей. — Едят их там.
— Ой, как неудобно получилось, — деланно засмущалась лягушка. — Не поеду туда.
— А светятся, ну, порой, сокровища, драгоценности, — выдал вдруг Курёнок. — Дед нам запрещает попусту в сундуки лазать, но иногда сил нет сдерживаться, вот и глазеем на несметные богатства.
— И всего-то, — расстроился Ромка.
— Я ж сказал порой, а не всегда. Бывает, что свечение исходит откуда-то еще глубже, чем мы обитаем.

4.
Геката сидела в глубоком кресле в роскошном кабинете и нетерпеливо постукивала заострёнными алыми ногтями по блестящей поверхности стола. Часовая стрелка почти добралась до девяти, за дверями кабинета слышался приглушенный гул голосов подчиненных, собравшихся на ежедневную планерку, а новостей от отряда внутренних расследований все не было.
Наконец дверь отворилась и в кабинет бодрым ровным шагом вошёл глава отряда. Великан Кхал, облаченный в защитного цвета костюм,  заполонил собой почти весь дверной проем, а его громогласный голос, занял все пространство.
- Госпожа Геката, по вашему требованию доставил.
Только сейчас Геката разглядела, что Кхал толкал перед собой скукоженную, высохшую администраторшу из местного отеля. Ее руки были закованы в наручники, а на бледном лице читался неподдельный ужас.
- Вот, это была она.
- Вы можете быть свободны, Кхал. Благодарю за оперативность.
Громила коротко кивнул и вышел.
- Так значит, это была ты, - Геката угрожающе поднялась из-за стола.
Администраторша стала белой как бумага и мелко затряслась.
- Мелкая пиявка! Сколько тебе? 150-200 лет? - Геката окинула жалкую фигурку презрительным взглядом и, не торопясь, закурила.
- Девяносто девять, - выдавила из себя женщина, не отрывая подобострастного взора от лица Гекаты, - с половиной.
- О, не девочка уже, - Геката медленно поднялась из-за стола и, изящно покачивая округлыми бёдрами в узкой юбке, подошла к админитраторше, - на колени, - спокойно повелела она, выпустив струйку дыма в лицо несчастной.
Женщина рухнула на пол, молитвенно сложив перед собой руки.
- Пункт 8 статьи 354 Устава Вампирского Кодекса гласит: «Любой кровососущий, наделенный разумом и достигший столетнего возраста, раскрывший свою сущность перед смертным, не умертвивший его и не обративший, должен быть уничтожен». Ты знакома с данным правилом, милочка?
Администраторша, заливаясь слезами, кивнула. 
- Так какого ж ангела, ты, тварь дрожащая, нарушила непреложное вампирское правило? - Геката неторопливо загасила окурок о лакированную поверхность стола и требовательно взглянула на распростертое на полу тело.
Администраторша почувствовала, как по всему ее туловищу распространяется нестерпимая боль. Будто она оказалась в эпицентре пожара. За несколько секунд кожа покрылась огромными волдырями, почернела, а местами начала обугливаться, обнажая оголившиеся мышцы.
- Голод, ваше величество, только голод мог толкнуть меня на такое преступление, - заголосила женщина, корчась от боли, - мне показалось, что это не люди. Там была странная девочка. Очень странная. От нее не пахло человеком. А еще был мальчик, и ходячий мертвец... Я напугала ту женщину, да, простите...
- Интересная компания, - Геката на секунду задумалась и отвела испепеляющий взгляд от администраторши. Муки прекратились, волдыри на глазах стали исчезать.
- Хорошо. Поскольку на момент совершения преступления ты не достигла возраста привлечения к ответственности, я тебя не трону. Однако, отныне, ты обязана уведомлять меня о передвижениях этой компании. О каждом их действии. Ты меня услышала?
Администраторша шмыгнула носом и мелко закивала.
- Кровь будешь получать здесь, - Геката швырнула на пол визитную карточку Городского центра крови, - а теперь пошла вон.
Горе-вампирша дрожащими руками подобрала карточку и на коленках отползла к потайной двери, ведущей из кабинета прямо на улицу.
Геката процокала каблучками и отворила дверь в приемную, где чиновники томились в ожидании ежедневной взбучки.
- Господа, прошу прощения за задержку, неотложные дела, - она медово улыбнулась и пропустила в кабинет группу мужчин.
- О, шашлычком пахнет, - пошутил один из них.
- Вы совершенно правы, дражайший. Ох уж эта столовая, никак не починят вытяжку, - лучезарно улыбаясь, ответила Геката.