Тема: Снеговик
Куратор: Веда
Условие: написать рассказ раскрывая тему
Сроки: С 19.02 по 24.02 прием работ
Работы присылаются в неограниченно в ЛС Веде.
Авторы себя не выдают, работы выставляются все сразу под номерами.
Голосование: У каждого есть три балла
Работа №1 
Бедно-голубое небо, раскинувшееся поверх ромашкового поля, побледнело, затряслось и исчезло, в одночасье обернувшись немилосердным субботним похмельем.
- Вставай, - Иваныча кто-то энергично тряс за плечо, - спасай команду!
- А? Чего? – Иваныч с трудом разлепил опухшие веки и непонимающе уставился на закопчённый от времени потолок подсобки.
Скрючившееся на продавленном диване тело Иваныча еще раз дрогнуло от мощного подбадривающего движения незваного гостя, и мутный взгляд кочегара начал мало-помалу фокусироваться на чертах лица тренера - моложавого подтянутого мужчины, склонившегося над ним.
- Выручай, Иваныч, - скороговоркой проговорил тренер, - Миша заболел, Ванек на сессии, некому снеговиком нарядиться, вот ты один остался. Деньгами не обидим, это, как водится. Матч через час, финал, как-никак. Парни все на нервах, нужен им талисман этот. Одним словом, одна надежда на тебя.
Слова тренера подействовали на Иваныча отрезвляюще. Что-то большое и значимое закопошилось в душе. На него надежда, ишь ты. Стало быть, не должон подвести, раз такое дело. Долго ребята шли к финалу. Уж какой сезон подряд дальше отборочных матчей дело не доходило, а нынче, глядь, звезды что ли сошлись. А в финале ему отвели такую важную роль. Воодушевление захватило Иваныча с головы до ног, практически взяло в плен, не давая размышлять на отстраненные темы.
Он поднялся с дивана. Только сейчас Иваныч заметил сваленный в углу внушительных размеров костюм снеговика: громадная мохнатая башка с дурацким торчащим носом-морковкой и злобным выражением на морде, шарообразное тело…
«Родина сказала – надо, комсомол ответил – есть», - поднялось откуда-то из задворок сознания. Иваныч гордо расправил плечи, чуя практически молодецкую удаль, тяжело прошлёпал босыми ногами до умывальника, долго и вдумчиво пил холодную воду прямо из-под крана, а когда выпрямился, утирая губы трясущейся ладонью, коварный план уже был готов и продуман до самой последней детали.
- Зря я тут уж осьмой год что ли кочегарю, - усмехнулся Иваныч, пряча по карманам штанов и рабочей куртки бутылки по 0,7.
Проникнуть в раздевалку противника не составило никакого труда. Под предлогом проверки труб отопления, Иваныч деловито вошел в помещение. Команда собралась в комнатке тренера, и оттуда теперь доносились веселые смешки и ровный размеренный говор. У бравых хоккеистов из Крыжопля не было сомнений в исходе сегодняшнего матча.
- Эх вы сердечные, ну смейтесь, смейтесь. Посмотрим, кто нынче верх-то одержит.
В центре комнаты на столе стояла заветная синяя корзина. Одну за одной вынимал Иваныч из корзины бутылки с водой, отвинчивал пластиковые крышки, плескал туда лошадиную дозу водки, камуфлируя вкус щедрой порцией кисловато-сладкого «L – Карнитина», флакон с которым Иваныч обнаружил на скамейке. Пойло вышло знатное! Иваныч с наслаждением отхлебнул из бутылочки, довольно крякнул и поспешил покинуть место преступления.
Трибуны ледового дворца спорта гудели. Фанаты скандировали кричалки обеих команд, яростно махали флагами, дудели в дуделки и нетерпеливо притопывали в такт льющейся из динамиков музыке.
Иваныч, наряженный исполинским снеговиком, вразвалку вышел на лед. Стараясь сконцентроваться на том, чтобы не растянуться, он сдержанно помахал руками приветствующим его болельщикам, повертел задом, подражая движениям скучающего теперь на экзамене Ванька и вернулся на скамейку запасных.
Свисток, игра началась. Самоуверенные крыжопльцы браво выплыли на лед, потрясая в воздухе клюшками. Навстречу им двинулись бойцы «Сыбири». Начало игры разочаровало и хозяев поля, и тренера, и болельщиков. Наши ребята робели перед натиском обнаглевших противников, отдавали неточные пасы, не замечали друг друга, сталкивались, мешали совершать передачи. Одним словом, на победу настроены не были. Первый период закончился с удручающим счетом 3:0 в пользу нагло ухмыляющихся крыжопльцев. Тренер «Сыбири» неистовствовал.
Иваныч скользнул на лед, проделывая нехитрые танцевальные па и не отрывая хищного взгляда от врача команды противников. Тот как раз раздавал бутылки с коварным раствором хоккеистам. Иваныч с наслаждением наблюдал вытягивающиеся рожи игроков, впервые пробующих его огненную воду. Не ведавшие алкоголя юные печенки крыжопльцев как сухая губка впитывали водку, кровь разносила ее по всему телу, отчего и без того бравый дух игроков потерял всяческие удила. По рядам облаченных в красно-желтую форму парней пронесся неудержимый гогот. Слова распинающегося перед ними тренера потеряли смысл, а сама нервно подергивающаяся фигура его напоминала дурацкого циркового клоуна.
Иваныч вернулся на свое место на трибуне, отделил верхний мохнатый шар, от тела снеговика, чувствуя наконец возможность вздохнуть полной грудью и горячо заговорил, обращаясь к приунывшим хоккеистам.
- Парни, вы того, не теряйтесь! Играйте как следовает!
Он хлопал по плечам выкатывающихся на лед игроков, представляя, как с каждым прикосновением передает ребятам чуточку своей святой уверенности в победе.
Второй период дался крыжопьцам гораздо сложнее. Внезапно отяжелевшие тела не слушались, коньки разъезжались, торможение происходило гораздо позже запланированного, игроки то и дело врезались в бортики, сталкивались друг с другом лбами, падали, а иные умудрялись путать ворота. Шайбы летели совершенно в произвольном направлении. Сибиряки смекнули, что теперь они хозяева льда, и игра пошла по их правилам. Второй период закончился со счетом 10-3 в пользу «Сыбири». Трибуны ликовали.
Замученные небывалой жаждой, противники прильнули к заветным бутылкам, хмелея все сильнее с каждым глотком.
Третий период выглядел еще комичнее предыдущего. Крыжопльцы решившие, что фигурное катание – это именно то, что требовал поселившийся в них сивушный демон, вальсировали с клюшками наперевес, ставили друг другу подножки, хохотали и вообще отлично проводили время, нисколько не интересуясь разгромным счетом, светившимся на табло. Крыжопльский тренер смачно плюнул и покинул игру, не дожидаясь ее позорного завершения.
Финальный матч, венчавший окончание сезона, закончился с небывалым в истории хоккея счетом. «Сыбирь» впервые в истории стала чемпионом! Проигравшие битву, но невероятно довольные крыжопльцы стаскивали с себя форму прямо на льду и швыряли ее на трибуны, изображая поодиночке, а некоторые и группами эротического толка телодвижения. Девушки – фанатки «Сыбири» не преминули воспользоваться пикантной ситуацией, забрасывая лед своим бельем и номерами телефонов, нацарапанными на оборотной стороне билетов.
Всеобщее ликование, восторг и братание закончилось грандиозной вечеринкой в одном из лучших ресторанов города. Иваныч, тщательно умытый и причесанный по такому важному случаю, гордо сидел на почетном месте и довольно поглаживал ножку изящной хрустальной рюмки. Оправдал он-таки возложенные на него надежды.
Работа №2
- Эй, мужик! Ты в синей куртке! Не слышишь что- ли? Я к тебе обращаюсь!
Я остановился и оглянулся. Похмелья дрожь била хуже февральского мороза. Фонари вокруг детской площадки плыли жёлтыми пятнами. Тропинка между домами скрипела, и я бесконечно оглядывался весь на взводе. А как ещё после трехдневного запоя?
- У меня просьба есть, мужик! Для тебя- фигня, а мне- смысл жизни.
Я ещё раз осмотрел детскую площадку. Она была абсолютно пуста. Две лазелки, песочница , кусты и снеговик. И как мне виделось, именно он ко мне обращался.
- Все ! Приплыли! Белая горячка!- подумал я, и сделал неверный шаг прочь от этой галлюцинации.
- Я знаю, звучит это для тебя странно, но я умею разговаривать. С детьми больше, ну или вот с такими как ты.
Снеговик выглядел не очень. Слепленный случайными ладошками из трех шаров, подтаявший снизу, с глазами нарисованными маркерами , и без носа, он выглядел жалко. Совсем как я в летних шлепках на босу ногу, чтоб как можно быстрее добежать до магазина и унять эту дрожь и невроз.
- Ты кто? – спросил я на всякий случай.
- Не белая горячка- Снеговик. Не переживай.
- А чего хотел? – паника отступила, но холод никуда не делся. Голые пальцы в шлепках начало сводить.
- Мне нужна твоя помощь. У тебя при себе нет ли коробочки, пакетика, да даже спичечный коробок сойдёт?
- Не, ну что нибудь найду . А зачем?- я смирился с этой ситуацией. Подумаешь- говорящий снеговик! Пару раз всплыл голос матери: « Андрюша, не пей!» , но я привычно запихнул его поглубже.
- Меня до следующей зимы сохранить надо. Хоть пару снежинок. А как новый снег пойдёт, вынести во двор, и я вернусь.
- Вернёшься зачем?- вместе с холодом в пальцах вернулась дрожь внутри. Адски хотелось выпить. Хотелось так, что стало плевать на все снеговики разом.
- Фигово тебе, я смотрю… Пройди пару шагов и поищи в снегу под кустом, там пара бутылок шампанского с Нового года стоят. Люди праздновали, забыли.
Я прыгнул сквозь снег, нашёл, вывинтил пробку с бабахом, сделал несколько глотков, пришел в себя:
- Так зачем возвращаться?
- Так толком и не объяснишь. Вот тебе что больше нравится- быть трезвым или пьяным?
- Да вроде то и то…- я глотнул ещё из тяжёлой зеленой бутылки, и вдруг решил отвечать по- правде,- Я когда трезвый, то заморачиваюсь, а когда бухой, то по фиг. По трезвяне я кто? А по пьянке? У меня ж бабушка меня учила, я ж отличником был до пятого класса!- тут я не выдержал и всплакнул.
- Во! А у меня наоборот. Меня как слепили, считай родился, и понёс я радость.. А растаял никто и не вспомнит. И зачем жил?
Мне живо вспомнилась такая же детская площадка, отец с ещё неседыми усами, мама в шубке, и снег. И рукавицы все в снегу, и сосульки с руковичной пряжей в рот, и смех. Один раз мама оторвала пуговицы с шубки, чтоб вставить глаза снеговику. Синие губы от холода, дрожь по всему телу и собственный крик: « Мне не холодно! Давайте ещё погуляем!»
- Я ей был благодарен за те пуговицы. Вы ж ничего не знаете о нас, снеговиках.
Вот честно- я ревел. Я сел на тротуар и ревел. Мне было до одурения стыдно.
Снеговик подождал пока я успокоюсь.
- Какая у тебя была просьба?-спросил я.
- Я такой уже старый. И мир так изменился. Не мог бы ты каким-то образом сохранить мою хоть одну снежинку, и следующей зимой её отпустить ? Положи кусочек снега в морозилку в спичечном коробке.
- У меня нет спичечного коробка, у меня нет морозилки. У меня ничего нет! Меня- нет!- я рыдал,ревел,плакал.
- Эй мужик, не ной! Подумай, где ты можешь хранить заморозку?
Я начал вспоминать. Когда моим родителям надоела моя вечная пьянка, у меня была моя крестная. Именно она и нашла мне коммуналку, где я живу и сейчас.
- Крестная?
- Мне в принципе по фиг. Живёт далеко? Идёт потепление, и мне капец.
-Капец?
- Мужик, ты че так разочаровался? Ну сдохнет один снеговик?
- Не сдохнет. Или я тоже сдохну. Если уж ты живёшь ради всего этого- ради всего некрасивого, небольшого.. Ты – просто снеговик! Что надо сделать?
Обведенные маркером глаза на снежной голове смотрели мимо меня.:
- Всего то кусочек меня взять и сохранить.
- А есть разница с какой части?
- Неё, плевать.
- Коробочки нет. Я понесу тебя в руке.
- Я буду таять.
- Нет! Не успеешь! Я буду бежать быстро! Согласен?
- Согласен.
Я побежал. Я побежал с комом снега в руке. Крестная обалдела конечно, когда я запихивал остатки снежка в морозилку.
Кормила меня супом, смотрела жалостливо.
А я про себя твердил: « Я больше хочу приносить радость, чем спать в отключке до следующего пробуждения. Я хочу как Снеговик»
Работа №3
Снеговик
…Угасал последний день декабря. Мягкий серебристый снег уже окрасился пурпуром заходящего холодного солнца, но маленький Димка самозабвенно трудился, катая большие комья снега и не обращая внимания на позднее время.
Родители Димки часто ссорились из-за вечных ночных дежурств и командировок отца, и вчера, после бурного объяснения, отец и мать не разговаривали друг с другом, замкнувшись каждый в себе и, казалось бы, совершенно позабыв о сыне, а двоюродный брат Темка, живший по-соседству, не хотел брать Димку с собой играть, объясняя это тем, что братишка еще «мелкий».
В канун Нового года малыш ощущал себя особенно одиноким, и поэтому, выйдя во двор и увидев пушистый искрящийся снег, решил слепить себе друга, которому он мог бы поведать все свои детские тайны, и который никогда бы не изменил их дружбе.
Тяжело сопя, Димка докатал снежные комья и водрузил их один на другой. Затем скрепил их между собой. Маленькими, покрасневшими от холода ладошками, он со всей тщательностью вылепил лицо снеговика и приделал к телу две шароподобные руки.
«Кем ты у меня будешь? – спросил малыш. - А, знаю, ты будешь моим другом!» Сбегав домой, он принес свою вязанную старую шапочку и две больших черных пуговицы, которые срезал со старого отцовского пальто. Затем он заботливо водрузил на голову снеговика шапочку, а вместо глаз вставил пуговицы и завершил свое произведение традиционной морковкой вместо носа.
Глядя на свое творение, Димка с улыбкой думал о том, что теперь и у него есть друг.
«Я тебя очень люблю, - тихо шептали детские губы. - Я очень на тебя надеюсь».
- Дима! Домой! – в голосе матери звучали раздражение и тревога.
- Бегу, мама! – крикнул Димка.
Он обнял своего снежного друга и быстро зашептал: «Я обязательно к тебе приду после Нового года, сразу приду. Ты только подожди меня немножко, а я принесу тебе подарок». Помахав рукой снеговику, Димка медленно вошел в теплое нутро ярко освещенного подъезда.
Приближалась полночь. В старом городском дворике стало очень тихо. В многочисленных окошках таинственно светились разноцветные огоньки гирлянд, только посреди двора возвышалась неуклюжая фигурка снеговика, вызывавшая добрые улыбки у запоздавших прохожих, спешащих к праздничным столам.
С бархатно-черного неба падали редкие снежинки. Одна из них коснулась холодного лица снеговика, мистически блеснув серебристым светом на своих фантастически прекрасных лучиках. Миллионы сбитых в единый цельный ком снежинок породили единую личность, разбуженную волшебной снежинкой, созданной сказочной новогодней ночью.
«Кто я? Где я? – первые мысли хаотично роились в сознании Снеговика. - Что это за мир? Кто этот маленький человечек, который придал мне эту необычную форму?» - продолжал размышлять Снеговик. Он помнил себя капелькой воды в океане, нежной снежинкой в облаках, а теперь вот, удивленно ощущая неуклюжую фигуру, - снеговиком. Неизвестность нового мира пугала, но первые впечатления от общения с маленьким человеком, слепившем его, порождали в холодной голове новые чувства, которые нахлынули необъяснимо теплой волной. Снеговик не знал, что означают слова «друг», но чувствовал, что эти слова были очень важны для малыша. «Он обещал вернуться, - с надеждой подумал Снеговик. - Мне остается только ждать».
Часы пробили двенадцать. Из окон домов полилась музыка, раздались веселые голоса, послышался хрустальный звон бокалов. Город как будто очнулся от летаргического сна. Темное небо озарилось десятками фейерверков, улицы заполнилась радостными людьми, запахом дыма и хвои.
Из подъезда вывалилась ватага молодых парней и девушек. Весело галдя, они остановились у снеговика, бросили свои сумки у его основания, начали разливать искрящееся шампанское. «С Новым годом! С новым счастьем!» - кричали раскрасневшиеся девушки, поздравляя всех проходящих мимо людей, а ребята резвились, бросая в снеговика петарды, которые оглушительно взрывались, вызывая бурю восторга у молодежи.
«О, Мать природа!» – молился снеговик, вздрагивая от громких хлопков и чувствуя, как подтаивает его основание, когда огненные языки взрывов касались его тела. Веселая молодежь еще некоторое время поразвлеклась рядом со снеговиком и удалилась, внеся некоторые изменения в его потешную внешность: в руке у него появился бокал с остатками шампанского, а у основания осталась лежать большая цветная коробка с петардами, забытая беспечными молодыми людьми. «Ну, вот уже веселее, - грустно рассуждал снеговик, - даже подарки новогодние у меня появились».
На улице стало потише, только из центра города, доносился отдаленный гул, и небо окрашивали во все цвета радуги, змеящиеся сполохи салютов.
«Какая глупость, забывать такие опасные вещи, - подумал снеговик, косясь на коробку с петардами. Ведь это очень опасно!»
Возле снеговика остановился угрюмый мужчина, в расстегнутой куртке и с непокрытой головой. Он нервно закурил и мутным взглядом уперся в темные окна на третьем этаже.
«Ну, вот, не один я одинок в эту новогоднюю ночь, - рассуждал снеговик. – Кто-то так же одинок, как и я. Наверное, этот человек тоже ждет своего друга, который обещал с ним встретиться?»
«Мама! Папа! Смотрите, мой любимый друг!» - раздался от подъезда радостный детский крик. К снеговику бежал маленький Димка, расставив в стороны свои ручки, чтобы обнять своего холодного, но единственного друга. Мужчина невнятно выругался, бросил обжегшую ему пальцы тлеющую сигарету, и неуверенными шагами пошел в сторону арки.
Необъяснимая гамма чувств охватила снеговика. Снеговик вдруг понял, что означает слово «друг». «Друг – это тот, кто тебя любит! Ко мне бежит мой друг!» - счастливо думал Снеговик, подавшись всем своим телом, навстречу бегущему к нему маленькому теплому комочку.
Что-то обожгло ему основание. Снеговик с ужасом понял, что брошенная мужчиной сигарета попала в забытую коробку с петардами, Из коробки пахло дымом, и она вот-вот должна вспыхнуть, и по ней уже метались маленькие огненные чертики искр.
Малыш, ничего не замечая, бежал к снеговику. «Дима! Димочка! Стой! Назад!» - кричали от подъезда взволнованные родители. Но мальчик бежал к другу, никого не слыша и не замечая опасности. Он обещал, что они встретятся в новом году. Разве можно обмануть друга!
Доли секунды оставались до взрыва тлеющей коробки, доли секунды оставались до трагедии. Чувствуя, как наклоняется его подтаявшее основание в сторону готовой взорваться коробки, снеговик вдруг осознал, для чего он был создан. За мгновение до того, как его снежная масса обрушилась на коробку, он испытал счастье, спасая друга.
Димка застыл у кучи снега, на вершине которой сиротливо лежала старая вязаная шапочка, сжимая в руке свой подарок другу: теплый красный шарфик. Из-под основания кучи растекалась грязноватая лужица подтаявшего снега. Малыш, молча, плакал, размазывая непрошеные слезы по нежным детским щекам.
- Сынок! С тобой все в порядке? – тревожно спросил подбежавший отец, ощупывая со всех сторон трясущегося от рыданий Димку. - Чудо спасло тебя. Если бы основание не подтаяло, могла бы произойти беда, сынок.
- Нет! Это он!… Он, друг, спас меня!… Он сам! – сквозь слезы, шептал Димка.
Мама, обняв и целуя мужа и сына, тихонько всхлипывала, осознав, что ближе и роднее людей у нее нет на всем белом свете. Обида на мужа растаяла словно дым, а пережитая тревога за сына наполнила ее нежностью и всепоглощающей любовью к своему малышу.
Обнявшись, они все трое направились к подъезду дома, и лишь только Димка, глядя через плечо отца, несшего его на руках, заметил, что тихая рябь, пробежавшая по лужице под снежной кучей, оставшейся от его друга, была похожа на грустную улыбку.
- Подпись автора
