Писалось это в игре, но как обычно можжжно и отдельно выложжжить, некоторые связки в тексте отсутствуют, однако канва иесть

БАЛДА

На песочном берегу озера сидел здоровенный детина, недавно продравшийся сквозь густой участок леса, примыкающий к водоему с этой стороны. Огромными, как черпаки, ручищами он вытаскивал из лохматой головы репьи, иногда вместе с волосами. Вытянув ноги в портках заправленных в онучи, на которых красовались изрядно потрепанные лапти, богатырь глядел на озерную гладь, словно намереваясь просмотреть ее до дна. Когда репьи закончились, а руки освободились для других необходимых дел, великовозрастный паренек принялся разматывать с себя толстую веревку, используемую им как пояс поверх застиранной косоворотки. Заправским фокусником он споясывал с себя вервь и не думающую заканчиваться.
За этим занятием его и застала чернявая лысая головенка с рожками вынырнувшая из-под воды.
— Ты чего это здесь удумал? — опасливо визгнул чертенок.
— Да вот, прочность проверяю, не потрухлела ли, — басовито ответил детина, начав протирать канат меж ладоней.
— А потом чего?
— Ну, как обычно.
— Ты ж попа на небо отбил, — напомнил водный житель.
— Я с другим познакомился, — загоготал сидящий на всю округу.
------

— Не, так много оброка не выловишь, — хмыкнул Балда, приближаясь к мужичку стоящему в воде.
— Чего? — Михалыч прервал песенку и с непониманием глянул на подошедшего. — Не слышал о такой рыбе. Аброк. Местный вид? Крупная? На какой номер ловить? На что клюёт? — посыпал он вопросами, думая, что встретил собрата.
— Не, я рыболовством не увлекаюсь.
Михалыч поморщился и отвернулся, тут же потеряв к незнакомцу интерес.
— Позвольте представиться, Балдафей Феофанович, можно просто Балда.
— Егор Михалыч, — бросил он не оборачиваясь и делая вид, что очень увлечен свои занятием.
— Тут помимо рыбы, добра валом, — не отставал Балда, заходя лаптями в воду.
— Дайвингист что ли? — повернул голову Михалыч.
Балда молчаливо вылупился на рыбака.
— Ну акваланг, масты, ласка, тьфу, ласты, маска, — вдруг зажестикулировал Михалыч руками, упустив из-за этого спининг. — Твою ж налево.
Балда молниеносно подхватил падающее удилище и вручил Егору.
— Ловко! — уважительно воскликнул Михалыч. — Так снаряжение твое где, ты ж налегке пришел?
— Я по-старинке, на веревку, — улыбнулся Балда.
— Как это?
— Чертяки на дне водятся, все добро сгребают, сортируют, раскладывают по своим закромам, стерегут. Но у меня с ними разговор давний, мне выносят, лишь я веревку достаю
— Да какие чертяки, — расхохотался Михалыч, — уже дюзнул с утреца? А вродь не пахнет.
— В кажном водоеме, ей-ей, не вру.
— Дядя Гора, дядя Гора, — первым появился Ромка, а за ним девчонки, — я чертенка видел, а они мне говорят, что голову напекло.
— Говорю ж, черти, — утвердительно покивал Балда.
---------

Михалыч расположился с семейством на берегу, поставив шезлонги полукругом с видом на вечернее озеро. В сторонке горел костерок, откуда потягивало коптящимся утренним уловом; зефирки решили пожарить позже.
— Обещал привести доказательства, — закончил Михалыч рассказ о разговоре с новым знакомым.
— Разрисует какого-нибудь аниматора и приволокет, нужен он здесь, — буркнула Саша. — Да и сам наверное такой, ряженый.
— А я все-таки чертенка видел, — заупрямился Ромка.
— Еще нурофенчику? — ткнула его в бок Рита.
Зашуршал песок, семейство обернулось, к ним шли двое. Балда и еще один абсолютно не похожий на черта.
— Что и требовалось доказать, — выразила недовольство Саша. — Местные любители горячительного. Один утром разведал, вечером другого подтянул. Никаких чертей, кроме этих, и не будет.
— Я давно здесь стою, жду, когда Балдафей подойдет, — выступил из темноты от озера чернявенький юркий малыш с рожками на голове.
Саша и Рита одновременно ойкнули.
— Однако, — хмыкнул Михалыч.
— Во, его видел, — указал пальцем Ромка.
— Знакомьтесь, Курёнок, — представил чертенка подошедший Балда. — Один из самых молодых. А это Платон, — указал на явившегося с ним.
— То же черт? — спросил Михалыч.
— Нет, хозяин гор, — покачал головой Балда.
— Разве горы можно приобрести в собственность? — усомнилась Саша.
— Зачем приобретать? — ответил за Платона Балда. — Он с ними родился. Дух их. Весьма застенчив, поэтому и неразговорчив, не освоился еще. Встретил его, когда обходил округу.
— Да уж, описание не врало, интересное место, — снова хмыкнул Егор Михалыч.
— О, светится! — завопил Ромка, тыча в озеро.
-------

Первым на истошный визг ломанулся Платон, а за ним бросился Михалыч, схватив обрез, незаметно лежавший до этого рядом с шезлонгом.
— Ромка, за девчонок отвечаешь! — бросил он через плечо.
Балда хотел было дернуть следом, но Михалыч остановил и его:
— Побудь и ты тут, вдруг чего, — таинственно поводил он пальцем по сторонам и ускорился.

— Вампирская братия наверно разгулялась, — безучастно сказал Курёнок, — ночками у них охотца поболе одолеват. Ничё Платон разберется.
— Ваааампиииры, — визгнули девчонки на пару.
— Да, обычное дело здесь, — присел чертенок рядом с коптильней. — Зачем вы так над рыбой издеваетесь? Она ж уже мертвая.
— Это для гурманов, — пояснил Балда. — Во хранции ваще лягушек жарят.
— Где, где? — заинтересовалась Царевна.
— Да не в этом смысле, — захохотал Балдафей. — Едят их там.
— Ой, как неудобно получилось, — деланно засмущалась лягушка. — Не поеду туда.
— А светятся, ну, порой, сокровища, драгоценности, — выдал вдруг Курёнок. — Дед нам запрещает попусту в сундуки лазать, но иногда сил нет сдерживаться, вот и глазеем на несметные богатства.
— И всего-то, — расстроился Ромка.
— Я ж сказал порой, а не всегда. Бывает, что свечение исходит откуда-то еще глубже, чем мы обитаем.
-------

— Опять светится, — отвлекла всех Рита.
Обернувшиеся увидели желтоватый пучок света движущийся с глубины в их сторону.
— Оно сюда идет, — испуганно прошептала Рита схватив брата за руку.
— Не, наши сундуки не ходят, — покачал рожками Курёнок.
Балда принялся сматывать веревку с пояса, а Саша приготовила фотоаппарат.
Поднимаясь из толщи воды световая клякса становилась ярче. Вскоре на поверхности показался фонарь находящийся на голове. В полной нырятельной амуниции на берег вышел крепкий мужик и немного смутился наткнувшись на расположившихся людей.
— Вы чего тут? Меня встречаете? Как узнали?
— А ты кто? — спросил Балда.
— Что значит ктоооо? — низкой хрипотцой протянул неожиданный водолаз.
Он вывел из-за спины непромокаемый футляр, открыл его и извлек гусли.
— Я известный гусляр-дайвингист старик Розенбом, — тренькнул он по струнам.
---------

Едва Курёнок потянул ручку к вожделенной пуговке в кармашке, как его шею обвила петля знакомого до боли каната. Сопротивляться было бесполезно. Он даже не успел сцапать штанишки, молниеносно оказавшись перед Балдой, притянутый на берег словно рыба на крючке.
— Сниииимииии, — загундосил Курёнок, — жжецца.
— А ты не балуй! — Балда сидел со спинингом в руках, а напоясная веревка, будто змея перед заклинателем, держала чертенка в воздухе.
— Она мне сама обещала, и ничего не принесла, — захныкал обитатель омутов.
— Эк ты его, — крякнул вернувшийся из кустов Розенбом. — Вот скока дайвингил тут, а ваше хозяйство не попадалось. Умеете прятаться.
— Если б мы не прятались, вы бы все наши богатства растащили. Дед на вас — нырков — морок наводит.
— Подижь ты, вероятно так. Зато я знаю тайный лаз в аквапарк, — обратился гусляр к Балде. — Можно проскочить на халяву, не желаешь?
--------

Глядя не под ноги, а в небо, Балдафей шаркал лаптями по променаду. Легкий ветерок с озера развевал кудри. Веревка хвостом волочилась следом, немного скрутясь с пояса. На его пути располагалось несколько английских скамей, одну из которых занимал мощный, даже шире Балды в плечах, мужчина в темном одеянии и с соломенной шляпой на голове. Усы, закрученнные лихими бараньими рогами, создавали эффект, что у их обладателя как минимум три головы.
За десяток метров до сидящего, Балдафей вытянулся в струнку и стал печать шаг, зазвенев лаптями не хуже подкованного коня, а поровнявшись с усатым, отточенным движением повернулся налево и застыл.
— Здравия желаю, тааищ генерал! — громогласно протрубил Балда. — Разрешите доложить?!
— Тихо! Тихо! — шикнул на него генерал, пытаясь говорить шепотом, более походящим на шум ветра. — Не пали контору! Садись!
Балда опустился рядом, но продолжал держать неожиданно появившуяся выправку.
— Вальяжнее, майор, вальяжнее. И не ори. Здесь курорт, а не плац.
Балда слегка растекся по скамейке.
— Докладываю. Вошел в доверие к вашему брату. Не признал он меня. Как и племянники ваши. И доч...
— Цыц! — прервал генерал. — Майор Балдафанов. Инкогнита, инкогнита.
— Забочусь о безопасности вверенных мне лиц и проверяю новинки вэпэка, — указал Балда на тут же скрутившийся канат. — Весчь. Управляется легко, даже думать много не надо, с полумысли отклик идет.
— Где сейчас объект номер один?
— Двое местных чертенят пойманы, допрошены и заменены на спецагентов карликов— лейтенантов Ларионова и Кутько — проходящих под именами чертенят: Лариосик и Курёнок. С Лариосиком на данный момент и находится ваша...., — Балда осекся, но тут же продолжил, — объект номер один. Дайвингуют с заходами в подземелья, по карты добытых сведений.
— Молодец, майор!
— К нам прибился странный водолаз с гуслями...
— Лысый и с усами? — повернул массивную голову генерал, изображая подобие улыбки больше похожей на оскал.
— Так точно, — почти крикнул Балда.
— Старый знакомый из мосада, старина Розенбом. Работать с ним можно, полностью доверять нельзя!
— Он рассказал про обнаруженную подводную плантацию наркотической ламинарии. Огромные оранжереи.
— По неосновному задание что?
— Реактор пока не обнаружен. Также позван Розенбомом тайно проникнуть в аквапарк.
— Разрешаю. Иди.
— Есть! — вскочил Балда, затем вспомнил о конспирации, слегка размяк и зашаркал лаптями прочь.
------

Балда шаркал лаптями по булыжнику, удаляясь от генерала, как вдруг громадный столб воды поднялся из озера и холодной кувалдой саданул по всему телу. От неожиданности Балдафей плотно зажмурился, что в глазах потемнело, ничего не было видно, только чувство, что мокро и холодно. Силясь разлепить веки, он вроде пару раз сделал это, однако темнота не отступала. И вдруг в очередной раз с силой и ненавистью заставив глаза распахнуться, Балда обнаружил склонившегося над ним Розенбома с оцинкованным ведром в руке.
— Ах ты врач-вредитель! — вскрикнул Балда, хватая гусляра за грудки.
Недолго думая дайвингист съездил ведром по башке, отчего Балда окончательно пришел в себя и вскочил, приняв боксерскую стойку.
— Я, конечно, врач, — покачал ведром в руке Розенбом, — но врач-дантист, зубы вынимать умею.
— Что это было? — помотал гудящей головой Балда, брызгая с волос в разные стороны. — Ты же из мосада.
— Из-за мкада, я тебе говорил, буквально за пару секунд до того как ты вырубился. Физик-любитель, разрабатываю мини-реактор для бытовых нужд и домашнего пользования.
— Куда я вырубился? — озадачился Балда. — А генерал, лейтенанты Ларионов и Кутько?
— Жванецкого вон по радио крутят, на ликеро-водочном, — указал Розенбом на бубнящий приемник. — Тепловой удар ты, паря, схватил. Кепочку бы не помешало.
------

Розенбом облачился в нырятельный костюм, навешал на себя пояс с множеством кармашков, гарпун и непромокаемый футляр с гуслями.
Балда же, по-старинке, сунул голову в ведро, из которого его и поливали, да привязался канатом к гусляру, чтобы не потеряться в толще воды.
В виду того, что второго костюма не нашлось, а у Балды на башке было ведро, Розенбом предложил не плыть, а идти по дну, благо дд тайного лаза в аквапарк было не слишком далеко.
Не видя ничего под ведром, Балда почувствовал, что они близки к аквапарку, по характерному гулу ритмично расходившемуся по воде и становящемуся все ближе и ближе. Через некоторое время раздался глухой стук и что-то похожее на скрип, а затем канат потянул Балду вверх, вытягивая из воды и через пару мгновений по ведру стукнули.
— Сымай, дошли.
Балда сдернул ведро. Они находились в полутемном помещении с неприятным запахом.
— Чего так смердит, как дохлый бегемот?
— Очистные, — пояснил Розенбом. — Зато здесь никого не бывает.
Турбины низко гудели неприятно отдаваясь в барабанных перепонках.
— И мы будем по очистным пробираться в аквапарк, я тебе чего мурена чтоли? Сразу не мог сказать, я б не пошел.
— Зачем по очистным? Коридор для этого есть, просторный, чистый, вон дверь в него.
Круговой коридор плавной спиралью поднимался вверх. Его внутренняя стена являлась ограждением энергобассейнов, в которых барахтались водные обитатели, коих было видно через небольшие иллюминаторы.
— А здесь местные отдыхают? — спросил Балда.
— Не сказал бы я, что они отдыхают, здесь энергия так и прёт, — Розенбом достал из одного напоясного кармашка прибор, на дисплее которого неистово извивалась синусоида. — О как фигачит.Работа0ют оне здесь, похоже.
"Если б здесь была Саша, она обязательно бы спросила, а санкционировано ли сие и есть ли профсоюз у работников", — вдруг подумалось Балде и он помотал головой, не понимая, почему помыслил о Саше.
В одном месте стена немного выдавалась вперед цельнолитым чугунным кожухом, рядом с которым прибор Розенбома словно сошел с ума и заверещал на разные лады.
— А вот это интересненько, такого раньше здесь не было, — поиграл усами физик-любитель и приложил ухо к металлу.
Глаза его посерьезнели, а лысина покраснела.
— Там кто-то бьется во гневе и буквально искрит разрядами.
Рука Розенбома потянулась к другому кармашку, откуда извлеклась трубчатая финтифлюшка, напоминающая дамский пистолет.
— Эт чё за диво? — спросил Балда.
— Мегарезак, личная разработка, берет почти всё.
— А если жахнет чего оттуда? — усомнился Балда, постучав костяшкой пальца по чугунине.
— Не боись, мы, физики-любители, нам ничего не страшно, только эксперимент и разгадывание, — махнул рукой Розенбом и тут же прикрыл ей глаза козырьком, включая резак другой.
Снопы слепящих искр брызнули в разные стороны, что Балда аж отскочил. И только лысине Розенбома было всё нипочем.
Резак уверенно плавил металл, тяжелыми каплями шлепающий на бетон.
Отверстие росло с каждой минутой. Отставив резак, Розенбом глянул внутрь, озадачился, улыбнулся, а потом и вовсе заржал.
— Тя как сюда занесло? — гаркнул он в отверстие.
— Гусляр, ты? — раздалось из-за стены.
— Собственной персоной.
— Сам морской дьявол тебя послал, — прозвучал радостный голос. — Режь дальше. У меня уже руки чешутся пощекотать один пудинг. Долго я терпел, хватит!
Под упорством резака чугунина сдалась и на волю вышел обнаженный молодой человек.
— Обниматься не будем, — шутливо отстранился рукой Розенбом.
— Ихти! — раздалось на весь коридор.
Сверху спешно спускалась Тали, пиная перед собой бледного расцарапанного и сильно побитого отца.
-------

— Спасибо, девонька, — покряхтывая встал Розенбом. — Но бежать не в наших правил, да, Балда?
— Как есть истину говоришь, — подмигнул детина.
— А чего же вы себя связать дали? — опешила Саша.
— Планчик был, — расплылись усы гусляра в разные стороны.
— Зря я вас спасала, значит, и Лариосику попадет ни за что, — расстроилась и сникла Саша.
— Ничего не бывает зря, Сашенька, — Балда подошел и слегка приобнял её. — Всё случается не просто.
Саша удивилась, отстраняясь от Балды.
— И куда вы сейчас?
— Гидру надо бить с головы, — похлопал по ноге Розенбом. — А эти горе охранники не удосужились даже гусли у меня отобрать. Правда мы рассчитывали, что нас приведут к Гекате... Кате... Катрине... развела вокруг себя клоповник, не то что раньше, — Розенбом мечтательно задумался, видимо, что-то припоминая, а потом добавил. — А за Лариосика Балда словечко молвит, не перживай.
Балда согласительно кивнул.
— Благодарю, девонька, еще раз, но тебе сейчас лучше подальше отсюда, ступай в домик, — посоветовал Розенбом расчехляя гусли.
— Так ты с этим наступать собрался? — недоверчиво ткнул пальцем в инструмент Балда. — С балалайкой?
— Эта балалайка, всем балалайкам балалайка, — довольно хмыкнул Розенбом, поворачивая гусли обратной стороной.
Там оказались ручки регулировки, тумблеры и стрелочные индикаторы.
— Из неопубликованных дневников Ван Хельсинга, давнего предка моего по какой-то линии. Струмент собран по его чертежам и опробован на нескольких местных кровососах. Изумительная вещь. Предок обнаружил что определенная частота повергает упырьков в ступор, вызывает страх, некоторых доводит до полного уничтожения. Тех, что послабже. Человечье ухо этого не слышит, а для вампиков сущая забавушка с покорежками. Вот такие гусли-самогуды.
Розенбом тренькнул по нескольким струнам, крутнул пару вертушек, глянул на индикаторы:
— Готово. Резонанс держит. Пошли.
Балда и вправду ничего не услышал, но войдя следом за Розенбомом в здание, понял, что волынка работает. Персонал валялся на полу, кто без признаков жизни, кто еще слегка подрагивая.
Дойти до кабинета Гекаты не составило труда, никто не мешал.
— Смотри-ка, — усмехнулся Розенбом, — всех перепробовала ненасытная, всегда такая была, нет чтоб оставить хоть отряд некусанных.
В кабинете на кресле корчилась Геката. Красноватая пена некрасиво стекала по подбородку, глаза испуганно бегали по сторонам, руки выворачивало наизнанку, ноги били о пол туфлями с отломанными каблуками.
— Ну вот и встретились, зазнобушка моя давняя, — встал гусляр перед извивавшейся и подкрутил на гуслях ручку, отчего Геката еще больше изогнулась почти кольцом.
— Ты ее знаешь? — спросил Балда.
— Знал. Еще до ее обращения. Но она и тогда стяжала все что могла. Нт красива была и маняща.
— Сколько ж тебе лет? — посмотрел Балда на Розенбома.
Старик промолчал, взял со стола телефон, набрал, подождал и произнес:
— Ихти, можно.
Он снова встал перед Гекатой.
— А все равно хороша. Даже сейчас. Могли бы семьей быть, но ты захотела другой жизни, Катрин.
Сквозь конвульсии Геката прошипела скрежеща зубами:
— И дочку свою мучить также будешшшшь...
— Значит не ошибся я, признав её своей, — невозмутимо сказал Розенбом. — Я успел ей дать то, что отведет от нее сигнал. Остальным хана, всей твоей братии.
— Как был козлом, так козлом и остался. И доча твоё семя паршивое, правильно Глюк над ней эксперименты ставил в детстве, а то была б такой же как ты, ненавижу, — еле выдавила из себя Геката, теряя сознание.
------

Вечерний сход собрался на берегу, где снимал домик Михалыч. Коптильню на сей раз доставать не стали, ибо у костра сидели Ихти и Тали, удачно провернувшие смену власти в подводном царстве. На повестке вечера стояла нарисовавшаяся из-за этого проблема. Ни Тали, ни тем более Ихтиандру угодья Глюка и даром были не нужны, потому как они не собирались здесь оставаться.
— А зачем было тогда воду мутить? — поинтересовался Михалыч.
— Да Глюк зарвался уже через край, — вздохнул Ихти, — надо было воздействовать.
— За справедливость! — вмешалась Саша. — Нельзя так с животными. Ни с кем так нельзя. Средневековье в далеком прошлом.
— Разве? — рассмеялся Михалыч, обводя взором разношерстную компанию. — Мы похоже раньше, чем в средневековье, сказочность зашкаливает.
Балда и Розенбом стояли немного в сторонке.
— Скажешь ей, кто ты и кто она? — спросил Балда гусляра.
— Сомневаюсь, что ей необходимо это знать.
Озерная гладь плесканула, на поверхности показалась массивная голова с проплешиной:
— Мне всё озеро не нать, за своими бесенятами следить не успеваю. И омута достаточно. Так что даже не уговаривайте, весь водоем держать не собираюся.
— Ну дела, — изумился Розенбом, — цельное озеро с чудесами, а никому и даром не нужно. Может Глюку обратно бразды отдать, раз всам в тягость, пусть творит, чего хочет.
— Ты еще полюбовницу его-твою освободи от гуслей своих и ваще все шик будет, — усмехнулся Балда.
— Ну я собстно все сказал, делайте с озером чо хочите, тока омут не мутите, — перебил их старый чертяка.
— Лариосика не наказывай! — серьезно сказал Балда. — Проверю!
— Харашо, харашо, — буркнула голова и скрылась под воду.

Розенбом с Балдой вернулись к костерку.
— Проблемка у нас нарисовалась, — начал Розенбом. — Озером управлять некому. Городом тоже. Что делать будем, рэволюционэры?
— Надо людей справедливых поставить, — подняла Саша голову от блокнота, в который что-то записывала.
— Взять бы их где, людей этих. Одна прекрасная особа настолько здесь развернулась, что людей только в туристах и осталось, — указал Розенбом рукой на Сашу и ее родственников.
— Ну мы поплыли, — встала Тали с Ихти рука об руку. — Хотите, верните владения моему папашке, мне все равно, я сюда возвращаться не планирую.
— Платоша, а тебе озеро под управление не нужно? — обратился Розенбом к подходящему Духу гор.
Платон покосился на него и отрицательно помотал головой.
— Да, Балда, чего-то мы не в жилу с тобой переворотец затеяли. Никому ничего не требуется. Ну, как говорится, на нет простыл наш след.
Розенбом присел и принялся аккуратно паковать свой скарб.
— Есть у меея еа примете одна впадинка заветная в одном окияне, твоя веревка там бы очень пригодилась, — поднял он глаза на Балду. — Компанию составить не желаешь?
— Отчего ж хорошему человеку не помочь, только за.
— Тогда пойдем что ли?
— Ща, с Михалычем попрощаюсь.
— Ты тут осторожнее, — Балда крепко пожал руку Михалычу, — неизвестно как все вывернется. И своих береги, — Балда с теплом посмотрел в сторону Саши.
— Пойдем мы, — Розенбом встал перед костром и тренькнул новыми гуслями. — Бывайте, люди добрые. Авось свидимся когда..
Их спины потихоньку выходили из круга света от костра, пока совсем не исчезли в темноте.
Напоследок Балда остановился и обернулся посмотреть еще разок на Сашу. Она сидела в кресле под пледом и продолжала писать или рисовать в блокноте, иногда поднимая глаза к небу, а потом снова выводя что-то карандашом.