Деревню давно приговорили к сносу. На проектном плане лента шоссе перечеркнула  Поминино от его начала и до конца. Сперва снесли церковь, потом сгорели заброшенные дома. С оставшимися жителями начались переговоры, параллельно обрезали электричество и заглушили отвод газа. И люди сдавались, продавали дома за бесценок и уезжали с насиженного места.
- Вот увидите, Амонян Рахматович, - уверяла нанятый за бешенные деньги специалист по ведению переговоров, - не останется ни одного жителя. Место расчистят в срок.
Волосатый и брюхатый Амонян Рахматович тупо кивал, брезгливо посматривая на распинающуюся перед ним девицу. Странная. Дорогой костюм, прическа, парфюм... И работает на такой работе.
- Сними очки, - буркнул он, перебивая переговорщицу, - не люблю, когда глаза прячут...
Девица на секунду замолчала, потом осторожно сняла зеркальные темные очки:
- Так лучше? - поинтересовалась она, встретившись глазами с дорожным олигархом.

***

- Шелл, зырь, чо я нашла у этого казлины! - рыжая Бесс развернулась к вошедшей в кабинет сестре и с азартом махнула пыльным альбомом.
Шельма, храня гробовое молчание, прошла за письменный стол и устало опустилась в кресло:
- Что это? - бросила она, бросая неприязненный взгляд на альбом.
- Фотки того чувака, - закивала рыжей головой Бестия, - стыбзила у него. Без лоха жизнь...
- Он еще жив?!
Вид разгневанной сестры заставил Бестию на секунду замереть с открытым ртом. Шельма выглядела страшно: прямые черные волосы внезапно ожили и зашевелились, подобно змеям. Узкое лицо побледнело, на нем черными углями выделились огромные глаза, в глубине которых мерцал багряный огонь. Шельма сплела перед собой пальцы и черные перчатки протестующе заскрипели.
- Итак? - негромко повторила она.
- Э-э-э... да чо ты? Чо ты?! - Бестия поднялась со стула и начала медленно пятиться к выходу. - Работаю. Дед - хитрован, опытный. Не клюет, не колется...
- Пф-ф-ф!
Из Шельмы, словно выпустили воздух. Она обмякла и спрятала лицо в ладонях. Потом, откинувшись на спинку, стала медленно стягивать перчатки:
- Наш объект сегодня прошел первый круг посвящения, - очень тихо произнесла она, - он удивился, но не сильно. И теперь ему нужны конкретные результаты. Понимаешь?
Шельма стянула перчатки и, бросив их на стол, устало взглянула на сестру:
- Сядь, - кивнула она на стул. - Что там у тебя? Фотографии? Показывай...
Бестия заулыбалась и, плюхнувшись на стул, с азартом открыла первую страницу. С пожелтевших карточек на бесовок смотрели строгие лица. Дед отец и маленький сын- подросток в морском костюмчике. Шельма чуть вздернула левую бровь:
- Он из дворян?
- Под пролетария перекрасился, - Бесс шмыгнула носом и перевернула страницу, - а вообще, силен. Даже пожар не занялся, так у него все оберегами заложено.
Шельма кивнула, рассматривая следующие фото. Дамы: две девушки, служанка и барыня. Позируют напряженно, хоть и стараются улыбаться.
- Одеты хорошо, семейство не бедствовало, - заметила Шельма, - хотя... наверняка надели самое лучшее для фотографирования.
- Хренова жить в то время, задолбаешься с крючками и застежками. А юбки! Ты зырь, какие! Как вообще в таком ходить?! - Бестия сокрушенно качала головой.
Дальше фотографии шли попроще, с позирующих слетел лоск, да и семейство поубавилось.
- Выходит, родственников у нашего деда нет? - Уточнила Шельма, закрывая альбом.
Бестия кивнула.
- Ну, хорошо, - в интонациях Шельмы послышались вкрадчивые кошачьи нотки, и Бесс подняла голову, - значит, старикан любит фотографироваться? Давай-ка найдем ему фотографа?
Бестия непонимающе хлопала ресницами, пока черные глаза сестры не встретились с её зелеными. Время остановилось, жизнь замерла, свет остановил свой бег, став плотным, как поролон. Вечность пронеслась быстро. Бестия мигнула и хищная улыбка заиграла на её лице. В тот же миг мир продолжил свое движение.
- Хы-а! - выпалила рыжая, довольно потирая руки. - Дело, значит, за хилером! Это я могу!
- Только не перестарайся, - попросила её Шельма, - хватит обычного Макарова. Десерт Игл здесь не нужен, незачем сносить дедушке голову. Его еще хоронить потом...

***
Удача упала на Николая так же неожиданно, как последнее время валились неприятности. Подумать только! Еще полгода назад он был одним из лучших и высокооплачиваемых журналистов. А потом... оступился. Ну, а завистники добили. И покатилось! Из редакции выперли, машину разбил, взнос за ипотеку пропустил, да еще и бухать привык.  В общем, вся жизнь резко свернулась трубочкой. И вот вчера эта трубочка пребольно долбанула Колю по голове, когда он плелся в свою еще не отобранную квартиру. Много ли надо пьяному, чтобы свалиться? Вот и Николай не устоял, упал на спину. Сил приготовиться к худшему не было: "Пусть бьют", - подумал он. Но глаза закрывать не стал, было интересно, кому он такой понадобился и что дальше. А дальше было странное. Склонилась над ним лохматая девица, да в лоб ладонь засунула. Вот так вот! Сосредоточенно, как хирург. И Коля ладонь её в голове своей ощутил.
Больно не было вовсе, но неприятно, как надоедливый комар или муха. А девица перебрала что-то в его черепушке пальцами, выдернула руку обратно и комок не то слизи, не то еще чего в траву газонную стряхнула. А потом Коля увидел в её руках пистолет. Настоящий! Макаров. И... очнулся он уже в своей квартире, в кровати. Без признаков какого-либо похмелья. И самочувствие такое великолепное, словно сбросил он с себя десять лет, вернулась к нему юношеская неутомимость и ясность восприятия. Еще не веря чудесному состоянию, Коля сходил в ванную, принял душ и привел себя в порядок. Тут-то и принесла судьба вестницу его счастья: заказчица пришла и принесла денег.
Задачка-то была пустяковая: пробраться на стройку, найти на ней участок с хибарой и взять интервью с её жильцом. Интервью любой направленности,  единственное условие, нужно сфотографировать дедка. Крупный портрет, можно даже с орденами. И за статью пообещали Коле столько денег, что и на взнос квартирный хватило бы и на ремонт машины. Как тут устоять?

***
Стройка пылила, громыхала и лязгала. Огромные экскаваторы рыли, бульдозеры равняли, грузовики насыпали. Колю обнаружили сразу, он не нашел ничего лучшего показать свое старое удостоверение, что является работником газеты, и его отчего-то отпустили. Начальник смены даже выделил одного "бойца", чтобы ьтот проводил до делянки упрямого старика.
По дороге Николай хотел расспросить своего провожатого о стройке, но тот очень плохо говорил по-русски и ничего не мог ответить. Тем не менее, проводником он оказался толковым, и вскоре Коля оказался у калитки в ветхом заборе. Домишко за забором выглядел ветхой развалиной с почерневшей шиферной крышей. Три окошка, два закрыты ставнями, наличники все облупились. Сруб, когда-то утепленный соломой и глиной, тоже потомнел от времени.
Николай мысленно содрогнулся, представляя себе ветхого и полувменяемого хозяина этого жилья. Однако, взяв себя в руки, он отворил калитку и шагнул в огород...
В какой момент произошло чудо, Коля не понял. Но грохот стройки исчез, сменившись еле слышным пением птиц и стрекотанием кузнечиков. Изменился и сам дом. Теперь он выглядел не присевшей развалюхой, а этаким молодцом, с блестящей крышей и свежеокрашенными стенами. Да и само хозяйство выглядело образцово: стройные ряды прополотых грядок, кусты смородины в корзинах, поле клубники, яблони...
Николай хлопал глазами и озирался. Вдруг из сарая к нему вышел мужчина, средних лет, с окладистой седой бородой. Одет он был в желтую рубаху, темные шаровары, на ногах - сапоги. Голову покрывал картуз.
- Здрас-сте, - пробормотал Николай, соображая, кто бы мог перед ним быть. По словам заказчицы, клиент был старым и дряхлым.
- И тебе не хворать, - кивнул ему мужчина, - зачем пожаловал?
- Да вот, по поручению, - проблеял Коля и, заметив, что собеседник нахмурился, поспешно добавил, - газеты! Я из редакции. Хотят написать о вас, ка ко последнем Робинзоне, который на своем острове держит круговую оборону...
Мужчина молчал, рассматривая Николая, и тому показалось, что сейчас его выгонят взашей. Вспотев от такой мысли, он достал фотоаппарат:
- Хотя бы фотокарточку можно? - фальцетом взвизгнул он. - Для газеты...
Это подействовало. Хозяин перестал хмуриться, встал ровно и даже оправил картуз на голове:
- Фотокарточку, - пробасил он, - когда проявишь, принесешь.
- Конечно, конечно, - лепетал Николай. Объяснять, что фотоаппарат - электронный, и проявлять ничего не нужно не было никакого желания. Он вскинул аппарат и приник к визору глазом, и почти тут же отпрянул. В визоре он видел позирующего хозяина, а так же планку и мушку несуществующего пистолета.
- ЧТо за фигня? - шепотом пробормотал Николай, оглядывая фотоаппарат. На всякий случай он навел его на ближайший куст смородины и не целясь, нажал на спуск. Щелкнул затвор, пыхнула вспышка, экран на фотоаппарате показал снимок.
Коля снова приник глазом к визору и снова ясно увидел прицел.
- Ну, что же? - поторопил его хозяин. - Сломалось чего?
- Н-нет, нет, - потряс головой Коля, - не шевелитесь, снимаю!
Он прицелился в мужчину и нажал на спуск. Щелкнул затвор, пыхнула вспышка... грохнул выстрел.
В голове Николая словно разорвалась граната, на какое-то время он ослеп и оглох. Потом медленно реальность вернулась.... Впереди,  в зарослях крапивы лежало что-то темное. Николай оглянулся: образцовый огород исчез. Вместо него отовсюду торчали стебли борщевика и дидля. Тропинки, по которой он до этого шел, не было, её скрывала высокая, в пояс, трава. Птиц тоже слышно не было - их заглушил грохот стройки. Увидев вместо опрятного ухоженного дома скособоченную хибару, Коля схватил фотоаппарат и побежал. Как он выбрался со стройки, он помнил эпизодично...

***

В кабинете Шельмы тихо потрескивали дрова в огромном камине. Хозяйка кабинета стояла напротив и, глядя на огонь, время от времени ворошила угли длинной кочергой, с рукоятью в виде головы пуделя. Рыжая Бестия сидела на прежнем месте и вертела в руках альбом с фотографиями, перелистывая страницы туда-сюда. Это занятие полностью заняло её внимание, поэтому Шельме пришлось повторить свой вопрос:
- А? - встрепенулась Бесс
- Я спросила, - невозмутимо продолжила Шельма, - чем ты занимаешься?
- М-м-м-м, - рыжая бесовка с сомнением покосилась на сестру, черным изваянием застывшую у камина, - я сравниваю.
- Проводишь сравнительный анализ? - в тоне Шельмы прозвучал намек на иронию.- И как результаты? Потрясающие?
- Вот, знаешь, что покойники меняются на своих фотках? - Бестия пропустила сарказм сестры мимо ушей.
- Конечно, все дело в энергетике. Путь даже это всего лишь проекция, но даже она несет в себе определенные волны, излучение. И когда источник гибнет, рисунок меняется.
- Ага, - Бестия довольно закивала, - а вот отпечаток с электронного фото! Он не изменился!
Шельма подошла к столу и взглянула на альбом. На последней странице была вклеена свежая фотография: Седовласый мужчина в картузе и желтой рубахе уверенно позировал на фоне яблонь.
- Здесь он поход на своего деда.
Шельма захлопнула альбом и, схватив его, быстрым шагом прошла к камину.
- Ну-у-у-?! - возмутилась Бесс. - Мы с ним так мило общались! Он признал нашу хитрость и...
- Какой умный покойник, - процедила Шельма и отправила альбом в камин. - Но, видишь ли, Лета подразумевает изоляцию, одиночество и забвение. Подарим старику покой, он так долго к нему шел.

***

Николай, сидя за экраном компьютера, смотрел на фотографию старика. Его последнюю фотографию, и думал, пытаясь осознать произошедшее. Вдруг лицо на фото дрогнуло и как будто шевельнуло губами.
- Что? - прошептал Коля, вскакивая на ноги.
- Они идут... - повторила картинка с экрана.
В тот же момент в дверь требовательно постучали. Коля ошарашено повернулся на звук.
- Откройте, Николай Александрович, - раздался требовательный голос Шельмы, - проверка газовых труб. Мы не надолго!

Подпись автора

Удобная штука - фальшивая репутация:
всегда с собой и не оттягивает карман при ходьбе.