В один из промозглых октябрьских дней из барака заводской окраины вышел немолодой человек и направился в сторону Широкой улицы, где располагалась юридическая контора господина С. и сыновей.

Сибирка с торчащей сквозь штопку ватой подбивки скоро отсырела и совсем не грела, а начищенные по случаю дедовские сапоги вместо скрипа жалобно поскуливали, чуя свою кончину.

Дождь глухо молотил по козырьку картуза, оседая черными пятнами на синей нанке короткого кафтана.

Хиус волтузил грязные листья да обрывки старых газет, но человек не обращал внимания на непогоду.

Двенадцать впроголодь лет в дармовой комнатке после изнурительных смен на заводе человек хоромчил не только каждый рубль, каждую копейку прижимал.

И теперь, шутка ли, он - без пяти минут владелец скобяной лавки!

От готового стать явью вожделенного звона  и запаха промасленых крючков, навесов, задвижек у человека закружилась голова и засаднило в горле.

.В двух шагах от заветной двери человек остановился: сердце клокотало, лицо раскраснелось, а руки в карманах мяли трубочки купюр в попытке унять дрожь.

"Эх, грамм пятьдесят горькой бы... - защекотала мелькнувшая мыслишка и человек приосанился, - не пристало хозяину трястись, как псу шелудивому - чай, не работяга замызганный таперича и можем позволить-с исключительно для здоровья".

... ночью опустился морозец и снежная крупка шалькой прикрыла лежащего в канаве  за трактиром горемычного человека с проломленной головой...