Последний рейс

   Пробуждение было внезапным. Возможно оно пришло с ярким, июльским солнцем, пробившимся сквозь сомкнутые веки; а может тому виной была боль в шее, возникшая из-за неудобного положения головы... Как бы то ни было, Назимов вдруг чётко осознал, что уже не спит.
   Потерев пальцами переносицу, он тихонько зевнул и открыл глаза. Взгляд его, будто нарочно, упёрся в табло старых, приклеенных к приборной панели, электронных часов. Цифры ясно говорили о том, что до полудня осталось чуть более двадцати минут.
   "Ну ничего себе – подремал полчасика!" – с досадой подумал Назимов.
   Рядом, развалившись на водительском сиденье и прикрыв лицо, сшитой из плотного материала, тёмно-зелёной панамой, сопел Спивак.
   "Эка разморило старика!" – про себя усмехнулся Назимов, а затем, уже вслух и довольно громко, произнёс:
   – Просыпайся, Пал Николаич! Проспали мы с тобой всю работу!
   Недовольно бормоча что-то под нос, Спивак стянул панаму с лица, встряхнулся и посмотрел сначала на своего молодого напарника, потом на часы.
   – Ох ты ж, мать твою за ногу! – в сердцах выругался он, а после добавил, уже обращаясь к Назимову:
   – Ну и чего ты расселся, Мишка? Чеши давай, за нарядом!
   – Да иду я уже! – грубо ответил тот. После чего, добавил, уже куда более спокойным тоном: – Чего разорался-то?
   Он открыл дверь кабины и по-молодецки спрыгнув на асфальт, быстрым шагом двинулся в направлении конторы...
   Спустя сорок минут, напарники, получив наряд и приняв трейлер с грузом на складе, уже выезжали на междугороднюю трассу. Необходимо было наверстать упущенное время, поэтому за рулём сидел более опытный Спивак. Впереди им предстоял путь в тысячу километров; прибыть в пункт назначения требовалось завтра, не позже четырнадцати ноль-ноль. Они отставали от графика более чем на два часа.
   – Не боись, Мишка! – подмигнул Спивак напарнику, не отрывая глаз от дороги. – Нагоним! Ещё раньше срока там будем.
   – Да я и не боюсь, Николаич! – бодро ответил Назимов, – Где наша не пропадала!
   – Вот именно! – удовлетворённо кивнул Спивак, – В крайнем случае, ночью пошустрее поедем! Кто нас там знает, верно?
   – Верно!
   На табло электронных часов светились четыре цифры: 13:32.
   Дорога плавно поворачивала вправо. Чуть сбросив скорость, Спивак положил машину в поворот.
   – Слушай, Мишка! – нахмурившись обратился он к Назимову, – Ты колёса трейлера проверял?
   – Конечно, Пал Николаич! – утвердительно закивал напарник, – Всё в норме. Трещин нет, износ протектора – в рамках допустимого.
   – Не нравится мне как задние себя ведут! – покачал головой Спивак, – Сейчас, пройдём поворот – и остановимся, чуть подальше. Посмотрим, что там.
   Едва он успел договорить, как трейлер стало резко разворачивать. В попытке выйти из заноса, Спивак быстрыми, отточенными движениями обеих рук принялся поворачивать руль влево. С его раскрасневшегося лица, градом катился пот.
   У Назимова бешено застучало сердце: упёршись ногами в пол кабины и вцепившись пальцами рук в приборную панель, он широко раскрытыми глазами, не отрываясь смотрел на дорогу.
   Каким-то чудом Спиваку удалось удержаться на трассе и выровнять фуру с трейлером, однако теперь они оказались на полосе встречного движения. Всё бы ничего, но по этой полосе, навстречу им, на столь же высокой скорости мчался другой грузовик.
   "Только бы успеть!" – пронеслось в голове у Спивака. Плавным движением руля он повернул вправо и прибавил газу, чтобы поскорее вернуться обратно на свою полосу.
   В тот же самый момент, словно по какой-то злой иронии, встречный грузовик стал перестраиваться влево. Водитель явно намеревался избежать столкновения, проскочив по встречной.
   – Падай!!! – что есть мочи заорал Спивак, бросив руль и прикрыв голову руками, при этом всем весом вдавив педаль тормоза в пол.
   Следующим, что услышал Назимов, был оглушающий звук удара металла о металл. Он едва успел закричать...
                                               
                                                                          *      *      *
    – Ты чего орёшь?!
   Назимов резко повернул голову и увидел перед собой удивлённое лицо Спивака.
   – Где мы? – вполголоса спросил он у старшего напарника.
   – На автобазе, где же ещё? В окно вон, посмотри! – усмехнувшись ответил тот, – Я же тебе сказал: подремли чутка, а я за нарядом схожу. Забыл что ли?
   Назимов отвернулся от напарника и протёр ладонью вспотевшее лицо.
   – А сколько времени сейчас? – вдруг встрепенулся он, вновь повернувшись лицом к Спиваку.
   – Так часы ж у тебя под носом! Глаза-то открой!
   Назимов взглянул на часы: было только начало десятого.
   "Ну ничего ж себе!" – подумал он. И засмеялся.
   – С тобой чего случилось, Мишка? – недоумённо спросил Спивак, – На солнце перегрелся, никак? Так оно ещё невысоко, вроде!
   – Да всё нормально, Пал Николаич! Сон дурацкий приснился, не бери в голову!  – успокоил его Назимов, – Поехали за товаром! Только это...
   – Что?
   – Давай лучше я за руль сяду! А ты отдохнёшь.
   – Ты, Миша, никак сомневаться во мне удумал? – изменившимся голосом произнёс Спивак. Он весь напрягся, на лице заиграли желваки.
   – Да нет, что ты! – поспешил заверить его Назимов, – Просто я поспал, взбодрился. До вечера рулю я, а потом – ты. Идёт?
   – Ладно! – проворчал Спивак и стал вылезать из машины. В сердцах хлопнув дверью, он обошёл кабину спереди и, открыв правую дверь, сел на пассажирское место, освобождённое пересевшим молодым напарником. "Вот тебе и поспал ночью!"– подумал он.
   Назимов завёл мотор и направил грузовик в сторону склада.
   По приезду на склад он – пока Спивак принимал груз и расписывался в накладной – бродил вокруг трейлера, тщательно проверяя каждое колесо. Подолгу рассматривал, пинал носком ботинка, прощупывал пальцами покрышку...
   – Шкафы платяные, – монотонным голосом говорил кладовщик, – Один комплект распределён по трём разным коробкам. Всего сто комплектов, соответственно: триста коробок. Проверяй!
   Спивак залез внутрь и пересчитал количество коробок. Всё сходилось.
   – А что за материал-то? – поинтересовался он, спустившись, – Дерево?
   – Какое дерево? Прошлый век! – усмехнулся кладовщик, – ДСП! Древесно-стружечная плита. Стоит недорого, а выглядит презентабельно. Всё по ГОСТу.
   – Говно – это твоё ДСП! – разочарованно бросил Спивак, – Делают всякую дрянь из отходов!
   – А как ты хотел? – развёл руками кладовщик, – Это же тебе не гробы, чтоб их из сосновых пород сколачивать!
   – Ну и шутки у тебя, Степаныч! – покачал головой Спивак, – Нам в рейс, а ты такое...
   – Тьфу! Тьфу! Тьфу! ¬– три раза плюнул через левое плечо кладовщик. Затем, за неимением дерева под рукой, трижды постучал себя по голове, – Вот: считай – благословил вас!
Теперь будете ехать как у Христа за пазухой!
   Спивак рассмеялся.
   Когда трейлер был опечатан, а подпись в накладной – поставлена, он, направляясь к кабине, наткнулся на возящегося с правым задним колесом, Назимова.
   – Ты чего его разглядываешь, Мишка? – усмехнулся Спивак, – Влюбился, что ли?
   – Слушай, Николаич, – серьёзно ответил Назимов, – Не нравится мне эта покрышка. Дубовая она, какая-то.
   Спивак подошёл ближе и потрогал протектор пальцами. Он был достаточно мягким. Не в идеальном состоянии, конечно, но вполне годный.
   – Нормальная резина! – успокоил он Назимова, – Ты ещё дубовой не видел.
   Но тот продолжал задумчиво смотреть на колесо.
   – Поехали! – махнул рукой Спивак и направился к кабине.
   – Не пойму я, Мишка: что с тобой с самого утра творится? – обратился он к напарнику, когда они уже уселись, – Тревожный ты какой-то.
   – Не бери в голову! – мотнул головой Назимов и помолчав несколько секунд, добавил:
   – Ладно, надо ехать!
   Покинув сначала пределы автобазы, а затем и города, напарники двинули в восточном направлении. Извилистая трасса убегала вдаль, прямиком к линии горизонта. По обе стороны от неё открывался приятный глазу, летний пейзаж: слева – бескрайние поля, густо усыпанные колышущимися от слабенького ветерка, колосьями пшеницы; справа были те же пшеничные поля, но они уже прятались за живой стеной из растущих вдоль дороги тополей, время от времени показываясь в редких просветах.
   – Эх, хороша страна моя родная! – нараспев произнёс расчувствовавшийся Спивак, – Глянь, Миша, какая красота кругом!
   Назимов ничего не ответил ему, лишь кивнул головой.
   Они ехали уже два часа, подходило время обеда. Впереди показалось придорожное кафе, с большой, асфальтированной стоянкой. Назимов снизил скорость и заехав на стоянку, остановился и заглушил мотор.
   – Пойду я, Николаич, хоть пирожков куплю, – сказал он, уже протягивая руку к дверной ручке, – Тебе брать?
   – А, проголодался! Не суетись, Мишка! На кой тебе эти пирожки: они у них вечно снаружи подгоревшие, а внутри – сырые. Гляди-ка, что у меня тут есть!
   С этими словами Спивак полез в свою сумку, лежащую позади кресла и достал оттуда увесистый газетный свёрток, мягкий на ощупь и ещё тёплый. Затем, положив его себе на колени, развернул. Внутри лежали несколько аппетитно пахнущих, свежих беляшей, размером с хорошую ладонь.
   – Вот, это дело! – сказал он, протягивая беляш напарнику, – Погоди, у меня тут ещё чай вкусный есть, в термосе!
   Положив остальные беляши, вместе с газетой, на панель, старший напарник снова полез в сумку и извлёк из неё небольшой походный термос. Сняв колпачок и поставив его на сиденье рядом, он стал отворачивать пробку. Изнутри просачивался знакомый аромат чёрного индийского чая. Покончив с пробкой, Спивак слегка наклонил термос и наполнил колпачок тёмно-коричневой жидкостью едва ли не до краёв.
   – Откуда такая вкуснотища? – поинтересовался Назимов, надкусывая беляш.
   – Зазноба твоя передала! – хмыкнул Спивак, – Так и сказала: "Возьмите, Павел Николаевич: сами поедите и Михаила накормите!".
   Назимов улыбнулся, продолжая жевать беляш.
   – А чего ты улыбаешься-то? – подмигнул ему старший напарник, – Хорошая девка! И готовит – объедение! Я тебе так скажу: большим дураком будешь, если на ней не женишься!
   – Да я бы и женился, – вздохнул Назимов, – Да только вот не уверен, что пойдёт она за меня...
   – А ты её больше спрашивай! Ты ж мужик, Мишка! Хватай её за руку и тащи в ЗАГС! Потом сама же тебе спасибо скажет. А ты ¬– мне!
   – Понимаешь, Николаич, – задумчиво сказал Назимов, – Она всё время говорит мне, что я какой-то... не целеустремлённый, что ли. Ворчит на меня. Как-то раз мы с ней сидели болтали, ну, там – о всяком разном. И чего-то меня понесло: как давай я ей про машину рассказывать, как и что здесь работает. Не знаю, было ли ей интересно. Скорее всего – не особо. Но когда я закончил, она мне такая и говорит: "Надо тебе, Миша, в институт идти – на инженера учиться!". Представляешь? Я ей пытаюсь объяснить, что нравится мне моя работа: ездить по дорогам нашей огромной страны, бывать везде... Где бы я столько всего увидел, работая инженером на каком-нибудь заводе? А она ¬слышать ничего не хочет! Ты, говорит, Михаил – способен на большее! Каково, а?
   – Оно, конечно, никуда не годится, если баба мужика жизни учить начинает, – подумав ответил Спивак, – Но может она права? Вот возьми меня: я тридцать с лишним лет по родной стране катаюсь, сколько тысяч километров намотал – считать замучаешься. И повидал много всякого. А спроси меня: что я помню? Дороги, да автобазы. Леса, поля... Из городов запомнил только Псков, потому что груз на базе получить долго не мог и пока ждал, погулять там успел. Ну и ещё – Евпаторию, но туда я не по работе, а по путёвке ездил. Вот там было – да... Ну да ладно: доедай и поехали дальше!
   – А что там было-то? – заинтересовался Назимов, – Что-то ты резко с темы ушёл.
   – Да, неважно! – махнул рукой Спивак, – Что было – то было.
   – Ну а всё-таки? – настаивал молодой напарник.
   – Боюсь, Мишка, не поймёшь ты меня правильно!
   – Ты меня, Николаич, за дурака что ли держишь? – нахмурился Назимов.
   – Не держу я тебя за дурака, не держу! – нетерпеливо ответил ему Спивак, – Просто молодой ты ещё, пожил мало! Вот как женишься, детей народишь, да проживёте вместе лет десять-пятнадцать – тогда придёшь ко мне и заново спросишь. Если доживу.
   Назимов молча доел свой беляш, запив его чаем, после чего вытер жирные руки лежащей возле лобового стекла тряпкой и завёл мотор.
   Долгое время ехали молча. Спивак первым нарушил молчание, обратившись к насупившемуся напарнику:
   – Какой-то странный сегодня день, Мишка! Уже несколько часов в пути ¬– и ни одного гаишника не попалось! Чего это у них: единый выходной что ли?
   – А ведь и правда!
   Оба засмеялись.
   – Прямо какой-то рай для водителей! – сказал Назимов, вдоволь насмеявшись.
   – Скажешь тоже – рай! – усмехнулся Спивак, разглядывая чистый, не запачканный жиром уголок газеты, – Ты гляди-ка, чего пишут: какой-то американский изобретатель придумал чудо-двигатель. Работает без горючки! Если правда это –  вот тогда будет настоящий рай! Едешь себе вперёд – и в ус не дуешь! И вони, опять же, меньше.
   – Анекдот, небось, какой-то! – недоверчиво помотал головой Назимов, – А сам-то ты как считаешь, Николаич?
   – Не знаю, Мишка, – подумав немного ответил Спивак, – Знаю только, что если горючку убрать – значит необходимо её чем-то другим заменить, какой-то другой энергией. Потому что без энергии никакой жизни нет и быть не может.
   Назимов кивнул, молча соглашаясь с напарником.
   – Кстати, об энергии: покемарю я немного, пожалуй, – словно завершая начатую ранее тему, сказал Спивак, – А то мне ж тебя сменять, вечером.
   Он опустил затылок на спинку сиденья и сдвинул вниз свою панаму, так, чтоб глаза были прикрыты от солнечного света.
   На часах было уже без четверти три.
   Тягач ехал вперёд с равномерной скоростью. Ритмично урчал мотор, справа тихонько сопел напарник. Назимов почувствовал, что всё это начинает понемногу его убаюкивать.
   "Не уснуть бы за рулём!" – подумал он и стал напевать себе под нос какую-то простенькую мелодию. Как все подобные мелодии, эта была ужасно навязчивой. Назимов напевал её, насколько помнил, а когда она обрывалась – начинал снова. Постепенно, сам того не замечая, он стал петь всё громче и громче. В конце концов, это разбудило Спивака.
   – Ты чего распелся, Мишка? – недоумённо спросил он, сдвинув панаму назад и открыв таким образом глаза.
   – Весело мне, вот и пою! – ответил ему напарник.
   – А моргаешь почему так часто? В сон что ли клонит?
   – Нормально всё! – огрызнулся Назимов.
   – А то давай я за руль сяду!
   – Вот будет вечер – тогда и сядешь! Мы ведь договорились, забыл?
   – Да помню я, – успокоил его Спивак, – Только если устал – скажи сразу. Нечего тут выпендриваться.
   Назимов ничего не ответил и продолжал вести машину, глядя на дорогу и напевая свою мелодию.
   "Да и чёрт с тобой!" – решил про себя Спивак. Спать он больше уже не решался, поэтому, достав из бардачка небольшую книгу в потрёпанном переплёте, открыл её на заложенной конфетным фантиком странице и принялся читать.
   – Глаза посадишь, старый! – подмигнул ему Назимов.
   – Ты за свои беспокойся! – ответил ему Спивак, не отрывая взгляда от страницы, – А я уже одной ногой на пенсии! Груз доставим, вернёмся – и всё!
   Назимов посмотрел на него с недоумением:
   – Что значит "всё"? Тебе ж ещё месяц с лишним до пенсии катать!
   – У меня с прошлого года неделя отпуска висит – это раз, – стал загибать пальцы Спивак, – А ещё месяц я за свой счёт взял – это два... Устал я очень, Мишка. Я и в этот рейс идти не хотел, да Фисенко меня слёзно попросил: мол, очень важный груз надо отвезти! Сдались кому-то эти опилки клееные...
   После недолгого молчания, он продолжил:
   – Ну да бог с ним! Рейс несложный – день туда, день обратно. Зато потом буду отдыхать! Буду на рыбалку ходить в любой день, когда душа пожелает! А захочу – буду целыми днями на диване валяться, книжки читать. Красота!
   – Да, Николаич, – покачал головой Назимов, – Нормально мы живём! Раньше времени уходить собрался, а мне ни слова не сказал! Вот так напарник...
   – Ну забыл я тебе сказать, забыл! – сокрушённо произнёс Спивак, – Хотя, почему-то был уверен, что сказал.
   – А я как же? – продолжал Назимов, – У нас же всё было решено: через месяц мне другого напарника дать должны, на эту машину. А отпуск в этом году мы уже отгуляли. Что я целый месяц делать буду?
   – Об этом ты не волнуйся! ¬– успокоил его старый напарник, – У нас с Фисенко был за тебя разговор. Пойдёшь пока к Журкову, на время – он тоже без напарника остался: Федька по собственному уволился.
   – Ага, знаем мы это "на время"! – ещё сильнее завёлся Назимов, – Сначала – месяц покатайся, потом – ещё пару. А потом скажут: а работайте вы уже вместе постоянно, коль так хорошо поладили! А тягач наш, который мы с тобой собственными руками до ума доводили – другому кому-то отдадут. И останусь я тогда и без напарника, и без машины! Да уж – удружил, спасибо!
   – Ну не попрекай ты меня, Мишка! – уже почти умоляющим тоном сказал Спивак.
   Назимов ничего ему на это не ответил. Спивак, тяжело вздохнув, вновь раскрыл книгу.
   Дальше ехали молча. Назимов больше не напевал – это было уже ни к чему: с него и так слетели прочь все остатки сна. Теперь он думал о том, как круто может поменяться жизнь из за чьей-то прихоти.
   "Ладно – чёрт с ним!" – наконец решил он для себя, – "Пусть уходит на свою пенсию! Как-нибудь сработаюсь с Журковым. А там – вдруг какой вариант подвернётся. Может и правда – пойду на инженера учиться!"
   Эта мысль развеселила его и он окончательно успокоился.
   Прошло ещё часа два. А может и больше – никто из них не смотрел на часы. Теперь солнце уже было у них за спиной, но всё-таки, время от времени подмигивало им отражениями в стёклах встречных автомобилей и автобусов. Спивак так увлечённо читал свою книгу, что казалось будто он ушёл в неё полностью – с головой,  перестав замечать происходящее вокруг. Назимов не мог понять этого. Сам он никогда не любил читать – в школе заставлял себя, через силу, дабы не схлопотать отцовского ремня, за полученную двойку. А сейчас – зачем оно ему надо? Нет, ну он понимал – прочитать какую-нибудь интересную статью в газете или, допустим, анекдот. Но читать эти длинные, нудные, от начала до конца выдуманные кем-то истории... Для чего?
   – Интересно, Николаич? – спросил он у Спивака, просто потому что устал молчать.
   – Да, Мишка! Очень интересно, – на полном серьёзе ответил тот, – Если хочешь – тебе подарю её. Ну, когда сам дочитаю.
   – Не-е, какой из меня читатель? – мотнул головой Назимов, – Ты мне так, вкратце расскажи: о чём там?
   – Вкратце уже будет не так интересно! – отрезал Спивак, – Это всё равно, что про человека рассказать: родился, жил, работал, а потом умер. Чтоб интересно было – подробности нужны!
   – Вот ты, Николаич, уже и о смерти заговорил! – усмехнулся Назимов.
   – Да брось ты, Мишка! – улыбнулся старший напарник, – Я же так – в общем. Не про себя ведь.
   – Да смеюсь я, старый! Смеюсь.
   Спивак закрыл книгу и убрал её обратно в бардачок. Затем, посмотрел на часы:
   – О! Так уже ужинать пора! То-то я думаю: чего у меня в желудке посасывает! – присвистнул он, – А ты-то чего молчишь? Есть не хочешь, что ли?
   – Да надо бы, – без особого энтузиазма ответил Назимов, – У нас там ещё по беляшу осталось, вроде как. Доставай – поужинаем.
   – Нет уж! Целый день всухомятку есть – это не дело! – отверг его идею Спивак, – Скоро Каменка будет – вот там и поедим.
   Назимов пожал плечами, но ничего не возразил напарнику.
   И действительно: буквально через пять минут показались первые дома. Проехав ещё немного вперёд, напарники увидели обычный с виду дом, только выкрашенный белой краской. Над дверью висела вывеска, гордо гласящая: "Дорожное кафе". По другую сторону дороги, на пустыре, уже стояла чья-то фура, правда без прицепа. Назимов съехал с асфальта и поставил свой тягач на этом же пустыре, неподалёку, развернув его передней частью к дороге.
   Внутри кафе выглядело так же простенько, как и снаружи: не большое, но и не кажущееся тесным помещение, по углам которого располагались аккуратные столики, с задвинутыми под них стульями. Пол был дощатый, выкрашенный тёмно-коричневой краской, а стены – белёные известью. Наполовину открытая дверь у дальней от входа стены, видимо вела на кухню.
   За одним из столиков уже сидели двое мужчин, в рабочей одежде; они бойко хлебали суп, громко стуча металлическими ложками по тарелкам и о чём-то весело болтали между собой. Навскидку им было лет по сорок, или около этого. Судя по всему – это были водители стоявшего на пустыре тягача.
   – Вон, видишь Мишка: и компания весёлая имеется! – вполголоса сказал напарнику Спивак, показав на них глазами, после чего повернулся и подошёл к их столику.
   – Вечер добрый, мужики! – радушно поприветствовал он сидящих, – Не возражаете, если мы тут к вам присоседимся?
   Тот, который сидел ближе к нему, поднял голову и посмотрел на Спивака изучающим взглядом. А затем спокойно произнёс:
   – Возражаем. Вам здесь места нет.
   – Вы чего, мужики? – опешил от такого ответа Спивак, – Мы же не прокажённые какие-то!
   – Он же сказал: вам здесь места нет! – повторил слова товарища другой, сидевший подальше.
   – Пойдём, Николаич! – потянул напарника за рукав Назимов, – Целых три столика в нашем распоряжении – выбирай любой!
   Затем, он подошёл к приоткрытой двери и позвал громко:
   – Есть тут живые?!
   Спустя буквально пару секунд, из-за двери показалась женская голова:
   – Что вы хотели?
   – А что у вас есть? – ответил вопросом на вопрос Назимов.
   – Меню на стене висит! – на женском лице появилась недовольная гримаса.
   – Две тарелки борща, две порции каши с котлетой, несколько кусочков хлеба и два чая без сахара! – выпалил уже усевшийся за столик Спивак, – И к чаю можно несколько карамелек, если есть!
   – Какую кашу хотите? – переспросила голова.
   – Гречневую.
   – Гречневой нет!
   – Тогда ¬– ту, которая есть!
   Голова скрылась за дверью. Через пару минут, она снова появилась, только теперь уже вместе с телом.
   – Вот вам пока суп и хлеб! – сказала голова, составляя тарелки с подноса на столик.
   – Чайник закипает, каша разогревается, котлеты жарятся! – выпалила она скороговоркой, а затем, развернувшись, ушла обратно на кухню.
   Напарники принялись за еду. Борщ был вкусный, наваристый. Хлеб слегка зачерствел, но с супом это было не сильно заметно. Ели молча, тщательно пережёвывая пищу. Едва они доели суп, обладательница головы принесла всё остальное.
   – Карамелек нет, – отрезала она, – Но есть мармелад. Принести?
   – Спасибо доня, не надо! – ответил Спивак, отпивая чай из стакана, – Сколько мы тебе должны?
   – Один рубль сорок шесть копеек! Оставьте на столе!
   Когда с едой было покончено, Спивак вынул из кармана три пятидесятикопеечные монеты и положил на стол; затем развернулся и пошёл к выходу. Следом за ним вышел и Назимов. Сидящие за столиком никак не отреагировали на их уход, продолжая громко беседовать о чём-то своём...
   – Странные мужики какие-то! – сказал Спивак, усаживаясь на водительское место, – Взъелись не пойми из за чего!
   – Да плюнь ты на них, Николаич! – махнул рукой Назимов, – Заводи агрегат, ехать надо!
   – И то верно! – вздохнул Спивак, трогаясь с места.
   Пока напарники ужинали, небо на горизонте заволокло густыми кучевыми облаками и теперь они могли любоваться полыхающим пунцовым закатом, глядя в боковые зеркала. Вдобавок к этому, поднялся довольно-таки сильный ветер. Он влетел в кабину сквозь открытые окна и зашелестел газетой, в которой так и лежали не съеденные беляши.
   – Сейчас дождь пойдёт, – уверенно произнёс Спивак.
   Как будто подтверждая его слова, вдалеке сверкнула молния; спустя долю секунды после этого, до них донёсся раскатистый грохот.
   – Закрывай окно, Мишка!
   Покрутив ручку, Назимов поднял стекло. То же самое сделал со своей стороны Спивак. Внутри стало гораздо тише и спокойнее.
   Дождь и вправду, не заставил себя ждать: напарники едва успели отъехать километров на десять от деревни, когда увидели на лобовом стекле первые капли. Затем – ещё и ещё. Вскоре уже стало лить, как из ведра. Спивак включил "дворники". Жёсткие щётки заметались из стороны в сторону, раскидывая потоки воды, мешающие обзору.
   Гроза разошлась не на шутку: то тут, то там сверкали разрядами молнии; грохотало так, что Назимову казалось, будто прямо на их кабину обрушиваются груды камней. Тучи сгущались всё сильнее, окончательно перекрывая закатное солнце плотной, едва пропускающей свет ширмой.
   Освещая себе путь дальним светом фар, машина бодро ехала вперёд, разбрызгивая по сторонам, растёкшуюся по асфальтовой поверхности дождевую воду, вперемешку с грязью. Сидящий за рулём Спивак, так напряжённо смотрел вперёд, что казалось, разучился моргать. Зато у Назимова веки сами по себе опускались вниз, едва только он позволял себе немного расслабиться. Та, дневная усталость, с которой он успешно боролся напевая прилипчивый мотив, после ужина вернулась в троекратном размере.
   – Хренов дождь! – выругался Спивак, – Видимость совсем никакая!
   – Может остановимся, Николаич? – с трудом ворочая языком, предложил Назимов.
   – Если сейчас встанем, то потом нагонять замучаемся! – отверг его предложение старый напарник.
   Назимов не удержался и широко зевнул.
   – Шёл бы ты спать, Миша! – сказал Спивак, – Тебе утром за руль садиться.
   – Уснёшь тут, в такую грозу! – проворчал Назимов, но всё-таки разулся и пролез за сиденья – туда, где располагался лежак.
   Едва положив голову на старую, аккуратно свёрнутую куртку, служившую им подушкой, он заснул таким крепким сном, какой бывает только у сильно уставших людей. Этот день, отчего-то измотал его так, как никакой другой в его жизни.
   Под утро ему приснился странный сон: будто его, маленького, будит мать, чтобы отправить в школу.
   – Вставай, Мишенька! – ласково говорила она, – Вставай, сынок!
   Ему же, прям как в детстве, не хотелось вставать и куда-то идти, поэтому он старательно притворялся, будто не слышит.
   – Миша, поднимайся! – уже более настойчиво продолжала мать, – А то проспишь и в школу опоздаешь!
   "Ну и ладно!" – хотел ответить он, но вместо слов у него получилось какое-то невнятное бормотание.
   – Да вставай же ты, мать твою за ногу!
   Это прозвучало так резко и неожиданно, что Назимов в тот же миг распахнул глаза.
   – Вставай, Мишка! – уже гораздо спокойнее сказал Спивак, – Мы с тобой, похоже, куда-то не туда заехали.
   – Как это так? – удивился Назимов, – Почему ты так решил?
   – Потому что места эти мне не знакомы. Сколько лет катаюсь, а ни разу тут не был. А самое смешное: вообще не понимаю, как тут оказался!
   Назимов вылез из-за спинок и уселся на сиденье, рядом с напарником.
   – А ты помнишь, куда ночью сворачивал? – спросил он у Спивака.
   – В том то и дело, Миша, что никуда! Ехал всё время по трассе, в одном направлении. А в какой-то момент, мне будто по башке дали: смотрю вокруг и не понимаю, где очутился!
   – А ты карту смотрел?
   – Смотрел, – вздохнул Спивак, – Давай ещё раз, вместе посмотрим.
   Он достал из бардачка карту автомобильных дорог и развернув её на коленях, нашёл нужный им фрагмент.
   – Вот, посмотри! – ткнул он в карту указательным пальцем, – Вот тут у нас деревня Каменка, где мы вчера ужинали. А вот сюда мы потом поехали, под дождём!
   Он медленно повёл палец по карте, вдоль почти прямой линии дороги.
   – Я вёл всю ночь и мы уже, по идее, должны были Бисе́рть проехать, – раздосадовано стучал он пальцем по карте, – Только никакой Бисерти тут и близко нет!
   – М-да, странно... – растерянно произнёс Назимов.
   – А ещё, – продолжал Спивак, – Я наш пункт назначения на карте найти не могу! Смотрел и в списках, и просто на карте его искал – нигде нету!
   – А что там, в путёвке-то написано? – спросил Назимов.
   Спивак залез рукой в нагрудный карман своей рубашки и достав оттуда сложенный вчетверо путевой лист, протянул его Назимову.
   – Свердловская область, город Нижнегорск, улица Фрунзе, дом сорок восемь, головная автобаза, склад номер три! – прочитал тот вслух, – А ты точно хорошо смотрел?
   – Куда уж точнее! – вздохнул Спивак, – Ну давай – сам посмотри, если мне не веришь!
   Назимов проверил наличие города с таким названием в списках. Его там не было. Затем, памятуя слова Спивака, попытался найти его, внимательно изучая каждое название на карте. Тоже безуспешно. Нижнегорск на карте отсутствовал.
   – Может переименовали какой-то из этих? – он обвёл рукой несколько городов на карте.
   – Да карта-то новая совсем! – возразил Спивак, – Нам её только в марте выдали. Да и когда названия городов меняют, в путёвке старое указывают, в скобках. На всякий случай.
   – Ну, тогда я не знаю, Николаич! – сказал Назимов, задумчиво почесав начавшую обрастать светлой щетиной шею, – Пошли выйдем, осмотримся хоть!
   Когда он обулся, они, вместе со старшим напарником вылезли из кабины и прошлись немного вдоль дороги. Было свежо. Вечерний дождь обернулся утренним туманом, да таким густым, что дорогу перед собой было видно не дальше метров тридцати-сорока. Ещё было как-то необычно, по странному тихо. Не было слышно ни шороха травы, ни дуновения ветерка. Не кричали птицы, не жужжали вездесущие насекомые. Всё, что находилось вокруг, не издавало ни единого звука. Ничего. Весь мир словно умер.
   – Да, Павел Николаевич, – промолвил Назимов, неожиданно даже для самого себя, чётко и правильно произнеся имя и отчество напарника, – Куда же это ты нас завёз?
   – Ты что, Миша, бочку на меня катить надумал? – резко напрягся Спивак, – Я тебе говорю: ехал прямо и никуда не сворачивал! Как в итоге тут оказался ¬– ума не приложу, ей богу!
   – Ладно, – махнул рукой Назимов, – Надо ехать дальше. Дорога одна – куда-нибудь, да вывезет!
   Теперь за рулём был он. Спивак сидел молча и смотрел вперёд, словно пытаясь разглядеть хоть что-то знакомое. Но всё вокруг было одинаковое, словно под копирку. Дорога тоже была странной: она чётко шла прямо, не смещаясь ни в одну сторону. Тёмно-серой лентой она выныривала из тумана – и тут же норовила поскорее спрятаться, заскочив им под колёса. Назимову казалось, что они уже целый час едут вот так – в бесконечном потоке несменяемого пейзажа.
   – Остановись, Мишка! – неожиданно громко сказал Спивак.
   Назимов резко затормозил.
   – Что такое, Николаич?
   – Там какой-то мужик по полю идёт, вдоль дороги, – объяснил Спивак, указав вперёд и чуть вправо.
   Назимов пригляделся и увидел того, о ком говорил напарник – явно пожилого человека невысокого роста. Он шёл не спеша, неся в правой руке плетёное лукошко. Одет он был как грибник: просторные хлопчатобумажные штаны, заправленные в изрядно поношенные резиновые сапоги, с подвёрнутыми голенищами, да потрёпанный плащ из непромокаемой ткани. Общую картину довершала небольшая шляпа  с узкими полями, надетая на голову.
   – Пойду, поговорю с ним! – сказал Спивак напарнику, открывая дверь кабины, – Может он местный, так хоть подскажет чего...
   Он вылез из машины и окликнул идущего. Тот обернулся и приглядевшись, направился прямиком к Спиваку.
   – Здравствуйте, уважаемый! – кивнул ему Спивак.
   – Здравствуй, Паша!
   Спивак прищурился, чтобы получше разглядеть его.
   – Штакин, ты? – удивлённо произнёс он, узнав подошедшего, – Ну привет,  Валентин! Ты что тут делаешь?
   – Грибы ищу! – обвёл поле рукой человек в шляпе, – Их тут много, говорят.
   – Слушай, Валентин, – призадумавшись сказал Спивак, – Ты ведь в Ленинградскую область жить уехал, вроде? Здесь-то ты как оказался?
   – Как бы ни оказался, а здесь теперь мне самое место.
   – Это сколько же лет мы не виделись? – Спивак почесал висок, силясь вспомнить, – Семь? Восемь?
   – Десять скоро будет.
   – Ну ничего себе! – присвистнул Спивак, – Да уж, летит время... А ты и не изменился почти!
   – А кто там, в кабине у тебя сидит? – вдруг спросил грибник.
   – Мишка, напарник мой новый, – Спивак мотнул головой в сторону фуры, – Кузьмин-то уже два года как на пенсии. А мне, вот – этого парня дали.
   – Молодой совсем... – покачал головой грибник.
   – Молодой, но толковый! – не без гордости сообщил Спивак.
   Повисло молчание.
   – Слушай, Валентин! – вновь обратился к грибнику Спивак, вспомнив зачем шёл, – Ты эти места хорошо знаешь?
   – Ну, более или менее, – ответил тот, – А что?
   – Знаешь как проехать в Нижнегорск? Нам туда груз отвезти нужно.
   – Езжайте прямо, как и до этого ехали, – жестом руки показал направление грибник.
   – Так значит мы правильной дорогой едем? – переспросил для надёжности Спивак.
   Грибник кивнул и уже стал поворачиваться, чтобы уйти. Но потом остановился и добавил:
   – У вас теперь одна дорога.
   Сказав это, он повернулся и ушёл, а Спивак стоял и смотрел ему вслед, пока тот окончательно не скрылся в пелене тумана...
   – Кто это был? – спросил Назимов, когда старший напарник вернулся в кабину.
   – Валька Штакин, – ответил ему Спивак, – Когда-то у нас на базе экспедитором работал. Хороший мужик был. Толковый.
   – А почему "был"?
   – А и вправду, – Спивак постучал себя пальцем по лбу, – Оговорился я.
   – Дорогу спросил?
   – Да, – рассеянно проговорил Спивак, – Спросил.
   Назимов повернул ключ зажигания. Однако, зажигания не было. Он снова повторил попытку, но результат был тот же.
   – Вот и кончилась энергия... – тихо, словно обращаясь к самому себе, произнёс Спивак, – Вот и приехали.
   – Не может этого быть, Николаич! – не верил случившемуся Назимов, – Аккумулятор новый считай! И заряжали мы его, вот – на днях!
   Спивак вдруг разразился громким, истерическим смехом. Он смеялся так сильно, что на глазах у него выступили слёзы. Обомлевший Назимов глядел на него изумлёнными глазами: никогда раньше он не видел старика таким.
   Но вскоре его смех оборвался, так же неожиданно, как и начался. Спивак резко распахнул дверь и спрыгнув на землю, пошел прямо по дороге.
   – Ты куда, Пал Николаич! – закричал Назимов, – Меня подожди!
   Но Спивак, как будто не слыша его, продолжал идти куда шёл. Тогда Назимов выскочил из кабины и побежал вслед за ним.
   Когда ему показалось, что он уже вот-вот догонит напарника, тот вдруг исчез из вида. Назимов побежал быстрее, но старика по-прежнему не было видно. Тогда он снова закричал, не останавливая бег:
   – Старик! Ну куда же ты?! Подожди меня! Не бросай меня здесь!
   Тщетно. Спивак словно растворился в тумане.
   Назимов зарыдал в голос, но не остановился, а напротив – только ускорил бег. Из глаз его ручьями текли слёзы, размывая и искажая ту малость, которую он ещё мог разглядеть в тумане. Теперь он даже не видел, что там у него под ногами. Оставалось только бежать и он бежал настолько быстро, насколько был способен.
   Внезапно, дорога под ногами закончилась. Он почувствовал, как проваливается в какую-то чёрную, всеобъемлющую пустоту. Хотелось кричать, но он не мог даже сделать вдох: его тело было словно парализованное. Вскоре, Назимов и вовсе перестал ощущать себя.
   Мозг пронзила ужасная боль и он потерял сознание.
                                           
                                                                         *      *      *
   – Пульс!!!