Глава 2

На следующий вечер группа мальчиков до тринадцати лет собралась в зале, что находился над этажом спален найденышей и был оборудован под тренировки будущих воинов. Будущие мандалорцы с визгом и хохотом носились по всему залу. Они играли в догонялки или боролись друг с другом на обширном, толстом и жестком мате. В зал вошел воин в красной броне. Дети остановили игры, глядя на него и перешептываясь.
Вольф остановился около лежащего на полу мата, с которого борцов сразу как ветром сдуло, заложил руки за спину, поражая воображение мальчиков идеальной военной выправкой, и неожиданно громко гаркнул:
- Отррряяяд!!! Стройсь!!!
Дети выстроились в шеренгу перед ним и вытянулись в струнку, желая понравится новому инструктору.
- Смирррно!!! На первый-второй рррасчитайсь!!!
После стандартной процедуры, коммандер обвел глазами сквозь визор шлема маленьких вояк.
- Бойцы, запомните, меня зовут коммандер Вольф Фетт. С этого дня тренировать вас буду я, - сказал он мрачно и строго. - Лень, опоздания, непослушание и разговоры будут жестко пресекаться и наказываться.
Мальчики стояли молча. Первым из них был сын Кьяры.
- А теперь хотел бы взглянуть на ваши умения, - он указал на Тора.- На два шага вперед из строя!
Когда Тор вышел, Вольф жестко приказал ему:
- Нападай!
Пока жив был отец забрачонка, он кое-чему успел поучить мальчика, и Тор повиновался, налетев на инструктора, но его удар был блокирован. Удар, который провел Вольф, блокировал уже Тор. Мальчик увернулся от второго удара, но был подсечкой опрокинут навзничь. Инструктор жестко сказал ему:
- Плохо. Слабак.
- Я не слабак! - ответил ему Тор и снова попытался с ним побороться, но через какое-то время коммандер отбросил его в сторону.
- И чему учила тебя твоя матушка? Видимо, ничему учить она не умеет. Плохо учила! Все равно - слабак!
Один мальчик, который слыл среди сверстников заводилой и хулиганом негромко хихикнул:
- Мамкин сын!
Раскат смеха потряс стены и потолок зала.
- Молчать!! Смиррно!! – жестко приказал коммандер Фетт, перекрывая голосом всеобщее веселье.
Тор разозлился. Он сжал кулаки, оскалился и зашипел по-забрачьи.
- Не смейте так говорить про мою маму! Она мастер бескада[1]! - зло выкрикнул он. - И это Вам у нее надо учиться! Как Вы смеете говорить про нее гадости! Я не позволю Вам ее обижать!
- Иначе что? - Вольфу гнев забрачонка был как муха для банты. Клон невозмутимо возвышался над ним, заложив руки за спину.
И мальчик храбро двинулся вперед, увернулся от инструктора и со всей своей детской мальчишеской силы двинул ему кулаком повыше наплечника, когда тот нагнулся развернувшись, чтобы провести второй удар, а после заехал второй рукой Вольфу под шлем, достав подбородок. Кроме этого остреньким маленьким рогом распорол рукав и руку, повыше наручи.
- Ах, ты...- Вольф ухватил его за второй рог и чуть не сломал его. Мальчику было больно. Затем он был перехвачен коммандером за ворот одной рукой, а второй клон крепко и размашисто хлопнул его по заду, откинув прочь.
Тор не растерялся и снова атаковал, но Вольф выбил его за пределы мата, а значит, борьба была окончена.
- Слабак! - прикрикнул он. - Пресс никуда не годится, руки и ноги тоже! И это будущий воин?! Позор!
Он рукой указал на тренажер и сердито сказал:
- Выбирай! Либо тридцать раз упал-отжался, либо тридцать жимов на тренажере! Распустила мать слюнтяя на свою голову! Ничему так и не научила! Был бы твоим отцом, выдрал бы за лень! Гар ковнин![2]
- Слава Мандалору, что Вы им никогда не будете! До моего отца Вам еще далеко! - выкрикнул со слезами в голосе мальчик, прежде, чем уйти на тренажер. - Ненавижу Вас! Вы… Вы…башенный шпиль!
Мальчишки снова рассмеялись, но когда Вольф повернулся к ним, тут же замолчали и вытянулись перед ним.

К ужину Тор вернулся домой весь выжатый и разбитый. Он бессильно повалился на топчан, уткнулся в подушку и расплакался.
- Что? - Кьяра уселась рядом и погладила его по голове, а потом взяла на руки.
- Ненавижу его! Он говорит, что ты плохо меня учишь. Что ты не умеешь это делать. Что я слабак, и на месте отца выдрал бы меня. А я не лентяй вовсе! И не слабак! И не трус! - кулаки Тора сжались. - Все равно я когда-нибудь стану первым и побью его! Я его убью!
Он горько плакал у матери на руках.
- А как же другие дети?
- Он и других побил и сказал, что мы все слабаки и дурно воспитаны. Почему он тебя обижает?!
История повторялась, только вместо здоровяка Паза Визслы был настоящий воин с большим стажем. Ей стало ясно, что ее маленький забрачек не согласился с несправедливостью и бросился защищать не только свою, но и честь своей матери.
"Надо бы с Вольфом поговорить и напомнить ему, что у него не солдатня под командованием, а дети и притом нахлебавшиеся горя" - решила мать-оружейница, укачивая и утешая Тора. Нужно было сневилировать конфликт.
- Знаешь, может он того и добивался, чтобы ты рассердился и стал заниматься еще усерднее. Вероятно, ему показалось,  что Кассиан недостаточно занимался с вами. И думаю, что он хочет, чтобы ты стал первым, стал победителем. Он воин и по-другому он не умеет.
- А зачем тебя обижать? - всхлипывая произнес Тор. – И папу?
- Ну...возможно он в чем-то прав. Не плачь. Я же знаю, что ты стараешься.
Забрачек вытер глаза и с какой-то большой ненавистью сказал:
- Он никогда не будет моим отцом!

Оставшийся день у Паза прошел как обычно в заботах о маленьком найденыше Дайго. Он еще раз повторил с ним названия цветов на Дар'солус[3], погулял с ним по Убежищу, чтобы мальчик запоминал указатели на мандо'а[4]. Это было полезно для Дайго, так Паз учил его буквам мандалорского алфавита. Найденышу было с ним интересно. На мандо'а он уже знал, что такое кирбес[5], дар'буир[6], дар'солус и дар' бинес[7]. Он знал названия разных цветов, а так же что такое бескар'гам и бу'шей[8].  Течение вечера они продолжили собирать голографические картинки, прервавшись только на ужин, а после отбоя отошли ко сну. В эту ночь Дайго спал спокойно на своем месте. Он заснул быстро. Паз, напротив, долго не мог уснуть. Он думал над тем, что сказала ему "кузнечиха" и еще о том, как отремонтировать комнату.

Этим вечером Гарда была отпущена матерью-оружейницей отдыхать, а Даркс должен был пойти в дозор.
Они поужинали вместе. Гарда Вэй сидела и думала о том, что вчерашнее ночное приключение было глупостью с ее стороны, а теперь уже поздно что-либо менять. К тому же Даркс ей не просто нравился. Эти двое были пылко влюблены друг в друга. "Чего же тебе еще, Гарда? Даркс, любит тебя, сделал предложение. Да, вероятно придется покинуть убежище и полететь в его дом с двумя отцами, оставить мать-оружейницу и обучение. Ладно, Мейдрит Васур сам кузнец, может он возьмет в ученики вместе с сыном? Что ж, пусть так. Только бы Дар не отступился от своего предложения. А я ему так ничего и не ответила", - мысли крутились в ее голове и выстреливали одна за другой, как из пушки Визслы.
После ужина они расстались. Девушка ушла в свою комнату. Она уже приготовилась ко сну, когда в дверь позвонили. Гарда открыла. На пороге стоял ее Дар.
- Ты же в дозоре?
- Мать-оружейница почему-то поменяла меня с Тарином.
- А...ну, проходи. Пожала она плечами, пропуская юношу в свою комнату. Слушай, может быть, еще раз залезем на крышу? Вот и спальник твой лежит на топчане брата.
- Ты не будешь против, если я останусь?
Дар снял оружейный ремень с плеча, поставил мандалорскую винтовку к стене и снял шлем.
- Нет. Не против. Оставайся, - просто сказала она.
Она подошла к нему очень близко и обхватила его щеку ладонью.
- Дар, помнишь, ты спрашивал, согласна ли я выйти за тебя?
- Помню, - юноша покраснел.
- Я согласна. Мы натворили таких дел... Я не хочу, чтобы меня с позором выдали за какого-нибудь чужого старого мандалорца, который будет храпеть и ворчать...
Парень не дал ей договорить, а просто захватил губами ее рот. Страстно. Сильно. Они долго целовались стоя у двери, пока Даркс не издал короткий негромкий стон и прервался.
- Гарда, я больше так не могу, - вздохнул он.
Далее весь его бескар и остальная одежда оказалась на полу возле топчана, а сам он рядом со своей любимой под шкурой банты. Он обнимая прижимал ее к себе. Она чувствовала, как он глубоко и аккуратно входит в нее, а потом раз за разом в финале ее наполняет. Она хотела, чтобы он наполнял ее еще и еще. Чувствовала, какой он сильный. Они стонали и кричали от наслаждения. Они сильно желали друг друга, и после небольшой передышки и песни про бескар, Даркс снова был готов к бою...
Ночь подходила к концу. Влюбленные устали. Они были вместе всю ночь, которая им казалась вечностью. 

После отбоя мать-оружейница как всегда отправилась проверять посты. У нее было еще одно дело, не терпящее отлагательств.
Вольф уже готовился ко сну. Он привык ложиться и вставать рано. Дверь он пока не запирал, так как надеялся, что Рекс зайдет к нему. Он поправлял постель, когда за его спиной дверь открылась, но это был вовсе не Рекс. Кьяра прошла в комнату.
- Командер Вольф, я пришла провести инструктаж и разъяснительную работу.
Голос забраки, с жесткими и резкими нотками, не предвещал ничего доброго. Вольф вздохнул. Он прилетел повидаться с Рексом и Асокой, увидеть племянников. Ему было скучно в Убежище Скираты. Хоть он и нашел себе дело в виде охоты на всяких негодников из криминального мира, но это приносило доход и не приносило удовольствия. Он, с рождения солдат, переживший войны и воевавший в горячих точках, теперь оказался не у дел, не нужен и зря занимал место в комнате Убежища, словно забытое оружие, пылящееся в тесном темном чулане. Ему хотелось приключений на свой бескар, хотелось быть нужным снова, но на службу его не брали, так как за ним закрепилось звание пенсионера и клона-ветерана. Рекс служил у Фенна Шисы, но символически, в течение месяцев трех-четырех, а остальное время проводил время на Конкорд-Доуне на ферме, оставшейся после их общего отца Джанго. Вольф не знал, что ферму брату отдал Боба, которого он не слишком-то уважал. Кэл'буир отпуская его с напутствием, чтобы Вольф нашел себе хорошую жену и был в семье при деле. Он знал, что клон летит на встречу с братом. Вольф решил сменить обстановку и остаться в этом Убежище, просто потому, что тут показалось все как-то разнообразнее, но он не ожидал, что лидером будет баба, с претензией на местного Мандалора, занимающаяся кузнечным делом как мужик, и к тому же забрака. Не солидно.  Снова вспомнилась Вентресс...
- Да. Я слушаю, - сухо ответил он.
- Объясните, кто Вам позволил переступать границы и критиковать здешние методы воспитания? Какое право Вы на это имели?
От ее жескости он почувствовал холодок, ползущий по спине. Вот как? Интересно.
- Понял. Это Тор Вам сказал? Значит я прав. Жалуются родителям только слабаки и лентяи. Нормальный мандалорец решает свои проблемы самостоятельно.
- Мой сын слабаком и лентяем никогда не был. И не Вам критиковать мои методы воспитания. Я вырастила большое количество отличных бойцов, столько детей, что Вам и не снилось. А, кроме того, многие из них воевали против Империи и находятся в рядах Защитников, - зло процедила забрака сквозь зубы.
"Ну, вот, зашипела, - вздохнул про себя Вольф. – Ишь, как надулась! Забрачиха!" Желая подтрунить над ней, он усмехнулся:
- Все равно слабак. Пресса нет, руки и ноги слабые. Нападать не умеет. Защищается и двигается как пустынный квакух-гриль. И к тому же Ваш сын дурно воспитан, если не соблюдает субординацию и лезет с кулаками на вышестоящего по званию.
- Не забывайтесь, коммандер! Этот мальчик, если смотреть по-справедливости, ни умом, ни честью не обижен. Уясните себе, что в каком бы чину Вы ни были, это не делает вам чести в оскорблении, которое вы нанесли ему, а значит и мне лично. Он с доблестью защищал перед Вами, как мог и умел, честь своей матери, но так как Вы воспользовались тем, что в силу своих сил и возраста легко одержали над ним победу, то я отвечу Вам за него и поучу Вас правилам хорошего тона.
С этим, Вольф, стоящий и предвкушающий победу над зарвавшейся забрачихой, получил внезапно в лицо жестким, словно из бескара, кулаком и завалился на топчан.
- Встать!! - прикрикнула она на него. Он поднялся, потирая скулу, на которой отпечатался синий след от костяшек кулака. Ему показалось, что она ударила его по лицу слитком бескара.
- К бою!! - рыкнула Кьяра.
Дальше произошедшее коммандер Вольф Фетт вспоминал с содроганием,  как кошмарный сон. Он не успевал ставить блоки под удары, посыпавшиеся на него. К его удивлению и ужасу, забрака оказалась непревзойденным воином. Она была крепкая, очень сильная и ловкая. Он даже подумал, что зря не поверил Тору, назвавшему мать бескад-мастером. Это было все равно, что назвать ее мастером рукопашного боя или вообще мастером войны. Впрочем, она такой и была. Ее сила, ловкость и безупречная военная подготовка заставили клона удирать. Мать-оружейница гоняла Вольфа по всей комнате и заставляла защищаться. О том, чтобы нападать и говорить было нечего. Наконец он выдохся, пропустил удар, споткнулся об угол топчана и упал на него. Однако он успел зацепить Кьяру, и она грохнулась со всего размаху сверху на него всем грузом бескаровых доспехов, Вольф даже вскрикнул.
Он сильным движением перевернул ее на спину и решил, что таким образом опозорит ее, сдернув шлем с ее головы, а после подмял под себя и...
Разлохмаченный, в синяках и ссадинах, он навис над ней сверху. Они разглядывали друг друга. Он гадал, сколько же ей лет. Тридцать восемь? Сорок? Сорок пять? Вентресс была тоже ослепительно красивой, но она была молодой, а у этой женщины за плечами, вероятно, имеется большой военный опыт, раз она так сделала его, коммандера Вольфа, но при этом она...красавица!
Он не знал, что на него нашло. Повинуясь какому-то странному чувству, он опустил голову ниже, коснулся ее носа своим и потерся об него, а после поцеловал ее в губы. Очень неумело, словно пятнадцатилетний подросток. Кьяра поняла, что целовать женщин он не умеет совсем и почему-то решила взять инициативу на себя, желая победить его еще и таким образом. Он расслабился и выпустил ее руки, обнял. К счастью, клон был понятлив и обучаем. Вольф почувствовал, как ее пальцы запутались в его черных взлохмаченных волосах. Он забыл про драку, произошедшую только что. Ему было хорошо, как не было хорошо никогда. Всю жизнь он воевал, составлял отчеты, военные стратегии и планы, но в отличие от своих братьев, которые бегали на свидания с девушками, на свидания он не ходил, считая, что хорошие солдаты выполняют приказы. И вообще, не тратил напрасно время на всякие глупости. Один раз братья все же выпихнули его на встречу с тви'лечкой, ради получения им соответствующего опыта, но он так облажался, что на вторую встречу тви не пришла. И он разочаровался. А когда его внешность была порядком испорчена, то и вовсе посчитал, что такой никому не понравится. Сейчас, глядя на то, как братья-клоны в Убежище Скираты находят себе пары и заводят семьи, считал, что слишком стар для этого - ну, какие девушки в пенсионном возрасте? Кому нужен старый клон-пенсионер? Что до его брата Рекса, то тот был вне категорий, так как был знаком с Асокой уже давно.
Вольф целовался с Кьярой и совершенно не понимал, что с ним происходит. Он  абсолютно забыл, что она воин, а вспомнил это, лишь когда она оказалась сверху и сначала нанесла ему удар коленом в пах, а заем вполсилы грохнула кулаком по носу, после чего встала и забрала свой шлем. Вольф согнулся на топчане, из носа потекла струйка крови. Забрака ждала. Коммандер совладав со своей болью, поднялся и сел.
- И кто же это нарушает субординацию? - насмешливо и холодно произнесла она. - Коммандер, в следующий раз, советую подумать, а не ломиться как банта сквозь кустарник. Еще один такой случай, и дело закончится не только хорошей трепкой для Вас.
Она вытащила бластер из кобуры, потрясая им перед носом клона, и жестоко сообщила:
- Я Вас пристрелю лично и не посмотрю, кто Ваш брат. У Вас под началом не солдатня, а дети со сложными и порой сломанными судьбами. Имейте это в виду!
Воин встал перед ней на одно колено и склонил голову, как требовал этикет.
- Я подчиняюсь своему Мандалору и приношу извинения за поведение не подобающее чести мандалорского воина.
- Извинения приняты. Надеюсь, Вы усвоили урок, коммандер Вольф Фетт. В противном случае, я преподам Вам еще один, - с гордой и кокетливой суровостью усмехнулась она.
Она вытащила из подсумка флакончик бактоспрея и отдал его Вольфу.
- Приведите себя в порядок, коммандер. И мой Вам совет: извинитесь перед теми, кого невольно обидели.
Забрака покрыла шлемом голову и, открыв дверь, шагнула за порог. Он посмотрел ей вслед, вздохнул, поднялся и хмуро побрел в санузел приводить себя в порядок.
Там он умылся, обработал синяки и ссадины на лице, после чего распылил бакту в нос. Посмотрел на свое отражение в зеркале. Красавец и герой! Черная челка свесилась и слегка прикрыла искусственный глаз, волосы растрепаны, рожа побитая, словно из кантины заявился, не считая синяков на скуле и лбу, разбитого носа, нескольких крупных ссадин на лице с багровым ореолом. Челюсть побаливает, но не шатается, зубы целы. Страшно подумать, что бы было, если бы она била в полную силу. Ну и кузнечиха! Ну и забрачиха! Впрочем, она мать и защищает своего ребенка, это понятно. Но чтобы так отделать здорового мужика! Видимо, она не из тех, кто отсиживается в окопе. Вернувшись в комнату с мокрой холодной салфеткой в руках, лег на топчан, положив ее на переносицу. Перелома не было. Ломать переносицу как-то доводилось, но это было вовсе не то. Нос был подбит. Хорошо, хоть в киберглаз не заехала. Вольф испытывал к ней даже некое уважение: будучи женщиной так поговорить по-мужски с обидчиком сына - вот это чудо!
Кьяра не выходила у него из головы. Несмотря на саднящую боль, он лежал и вспоминал ее мягкие нежные губы, так не вяжущиеся с ее бескаровой жестокостью. Вспоминал, как они только что целовались. Очень нежно и горячо, будто никаких баталий между ними не было. И еще он понял, что хочет поцеловать ее еще раз.
"Что же я делаю?! Как я вообще мог позволить себе такое?! - удивлялся он. - Никогда не делал подобных непозволительных глупостей."
К нему зашел Рекс.
- Что с тобой, вод?
- Да так, урок активной дипломатии и весьма содержательная беседа.
Рекс присел на край топчана.
- Слушай, Рекс, а я вообще смогу понравится девушке или...женщине? Вот такой как есть: страшный и с невыносимым характером.
- Гар мирш'кирамад, вод'ика[9]. Смотря кому. Знаешь, надо было в молодости учиться отдыхать. Увы, я такой же, только с поправкой на Асоку.
- А ты...ты помнишь, как ты в первый раз ее поцеловал?
- Помню. После одной из миссий. Я был рад, что все обошлось, и она жива. Кстати ей было тогда шестнадцать, а мне, если считать от появления из бака...ну, тринадцать или четырнадцать...как-то так. Мы спрятались от Скайуокера и Кеноби и поцеловались. Правда я так и не понял, кто кого целует.
- А близкие отношения?
- У нас были отношения еще во время Клонической войны. Мы скрывались от всех. Единственный, кто о чем-то догадывался или скорее знал, был генерал Скайуокер, но он не выдавал нас, потому что сам крутил неположенную кодексом любовь с сенатором Амидалой. Впрочем, и я его не выдавал. Сейчас все эти секретности уже без надобности. А почему ты спрашиваешь? Кстати, ты так и не сказал, кто тебя так отделал.
- Ну...я немного разошелся во мнениях с... просто подверг некоторым сомнениям воинский потенциал и не рассчитал стратегию, а тактический ответ был... как видишь. Я не предполагал, что она настолько сильный воин.
- Она? - Рекс кое о чем догадался. - А. Понимаю. Произвела неизгладимое впечатление и обаяла так, что результат на лице. Да?
- Да.
- Забудь. Эта девушка не для тебя. Она тебе не по зубам.
- Ага. Уже по зубам, - огорченно сказал Вольф. - Я видимо, не умею ухаживать и говорить комплементы. И...и..целоваться тоже.
Рекс ничего не ответил, но посмотрел на брата и хитро улыбнулся. Он все понял.

Отправившись в дальнейшее путешествие по Убежищу, мать-оружейница дошла до коридора, где дежурил Тарин.
Там было все в порядке. Вместе с ним в паре были еще двое бойцов Шисы из Защитников. Она свернула в другой коридор, пошла по нему и неожиданно остановилась у двери Гарды. Забрака в сильной задумчивости, забыв про звонок,  открыла ее, толи желая проверить, все ли хорошо у Гарды, толи что-то спросить у нее, и остановилась, не смея зайти.
Даркс и Гарда не замечали Кьяру. Они сладко стонали вдвоем, прижавшись друк к другу и тряся топчан. Движения Даркса становились все быстрее и нетерпеливее, а стоны все громче, пока влюбленные не сорвались на крик...
Забрака быстро закрыла дверь с обратной стороны. "Все. Эти двое обесчестили друг друга. Мне остается лишь объявить их супругами перед оружейным алтарем", - сказала она самой себе мысленно. Ей вспомнился Тай Т'орн и их страстные ночи, когда они занимались любовью по нескольку раз и хотели любви еще и еще. А теперь...Сколько же прошло лет? Около двадцати? Т'орна больше нет. Мандо вырос. Выросло еще поколение. Все началось заново. Теперь они поют про бескар...
Она немного постояла перед дверью и, усмехнувшись под шлемом, отправилась проверять посты дальше.

Мать- оружейница проверила все посты, обошла Убежище и сочтя, что все в порядке вернулась в оружейное святилище. В свою комнату она не пошла, а задумчиво уселась на низенькую скамеечку и ощутила, как она устала сегодня. Ей вспомнился Тай Т'орн, его помощь в кузнице, умелые руки, которые выстругивали из дерева очередную статуэтку, работали с кузнечным прессом, а потом нежно обнимали ее. Она не понимала, почему поддалась сегодня. Конечно, поцелуй был лишь отвлекающим маневром, но к своему стыду она признала, что ей хотелось целовать Вольфа. В его неопытности было что-то особенное. Ей было любопытно, опытен ли клон в отношениях. Она решила, что, скорее всего, нет, так как целоваться он не умел. Ну, или, скорее, целовался на уровне подростка лет четырнадцати. Может быть ему надо помочь, научить его? Весьма взрослый мужчина-мандалорец с большим боевым опытом и без опыта в отношениях. Не порядок! Вероятно до сих пор...девственник. А если он просто не может? Нет. Вряд ли. Когда она целовала его, она прекрасно чувствовала, что с ним все в порядке. Он мог бы сорваться, но она не допустила этого, остановив его вовремя, и сама не упала в его глазах. Ну и что бы было, если бы они...у Кьяры перехватило дыхание и опять вспомнился Т'орн, отношения с ним подобные огненному вихрю.
- Нет, - прошептала она и поняла, что сама готова была сорваться и сейчас желает этого. - Нет-нет-нет, не возможно. Нельзя.
Если бы не Брак Навсегда, она бы еще раньше, возможно, вышла бы замуж. Тогда она была моложе. А сейчас...кто возьмет замуж пожилую, хоть и красивую, забраку и, к тому же, не имеющую возможность иметь детей? Она не пара Вольфу. У нее есть утешение в жизни - ее маленький забрачек, ее мальчик, которого она любит, никогда не бросит и никому не отдаст. Она вспомнила, как Тор спросил ее в самом начале:
- А тебе я нужен?
И она ответила:
- Настоящей маме ты всегда нужен.
Маленький. Отец назвал его Тор, справедливость, правосудие. Он попал точно в цель. Хоть забрачек и маленький, но уже знает, что такое справедливость и честь. Забрака улыбнулась. И у него такие же рожки.
Жаль, что коммандер Вольф так обидел мальчика. Вероятно его учили так же, а может...он просто несчастлив по жизни. У Рекса семья, у Бобы семья. А у Вольфа? Никого. Прожить для войны, а потом ни друзей, ни родных, не считая Рекса, конечно. Сердце огрубеет. Жаль его. Внезапно она вспомнила, как Тор прошипел:
- Он никогда не станет моим отцом!
Вероятно, Вольфу надо взять найденыша, совсем маленького, чтобы сердце смягчилось. Вот только детей меньше пяти лет нет в Убежище сейчас. В голову ей пришла мысль, которую она быстро отогнала: может Тор смягчит сердце клона? Нет-нет. Исключено. Конфликт. Мальчик не воспринимает его и, пожалуй, прав, Вольф отцом ему не станет. Они совсем разные. Но помирить их вовсе не мешает.
Опять Кьяра тряхнула головой и подосадовала себе, что думает о Вольфе. Она пожурила себя, за то, что абсолютно нечестиво изменяет Т'орну в мыслях и...
Вдруг она увидела себя на Наварро, стоящей на посадочной площадке рядом с мужем. Судя по всему, он куда-то собрался.
- Тай Т'орн, любимый, куда ты?
- На войну, Кьяр'ика. У меня обратной дороги нет, а тебе жить дальше.
- Не уходи, я люблю тебя, мне тебя не хватает. Унас есть Мандо и маленький Тор’ика. Им нужен отец.
- Нет, милая. Я уже готов воевать за честь Мандалора. С Мандо я попрощался. Он знает. Береги Тора. И, знаешь, Кьяр’ика, есть тот, кто достоин быть твоим мужем больше, чем я. Я не смог подарить тебе маленького мандалорчика, а он сможет.
- Какая разница, смог ты или нет?! Я ТЕБЯ люблю! Мне не нужно никого, кроме тебя, Т'орн!
Он как всегда крепко впечатал свои губы в ее, но потом отпустил.
- Не отказывайся от своего счастья, Кьяра. А я уже исполнил свой долг. Теперь я дар'буир и толку от меня никакого.
- Мне тебя нехватает.
- Мне тоже. Но воин должен беспрекословно являться на призыв своего Мандалора. Отказаться-уронить свою честь. Ты знаешь это, милая. Прости. Я должен.
Коммандер Т'орн повернулся и пошел прочь, а рядом с ней возник Тор, он звал:
- Буир'ика!! Буир'ика!![11]
Но тот не отвечал и уходил все дальше, пока на площадку не сел корабль, напоминающий канонерку времен Клонических Войн. Оттуда вышел один пассажир. В белой броне тех времен, а Тай Т'орн по трапу поднялся туда...
- Буир'ика!!
Мать-оружейница проснулась. Оказывается, она задремала на лавочке от усталости, и маленький забрачек, проснувшись и не найдя ее ночью рядом с собой, пошел ее искать и нашел в кузнице.
- Буир'ика, пойдем спать, - сказал он, взяв ее за руку. Она поднялась и пошла за ним. В комнате, она сняла шлем с головы и, взяв сына на руки, осыпала его щечки и лоб поцелуями. Никого она сейчас так не любила, как Тора.
- Маленький, - прошептала она.
- Мама, спой, как я буду Мандалором, - попросил ребятенок.
Она прижала мальчика к себе. Иногда ей казалось, что это ее родной сын, которого она родила и выкормила и что он жив, а она укачивает его на руках. Никому бы она его не отдала. Он был ее жизнь, ее радость. Вот только ее мужа коммандера Т'орна не было рядом. И сейчас она исполнила просьбу мальчика. Она уже заканчивала петь, когда увидела, что маленький сынок заснул на ее руках.

На следующее утро случилась неприятность. Кузнечный пресс сначала завис, а потом и вовсе отказался работать. Поломка была в пневмосистеме, и работа по ковке и исправлению брони двум мандалорцам осталась не сделанной. Мать-оружейница, ругаясь в полголоса, и Даркс Бевиин разобрали механизм. Поломка оказалась более серьезной.
- Надо менять направляющие, а их требуется отковать и обработать по размеру.
- Мать - оружейница, могу я это сделать? - поинтересовался Даркс.
- Можешь. Только у меня, к сожалению, специальной формы нет. Так-то я бы выплавила по размеру, мы бы с тобой выковали детали вручную, а Гарда могла бы их отполировать и отшлифовать.
- Что случилось? - они обернулись.
К ним подошел Рекс.
- Сломались направляющие, а сделать их не можем, потому что формы нет, - пожаловался юноша.
- Можно сделать вручную, только возни будет много, - вздохнула мать-оружейница. Она не любила, когда дело простаивало.
- Я к вам сейчас Вольфа пришлю. Хоть он и не кузнец, но поломку устранить может.
- Так нечем устранять-то, - сокрушено промолвила Гарда.
- Он придумает как.
Минут через десять Вольф Фетт осматривал систему. Он снял одну из сломанных направляющих, повертел в руках.
- Та-а-ак. Я-а-асно, - протянул он хрипловато. - Надо менять, а менять, так понимаю, нечем?
Тор сидел, пытался собрать раскуроченное оружие и починить его. Ему очень хотелось, чтобы бластер начал стрелять и был его личным. Он не знал лишь одного, что без энергоячейки и картриджа оружие работать не будет. Мальчик опасливо покосился на инструктора, взял свою "игрушку" и ушел в комнату, желая быть подальше. Клон заметил это, но ничего не сказал.
- Формы нет, чтобы выплавить, - пожаловалась ему Кьяра.
- Бескаровые направляющие лучше, - согласился коммандер. - А это вот просто железка.
Он поозирался, что-то ища, и обратился к матери-оружейнице.
- Есть у вас тут какая-нибудь толстая доска или деревянный обломок какой-нибудь?
- Хотите сделать направляющие из дерева, коммандер? Оригинально,  - язвительно заметила забрака, но отослала Гарду в спецхран для всякой всячины.
Некоторое время спустя Гарда действительно приволокла оттуда толстую грубую доску.
- Подходящая длина, - одобрил Вольф, приложив направляющую к деревяшке.- Есть чем распилить?
Когда Рекс заглянул в кузницу, то увидел чудную картину: брата, выпиливающего кусок доски. Выпилив кусок определенной длины, Вольф еще раз приложил железку к ней, промерив ее таким образом, и остался доволен. Кьяра, Гарда и Даркс стояли поодаль и негромко разговаривали. Забрака хотела сказать что-то коммандеру, повернулась и забыла, что хотела. Вольф сидел на низенькой скамеечке для отдыха и острым мандалорским ножом вырезал в куске дерева длинный паз, часто примеряя к нему направляющую. Работал он сосредоточенно, даже шлем снял, чтобы точнее видеть. Когда-то так же сидел и работал по дереву только один человек. Теперь на его месте сидел Вольф. И опять коммандер! И опять работа с деревом!
- Т'орн... - прошептала забрака.
Кьяра вспомнила свой вчерашний сон и похолодела.
Маленький забрачек, выйдя и комнаты, подошел к ней и подергал ее за рукав.
- Мама, бластер не стреляет и не собирается, - грустно пожаловался он.
Кьяра прижала сына к себе:
- Ничего. Научишься и будешь уметь собирать все, ад'ика[12], - утешила она сына, погладив его.
Вольф бросил моментный взгляд на Кьяру с мальчиком и снова углубился в работу.
Мальчишка с немалым удивлением посмотрел на инструктора и задрав голову, взглянул на мать:
- А что делает коммандер Вольф? Он разве кузнец?
- Нет, сынок. Он хочет нам помочь починить кузнечный пресс. Вероятно, вырезает форму для направляющих. Мальчик вздохнул и снова ушел в комнату, покинув оружейное святилище.

Форма была закончена. Ее промазали специальным составом, хранящим ее от перегревания, обугливания и растрескивания, так как дерево могло не выдержать высоких температур.
- Гарда! Неси бескар!- распорядилась мать-оружейница.
Вольф подошел к ней.
- Рад был помочь.
- Чем я могу отблагодарить? - голос ее стал мягче.
- Нет. Ничем, - Вольф помедлил. - Могу я пригласить Вас сегодня вечером...ну...на прогулку? Если хотите, можем слетать в Мос-Эспа...
Клон смутился, вертя шлем в руках.
Она хотела отказаться, но передумала.
- Н-нет, в Мос-Эспа я не полечу, у меня тут и без Мос-Эспа проблем хватает, но просто погулять и подышать вечерним воздухом было бы не плохо.
- Тогда после отбоя я вас жду у корабля.
- После отбоя я должна проверить посты. Давайте через час после отбоя. Я буду свободна.
- Договорились.
И коммандер Фетт ушел к себе. Кьяра не заметила Тора, который полез в контейнер за очередным не годным к употреблению оружием. Зато он хорошо слышал, как Вольф пригласил ее гулять. Он уже протянул руку и коснулся бластера, но застыл на месте и нахмурился. Однако он ничего не сказал, только тяжко вздохнул.

Рилот встретил Мандо не ласково. Системы корабля предупредили о наличии на поверхности сильнейшей тепловой бури. На орбите пришлось пробыть три дня. На четвертый день ему разрешили посадку. Лезвие Бритвы село в сумеречной зоне. Космопорт Кала'уун принял корабль.
Мандо собрался на выход. Посадив сына в бескаровую переноску и взяв с собой дезинтеграционную винтовку он сошел по трапу вниз и закрыл корабль. Огляделся. Он никогда не был на Рилоте.
Все как всегда: снующие дроиды, спешащие по делам механики, прилетевшие и готовящиеся покинуть космопорт корабли. Мандо прошел вдоль доков и остановил одного из тви'лекков- механиков, спросив, кому необходимо внести плату за простой.
- Ты что, парень, с Эндора свалился?- усмехнулся механик.- У нас цивилизованный и автоматизированный прием оплаты.
Он указал рукой в конец посадочных доков.
- Вон там терминал. Выбираешь срок простоя и платишь.
- У меня нал.
- Нал тут тоже принимают. Удачи!
Джаррин кивнул ему. Механика позвали, и он быстро ушел в док. Дин неспешно приближался к терминалу и озирался по сторонам, разглядывая этот космопорт под поверхностью планеты, частично выдолбленный в скальной породе, частично образованный вулканическими силами здешней природы. Малыш сидел тихо в сумке и даже не пытался вылезти и посмотреть, куда это его с отцом занесло.
Посмотрев цены и сроки, Мандо задумался. Три дня на все дело было мало, неделя - много. Он порылся в подсумке. Кредитов, взятых с собой, хватало впритык на оплату аренды дока, гостиницу и питание. Он прикинул свои возможности. Мандалорцы не разбрасывались деньгами и были крайне бережливы, но не скупы. Они знали цену звонким кредитам. Особенно охотникам за головами было известно, какой ценой добываются деньги. Дело осложнялось тем, что на руках у Мандо был ребенок. Дин постоял у терминала и выбрал трехдневный простой.

Подземные, вернее подскальные города тви'лекков были произведением архитектурного искусства. Конечно, местные жители строили населенные пункты и на поверхности, в основном на закрытых от ветров территориях, но таковых городов было мало: слишком суровые условия для выживания не позволяли. Мандо не спеша шагал по одной из подземных улиц, поглядывая на яркие витрины и стремясь найти гостиницу или кантину, где можно пообедать. Кантин тут не было. Были кафе быстрого питания, рестораны, совсем маленькие забегаловки из серии "жри и проваливай". Навстречу ему шла очень красивая женщина-тви'лекка. Она тоже смотрела на витрины, видимо оценивала потенциальное посещение магазина готового платья и белья. Мандо против своей воли засмотрелся на нее. Хорошо, что лицо было скрыто шлемом, а визор позволял глядеть по сторонам, даже не поворачивая голову. Он шел и с каким-то эстетическим удовольствием рассматривал ее красивое лицо, длинные мягкие леккку, полную полуоткрытую грудь. Он оценивающим взглядом скользнул по ее плоскому подтянутому животу, бедрам и стройным ногам, видным из разрезов длинного платья. И разрезы до середины бедер  ему тоже понравились. Фигура у тви'лекки была идеальная. "Мне б такую красотку!" - восхищенно подумал Джаррин. Красавица отвела взгляд от ярких витрин, когда была всего в трех шагах от Мандо, и вдруг остановилась, удивленно хлопая глазами, а через минуту бросилась к нему на шею.
- Боба!
Дин чуть не упал. Он подхватил красавицу за талию и отстранил от себя.
- Вы обознались. Я не Боба Фетт.
Его это не удивило.
- Но как же так? - женщина никак не могла понять, что обозналась.
- Мое имя вовсе не Боба. Не каждый человек в броне Фетт.
- А...кто же Вы тогда?
- Меня зовут Мандо, - терпеливо объяснил он ей.
- Вы же наверное тоже охотник за головами?
Ситуация и тви'лекка с округлившимися глазами начали забавлять Мандо.
- Нет. Я завтрак туриста, - усмехнулся он. - Вы сами-то кто?
- Лин. Меня зовут Лин Ме. Я известная танцовщица, певица и фотомодель. Будем знакомы. Простите, Мандо, что все так вышло. Я, правда, подумала, что Вы - Боба Фетт.
- Ничего, бывает, - утешил ее Дин Джаррин.
Они немного помолчали. Он попросил ее порекомендовать ему какую-нибудь недорогую гостиницу. Лин думала не долго.
- Пойдете через центр на улицу Свободы Рилота. Там увидите вывеску на двух языках. Это гостиница. Цены весьма демократичные. Надеюсь, вам там понравится, - широко улыбнулась ему Лин.
- Я благодарен.
- А жаль, что Вы, Мандо, не Боба Фетт, - погрустнев вздохнула она.
- Ну, почему же? Я лучше, - усмехнулся Дин.
- Пока-пока! 
И тви'лекка, не торопясь, царственно поплыла дальше, скользя взглядом по витринам. Джаррин обернулся ей вслед, глядя на ее стройные ноги и весьма красивую, подтянутую филейную часть ниже пояса.
В голове у него в это время крутилось:" Стреляю я так метко и очень нравлюсь ей, беги в мои, кокетка, объятия скорей..."
- Брррр!! - мандо потряс головой - Наваждение.
Он пошел дальше. Пройдя через центр, он узнал у прохожих, как ему попасть на улицу Свободы Рилота, а дальше просто последовал их указаниям.

Он прошел мимо обширного рынка, цветного и шумного, свернул за угол, желая попасть на нужную ему улицу и остановился. Впереди, не обращая на него внимания, пятеро  парней-тви'лекков куда-то тащили зеленоволосого мальчика лет десяти-одинадцати. Мальчишка кричал, отбивался, рвался из рук, но никто даже не подумал придти на помощь.
Один из парней дал ему пощечину и прикрикнул на него, чтобы тот заткнулся, второй скрутил ему руки за спину, третий пнул и зажал ему ладонью рот, но пожалел об этом: мальчик сильно укусил его.
- Ах, ты, лот- щенок! - укушенный ударил его.
- Ничего, продадим его, присмиреет, - гадко засмеялся подельник, держащий руки мальчика.
У Мандо екнуло сердце. Бластер и винтовка тут же оказались в его руках.
- Далеко собрались? - недобро произнес он.
Парни остановились и повернулись к нему. Держащий мальчишку тви'лекк, видимо, главарь банды кивнул своим подручным. Пара пошла навстречу Мандо. Один поигрывал бластером, в руках второго был нож.
- Слышь, ты, банка консервная! Тебе что, больше всех надо? Вот мы ща больше всех тебе и наваляем! - оскалился один.
Но с мандалорцем разговор был короткий. Один из бандитов был дезинтегрирован в одно мгновенье, второй получил разряд в лоб.
- Советую со мной не заигрывать, - предупредил мандолорец. - Оставьте мальчишку и я вас, так и быть, не трону.
- Слышь, Шет, эт он нам? - спросил главаря один из оставшихся трех.
- Ну, возьми лот-щенка, если сможешь, - главарь перехватил мальчика, отпустив его руки, но чуть вжав в нежную кожу его шеи нож. - Брось сам оружие, иначе я его прикончу!
Мандо держал бластер в вытянутой руке и целился главарю в лицо.
- Он уступит тебе дорогу, - ответил он бандиту и еле слышно прошептал под шлемом. - Стрелы к бою! Пли!
С наручи сорвались две стрелки. Доли секунды было достаточно. Одна прошила череп главаря, а вторая его горло. Мандо несколько раз выстрелил в плечо тви'лекка. Рука с ножом повисла, нож выпал из нее, а сам его владелец свалился замертво.
В этот момент мальчик развел руками и двое последних отморозков полетели в разные стороны, не успев ничего понять, и были застрелены мандалорцем.
Дин подошел к ребенку и, наклонившись, спросил:
- Ты в порядке? Как звать и где твои родители.
- Я Джейсен, - ответил мальчишка. – Я пришел на рынок с мамой и потерялся.
Теперь пришла пора отвечать Мандо.
- Дядя, а вы мандалорец, да? Настоящий?
- Настоящий, - вздохнул Мандо.
- Мама дружит с одной мандалоркой. Ее зовут Сабин Врен. Вы ее знаете?
- Видел. Она сестра моего друга.
- А Вас как зовут?
- Мандо, - Дин взял мальчика за руку. - Одному ходить нельзя. Пошли, поищем твою маму.
"Ну, вот, - с досадой подумал Джаррин. – Похоже, я опять огреб приключения на свой бескар."[13]

Словарь терминов мандо’а

Глава 2

1 Бескад – (Мандо’а) меч из бескара, получающийся при определенной ковке, оружие, полагающееся высшим военным чинам мандалорского общества
2Гар ковнин - ты ходячее несчастье, ходячая катастрофа
3 Дар’солус - (мандо’а) больше не один, не единый, больше не единственный
4Мандо’а - официальный язык мандалорцев
5Кирбес - (мандо’а) мандалорский знак: стилизованный череп мифозавра, медальон, который носит каждый из мандо на шее с именем, чтобы можно было опознать личность убитого бойца
6Дар’буир - (мандо’а) больше не отец, обычно такое звание дают разведенным мандалорцам, для мандалорца принять такое звание, значит опозориться
7Дар’бинес - (мандо’а) больше не куча, порядок
8Бескар’гам и бу’шей - (мандо’а) доспех(букв. стальная кожа) и шлем
9Вод’ика – (мандо’а) братец, братик, сестричка, младший брат/сестра
10Гар мирш'кирамад, вод'ика-(мандо’а) ты зануда, братец
11Буир’ика – (мандо’а) мама/папа от «буир»-мать/отец, так как все мандо воины и не имеют особых гендерных различий между детьми, родителями и супругами
12Ад’ика –(мандо’а) сынок, дочка, дитя
13Бескар –(мандо’а) мандалоркая суперпрочная сталь

Лезвие Бритвы(Рейзоркрейст)

Отредактировано Marysia Oczkowska (2021-02-10 19:19:09)

Подпись автора

Живи, чтобы сражаться! Таков путь!

Глава 3

Они не успели уйти. За спиной Мандо раздалось:
- Стоять! Отпусти мальчика и бросай оружие!
Мандо мгновенно развернулся, толкнув Джейсена за свою спину. Сзади стояли полицейские и целились в него. Мандолорец целился в них сам.
- Опустите сами оружие, и я опущу свое, - жестко сказал он.
Джейсен выглянул из-за спины Мандо и крикнул:
- Не стреляйте! Не стреляйте! Он меня спас!
Командир кивнул своим подчиненным и те убрали оружие, но сам он этого не сделал, будто ожидал подвоха.
Джаррин тоже опустил руку с бластером, но в случае чего был готов  выстрелить.
- Ты арестован. Сдай оружие и следуй за нами.
- Попробуй, отними, - не растерялся Дин. - Основание?
- Похищение и убийство, а так же сопротивление властям при аресте.
- Ложь. Я защитил его? - голос Джаррина стал холодным, а интонация жесткой как бескар.
- Разберемся, кто из нас врет.
Командир вдруг выбросил руку с оружием вперед и выстрелил в Мандо. Дин выстрелить в ответ не успел, хоть и среагировал мгновенно. Его словно ударило током. Улица закружилась перед глазами, а ноги и руки стали непослушными. Проваливаясь куда-то в темноту, он подумал: "Мать права, раздолбай..."

Пробуждение было мучительным. Кости ломило, голова болела, и каждый звук в ней отдавался чуть ли не эхом. Дин почувствовал, что руки у него скованы за спиной. Приоткрыв глаза, он обнаружил себя сидящим на стуле в офисе перед обширным столом, за которым возвышался долговязый тви’лекк. «Вероятно, это следователь», - решил Мандо. Перед следователем лежало все оружие мандалорца за исключением патронташных ремней и подсумков, однако, содержимое этих подсумков так же находилось на столе перед тви’лекком вплоть до мультипаспорта и прав на вождение и пилотирование любого средства передвижения в Галактике. Мужчина сидел и рассматривал ствол дезинтерграционной винтовки. Дин с помощью голосовой команды включил панорамный визор и порадовался, что его хотя бы не опозорили снятием шлема. Сбоку от него стояла пара полицейских, у стены, на мягкой банкетке, сидел Джейсен, а за спиной тви’лекка-следователя возвышался командир полицейского отряда, который и парализовал мандалорца из бластера. В следующий момент сердце мандалорца заныло, опустилось вниз и внутри стало холодно: он увидел бескаровую сумку с Малышом. Мальчик сидел тихо и не подавал признаков жизни. Джаррин надеялся, что, быть может, мальчик почувствовал опасность, сбежал и спрятался. Тихо и не заметно, как когда-то в доме Офры. «Нет, только не мой сын! Только не он! Пусть его не будет там!» - молил он неизвестно кого, может, Силу? Теперь Джаррин пытался понять, как ему выбраться из сложившейся ситуации, которой он мог дать только одно определение – полнейшее попадалово. «Осик’ла![1] Влип, раздолбай! Какого ранкора!» - Мандо злился на самого себя и собственную неосторожность. Он немного шевельнулся.
- Та-а-ак, мандолорец Дин Джаррин, проснулся? Хорошо, - следователь еще раз оглядел винтовку. – Дорогая вещь. Что это за сплав?
- Бескар, - хрипло и безрадостно выдохнул Мандо.
- Бескар? Мандолорианская сталь? И ты носишь с собой такую дорогую вещь?
- Это винтовка моего отца, - мрачно ответил Дин Джаррин.
- Семейная реликвия? Не знал. Ты работаешь на Гильдию наемников?
- Документ перед Вами.
- Кто тебе заказал мальчика?
- Я его спас.
- Ты мне не ври, парень. Ведь ясно же, что тебя с ним обнаружили на месте убийства пятерых плохих парней. Не сами же они себя застрелили! Видимо ты разругался с ними из-за заказа. Так?
- Не так.
- А как?
- Они пытались украсть его. Я им помешал. Я не получал ничьих заказов и спас его от этих отморозков.
- Это правда! – крикнул Джейсен. – Он не виноват!
Командир одернул его:
- Твоего мнения не спрашивают, помалкивай!
- Допустим, - продолжал тви’лекк. – Куда ты пытался увести его?
- Он потерялся. Мне необходимо было отдать его родителям.
- Вот как? Только не сходится. Охотник за головами спасающий детей и возвращающий их родителям…Кстати, слышал, что вы, мандалорцы, забираете детей к себе. А вот что вы там с ними делаете не известно. Продаете пиратам, в рабство?
- Мандалорцы воины. Они не крадут детей.
- Но ведь забирают?
- Одиноких найденышей – да. Я сам такой. Моих родителей убили имперцы.
- Ты сказал, что винтовка…
- У меня приемный отец-мандалорец. Был.
- И ты решил этого ребенка тоже забрать?
- Нет. У Вас все хорошо со слухом и мышлением? Я уже все сказал по данному поводу.
- Тогда почему ты сопротивлялся при аресте?
- У Вас нет оснований меня арестовывать.
- Даже если это самые закоренелые негодяи, ты не имеешь никакого права убивать их на нашей территории. Или это твой заказ?
- И поэтому должен был смотреть, как мальчика бьют и продают в рабство, да? – Мандо внутренне кипел от такого непонимания и пустоголовости. Больше всего ему хотелось сейчас пристрелить того, кто сидел и откровенно издевался над ним.
- Ну-ка, посмотрим, что в твоей сумке. Может рилл?
Злость наемника достигла своего пика, но руки, скованные за спиной не давали ему никаких шансов.
Тви’лекк вытащил за кофточку Малыша.
- А это что за экзотический звереныш? Контрабанда, ммм?
- Не смей его трогать, это мой сын, - прорычал Джаррин.
- Кто? Это? Твой сын? Опять врешь? – от слов повеяло холодом.
- Это. Мой. Сын, – жестко повторил мандалорец.
В довершение всего Малыш начал хныкать, болтаясь в руке следователя, потянулся руками к Мандо:
- Папа!
Следователь удивился. Он поставил его на стол и…опять не поверил Мандо.
- Отвечай, - жестко приказал он, - где ты взял ребенка? У кого ты украл этого младенца?
- Это мой сын, - процедил с ненавистью Джаррин. Он пару раз выдохнул, вспомнив, что гнев плохой советчик, и обратился к Малышу, который уже хотел слезть со стола и бежать к нему.
- Нет, сынок, подожди. Не время.
Мальчик послушался и уселся на краю стола.
- Так. Его расу и принадлежность я выясню потом. Пока отправим его в приют, - дознаватель повернулся туда, где сидел Джейсен. – А твое имя как? Кто твои родители?
- Меня Джейсен Синдула зовут, - ответил зеленоволосый мальчишка. – Мама у меня тви’лекка, Гера Синдула, а папа джедай. Он погиб…
- Много же вас таких, желающих причислить себя к этой семье, - перебил его следователь. – Что ты сказки рассказываешь? Ты можешь ответить на простой вопрос?
- Я же сказал…
- Хватит!
Один из полицейских предположил:
- Господин Акир’риитан, может, парнишка со страху умом повредился? Он же не тви’лекк ни разу, а выдает себя за внука Великого Чама.
- Но это правда! Я не вру! – со слезами на глазах воскликнул Джейсен. – Поверьте мне! Ну, пожалуйста! Позвоните моей маме! Или деду!
- Конечно, мы тебе поверим, - как-то уж очень ласково произнес тви’лекк. – Только тебя доктору покажем, а затем определим, куда надо.
- Я не хочу куда надо! Я хочу к маме и деду! Я домой хочу!
- Вот и поедешь в дом. Не волнуйся ты так.
Мандо неожиданно кое-что сообразил. Как охотник за головами со стажем он сам пользовался наручниками и прекрасно знал все их виды, а значит и их секреты. Плохо было то, что запястья пониже наручей были скованы и ладони прижаты к спине.
Вывернув кисть руки насколько было возможно, он начал ощупывать пальцами наручник на втором запястье. Вот он, спусковой механизм, открывающий браслет. Но пальцами Джаррин никак не мог втолкнуть маленький движок до конца внутрь: было больно, и руки мешались друг другу, а пальцы в перчатках, хоть плачь, как-то толстоваты для таких дел. Хоть бы что-нибудь, чтобы протолкнуть этот движок! Но что?! Что?! Стрела! Мандалорская стрела! В наручи осталась последняя мандалорская стрела из бескара!
Он очень осторожно и тихо произнес в шлем команду выдвинуть стрелу из наручи. Аккуратно он достал ее пальцами и вытащил. После нескольких тщетных попыток и дикой боли в суставах наручник открылся. Никто из присутствующих ничего не заметил, кроме Джейсена. Дин чуть повернул к нему голову и еле заметно кивнул.
Следователь заполнял протокол допроса, время от времени перебрасываюсь на своем языке с командиром отряда полицейских.
Дин осмотрел их вооружение. Все они имели бластеры с шоковым режимом. Охотник за головами отметил, что это очень хорошо и отлично пригодится в деле. Малыш сидел на краю стола и пытался сообразить, как помочь своему папе Мандо. Может Силой схватить вон того огромного дядьку за столом за горло? Нет. Дядя Люк сказал, что надо учиться «не ломать» и папа это тоже не одобрит. А если отвлечь того дядьку? А как?
Мальчик посмотрел на лицо отца, искаженное от боли, которое он видел под шлемом.
Он силой дотянулся до него, почувствовав, что у Джаррина-старшего настал момент какого-то облегчения, и понял, что сейчас его отец готовится или уже готов к дальнейшим действиям, только сомневается. Малыш прикрыл глазки, чуть приподнял ручки и направил поток силы на Мандо, который в тот же момент словно услышал тихий шопот:
- Папа, я тебе помогу.
- Смотри, чего это он? – спросил один полицейский у другого, указав на Джаррина-младшего, сидящего на столе с закрытыми глазами и приподнявшего ручонки вверх.
В этот момент стул под следователем перевернулся на бок сам по себе. Тви’лекк завалился на пол, сбив командира, рухнувшего на него. Планшет отлетел в стену, разбившись, и обдал двоих снопом искр. Мандалорец вскочил, вырвав ствол из кобуры рядом стоящего полицейского, и быстро перевел бластер в шоковый режим. Дин ушел от удара кулака второго полицейского, выстрелив сначала в него, а после в его патрона, оставшегося без оружия. Увернулся от пары выстрелов, сделанных бравым командиром, и отправил его в компанию к своим подчиненным, обездвиженным и жалко лежащим на полу.
- Руки в гору! – рыкнул он на следователя тви’лекка. Тот, сидя на полу, поднял руки вверх.
- Я же сказал, что арестовать меня плохая идея, - зло процедил он сквозь зубы. - А так же предупреждал тебя, чтобы ты не трогал моего сына и оставил нас в покое.
- Но я его не трогал…
- Не’джохаа![2] – прикрикнул на него Дин, потом скомандовал сыну. – Малой, иди ко мне.
Ушастенькое дитя спрыгнуло с края стола и, переваливаясь, подбежало к отцу, а он подхватил его на руки.
Он тут же приник к бескару мандалорца, ухватившись за него. Малыш был доволен: вот какой у него героический папа, разобрался с нехорошими людьми!
- Джейс?
Синдула младший быстро подошел к Мандо.
- Ты сможешь позвонить отсюда своим и сказать, где мы находимся?
- Да, дядя Мандо, могу.
- Вперед! Я тебя прикрою, парень.
Мальчика не нужно было просить дважды. Голограф стоял на столе, осталось лишь набрать код. К ужасу следователя, над столом возникло лицо, которое знал каждый тви’лекк на Рилоте – лицо Чама Синдулы.
- Деда, это я! Я в полиции! Забери нас отсюда!
К Чаму прибавилось женское лицо.
- Джейсси, где ты?
- Мама, я в отделении полиции! – чуть не плакал мальчик.
- Где находится твое отделение, диктуй адрес! – приказал Мандо следователю, тому ничего не оставалось, как продиктовать адрес.
- Почему мой внук оказался у Вас? – грозно спросил его Чам.
- Мы его нашли, господин Синдула...
- Деда, не верь!  Меня мандалорец нашел и спас, а они нас забрали! Меня и его сына хотели отдать в приют и не верили, что ты мой дед!
- Ясно. Скоро будем, - коротко ответил Чам, и связь прервалась.
- Двинешься, присоединишься к своим спящим красавцам, - жестко сказал тви’лекку Джаррин. Держа его на прицеле, он бесстрашно подошел к столу и вернул себе свое оружие и все, что у него отняли.
- Оружие и броня-честь мандалорца, но воин больше, чем броня, - мрачно произнес он.
Дин усадил Малыша обратно в переноску, которую забросил за спину, проверив ремни.
- Здорово! – восхитился Джейсен. – А сумка тоже бескар?
- Да, - мандолорец улыбнулся под шлемом и пожал мальчику руку. – Ты хороший воин. Для меня честь поработать с тобой в паре.
- И для меня, - улыбнулся мальчик в ответ.
Ждать осталось не долго. Когда полицейские начали приходить в себя, пытаясь сообразить, что произошло, дверь открылась, и в комнату вошли двое: пожилой высокий тви’лекк со смуглой кожей, и зеленая женщина-тви.
- Мама! Дед! – Джейсен Синдула бросился к ним.
Чам нахмурившись, смотрел на все это безобразие вокруг него.
- Что тут происходит? – строго спросил он. – Почему моего внука держат в полицейском участке, как преступника?
- Деда, это дядя Мандо. Он расправился с негодяями, которые меня били и хотели украсть, а его арестовали и меня тоже. У него маленький сын. Они хотели сдать нас в приют.
- А из приюта, я так понимаю, продать работорговцам?! – рявкнул на следователя революционер Рилота. – Я прекрасно осведомлен о ваших сделках! Встать!
В дверь прошли четверо. Два дюжих тви’лекка, деваронец и забрак.
- Служба Безопасности Новой Республики! – возгласил забрак, показывая удостоверение.
- Взять их!
Всем пятерым сковали руки и вывели вон. Чам пожал руку Дину Джаррину.
- Вы как всегда кстати. За этой веселой компанией оборотней была слежка. Теперь они попались благодаря Вам и получат свое. Я, так понимаю, вы тут на задании? Вы ведь охотник за головами?
- Не совсем, господин Синдула. Моя цель уже уничтожена. Я тут чтобы завершить доверенную мне миссию, но обстоятельства пока складывались не в мою пользу.
- Что же у Вас за миссия?
- В Гильдию обратились жители одного из шахтерских поселков Рилота с просьбой найти похитителя ценностей из их храма, устроившего там резню. Немногим позже ко мне обратились представители Новой Республики для поимки перебежчика. В результате, мне удалось выяснить, что оба они связаны между собой и работают на осколок империи. Их удалось обезвредить. Теперь мне необходимо передать жителям этого поселка то, что у них было украдено, вот только дело осложняется тем, что я не знаю, кому именно. Вы можете мне помочь?
- Да, не ожидал. Охотников за головами все считают головорезами и мерзавцами, но я вижу, что это не так. Я вам помогу. И еще. Скажите, Мандо, где Вы остановились?
- Пока нигде, но был в шаге от этого.
- Поживете пока в доме моей семьи.
- Благодарю, но я не один и обременю Вас.
- Ах, да. У вас сын…Кстати, а где он?
- За моей спиной.
- Младенец?! – удивленно воскликнул Чам, заметив бескаровую переноску.
- Н-нет…не совсем так…он экзот. По мандалорскому закону я отец мальчику, которого нашел и вытащил из имперских рук.
- Вы достойны уважения, Мандо. Так что? Примете мое предложение?
Охотник за головами поразмышлял пару минут и дал положительный ответ.

Семья Синдулы жила довольно скромно, не зависимо от званий, полученных в ходе долголетних противостояний с Империей. Чам не любил роскошь, считая, что она революционеру не нужна, но домашний уют ему нравился.
Мандо, попав в его дом, сразу попал в милую домашнюю обстановку, которой со времен посещения Соргана он давно уже не чувствовал.
Чам пригласил его разделить трапезу, но Дин вежливо отказался, сказав, что по законам своего народа ему нельзя снимать шлем.
Гера очень удивилась:
- Но ведь Сабин Врен тоже мандалорка, и шлем она одевала, насколько я помню, только в бою.
- Возможно, - согласился Дин. – Но я вырос в закрытом мандалорском анклаве, основанном на старых традициях, которые более строгие и авторитарные. Меня так воспитали. Я принял присягу, а посему могу снимать его лишь в присутствии своей семьи без свидетелей или когда остаюсь один. К сожалению, я верен данным традициям.
- Мы не настаиваем, Мандо, и понимаем Вас. Ваши традиции достойны уважения, - улыбнулся Чам. – Гера покажет вам гостевую комнату, где можете расположиться, поесть и отдохнуть.
- Я Вам благодарен, господин Синдула. Я здесь ненадолго. Через два дня кончается аренда простоя, и я должен завершить начатое ранее дело.
- Я, Гера и Джейсен сопроводим Вас. Вам не стоит быть одному. И это не обсуждается, так как, во-первых, имеет смысл, во-вторых, это мое личное решение, продиктованное уважением к Вам как к гостю, в-третьих, я знаю Рилот лучше, - спокойно и очень серьезно ответил Джаррину хозяин дома. – За простой не беспокойтесь. Однако данное дело суеты не терпит. Пока ступайте отдыхать. У Вас был сегодня трудный день.
Тви’лекк подозвал внука и попросил его:
- Иди, Джейсси, покажи ему гостевую комнату. Загляни в кладовую, там должна быть твоя старая детская кроватка. Отдай ее Мандо для его малыша.
- Да, дед, я понял, - послушно сказал мальчик и увел мандалорца вглубь коридора.
После ужина Мандо остался один, так как Джейсен и Малыш пошли  играть. Мандалорцу нашлось что делать. Он сидел и проверял свое вооружение, не испорчено ли оно недобрыми руками. Заодно он попросил небольшую тряпочку и немного технической смазки, чтобы разобрать и немного почистить бластеры и винтовку с карабином.
Дочь Чама заглянула к мальчикам. Обычно ее сын с помощью Силы подвешивал модельки кораблей и играл в космический бой, у него были еще и солдатики. Но мать увидела чудную картину: сын мандо, подняв маленькие ручки вверх и щурясь от удовольствия, так же заставлял некоторые модельки кораблей парить в воздухе. Корабли Джейсена и Малыша кружились над полом, словно играли в догонялки. Иногда они сталкивались и падали. Оба мальчика были увлечены игрой и Геру не заметили. Они радовались друг другу. Тви’лекка оставила их и зашла к Дину.
Он усердно надраивал тряпочкой ствол бластера, будто не замечал женщину.
- Мандо?
- Да.
- Можно Вас спросить?
Мандолорец кивнул, продолжая увлеченно копаться со своим оружием.
- Не обижайтесь, пожалуйста. Ваш сын…джедай?
Джаррин вздохнул. Видимо таков путь по сотому разу все объяснять.
- Нет. Он просто одарен, - терпеливо ответил Дин.
Гера прошла и села рядом с ним.
- Ему нужно учиться.
- Угу. Скайуокер говорил то же самое.
- Вы знаете Люка Скайуокера? – тви удивлялась все больше и больше.
- Знаком, - спокойно ответил Мандо. – Не так давно он прилетел на помощь мандалорскому анклаву вместе с Сабин Врен, двоюродной сестрой моего друга. Они изменили ход сражения.
- Сабин…- как-то  огорченно произнесла женщина, положив руки на колени. – Как она?
- Замуж собирается. - задумчиво произнес Мандо.
- Замуж? За кого?
- За мандалорца, разумеется, а что? Это плохо? – Недоуменно спросил он.
- Нет…значит они с Асокой так и не нашли Эзру.
- Так она за него и выходит. Этот парень, как мне рассказал Паз, чуть не убился много лет назад и ничего не помнил, когда его нашли. По-традиции ему дали другое имя. Он попал к нам в качестве найденыша, и его в сыновья взял один трандошанин-мандалорец. Совсем недавно сестра Паза узнала Аши, а жена генерала Рекса Фетта Асока Тано, джедайка, каким-то образом поставила ему голову на место. Теперь они почти семья.
У Геры перехватило дыхание от радости. Она вдруг обняла Мандо и, поскольку лицо его было закрыто, то она поцеловала его в боковину шлема.
- Мандо, Вас послала сама Сила! – воскликнула она. – Вы представляете, какую радостную весть вы мне принесли?! Сабин и Эзра были повстанцами под моим командованием. Эзру я знала еще четырнадцатилетним мальчиком. Мы с Кэйнаном старались быть ему семьей взамен той, которую он потерял. Когда он пожертвовал собой ради своих друзей и родного мира мы очень переживали и долго искали его, надеясь, что он все-таки жив. И не ошиблись. Бедный Эзра! Я очень счастлива, что он жив, и они с Сабин нашли друг друга. Когда же их свадьба?
- Через месяц на Татуине. Я обещал быть там.
- Скажите, Мандо, а Асока и Рекс? Они тоже там?
- Да.
- Что у них нового?
- У них родилась тройня, - Дин улыбнулся под шлемом.
- У Асоки и Рекса… простите, что?
- Да, вы не ослышались, госпожа Синдула. Тройня.
- Вот это сюрприз! У них уже есть старшая дочь и маленький сынок. Какое счастье! – она сменила тему. - Сколько Вашему мальчику лет?
- Пятьдесят. Но это как обычные пять. Он еще маленький.
- И как и Джейсен пользует силу. У Джейси папа был джедай, но так и не увидел мальчика. Кейнан погиб до его рождения.
- Жаль, - вновь вздохнул Джаррин. – Но хуже было бы, если бы мальчик это видел. Такие травмы остаются на всю жизнь. Я знаю, о чем я говорю.
В голосе Мандо она уловила сильную печаль.
- Простите, если… я не хотела Вас тревожить.
- Я привык.
Гера посмотрела на этого крепкого воина в броне и встала, собираясь уйти.
- Мандо, Ваша профессия очень опасна, а у Вас ребенок на руках…  Я желаю Вам найти свое счастье в жизни, свою крепкую семью.
Он оторвал взгляд от ствола винтовки и посмотрел на нее. Долго, внимательно, молча.
- Спасибо, - неожиданно тепло поблагодарил он. Женщина оставила его наедине с самим собой.
Детям пришла пора ложиться спать. Малыш сидел, потирая ручонками глаза, и зевал. Джейсен тоже наигрался и устал. Мать прогнала его умываться, а Малыша отнесла к его отцу.
- У Вас чудный малыш, - улыбнулась она, передавая его на руки Дину – Как его зовут?
- Дин. Дин Джаррин-младший.
- Вы хороший отец, Мандо. Не исключаю, что Вы воспитаете его правильно, но такому маленькому кроме Вас нужна мама.
Мандо задумчиво кивнул, а Гера пожелала ему хороших снов и удалилась.

В комнате ночью было прохладно. Заперев дверь и приняв горячий душ, мандалорец залез в кровать под одеяло и вытянулся под ним, чувствуя усталость и блаженство. Так поспать ему редко удавалось. Глаза слипались. Сын заворочался в кроватке, и Дин тут же приоткрыв глаза, уцепился рукой за ее край и слегка качнул несколько раз. Шорохи прекратились. Пару часов Джаррин дремал, чутко прислушиваясь к звукам, потом начал погружаться в сон. В этот момент, он почувствовал, как на постель плюхнулось что-то: мальчик проснулся, вылез из своей кроватки и сонно потопал к своему папе.
Мандо с трудом разлепил веки, сгреб его рукой, прижав к себе, и накрыл одеялом.
- Папа, - пискнул Малыш.
- Спи, сынок, - так же шепотом ответил ему отец, приласкав. - Ничего не бойся. Я тебя никому не отдам.
Он почувствовал, как сын положил ему свою маленькую ручку на грудь, будто обнимая. Джаррин спокойно уснул, чувствуя подбородком мягкие теплые ушки. Уснул и Малыш, слыша ровное, спокойное биение сердца своего отца.

Дверь в комнате Таны удалось исправить. Рекс помогал Пазу и Кодану с ее установкой и ремонтом замка. Управление ставнем и проводка так же были исправлены. Генерал Фетт мотался полдня между Асокой и Пазом. После Рекс и Паз нашли Сабин и попросили ее присмотреть за лендспидером Кодана с воздуха, когда механик поехал обратно в Мос-Эйсли: они боялись нападения тускенов.
Сабин охотно согласилась, так как сидеть в комнате ей было скучно, а Эзру вызвали дозорить на сутки вместе с Тованом.
Пообедав, Паз направился в госпиталь за Дайго. Тане уже принесли поднос с едой. Целительница Варди вышла из палаты, поздоровавшись с Визслой и удостоившись одобрительного "су'куэ гар"[3]. Где-то в мужских палатах Шиса обрабатывал и перевязывал раны бойцам.
Паз вошел и как-то смущенно встал у двери. Дайго сидел у матери на коленях, вертя в руках Дар'солус и спрашивая у нее, как лучше его собрать.
Визсла окликнул его. Мальчик поднял голову и улыбнулся.
- Мама, Паз пришел!
- Я вижу, - ответила женщина.
- Пойдем домой, сынок, - негромко позвал его воин. Он старался особо не громыхать голосом, считая, что Тане это не нравится. Одно дело солдатами командовать, а другое...
- Паз, мне необходимо с тобой поговорить, - интонация была строгой, не предвещающей ничего хорошего.
- Подожди меня в коридоре. Я не долго, - попросил воин Дайго, и тот послушно вышел за дверь.
- Ну? Что случилось, Тана?
- Паз, не смей внушать мальчику, что ты его отец. Зачем ты это делаешь? Мать-оружейница поставила тебя его инструктором. Что ты себе позволяешь? Почему ты не выполняешь ее приказ?
Паз сначала растерялся, потом взял себя в руки и за словом в подсумок не полез:
- Это ж как не выполняю? Тана, ты думай, что ты говоришь. Я учу его мандо'а, развиваю его мышление, учу самостоятельности, сижу с ним, защищаю его, готов даже жизнь за него отдать если надо. Какие могут быть претензии? Да, я пока что не учу его боевым навыкам, но я уже сказал тебе, что он не готов. Где неисполнение приказа Мандалора?
- Повторюсь, не смей внушать Дайго, что ты его отец. Ты только инструктор, занимайся своим делом.
Паз почувствовал нарастающую обиду, но не дал волю своим чувствам.
- Как будто одно другому помеха, - низко проворчал он.
- Послушай, ты вообще понимаешь, что ты делаешь?
- Отлично понимаю.
- Да?
- Да.
- Вот значит как? Ты используешь Дайго, чтобы ко мне подкатить? Ты это имеешь в виду? - Тана рассердилась. - В таком случае я могу попросить мать-оружейницу поменять инструктора и посмотрю, как ты тогда себя будешь вести.
У Визслы перехватило горло от горечи и обиды, растущих с каждой минутой. В носу предательски защипало, глаза увлажнились. Но в этот момент  вспомнились слова старого Тая, когда-то переданные его Мандо:" Папа говорит, что ты не плохой, просто не умеешь держать себя в руках." Визсла понимал, если сейчас его эмоции сдетонируют, то он вообще может испортить жизнь не только себе.
- Знаешь, Тана, - низко и хрипло, с болью в голосе сказал он, стараясь быть спокойным, что получалось с трудом. -  Ему всего пять лет, и все эти пять лет были как страшный сон. Он счастлив, что мы у него есть. А правда в том, что он не делит нас, мы вдвоем ценны для него. Я люблю Дайго как сына и не думаю, что это плохо. И знаешь ли, даже если ты решишься на это, я все равно буду рядом с ним, чтобы обучать и защищать его. И готов все за него отдать, даже свою честь! Ты думаешь, мне легко? Я до сих пор забыть не могу ... она могла бы быть... маленькая и моя...хотя бы она...если бы не проклятая Империя... Все уничтожила, что было дорого… Если бы она выжила, то я за счастье бы счел, чтобы ты была ее матерью… Тана, я не намерен отбирать у тебя Дайго. Просто хочу, чтобы ему было хорошо. Он это заслужил. Я принял его и тебя принял. Как нормальный мандалорец. У мальчика должна быть нормальная семья. Таков путь, Тана. Он достоин этого. Когда мать-оружейница приказала мне быть его вер ге’буир[4], я был счастлив. В первый раз счастлив! За все эти годы в первый раз! Счастлив, что он у меня есть. Я защищал вас двоих, готов был сам сдохнуть на этой войне, только бы с тобой и с Дайго было все хорошо, чтобы вы были живы и здоровы.  А ты "подкатить", "инструктор", "не смей внушать"...
Тана услышала, как его голос дрогнул и сорвался. Визсла с ужасом почувствовал, что вся горечь хлынула по его щекам, все, что он хранил себе многие годы, со времен гибели Кааатин и не давал этому выхода. Женщина удивленно заметила, как светлая влага из-под шлема оказалась на броне и скатилась по ней. Воин повернулся в двери и махнул здоровенной ручищей и сказал как-то неестественно сипло:
- А! К ситхам все!
Он вышел. Дверь за ним закрылась. Тана сидела, ошарашенная тем, что увидела и услышала. Здоровенный Паз Визсла так переживал! Непробиваемый, бескаровый здоровяк Паз! Вот это да! В ее голове все перепуталось.
- Тана!- позвала ее Амира.
Женщина повернулась к ней:
- Зря ты так Паза Визслу обидела. Он очень хороший человек. Я и мой муж воевали под его началом. Он отличный друг, который готов всегда прикрыть в бою, взять огонь на себя. Он жену и дочь потерял. Каатин была на сроке. Теперь он всю жизнь винит себя и считает, что должен искупить вину. Хотя он не виноват, просто так сложились обстоятельства. Таков путь. Зря ты не доверяешь ему. А теперь вот крепко его обидела. Зачем?
- Амира, это не возможно. Я связана Браком Навсегда. Как он будет отцом мальчику, если я не могу выйти за него. Это будет изменой и бесчестием. И потом, я почти его не знаю.
- Во всех правилах есть исключения, Тана.
- Ага. У тебя муж только погиб, а ты уже крутишь роман с Мандалором. У тебя тоже исключение?
- Если дочь признала его и ей с ним хорошо, то не вижу никаких препятствий. Это не идет в разрез с традициями, по которым мандалорец может взять за себя жену с ребенком. Он даже обязан это сделать. Разве тебе не говорили об этом? Как же у вас на Татуине все запущено! Тана, для мандалорца главное - это семья. Я знаю, что у тебя произошло. Но если тебе судьба дарит второй шанс на свое счастье, то отказываться, значит, швырять ей в лицо этот дар и быть неблагодарной. Такими вещами не расшвыриваются. Помирись с Пазом. Он хороший мужчина, а ты не права. И не препятствуй ему общаться с мальчиком. Он огорчен и обижен сейчас. И он действительно ради вас готов на все. Он не лжет. Готов, потому что считает вас своей семьей. И действительно счастлив, что у него есть сын и есть ты. Он тебя любит.
Амира устала. Ранение заживало медленно и давало о себе знать. Скоро должен был прийти Шиса. Тана пообедала без аппетита. Она сидела и размышляла, вспоминая все, что происходило с ней за все эти дни.
Отобедав, мандалорка прилегла и с головой завернулась в шкуру банты. Вспомнила, как ее комнату заблокировали, и она оказалась под обстрелом одна с ребенком. Тогда ей казалось, что сейчас придет ее Тогар и вытащит их из этой сложной ситуации. Как она умоляла тогда, чтобы он пришел. Но желание исполнилось совсем не так, как она хотела. Когда помощи ждать было неоткуда, он пришел. Пришел, но не муж, не Тогар, а коммандер Паз Визсла. Защитил их так, как сделал бы это ее муж. Именно тогда она перестала его ждать и надеяться, что ее любимый все еще жив и вернется.
Тогар. По воле судьбы наследник знатного рода Рит оказался в Татуинском Убежище. Юноша был родом с Мандалора и спасался вместе с родителями от преследований Империи, устраивающей чистку за чисткой в Мандалорском Секторе. Руководитель анклава Горд Талл, который вынужден был по старости уступить матери-оружейнице этот пост, не сумевший в поединке защитится и проигравший поединок, выдал шестнадцатилетнюю девушку за Тогара.
Тогар был красив, силен, аристократичен, много знал, но в отличие от Паза действовал всегда с холодной головой. Он был лучшим охотником за головами Татуинского сектора. Несмотря на то дело, которым он занимался, по отношению к жене он был весьма романтичен. Желания молодых никто не спрашивал, они смогли крепко полюбить друг друга. Тогар был настолько страстен в любви, насколько невероятно молчалив и уравновешен. И Тане это нравилось. Эти двое сходили с ума друг по другу, и вынужденное замужество оказалось для нее браком по большой взаимной любви. Родился Дайго. Рит-старший не чаял души в жене и сыне, а потом...все кончилось. Сын пропал, Тогар был убит на войне. Родители парня вернулись на Мандалор. Осталось лишь разбитое сердце и надежда, что он все-таки жив.

Дайго стоял привалившись плечом к стене и собирал Дар'солус. Услышав, что Паз вышел, он убрал игрушку в подсумок на ремне.
Мужчина  присел на корточки перед мальчиком, задумчиво вглядываясь в его лицо.
- Похоже, парень, мы скоро расстанемся, и у тебя  будет другой вер ге’буир, - сказал воин с тяжелым сердцем.
- Не хочу другого, - обиженно произнес Дайго.
Он обнял паза.
- Я с тобой подружился, - признался он.
- Я тоже, - негромко и хрипловато пробасил Визсла, обхватив мальчика своими большими руками. - И я не хочу другого.
Его подопечный отстранился немного и неожиданно заметил влагу на пластинах нагрудного бескара. Он стер ее рукой и серьезным открытым взглядом посмотрел на Паза так, будто хотел увидеть сквозь шлем его лицо.
- Ты с мамой поссорился? Да?
- Нет. Мы...немного поспорили. Совсем немного.
Мальчик протянул и показал ему мокрую ладонь.
- А почему ты плачешь?
- Дайго, никому никогда не говори об этом.
- Почему?
- Потому что плакать при посторонних позор для воина, - он вздохнул. - Пусть это будет секрет для нас обоих.
- Я честно никому не скажу.
- Пойдем домой, сын. Завтра к маме снова придем.
Вернувшись в комнату, Паз оставил  Дайго и отправился за обедом для него. Он шел и думал, что надо бы мальца приучить ходить в Трапезную. Однако это проблема: он маленький и его будут обижать.  Пазу вспомнился Мандо, почему-то вдруг заступившийся за "кузнечиху". Какой крайт-дракон его тогда укусил? Паз, став взрослым, многое переоценил в своей жизни. Тогда он вел себя весьма некрасиво. Что ж. Получал по справедливости, за дело. Порот был не раз. А хулиганы есть всегда. Значит надо прежде, чем отправлять в Трапезную, научить давать сдачи.
Забрав поднос с едой, Визсла увел его в комнату. Дайго задумчиво сидел на лавочке, подобрав под себя ноги и прислонившись спиной к стене. Казалось он дремлет, прикрыв глаза. На самом деле он размышлял и пытался найти ответы на все "почему", роящиеся в его маленькой голове.
- Дайго, иди обедать, позвал его Паз, усмехнувшись. - Ты чего заснул?
Мальчик открыл глаза и посмотрел на мандалорца.
- Почему вы с мамой всегда соритесь из-за меня?
- Откуда ты это взял? - невозмутимо поинтересовался воин.
- Вы соритесь. И сегодня тоже, - грустно констатировал Дайго, он вздохнул и отвернулся.
Воин не знал, что ему сказать. Ребенок был прав. Паз уселся рядом с ним, соображая, что делать дальше. Внезапно мальчик признался:
- Мои мама и папа тоже сорились из-за меня. Он говорил, что я не его сын и я ему не нужен, а мама и тетя говорили, что его. А потом он их застрелил...
Этим признанием Визсла был ошарашен. Ничего себе, ну и правда! Пьяный штурмовик, подозревая жену в неверности, отказался от сына и уничтожил собственную семью. А в центре скандала было вот это дитя.
- Как же это не его... ну, сейчас, да...не его...- пробормотал в растерянности Паз, поскребя пальцами щеку под шлемом. - Он это...дар'буир. А ты точно уже не его. Ты мой.
Вдруг Дайго развернулся и выкрикнул с болью:
- А вы тоже соритесь из-за меня!
Визсла пригладил его короткий ежик.
- Нет, Дайго, тут совсем другое. Меня и из инструкторов скоро погонят, не то что...
- Ты не инструктор, - перебил его Дайго.
- Угу. Это точно, - согласился он с горечью. - Я претендент на вылет и звать меня никак. Сам виноват.
- Ты, правда, не инструктор.
- Дайго, я сейчас и сам не знаю кто.
- Я знаю.
- Да чего ты знаешь? – огорченно вздохнул Паз и махнул рукой. - Ну и кто я теперь, по-твоему?
Паз удивленно смотрел на это маленькое чудо с честным открытым взглядом и сломанной судьбой. Он молчал. Ему нечего было сказать. Но то, что он услышал дальше, он совсем не ожидал.
- Мой папа...
- Что? - это потрясло его. - Дайго, ты это… правда?
-  Ты папа, - негромко повторил ребенок глядя на воина.
Паз сгреб его и прижал к себе.

После обеда за Тором зашел мастер Тован и забрал его на тренировки, как и еще нескольких детей. Он занимался с девчачьей группой, в то время, как Вольф тренировал мальчиков. Найденышей без родителей было гораздо больше, чем детей с родителями. Зал Тована находился рядом с залом Вольфа. Тован Дикк все время говорил своим маленьким ученицам, что уметь защищать семью-это правильно, но надо при этом и уметь быть хорошей матерью и хозяйкой. Впрочем, за некую чудаковатость и довольно добрый нрав, подопечные любили его и ждали тренировок с нетерпением, а когда он приходил в зал, дети просто висли на нем. Забрачонку и самому нравилось дружить с Тованом.
Тор был спокойный, контактный мальчик, не глуп, не ленив, деятелен и весьма трудолюбив. Конечно, он мог злиться, но быстро остывал. Однако после конфликта с коммандером Вольфом Феттом на тренировку он шел неохотно. Все же он любил тренировки Кассиана Корда. Довольно крепкий пожилой мужчина объяснял, по многу раз показывая как надо, а еще Тор любил, когда Корд что-нибудь рассказывал. Это было интересно. Теперь же, когда их старый наставник оказался в госпитале, мальчику было не по себе идти на тренировку к этому здоровенному дылде, которого он прозвал про себя «башенным шпилем».
В этот раз коммандер с порога дал приказ строится.
Обвел детей глазами, соображая, что ему с ними делать дальше.
- Отря-а-а-ад, на две группы стррройсь!
Мальчики разошлись на две группы, встав квадратом. Впрочем, пинки друг другу они все-таки отвесили.
- Смиррно!! - рыкнул Вольф, видя, как дети вытянулись в струнку. - Вчерашняя проверка выявила вашу неготовность к службе. Плохо. Ваша сегодняшняя задача: справится с физической подготовкой. Пока одна группа отжимается от пола тридцать раз, вторая работает с тренажерами, сколько, скажу сам. А затем вы меняетесь.  Дети стояли перед коммандером Вольфом и ждали еще одного задания, но он прикрикнул на них:
- Что стоите! Время пошло!
В этот вечер клон, будто не обращал внимание на Тора, который делал все, что ему велели, но смотрел на коммандера с презрением. Дальше мальчишки были поставлены в ряд с деревянными шестами в руках и синхронно двигались с ними. После инструктор разбил их на пары. Забрачонок, как на грех, попал в пару с мальчиком, обижавшем его. Они должны были драться на шестах, и маленький забрак отделал своего обидчика, а тот сцепился с ним. Оба грохнулись на мат и покатились по нему. Коммандер упустил момент, так как, заложив руки за спину, распекал одного из найденышей за непонятливость. Услышав шум за спиной, он обернулся и бросился спасать ситуацию. Разняв драчунов, он тряхнул за ворот и одного и другого. Крайним оказался опять Тор. Вольф отругал его за драку. Забрачонок молчал, глядя на него исподлобья и немного выставив свои рожки со сжатыми маленькими кулаками, и во взгляде его читалась черная забрачья ненависть. Потом он негромко процедил со злостью:
- Ты мне не отец, чтобы тебя слушаться.
Не взирая на окрики наставника, он развернулся и гордо ушел в зал к Товану, решив, что с девчонками и то лучше, за что получил от местного хулигана еще одно прозвище-«принцесса».

Увидев побитого сына, которого Тован привел в оружейное святилище, забрака расспросила его, что произошло. Тор рассказал ей все так, как есть и сказал, что на тренировки больше не пойдет.
- Тор'ика, сдаваться - это позор для мандалорца. Ты же не трус, чтобы бояться трудностей. А вот драться плохо, да еще и при наставнике. Что же из тебя вырастет?
- А свою честь защищать плохо, мама?
- Нет. Но для этого должно быть другое время и место.
Забраке вспомнился опять маленький Мандо и его драка с Пазом в Трапезной.
- Ненавижу его, - процедил сквозь зубы забрачонок.
- Не надо так. Кто знает, может вы еще помиритесь и будете дружить.
- Мам, а когда Кассиан Корд вернется?
- Боюсь, что не скоро.
- Жаль. Он интересный. Он нам объясняет и рассказывает про разные миры.
Забрака погладила по голове сына, который усиленно работал над тарелкой.
- А ты попроси Вольфа тоже что-нибудь рассказать. Он как и генерал Рекс Фетт много, где был.
- Нет, - твердо сказал сын с горечью. - Не хочу с ним разговаривать. Он мне не отец.

Словарь терминоа мандо'а

1Осик’ла – (мандо’а) плохо дело(букв. - дерьмово), ужасно, все не правильно, «осик» - говно, дерьмо, навоз(грубое ругательное выражение).
2 Не’джохаа –(мандо’а) заткнись!
3 Су куэ’гар – (мандо’а) приетствие, здравствуй(те), дословно «ты еще жив», су куэ-привет, короткая форма приветствия
4 Вер ге’буир – (мандо’а) нанятый инструктор, от «верборир»-нанимать, дословно – почти отец.

Подпись автора

Живи, чтобы сражаться! Таков путь!

Глава 4

Вольф устало развалился на топчане. Из головы он никак не мог вытрясти последнюю фразуа, сказанную Тором. Он и сам сожалел о том, что усугубил конфликт с мальчиком. Теперь он морально готовился к еще одному зубодробительному "уроку" от Кьяры. Неожиданно он поймал себя на том, что Тор как и его мать, не выходит у него из головы. Которым рогом так зацепил его маленкий забрачек? Вольф был старым служакой, любящим порядок и не терпящим никакой анархии и расхлябанности. Но он понимал к ужасу своему, что по-другому он не может.
К нему заглянул Рекс.
- Мечтаешь?
- Думаю.
- Как тебе работа инструктором у мальчиков?
- Ничего. Привыкну.
- Ну, а что у тебя с твоей девушкой или женщиной, кто она там есть?
- Пока никак. Ребенок у нее... - Вольф сел на топчане в сильной задумчивости.
- Так это же хорошо. Вод, взять к себе найденыша- это честь для мандо! У тебя никого нет, а так будет маленький мандалорчик.
- Только я ему не отец...- вздохнул Вольф. - И вряд ли им буду. Парнишка слишком привязан к матери, а я...получаю от нее пламенные приветы во что только можно. Если так и дальше будет продолжаться, то отцом я вообще не стану.
- Это нормально. Значит она хорошая мать.
- Наверное. Я в этом мало что понимаю. Вот Бойл и Вакс в этом как-то больше секли. Помнишь портрет Нумы на шлеме?
- Помню, Вольф, помню, - грустно отозвался Рекс. - Ты хоть с мальчиком-то пытался подружиться?
- Я, наверное, не умею. Мальчишка своевольный, упертый как блург, избалованный. Типичный забрак! Ой! - коммандер испуганно взглянул на брата: замечтался и так тупо себя выдал. Однако генерал Фетт ухмыльнулся.
- Забрак? Какой-такой забрак? Датомирский? Ты там случайно не с Дартом Молом воюешь, а? - потом похлопал его по плечу. - Да не трясись ты так, вод'ика. Я сразу понял, о ком ты. Если нужна будет помощь, обращайся. У меня некоторый опыт в общении с детьми есть. Подскажу. Попробуй подружиться с Тором. Он хороший мальчишка. То, что его мать воспитывает вовсе не означает, что он слюнтяй. Асока учит моего старшенького Акти и что? Размазня? Нет. Ему всего лишь три, почти четыре, а он уже мужичок самостоятельный.
Рекс улыбался своему брату, и лицо у него было счастливое.
- Пойдем-ка брат в Трапезную, заправимся, а там и ко сну можно отойти.
И оба клона, вспоминая боевые времена, обнимку отправились ужинать.
Вольф ждал у трапа своего корабля. Стемнело. Поодаль дозорные Килред, Эзра и еще один молодой мандалорец травили байки и весело хохотали. К ним подошла мать-оружейница, посмотрела, все ли у них нормально, тоже что-то рассказала парням веселенькое и посмеялась вместе с ними, а потом оставила их и пошла по направлению к кораблю Вольфа. На самом корабле стоял знак лот-волка, такой же коммандер носил на своем наплечнике, как знак своего клана, которым за былую доблесть одарил его Кэл Скирата. Клон уже ожидал с нетерпением, переступая с ноги на ногу.
- Куда пойдем? - спросила она.
- Ну...можно вокруг убежища. Светло. Прожектора.
Он по рассказам братьев знал, что за женщиной надо ухаживать, а он этого не умел и не знал, что делать. Рекс как-то порекомендовал ему сказать какой-нибудь комплимент, и теперь Вольф шел и думал, будет ли комплиментом то, что он собирался сказать. Всеже счел, что будет. Он слегка прокашлялся и негромко со смущением произнес:
- У Вас красивые татуировки с рожками.
- Что? - забрака смотрела на это чудо через совиный визор шлема.
- Татуировки, говорю, красивые... с рожками…у Вас...
Неожиданно забрака начала смеяться. Громче и громче. Да так, что привалилась спиной к стене. Она просто умирала со смеху, доведя коммандера до крайнего смущения и красного оттенка кожи на лице, будто выкрашенного под цвет брони.
- Простите, коммандер. Вы оказывается шутник. Не знала, - отсмеявшись, сказала она.
- Ну я...это..да…бывает…- смутился Вольф.
Кьяра опять хихикнула под шлемом.
- Не обижайтесь. Спасибо, что Вам удалось отвлечь меня от забот, - она была вовсе не строгая и разговаривала очень женственно и мягко. Он даже удивился, та ли это мать-оружейница и руководительница убежища.
- Пожалуйста, - не растерялся клон.
Они пошли вдоль стены дворца дальше.
- Вы чем занимаетесь? - поинтересовалась она.
- На головы охочусь. Успешно.
- Не жалеете, что присоединились к нам?
- Нет. Война прошла. Я оказался не нужен. И это с моими-то боевыми навыками! Куда их девать? Да. И братьев не вернуть. Они были моей семьей. Рекс только остался.
- Есть еще Боба.
- Боба раздолбай. Вместо того, чтобы заняться делом для себя, он решил устраивать диверсии, пироман долбанный! Да еще и связался, с кем попало. Жаль. Отец бы его за это не похвалил.
- Красная броня в честь Джанго Фетта? Мне довелось с ним пообщаться. Честный мандалорец, только печальный очень.
- Не совсем в его честь. Был и тот, кого я считаю своим отцом больше. Он погиб. Заботился о нас и...
- Простите, не знала.
- Я привык, -пожал он плечами и спросил.- Кьяра, можно задать Вам бестактный вопрос?
Мать-оружейница усмехнулась:
- Если я сочту, что вопрос бестактный, я дам Вам на него бестактный ответ. И что вы хотели знать?
- Вы когда-нибудь были замужем?
- Была, - помолчав, задумчиво ответила забрака. - Дважды. Когда-то давно. Оба мужа погибли. За одного меня выдали родители. Забрак. Сильный воин. Охранял на Мандалоре какую-то важную персону. У нас был маленький забрачек. Во время гражданской мандалорской войны моя семья погибла. Вся. И сынок тоже. Я так и не смогла его защитить. Не успела. И чуть сама не отправилась за грань. Если бы не Ваш отец Джанго Фетт... А второй - человек, коммандер, друг Фенна Шисы. Он тоже погиб. У нас с ним детей не было. Своих. Был найденыш, мальчик, которого мы любили как своего. Он вырос, теперь сам отец. Мы очень хотели дитя. К сожалению, не случилось.
- У Вас есть внуки?
- Внук. Пока что он маленький. Тор мой младший ад'ика.
У Вольфа дар'бинес не складывался: она была красива и не стара еще, но уже видела Джанго Фетта, воевала во время гражданской мандалорской войны, была дважды замужем, вырастила сына, а теперь руководит Убежищем. Так сколько же ей лет на самом деле? Неужели забрачки живут веками?
Она вдруг резко остановилась и жестко сказала:
- Я надеюсь, коммадер, Вы не болтливы. Я не собиралась откровенничать с Вами.
- Нет-нет, что Вы. Я вовсе не болтлив. Не волнуйтесь, - чтобы успокоить, он взял ее за руку. Она не выдернула ее, но почему-то скромно опустила голову в шлеме.
Вольф явно смутился и чувствовал себя словно неопытный юнец-кадет перед куэ'валь дар. Он старался подобрать слова, но разговор, будто нить, был оборван. Клон снова неловко кашлянул. Кьяра будто не замечала его смущения, которое волнами распространял вокруг себя Вольф Фетт. Крутой коммандер и старый вояка никогда не чувствовал себя столь глупо. Это было похоже на то, если бы он на военном совете ляпнул явную глупость и получил бы неодобрение с насмешками. Наконец он совладал с собой.
- Ну, Вы молодая, независимая и очень красивая женщина, наверное, могли бы еще раз выйти замуж за какого-нибудь хорошего человека, - рассудительно и явно с каким-то утешением произнес клон.
- Благодарю. Но нет. Не могла бы, Вольф. Не каждый мандалорец смирится с отсутствием наследника. И потом у меня Брак Навсегда. Наверняка Скирата рассказывал вам, что это такое. Я не имею права выходить замуж. Кстати, а Вы?
- Нет. К несчастью. У моих братьев проблем с семьями не было, а вот у меня как-то не получилось, - грустно вздохнул он.
Про Брак Навсегда он знал, знал так же почему он может быть расторгнут, и ему было очень жаль эту женщину. Мать-оружейница решила, что данный разговор слишком печален для них двоих и решила поменять тему.
- Скажите, а Вам приходилось быть инструктором?
- Нет, но я рад, что делаю что-то полезное. Я считал себя списанным.
- И как?
- Привыкну. Я из тех, кто не привык отступать с поля боя.
- Должна вам снова поставить на вид, что Вы слишком жестко обошлись с Тором.
- Я привык к порядку, а Тор...у нас таким же был Боба. Вообразил себе, что раз его отец главный, так все можно.
- Вы не правы. Мальчик вовсе не кичиться этим и у него такого даже в мыслях нет. Я его мать и знаю Тор'ика лучше. Вероятно, вы снова чем-то обидели его. Хотите правду? Он Вас ненавидит. И на занятиях ему лучше с девочками, чем с вами.
Голос забраки стал снова жестким как бескар.
- Меня этим не удивишь. Почему остальные работают? И, кстати, мне было бы приятно видеть его сильным, победителем, а он сам отказывается от своей славы. Может, думает, что мама сделает все за него?
- Не несите чушь, коммандер. Тор добрый ребенок и в том, что он не подчиняется только Ваша вина. Детей много и каждому нужен индивидуальный подход. Ведь даже Вы и Рекс разные, хоть и клоны. Если Вам нужен общественный результат, то заинтересуйте их. Вы много где были и видели многое. Ну и расскажите им что-нибудь интересное. Кассиан тоже много где был, и я знаю, что мальчики ловят каждое его слово, когда он рассказывает им какую-либо героическую историю. Они хотят быть героями. Чтож, все в ваших руках. А перед Тором на Вашем месте, я бы извинилась. Не понимаю, почему Вы выбрали в качестве жертвы именно его? Что он Вам сделал? Он ведь маленький. Не стыдно?
- Простите, если огорчил и разочаровал Вас, Кьяра.
Забрака остыла. Она шла рядом с ним и молчала, что-то обдумывая.
- Знаете, мне почему-то кажется, Вольф, что вся Ваша жизнь сплошное несчастье. Когда человек счастлив, он не бросается на других. Вы не разочаровали, но огорчили меня. Да.
- К сведенью принял. Постараюсь исправить положение.
Они обогнули выступ в сене и вступили в полосу темноты. Прожектор тут не горел, видимо, сломался, и было довольно темно. Кьяра посмотрела наверх и решила, что завтра надо послать техника, чтоб починил. Она не посмотрела под ноги и споткнулась о небольшой кусок стены, едва не упав. Вольф подхватил ее. Забраке за все эти годы было как-то странно чувствовать себя в крепких мужских объятиях, а Вольфу было хуже всего. Он словно разделился на две половины. Одна из них кричала, что это забрака и она опасна, а со второй происходило что-то не понятное на всех уровнях бытия. Между тем мать-оружейница решила понаблюдать за бравым коммандером. Ей было интересно, как он себя поведет. Она наступила на ногу, под которую попал кусок стены и негромко охнула.
- Кажется, я подвернула ногу, - сказала она.
Вольф огляделся и заметил, что они стоят напротив какого-то помещения, вероятно, чей-то бывшей комнаты. В стене обозначился темный пролом, рама была выбита и провисала в комнату вместе со ставнем и решеткой, стекла в помине не было.
- Пойдемте туда, я осмотрю травму. Мой брат Кикс сделал бы это в сто раз лучше, он медик. Был. Но он пропал без вести. А на поле боя еще и не то самому лечить приходилось.
- Боюсь, что идти я не смогу.
Тогда Вольф поднял ее на руки и внес через пролом в комнату.
- Что у вас тут было? Тускены научились делать взрывчатку? Или джайвы решили таранить вас краулерами? - спросил он, включив фонарь на шлеме и оглядывая помещение. - Нехорошо!
- Да так. Небольшое соревнование по стрельбе с имперским осколком.
Клон ничего не сказал. Оглядевшись, он заметил топчан, покрытый грязными шкурами банты и в миг сбросив их, усадил на топчан забраку. Присел. Снял сапог с ее ноги, направив туда свет фонаря. Она вздрогнула, когда почувствовала, как его подрагивающие от волнения пальцы дотрагиваются до лодыжки и ступни.
- Что вы делаете, Вольф?!
- Осматриваю Вашу ногу, Кьяра...и она у вас...
- Что?!
- Хотел сказать не очень травмированная. Вероятно, есть небольшое растяжение, и синяк виден. Синяк замажете бактой, а растяжение само пройдет, только зафиксируйте лодыжку, как следует, и примите обезболивающее.
- Спасибо. Вы очень...- почему-то она не смогла подобрать слово. В голове крутилось тысяча эпитетов, но нужного не находилось. Женщина позволила ему надеть обувь на ее ногу. Он присел рядом с ней на топчан и снял шлем, вытерев рукавом пот со лба.
- Душно сегодня как-то...
- Здесь всегда так. Татуин.
Он повернулся к ней и снова смутившись, пообещал:
- Помните, Вы вчера сказали, что при случае преподадите мне еще некоторые уроки? Уверяю, что я рад буду их усвоить, сколько и каких бы ни было.
- И в каком же уроке Вы, коммандер, нуждаетесь? - Кьяра удивленно смотрела на клона.
- Могу я видеть лицо моего Мандалора?
- Да. Но если рядом никого нет. Один или с кем либо, кого я обяжу шлем снять. Но почему Вы это спрашиваете? Вам не понятен порядок?
- Я люблю порядок, но мне хотелось бы говорить с вами без преграды.
Она еще больше удивилась такой просьбе, но шлем сняла.
- И что же Вы хотели? И причем тут...
Она не договорила, потому что коммандер потянулся и очень робко приложился к ее губам, не надеясь на ответ. Но она ответила и вновь перехватила инициативу, обхватив губами его рот. И снова ее пальцы запутались в черных жестких разлохмаченных волосах Вольфа, а он обнял ее. Нежно и в тоже время крепко, как изделие из стекла. Сидя на топчане, они жадно целовались до тех пор, пока Вольф не прервался сам. Дело могло зайти далеко, и он не желал выглядеть перед понравившейся ему женщиной неудачником и неумёхой. Но она сама догадалась об этом. Через пролом проникал слабый свет. Вольф, чтобы не тратить энергию шлема, выключил фонарь. В темноте вполне можно было видеть ее лицо. Забрака приглаживала его волосы, и он хотел, чтобы это прикосновения ее рук никогда не кончались.
- Вольф, скажите правду, вы никогда не имели отношений?
- Нет. Меня учили сдерживать инстинкты.
- Может быть потому, что не имели отношений, Вы остановились сейчас?
- Д-да...- клону стало холодно. - Но еще и потому, что я Вас боюсь, Кьяра. Боюсь, что Вы можете со мной сделать. Когда-то одна забрака, охотница за головами и бывший джедай нанесла мне травму, которую Вы видите сейчас. Она была очень красива. Как Вы. Я...не желаю повторения.
- Разве Вы были близки с ней?
- Нет. Но погибли мои братья и я сам чуть не погиб с ними. Дешево отделался. Простите, я опять обидел Вас.
- Нет. Травма у Вас, Вольф, не на лице, а в сердце, я Вас понимаю, - ответила она. - Но все дело в том, что иногда клин клином вышибают.
Она улыбнулась.
- Видите, я ничего не умею. Вся личная жизнь лишь на благо других, Республики или еще кого-либо, но не для себя. А в итоге... Неужели я Вам нравлюсь, Кьяра? Как я Вам такой могу нравиться?!
- Вольф, - мягко сказала забрака. – У всех есть свои плюсы и минусы. Не переживай. Минусы у тебя есть, значит, и плюсы есть, просто ты их не видишь.
- Я никогда не был с...
Она прикрыла ладонью его рот, потянулась к нему и прошептала:
- Тш-тш-тш! Иди ко мне...

Боясь, что кто-нибудь обнаружит их, они вернулись в Убежище и продолжили уже в комнате Вольфа. Он справился перед поставленной ему "стратегической" задачей, пусть неумело, словно шестнадцатилетний подросток, но отступать он не умел. Впрочем, петь тоже. Однако когда в полной темноте комнаты раздался его приятный баритон с хрипотцой, Кьяра обняла его, уткнулась в его плечо и заплакала. Ей казалось, что это Т'орн уставший и помотавшийся по Галактике вернулся к ней. Т'орн. Она испытывала чувство вины, будто изменила живому мужу, но вместе с тем забрака чувствовала, что Вольф-это тот, кто никогда не оставит и не предаст, а если надо будет, отдаст за нее жизнь. Она и рада была бы стать его женой, но огорчало ее лишь одно - Тор никогда бы не признал себя его сыном, слишком крепко коммандер обидел мальчика. И еще одно она знала точно: если придется выбирать, то ее маленький мальчик ей дороже.
С Т'орном связь была тайной. Они даже жили в разных комнатах до появления Мандо в их жизни, и приходили друг к другу "в гости". Это только потом, соблюдая осторожность коммандер Тай Т'орн пробирался в ее комнату и оставался там до утра, а утром исчезал, пока все в Убежище спали, и шел к сыну или отправлялся куда-либо: на охоту или воевать. Мандо так и остался для нее любимым ребенком. Но теперь у нее был Тор, которому, в силу его небольшого возраста, приходилось отдавать свою любовь и ласку. Они обожали друг друга: мать-оружейница и маленький забрачек. Он был хорошенький и забавный, но вместе с тем серьезный мальчик, любящий свою маму и готовый отдать все за ту, у которой такие же рожки.
Забрака корила себя, что наделала глупостей как девочка-подросток, но слишком долго она была одна. Обратно дороги не было. Какая бы сильная, независимая и самодостаточная она не была, Вольф был равен ей.
- Кьяра, что с тобой? - спросил Вольф, обнимая ее.
- Нет-нет, все в порядке, - она вытерла слезы и попыталась улыбнуться.- Послушай, ради меня помирись с Тором. У меня сердце разрывается, когда он плачет. Он ни в чем не виноват, Вольф. Он просто ребенок. Мой ребенок.
- Я постараюсь и учту твой совет, - ответил клон, целуя ее.
Он полюбил первый раз в жизни. Сильно. И в отношениях это был его первый раз. Он никода не испытывал чего-либо подобного. Вольф махнул рукой на то, что она забрака и сейчас мог точно сказать, что убил бы за нее любого. Он бы сделал ей предложение, но между ними стоял Тор. Значит, придется прятаться.
Но он знал условия расторжения Брака Навсегда и поделать ничего не мог. С другой стороны, если бы этого забрачонка не было, то, наверное, было бы проще, не надо было бы выкручиваться из сложившейся ситуации перед кем-либо.

Она пришла к себе ближе к середине ночи. Забрачек не спал. Он ждал ее.
- Мам, почему ты так долго? Я тебя ждал-ждал...
- Надо было проверить посты.
- С коммандером Вольфом?
- Он дежурит сегодня с молодыми ребятами. Сходила, посмотрела, не обижает ли он их.
- Ма, ну, это же не правда! Ты ходила гулять с коммандером!
- Тор, даже если так, то подслушивать не хорошо, - строго отчитала она его.
Мальчик смотрел на мать умоляющими глазами.
- Мам, не ругайся. Я случайно. Я не хотел.
- Даже если с ним, что тут такого? День сегодня был трудный, немного подышать на ночь воздухом и прийти в себя перед сном это полезно. А когда дозорные жгут костер и расказывают всякие небылицы, то это еще и весело, - улыбнулась забрака.
Тор обвил ее шею руками и прижался к ней.
- Мама, не ходи с ним гулять! Пожалуйста! Он нехороший! Он гадости про тебя и про папу говорит! - молил ее мальчик.
Она тоже обняла его.
- Не буду, маленький. Нер ад'ика.[1]
Она снова обцеловала его лицо и подумала, даже если они помирятся, Вольф никогда не сможет стать отцом для Тора. Они слишком чужие друг другу. И еще она подумала, что история повторяется, и, вероятно, придется встречаться тайно.
Ночью Паз не спал. Он не знал, как все объяснить Тане, понимая, что произошел необратимый процесс. И, кроме того, надо решить загадку, заданную Шисой. Тяжко повернувшись, он заметил, что ребенок тоже не спит, а просто лежит с открытыми глазами.
- Ты чего не спишь, сынок? Переволновался за день? Ничего. Завтра будет все хорошо.
- А мама нас ругать не будет? Она всегда сердится на тебя из-за меня. Почему?
- Она боится за тебя, Дайго. Она тебя очень любит. Я ее понимаю.
- А ты?
- И я.
- А я вас двоих люблю.
- Я знаю, сынок, спи.
- А ты маму любишь? - вдруг спросил малыш.
Этот вопрос застал воина врасплох. Он лежал и мучительно соображал, что ему сказать в ответ. В любви он признаваться не умел, так как был человеком дела. Да и вопрос был весьма скользкий.
- Ты-то сам как думаешь? - спросил он у Дайго.
- Наверное, да.
- Ну, вот, ты и сам все знаешь.
Разговоры подействовали на мандалорского воина успокаивающе. Он начал уже засыпать, когда услышал:
- Расскажи что-нибудь, а?
- Ладно, - согласился сонный Визсла. - Жил когда-то один мандалорец. Он был самым крутым стрелком и воякой...
Он прервался и зевнул. Бороться со сном становилось все труднее.
- Однажды пошел он на охоту и встретил мифозавра... А-а-а-ах-х-х-х! Ну, вот, значит, встретил мифозавра и хотел его поймать...мифозавр ему... так и сказал... сказал ему… - Визсла уже погрузился в сон и даже что-то во сне увидел, но закончил совершенно неожиданно и неосознанно. - А удж-то[2] у тебя подгорел...
Дайго уже настроился на интересную историю, но концовка, подкрепленная похрапыванием бравого коммандера, привела мальчика в недоумение. Увидев, что отец спит, Дайго и сам лег, обнял его руку, прислонившись к ней щекой, и сам не заметил, как заснул. В эту ночь Дайго видел, как он охотится на мифозавра с отцом и матерью.

На следующий день семья Синдула, Мандо и еще пара тви'лекков, подчиненных Чама, собрались в путь. Чам выяснил, где произошло дерзкое ограбление храма, и предупредил охотника за головами, что данное шахтерское селение находится на ночной стороне и там весьма холодно, а потому Лезвие Бритвы придется оставить в порту и полететь на Призраке-корабле его дочери. Он уверил Дина Джаррина, что беспокоиться за просрочку простоя не нужно, так как он уже все устроил, и Лезвие Бритвы может стоять в доке бессрочно. Мандолорец выразил сомнение по поводу детей на борту, так как опасался влипнуть в непредвиденные ситуации уже в команде. Однако Гера уверила его, что все будет нормально.
Они все вместе поехали в космопорт. Дин в компании с подручными Чама Синдуллы зашел проведать свой корабль, посмотрел, все ли хорошо и на всякий случай пристегнул к поясу ножны с бескадом. "Пригодится",- подумал он. Подручные Чама перетащили контейнер на Призрак.
Закрыв корабль и на всякий случай выставив защиту против джайв, помогающую не только против них, со спокойной душой отправился на корабль Геры.

Гера отлично пилотировала свой корабль. Видно было, что она ас в своем деле. Мандо занял кресло второго пилота. Он тысячу раз поблагодарил Чама за то, что тот не позволил ему лететь одному на Лезвии Бритвы: скалистая поверхность Рилота тонула в полной темноте, и ситуация складывалась как раз подходящая, чтобы угробить и без того громоздкое транспортное средство.
Посадив Призрак в скалах, Гера собрала всех членов своей команды.
- Думаю, нам сначала нужно пойти и поговорить с местным населением, прежде всего со старейшиной, так как они не ожидают визита, и после случившегося будут относиться ко всем с подозрением, - сказала она.
- Чам – народный герой. Вряд ли они отнесутся к нему враждебно, - посомневался один из подручных Синдуллы.
Чам сложил крепкие руки на груди, задумавшись. Все смотрели на него и ждали, что он скажет.
- Да, Гера права. Если бы я узнал обо всем раньше… а теперь они и мне не будут доверять. Им пришлось все делать своими силами. Я их понимаю. Поселенцы напуганы. Не важно, несколько месяцев назад это произошло или только что.
Джейсен сидел с каким-то потерянным видом.
- Что с тобой, Джйеси? – спросила его мать.
Мальчик переглянулся сначала с Малышом, сидящим на коленях Джаррина, а потом взглянул на мать.
-Мам, там опасно. Там что-то очень нехорошее случилось.
- Там было ограбление, Джейси.
- Нет. Не ограбление, мам. И не было. Там что-то есть. Страшное. Я не знаю что.
- Так или иначе, ты остаешься с Малышом Дином на корабле под присмотром чоппера, - строго произнесла Гера. Мандо промолчал и кивнул, соглашаясь с ее решением, потому что сам думал об этом.
- Ууу! Опять с этой старой ворчливой жестянкой! – выразил мальчик недовольство.
В каюткомпанию въехал дроид-астромех чоппер. Он повертел своей приплюснутой круглой головой, будто оглядывая присутствующих, и обиженно издал «бу-буп».
- Джейси, не обижай его. Он старенький, но он воевал и помнит твоего папу.
- Он мне ничего не разрешает, мама.
- Хорошо, что не разрешает. Он заботится о твоем здоровье. И, между прочим, в прошлый раз он правильно сделал, что не дал тебе стащить печеньки с кухни. Много сладкого вредно.
Подручные Чама – Чун и Тог улыбались, слушая весь этот разговор, а Чам не сдержал смех, глядя на внука.
- А я-то думал, что спрятал печеньки, - сказал он.
- Ну, во-от, дед! Чего ты смеешься? – смущенно и раздосадовано сказал Джейсен Синдула.
Мандалорец смешливо хмыкнул под шлемом, вспомнив, как его сын постоянно откручивал шарик с тумблера и нажимал на кнопки. «Эти два озорника друг друга стоят», - сказал он сам себе.
Отсмеявшись тви’лекк вновь стал серьезным.
- Не доверять внуку я не могу. Он будущий джедай. Вероятно, в поселении опять что-то произошло, а значит, мы прилетели вовремя. Придется взяться за оружие и сделать разведку боем.
- Легко, - бросил Дин.
- Мы готовы, - в один голос ответили своему лидеру Чун и Тог.
- А я всегда при оружии, - жестко улыбнулась Гера.
Мандо усадил сына рядом с Джейси и присев на корточки перед ними двоими сказал:
- Вы остаетесь вдвоем на корабле. Ничего не откручивать и никуда не лезть. Выходить нельзя. При опасности прятаться. Вы - хранители корабля. Оба. Ваша задача дождаться старших.
- Мандо прав, - подержала его тви’лечка. – И слушайтесь чоппера.
- Бу-бу-буп вуп-вуп! Поддержал ее дроид.
- Мандо, неужели вы пойдете так, в одной броне? – удивился Чам Синдулла. – На ночной стороне постоянно темно и весьма холодно.
- Переживу, - серьезно ответил Мандо. – И не в таких условиях работал.
Тви’лекки оделись потеплее и вместе с мандалорцем покинули корабль, закрыв его и оставив двух детей на борту.
Стоянка призрака получилась недалеко от шахтерского поселения. Оно находилось в долине, и небольшому отряду не составило труда преодолеть каменистые россыпи и скальные выступы, чтобы спуститься вниз. Но Джаррин чувствовал, что тут что-то не так. Откуда была такая уверенность. Может опять штучки Джаррина-младшего? Так или иначе, пришлось остановиться и взглянуть в бинокль. Тви’лекки не поняли, почему остановился мандалорец и что он надеялся рассмотреть в поселении. Они хотели двинуться дальше, однако, Дин остановил их. Он жестом подозвал Чама и передал ему бинокль. Народный герой приник глазами к окулярам. Тви’лекки отлично видели днем, но в связи с особенностями природы, так же хорошо видели в инфракрасном режиме. И хотя переходить с одного режима на другой было весьма болезненным делом, живя в сумерках и даже на ночной стороне, они пользовались этой способностью. Вот и сейчас пожилой Синдула рассматривал поселения используя свое второе зрение. То, что он увидел, ему не понравилось. В поселке шло какое-то странное шевеление, чуть дальше этого поселка, он разглядел в скалах объемный корабль и все понял.
- Когда же я избавлю Рилот от этих мерзавцев! – громко прошептал тви’лекк.
- Что, отец? – забеспокоилась Гера.
- Похоже, поселение опять грабят и в этот раз по-крупному.
- Что будем делать, Чам? – спросил Тог.
- Их много, - произнес революционер. – Но и имперцев было много.
- У имперцев был порядок, а те ребята беспредельщики, - кивнул в сторону поселения мандалорец. – Видал я таких.
- У Вас есть какой-нибудь план, Мандо? Мандалорцы славятся своими боевыми качествами, стратегией и тактикой, - отец Геры ожидал, что скажет его гость.
- Да, есть один. Прежде всего, надо захватить их корабль и отогнать от места подальше. В противном случае, нам вряд ли удастся их накрыть. К тому же, если они захватили пленных, то свалят отсюда с добычей. Нельзя дать им уйти. Надо лишить их пути к отступлению. И еще. Корабль – это лишнее оружие.
- Разумно, - кивнул Чам. – А дальше?
- А дальше…напасть и перебить грабителей в самом поселке.
- Должен быть отвлекающий маневр, - задумался Синдула-старший.
- Мы можем спрятаться с Чуном и открыть огонь, пока кто-нибудь из нас будет уводить корабль противника, – предложил Тог.
- Кораблем займусь я сама, - сказала Синдула-мадшая.
- Вам понадобится огневая поддержка и прикрытие. Я тоже неплохо пилотирую, - спокойно и немного лениво отозвался мандалорец.
- Нет, Мандо, вы нужны нам здесь, - Революционер не был согласен с мандалорцем. – согласитесь, что два ас-пилота это слишком.
- Пожалуй, - кивнул Джаррин. – Я прослежу, чтобы с Вашей дочерью ничего не случилось, а далее отвлеку на себя грабителей уже в самом поселении.
- Тогда я с Вами, Мандо, - Чам передал ему ракетницу. – Как только будете готовы, дайте знак к атаке. А я пока помогу своим солдатам отвлечь противника.
- Понял.
Очень осторожно Мандо и Гера спустились к поселку. Там творилось что-то невообразимое. Крики, плач, стоны, метающиеся между горящими домами поселенцы, перестрелки и  разнорасовая банда, стремящаяся максимально захапать все, что там имелось, включая детей, женщин их честь. Многие тащили контейнеры с риллом на борт корабля, убив охранников на складах.
Еле сдерживаясь, чтобы не выскочить и не вступить в бой, Дин двигался, прикрывая тви’лекку с карабином наготове. Им повезло, что долина была весьма каменистой, что давало возможность спрятаться и пройти незамеченным. Зарвавшиеся бандиты даже не подумали, что из-за камней может прийти беда, и грабили в открытую местное население.
Двое скользнули поближе к кораблю и притаились за огромными валунами.
Мандалорец рассматривал вход.
- У них никакой охраны на входе, - сказал он шепотом, - но сколько их внутри, мы не знаем. Поэтому я пойду первым и прикрою, а Ваша задача проникнуть в кабину и понять корабль в воздух. Если на борту будут пленные, пусть подождут, пока все закончится. Тогда мы сможем отправить их домой. Целее будут.
Он махнул Гере карабином, призывая следовать за ним. Они  подошли еще ближе.
Два дюжих пирата-гаммореанца с ящиком рилла взошли по трапу, но войти не успели. Один из них был дезинтегрирован, второй с непониманием тупо уставился на место, где только что был его товарищ. Он даже не успел ничего сделать, как рассеялся, разлетевшись снопом ярких искр.
Оценив обстановку, Мандо забросил винтовку за плечи и взявшись за карабин быстро побежал ко входу в корабль. Дочь Чама последовала за ним, лишь по воздуху зеленые лекку плеснули. Они ворвались внутрь. На топот обернулись двое тагореанцев и тут же пали от руки дина Джаррина, который быстро поднял трап и закрыл корабль. Из коридора выскочили еще несколько бандитов, однако Дин не зря считался одним из самых метких стрелков Внешнего Кольца. Спрятав женщину за спиной, он скосил очередью пиратов, а затем двинулся дальше, без жалости расстреливая всех, кто был вооружен и попадался ему на пути. Найдя дверь в кабину, он открыл ее и пристрелил ничего не подозревающих пилотов, выбросив их с кресел. Гера уселась за консоль. Мандо немного помог ей разобраться с управлением. Пока она подготавливала летное средство, мандалорец прошелся по всему кораблю, с целью выявить спрятавшихся бандитов, найти пленников и стыковочный узел, через который можно было уйти. Никакой угрозы больше не было, корабль был чист, пленники нашлись в трюме. Джарррин коротко попросил их подождать. Объяснив им, что это необходимо и идут боевые действия по спасению поселка. Стыковочный шлюз он тоже обнаружил. К сожалению, открывался шлюз автоматически и пришлось просить Геру открыть его. Корабль уже завис в воздухе и начал медленно двигаться в сторону от своей стоянки. Наемник, рискуя сломать себе ноги или ребра, выпрыгнул вниз. К счастью, все обошлось.
Габаритные огни и свет в кабине тви’лекка погасила, корабль погрузился в темноту, и теперь его невозможно было обнаружить.
Упиратов начался переполох: корабль исчез, а по ним неизвестно откуда велась стрельба.
Джаррин уселся за камень, слыша, как воют и рычат противники, и пальнул из ракетницы вверх.

Чам и его солдаты спрятались среди камней и стреляли оттуда, ожидая сигнала к атаке. Они постоянно перебегали с места на место, чтобы у грабителей сложилось впечатление, что их атакует многочисленный отряд воинов. Прошло не так много времени, прежде чем они увидели сигнал - взлетающую в воздух красную ракету.
- Пора, - прошептал Чам и закричал. – На штурм!

Подав знак тви’леккам, Дин выскочил из укрытия и метнулся в строну недоумевающих пиратов, подрезав одного из них, второму ударив кулаком в лицо и сломав челюсть, пристрелив третьего. Он ворвался в поселение с бескадом в одной руке и карабином в другой, заорав:
- За честь Мандалора!! Оййааа!!!
Эхо раздалось со всех сторон и у грабителей создалось ощущение, будто на них напал целый отряд Наемных Защитников Фенна Шисы. Некоторые из них ломанулись в разные стороны, бросая добычу и стремясь ретироваться, но возмездие в виде бескада и карабинных разрядов настигало их. Оружие в сочетании с приемами рукопашного боя наводили страх на плохих парней, тут же забывших о своей безнаказанности. С другой стороны послышалось эхо от криков Чама и его подручных, которые атаковали противника, уничтожая его и освобождая квартал за кварталом. Хорошо, что поселение было не слишком большое и Мандо с тви’лекками двигались с разных сторон навстречу друг другу. В центре они должны были соединиться и закончить сражение, но… Неожиданно перед ним возник человек с оружием в руках, абсолютно лысый. Холодные глаза его смотрели на Джаррина с крайней злобой и ненавистью, а рот скалился недоброй улыбке.
- Ну, здорово, мандалорец! Думал, оставил нас в камере и с концами? А мы выбрались и просто жаждали тебя увидеть, компаньон.
К бандиту подошли двое: огромный верзила-деваронец со сломанными рогами и женщина-тви’лекка с сумасшедшим оскалом на лице.
- Что сладенький? Узнал, да? – хохотнула она, вытаращив на него безумные глаза и поигрывая ножичком. - Я подумаю, может заставить тебя снять шлем, позаниматься любовью, а потом…ммм…чик-чик, а? Хочешь? Это не больно. А перед этим приятно будет. Да, милый?
Тви разразилась каким-то жутким хохотом. Потом остановилась, оскалилась и зашипела как лот-кот и тут же снова расхохоталась.
- Не ждал меня? - она сделала кислую мордашку, прежде чем снова расхохотаться, хищно оскалившись. – Уууу! Ка-кая жалость. Испугался? Ха-ха-а!! Мандалорец испугался!! Ойй!! Смешно просто!!
- Тебя Мейфилд приревнует, Шана, - жестко сказал Мандо. – Ты его девушка.
Деваронец Борг отпихнул Шану в сторону и сжал кулаки. Он возвышался над всеми, и Мандо отметил, что из всех, пожалуй, Борг самый серьезный противник.
- Я тебе отплачу, коротышка, за всю красоту, что ты мне испортил! – прикрикнул на него здоровяк и сделал шаг в сторону Мандо. Он надвинулся сверху, будто гора и навис над своим давним обидчиком, сгорая от ненависти и желания вбить мандалорца покрепче в поверхность Рилота.
- Не много ли чести? – спросил Мейфилд. – Может, пристрелить?  Страсть как хочется посмотреть, какого цвета кровь у мандалорцев. Борг, отойди, ты мне мешаешь, дай мне рассчитаться с этим протокольным дроидом за всех нас, - он улыбался, но в этой улыбке была одна только злоба, а глаза горели жаждой крови. – Ну, что, Мандо, тебя тут прикончить или вывести за пределы поселка, а то местные жители и главное женщины, к сожалению, потерявшие честь, будут очень надеяться на своего героя.
- Попробуй…- ответил Дин, понимая, что его бывший компаньон может выстрелить вовсе не в бескар, и готовясь к смертельной схватке сразу с тремя противниками, один из которых был вооружен огромными кулаками и немалым весом, другой штурмовой винтовкой, а третий, неадекватный, ножом и, вероятно, не одним.
Мейфилд был в такой ярости, что оружие тряслось в его руках, и Джаррин это заметил. Он так же понимал, что разум бывшего штурмовика затуманен, а значит, он может устроить сейчас беспорядочную пальбу. Мандалорец соображал, как устроить так, чтобы подставить под огонь Борга и обезвредить Шану.
Однако все решилось само собой. Сзади троих подельников возникла высокая фигура Чама, выстрелившего в спину Борга, Мейфилд сделал пару выстрелов в Мандо и ушел с линии огня. Мандо увернулся, подставил бескар под выстрелы и врезал обратным ударом кулака в лицо Шане, отбросив ее со своего пути. Мейфилд обернулся, но выстрелить в Чама не успел: сверкнул бескад, голова пирата в момент слетела с плеч, а тело рухнуло навзничь. Шана, безумно шипя и рыча, бросилась на Джаррина, как дикий корелианский хищник, но вдруг остановилась, осела вниз, выронив нож, безвольно свалилась мешком вниз и в последнюю минуту вдруг сказала, обращаясь к мандалорцу снова безумно улыбнувшись:
- Я тебя любила, а ты…
Она замерла, глядя прямо перед собой. Гера подошла к Дину Джаррину. Он вздохнул, покачал головой и произнес:
- Ничего личного.
Далее они всем отрядом добили напавших на поселение. Тога ранили, и Гера проводила его на Призрак, чтобы оказать помощь. Перед этим Чам распорядился, чтобы она передала координаты поселка в управление безопасности Рилота, так как было много пострадавших, требующих медицинской помощи.  По дороге на корабль в скалах на них напали двое пиратов, спрятавшихся за камнями, но оба были застрелены Синдулой.
На Призраке тви’лекков чуть не сбил чоппер, который несся по коридору во весь опор, свистя и бибикая. Сверху на нем сидел Джаррин-младший, а за ними гнался Джейсен, весело хохоча. Гера посмотрела на трех озорников и сама рассмеялась: дети не скучали и нашли себе занятие. Она быстро подняла трап, опасаясь, что во время игры все трое окажутся за бортом, и повела Тога в медбокс, а далее она исполнила приказ отца.
Чам, Чун и Мандо остались в поселке тушить пожары и успокаивать местных жителей.
Вскоре прибыл корабль с медиками и спасателями на борту. Гера вернувшись к своему отряду, вдвоем с Дином перевели к поселению пиратский корабль и выпустили пленных.
Мандо решил прогуляться до храма, взяв с собой Чуна, так как отец Геры был занят. Он разговаривал со старейшиной, выясняя все подробности нападений, совершавшихся когда-либо на поселок. Его интересовала документация по добыче рилла. Чам требовал разъяснений, почему добыча рилла государственной геологической компанией больше, чем положено. Охотнику за головами были не интересны внутренние дела Рилота и вместе с тви’лекком Чуном он ушел. Подходя к храму, Дин заметил, что что-то не так. Двери храма были открыты. Были слышны крики и мольбы о помощи. Оба воина бросились внутрь. Внутри стояло несколько пиратов и один из них, огромный, жуткого вида прижал к стене одну из жриц. Он даже не попытался оторваться от процесса, когда двое ворвались в храм.
- Он мой! – коротко бросил Мандо своему товарищу и, ловко орудуя бескадом и бластером, опаляя неприятеля из огнемета с наручи, продвинулся к парочке. Воины прикрывали друг друга. Чун расстреливал бандитов из бластерной винтовки.
Добравшись до насильника, Мандо оторвал его от девушки, вмазал кулаком в лицо. Тот даже не подумал прикрыть перед и ринулся в бой, но сначала лишился своего великого достоинства, а после получил выстрел в голову. Девушка, когда тот ее отпустил, бессильно сползла на пол.
Мандо заметил, что цветная туника ее вся в крови и понял, что негодяй не только обесчестил ее, но и серьезно травмировал.
- Я спрятала сестер внизу, в подвале, - слабо сказала она. – Теперь мне нет здесь места, я опозорена. Тут могут быть только чистые.
Дин ничего не успел сделать. Она выхватила виброклинок из-за сапога лежащего рядом, поверженного пирата и мгновенно воткнула его глубоко себе под грудь.
Джаррин пытался спасти ее, вытащив клинок, но девушка умерла на его руках.
У Дина сжались кулаки. Хорошо, что шлем скрывал его лицо, потому что оно сначала исказилось от гнева, потом от душевной боли, а после он почувствовал жгучую влагу на лице.
Он, молча, чтобы не выдать себя поискал с товарищем подвал и выпустил жриц. Далее он хлопнул Чуна по плечу, кивнул ему и вышел прочь. Он спрятался за камнями в тени, где никого не было, приподнял шлем и вытер слезы рукавом. Его трясло. Он сидел и пытался совладать собой. Немного успокоившись, он снова пошел туда, ему необходимо было поговорить с сестрами.

Вскоре состоялась передача реликвий сестрам храма. Мандо чувствовал себя разбитым. Ему хотелось улететь отсюда и больше не вспоминать обо всем этом кошмаре, что творился здесь. Ему было жаль тви’лекков, простых людей, которых на протяжении долгого времени грабили, убивали, насиловали и уводили в рабство. Он был зол и на Республику, и на Империю, и на правительство Рилота. Но он переживал все в себе и молчал. Молчал, когда передавал контейнер сестрам, молчал всю обратную дорогу, молчал, когда вернулся в дом Чама Синдулы.
Уложив сына спать, он отправился в душ, заперся и тогда отпустил себя, чувствуя, как слезы стекают по лицу вместе с водой.

Словарь терминов мандо’а

1 Нер ад’ика – (мандо’а) дитя мое, мой(я) мальчик(девочка), сын(дочь) мой(я)
2 Удж или удж’алайи – (мандо’а) сытный и сладкий мандалорский пирог из фрукта удж, с медом, орехами и специями

Подпись автора

Живи, чтобы сражаться! Таков путь!

Глава 5

Утром коммандер Вольф привел себя в порядок и отправился завтракать. По дороге в Трапезную его нагнал Рекс. Оба клона прошли в помещение, взяли завтрак и устроились подальше в уголке.
- Приветствую, вод!
- Ага. И тебе не чихать, вод[1], - отшутился муж Асоки. - Как твои дела?
- А это с какой стороны посмотреть, - ухмыльнулся коммандер.
- Тогда с левой. Кстати, ты светишься весь. Что случилось? В саббак выиграл?
- Да ну! Нет. Я…на свидание ходил вчера.
- И как?
- У тебя было такое, чтобы после...ну...еще бы хотелось. Пойти. Очень.
Рекс смешливо хмыкнул.
- А то! Так у тебя свидание было с пользой? Да?
- Да! Ну, я не знал, что бывает такое!
- Так-так. Понятно. Честь отдал? - Рекс улыбаясь смотрел на брата. - Бескар куют горячим!
Вольф кивнул и...помрачнел.
- Что? Что не так, вод? - забеспокоился генерал Фетт.
- У нее Брак Навсегда. Ты знаешь, что это такое?
Брат Вольфа даже коротко свистнул.
- Ну, тебе повезло, вод'ика[2]. Тор тебе не спустит.
- Именно. Я постараюсь помириться с ним, но...он мне абсолютно чужой. Ну, как мне быть? Чувствую себя так, будто я дар'мандо[3] или аруэтии какой-то!
- Я же говорю: подружись, заинтересуй, покажи, что ты не против него, вовлеки его в совместную деятельность.
- Да какая совместная деятельность, если он всеми днями просиживает в кузнице и старое оружие доламывает! У него интерес только один: кузнчно-оружейный.
- Ну, так и заинтересуй его оружием. Поучи стрелять.
Неожиданно генерал Фетт рассмеялся:
- Парень, а ты сам-то не боишься настрелять себе? А то, я подозреваю, ты вчера свой ствол на предохранителе-то не держал. Мы с Асокой осторожничали.
- Какой предохранитель, Рекс? У нее уже ничего не будет. Она не может. И я не знаю, насколько я годен.
- Ну, раз вчера удовольствие от...эээ...кгхм…свидания получил, значит годен. А насчет совместной деятельности и Тора я что-нибудь придумаю. Ты понимаешь, ты нарушил его личное пространство, а для ребенка личное пространство-это мама. Если ты туда вламываешься с сапогами, то будь добр, получи по шее. Это не солдат. Это совсем еще дитя. Я удивляюсь, как еще Кьяра своего забрачонка не кормит. Он же МА-ЛЕНЬ-КИЙ! Сколько ему? Пять? Шесть? И что? Его мандалорки всего лишь каких-то три-четыре года от груди отняли...
- Угу. А он уже шипит, как Дарт Мол, злобится и ненавидит. Слушай, вод, может он ситх?
- Ну, так и шипит, и злобится, потому что ты на его мать претендуешь и словесно, и... А он это чувствует. Дети вообще чувствительны. Например, фальшь они не переваривают. Так что имей в виду. Задаривать не надо. Это тоже плохо. Потом он тебя как банту доить будет, а ты будешь отдавать, чтобы только он отстал. Просто найди общие темы. Он парнишка не простой. Его отец воспитывал, потом погиб, а мать-оружейница взяла его к себе. Эти двое одно целое. Запомни, если ты дорожишь своими отношениями: обидишь Тора, обидишь и Кьяру. И наоборот. А потом схлопочешь от нее по шее.
Рекс уже поел и сложил посуду на поднос, встал и похлопал брата по плечу.
- Удачи, вод'ика.
Опыт у Рекса был не малый. Вольф, доедая завтрак, задумался над тем, что сказал ему брат.
После завершения всех утренних дел Паз и Дайго уже собрались пойти навестить Тану, как вдруг дверь открылась и Тана сама прошла в комнату.
- Мама! - воскликнул обрадовано мальчик, подлетев к ней и "влипнув" в нее, когда она наклонилась, чтобы обнять свое дитя.
- Приветствую, - спокойно поздоровался Паз и обратился к Дайго. - Ты это...парень, полегче. У матери рука еще болит. Осторожнее.
Он закрепил за спиной ракетный ранец, забрал оружие и теперь стоял около двери, неловко переступая с ноги на ногу.
- Тана, пока не отремонтирую твою комнату тут живите, а я позже зайду, заберу свой скарб, - смущенно сказал он ей, повернулся, открыл дверь и обернувшись на пороге строго произнес, обращаясь к Дайго. - Слушайся маму, сынок.
- Паз, я же говорила тебе...
Дверь за ним закрылась, и Тана так и не докончила фразу. Радостное настроение мальчика улетучилось. Он растерянно стоял посреди комнаты и смотрел то на мать, то на дверь.
- Мама! Зачем ты так с ним? За что? Он же хороший! А теперь он ушел и больше не придет, - он смотрел на нее умоляющими глазами, будто просил о помощи, и в эти глаза Тана предпочитала не смотреть. - Почему вы опять поссорились? Мам, помирись с ним! Пожалуйста! Ну, ма-а-а!
Тана попыталась утешить и приласкать сына, который начал всхлипывать и тереть кулаками глаза, но он все равно расплакался.
- Что ты сынок, мы не ссорились, не волнуйся, - говорила она, обнимая его.
- Ты сказала, что возьмешь другого инструктора. Я не хочу! Не хочу другого!
- Нет, это я вчера не подумав сказала. Паз твой инструктор. Он еще придет к тебе.
- Зачем вы все время ссоритесь из-за меня?! Мои родители тоже из-за меня ссорились, а теперь вы! Я же люблю и тебя, и его! А теперь он обиделся и не придет! Ну, за что, ма-а-ама-а-а?!
Тана поняла, что Паз не лгал ей: мальчик воспринимал их двоих как единое целое и любил одинаково. Отними кого-либо одного и останется разбитое сердце и сломанная жизнь. Но вот вопрос, как же соединить несоединимое? Тане стало жаль Паза. Как он сказал вчера? Он любит Дайго как сына и принял его? И ее принял? Принял? Ее? Как жену? Но это же невозможно, и он это знает. Ситуация казалась Тане абсурдной и безвыходной.
- Не плачь, маленький, Паз вернется. Он тебя очень любит. Его назначила твоим инструктором сама мать-оружейница, а как она сказала, так и будет. Как твой инструктор он обязан исполнить свой долг.
- Мам, он не инструктор, он папа, - неожиданно сказал Дайго, всхлипывая и размазывая слезы по щекам.
- Сынок, какой же он папа? Он даже мне не муж, - опешила Тана.
- Нет, он папа! - заспорил с ней мальчик. - Мам, я сейчас догоню его. Я скажу, чтобы...чтобы он не обижался.
Дайго сделал шаг к двери.
- Остановись! - строго потребовала Тана, бросаясь за ним за дверь. - Тебе одному ходить нельзя! Дайго!
Но ребенок выскочил из комнаты и понесся по коридору, желая догнать Паза и помирить его с матерью.
- Дайго! Вернись сейчас же! Остановись!

Пазу было грустно. Воин шел и думал о том, что, несмотря на все жизненные несправедливости, он должен выполнить данное обещание и отремонтировать комнату. После произошедших событий ничего делать не хотелось, а надо было. Тана и Дайго не выходили у него из головы. Он не спеша дошел до широкого пандуса, уводящего наверх, и хотел уже подниматься, но услышал топот двух пар ног.
- Дайго! Вернись сейчас же! Остановись! - услышал он за спиной строгий голос Таны.
Мальчик ухватил Паза за руку и остановил.
- Папа, подожди! Ну, па-а!
Визсла подхватил сына на руки.
- Почему ты убежал от матери? - строго спросил он. - Я ведь говорил, что без взрослых в коридор выходить нельзя.
- Па, не сердись, - Дайго сморгнул слезы и хлюпнул носом. - Помирись с мамой! Пап, ну, пожалуйста! Я же вас люблю двоих!
Он обнял его, продолжая плакать и уткнувшись в его плечо. Паз смягчился. Он обнял и прижал к себе дитя.
Тана стояла рядом и не знала, что сказать. Сейчас она понимала, что Визсла был прав.
Воин очень аккуратно, придерживая Дайго одной рукой, другой взял за руку женщину и потянул за собой.
- Куда ты меня тащишь? - она остановилась и уперлась.
- К матери-оружейнице.
- Ты что, действительно думаешь, что я способна оспорить ее приказ? Я не могу сделать сына несчастным, отняв у него того, кто ему действительно нужен.
- Пойдем к ней. Я знаю ее с детства. Она рассудит нас, - печально вздохнул воин. - Там, где двое не могут разобраться, нужен третий. В ее мудрости я не сомневаюсь. В противном случае мы постоянно будем спорить, разрывать сердце мальчика на две части и делить Дайго. Таков путь.
- Таков путь, - повторила за ним женщина, и они отправились в оружейное святилище.

В кузнице было все как всегда. Мать-оружейница возилась около горна с ковшом, переплавляя чьи-то старые доспехи. Гарда Вэй была поставлена за станок и оттачивала мастерство обработки металла. Маленький забрачек сидел за столом переговоров и с серьезным видом развинчивал очередное неработающее оружие по подсказкам Даркса. Ему было интересно все, и на юношу нескончаемым потоком изливались вопросы мальчика, которому хотелось все знать. Забрака коротко бросила взгляд на Тора и улыбнулась пол шлемом: маленький оружейник растет. Два стража оружейного святилища стоящие на входе негромко о чем-то переговаривались на мандо'а.
- Приветствую! - Паз ведя за руку Тану прошел в зал.
Все находящиеся там, кроме матери-оружейницы, повернулись к нему, чтобы поприветствовать. Жрица опустила форму в хладагент с безразличным видом.
- Что ты хочешь? - бесстрастно спросила она.
- Дело решить, - пробасил Визсла.
Вынув форму и сбросив из нее на рабочую столешницу рядом с инструментарием бескаровый слиток, она оставила рядом форму с клещами, подошла к переговорному столику, наклонилась и негромко сказала:
- Идите, поиграйте где-нибудь еще.
Забрачонок и Даркс быстро собрали детали "игрушки" и ушли в дальний конец зала на лавочку, где обычно жрица отдыхала в перерывах между делами и размышляла. Им было вовсе не интересно, с чем пришли посетители.
Жрица указала Пазу и Тане место за столиком переговоров напротив себя, а Дайго велела поставить между ними.
- Изложи суть, - жестко приказала она.
- Я хотел бы взять ответственность за Дайго и его мать.
- Что мешает?
- Брак Навсегда. Из-за этого постоянно спорим и делим мальчика, растягивая его в разные стороны. А он любит нас как единое целое.
- Это не проблема. Что скажешь, Тана?
- Ты назначила Паза инструктором мальчика, но Паз постоянно внушает ему, что он его отец...
- Одно другому не помеха, - осекла ее жрица.
Она помолчала немного, обдумывая следующий вопрос, и обратилась уже к Дайго.
- Скажи, Тана тебе кто?
- Мама, - мальчик был немного напуган строгостью матери-оружейницы, но это было к лучшему, так как он перестал плакать.
- А Паз?
Дайго молчал. Он не знал, что ему сказать, чтобы никого не обидеть. Забрака все понимала. Она поинтересовалась:
- Дайго, может быть, мне стоит дать тебе другого инструктора?
- Нет.
- Почему?
- Потому что он мой папа, - еле слышно ответил ребенок.
- Прости, я уже не молода, слышу не очень хорошо, и мне от кузнечных станков уши заложило. Можно еще раз, погромче?
Услышав это, Паз покраснел под шлемом: ведь это он когда-то в детстве так дразнил ее за глаза. А теперь та, которую он обижал, пытается ему помочь. Сейчас он чувствовал себя неблагодарным негодяем.
- Он мой папа, - повторил мальчик громче.
- А кого из них ты больше любишь?
- Всех. Я их люблю, а они всегда ссорятся из-за меня.
- Значит, ты готов признать Паза из клана Визсла своим отцом?
- Да.
- А мама? Согласна?
У Дайго опустились плечи, он опять хлюпнул носом.
- Пусть они помирятся, - как-то жалобно произнес он и с мольбой взглянул на Кьяру. - Ну, пожалуйста…
- Ты любишь и отца, и мать? А кто из них важнее для тебя?
- Не знаю. Я их двоих люблю.
- Последнее слово за мальчиком. Вы слышали? - сказала мать-оружейница двум взрослым, сидящим по обе стороны от ребенка.
Паз и Тана молча кивнули.
- Я уже сказала, что Брак Навсегда не проблема. Его можно расторгнуть. Паз пожелал взять Дайго под свою ответственность, и ребенок признал его. Брак Навсегда расторгается в том случае, если одна из сторон  желает вступить в него не для собственного благополучия, но чтобы растить воина, а так же если ребенок сам примет ее и признает ее своим родителем. Оба условия были соблюдены и, более того, он не видит вас отдельно друг от друга. Редкий случай. Гордитесь, что все вышло именно так. Тана, я расторгаю Брак Навсегда между тобой и Тогаром из клана Рит и нарекаю его Сломанной Любовью. Паз, ты позаботился о мальчике и взял ответственность за него. Теперь ты его отец. Таков путь.
Она еще немного помолчала, прежде чем вынести свой вердикт.
- Вам придется объединиться и научиться договариваться друг с другом, чтобы растить воина. Для него вы единое целое. Таков путь.
- Я прошу руки Таны, - серьезно сказал Паз.
- Я избавила ее от препятствия, теперь ей самой решать, что делать со своей свободой.
- А вы у меня спросили, хочу ли я этой свободы? - вдруг резко ответила женщина.
- Нельзя постоянно жить прошлым. Можно упустить здесь и сейчас, а потом потерять и будущее, - парировала мать-оружейница. - Паз будет тебе хорошим мужем и отличным отцом мальчику.
- Я не против их общения, но я давно уже вышла из юного возраста, чтобы меня выдавать замуж, - рассердилась Тана. - Почему вы решили мою жизнь за меня?
- У тебя сын, которого ты любишь - это твой долг. У сына есть ты и его отец, и мальчик любит вас одинаково. Ваш с Пазом долг равен. Традиции таковы, что воина может растить только единое целое, кем являются супруги. Собственные амбиции и недоверие недопустимы, - жестко отреагировала жрица. - Ты не доверяешь ему? Боишься? Что нужно, чтобы ты его приняла? Каких доказательств его чести и верности тебе не хватает? Разве он дар'мандо? Чем он обидел тебя? Скажи, и я накажу его. А если нет, почему ты нарушаешь традиции не тобой созданные?
Судя по интонации, мать-оружейница гневалась. Тана уткнула взгляд в стол и выдавила:
- Он только друг.
Дайго вертел головой, глядя с отчаяньем то на мать, то на отца и не знал, что ему делать.
Паз понимал, что положение серьезное. Он вдруг вспомнил, как чуть было не опозорил Мандо, пытаясь стащить с него шлем. Шлем! Ну конечно! Лица друг друга видят лишь готовящиеся к браку, либо вступившие в него. И он понял, что должен сделать.
Медленно, обеими руками он снял шлем с головы и положил его на столик перед собой.
- Паз, что ты делаешь?! Шлем снимать нельзя! - забеспокоилась жрица.
Гарда, Даркс, забрачек, оба стража и Тана замерли в изумлении, глядя на коммандера Визслу, обнажившего свою голову при свидетелях и опозорившего себя.
- Как честный мандалорец, я прошу руки Таны. Если ей нужны доказательства в том, что я готов все отдать за свою семью, включая даже свою честь, то я их предоставил. Ради нее я готов к бесчестью и позору. Но весь вопрос в том, возьмет ли она мой позор на себя и поможет ли мне нести его?
Тана молчала. Раньше ей казалось, что обладателю низкого хрипловатого голоса уже далеко за пятьдесят и опасалась этого. Она ошиблась. Перед ней был средних лет, очень симпатичный мужчина с грубоватыми чертами лица. Его это не портило, наоборот, добавляло мужественности. Немного полноватые щеки смягчали резкость его черт. Волосы паза жесткие, блестящие и угольно черные, были коротко пострижены наверху и выбриты на висках, а на полудлиной пряди волос, собранной сзади в короткий хвост,  красовался зажим с красным драгоценным камнем. Взгляд, глубоко посаженых, темных и крупных глаз казался  диковатым, как у  корелианской кошки. У Паза были черты типичного мандо: когда-то сломанный нос с небольшой горбинкой, черные широкие брови и жесткие черты губ... Дополняла весь этот облик небольшая растительность на щеках, подбородке и над верхней губой. Он вообще не был похож на аристократа Тогара, но в нем было нечто, что притягивало к нему.
Паз сидел, опустив голову, глядя в стол, ожидая, что будет дальше и готовясь к дальнейшим действиям. 
- Ты понимаешь, что сейчас ты покрыл свою голову позором? - тихо поинтересовалась у него мать-оружейница.
- Да. Понимаю, - хрипловато пробасил он. - Вступающие в брак видят лица друг друга, это не запрещено. Я сделал предложение и обнажил голову ради Таны, при свидетелях. Если она не примет предложение, то это будет позором для меня. Но так как я ношу чин коммандера, то выгнать меня нельзя. Меня можно только усечь бескадом. Сделать это может равный мне по званию либо Мандалор. Приму казнь с честью.
Тана молчала. Она не ожидала, что все так обернется и Паз решит обесчестить себя и умереть за нее и за их сына. Она почувствовала себя очень виноватой перед ним. Амира была права. Тана словно голофильм увидела: Паз несет маленького Дайго в ее комнату,  учит его одевать мандалорскую одежду и дарит кирбес,  играет с ним в Дар'солус и дает ему первый урок мандо'а, закрывает собой ее с сыном от обстрела и эвакуирует из комнаты, провожает в трапезную, закрывая Дайго от штурмовиков, навещает ее в госпитале... "А ведь его ранили, и комнату он свою отдал, а сам ушел, - думала женщина.- Дайго прав, я жестоко с ним поступила и обидела ни за что".   
- Тана! - окликнула ее жрица.
Тана молчала, не зная, что сказать. Она прибывала в смятении. Дайго тоже замер, со страхом глядя на бескад, который Паз вынул из ножен на бедре и отдал матери-оружейнице. Он все прекрасно понял.
- Папа, не надо, - уцепился он за рукав отца. – Пожалуйста, па…
Визсла мягко отцепил от себя мальчика.
- Таков путь, - коротко и строго сказа он.
Он встал и направился по лесенке вверх, на возвышение, где стояло "кресло Мандалора". Там он приклонил колени и опустил голову, ожидая казни. Мать-оружейница с тяжелым сердцем взошла на возвышение вслед за ним с бескадом в руках. Встав сбоку, она занесла бескад…

Тана молчала и, словно завороженная, смотрела как Паз восходит по ступенькам, как склонившись ждет казни, как мать-оружейница медленно забирается вверх. В этот момент она поняла, что сейчас все будет кончено, и Паза казнят, а причиной его смерти будет она сама. Дайго повернулся к ней и потряс ее за плечи.
- Мама, ну, сделай же что-нибудь! Ма-ам!
Она решилась. В одно мгновенье она сняла с себя свой шлем, оставив на столе, вскочила и ринулась по ступеням вверх. "Нет! Этого быть не должно! Я не убийца! Только не у Дайго на глазах!" - пронеслось в ее голове.
Мать-оружейница занесла руку с бескадом, готовясь резко опустить лезвие на шею несчастного Визслы, но была остановлена Таной, перехватившей и удержавшей ее руку.
- Нет-нет! Не делай этого! Не смей убивать его! Тогда и меня казни вместе с ним, так как я так же покрыла свою голову позором! Хочешь, убей, но не на глазах моего сына! - с болью выкрикнула она. Жрица отступила на шаг, и Тана отпустила ее, затем развернулась, бросилась к Пазу и обвила его шею руками.
- Паз! Паз! Прости меня! Я разделю с тобой твое бесчестие! Пусть убьет нас двоих!
Он очень осторожно, будто боясь раздавить ее в своих больших руках, обнял ее.
В это время Дайго, пребывающий в каком-то ступоре от происходящего, очнулся и со скоростью крестокрыла взлетел вверх по ступеням, не замечая, что сбоку по ступеням бежит Тор.
Сын Таны подбежал к матери-оружейнице, все еще стоящей рядом с парой, и весьма грубо отпихнул ее в сторону:
- Не трогай моих папу и маму!
Он обнял их и прижался к ним, чувствуя, как они одновременно обхватили его. Мальчик был напуган происходящим и словно спрятался в них двоих.
Тор ухватился за мать, держащую бескад в руке:
- Мама, не надо! Пожалуйста! Я знаю Паза, он хороший! Он с моим папой дружил! Не наказывай его! Ну, ма-а!
Мать-оружейница вздохнула, положила бескад на «кресло Мандалора» и подхватила на руки забрачонка. Она улыбалась под шлемом, глядя на всю эту семейку, и была довольна, что все так кончилось. А бескад? Ну, что ж, помилование состоялось.
- Тана и Паз, отдаю вас друг другу. Дело закрыто. Таков путь! - сказала она.
Дайго, услышав это, оторвался от родителей и повернулся к ней.
- И мне! – прибавил он.
- У вас хороший сын. Учите его! - приказала жрица, она взяла мальчика за руку. - А вот к тебе и Тору у меня будет свой разговор. Пойдем. Твоим родителям нужно все решить самим.
- Они опять поссорятся без меня, - сокрушенно ответил Дайго.
- Уже нет. Теперь они сами должны суметь договариться меж собой. Таков путь.
- Иди, сынок, не бойся за нас, - успокоила его Тана. Он послушно пошел вместе с Кьярой вниз. Они остались вдвоем.
Тана отпустила Визслу, разглядывая его и о чем-то думая. Она обратила внимание, что у него красивые темно-ореховые лучистые глаза с зеленовато коричневым ободком. Сейчас он смотрел на нее с нежностью и тихой добротой. Ему нравились ее светлые кудри, нежно обрамляющие милое лицо, голубые глаза, пухленькие щечки и такие же пухленькие небольшие, очаровательные губки. От ее вида Визсла получал какое-то эстетическое удовольствие. Она нравилась ему, такая сильная, независимая, своевольная, умеющая добиться своего. Настоящая боевая подруга.
- Тана, ты возьмешь в мужья любителя штурмовать Трапезную? - спросил он негромко, смутившись и покраснев.
Тана молчала и думала, что вместе с сыном ей достался вот этот большой воин, очень сильный и упрямый. Настоящий мужчина и настоящий...муж, готовый ради своей семьи пойти на все.
- Да. Я согласна, - тихо ответила она. - Я буду твоей женой.
Он  осторожно обхватил ее лицо ладонями. Она все ж слегка побаивалась этого огромного человека, а он наклонился и очень нежно поцеловал ее губы. Касание было настолько воздушным, что женщина даже удивилась немного, что такой громила может быть столь аккуратен. Паз снова наклонился и теперь покрыл ее губы серией нежных коротких поцелуев. Неожиданно она поняла, что очень хочет, чтобы он целовал ее. И он будто подслушал ее тайные мысли: следующий поцелуй был более крепкий, но короткий, за ним следовал еще один...Она поддалась, обняла его, теперь их ничто не сдерживало. Он снова обхватил ее, и она ощутила простое человеческое тепло, которого ей так не хватало с момента ухода Тогара. Они безудержно целовались. Но вдруг Паз прервался.
- Тана, я знаю, ты меня не любишь. Поэтому решил оставить за тобой право супружеских отношений. Заставлять тебя я не намерен.
Она кокетливо улыбнулась ему:
- В законном браке друг другом не пренебрегают. И потом я еще не знаю, люблю или нет.
- Это, возможно, не понравится тебе или принесет дискомфорт, а мучить тебя я не хочу.
- Даже если так, то я это перенесу. Таков путь.
- Таков путь, - вздохнул Визсла.
Она провела рукой по его щеке, почувствовав пальцами и ладонью гладкую крепкую кожу и волосы жесткой щетины. Вот он, ее мужчина. Муж. Отец ее Дайго. Она все эти годы ждала Тогара, не верила, что он погиб. У нее судьба забрала одного мужа, но взамен дала другого. Лучше. Надежнее. Который не бросит и не сбежит от проблем на какую-нибудь войну, не сломается, а найдет силы жить дальше и тащить и себя и нее. Тана поняла сейчас, что именно с этим огромным воином она хочет прожить свою жизнь, быть с ним единым целым, делиться с ним всем и растить детей.
- Ни кар’тайли гар дарасуум[4], - вдруг прошептал он, прежде, чем снова обхватить ее губы.
Тана была не такая как Каатин, совсем другая, но он любил ее и никому не отдал бы. Теперь он точно знал, что любит ее. Крепко. Сильно. Сейчас Паз Визсла был очень счастлив, и Тана чувствовала, что ей хорошо с ним.
Они еще немного посидели обнявшись на полу, потом Паз нарушил возникшую тишину:
- Пойдем, Тана, там нас уже Дайго заждался.
Он улыбался ей. Встал сам и помог подняться своей будущей супруге. Они вместе спустились вниз. Паз шел счастливый и радостный, обнимая Тану рукой за плечи. Она обхватила его за талию сзади.
Столик переговоров мать-оружейница передвинула так, что детям не было видно, что твориться за плазменным горном. Она заняла Дайго вполне стандартными вопросами о том, сколько ему лет, кем он хочет быть, когда вырастет, ходит ли он в Трапезную, хорошо ли обучает его отец и заботится ли о нем мать...
Тор не встревал в беседу. Он сидел рядом и продолжал разбирать принесенное со скамейки сломанное оружие.
- Дайго, ты еще ни с кем не познакомился? - спросила у мальчика жрица.
- Нет. Я без папы или мамы из комнаты не выхожу, потому что нельзя. И я все время там или с мамой в госпитале.
- Тебе надо с кем-то общаться. Если хочешь, я попрошу твоих родителей, пусть приводят тебя ко мне. Тор тоже ни с кем пока не подружился. А еще лучше, если вы вдвоем будете ходить в трапезную. Вам будет не так страшно, и вместе вы сможете дать отпор.
- Я не умею, - признался Дайго. - Папа сказал, что меня рано учить драться.
- Почему? - удивилась мать-оружейница.
- Он сказал, что я еще не готов.
- А меня отец учил давать сдачи, - подал голос Тор и вздохнул. - Только другие старше меня и сильнее.
- Тогда вам действительно лучше ходить в Трапезную вдвоем. Но сейчас действительно не смысла. Только через год. Дайго, с твоими родителями я поговорю. Ты мальчик и должен уметь защищать и защищаться. Твоему отцу придется учить тебя этому. И судя по тому, что ты не растерялся, толк из тебя выйдет.
- Мама-оружейница, пусть Тор приходит ко мне поиграть. Можно?
- Можно, - улыбнулась Кьяра и пригладила жесткий ежик волос на его голове.
Паз и Тана шли к ним. Они улыбались.
- Па! Ма! - Дайго тут же поднялся на ноги и подбежал к ним. - Вы помирились?
Он, задрав голову, смотрел на них снизу вверх.
- Помирились, сынок, - улыбнулась ему мать.
- Что решили? - голос забраки опять стал строгим и требовательным.
Родители Дайго переглянулись:
- Решили вместе растить воина, - ответил Паз, широко улыбнувшись.
- Пусть уж лучше Паз будет при мне, иначе он опять найдет, как голову потерять, - пошутила его будущая супруга и погладила своего жениха по голове, - да, мой хороший?
Визсла смешливо фыркнул. Дайго и Тор синхронно хихикнули.
- Сейчас мы только проводили павших, Убежище восстанавливается, поэтому я даю вам месяц, чтобы узнать друг друга ближе, а дальше сочетаю вас законным браком. Если вы, конечно, опять не поссоритесь из-за Дайго.
- Мы? Нет. Мы этот вопрос решили. Это наш ребенок, наш мальчик. Именно наш, - Тана подняла сына на руки и Паз обнял их двоих.
- Что ж. Я рада за вас и счастлива, что ваши головы наконец-то вернулись на место, - слегка пошутила забрака.
Коммандер Визсла взял со столика шлем Таны и протянул ей, забрав сына, а когда она оказалась в шлеме, Паз взял со столика свой. Сначала он слегка поклонился матери-оружейнице:
- Я очень благодарен тебе.
- Смотри, Паз, старайся быть хорошим отцом и мужем и не забывай, что твой "бескаровый Мандалор" может наказать очень крепко. Исполняй свои обязанности, как следует, и не забывай отдавать супружеский долг вовремя. Если что, Тана вполне может пожаловаться на твое раздолбайство, а я все-таки суровая кузнечиха.
Паз стал бардовым, казалось, даже оба уха освещают кузницу.
- Ну...я постараюсь... Прости за...
- Не стоит, Паз. Я счастлива, что воспитала хорошего человека, отличного воина и настоящего мандалорца.
Краска сошла с его лица, он опять улыбнулся и примерил свой шлем на голову ахнувшего от восторга Дайго.
- Вот он - да, настоящий мандалорец, - посмеиваясь, сказал отец. Тана тоже засмеялась.
- Папа, а ты мне его дашь поносить?
- Подрастешь дам.
Мальчик снял шлем и протянул отцу.
- Он мне большой, - с сожалением вздохнул он.
- Конечно. Вот вырастет твоя голова, и будешь носить такой же, - утешил его воин.
- А Тор тебе его сделает, - в тон Пазу добавила мать-оружейница. - Из него вырастет хороший мастер кузнец-оружейник.
- Здорово! - восхитился сын Паза.
Маленький забрачек в это время стоял рядом с матерью и смотрел то на семью Визслы, то на мать. Он очень хотел стать мастером кузнечных и оружейных дел.
Надев шлем, Паз попрощался с присутствующими и вместе с будущей женой и сыном двинулся к выходу.
- Паз! - окликнула его жрица.
Он остановился. Забрака подошла к нему.
- Жду тебя завтра. Мне нужно дать тебе несколько рекомендаций относительно обучения сына. Тебе надо с чего-то начать. Я помогу.
- Угу, - кивнул он.
Кьяра хлопнула его по плечу:
- Не забудь, бескар куют горячим. Ступай!
Сложный этап был пройден и мужчина поторопился, чтобы догнать Тану и Дайго. Мальчик шел, держа обоих родителей за руки. Пожалуй, сейчас счастливее, чем он не было никого в этой Галактике.

Когда Тана ушла из палаты с разрешения целительницы, к Амире пришел Шиса. Он с серьезным видом провел по ране сканером и остался доволен.
- Салита говорит, что сшитое легкое уже зарубцевалось, и я вижу, что она права. Но все еще пока очень ненадежно. Бакту нужно колоть около недели и не меньше четырех инъекций за раз. Амира, Вам повезло. Вы при такой ране остались живы, и дело движется к выздоровлению. Обычно при промедлениях не выживают.
- У меня маленький ребенок, Мандалор, мне необходимо быть на ногах в кратчайшие сроки.
- Благодарите судьбу, что вы вообще живы, а сроки определяются вовсе не целителями и не нами, - строго ответил Фенн.
Он опять перевязал женщину.
- Ну, как, еще болит?
- Благодарю, Мандалор, уже нет.
- Да-да, сочиняем…- заметил с иронией Фенн.
- Иногда тянет в боку.
- Не удивлен. Это естественно. У Вас там шов и даже два: внутри и снаружи. Двигаться и вставать Вам еще рано.
- Арма...
- Не волнуйтесь, я присматриваю за дочерью.
- Что? – удивилась мандалорка.
- У Вас хороший ребенок, - Шиса слегка похлопал Амиру по руке и заметил, что подушка под ее головой лежит криво.
- Я Вас немного побеспокою и приподниму, поправлю подушку. Он наклонился, чтобы женщина могла рукой держаться за его шею. Одной рукой он приподнял ее, другой поправил уехавшую подушку. Фенн смотрел мимо Амиры, но случайно он перевел взгляд. Их лица были очень близко. Мандалор замер и смутился. Она смотрела на него в упор, ничего не говоря при этом и обнимая его шею рукой. Что на него нашло, он не знал, но он обнял ее второй рукой, и его словно притянуло к ней. Он накрыл ртом ее губы и ощутил, что она поддалась. Они целовались, испытывая невероятное наслаждение от поцелуя. Почему-то сейчас поцелуй, подаренный когда-то Лее в лесу на Мандалоре, показался Шисе жалким. Он понял, что пылко и сильно влюбился, словно подросток, но он совладал с собой, остановился и аккуратно уложил ее. Фенн уселся рядом с ней, сгорая от стыда. Как он мог так воспользоваться немощностью Амиры?! Так нельзя! Зачем он так сделал?! Нечестивец! Он корил себя за это и не знал, как теперь он посмотрит ей в глаза. Но она дотронулась до него.
- Фенн...
Он повернулся весь красный, держа глаза долу. Сейчас никто бы не сказал, что он грозный вояка и Мандалор. Он чувствовал себя мальчишкой-студентом, совершившим кражу из столовой.
- Фенн, Вы...ты не вини себя...это я не должна была, муж только погиб...
- Амира, если ты сейчас скажешь уйти и не приходить, я тебя не побеспокою. Но я не могу больше молчать. Я скажу, а ты решай. Я почту за честь взять ответственность за вас с дочерью. Выходи за меня, Амира. Я иду на риск, так как Мандалор-крупная мишень, а с ним и его близкие. Я всегда боялся этого, особенно после того, как погиб Тоби Дала, мой оружейный брат. Но у меня уже нет путей к отступлению, и я не привык отступать.
- Фенн, я вижу, что моей девочке с тобой хорошо. Ты надежен и сможешь нас защитить. Если бы ты не дал приказ найти родителей Армы, то я осталась бы в числе погибших. Ты позаботился обо мне. И к тому же ты воин и герой. А Мандалор ты или коммандер мне вовсе не важно. Когда ты приходишь и перевязываешь мои раны, мне легче. Конечно, я не должна, но я все время думаю о тебе. Я знаю традиции. Главное для мандалорца - это семья. И то, что ты сделал предложение  - это нормально и правильно. Вот только надо немного подождать. Я еще не здорова. И памяти моего мужа должна быть оказана честь. Мы все же любили друг друга, в любви родили, а потом и растили дитя, воевали плечом к плечу... Его есть за что уважать. Но он бы очень хотел счастья для меня и дочери. А посему я принимаю твое предложение, Фенн. А в том, что ты полюбил Арму как собственную дочь я не сомневаюсь.
- Она чудесное дитя, - согласился Шиса. - Я полностью согласен с тобой, Амира. Через месяц-полтора я должен вернуться на Мандалор. Но без тебя и Армы я никуда не полечу. И тебе нужно привести свое здоровье в порядок. Однако если будет в том необходимость, я тебя на бракосочетание на себе потащу.
- Хорошо. Пусть месяц, - она покрылась слабым румянцем. - Фенн, ты будешь перевязывать мои раны?
- Да, - тихо произнес он. - Я приду.
Он снова поцеловал ей руку, хотел уйти, но она не отпустила его. Он наклонился и еще раз поцеловал ее.

В этот день Сабин слетала в город и, накупив там баллончиков с краской, вернулась в комнату Эзры.
- Саб, тебе придется ночью побыть одной. Я сегодня в дозоре.
- Ничего. Мне есть чем заняться. Эз, послушай, мы заняли комнату, а как же твой...папа Тован?
- Я видел его. Он сказал, что решил проблему с матерью-оружейницей. Она отдала ему комнату погибшего мандалорца. Ну, он... понимает, что у нас... отношения. Поэтому считает правильным не вмешиваться. А мне его немного жаль, но с его решением я спорить не буду.
Сабин улыбнулась. Она уселась рядом со своим женихом.
- Эз, он очень хороший. И, наверное, он смог заменить тебе Кэйнана.
- Знаешь, Саб, я когда только стал одним из Спектров, Кэйнан, конечно, иногда был требователен, но я его очень любил. Я же один совсем остался, мелкий тогда был еще. Зеленый. Ну, да. Иногда не слушался и спорил с ним. Другой бы мне по ушам десять раз съездил, а он терпел. Он был мне как отец.
- А Гера как мама?
- Угу. Я никогда не говорил об этом, но они были семьей для меня. Когда его не стало, было очень больно. А потом...я оказался здесь. Я так и не понял, что случилось с двигателем. Но Тован меня принял, стал обучать и... вырастил меня. Хоть мне и было тогда семнадцать, но я этого не помнил. Он счел, что мне пятнадцать лет. Но дело не в этом. Он меня полюбил и принял. Как Кэйнан...
Сабин провела рукой по его волосам.
- Эз, у тебя теперь есть я. Мать-оружейница сказала, что готова поженить нас через месяц. Давай после свадьбы улетим на Лотал?
- А как же мастер Люк? Как же твои родители?
- Об этом не беспокойся.
- Тогда я согласен.
Сабин лукаво посмотрела из-под крашеной челки на своего милого, хитренько улыбаясь. Ее орехово-медовые глаза искрились счастьем.
- Только попробуй не согласиться - пристрелю, - ласково сказала она Эзре, обвила руками его шею и крепко поцеловала Бриджера. То же счастье и любовь отразились и в синих глазах Эзры.

Мандо собрался улетать. После завтрака он остался в столовой, чтобы поговорить с Герой о пиратском корабле, захваченном вчера. Он рассказал ей, что его боевая подруга выходит замуж и он решил сделать свадебный подарок, и поинтересовался, возможно ли перегнать транспорт через месяц на Татуин к бывшему дворцу Джаббы Хатта. Тви’лечка выяснила, что через месяц так же должны пожениться и Эзра с Сабин. Впрочем, она сказала, что вчера, пока она была на Призраке, после ее переговоров со службой безопасности Рилота с ней связался ее друг Зеб, узнавший от Каллуса про возвращение Эзры. Новостью для нее это уже не было. Однако она разделила с ним радость, и они решили лететь на свадьбу. Мандо объяснил женщине, что свадебная церемония будет проходить в бывшем дворце Джаббы, а ныне в мандалорском Убежище и кроме Эзры и Сабин будут еще пары.
- Что ж. Намечается веселая свадьба, - улыбнулась тви’лекка. – Как раз поговорю с Эзрой о Джейсене. Может быть, он возьмет его в ученики. Сомневаюсь, что Асока сейчас сможет заниматься наставничеством. Надеюсь, что они с Рексом будут там.
- Будут,- ответил Мандо.
- А корабль…зачем такой громоздкий подарок?
- Она охотница за головами и корабль в ее профессии очень полезная вещь.
- Как ее зовут?
- Кара Дьюн. Она с Альдераана, бывший коммандер штурмового отряда Альянса...-мандалорец недоговорил, потому что Гера открыла рот и вытаращила глаза.
- Дьюн?! Из ударных повстанческих подразделений?! Она жива?! Великая Сила! Я слышала, что она пропала много лет назад.
- Нет. Слухи о гибели преждевременны. Она выходит замуж за мандалорца.
- Не за Вас, Мандо?
- Нет, - усмехнулся Джаррин,- но он тоже охотник за головами и брат Рекса.
- Клон?
Джаррин кивнул. Тви задумалась. Дин тоже стоял  и что-то обдумывал.
- Куда Вы сейчас? – поинтересовалась она.
- В космопорт, а потом еще в два места. Дел пока хватает.
В столовую прошел Чам.
- Уже собрались, Мандо? Жаль, что не можете погостить у нас еще.
- Я благодарен Вам, господин Синдула, за помощь и теплый прием.
Мужчины пожали друг другу руки.
- Знаете что, я отвезу Вас в космопорт, не хотелось бы, чтобы Вы попали в какую-нибудь историю вместе с Вашим мальчиком. На Рилоте пока не спокойно и длиться это будет еще долго.
- Если Вам не трудно.
- Мы с Джейсеном поедем с вами, - предупредила женщина и пошла звать сына, чтобы проводить мандалорца.
Джейсен услышал от матери, что Малыш с отцом улетают и очень огорчился.
- Мам, а мы так здорово играли…
- Через месяц ты их снова увидишь, - улыбнулась мать.
- Они вернутся, да, мам?!
- Нет, мы полетим к нему в гости. И еще там будет Зеб, Асока, Рекс и Эзра с Сабин.
- Эзра? Это тот мальчик, который спас Лотал? Это его папа учил?
- Да. Ты Эза не помнишь, потому что был маленький. Зато, надеюсь, он тебя помнит. Он теперь мастер-джедай.
- Как папа?
- Да, как Кэйнан. И я очень хочу, чтобы Эзра учил тебя. Тебе уже пора, а он станет для тебя хорошим учителем. Однако думаю, что учить он тебя будет не сразу.
- Почему, мам?
Гера с улыбкой погладила его по голове:
- Потому что Сабин выходит за него замуж и сначала им надо побыть вместе. Они слишком долго не виделись.
- Сабин невеста?! – воскликнул мальчик. – Вот здорово! А платье у нее будет красивое?
- У Сабин всегда все красивое. Одевайся скорей, Джейси, а то нас дед не возьмет с собой, если опоздаем, - она весело подмигнула сыну.
Чам и Мандо с Малышом уже ждали их, сидя в лендспидере.

Словарь терминов мандо’а

1 Вод - (мандо’а) брат, сестра
2 Вод’ика - (мандо’а) брат, братик, сестричка, сестренка
3 Дар’мандо - (мандо’а) больше не мандалорец, мандо потерявший свои корни и более не привязанный к традициям своего народа
4 Ни карт’айли гар дарасуум - (мандо’а) Я люблю тебя! Буквально: я сохраню тебя в сердце навсегда. «Карт’айли» - любить, «дарасуум» -навсегда

Подпись автора

Живи, чтобы сражаться! Таков путь!

Глава 6

Перелет на Дагоба был весьма длительный. Мандо и его сын наслаждались заслуженным покоем. Дин отсыпался в своем кресле. Малышу тоже не хотелось что-либо делать, поэтому он тихо посапывал на отцовском бескаре, накрытый мандалорским плащом. Все эти несколько суток отец и сын ели и спали. Джаррин не представлял, что будет дальше, и надеялся найти если не родичей сына, то какие-либо зацепки, по которым можно было бы идентифицировать расу ребенка или найти о нем хоть какую-то информацию. С человеческими детьми проще. Они хотя бы знают кто они, откуда, кто родители, а этот ребятенок, почти немой, но с огромным потенциалом способностей, называемых джедаями Силой. Иногда Мандо жалел, что он не обладает Силой или даром какой-нибудь телепатии, чтобы можно было поговорить с мальчиком. Спасибо, Люк помог.
Дин проснулся. Он лежал в кресле, пялясь в потолок и пытаясь сообразить, с чего начнет на Дагоба поиски. Поиски? Поиски чего? Что искать?! Где?! Джаррин зевнул. Вставать было лень. Он посмотрел на мальчика, лежащего на его доспехе. Ребенок тихо спал, сунув в рот бескаровый кирбес. «Говорят, когда режутся зубы... Не-а. С зубами у него полный порядок. Просто маленький еще, - Мандо усмехнулся. - Вот интересно, я также во сне руки в рот совал, когда был мелкий?»
За все это время дитя, на данный момент, крепко спящее, заставило Мандо измениться. Не слишком доверчивый и неразговорчивый суровый охотник за головами стал более открыт и общителен.
Какие сюрпризы преподнесет им Дагоба? А после нее что? Дин Джаррин погрузился в размышления. Мать-оружейница права: при такой опасной профессии таскать ребенка с собой недопустимо. Он бы тогда оставил его на Соргане и навещал бы его, благо там была та, кто рада была принять его как своего... Принять как своего... Гидеона больше нет, нет охоты за ним, так что мешает ей теперь принять его, как своего?
"Слушай, парень, а ты-то примешь ее дитя как своего?" - задал он себе вопрос. Винта.  Маленькая девочка, которую он сперва напугал. Она очень хорошо отнеслась к Малышу и потом, почти плакала, когда они уезжали. А глаза? Разве можно было забыть этот открытый и грустный взгляд, честный, вопросительный, внимательный. Винта так смотрела на них двоих, будто просила их остаться. Да и Омера...
Джаррина будто ледяной водой окатили. Омера! Почему он часто вспоминает и думает о ней? Просто потому, что она отнеслась к нему с теплом? К наемнику с холодной головой в бескаровом шлеме, никому никогда не показывающему свое лицо? Среди мандалорцев так принято: ты можешь ухаживать за девушкой и при этом ни ты, ни она до свадьбы лица друг друга видеть не должны. А ведь это не мандалорка, а самая обычная фермерша, выращивающая криль. Аруэтии[1], как бы ее назвали в анклаве. Она про шлемы ничего не знает, а про мандалорцев...ну, ходят про них всякие сказки и домыслы. А вдруг ей не понравится то, что она увидит под шлемом? Как тогда? Хотя...фермеры народ простой и не притязательный. "Может попробовать устроить свою судьбу? Если она согласится. Сделать ей предложение, принять маленькую Винту. А что? Она с Малышом уже подружилась и рада будет, а у меня появится еще одно дитя, маленькая дочка. И потом, чем Омера не жена мандалорцу? Стрелять умеет, постоять за себя ее Кара немного научила. Что ж еще? А с течением времени можно будет штампануть ей еще бескар в размере одного-двух, если она захочет. Чем плохо?" - размышлял Мандо. Автопилот выдал сигнал подготовки к выходу из гиперпространства. Джаррин сразу аккуратно положил сына в кроватку, поднял спинку кресла, перевел управление кораблем с автопилота на ручное. Во избежание столкновений с летающими булыжниками пришлось выставить дефлекторный щит.
Серые полосы почернели, и Лезвие Бритвы выбросило в открытый космос недалеко от Дагоба.
Мандо вызвал справку и основательно ее просмотрел. Ничего интересного. Болота и сырые джунгли. Что ж. Таков путь.
Достигну планеты, корабль начал снижаться. Мандалорец проворчал:
- Это была плохая идея!
Туман, низкая облачность и дождь создавали нулевую видимость. Джаррин сажал Лезвие Бритвы почти вслепую. Почти вслепую, потому что благодаря сканеру местности он сумел выбрать для посадки стабильную поверхность. Свалиться в болото осторожность не позволила. Корабль пару раз дрогнул, опустившись на опоры. Мандо посмотрел на панель управления и включил сканирование систем, опасаясь, что он мог повредить корабль. Проверка ничего серьезного не показала, лишь обшивка в одном месте была чуть содрана. Посадка обошлась без проблем. Что у нас плохого? Ничего? Кандосии![2]
Транспаристилловый экран, не смотря на дождь, запотел. Мандалорец задумчиво откинулся на спинку кресла, пытаясь понять в какую ди’кут’ла бан’шебс[3] их занесло и спрашивал себя, а может ну ее, эту Дагоба ко всем блургам? Он был не из пугливых, но здесь он чувствовал себя почему-то крайне неуютно и напряженно.
- Папа!
Проснулся Малыш. Мандо повернулся к кроватке.
- Прилетели, малой, - вздохнул он. - Ну? И что мы теперь будем делать?
- Па, - мальчик смотрел на него немного укоризненно.
- Что? По делу надо?
- Не.
- Есть будешь?
- Да.
- Отлично. Пойдем, я тоже голоден.
Дин вытащил его из кроватки и посадил на свое плечо. Чтобы маленький шалун, пробравшись тайно в кабину не устроил чего-нибудь, он отключил консоль.
Постоял и подумал, не забыл ли чего, и понес на плече своего маленького сына вниз обедать, а возможно, даже ужинать, так как из-за погодных условий было непонятно день сейчас или вечер. Все же вечер. Снаружи темнело. Спать не хотелось. Малыш гонялся на первом уровне за мячиком. Дин время от времени, подбрасывал игрушку, и она скакала, ударяясь об пол. Мальчик с восторженным визгом и смехом носился за ней, стараясь поймать, а поймав кидал об пол. Мяч прыгал по направлению к отцу, тот ловил и бросал его снова сыну. Джаррин улыбался, глядя на то, как Малыш радуется. Сам он посчитал, что из корабля выходить на ночь глядя не безопасно, поэтому решил это сделать на следующий день. Сейчас он наводил порядок на борту корабля, стараясь избавится от хлама и мусора, накопившегося за довольно долгое время, пока ему было некогда. Оставив сапоги у входа, сняв наручи с перчатками и закатав рукава, он драил пол. Дроидами для уборки Дин никогда не пользовался, он их не любил, поэтому все старался делать сам. Сын оставил мяч и начал охотится за тряпкой, желая скакнуть и поехать на ней, но Мандо, пыхтя от усердия и раскрасневшись от работы, строго пресек попытку жестко сказав, нахмурив брови:
- Получишь по заднице!
Мальчик тут же вернулся к игре с мячом. Сердить отца ему не хотелось.
Закончив всю грязную работу на корабле, Мандо почувствовал небольшой голод. Только лишь он положил себе на кусок хлеба ломоть копченого блуржьего мяса, как Малыш бросил играть и, подбежав, подергал его за штанину. Он усадил ребенка на выдвижную кухонную консоль и, отломив кусок от бутерброда, отдал ему. Мелкий запихнул все в рот и быстро рассправился с едой.
- Ааиии! - сказал он, протянув ручки.
- Не-а. Не "аэ". Хочешь, что-то получить, скажи "дай".
- Ааиии!
- Нет. Скажешь, дам.
- Бхыы! Папа!
- Не хнычь. Скажи "дай".
- Бхыыы! Ааиии! Пааа!!
Мандо пожалел ребенка и оторвал ему довольно большой кусок.
- На. Но в следующий раз проси и скажи "дай".
Глядя на жующего Малыша, Мандо признал, что его метод обучения мелкого человеческой речи потерпел фиаско. За бутербродом последовал компот из пали. Джаррин повторно попробовал научить сына просить, но кроме хныканий и капризов не получил каких-либо результатов. Он просто мысленно махнул на это рукой и подумал, что Джаррин-младший не из тупых и всему научится со временем сам. Малыш допил компот, выловил из него все ломтики пали. Мандо отвернулся на минуту, чтобы поставить свою кружку на место и услышал:
- Папа! На!
Быстро обернулся и увидел, что сын протягивает с довольным видом свою чашку ему. Дину было удивительно, что мальчик не воспользовался словом для получения чего-либо для себя, но сказал совсем другое, как готовность отдать. Забрав чашку и присоединив ее к своей кружке, он взял его на руки. Малыш обнял его. От сытости и удовольствия он прикрыл глаза и уткнулся отцу в шею.
- Спать будешь?
- Не, - лениво отозвался мальчик, но на самом деле глаза у него закрывались, он устал. Дин поднялся в кабину, и уселся в кресло, держа на руках свое дитя, которое задремало, а после заснуло совсем. Джаррин полюбовался на маленького, осторожно пригладил его ушки и уложил в кроватку, переодев ко сну.

Мандо с удовольствием освежился. Посмотрев на себя в зеркало в душе, он  укоротил  отросшую на щеках и подбородке щетину и подбрил свои усы, сделав растительность максимально короткой. Полюбовался результатом. "А что? - подумал он. - Не так уж я и плох. Можно и к Омере вернуться. Вот только, похоже, я тогда разбил ей сердце своим уходом. Сможет ли она вновь меня принять? А если нет? Ладно. Поживем-увидим."
Выйдя из душа, он опустил в каюте вновь запакованную в пленку полку с постелью, распаковал ее. Прошлую пленку, на которой спал Марти, он еще в прошлый раз снял и отправил в мусороприемник, а после поднял полку, которая автоматически упаковалась. Сейчас Мандо собирался нормально поспать. Перетащив в каюту кроватку и бескар'гам с одеждой, шлемом и оружием, он нырнул под теплый мандолорианский плед. Засыпая, Дин почувствовал, как проснувшийся и вылезший из кроватки мальчик протопал к нему и забрался ему под руку. Отец укрыл его пледом, обнял и прижал к себе, чувствуя теплое маленькое тельце и биение его сердечка. Мальчик чуть повозился под одеялом, устраиваясь поудобнее. Вскоре в каюте раздавалось только тихое похрапывание Мандо и посапывание его маленького сына. Клан Двоих погрузился в сон.

Джаррин проснулся очень рано. Малыш спал. Мандо не стал вставать, чтобы не разбудить ребенка. Он лежал и размышлял, закрыв глаза, о том, что в этой дикой местности можно было бы сходить на охоту, а вот рыбалка, наверное, не получится - мелкий распугает всю рыбу. Болотистая местность наверняка кишит зверьем, а так же...квакушками! О, нет! Только не это! Как малой может их так просто есть, будто это кусок уджа? Фууу! Хотя, может, ему не хватает чего-то в организме? Тогда пусть ловит и ест: все будет чем-то занят. Ну, хорошо, охота. Но они-то сюда не загорать прилетели. Сперва надо осмотреться и понять что к чему. Потом поискать что-нибудь подходящее, а потом уже охота, рыбалка, грибы-ягоды...кстати, а они тут есть? Не ядовитые ли? Придется еще раз почитать голосправку... Размышляя, Джарррин задремал. Ему приснился  отец. Мандо опять был в своей комнате в Убежище на Наварро и коммандер Т'орн играя с ним, учил его. Дин весело смеялся, слыша негромкие похохатывания своего папы-мандалорца, пытающегося поймать его. Сейчас никто не видел, как Дин улыбался во сне.

Дождь прекратился. Мандо хотел идти и осмотреться на местности один, но Малыш закосолапил за ним, и мандалорцу пришлось взять его с собой. Спустившись с трапа с бластером наготове, он стоял и озирался по сторонам, думая, в какую бы сторону пойти и будет ли это опасно.
- Эй, малой, от меня ни на шаг! - приказал Мандо. - Тут есть хищники!
Мандалорец для начала решил обойти, осмотреть корабль и окружающую поляну местность. Сын следовал за ним, растопырив ушки и с любопытством вертя головой. Мандо обогнул Лезвие Бритвы и заметил кусок отодранной и висящей клоком обшивки.
"Обо что это я так? Не порядок! Надо поправить", - задумался он.
Услышав шорох сзади себя, он быстро обернулся и увидел, как мальчик схватил выпрыгнувшую из травы лягушку.
- Подожди, малой, не...
Но лягушка тут же исчезла, провалившись сквозь широко открытый рот Малыша.
- Парень, что ж ты делаешь? А вдруг она ядовитая и...
Малой уже не слушал, поймав вторую. Мандо вздохнул и покачал головой.
- И что из тебя вырастет?
Заглотив и вторую квакушку, мелкий с довольным лицом повернулся и посмотрел на отца.
- Эх, ты, вечно голодное, мелкое зеленое! Пойдем, посмотрим, что тут еще есть, - усмехнулся Джаррин.
Сын закосолапил за ним дальше.
Недалеко за кораблем находилось болотистое озеро. "Вот откуда здесь лягушки! - догадался Дин, глядя на поблескивающую поверхность. – Что ж, далеко на рыбалку ходит не надо."
В жизни мандалорца бывало всякое. Иногда в кармане не было денег и с заказами не получалось, а есть хотелось и очень. Тогда он улетал куда-нибудь в дикое место, где предавался ловле рыбы и охоте на дичь. Так и выживал. Он мог бы прийти в Убежище, где бы его сытно накормили, но сложные времена не позволяли ему это сделать. Он считал, что таким образом он объест какого-нибудь более достойного воина, семью или найденыша, поэтому предпочитал выкручиваться из сложившегося положения сам. Такова жизнь честного охотника за головами, не иметь ничего за душой. Таков путь.
Задумавшись, он выпустил из вида Малыша и пришел в себя, когда услышал громкий визг. Развернувшись на крик, он увидел, как болотный летун подхватил ребенка за ворот и понес, махая крыльями, быстро набирая высоту. Мандо мгновенно несколько раз выстрелил по болотному летуну, подшиб ему крыло. Летун начал падать с весьма большой высоты, выпустив мальчика. Отец еле успел поймать дитя.  Если бы мандалорец не отшатнулся, то тушка летуна свалилась бы в аккурат на его шлем.
- Тебе не следовало от меня отходить. Это была плохая идея. Почему ты не слушаешься? - сказал ему строго Джаррин.
- Папа...- испугано уцепился мелкий озорник за бескар отца.
- Еще раз отойдешь, и я запру тебя на корабле. Понял?
- Па...- мальчик тихо пискнул, уткнувшись в бескар Мандо.
- Ладно, - Дин отошел. - Ты в порядке?
- Да.
Отец опустил его вниз.
- Папа! - ребенок дернул его за штанину. - Там!
Он указал на тушку летуна.
- Да, Малыш, вот и поохотились. Давай посмотрим, можно ли это есть.
И Мандо, взяв тварь за шею, поднял, ощутив ее вес, и понес на корабль.
Сканер, несколько раз воткнутый в тушку, не показал каких либо химических или биологических отравляющих соединений и примитивных форм жизни.
- Поздравляю, малой, это твоя первая дичь, - пошутил мандалорец.
Тушка рептоптицы была размером около полутора метров. Прежде, чем разделать ее, Мандо нашел удобный камень, виброклинком обрезал перепончатые кожанные крылья, а затем слабой струей из огнемета хорошенько опалил ее. Осталось только ободрать шкурку и выпотрошить. Малыш ждал отца на борту. Когда Мандо вошел в корабль, он заметил, что мальчик с чем-то возится и довольно хихикает. Подойдя, он заметил лианного ужа. Сын играл с ним. Джаррин из справки знал, что эти змеи не кусаются и безвредны. "Ладно, пусть играет, лишь бы не ел", - сказал себе Дин и поморщился. Он закрыл вход, чтобы больше никаких животных на корабль не пробралось. Спустив крылья в мусороприемник, мандалорец разделал болотокрыла на части. Немного подумав, что бы сотворить из этого мяса, отправил несколько кусков запекаться, из ножек сварил суп, а остальное кинул в замораживатель. "Попробуем. Не понравится - выброшу", - решил он. Еда приготовилась, и он позвал сына обедать. Малыш подошел к нему с умоляющими глазами, держа лианного ужика в руках.
- Ладно, его тоже накормим, - сказал ему Мандо. Достал откуда-то металлическую штуку, очевидно, бывшую раньше винтовой пробкой к чему-то, хорошенько помыл и плеснул туда молока банты, присел, поставив емкость на пол. Малыш подвинул к молоку своего нового друга. Уж раздвоенным языком лизнул поверхность молока и, по-видимому, ему понравилось. Отец с сыном наблюдали за ним. Малыш поднял голову и посмотрел на папу. Сейчас Джаррин был без шлема. Он стоял, сложив руки на груди и опершись о переборку корабля плечом.
- Знаешь, давай его отпустим. Все-таки это лесной житель и его дом там. Отнесем его на поляну.
- Ииеееааа? - огорченно о чем-то спросил мальчик, но отец его понял.
- Мне тоже жаль, Малыш, но он будет очень скучать по дому, если останется тут. Это не хорошо.
Дитя опустило ушки и грустно посмотрело на ужика.
- Зато он будет приползать к тебе поиграть. А так ты его обидишь, - объяснил ему отец, присев на корточки перед Малышом и погладив его. Ребенок вздохнул и кивком дал понять, что согласен.
Уж выпил все, стал ленивый и сонный. Играть он больше не хотел. Свернулся под стеллажом.  Настал черед хозяина корабля и его сына поесть. К удивлению Мандо, суп из болотокрыла оказался своеобразным, но вкусным, как и его печеное мясо.
После обеда, они выпустили лианного ужа на волю и снова закрылись в корабле. Дин Джаррин решил, что пришла пора хорошенько вымыться самому и в первую очередь искупать сына. Раздевшись и опоясавшись банной простыней, он вышел из каюты, поймав пробегающего мимо мелкого баловника за ворот, и снял с него кофточку. Бросив одежу в очиститель, он унес мальчика в душ и там искупал как следует под теплыми струями воды. Джаррин-младший вовсю веселился, бегая, словно под дождем, вокруг ног отца. Дин снова отловил его на очередном вираже, натер обеззараживающим раствором и приказал закрыть глаза, чтобы туда ничего не попало. Затем, подхватил мальчика и подставил под теплый душ. Он сам весь извозился и вымок, но был очень доволен. После он вытащил детскую банную простыню, которой разжился сразу после появления Малыша на корабле и, вытерев ему насухо ушки, запеленал его в эту простыню, пустив теплый воздух. Повернувшись к зеркалу, Мандо взглянул на свое отражение, увидев по ту сторону зеркального стекла довольного, счастливого и улыбающегося отца с жизнерадостным ребенком на руках.
- Посмотри, кто там? - сказал он Малышу.
Малыш разглядывал отражение не долго.
- Папа, - ответил он.
- А это кто у папы на руках, такой весь чистый и красивый? - улыбнулся Мандо.
Ребятенок посмотрел сначала на него, потом на свое отражение.
- Я! - радостно и громко воскликнул он.
- Верно, ты, малой, - Дин, улыбаясь, крепко поцеловал его в щеку.
- Пойдем, одену тебя. Посидишь в кровати, пока я не приду. Никуда не лезь. Ты же хороший мальчик, да?
- Да.
В каюте отец переодел его и уложил под одеяло в кроватку, но стоил ему сделать лишь один шаг к двери, как Малыш вылез из нее, плюхнувшись на постель отца.
- Эй, Дин-младший, мы так не договаривались.
Однако мелкий баловник нырнул под мандалорианский плед и с наслаждением растянулся под ним, шаловливо поблескивая из-под него большими глазками. Мандо слегка посмеялся, а после ушел мыться сам, закрыв сына в каюте.

Выходить уже не хотелось. Их разморило после купания и вкусной еды. Джаррин-старший развалился и задремал на своей постели, мальчик пристроился у него на груди, тихонько посапывая. В результате оба они проспали до следующего утра.
К счастью, ночью дождя не было. Это порадовало Мандо, задумавшего починить обшивку. Взяв с собой небольшой инструментарий, он пошел выправлять и приваривать металлический лист. Малыш гулял неподалеку, выискивая лягушек. Он увлекся и не заметил, как удалился от Лезвия Бритвы и оказался около озера. Там он наконец-то заметил подходящую лягушку, сидящую у кромки воды, подкрался и шлепнулся на нее всем телом, испачкав одежду в иле и песке. Держа скользкую лягушку обеими руками, он осмотрел ее и решил, что лягушка грязная. Джаррин младший подошел к воде и, крепко держа ее за заднюю лапу, хорошенько пополоскал в озере, прежде чем сунуть в рот.
Неожиданно по воде плеснуло что-то крупное. Булькнуло звучно и по глади озера пошли круги. Малыш отступил. Ему стало страшно. Мало того, что он нарушил запрет отца и ушел далеко, да еще и трава высотой была почти с него, что затрудняло отступление и  давало  сомнительную возможность увидеть корабль, поэтому мальчик ориентировался на слух. Сзади в озере снова что-то зашевелилось. Мандо услышал этот плеск. Прервав ремонт, он не обнаружил сына рядом с собой.
- Ну, что за ребенок! Что из него вырастет?! - проворчал он, бросил все и отправился к озеру на поиски малолетнего озорника. Увидев недалеко от себя возвышающуюся фигуру отца, Малыш пошел к нему. Мандо заметил его недалеко от воды. Сын был весь извазюкан. Дин быстро подошел и поднял его, повернулся, чтобы  уйти к кораблю с нескрываемым желанием отругать и все-таки наказать мелкого отпрыска за непослушание, но в это время кто-то схватил его сзади за ремень и потащил в воду.
Дин выпустил сына из рук, крикнув, чтобы тот убегал и прятался, а сам попытался хотя бы как-то повернуться и посмотреть, кто напал на него сзади. Он упирался, чтобы не слететь в воду. Дышать было трудно. Ему казалось, что собственный ремень сейчас перепилит его пополам, но отдавать его он вовсе не собирался и пытался перетянуть непонятно кого на себя, ухватившись за ремень руками.
- Папа! – перепугавшись, завопил Малыш.
- Уходи! Беги отсюда, сын!  Ну?!
Джаррин сообразил, включив панорамный обзор визора. То, что он увидел, ему не понравилось, и он понял, чего так испугался его мальчик: огромная туша дракозмея возвышалась над водой. Тварь впилась зубами в ремень мандалорца и пыталась его утащить в воду, будучи голодной и злой, а еще сильной, так как Мандо уже съехал сапогами в воду. Он выстрелил в дракозмея несколько раз из бластера, но чешуйчатая шкура хищника словно бескар, оказалась непробиваемой. Тогда он завернул руку за спину и пыхнул в морду дракозмея из огнемета. Тот взревел и поднялся еще выше, оторвав мандалорца от илистой болотной почвы, и тряхнул.
Вдруг Джаррин почувствовал, что его будто бы никто никуда не тянет. Он парил в воздухе. Панорамное изображение показывало сзади него парящую тушу дракозмея, поднявшуюся над поверхностью воды и размахивающего лапами и хвостом. Зверь от неожиданности выпустил ремень охотника за головами, барахтаясь в воздухе. Мандо уже понял, в чем дело.
- Сын, не трать силы! - умолял он, видя, как мальчик, стоя в траве, прикрыл глаза и поднял вверх обе маленькие ручки. Но вот он опустил их и мягко завалился в траву. Джаррин благополучно плюхнулся на берег, развернувшись с бластерами в одну секунду, и выпустил около десяти разрядов в глаза монстра, раскурочив ему башку. Тяжело дыша и трясясь от напряжения, он встал, глядя на здоровенное тулово с мощной шеей, лежащее наполовину в воде.
- Жуть какая! Прилететь сюда было плохой идеей...
Он оставил монстра, сразу подобрав Малыша с земли и направившись к кораблю чуть ли не бегом. Опустив трап, он снял с мальчика извозюканную одежду, слегка помыл его, переодел и оставил в каюте, уложив в кроватку. Ребенок впал в глубокий сон, потратив все свои силы для спасения своего папы. Ругать и наказывать его было делом бессмысленным. Дин запер корабль и ушел доделывать ремонт, взяв с собой бескад и сканер, чтобы посмотреть, насколько убитый им дракозмей пригоден для пищи, а если пригоден, разделать его после ремонта обшивки. Тушу дракозмея Мандо освежевал. Сканер опять не показал каких-либо признаков яда или примитивных форм жизни. Мясо было чистое.
- Хоть одна радость в этой жизни, - вздохнул мандалорец, запихивая огромные оковалки мяса в карбонитовую камеру.
Ребенок пришел в себя лишь к ночи, был вкусно накормлен и оставлен в покое с игрушками.
- Могу тебя поздравить с удачной охотой, сын, мясом мы теперь запаслись на год вперед, - усмехнулся Мандо, отдавая ему деревянного ранкора с всадником.
Малыш радостно улыбнулся. Пока он разбирался со своими игрушками, Дин Джаррин наводил порядок в оружейном сейфе, распределяя лежащее там грудой оружие по местам, разбирая, чистя и смазывая его. Ввиду недавних событий, ему было некогда навести порядок и теперь, от нечего делать, он наверстывал упущенное. Закончив с оружием, Мандо запер сейф, оглядываясь по сторонам и задаваясь вопросом, что бы еще сделать. Так ничего не придумав, он двинулся к пищеблоку, желая выпить немного воды.
Снаружи пошел проливной дождь. Мандалорец отхлебнул из кружки. "Похоже, справка не врет: на этой планете кроме зверья никакой разумной жизни. Два вопроса. Первый: что мы здесь потеряли? Второй: какого ранкора мы торчим тут уже который день? Лично я вот что хочу тут найти? Приключения на свой бескар? Мать права: раздолбай! Ладно, мелкий от любопытства не сидит на месте, но я-то чего? И что дальше? - он прервался, глядя на играющего Малыша, и вдруг подумал. - Пристрелил я сегодня эту гадину: это я поохотился или на рыбалку сходил?" Он еще раз хлебнул из кружки. Последняя мысль его позабавила, он прыснул со смеху, чуть не обдав пол фонтаном воды. Глотнул и рассмеялся. Мальчик обернулся. Он не знал, что так развеселило папу, но увидев его лицо, он тоже залился смехом.

Полночи Малыш не мог уснуть. Он уже выспался и проявлял наредкость бурную активность. Отец махнул рукой, мол, пусть пар выпустит, поэтому сам не спешил ложиться спать, придумывая себе все новые и новые дела, пока совсем не устал.
- Пойдем спать, Дин. Ну, сколько можно? - укорил его Мандо.
- Не, папа. Аааиииаа!
Тогда Джаррин уселся на пол у переборки.
- Как хочешь, а я устал.
Он закрыл глаза и привалился затылком к металлической поверхности. Мальчик бросил играть, подошел к отцу и уцепился за его рукав.
- Папа, - негромко позвал он.
- Я сплю, - ответил Мандо.
- Па-а-а! - мальчик подергал его за рукав в сторону каюты. – Па-а-а!
- Ну, хорошо. Пошли.
Он поднялся и унес его в каюту, положив в кроватку. Дернул за дракончика. Каруселька начала сверкать и поворачиваться. Малыш сначала лежал с открытыми глазами, слушая перезвон маленьких колокольчиков, а после понемногу закрыл глаза и уснул.
Посетив душ, Джаррин свалился на постель. Ему едва хватило сил заползти под плед. Уснул он быстро и очень крепко.

Новый день принес новые проблемы. Джаррин заметил какое-то разрушенное строение на другом берегу озера, примостившееся в корнях огромного дерева. Заметить его было трудно, руины поросли травой и мхом.
- Может,  информацию стоит искать там? - негромко вслух подумал Мандо. Вооружившись и, на всякий случай, закрепив сзади ракетный ранец. Малыш косолапил рядом, чуть что, прячась за ногу отца как за дерево. Они пробрались туда.
- Малой, не лезь, я сам, - остановил мальчика мандалорец, когда Малыш попытался залезть на крышу по корням и заглянуть внутрь через дыру. Вытащив бластер, Мандо наклонился и вошел внутрь строения. Ничего такого: лежанка с истлевшим и заплесневевшим тряпьем, невысокий столик с такого же вида посудой, наполовину обрушенный очаг, запах плесени и сырости, везде по стенам мох и болотная трава... Более чем скромно. Дин опустил бластер, тут искать было нечего. Видимо, тут когда-то и жил отшельник-джедай. А сейчас это просто развалюха, которую и домом-то не назовешь.
Джаррин покинул это странное строение. Даже на Татуине самая последняя лачуга в Мос-Эйсли и то поуютнее. Уж ему-то в таких приходилось бывать. Например, в одной такой жила тви, с которой у Дина Джаррина складывались весма близкие отношения. Время от времени. По надобности. Но, к сожалению, от Джаббы не возвращаются... А Мандо...Мандо считал ниже своего достоинства работать на продажных и сволочных хаттов, будь они не ладны!
Он подозвал сына. Мальчик послушно ждал его снаружи и с удовольствием залез к нему на руки. Мандалорец с ребенком на руках обошел дерево и уже хотел вернуться к кораблю, но что-то привлекло его внимание. Где-то там, в лесу. Будто что-то звало его или притягивало. Он пробрался через кустарник и заметил невдалеке какой-то черный провал. Еще одно жилище? Чье? Пришлось снова браться за бластер. Дин подумал, что негоже лезть туда с ребенком на руках и спустил его вниз, строго приказав, чтобы тот никуда не уходил. Однако мальчишка опять ослушался, осторожно пробираясь сквозь траву, вслед за крадущимся Мандо. Джаррин остановился в пяти шагах от пещеры. Ему было как-то не по себе, голова кружилась, а воздуху стало не хватать. Малыш продвинулся сквозь траву чуть дальше и тоже остановился, поводя ушками. Отец почему-то не обращал на него никакого внимания, и это было непривычно. "Да что со мной такое?! Никогда не трусил, а тут... Что-то мне как-то плоховато и голова разболелась. К дождю, что ли, опять?"- он стоял и размышлял, держа темный провал на прицеле. Внезапно малой испуганно заверещал и ринулся к отцу. Он налетел на его ногу так, что чуть не опрокинул Дина, схватился за его сапог, продолжая верещать от ужаса, и закрыл глаза. Это немного расшевелило мандалорца, который стоял как вкопанный и не мог двинутся с места. Он подхватил сына. Мальчик продолжал верещать. Он упирался Джаррину ладонями в бескар, словно хотел отпихнуть его от этого странного места, у него началась паника.
- Папа, не-е-е!!! Там!!! Па-а-а!!!
Мандалорец никак не мог понять, почему у ребенка такая истерика, и чем тот напуган, пока не ощутил, что не может двинуться с места. Ноги словно приросли к болотистой поверхности Дагоба. Сын продолжал биться в бескар и кричать. Наконец Джаррин совладал с собой. Он с какой-то необыкновенной тяжестью сделал над собой усилие и отступил. Потом еще. И еще. Мандо пятился, не видя, что у него за спиной, пока не уперся ею во что-то. Тут в глазах у него потемнело, и он сполз вниз по стволу дерева, уронив бластер.

Охотник за головами пришел в себя оттого, что кто-то копошился на его груди и тянул за шлем. Приоткрыв глаза, он понял, что сидит под деревом, опираясь спиной на ракетный ранец, бластера в руке нет, а сын пытается избавить его от шлема. Он не понимал, что с ним произошло. Ласково пригладив ушки Малыша, он тихо сказал ему:
- Не надо, сынок. Все нормально. Я жив.
Малыш отпустил его шлем и отец привлек его к себе.
- Мы оба целы. Это радует. И все же, что это было, а?
Ребенок привстал, поднял ручки и округлил глаза:
- Папа, там БУ!
И тут же обнял его, будто закрывая собой.
- Ладно, малой, не пойдем туда, раз там "бу". Нам там делать нечего, - успокоил он сына, подобрав свой бластер с земли и сунув в кобуру на бедре.
Дин чувствовал корень под своей ягодицей. Было неудобно, и мандалорец поспешил подвинутся в сторону. В этот момент раздался скрип. Корни дерева, торчащие из земли будто клубок змей, зашевелились и обхватили  его за пояс, приковав его к стволу. Он почувствовал опасность и отпустил Малыша, коротко приказав ему:
- Беги!
Корни опутывали мандалорца все больше. Дитя скатилось по бескару отца и отшатнулось, когда грубый корень пытался зацепить за ворот его одежды.
Мужчина не растерялся, вытащил виброклинок и рубанул по корням, добавив, как аргумент, горячую струю из огнемета. Раздался жуткий скрип, когда Мандо подпалил дерево. Корни отпустили его на миг, и этого было достаточно, чтобы на ракетном ранце взмыть вверх, вырвавшись из цепких объятий и успев схватить мальчика. Он отлетел от дерева на несколько метров и обернулся. Дерево издавало жуткий треск и скрип, слышный на весь лес, махая корнями и ветвями, будто грозило поймать и растереть в порошок нарушивших его покой.
- Жуткое место, -  констатировал Мандо. Он был не из пугливых, но все это действовало на нервы, доводя до дрожи в коленях и расшатывало психику.
Он так и нес мальчишку на руках, пока не вернулся на борт Лезвия Бритвы. Только когда трап оказался поднятым, а корабль закрытым он поставил сына на пол. Малыш тут же схватился за живот.
- Увв!
Дин усмехнулся:
- Вот это я понимаю, герой! А мог бы описаться от страха. Я бы в твоем возрасте точно сделал бы в штаны и не только мокрое дело. Идем. Мне бы тоже надо.

Время подошло к обеду. Дин не горел желанием снова выйти на поиски приключений на собственный бескар, а посему сначала занял себя уборкой на втором уровне Лезвия Бритвы, а потом, спустя несколько часов, все же решил подышать вечерним воздухом не выходя из корабля.
Вечерело. Мандо сидел на трапе. Сын пристроился на его коленях и посмотрел в его лицо снизу вверх. Джаррин был без шлема. На Дагоба никого нет, кроме сумасшедших деревьев, зубастых хищников, лягушек, лианных ужей и ящероптиц. Кому тут на него смотреть и зачем?
- Что-то мне жутко от этого места, сынок, - признался он. Люк и Шиса правы: мне не стоит совать свой нос куда не следует.
- Ээааа...- вздохнул мальчик. Прикрыл глаза. Дин счел, что тот устал и хочет спать, но не спешил уносить его в каюту: пусть подышит вечерним воздухом. Над болотистой местностью начал подниматься туман. Озеро заволокло сизыми клоками. Джаррин размышлял, как быть дальше. От мыслей его оторвал чей-то старческий голос.
- Ну, здравствуй, Дин Джаррин по прозвищу Мандо!
Мандолорец посмотрел по сторонам, никого так и не увидев.
- Что за наваждение?
Ответом ему был тихий смешок и негромкое покашливание. Вдруг перед собой он увидел расплывшееся в воздухе светлое пятно, которое обрело очертание невысокого старичка, по виду такого же, как Малыш, и опирающегося на деревянную суковатую клюку.
- Приветствую...- Дин не понимал, что происходит.
"Что же за день-то сегодня такой?!" - мысленно воскликнул он.
Старичок подковылял к трапу и ловко забрался на него, глядя на Мандо мудрым глубоким взглядом. Он весь светился. Дин уже потянулся за шлемом, стоящим сзади, но старика почему-то это развеселило.
- Оставь, Мандо, шлем свой. Не нужен он тебе. Угу! Я Сила только, а не грубая плоть, и видят меня джедаи лишь.
- Но я не джедай.
- Сын твой, разве не джедай он? М-м-м? Кх-хе-кх-хе! Пока с тобой он меня видишь ты.
Джаррин обратил внимание, что мальчик опять улыбается и словно перебирает пальчиками струны арфы.
- Сильный джедай он, - скрипнул старичок.
- Нет. Он не джедай, он...
- Одаренный хочешь сказать ты? Да? М-м-м? Угу-угу.
- А Вы...вероятно, магистр Йода? - вспомнил Дин рассказ Чуи. - Но Чуи сказал, что...
- Нет меня больше? - вопросом перебил его призрак. - Да, Йода я. Джедай-магистр Ордена Республики, что девятьсот лет учил падаванов и  гибели избежал среди болот на Дагоба этой. Не жив я, правда это, но и не мертв. Перешел, стал я частью Силы теперь.
- Вы живете здесь? Здесь можно сойти с ума! Кошмарное место.
- Нет теперь не здесь я и не там, а везде, как и Сила. - Йода повернулся в одну сторону, улыбаясь и поведя рукой, потом в другую и наконец, посмотрев на Мандо, вытаращился на него. - Но Дагоба гибельна. Да. Даже на умы крепкие действует. Темный джедай много лет назад жил тут. Все отравил темной стороной Силы. Был у пещеры ты. Если бы не сын твой, погиб бы.
- Может, вы подскажете, как мне найти родственников мальчика. Мне было поручено найти его родителей или родственников...- мандалорец снова не закончил.
- Или сыном своим до совершеннолетия воспитать? Знаю и это я, Дин Джаррин. Не пытайся достичь невозможного. Делай или не делай, но не пытайся. Родителей его, говоришь ты, найти?  Даже не старайся. Не найдешь. Со временем само все встанет на свои места. Жизнь-пресс кузнечный, может разбить, а может и выпрямить. Не о том ли тебе сказала мать?
Дин похолодел. О том, что забрака его мать знали лишь Тай Т'орн, Шиса и Тор. Его передернуло. Старик будто не заметил этого.
- Не ищи. Не найдешь их ты. Мандалор тебе истину сказал, ей следуй. У вас говорят "таков путь". Сын он твой. Его ты принял. Его и воспитаешь. Джедай он и мандалорец. Семья больше крови.
- Но, Йода, Малыш обладает такими способностями, которых я не понимаю и не имею о них никакого представления. Как я буду его учить, если сам не обладаю этой самой Силой?
- Как есть прими. А путям Силы ты его научишь.
- Как?! - воскликнул Мандо в великом изумлении.
- Примером своим. Что хорошо, что плохо должен ему объяснить ты. Пока не различает он светлую и темную стороны. Мал еще. Да! Кх-хе-кх-хе! Но уже понимает, что значит плохо. От необдуманных поступков, безрассудства, беспечности, гнева, страха, ненависти, гордыни и страданий ты уберечь его должен, все это ведет на темную сторону Силы. Вернуться оттуда лишь немногие смогли, - Йода подвинулся к Мандо так, что вытаращенные его глаза оказались на уровне лица мандалорца. Мандо даже слегка подвинулся.
- Вряд ли я могу. Этот ребенок уже нахлебался войны и потерь, - покачал он головой с сожалением.
- Слушаешь ты меня и не слышишь, что говорю тебе, Дин Джаррин! – Йода сердито стукнул клюкой по земле. - Мал еще он! Не все потеряно. Он познал тьму, но свет внутри у него. Твоя задача, чтобы свет этот не погас. Угу! Ты отец ему. А любовь отца безгранична. Отдай ему все, что сможешь.
- Я стараюсь. Вот только в общении сложность. Не говорит ребенок, - вздохнул Мандо.
- Травмирован, м-м-м? Да. Сложно. Но и говорить будет. Научишь. Пусть руками делает. А секрет прост, время, тепло и любовь. Мать найди ему, какая любить его будет. А учить к любому из джедаев обратись ты.
- Не пойму, как я буду учить его мандалорским боевым искусствам...- сокрушенно пожаловался Мандо - Успею ли? Если сейчас ему приблизительно пять, то мне понадобится долгий срок, чтобы он достиг совершеннолетия.
- Не имеет это значения. Ты пример ему. Что ты за балда, Джаррин! - проворчал Йода, ткнув своей клюкой в ногу мандалорца. - Наблюдает пусть за тобой. Показывай как надо, пусть повторяет он. А срок придет, все так, как надо будет. Лет через двадцать достигнет совершеннолетия сын твой. И мастером-джедаем станет и мандолорцем он будет. А ты жить долго будешь. Далеко за сто тебе перевалит. Будешь Мандалором. Сменишь Бобу Фетта. Ты еще славу сына своего узришь. Но только когда до восьмидесяти дотянешь расстанешься с ним. Он вернется домой. Сам.
Мандо погрустнел.
- Навсегда?
- Нет. Он и потомок Скайуокера со временем возродят Орден джедаев. У него свой путь. Внуки будут у тебя, Джаррин. Угу. И детей много. Возродишь Мандалор ты. Но не скоро это будет. Знания эти в секрете держи даже от самых близких. Будущее не стабильно. В движении оно.
- Значит, папа был прав?
- Прав отец твой. Пути своему следуй.
И магистр Йода растаял в воздухе, будто его и не было. Малыш опустил ручки. Он уткнулся в живот отца и зевнул.
- Пойдем-ка домой, - вздохнул Дин и, поднявшись на ноги, ушел внутрь, подняв трап.

Словарь терминов мандо'а

1Аруэтии - (мандо’а) чужой(ая), чужак
2Кандосии! - (мандо’а) Отлично!
3Ди’кут’ла бан’шебс - (мандо’а) дурацкая задница банты

Подпись автора

Живи, чтобы сражаться! Таков путь!

Глава 7

Ночью Дин не мог уснуть, ворочался. В довершении всего, сын расплакался в своей кроватке. Мандо пришлось встать и осмотреть мальчика. Налицо было отравление: тошнота, боль и расстройство желудка. Вытащив из медпака сорбент и антисептик, мандалорец разболтал порошки в воде и заставил мальчика выпить сначала один, потом и второй. Бактосодержащее средство  подействовало быстро. Просканировав сына,  Дин с удовлетворением заметил, что все понемногу приходит в норму. Все, что было вредного, удалилось естественным путем, тошнота улеглась, боль прекратилась. Постель в кроватке Малыша пришлось менять, как и одёжку, а самого его хорошенько искупать. Джаррин не мог понять, чего так наелся его сын. А может быть, не наелся? Может, отравление вызвал укус какого-нибудь местного насекомого? И главное, за мелким уследить невозможно: везде шныряет и тянет в рот всякую гадость. Вроде бы не тот уже возраст для таких действий... И что из него вырастет?
Хоть Мандо и застелил ему новую постель, но в кроватку его не положил, лишь прижал к себе. Малыш виновато посмотрел на отца и обнял его.
Дин поразмышлял пару минут и лег спать, пристроив мальчика рядом с собой, обняв и накрыв теплым пледом.
- Не огорчайся. Бывает. Переживем, - сказал он, пригладив ушки сына.
Малыш прижался к Мандо и, тяжело вздохнув, уснул. "Надо валить отсюда пока не поздно, иначе мы тут пропадем", - засыпая подумал Мандо.

Утром опять пошел дождь. Мандо собрался улетать с Дагоба, посчитав, что зря потратил время и ничего доброго их с сыном тут не ждет. Они мирно позавтракали. Корабль был закрыт. Джаррин-младший, щурясь от удовольствия, сидел на выдвижной консоли. Мандо наклонился, отправив посуду в обеззараживатель, и услышал незнакомый голос позади себя:
- Приветствую, Мандо.
Он обернулся. Метрах в двух от него стоял светящийся мужской силуэт, быстро обретая объем и человеческие черты. Светло-русый, немного седоватый мужчина с забранными с боков волосами, усами и небольшой бородкой. Он улыбаясь, очень внимательно смотрел на Мандо спокойными и доброжелательными ярко-голубыми глазами. Судя по одежде, это был джедай.
- А…- Дин не успел ничего сказать.
- Обойдемся без вопросов. Ты все узнаешь позже, Мандо.
- В-вы… - опешил Джаррин.
- Мастер-джедай Старого Ордена Републики Квай-Гон Джинн. Наверное, тебе привычнее было бы Квай Г’он Джинн, если на мандо’а. Пришел увидеть тебя.
Квай-Гон усмехнулся, видя растерянность на лице Мандо.
- Да, твой сын может многое. Хотел предупредить тебя, Мандо. Тебе дано исполнить мандалорское пророчество. Оно почти забыто, встречается лишь в старинных книгах. Это пророчество Тарра Визслы о Воине Чести и его сыне-джедае. Мандалорцы не раз будут воевать, просто потому, что таков путь. Но дело не в этом. Много лет спустя Боба Фетт станет следующим Мандалором, а ты будешь коммандером при нем. Однако у этого охотника за головами есть не только друзья. Когда окончится война с перешедшим на темную сторону силы Джейсеном Соло, тебе необходимо будет держать семью подальше от Мандалорского Сектора до тех пор, пока вы с Бобой не найдете выход из сложившейся ситуации. Однако вернешься ты туда уже без него. Твоей задачей будет сохранить и объединить свой народ. Мандалорцев будет мало.
- Что произойдет?
- Эпидемия. И еще Мандалорский Сектор ждет разрушительная война, в которой его жители будут воевать бок о бок с джедаями. Ты станешь связующим звеном. Фетт не любит нас. Глава Ордена, в котором я состоял, убил отца Бобы Джанго Фетта, когда мальчику было всего десять. Но речь не об этом. В обоих случаях отправь родных на Татуин. Клан Двоих будет иметь многочисленное потомство. Важно сохранить его. Мандалорцы анклава пойдут за тобой, и со временем ты сможешь вернуть их домой. Кстати, главой анклава станет твой друг – Паз Визсла.
- Но я не хочу никакой ни над кем власти! – воскликнул Дин.
- Шиса тоже ее не хотел, но он слишком любил свой народ. Он стал Мандалором не потому, что рвался править, он видел все страдания своего народа и слишком любил его традиции, которым старался следовать. За это он и снискал любовь многих. Теперь он хранитель кодекса Джастера Мериэля, так же как его хранителем был Фетт старший –сын Джастера, и будет Фетт-младший, а потом и ты сам.
- Но я не политик, никогда не занимался этим. И не буду.
- У тебя не будет выхода, Мандо, пойми. То, что ты узнал, храни в тайне. Ты достоин, чтобы это знать. За тобой будущее. И знаешь, только человек с большим сердцем, честью и совестью может стать правителем этого, увы, малочисленного воинского народа и приумножить его достояние.
Джаррин вздохнул и как всегда с сожалением покачал головой.
- Я не ищу легких путей, Квай, это правда. Но все это слишком сложно для меня самого. Гораздо сложнее, чем на самом деле.
- Таков путь.
- Квай-Гон, почему я вижу тебя, Йоду, но не могу увидеть дорогих мне людей?
- Я слился с Силой, как и Йода, и некоторые другие джедаи, например отец Джейсена Синдулы. Я понимаю, почему ты спрашиваешь об этом. Однако кое-что для тебя я сделать, наверное, могу, хотя я сам часть Силы.
Квай-Гон отступил на несколько шагов.
- Подойди! – приказал он.
Мандо повиновался и остановился, когда джедай вытянул руку ладонью вперед.
- Обернись! – снова приказал он.
Джаррин повернулся. За спиной, он увидел размытые очертания человека, держащего шлем под мышкой.
- Отец…
Дин видел его словно в каком-то тумане. Он сделал шаг навстречу ему, чувствуя влагу на щеках, и попробовал обнять его, но руки прошли насквозь. Мандо почувствовал лишь мягкое тепло. Тай Т’орн улыбался, глядя на сына.
- Мандо, мой мальчик… Ты совсем взрослый, сын. Я хотел увидеть тебя таким.
Что-то теплое и невесомое коснулось головы Дина, когда старый Тай поднял руку и провел ладонью по волосам Джаррина.
- Я мне тебя не хватает, отец.
- Я знаю, Мандо. И мне. Скажи матери, что я люблю ее. Прими все как есть и не отвергай достойного. Прощай, сын.
Т'орн исчез. Дин услышал за спиной голос Квай-Гона:
- Прими то, что ждет тебя дома.
Мандо оглянулся, но и Квай-Гона за его спиной уже не было. Он кинул взгляд на оставленного Малыша, который зевал, прикрыв глаза и устраивался поудобнее на консоли, свернувшись на ней калачиком, он подошел и взял сына на руки, погладил по голове и обнял. Мандо уложил его в кроватку, а сам залез в кабину, подготовил корабль к старту, и через полчаса Лезвие Бритвы покинул Дагоба. Он проверил еще раз все системы корабля и  проложил курс на Сорган.

Так прошла неделя. Они встречались тайно от всех, и никто не знал, что у них отношения. Вольф был благодарен Кьяре за ее терпение и любовь. Ее сильные и жесткие как бескар руки обнимали его, а мягкие теплые губы целовали, и в ее прикосновениях было столько нежности, ласки и тепла, сколько он никогда ни от кого не получал за всю свою жизнь. Он тянулся к ней, учился отношениям, старательно "заливая бескар" еще и еще и набираясь опыта. Вот только ее сына принять никак не мог. Забрака уговорила Тора ходить на занятия и попросила Тована Дикка приглядеть за мальчиком.
Кузнечный пресс починили. Теперь выковывая что-либо, она думала о коммандере Вольфе. Ей до сих пор казалось, что его сильные руки обнимают ее. Она вспоминала нежное прикосновение его сухих обветренных губ, и как он раз за разом наполнял ее. За двадцать лет жизни без Т'орна коммандер Вольф стал первым, кто принес ей довольно сильное удовлетворение. Когда Вольфа не было рядом, то Кьяре не хватало его. С удивлением она поняла, что любит коммандера, и это приходилось принимать, как есть. Ее огорчало лишь его отношение к мальчику. Либо он делал вид, что не замечает Тора, и это было взаимным: оба смотрели друг на друга с неприязнью. Либо он был до грубости строг. Однако между ними установилось хрупкое и худое перемирие. Тор старался ради мамы ни с кем не ссорится, и от этого забрака испытывала горечь и сожаление. Впрочем, он никогда не был задирой, просто не терпел проявления несправедливости, и было совершенно не важно, от кого она исходит. У забраки было чувство, что надвигается какая-то беда, но она не могла понять, какая именно. Клон так и не принес свои извинения. Однако он учел совет Кьяры и в качестве похвалы за примерное поведение и усердие в учении, мог что-нибудь рассказать из своего боевого прошлого. Мальчики понемногу привыкли к новому инструктору и его требованиям. Он уже не казался им таким страшным, и сам инструктор привык к своим маленьким бойцам. И все же Тор ему был неприятен. Мальчик не старался ему понравиться. Скорее наоборот, вел себя как упрямый блург, мог если что оскалится и зашипеть. Коммандер перестал обращать внимание на это. Несмотря на всю свою нелюбовь к забрачонку, он отметил про себя, что сын Кьяры весьма трудолюбив, вынослив и старателен. Мальчик был сильный. В нем, уже маленьком, проявился характер урожденного воина-забрака. Вольф про себя прозвал забрачонка «ситх-младший». И так бы все и длилось, если бы не разразилась настоящая буря.
Вольф все чаще и чаще стал заходить в кузницу, находя всякие поводы, в основном спрашивая какие либо советы у матери-оружейницы, помогая ей в чем-либо или просто побеседовать на какую-то умную тему. Его радовало, что она была неисчерпаемым кладезем знаний и многое могла рассказать. Если он приходил, Тор обычно тут же вставал и прятался в комнате. Он не желал попадаться на глаза и тем более общаться с обидчиком. Если же случалось так, что забрака рассказывала что-нибудь интересное, он оставался, но старался находиться поближе к матери и чаще всего стоял рядом, обнимая ее, будто говорил Вольфу "не вздумай подходить". Как-то раз Тор «заигрался» с пришедшим в негодность тяжелым мандалорским бластером. Он сидел как всегда за низеньким столом переговоров и потихонечку разбирал его, пытаясь выяснить, из чего состоит эта боевая штуковина. Он сначала разобрал его на две части, каждую еще на две и с любопытством разглядывал каждую из них. Он увлекся и не заметил, как пришел коммандер и ушел в комнату вместе с Кьярой под предлогом поговорить об успеваемости найденышей группы. Дело было перед обедом и Даркс с Гардой уже были настроены пойти поесть. Через некоторое время они ушли и оставили Тора наедине с его "игрушкой". Тишина в кузнице оторвала забрачонка от раздумий. Он понял, что надо обедать и в животе у него неприятно заурчало. Решив, что мать пошла брать обед, он как самый послушный сын в мире отправился в комнату дожидаться ее. Он открыл дверь, зашел и остановился как вкопанный, перед тем, что увидел.

Коммандер пропустил мать-оружейницу вперед себя, забыв закрыть дверь на замок.
- Я скучал по тебе, - сказал он, снимая шлем.
Она так же сняла шлем и указала ему властным жестом на лавочку для одежды.
- Знаешь, как говорит мой старший сын? Это была плохая идея. И, кстати, я не знаю, как вы воспримете друг друга и очень боюсь этого момента.
- Плохая идея? Что ты имеешь в виду?
- Ты зачем пришел?
- Увидеть тебя.
- Да. И выдать нас обоих. Ты этого хочешь?
- Нет...просто скучал.
Кьяра села рядом с ним.
- Ну, что за проблема, Вольфи? Изложи суть.
- Проблема? Нет никаких проблем.
- От Тована слышала, что ты втянулся в работу. Как мальчики?
- Стараются.
- А Тор?- Вольф так и знал, что она об этом спросит.- Ты помирился с ним?
- Н-нет. Хотя держимся друг от друга на расстоянии и ничего личного.
- Я так и знала.
- Слушай, Кьяра, я понимаю, если бы ты его родила, и он был бы частью тебя...
- Вольф, ничего бы не изменилось. Он бы тебе так же мешал, и при этом ты бы еще больше не терпел его, так как воспринимал бы его отца, как соперника. Помяни мое слово. У тебя есть шанс, а ты им не пользуешься и не видишь, как ты обычно говоришь, тактических преимуществ. Я не довольна тобой. Плохо. Работай над собой. В противном случае тебе ничего не светит, - она строго отчитывала его, но при этом умирала от любви к нему и еле сдерживалась, чтобы не выдать своих истинных чувств. Сейчас она была предводительницей мандалорской диаспоры и лидером. Однако сам Вольф на свой страх и риск решил нарушить субординацию. Он обнял ее и, наклонившись, поцеловал. Она попыталась отпихнуть его, но потом сдалась без боя.
В это время дверь открылась, и в комнату шагнул Тор...

Мальчик растерянно хлопнул глазами, глядя на то, как коммандер сжимает Кьяру в объятиях и целует ее, но потом на всю комнату раздался его громкий огорченный вскрик:
- Мама!
Двое отпрянули друг от друга. Тор смотрел на мать с немым укором, его красивые глаза с золотой искоркой будто говорили: "Как ты могла?!"
- Тор, это не то, что ты...
Но он не дослушал, перевел взгляд на Вольфа, оскалился, шипанул, словно дикий лот-кот. Клон видел, как зажегся бешеный огонь в глазах мальчика. Тор горел такой яростной забрачьей ненавистью, что мог бы спалить весь Татуин. И Кьяра не докончила именно потому, что малец заорал, сжав кулаки:
- Убирайся отсюда и не приходи сюда больше! Никогда! Это мой дом и моя мама! Ты тут никто!
- Это что такое? - нахмурился клон. - Тебя не учили правилам поведения? Если взрослые разговаривают, ты не должен влезать в их разговор.
- А ты не разговаривал! Рядом с мамой может быть только папа, а ты мне не отец!
- Твой отец мертв, и это-правда, а мать живой человек, у которого есть своя личная жизнь. Не вмешивайся! И, кстати, тебя отец учил  таким плохим манерам?
- Вольф! Прекрати! - прикрикнула на него Кьяра. - Не пори чушь!
- Не смей так говорить о моем отце и подходить к моей маме! Сначала говоришь о ней гадости, а потом целуешь ее! Ее может целовать только папа, а ты никто! Не подходи к ней больше!
- Иначе что? Бодаться будешь? - зло усмехнулся Вольф.
Мальчик заметил лежащий на столике вестар, который мать забыла запереть в сейф. Тор схватил его со стола. Не зря он разбирал старое и пришедшее в негодность оружие. Он понял, как оно действует и снял бластер с предохранителя. Обеими руками направил его на коммандера.
- Я тебя пристрелю! – прорычал он.
- Тор! Не смей!- забрака двинулась вперед, чтобы остановить сына, но коммандер заслонил ее собой. Забрачонок зажмурившись, нажал на спусковой крюк дважды и оба разряда отразились от алого бескара Вольфа Фетта, улетев в стену и попортив ее. Клон бросился вперед, ударив его по обеим рукам, он вышиб оружие и тут же отвесил сыну Кьяры оплеуху, схватив его за одежду и тряхнув.
- Я научу тебя, боец, уважать старших по званию!
Кьяра оторвала любовника от мальчишки и процедила сквозь зубы, грохнув кулаком по его лицу:
- Не смей трогать моего сына! Он прав!
Она тут же обернулась, но забрачонка и след простыл, лишь дверь плавно закрылась за ним. Схватив шлем мать-оружейница выскочила из комнаты:
- Тор! Вернись сейчас же! Без сопровождения нельзя!
Но ей никто не ответил. Один из стражей спросил:
- А что случилось-то?
- Просто не хочет идти заниматься боевой подготовкой. Ничего особенного. Мне доложили об его успеваемости.
- Мы его чуть не поймали, но он сбежал. Ловкий парень.
- Куда?
Мандалорец-страж пожал плечами. Забрака вернулась в комнату, где Вольф уже сидел с намоченным в холодной воде платком на переносице.
- Не ожидал я от тебя, Кьяра.
- Да? Не ожидал? А Тор между прочим, прав, это его дом, а я его мать. Моя личная жизнь без него не существует. Изнаешь, что ты сделал? Что. Ты. Сделал? Не знаешь? А я тебе скажу, - и забрака сорвалась на невероятно громкий крик, будто в атаке на поле боя, у коммандера аж уши заложило. - Ты поссорил меня с сыном!!! Если с ним что-нибудь случится, я исполню его обещание!!! Я тебя лично пристрелю!!! РАЗДОЛБАЙ!!!!
Она подобрала несчастный вестар, но увидев испуг в глазах любовника, несколько остыла:
- Уходи отсюда! Пока не попросишь прощения у Тора, чтобы духу твоего сдесь не было! - и опять заорала на него командным тоном. - Встать!! Смирно!! Равнение на дверь!!
Вольф привел себя в вертикальное положение, подобрав свой шлем, вытянулся перед "кузнечихой":
- Я подчиняюсь своему Мандалору, - сухо и безрадостно ответил он, затем открыл дверь и вышел. Гарда и Даркс еще не вернулись. На столе переговоров остался одиноко лежать разобранный бластер. Коммандер подошел и уселся за низенький столик, взяв в руки пару деталей.
Ему было грустно до слез. Он опять сорвался. И Кьяра права: какое право он имел крутить с ней любовь в неположенном месте и терять осторожность? Клон вспомнил слова брата: "Если тебе дороги отношения, запомни: если Тора обидишь, то обидишь и его мать. "
Вольф сидел и размышлял, разглядывая детали бластера:"Если сюда поставить детали от вестара, то бластер не будет работать. Их придется доработать, подогнать друг к другу...а как же люди? Ведь они разные. Клоны все братья, хоть и с разными характерами и талантами, но они общность. А люди разные. Они как детали одного механизма. Даже если они разные, то каким-то образом подгоняются друг под друга, чтобы механизм работал. Ведь чтобы я не сделал, забрачонок все равно будет шипеть. И семьи не будет. И покоя тоже, а сдаваться нельзя. Рекс-Рекс, если бы ты знал, что ничего не поменяется, поступи я по твоим советам. А с другой стороны...стыдно. Веду себя как аруэтии. Но по-другому не могу. Мандалорцы берут себе понравившихся детей, а как быть, если у второй половины уже есть ребенок да еще и не родной? Как найти общий язык, если его не любишь и это взаимно? Дети чувствуют фальшь? Пожалуй. Тогда в своем отрицании я честен, но это кроме проблем ничего не приносит. Просто ужасно! И Кьяру обидел, и Тор убежал. Кругом виноват. Нужно было вовремя остановится и подумать".
Тор проскочил мимо стражников оружейного святилища. Он слышал, как мать кричит ему вслед, но он был испуган, разозлен и обижен. Он ничего лучше не придумал, только чтобы нырнуть в стенной пролом. Ему хотелось убежать куда-нибудь. Хоть в татуинские пески. Желанию не дано было сбыться. Мальчик налетел на генерала Рекса Фетта, заходившего в этот пролом. Непонятно, что Рекс делал снаружи, может, кого-то искал, но он быстро подхватил маленького худенького мальчишку, который изрядно хлюпал носом.
- Куда это ты, боец, так несешься? В атаку, на штурм, а?
- Дядя Рекс! Т-там Башенный Шпиль! – всхлипнул Тор. Дальше он говорил что-то бессвязное, и брат Вольфа понял лишь то, что тут дело нечисто.
- Стоп. Так дело не пойдет, - решил он. - Давай так. Пойдешь ко мне в гости? Я тебя с Асокой познакомлю и с детками.
Этим он сместил внимание мальчика с его переживаний на позитив.
- А как же мама?
- У мамы спросим. Ну? Согласен?
- 'Лек...- согласился забрачонок, вытирая мокрые глаза.
- Вот и хорошо.
Рекс принес его обратно в кузницу и усадил на скамеечку.
- Посиди тут и никуда не уходи.
- Дядя Рекс, там Башенный Шпиль.
- Разберусь, - ответил клон, ласково пригладив растрепавшиеся волосы Тора. Он подошел к двери в комнату матери-оружейницы и чуть-чуть приоткрыл. Она сидела на топчане, закрыв лицо руками и плакала. Она его не заметила. Генералу Фетту стало неловко. Он постучал.
- Можно? – смущенно спросил он.
Кьяра тут же надела шлем на голову.
- Да, войдите! – ответила она, вытирая слезы кончиками пальцев под шлемом.
- Приветствую!
- Что Вы хотели, генерал? – тон у нее был сухим и строгим.
- Могу я Тора сводить к нам с Асокой?
- Тор? Он здесь? - забеспокоилась она. - С ним все хорошо?
- Да, говорит, что бластер никак не разбирается,- клон прошел и сел рядом, не снимая шлема. - Кьяра, простите, я...случайно сейчас Вас видел...могу я чем-то Вам помочь?
- Тут уже ничем не поможешь, Рекс, - вздохнула она.
- Вы помогли нам с Асокой, поэтому ответный шаг-это Долг Чести. Что у вас случилось?
- Инструктор Фетт в первый день обидел мальчика, а теперь они никак не могут подружиться меж собой. Не могу их помирить. Он пришел доложить об успехах сына и ходе инструкторской работы, и снова они поссорились.
"Ага. Кажется, кто-то тут ревнует мать, а кто-то что-то не договаривает", - сказал про себя Рекс.
- Мальчик ревнует вас, я так понимаю? Он еще мал и не понимает, что у мамы тоже могут быть друзья.
- Да, вы правы. Он не терпит претензий.
- Это не ново. Тор чувствует себя частью Вас, Кьяра, и не желает, что бы кто-то вторгался в его маленькую семью. Я объясню ему, что так себя вести нехорошо. Вам сейчас лучше побыть порознь. А к ужину я его приведу.
- Да, Вы правы, генерал. Пожалуйста, Рекс, может, Вы сможете объяснить ему лучше?
- Постараюсь. Так я могу его забрать?
- Да.
- Вам надо отдохнуть, Вы очень устали. Все-таки работа с кузнечным прессом требует слишком больших затрат сил и энергии. Пообедайте и поспите. За парнишкой я присмотрю сам.
Рекс Фетт вернулся в кузницу и забрал Тора с собой.

Маленький забрачек шагнул за порог заботливо открытой перед ним двери. Рекс прошел в комнату вслед за ним.
- Проходи, не бойся.
- Кто там, дорогой? – раздался сонный голос Асоки Тано.
- Асока, у нас гости! - радостно объявил он с порога. - Сын матери-оружейницы, маленький хорошенький забрачек!
Он ласково подтолкнул мальчика внутрь комнаты.
Они оба зашли за объемную ширму. Асока улыбнулась. Она полулежала на подушке, накрытая красным мандалорским покрывалом. Похоже они разбудили джедайку.
- Какой хорошенький забрачонок! – Асока улыбнулась мальчику, а он слегка застеснялся.
Рекс чуть подтолкнул его к жене.
- Иди, Тор, не бойся.
Мальчик сделал пару шагов и оказался напротив тогруты. Клон подхватил его и усадил рядом с ней на топчан.
- Какой хороший мальчик. Ты сын матери-оружейницы? Тебя Тор зовут?
- Да. А Вы Асока?
- Да, - ответила ему Тано, - ты мне Дарта Мола напоминаешь, только маленький и рожки другие.
- А он кто?
- Да был один забрак на Мандалоре.
- Шпиль-ка! - строго произнес Рекс.
Тор засмеялся. Асока тоже. Генерал Фетт стоял довольно улыбаясь.
- Почему Шпилька? – отсмеявшись, поинтересовался маленький забрачек.
- Так меня звали в юности. Меня так учитель Энакин называл, потому что была непоседливой девочкой.
- А меня мама зовет винтиком от бластера.
Асока хихикнула как девчонка.
- Тетя Асока, Вы болеете?
- Да, мальчик, немножко приболела, но это ничего, пройдет.
- Что же болит? Может, голова или живот? Может, Вы простудились? – заботливо спрашивал у нее забрачек.
- Просто общее состояние, Тор. Целительница Салита не велела вставать, а уж она знает толк в лечении, все видит и все может.
- Да, она очень хорошая, - кивнул мальчик. - Когда я коленку разбил и локти ободрал, она мне их полечила и больно не было. Потом они быстро зажили. Папа меня ругал, а она не ругала.
- Папа? Который погиб?
Забрачонок опечалился, кивнул и тихо выдохнул:
- Да.
- Не грусти, Тор, у тебя мама есть, которая тебя любит.
Мальчик сразу спустился с небес на землю.
- Она меня не любит. Она...брата дяди Рекса любит, а он...
Асока потянулась и привлекла его к себе.
- Не переживай. Конечно, она тебя любит. Ты ей дорог. Маме ты всегда дорог.
Тор погладил Асоку по лекку.
- Он мягкий и теплый, - сказал мальчик, ощущая нежность и ласку, исходящую от тогруты. Она наклонилась и тихо поцеловала его в макушку.
- Дорогая, я хотел бы поговорить с Тором. Ты не против? – спросил Рекс, по-деловому заложив руки за спину.
- Ох, уж эти разговоры больших мальчиков! - Шпилька возвела глаза горе и вздохнула, потом взглянув на мужа, полюбовалась его безупречной военной выправкой и улыбнулась. - Ладно, Рексик, разрешаю тебе похитить у меня дитя для мужских разговоров.
- Да, мой командер! - ответил клон и склонившись чмокнул ее в щеку. Тор неохотно сполз с топчана. Ему было хорошо в объятиях Асоки.
Детки спали по своим антигравитационным колыбелям. Они все были не так давно накормлены и завернуты в чистые сухие пеленки. Тор подошел к одной из кроваток и заглянул внутрь.
- Какой он маленький, - озадаченно произнес мальчик, глядя на спящего сытого младенца.
- Это она, Тор’ика. Девочка. А эти трое, - муж Асоки обвел рукой другие кроватки, - все мальчики.
- А можно ее подержать, дядя Рекс?
- Можно, но потом. Сейчас ее не стоит будить. Она спит. Все маленькие детки должны есть и спать, иначе не вырастут. Ты был такой же, Тор. Только у тебя был один папа, а мамы не было.
Рекс заметил, как снова погрустнел мальчик. Его замечание попало в точку.
- Им хорошо. Они дома с мамой и папой. А меня сейчас домой не пустили. А все Башенный Шпиль...
- Погоди, не понял. Что за шпиль такой?
- Инструктор, коммандер Вольф Фетт...- мальчишка вдруг понял, что сморозил глупость, потому что перед ним стоял сейчас брат Вольфа. Он смутился, забормотал извинения и покраснел.
- Ладно тебе, Тор. Я не обиделся. Я такой же"шпиль". Что уж на правду обижаться? - Рекс посмеиваясь поворошил коротко стриженые волосы мальчика.
Он увел его в другую половину комнаты, где стояла скамейка для бескара.
- Так что там за проблема со шпилем?
- Я обедать пришел, думал, что мама ушла в Трапезную, а она там. С ним! И они...- вспомнив инцидент, Тор опустил голову, влага покатилась из глаз сама собой.
- Эй-эй, боец, что "они"? - Рекс нахмурился и аккуратно взял Тора за плечи.
- Целуются!
- При тебе?
- Как муж и жена! А он мне не отец! Это мой дом и моя мама!
Клон ничего не сказал ему, просто прижал его к себе. Он знал, что у Вольфа проблемы с мальчиком. Они немного посидели обнявшись.
- Расскажи мне все, - попросил он несчастного забрачонка. - С первого дня, как ты пришел к нему на занятия. Все расскажи. Я попробую тебе помочь.
Тор выложил Рексу, как дело было. Он весь содрогался, когда вспоминал инструктора. Рассказал, как в первый же день Вольф побил его и затронул честь его родителей, как на второй день он получил от него за то, что защищал свою честь и честь отца, как ушел, как случайно услышал, что коммандер пригласил его мать на прогулку, как она поздно пришла, как...Понемногу добрался он и до сегодняшней ссоры.
- Дядя Рекс! За что?! Почему он так со мной? Что я ему плохого сделал? Почему он издевается?
- Командер Фетт не плохой, Тор. Он просто несчастен. Знаешь, он спас столько людей, сколько никому даже не снилось, служил в горячих точках, его направляли в места ЧС, он получил травму. Он герой. И никто лишний раз спасибо ему не сказал. Он привык к людской неблагодарности. А потом он стал не нужен и был выброшен за борт,  как его многие братья-клоны. И даже я. Воевал вместе с Повстанцами и за честь Мандалора. Потерял всех, кого когда-либо любил и уважал. Но когда война кончилась, оказался списанным со счетов пенсионером. Ушел в Убежище, нашел себе дело, стал охотится на головы. Его можно лишь пожалеть. Он одинок и глубоко несчастен. Жизнь несправедливо обошлась с ним. У клонов нет родителей, нет дома, нет ласки и тепла, есть только война и горе. Он боится разочарований и потерь. Однако это чудо, что он нашел счастье с твоей мамой. Он почувствовал себя хоть кому-то нужным.
- Я знаю. Когда-то папа хотел жениться и познакомил меня с одной тетенькой. А она сказала, что ей забрак не нужен. Она сказала ему, чтобы он выбрал я или она. Он выбрал меня. Мы ушли, и я ее больше никогда не видел. Я виноват, что он не женился. Если бы он выбрал ее, то наверное был бы счастлив, и у него были бы еще дети. Все из-за меня. А потом папа погиб. Мама забрала меня к себе. А теперь, наверное, я ей тоже не нужен.
- Тор'ика, маме ты нужен. У нее такие же рожки, и она всегда поступит по чести и выберет тебя. Когда я заходил к ней, она очень беспокоилась и боялась, что с тобой что-нибудь случится. А быть не нужным это очень больно и обидно. Вот так и коммандер Вольф.
- Почему же он так?
- Ему не хватает друга.
- Друга? - у Тора глаза округлились от удивления.
- Да, Тор.
- Он же счастлив с моей мамой?
- Она не совсем друг. Она больше.
- Все равно он меня не любит.
- В том-то и дело, что он сильно опечален и не понимает, что ты и есть его друг. Это как идти с закрытыми глазами. Неизвестно куда придешь. Именно поэтому он не может понять и пытается твою маму поделить с тобой. А делить не надо. Надо быть единым целым. Пока он этого еще не понял.
- А как быть единым целым?
Клон хотел сказать «быть семьей», но вовремя остановился, вспомнив, как Тор резко сказал, что Вольф ему не отец, и вымолвил:
- Дружить.
Тор задумался. Получается, Вольф был таким же ненужным, очень опечалился и обиделся на всех и так обиделся, что не видит вокруг себя друзей. Грустно.
- Знаешь Тор'ика, я тебя понимаю. Ты защищал честь семьи и дома, но стрелять из боевого оружия...никуда не годится. А если бы ты в маму попал? Я не одобряю своего брата, но и осуждать его не буду. У каждого свой бескар. А ты, дружок, не прав. Так нельзя. Вот если бы ты спокойно с ним поговорил, было бы лучше. Объяснил бы ему, что тебе это все неприятно. А так...все несчастливы.
Забрачонок сидел, повесив голову и весь красный.
- Дядя Рекс, а как же с ним дружить, если он не хочет?
- Сейчас вероятно не хочет, потому что между вами ссора.
Неожиданно Тор снова расплакался:
- Он сам первый начал! Я не могу подружиться с тем, кому я не нужен. Я ему мешаю. И маме я мешаю. Я лишний.
- Ты не мешаешь. Просто сейчас такая ситуация, которую надо достойно пережить.
- А если он на маме вдруг женится? Я не хочу, чтобы он был моим отцом.
- Коммандер Вольф на это не претендует. Мамин муж не всегда отец. Он вполне может быть другом и другом на всю жизнь. Попробуй пообщаться с ним спокойно, но не подлизывайся. Подлиз он не уважает.
- Я не подлиза, - всхлипывая ответил ему Тор.
- Вот и хорошо. Ты ведь не обедал? Пойдем в трапезную, малыш.
В это время один из детей гукнул в кроватке. Потом еще и громче. Это был первый признак, что дитя сейчас расплачется.
- Дорогой, - послышался из-за ширмы голос Асоки Тано.- наш приемыш проснулся. Неси его мне. Он голодный.
- Дядя Рекс, а почему ей? Мы ведь можем взять обед в трапезной?
- У маленьких деток зубки не выросли еще, и им нужно только тепленького молочка. Их кормит мама, - пояснил Рекс, прежде чем подать Асоке хныкающий сверток.
Затем они вместе вышли и зашагали в Трапезную. Забрачек был озадачен. Всю дорогу до Трапезной он шел и думал над тем, что ему сказал клон генерал Рекс Фетт.

Пришло время отвести Тора к матери. Мальчик шел рядом с Рексом, держа его за руку, и о чем-то думал. Вдруг он остановился и посмотрел на клона снизу вверх.
- Дядя Рекс, я не хочу туда идти.
- Почему? Тебя мама ждет.
- Не ждет. Она меня на...коммандера променяла.
Вот новости. Опять ревность! Рекс прокрутил в голове сегодняшний разговор.
- Нет, не променяла.
- Тогда почему она всегда мне говорила неправду?
- Какую неправду? - клон удивился и ждал, что мальчишка еще придумает.
- Что она не с ним, а она с ним. Я ее защищал, а она…
- Понимаю. Видишь ли, Тор'ика тебе сейчас объясню. Ты ведь начал еще раньше подозревать, что дело плохо, да?
Мальчик кивнул и потупился.
- А когда увидел...ну, да. Кгхм! Вот. У тебя сложилось впечатление, что мать тебя предала и бросила ради того, кто тебя обижал. И более того, ты посчитал, что она обесценила все твои старания, ведь ты защищал от него ее честь и честь семьи, как настоящий мандалорец. Так?
- Да.
- И получается, что ты старался впустую и тебе же еще врали.
- Да.
- На самом деле тебя никто не предавал. То, что происходит между ними, это нормально. Два взрослых человека полюбили друг друга. Есть одно "но". Она на самом деле ценит, что ты ее сын и настоящий мандалорец, потому что ты поступал по чести. Не всегда правильно, да. Но смысл от этого не меняется. И если встанет выбор между ним и тобой, она выберет тебя, потому что ты ее сын. Она сколько угодно может целовать коммандера Вольфа, но выберет тебя. И ради него она от тебя не откажется и никогда не бросит. Она не за тем взяла ответственность за тебя. Ты ей нужен, потому что ты ей дорог. Тут нет предательства. Да, ей будет больно расстаться с ним, потому что Вольф ей больше, чем друг, но она на твоей стороне. Всегда. И вся ее любовь - она твоя и тебе. Ты ведь говорил, что она защитила тебя, когда Вольф тебя ударил? Делай вывод. И еще, только это секрет, в тот день, когда он в первый раз тебя обидел на занятиях, она сильно побила его и чуть не сделала трупом из-за тебя. Мать никогда никому не отдаст свое дитя. Коммандеров много, Тор, а дитя одно.
Это произвело сильное впечатление на забрачонка. Оказывается, как бы его маме не нравился Вольф, как бы они не целовались, она ради сына убьет любого, даже того, кто больше чем друг!
Он потихонечку шел рядом с Рексом, обдумывая сказанное.
- Ладно,  - решил он. - Только пусть он перед мамой извинится. Он посмеялся над ней, а сам с ней целуется. Это нехорошо. И вообще… все нехорошо.
- Что "все" не хорошо? - не понял Рекс.
- Целоваться с мамой может только папа, а он мне не отец.
«Хорошо, Тор, что ты не знаешь о том, что они не только целуются и что у них весьма близкие отношения, иначе ты сгоряча взорвал бы весь Татуин», - подумал Рекс.
- Правда твоя. Но знаешь, не спеши делать выводы. Сам знаешь, в спешке охотник голову потерял, - клон ухмыльнулся. - Знаешь, малыш, я как Вольф воевал всю жизнь. Даже сейчас в строю. И знаешь, что между мной и охотником за головами общего? Умение наблюдать и думать. Видимость одна, а причины и следствия совершенно другие и иногда это вовсе не то, что ты видишь. Наблюдай, думай. Умей видеть плюсы и минусы. Жизнь из одних плюсов или минусов не состоит. И еще попробуй подружиться с Вольфом. Понаблюдай за ним, но только не злись. Мандалорцу нужна холодная голова. Если с ним подружишься, обретешь верного друга, который тебя никогда не оставит. Прости его. Он правда очень несчастлив.
Они пришли. Рекс позвонил в дверь забраки и почувствовал, что мальчик очень напрягся. Чтобы Тор успокоился, он положил ему руку на плечо.
Дверь открылась. Кьяра, не говоря не слова, наклонилась, подхватила Тора на руки.
- Я могу идти? - генерал Фетт был серьезен и стоял перед ней как на платцу.
- Да, спасибо, Рекс.
Он развернулся и пошел на выход не оглядываясь. На самом деле он сейчас улыбался под шлемом. Ему осталось еще одно важное дело.
Забрака закрыла дверь и сняла шлем. Сын крепко обнимал ее и боялся отпустить, чтобы она больше никуда не делась от него. Он ее очень любил.
- Мой мальчик, - сказала она с нежностью, прижала его голову к своей щеке и заплакала. Сын был ей дороже всего.
- Мам, не плачь. Я знаю, что ты меня не променяешь. Я тебя люблю. Вырасту, стану Мандалором и...
- Маленький, никому тебя не отдам.
И Кьяра осыпала его лицо и голову поцелуями. Весь день она находилась в каком-то напряжении, а теперь была счастлива, что он вернулся. Конечно, останься Тор, может быть, ему бы влетело от матери за неподобающее поведение, он озлобился бы еще больше, но сейчас конфликт был исчерпан. Тор никого никогда не любил так сильно, как ту, у которой такие же рожки.
После ужина Рекс отвез посуду в Трапезную и набрал в миску несколько кусков уджа. Затем вернулся к себе, понянчился до отбоя со своими младенцами и женой, которой Салита не разрешала вставать. Асока смотрела с обожанием и нежностью на своего мужа.
- Рекс?
- Да, дорогая. Тот мальчик, забрачек Тор, мне его жаль. Может, ты поговоришь с братом?
- Да, мой коммандер, - задумчиво ответил генерал Фетт, озирая комнату и почесывая в затылке.
Асока хихикнула:
- Ты все такой же.
- А? Что?
Теперь тогрута рассмеялась:
- Рексик! - позвала она кокетливо.
Клон наконец перестал "зависать" и улыбнулся ей в ответ.
- А ты все такая же Шпилька. Моя Шпилька, - он подошел к ней, присел на топчан, обнял и поцеловал жену в ее пухленькие мягкие тогруточьи губки, почти совсем не изменившиеся за столько лет.
- Шпилька, я счастлив. Я, наверное, самый счастливый мандо во всей этой огромной Галактике.
- Я тоже. Помнишь, как мы с тобой поцеловались в первый раз, спрятавшись в подбитом танке?
- Да. Если бы это видел Оби-Ван Кеноби, он бы в обморок упал. Та-кое нарушение кодекса джедаев! Ай-яй-яй! - с иронией сказал клон.
- Ага. Тебе бы еще и от Скайрокера досталось. И мне бы влетело по самые монтралы.
- Да уж. Любимая, - Рекс опять приложился к ее карамельным губкам. Он считал, что ему досталась самая красивая женщина во всей Галактике, у которой от него родились самые лучшие дети. Если бы можно было, то он бы сейчас стянул с нее этот больничный балахон и... Но нет, нельзя. А целовать ее никто не запрещает. Наконец, он остановился.
- Пойду, поговорю с Вольфом.
- Передай ему привет от меня и скажи, пусть заходит чаще.
- Асока, только не говори с ним по поводу Кьяры.
- Нет, конечно, это секрет только для мальчиков, - заверила его жена и спросила. - Рекс, я так понимаю, у них не только поцелуи? Все слишком далеко зашло, да?
- Да, милая. С одной стороны хорошо, потому что матери-оружейнице как любой другой женщине тоже хочется любви и тепла, а с другой стороны... Видишь, как все получилось?
- Знаешь, с любой стороны некрасивая история. Если Тор ради матери самоустранится с пути Вольфа, он и его мать будут несчастливы, потому что Кьяра испытает чувство вины, а сын будет переживать и Вольф стыдится себя. Если она выберет мальчика, то она тоже будет переживать, потому что любит обоих своих мужчин: большого и маленького. Тор тоже не обрадуется, да еще и Вольфу будет тяжело. С какой стороны не посмотри ничего хорошего.
- Выход один, Асока. Вольф должен наладить отношения с мальчиком. Кажется, я понимаю, в чем проблема. Я не могу заставить брата любить, он это должен сделать сам. К тому же, он далеко не тупой.
Рекс поднялся, ушел за ширму и несколько минут копался в стенном шкафу. Потом он вернулся с большой флягой тихаара на ремне через плечо и миской с уджем. Он отдал честь жене и военным тоном сообщил:
- Коммандер, разрешите идти?
- Рекс, - нахмурилась тогрута, посмотрев на него, - а без этого обойтись нельзя?
Он вздохнул.
- Нет, у мужчин свои методы дипломатии.
- Генерал Фетт, если я узнаю, что Вы проводили боевые действия с союзным сборным отрядом тви'лечек и зелтронок, то наказание для Вас будет весьма суровым.
- Слушаюсь, мой коммандер! - ответил Рекс.
Он вышел, а Асока задумалась. У них с Рексом вполне счастливая семья, но, оказывается, бывает и такое, как в случае с этим маленьким забрачонком. Трудно, когда мужчина, претендующий на место рядом с матерью, не испытывает любви к ее ребенку и выражает лишь одно раздражение. Почему? Ведь у мандо так не принято. Наверное, Рекс прав, его брат видел в жизни слишком мало счастья и радости.

Подпись автора

Живи, чтобы сражаться! Таков путь!

Глава 8

В это время клон Рекс был уже в комнате Вольфа. Коммандер валялся на топчане, безразлично пялясь в потолок.
- Су' куэ гар[1], вод, - поздоровался генерал с братом, а тот приветственно махнул ему рукой.
- Даже не буду спрашивать, как твои дела. Я знаю про твой сегодняшний конфликт.
- Я сам виноват. Я ее потерял, осик'ла дикут![2]
- Ладно, слушай, давай поговорим нормально. Мы же братья, Вольф. Ты можешь мне доверять. И кстати, - Рекс присел на топчан, снял флягу, открутил пробку и протянул ее Вольфу, - отхлебни немного, полегчает.
Но Вольф отвел руку брата в сторону.
- Не хочу, - равнодушно вздохнул он.
- А за Пло'буир? Ну, за него-то надо, Вольф!
В глазах клона появилась осмысленность. Он сел рядом с братом, забрал флягу и порядком отпил из нее. Рекс протянул ему кусок уджа, который Вольф с аппетитом съел.
Пока коммандер закусывал, генерал сделал пару глотков и тоже сунул кусок уджа в рот. Прожевав, он завернул пробку на горлышке, а потом ладонью обхватил шею Вольфа, прижался своим лбом к его лбу, глаза в глаза, и ухмыльнулся.
- Знаешь, вод, на Лотале есть поговорка: любишь меня, люби и моего лот-кота.
- А этта...причем тут кот? - спросил коммандер и судя по его слегка заплетающемуся языку, брат достиг нужной кондиции.
- Ты Кьяру любишь, вод?
- Я? Люблю, дааа. Особенно ночью...
- Да я тебе не про то, блург ты ездовой! А про вообще.
- Угу...
- Хорошо, вод. Ты же мандо’ад, урожденный Фетт.
- А это ты к чему, вод, а? Сомневаешься?
- Не сомневаюсь. Из одних баков вышли. Я тебе помогу, но для этого ты мне должен рассказать все.
Тихаар был весьма крепким и сделал свое дело. Доза, которую принял Вольф, желая, видимо, напиться с горя, оказала на него расслабляющее нервы действие. Хоть клон и закусывал, но все-таки умудрился опьянеть, пусть и не слишком сильно. Рекс был почти трезв, так как хлебнул самую малость для того, чтобы вести беседу с братом и направлять ее в нужное русло.
Вольф изливал ему по-пьянке душу в течении полутора часов, а в довершении всего обнял его и пьяно заплакал.
- Ну-ну, было бы из-за чего. А ведь я тебя предупреждал, - Рекс тоже обнял его и похлопал брата по спине. - Развезло же тебя, парень!
Он дал ему отплакаться, а после решил, что настал момент "разбора полетов".
- Вольф, слушай меня внимательно. Ты ведь раньше составлял стратегические планы и прорабатывал тактические ошибки?
- Тс-с-с! - зашипел на Рекса коммандер, приложив палец к губам брата, а после погрозил им. - Этта военная та-а-айна! Не надо об этом тут. Кругом одни враги-и-и!
- Вод, - Рекс старался говорить негромко и глядя доверительно в глаза коммандера. - Любовь- это поле боя, а ты как блестящий умудрился сделать много тактических ошибок.
- Да ты что! Да я стреляю не хуже тебя и...
- Признаю. Не сомневаюсь, что стволом под вен'кабур[3] ты тоже теперь отлично владеешь. Дело не в этом.
Вольф шмыгал носом как провинившийся найденыш перед инструктором. Рекс ласково похлопал ладонью по его затылку. Ближе, чем он и Боба никого у генерала не было. Брата ему было жаль.
- Первая ошибка состоит в том, что ты вторгся в личное пространство ребенка, а личным пространством для него является мама.
- Я тоже к маме хочу, - капризно выдал наклюкавшийся вод Рекса. - То есть ее хочу...то есть...А!
И он огорченно махнул рукой.
- Не перебивай! Если ты полез к Кьяре, то должен был подумать головой. У нее сын и случись что, ее выбор будет не в твою пользу, потому что она мать. 
- Оружейница! - уважительно сказал Вольф, подняв палец вверх и громко икнув.
- Ты понял, о чем я?
- Не-а! Ик!
- Ты по морде в первый день получил?
- Ага. Она здорово владеет рукопашным боем. Прям таки руками пашет, не будь я Фетт! - мечтательно произнес клон. - Я бы еще под ее руки-то...
- Вольф! - рыкнул на него брат, тряхнув за плечи.
- А!
- Очнись. Еще успеешь добавки получить. Еще раз спрашиваю, ты понял, что я тебе сказал? Тор маленький и ему важна мама, а ты влез, куда не следовало, да еще и равняться с малолеткой начал.
- Угу. Ну, да. Да. Пространство, границы, сепы...
Генерал Фетт усмехнулся:
- Ну, ты даешь, вод'ика! Ты же сам как сеп. Мать и сын - одно целое, единое. А ты вторгнулся и воевать начал. Ты это хоть понимаешь?
- А. Это понятно. Ну, да. Как бидон.
- Вот. Наруша-а-ать грани-и-ицы нельзя-я-я! - медленно протянул Рекс и рявкнул командным голосом. - Отставить нарушать границы!!
При этом брат его вытянулся перед ним в струнку и, отдав честь, ответил:
- Есть, отставить нарушать границы!
- Хорошо. Пойдем дальше. Ошибка вторая. Вод, ты мандо, у нас общий отец, Мандалор Джанго Фетт. Тебе бы понравилось, если бы кто-то неуважительно о нем говорил?
- У меня Пло Кун папа! - пьяно заявил брат Рексу.
- Хорошо, за Пло'буир[4] дал бы в морду?
- Дал. За Пло'буир пристрелил бы.
Вольф опять скривился, как от боли. Из его живого глаза потекла влага.
- Он был нам отцом! Мне, Синку, Бусту, Комете и другим моим бойцам! Я не знаю, как теперь...
Он закрыл лицо руками и разрыдался. Рекс обнял его. Он понимал, что брата до сих пор не отпустила эта тяжесть.
- Вольф...я сожалею...но ты на досуге подумай, почему магистр Пло Кун был для тебя как отец и чему хотел научить тебя.
Он еще переждал некоторое время, дав брату успокоится. Алкоголь понемногу улетучивался из мозгов коммандера, и тот постепенно обретал возможность рационально мыслить.
- Послушай, вод'ика, если ты готов за своего отца глотку перегрызть, то каково Тору, когда ты отзываешься уничижительно об его родителях? Я не знаю, может, ты его ревнуешь к ним? Тайно. А?
- Не-не-не! Не ревную! Нет! - помотал клон головой, отчего его лохматые черные волосы растрепались еще больше.
- Так какое твое дело, чему и как они учат парнишку? Этот мальчик защищал их честь и показал себя истинным мандо, гораздо в большей степени, чем ты. Он критиковал твоих куэ'валь дар[5]? А Мандалора Джанго? А Пло он критиковал?
- Нет. Он ничего не знает.
- Выяснить ничего не стоит. И не тебе критиковать его родителей и методы их воспитания. Заруби себе это на...на чем хочешь. Хоть на стволе своем. Ты это понял?
Вольф сидел, опечалившись и вспомнив магистра Пло Куна. Как бы он ни был нетрезв, но до него дошло, что сказал ему брат и сейчас клон понимал, что Рекс прав.
- Третья ошибка...
- Гар мирш'кирамад, вод, - фыркнул коммандер.
- Не'джохаа! - нахмурился Рекс. Твой третий промах в том, что ты обидел ребенка совершенно не заслуженно, сказав ему, что он неумеха, лентяй и размазня, а еще подкрепив это физической силой. Что? Тебе очень нравится давить своим авторитетным превосходством? И потом, ты унизил его при всех и после этого целуешься с его матерью у него на глазах? Ты совсем страх потерял? Кто кем командует: ты своим стволом или твой ствол тобой? И как он должен воспринимать тебя после этого? Да, с горячей головы хвататься за бластер не годиться, но я его понимаю. Будь я на его месте, сделал бы то же самое. Ну, получил ремня бы потом, да. Зато честь бы свою не уронил. Видишь ли, мальчик этот-найденыш. Его отец был другом коммандера Паза Визслы. Капитан Ори'Верд Ган нашел младенца на Иридонии и привез в Убежище. Не сдал его, а взял за него ответственность. Тору шесть. Ори'Верд погиб недавно и счастье, что забрачонка взяла к себе Кьяра. Это ее любимый маленький сын. Ты не имеешь право ставить перед ней выбор ты или он. Не смеешь права вставать между сыном и матерью.
- Ну, я же этот...как его...дар'мандо...ой! Дар'буир, во!
- Не выделывайся, - серьезно отреагировал на иронию брата-близнеца Рекс.
- Кто? - Вольф вытаращил здоровый глаз на генерала Фетта. – Й-й-йа-а-а-а-а-а-а?????!!!
- Ты понял, в чем твоя третья ошибка, вод'ика?
Вольф пьяно кивнул головой.
- Теперь разберемся с исправлением этих ошибок, - Рекс улыбнулся. - Готов?
- Угу.
- Тогда закрепим, прежде чем начать. Назови три тактические ошибки. Что тебе не надо было делать?
- Н-не, Р-рекс, может ну его, а?
- Давай-давай! Зря я тут что ли сижу?
- Ох, ладно... Не нарушать личные границы...эээ...ну, не быть бидоном...ой! Ну, да. Бить морду за Пло'буир...нет. Не то. А! Уважать честь Пло Куна...то есть...ну, папы, то есть...или мамы? А! Не важно. И...
- И?
- Иии...
- Ну?
- Не ронять честь...
- Вольф, не порочить честь, - подсказал Рекс. - Честь кого не порочить?
- Оппонента!
- Гений.
- Да?
- Да. Хорошо. Вот это ты должен знать, как армейский устав. Даже если тебя разбудят среди ночи. Понял?
- Понял. Давай еще...- Вольф потянулся к фляге с тихааром[6], но брат перехватил руку.
- Нет. Сначала разберем конфликт, а потом пропустим еще.
Брат-клон вздохнул.
- Таков путь.
- Вод, ты ведь боишься забраков, да? Это из за Ассанж Вентресс?
- Ну, да. А что?
- Кьяра забрака.
- Ой, да ла-а-адно! Ассанж была ведьма датомирская, а Кьяра...она такая...такая...
- Скажи, ты ведь ее тоже испугался? Я видел это по твоим... Прости. По лицу.
Вольф молча кивнул и задумался.
- Рекс, а я ведь ее сначала про себя забрачихой назвал. А теперь...а теперь я любого убью, кто к ней подойдет! Ты пойми, вод, люблю я ее, - он опечалился, нахмурился и уставился в пол.
- Не сомневаюсь. Кстати, как-то быстро у вас все сладилось. Не расскажешь, что между вами произошло?
Коммандер нервно глотнул и глаза у него расширились.
- Да не знаю я! Она мне в морду с порога заехала. Боевая она оказалась. За честь своего Тора пришла драться. А я...
- Не тяни.
- Шлем с нее снял и...поцеловал ее. Не знаю, что на меня нашло. Может, она тоже ведьма? А она ответила. Потом врезала мне в нос и по энергоячейкам. Но только так хорошо мне никогда не было.
- Еще бы! Просто непередаваемые ощущения! У тебя ствол не стрельнул от радости и счастья под возглас «ойа»?
Вольф криво и гордо усмехнулся:
- Я не такое уж и старье, чтобы оружие не стреляло!
- Понял. Валяй дальше!
- А потом...
Вольф рассказал, как он позвал ее на свидание, и что случилось с ним тем вечером. Как они потом тайно встречались, прятались, целовались, занимались любовью. Как он чувствовал себя самым счастливым человеком на свете. И все было бы хорошо, если бы не ее сын. А теперь все пропало.
- Да, попал ты, вод, под кузнечкин пресс, - задумчиво проговорил Рекс.
Воцарилась пауза. Каждый думал о своем. Генерал Фетт вдруг толкнул в плечо брата.
- Вольф, я тебе объясню. Из-за травмы ты получил фобию. Забракобоязнь! И все, что прямоходячее с рогами ты воспринимал как опасность, пока не полюбил. Кьяра тебе доказала, что равнять всех под один уровень нельзя. Кроме того, она помогла тебе избавится от одиночества и сделала тебя полноценным мужчиной, полюбив тебя. Но вот беда, до этого ты воспринимал ее сына как опасность, помня о Вентресс. Было такое?
- Было.
- Отсюда грубость и неприятие. А после того, как ты ей бескар залил, ты захотел быть главным мужчиной в ее жизни, возможно неосознанно, поэтому воспринял ее сына как конкурента, потому что она отдавала ему свою любовь больше. И отдаст больше, потому что мать. В конце концов, коммандеров много, а ребенок у нее один. Короче, парень, ты ревнивец. Только он тебе не ровня. Ревновать женщину к ребенку не достойно мандо. И если ты настоящий мандо, то тебе надо: во-первых, попросить прощение у Кьяры, так как твое поведение просто недопустимо, во-вторых, попросить прощение у маленького Тора, подумай, как это сделать, в-третьих, тебе надо стать ему если не отцом, то другом. Тор не злопамятен и контактен, но он не любит несправедливость, фальшь и вранье. Заслужишь доверие мальчика - спасешь свои отношения. Объясню. Ты ведь знаешь условия для расторжения Брака Навсегда? У тебя появиться шанс быть с ней по-настоящему, в открытую, если мальчик признает тебя при свидетелях. Но если ты возьмешь за него ответственность, назад пути не будет. Таков уж путь. Тебе придется работать над собой. И еще раз: вы с Тором друг другу не конкуренты. Любишь Кьяру? Хочешь взять ее в жены? Запомни, ты для Тора отец, желаешь ты того или нет. Даже если он не признает тебя. А значит с ним надо подружиться, найти общий интерес, полюбить его. Он тебе не враг. Тебя на собственном примере этому Пло'буир учил, а ты, вод, так ничего и не понял. Все испортить и сломать легко, а выстроить заново сложно. Вот тебе стратегические задачи на ближайшее время. Только мозгами шевелить не забудь.
Столько информации, сколько свалилось на голову Вольфа, никогда не было. Он сидел, обхватив голову руками, и размышлял. И хотя он был в подпитии, это положительно повлияло на него. Он расслабился, забыл свою военную гордость, готов был контактировать сам и слушать другого. В другом случае он выгнал бы брата за дверь и не стал слушать. Рекс видя, что Вольф «завис», не стал его тормошить. Информация усваивалась и анализировалась модифицированным мозгом быстро. Минут через пятнадцать, Вольф потянулся за флягой, открутил пробку и хорошенько промочил горло тихааром, закусив уджем и передав флягу Рексу. Тот не стал скромничать и отпил из нее несколько глотков и взял кусок уджа.
Далее у клонов пошли воспоминания о боевых действиях минувших дней. Они по очереди отхлебывали из фляги то за честь воинов, то за честь Мандалора, то за честь погибших джедаев, то еще за что-нибудь, пока удж не кончился, а тихаара осталось четверть фляги. Два брата-клона были безнадежно пьяны. Они сидели обнявшись. Сначала оба плакали пьяными слезами, затем громко ржали, вспоминая забавные случаи с их братьями, потом оба одновременно потянулись к миске стоящей на столе и обнаружили, что пирог они весь съели.
- Р-рекси, зак-куси н-нет...- пролепетал Вольф.
- Н-нет, - согласился брат. - Тогда надо...
Рекс сделал движения руками, будто ловил лотальских бабочек.
- Что? Ик!
- Поймать...достать...
- А т-ты знаешь г-гд-де, а?
- В Трап...Трап...
- Не-е-е, трап нам не надо! Он н-не вкус-с-сный!
- Трап-песздтной! Во!
- В к-какой? В чьей?
- Тдразсп-песздтной! Пошли, нал...
- Налем?
- Да! Но позсше! В Тра...тьху, ситх ее имел два раза!
- Не, вод. Тра тебе низ-зя. Тс-с-с-с! Жена-а-а!
- Да, в эп-пар' йаим![7]
- А..тут есть?
- Ага.
- Ойа?![8]
- Ойа!
Они одели шлемы и не обратили внимание, что перепутали их. А дальше два сильно пьяных мандалорца, подпирая друг друга и распевая в один голос Кар'та Тор вывалились из двери в коридор Убежища:
- Кандосийи са кири'йаим аст[9]
Троан тероч Манд’айим а'ден
Дюраан ви ат ара'нов
Воде ан, кар'та тор
Котэ! Котэ! Котэ, котэ, котэ!
Пением этот ор можно было назвать лишь условно. Весело вопя нестройными голосами, качаясь и еле ползя в обнимку на подгибающихся ногах, они создавали какую-то странную траекторию движения от стены к стене и чуть не падали. На них с крайним изумлением смотрела ночная стража, выставленная в коридор матерью-оружейницей, а так же сама мать-оружейница, потерявшая на пару минут дар речи. Придя в себя она очень разозлилась на братьев, своим поведением попирающих устав и порядок мандалорской общины.
- Стоять!! Смиррно!! - раздался ее командный голос, отразившийся от высокого потолка и стен, увеличивших звук в несколько раз.
Оба клона остановились и попытались вытянуться перед ней в струнку, отлепившись друг от друга, но оба поняли, что это плохая идея, когда их повело в стороны. Им снова пришлось сцепиться и стоять перед ней уже парой.
- Коммандер Вольф! Или...генерал Фетт? К ситхам все!! Что это такое?!! Что. Это. Такое?!! Я у вас спрашиваю!!
Оба доблестных отпрыска Мандалора Джанго Фетта стояли перед матерью-оружейницей и не могли связать двух слов.
- Почему таким позорящим честь и воинский облик мандалорца образом вы себя ведете?!!! Какого ранкора, я вас спрашиваю, вы оба так нажрались постыдным образом?!!! Как вы умудрились?!!! И это Вы, генерал Рекс Фетт, которого я ставила в пример молодым воинам и воинам Убежища вообще?!! Коммандер, Вы понимаете, что Вы делаете?!!
Оба бывших коммандос ВАР стояли и молча кивали головами, внимая своему лидеру, который громко распекал их находясь в диком бешенстве от увиденного.
Наконец, Кьяра устала.
- Генерал Фетт! - позвала она.
- Т-так т-точно, я, М-мандалор! - раздался из-под красного шлема над бело-синей броней подпитый голос Рекса.
- Хорошо, что Вы, - она указала на него дозорным и двоим из них жестко приказала. - Генерала Рекса доставить домой. Начало госпитального коридора, первая дверь справа. Найдите Салиту или еще кого-нибудь из медиков. Пусть полечат их обоих от алкогольной от интоксикации.
Двое крепких парней подхватили Рекса под руки и осторожно повели его. Остался Коммндер, который на ногах не стоял, так как выпил гораздо больше, чем его брат.
- А Вами, Вольф, я займусь сама, - решительным жестким тоном сказала забрака и повела его обратно, подперев и перебросив его руку себе через плечо.
Втащив Вольфа в комнату, она закрыла дверь. Далее Кьяра сняла с него шлем Рекса, шлепнула его спиной в стену и размахнувшись врезала коммандеру в лицо, оставив памятный синяк и ссадину на скуле. Вольф завалился. Она снова подняла его:
- Я тебя сейчас убью! - в ярости рыкнула она. – Так нализаться и опозорить честь боевого офицера!
Вольф, разозлившись, под алкогольными парами двинулся на нее и...получил крепкой рукой по шее. Она развернула его и еще раз добавила ему кулаком "для ума". Нос коммандера закровил, нижняя губа была разбита, синяк и ссадина на скуле болели. Вид у бравого вояки был несчастный и не боевой. Неожиданно он как то странно хватнул воздух ртом, попятился от нее, прикрыл рот ладонью и чуть не упал навзничь. Хорошо, что она поймала его. Схватив Вольфа за ворот, она тут же пихнула его в уборную. Его пришлось придерживать, чтобы не упал, пока он вытряхивал потоком все что съел и выпил за вечер.
После ему стало легче. Ей пришлось позаботиться о нем, раздеть и отправить в душ, контролируя его движения и не давая ему завалиться, а потом, довести до топчана и уложить.
В дверь позвонили. Салита принесла необходимое лечение, которое забрака впихнула в упирающегося хмельного коммандера, обработав бактоспреем его раны.
Целительница не осталась. У нее было много работы с ранеными и она оставила Вольфа на попечение Кьяры. Вольф начал трезветь и приходить в себя. Однако он никак не мог заснуть:му было еще худо, он ворочался под шкурой банты и никак не успокаивался, порываясь встать и пойти искать Рекса. Несмотря на всю свою строгость и жесткость, она пожалела клона. Она помедлила, а затем, минут через десять залезла к нему и обняла. Прошло еще минут десять, прежде чем она, обнимая, целуя, гладя по голове и утешая его,  удовлетворенно чувствовала, как он с наслаждением сильно толкается в нее...

Вольф «отстрелявшись» устал и быстро заснул в объятиях забраки. Она удостоверилась, что с ним все в порядке, побыла рядом с ним еще чуть-чуть и быстро выскользнула из его комнаты.
Кьяра вернулась к себе. Маленький забрачек спал как убитый после пережитых за день треволнений. Она тихонько ушла в санузел, чтобы привести себя в порядок и там же обнаружила отсутствие под рубашкой предмета белья. Но ей было уже не важно. Она устала не меньше. Приняв душ, мать-оружейница тихонько легла на свое место. Она подвинула к себе своего забрачонка и привлекла его к себе. Мальчик даже не проснулся. Он тяжко вздохнул во сне, уткнулся матери в грудь и положил на нее маленькую руку.
- Маленький...
Она осторожно погладила его и полюбовалась своим сыном.
- Когда ты подрастешь, ад'ика, ты все поймешь...и простишь меня.
Поцеловав его рожки, забрака улеглась и крепко заснула.
Двое парней  довели Рекса домой, втолкнули в дверь и пошли искать целительницу. Асока не спала. С детьми она управилась сама, с помощью Силы и при поддержке Варди. Сейчас она пригасив свет лежала, дремала и дожидалась своего мужа. Когда дверь за спиной клона закрылась, Асока увеличила яркость панелей и ахнула. Ее любимый муж сполз по стене и уселся на полу около двери. Он был пьян настолько, что уже не имел сил двигаться. Тогрута рассердилась:
- Рекс! Это что за номер?!
Конечно, изредка он мог позволить себе так "отдохнуть", но он никогда не позволял себе пребывать в таком виде, так как употреблял при этом крайне мало и шел сразу спать.
- Р-р-рекс?! - рыкнула рассерженая жена.
- Ус-с-с-стал, Шп-пильк-ка, - выдохнул клон, отчего по комнате потянулся слабый дух тихаара.
- Ужас! Столько тихаара выпить, Рекс! Эт же чистый спирт почти! Мандалорский самогон! Да что же это?!
Муж не слышал. Он начал уже мирно похрапывать. Тогрута тихо скользнула в потоки Силы, прикрыв глаза и вытянув ладони вперед, подняла своего любимого генерала вверх и перенесла к себе на топчан. Он не просыпаясь, как есть в броне и шлеме брата, улегся на бочок и подложил руку под голову. Она осторожно сняла с него шлем, погладила по седому ёжику слегка отросших волос, а после обхватила его голову ладонями, войдя в транс. Просидела она так около пятнадцати минут, пока Рекс не проснулся. Он огляделся и обнаружил себя без шлема, в бескаре, лежащим на коленях у жены, его сильно подташнивало.
- Ох-х! Ас...- он поднялся и на слабых ногах, качаясь дошел до двери санузла и исчез за ней.
Асока понимала, что ругать мужа сейчас бесполезно и решила обидиться и высказать ему все утром, а сейчас Рекса надо было срочно спасать. Нажав на вызов, она дождалась прихода Салиты. Та уже знала, в чем дело, но запоздала, так как пришлось идти и лечить бравого коммандера Вольфа. Целительница принесла стандартный набор средств и подождала, когда генерал Фетт изволит выйти. Рексу было не очень-то и хорошо. Хоть выпил он меньше, чем брат, умудрился привести себя в порядок и теперь источая свежесть выплыл в комнату. Через "не могу, не хочу" и "ради меня, дорогой" Асоке удалось уговорить клона принять необходимые медицинские меры, а Салита проследила, чтобы все было, как положено.
Как только она ушла, генерал Фетт залился краской, понимая, что виноват перед женой. Он хотел лечь спать, но Асока выгнала его с топчана. Хлопнув подушкой по его голове, тогрута скривилась и пихнула ее клону в руки.
- Тебе туда! - грозно показала она за ширму. - А завтра, дорогой, я тебе обещаю, что мало тебе не покажется.
Она погасила свет, улеглась спать и отвернулась к стене. Делать нечего, и Рекс вздохнув ушел спать на лавочку для амуниции.

На скамеечке Рекс отлежал себе все бока. Отдохнул лишь частично, так как пришлось вставать по первому требованию и нестись с полуоткрытыми глазами к детям, проверяя их на сухость, но чаще всего для того, чтобы разбудить жену и отдать ей голодного малыша. Впрочем требовательным к вниманию и еде был временный приемыш, остальные спали, накормленные и довольные, только старшенькая дочка просыпалась рано. Рекс обычно говорил «вся в Асоку». Вот и в этот раз, лишь только Рекс погрузился в блаженное состояние сна и перестал чувствовать ребрами жесткое дерево, как включилась боевая сирена марки "малыш". Клону снился боевой сбор минувших лет, и когда младшенький завопил из своей кроватки, генералу Фетту показалось будто это боевая тревога. Клоны в его сне затопали сапогами торопясь на корабль, где их уже ждал Энакин Скайуокер. Капитан Рекс бежал вместе с ними и...
Потомок Джанго Фетта дернул ногами несколько раз во сне, сделал рывок и оказался на полу в темной комнате. Чуть увеличив процент освещенности, он встал и поплелся за ширму. Приемыш плакал так громко и жалобно, что разбудил не только Рекса и Асоку, но и старших детей, которые заерзали в своих кроватках, а кто-то из них еще и сонно гукнул, будто укоряя прикормыша. Клон поднял его на руки, проверив, не мокрый ли мальчик. Убедился, что подозрения оправдались, поухаживал за ним и отдал его жене. Пока муж нянчился с малышом, Асока успела задремать. Он разбудил ее. Рекс остался рядом с ней, контролировать процесс, а после уложил его обратно в кроватку, дошел до лавочки и свалился спать.

До Соргана осталось лететь меньше суток. Он вывел корабль из гиперпространства. Еще каких-то десять часов и они будут там! Как бы там ни было, Мандо радовался своему возвращению. Малыш сидел в кресле и раскручивал какую-то штуку, найденную отцом в ящике с металлическим хламом и врученную ему. Ребенок был занят и никуда не лез. Мандо усмехнулся, вспомнив, как мальчик первое время залезал на консоль и нажимал на кнопки. Тогда мандалорец только начинал свой нелегкий путь родителя и не понимал, что ребенку нужно было с кем-то пообщаться и поиграть. Он понял это потом, после Соргана, где у Малыша появилась компания по играм. Именно тогда сердце сурового охотника за головами значительно смягчилось. Впрочем, оно каменным никогда не было. Он просто отгораживался от всех своей броней и молчаливостью, а эта ушастая деточка заставила его общаться и перевернула всю его жизнь. Он научился чему-то такому, чему нельзя научиться ни у самых лучших инструкторов, ни у мастеров бескада, ни у мандалорских коммандеров...
Серп Соргана в траспаристилловом экране увеличился. Мандалорец наблюдал за висящей в космосе зелено-голубой планетой, медленно вращающейся вокруг своей оси.
Дин посмотрел на дисплей, выведя на нем знакомую точку на поверхности. Ему не повезло, поселение сейчас было на ночной стороне. Ну, не будить же Омеру с Винтой в самом-то деле!
- Ладно. Подожду, - буркнул Джарин себе под нос.
Он вывел Лезвие Бритвы на орбиту и оставил корабль на ней. До утра поселению было еще долго, ночь только началась.
Малыш бросил свою железяку, уже вполне самостоятельно расстегнул ремень безопасности, с которым раньше мог управляться лишь отец, слез с кресла и неспешно потопал к папе. Ребенок залез к нему на колени, встав на них, вытянулся в столбик и полюбовался видом космоса и Сорганом.
- Папа! Еиии! - радостно произнес он, указывая ручкой на транспаристилловый экран.
Мандо обнял его одной рукой, а второй ласково пригладил его теплые ушки. Он ничего не сказал, но понял сына, так как и у него сердце забилось чаще и радостнее. Осталось лишь пережить ночь.

Кроватка была перетащена в кабину, так было удобнее наблюдать за действиями Малыша. Карусельку пришлось на время выключить. Впрочем, малой так уморился, что, наверное, стрельбы из E-VEB не услышал бы. Мандалорец как всегда дремал в своем кресле. Это было его место. Сидя в нем, он чувствовал, что готов принимать решения и действовать. В отсутствии какой либо деятельности ему было скучно. Он привык к походам, боям, оружию, поискам и поимкам. Действовать, значит, жить.
Однако больше всего его ввело в недоумение недавняя встреча с Квай-Гоном. Почему именно этот джедай пришел к нему собщить о пророчестве? Почему не Йода? И мало ли их было раньше? И о нем ли это пророчество вообще? Может быть, Тарр Визсла ошибся, ведь Йода сказал, что будущее не стабильно? Значит, отец знал об этом пророчестве? А мать? Знает ли она? Что она скажет? И что-то очень знакомое было в Квай-Гоне, будто они знали друг друга очень давно. Что это было? Что ждет его дома? Где? На Татуине? На Соргане? Вопросов было много. И еще Мандо был опечален, что краткая встреча с отцом завершилась прощанием. Он чувствовал, что теперь они расстались уже навсегда. Он твердо решил не торопить события и расспросить об этом у Мандалора. Фенн был не простым воякой, он много читал и знал не мало, а для этого нужно было вернуться на Татуин. Кажется, Защитники решили покинуть Убежище через месяц-полтора? Отлично.
Но вернуться на Татуин Мандо решил не просто так. Поэтому он летел сейчас на Сорган. Обернувшись и бросив короткий взгляд на дитя, спящее под одеялом в кроватке, Дин задумчиво нахмурился, отчего на лбу и меж бровями образовались морщины. Он потер лоб рукой.
- Если нас там примут, то у тебя будет мать и сестра, - еле слышно произнес он, будто к самому себе обращаясь. Мандо было немного страшно, так как он фактически бросил Омеру в тот раз и улетел. Да, на это были веские причины - он не хотел подставлять ее голову и голову ее дочери под дуло бластеров и винтовок. И при этом он понимал, что данная женщина ему взаимно не безразлична. Он по ее глазам видел, что разбил ей сердце, а она приняла его даже такого, наемника в шлеме, и полюбила его. Как теперь она его встретит? Прогонит - тем лучше. Он будет знать, что это справедливо. А если нет? Он полулежал в кресле и вспоминал, как она красивыми руками обхватила боковинки его шлема и попыталась приподнять. Хотя бы приподнять. На чуть-чуть. И он едва не разрешил ей, но вовремя остановился. Тогда ему хотелось поцеловать ее...
Он понимал, что стоит учесть: Омера вообще-то не одна, у нее есть свой ребенок. И как девочка воспримет его? Захочет ли делить свою мать с кем-то непонятным? Будет ли ревновать? Винта отнеслась хорошо к Малышу. Все ж она не глупенькая. Она понимала тогда, что все это кончится, и он вместе с сыном улетит, оставив ее с матерью. Он для нее чужак. И как, например, она воспримет, если у него с Омерой будут общие дети?
Если ничего не выйдет, будет легче. Больно, но легче. Значит, таков путь!

Утро было в разгаре. Омера стояла с плетеной драгой в руке и зачерпывала ею воду с крилем. Вода сливалась обратно в рукотворный прудик, а голубые креветки шелестели и трепыхались на плетеном донце. Она скидывала их в контейнер, откуда Винта сортировала их в разные металлические баклажки по размеру: крупные в одну, средние во вторую, а маленькие отпускались обратно.
Вдруг девочка насторожилась, что-то услышала и поднялась во весь рост, приложив ладонь козырьком ко лбу и задрав кудрявую голову.
Над деревней низко пролетел корабль и завис над перелеском. Омера тоже выпрямилась. Драга выпала из ее рук в воду.
- Мама, смотри! Это Мандо прилетел! Он вернулся, мам!
- Винта, это может быть кто-то еще, - спокойно ответила мать, но ее сердце забилось очень часто.
- Нет, мам, это Мандо! Это его корабль! Пойдем!
Винта забыв о криле побежала в сторону пролеска.
- Подожди! Остановись! Это может быть опасно! Винта! Винта! Стой! - Омера ринулась за своей дочерью, пытаясь поймать ее, но девочка была проворнее. Она выбежала за пределы деревни и теперь словно крестокрыл Люка Скайуокера неслась в лес.

Словать терминов мандо'а

Глава 8

1Су Куэ’гар!-(мандо’а)Привет! Здравствуй!
2 Осик’ла ди’кут - (мандо’а) идиот сраный
3 Вен’кабур - (мандо’а)  элемент доспехов: щиток, закрывающий паховую часть тела воина-мандалорца или клона времен Клонических Войн
4Пло’буир - (мандо’а)  папа Пло
5Куэ’валь дар – те, которых нет, наемные инструктора-мандо времен Клонических Войн, нанятые для ВАР Джанго Феттом
6Тихаар - (мандо’а) очень крепкий спиртной напиток, который получают из фруктов, прозрачный, с фруктовым приятным привкусом
7Ойа! - (мандо’а) в данном случае «давай поохотимся»
8Эпар’айим- (мандо’а) бар, ресторан, кантина, кафе, столовая-любое место, где можно поесть и выпить
9 Кандосийи са кири'йаим аст[9]
Троан тероч Манд’айим а'ден
Дюраан ви ат ара'нов
Воде ан, кар'та тор
Котэ! Котэ! Котэ, котэ, котэ!
- (мандо’а) боевой мандалорский марш Кар’та Тор«Сердце правосудия»
Беспощадно, как сама смерть,
Суровое лицо гнева Мандалора.
Мы взглянем свысока на тех, кто перед нами.
Все мы братья, единое сердце правосудия!
Слава! Слава! Слава!

Подпись автора

Живи, чтобы сражаться! Таков путь!

Глава 9

Перепрыгнув через невысокий кустарничек, Винта достигла поляны, на которую приземлился корабль. Да, это действительно был корабль Мандо. Трап корабля уже опущен, а вот и сам мандалорец стоит рядом, держа сына, на сгибе руки.
Винта подбежала ближе, Мандо слегка наклонился и подхватил легкую девочку, которая обняла его.
Омера догнала дочь, но перехватить не успела. Мандо стоял, держа сына на одной руке, а второй поддерживая Винту.
Она обвила руками шею Дина Джаррина.
- Мы скучали. Почему ты так долго не прилелал? - спрашивала она у охотника за головами.
- За Малышом охотились злые люди, - ответил он серьезно.
- А сейчас?
- Нет.
Винта уловила тепло в голосе. Она, обнимая одной рукой мандалорца, второй погладила мальчика. Малыш посмотрел на нее, потом на Мандо.
- Папа? - Мандо давно заметил, что у мальчика появилась интонационная окраска в словах, которой первоначально не было. Он едва заметно кивнул сыну.
- Ой! - Винта хихикнула.
Малыш потянулся к ней ручками и обнял, а Винта обхватила его.
- С прилетом, Малыш. Я так соскучилась! Надеюсь, твой папа позволит нам поиграть?
- Позволю, - улыбнулся под шлемом Мандо.
- Здорово! - Винта тоже улыбалась. - Мандо, ты надолго прилетел?
- Навсегда.
У Омеры, безмолвно наблюдающей за этой троицей, округлились глаза, она ничего не сказала, потупилась, переплетая косу. Яркие пятна выступили на ее щеках.
- На-а-авсе-е-егда-а-а-а! - протянула девчонка. – О-о-ого-о-о! Значит, ты нас с мамой теперь будешь защищать?
- Да.
Женщина наконец произнесла:
- Мы рады видеть тебя, Мандо. Пойдем к нам. Не вечно же тут стоять, - она хотела развернуться и повести его за собой, но он остановил ее.
- Омера, подожди. Я прилетел не случайно.
- Я понимаю, - ответила она, глядя на Т-образный вырез шлема. - У охотника за головами вполне могут быть здесь дела.
То, что она услышала, явилось для нее полной неожиданностью.
- Захочешь ли ты выйти за парня с сомнительной репутацией, наемного охотника за головами, никогда не снимающего шлем?
Рот женщины немного приоткрылся, а на лице отобразился такой калейдоскоп эмоций, что Дин Джаррин задался вопросом, правильно ли он сделал, что прилетел сюда и задал ей такой вопрос.
Омера растерялась, пальцы ее дрожали, то расплетали, то заплетали кончик косы. Она не смела поднять на него глаз, алые пятна на щеках стали больше и ярче. Все в ее голове перемешалось.
- Мандо, - она совладала с собой и сейчас выглядела очень серьезной, - я ведь не одна. Спроси  Винту, захочет ли она сама, чтобы так было.
Винта, сидя на руке у мандалорца, такими же, как и у матери, круглыми глазами смотрела то на мать, то на мужчину.
- Что скажешь? - спросил у нее Мандо.
- А ты у нас будешь жить? И Малыш тоже? – девочка растерялась.
- Если ты сама того захочешь, - спокойно и немного устало ответил он. Она серьезно посмотрела на его шлем, словно пыталась увидеть глаза охотника за головами через светозащитное стекло визора.
- Ой-ёй! Ты... маму любишь? Да, Мандо? Правда?
- Правда, - покладисто согласился Джаррин.
- А ты меня обижать не будешь? А маму?
- Нет, Винта. Не буду, - вздохнул Дин под шлемом.
- Ты очень хороший, - сказала ему девочка. - И ты мне нравишься.
- Я тебя тоже рад видеть в любое время суток.
Винта опять хихикнула, потому что почувствовала улыбку в интонации.
- Ты такой забавный! А можно мы пойдем играть?
- Можно, - он опустил дочь Омеры, держащую Малыша на руках, вниз.
- Винта, ты не ответила на вопрос, - укорила ее мать.
Ее дочь стояла рядом с Мандо, глядя на него снизу вверх и чувствуя, как одной рукой он обнял ее за плечи, а тепло ладони другой руки она ощущала на своей макушке.
- Оставь ее, Омера. Она все сказала. Дело за тобой, но  я тебя торопить не хочу, - заступился за Винту мандалорец.
Омера подошла к ним вплотную и обняла и дочь, и Джаррина.
- Я ведь сказала тогда, что буду любить мальчика, как своего. Я не отказываюсь от своих слов.
- Омера, я хочу сочетаться с тобой браком по манддалорскому обычаю. А это значит лишь одно: либо тебе придется носить броню и совершенствовать боевые навыки, либо жить в этой старой летающей развалине, мотаясь со мной по заказам. Однако у тебя есть путь к отступлению. Если ты не захочешь, я улечу отсюда и больше не появлюсь.
- Я уже сделала свой выбор, Мандо. К чему повторятся. Значит, как ты говоришь, таков путь, - серьезно сказала женщина.
Охотник за головами помедлил и снял шлем.
Перед Омерой предстал мужчина лет тридцати с лишним, с темными волнящимися волосами, темнобровый и темноглазый, с красивым изгибом полноватых губ, слегка изогнутой спинкой носа, с короткой щетиной над верхней губой, грозящей вырасти в полноценные усы, чуть небритый, очень мужественный и...красивый.
- Ого, какой ты! - восхищенно воскликнула девочка.
- Какой? - улыбнулся ей мандалорец.
- Красивенький, - заулыбалась она в ответ, глядя на него кротким и вместе с тем, озорным и очень честным взглядом наивных детских глаз.
- Но тебе ведь нельзя снимать шлем, - удивилась Омера.
- Потому что лицо воина может видеть только его семья, - ответил он. - Таков путь.
Он наклонился и поцеловал Омеру. Крепко, вложив в поцелуй все, что он к ней чувствовал.
- Пойдем играть, - предложила девочка сыну Мандо, почувствовав, что мандалорец отпустил ее. - Нам тут быть не годиться.
Она убежала в селение, унеся Малыша на руках. Ей было неловко. Мандо и Омера еще долго стояли, крепко обнявшись, и целовались.
Подходя к деревеньке, она перешла на шаг. Все это время, пока Мандо отсутствовал, девочка чувствовала, что мать напряжена и немного рассеяна. Лишь однажды брошенная ею фраза "жаль, что он улетел" подтвердила предположение Винты, что ее мама переживает именно из-за этого наемника, который заступился за них и их деревню. Она и сама часто думала о нем и его Малыше, таком странном, но очень милом. Ей было жаль маму. Такие уж они взрослые. Влюбляются. Потом женятся. А потом у них появляются дети. Вот как у пары, живущей по-соседству. А то, что мама влюбилась, Винта не сомневалась. Да и самой ей почему-то понравился этот молчаливый и немного грустный охотник за головами. "Наверное, потому, что у Малыша нет мамы, и Мандо очень трудно, ведь Малыш очень маленький. А у маленьких обязательно должна быть мама, как же по-другому?" - размышляла девочка. Малыш ее обнимал и сидел тихо на ее руках. Винта погладила его по голове.
- Теперь Мандо женится на моей маме, и она будет твоей мамой тоже. А ты будешь мой маленький братик, - она улыбалась, неся его на руках.
- Убугуу, - произнес он.- Вии!
Она остановилась и удивленно посмотрела на это ушастенькое большеглазое и салатовое чудо, которое держала на руках.
- Это ты меня позвал? - удивилась она.
- Вии...- как-то очень нежно произнес он.
- И я тебя люблю. Ты такой хорошенький, такой  миленький, - она спохватилась.- Надо придумать тебе имя. Должна же я тебя как-то звать. Малыш - это, конечно, хорошо, но ты же мальчик, значит, тебя должны как-то звать.
Ребенок зашевелился на руках у Винты и протянул ей кирбес.
- Что это? Интересная штучка, - винта повертела его в руках, перевернула, увидев надпись.
Девочка умела читать. Она прочла имя, выгравированное с обратной строны медальона.
- Дин Джаррин...Мандо... Ой, а это тебя зовут Дин Джаррин? Мандо… ну, понятно, что он твой папа.
Она отдала ему кирбес, который мальчик тут же задумчиво сунул в рот.
"Если Мандо женится на моей маме, значит, я буду Винта Джаррин? А сам Мандо?" - задала она самой себе вопрос. Ей в голову пришло то, о чем она до сих пор не подумала.
- Ох! А Мандо что, теперь мой папа? Ну, да. Он тогда наш папа, - продолжила размышлять Винта вслух. - А что? Он нас защитил. Он сильный. Красивый. А еще он добрый и очень хороший. У плохого человека бы такого милого мальчика не было бы. Да, Дин?
- Да. - Подтвердил Малыш.
- Ух, ты, мой глазастенький, - девочка чмокнула его в нос, мальчик весело засмеялся.
Они дошли до дома. Соседка, молодая женщина, про которую недавно думала Винта, развешивала постиранное белье. Она с удивлением сначала воззрилась на девочку с крохотусиком на руках, а потом окликнула ее:
- Винта, Мандо вернулся?
- Ага! И Малыш с ним! - зазвенел радостным колокольчиком голос Винты. - Мама сейчас его приведет.
Соседские ребятишки сбежались к дому Омеры.
- Смотрите! Малыш! Мандо прилетел!
- Ага, точно!
- А он здоровский, этот мандалорец!
- А как стреляет!
- Он меня драться учил!
- Где же он сам?
Ребятня радостно галдела, обступив Винту.
- А Мандо женится на моей маме! - объявила девочка.
Такого ребятишки не ожидали. Они снова загалдели, разделившись на два лагеря: одни считали, что Винта сочиняет, другие поверили в это. Между ними даже спор вышел, а потом они успокоились, уселись на бревнышке рядом с ней и предались беседе про дела более важные. Например, про то, как один поселянин выловил недавно в озере большую рыбу. Они совсем бы забыли о новости про мандалорца и Омеру, пока не увидели их идущих вдвоем. Тогда даже самые ярые маленькие скептики признали ее правоту. Одни порадовались за Винту и Омеру, но были среди детей и вредненькие.
- Вот выйдет твоя мама за этого в шлеме, потом родит своего. И все, - сказал один соседский мальчишка.
- Ничего не все, - взразила ему ее подружка. - У него самого есть ребятенок. Значит, он любит детей.
- А что плохого? - спросила дочка Омеры. - У меня будет два братика или братик и сестричка. Мандо всех любит.  И мама всех любит. А еще он такой красивенький! Я его без шлема видела. Правда.
- Э-э-эх! Девчо-о-онки! Вам только бы все красивенькое! - махнул рукой малолетний скептик. – Ну, вас! Обсуждайте свои бантики, а я домой пошел.
Дети рассмеялись. В это время Омера и Мандо подошли к дому.
- Дядя Мандо, а Вы, правда, на тете Омере женитесь? - спросил кто-то из мальчиков.
Мандо кивнул. Омера улыбнулась и посмотрела на него.
- Правда, ребята.
Мандо не ожидал, что больше половины детей завопит "ура". Он по-доброму посмеивался под шлемом.
- Винта, Мандо, пойдемте обедать, - позвала Омера.
- Все, пока-пока! - попрощалась девочка с друзьями и нырнула с малышом в руках в дверь вслед за матерью. Мандо прошел в дом за ними.
Омера светилась счастьем. Там, в лесу, после того, как он сделал ей предложение и поцеловал ее, он сказал, что хочет быть с ней единым целым делиться всем и растить воинов. Она была согласна на это, потому что знала, что этот мандалорец способен защитить ее с дочерью, а еще никогда не предаст.

Во время обеда Винта сидела, подложив руку под щеку, и не спеша зачерпывала ложкой суп. Омера заметила перемену в настроении дочери. Она даже и не догадывалась, что слова одного вредного соседского мальчишки заронили сомнение в душу девочки.
- Винта, что случилось? Почему ты так плохо ешь? - спросила у нее мать.
Девочка оторвалась от мыслей, но ответила вовсе не ей, а Джаррину-старшему.
- Мандо, ты ведь женишься на моей маме, да?
- Угу, - мандалорец смотрел в свою тарелку и был занят едой, время от времени поглядывая, как его сын управляется с ложкой
- Малой, ешь. Не вози по тарелке,- сказал он сыну.
- И у вас будут свои дети?
- Да.
- А ты нас с Малышом не разлюбишь?
Дин зачерпнул очередную ложку, но остановился, нахмурившись. Омера вдруг испугалась. Вот оно, что она не предусмотрела. Дети часто ревнуют родителей даже к неродившимся братьям и сестрам. Она тоже нахмурилась, отчего на лбу образовалась глубокая складка.
Мандо опустил ложку в тарелку и хмуро переглянулся с матерью Винты.
- Кто тебе сказал такое? - удивился он.
- Один мой сосед, - простодушно отозвалась девочка.
- Глупость сказал, - вздохнул Джаррин. - Это была плохая идея.
Девочка внимательно смотрела на Мандо и ждала, что он еще скажет.
- Винта, у мандалорцев нет понятия свой-чужой. Для них все дети свои, - сказал он негромко и как можно мягче. - Я сам найденыш. Они воспитали меня как своего и любили как родного. Таков путь.
Омера постаралась перевести разговор на другую тему.
- Смотри, дочка, Мандо тебя обогнал, а ты все обедаешь. Малыш и то тебя скоро обгонит, - улыбнулась она.
- Ой-ей-ей! Правда обогнал, - согласилась Винта, усерднее заработав ложкой.
Мандо вновь переглянулся с Омерой и заметил печаль в ее глазах, хоть она и улыбалась.

После обеда Малыша уложили спать. Он так привык. Омера сказала, что все сделает сама и отправила будущего мужа погулять на свежий воздух.
Мандо вышел из дома и заметил Винту, одиноко сидящую на бревне и размышляющую. Ей было всего восемь, но он уже отметил про себя, что ребенок этот весьма сообразителен, пытлив и упорен. Мандо даже подумал о том, что стоило бы девочку обучить приемам самообороны.
Винта смотрела на лес и мандалорца не видела. Он осторожно сел рядом с ней. Чуть помедлил, а после коснулся ладонью ее вьющихся волос.
Она тут же обернулась, и он убрал руку. Винта серьезно, будто не по-детски смотрела на него. Такой взгляд был у Омеры в прошлый раз, когда она провожала его на корабль.
- Тебе грустно? Почему? – просто спросил он.
Она пожала плечами.
- Ты не хочешь делить маму со мной?
- А я не делю. Как же можно разделить целую маму? Разве так бывает? –с любопытством поинтересовалась девочка.
Джаррин улыбнулся под шлемом, его это позабавило.
- Я теперь вас не оставлю.
- Мама говорила, что папа сказал то же самое.
- Ты его помнишь?
- Совсем чуть-чуть. Он уничтожил базу имперцев тут, в лесу. Я была тогда совсем маленькая...
"Ах, вот откуда шагоход у разбойников! - подумал Мандо. - Видимо он единственный уцелел и попал к ним в руки. Ничего себе трофей!"
- Он погиб?
Винта кивнула.
- Да. Он защитил деревню от штурмовиков, так сказала моя мама, а потом дошел до нас раненный. И все. Он был большой и сильный...
- А вот я своих родителей помню. Мне было десять. Они спрятали меня от боевого дроида и погибли. А меня нашли мандалорцы. Настоящих родителей я никогда не забуду. Я их очень любил. Но люблю и тех, кто принял и вырастил меня как своего родного сына. У этой пары не было детей.
- Совсем-совсем не было? Жа-алко. А почему?
- Так вышло, - хрипловато ответил Дин Джаррин.
- Ты нас защитил как он, - сказала Винта.
- Я был бы счастлив иметь большую семью, потому что для мандалорца - это главное. А пока что у меня двое детей, которые мне дороги.
Он заметил, что глаза Винты влажно блестят.
- Значит ты...
- Да.
- Я боюсь, что тебя тоже убьют. Ты ведь воин? - капелька прокатилась по ее щеке. - И мама опять будет плакать. И я...
Мандо подался вперед и привлек ее к себе.
- Нет, Винта. Мандалорца убить не просто. Я сам, кого хочешь, за вас пристрелю.
Она почувствовала, как его теплая ладонь обхватила ее затылок. Это давно забытое ощущение пятилетней давности, когда совсем другой сидел вот так же с ней на том же бревне и ласково обнимал. Ей хотелось, чтобы это не кончалось. Он приглаживал ее вьющиеся волосы, пока она молча сидела, уткнувшись лбом в его бескар. Она обняла его за пояс.
- Мандо, а я?
- Ты? - мандалорец минуту помолчал, прежде чем закончить. - Моя дочь, Винта. Таков путь.
- Ты вернулся, - вдруг сказала она, зажмурившись, обхватив его и крепко прижавшись к его бескару.
Он был взрослый, большой, в металлической броне и шлеме, немного непонятный, но девочка чувствовала, что он почему-то ее очень-очень любит и никому не даст обидеть ее, так же, как некогда заступившийся за семью и остальных людей и ушедший в небытие отец.

Утром Рекс обнаружил, что ночью явился к жене в шлеме брата. Асока не разговаривала с ним. Она надула пухленькие губки, сложила руки на крупной груди и отвернулась. Ее мужу надоело играть в молчанку.
- Асока, прости меня за вчерашнее, милая. Больше не повторится.
Тогрута наконец-то подала голос.
- Ты понимаешь вообще, что ты делаешь, Рекс? Я тут сижу, жду тебя, беспокоюсь, а ты устроил распитие с братом и, между прочим, лишнее ты выпил не для пользы дела. Это же тихаар! Не умеешь пить, не лезь. Хотя, конечно, ты же потомственный мандо! И в этих вопросах куда уж мне, со своими-то монтралами! Нет, ну, додумался же! Какой позор!
- Ну, Шпи-илька!
-  Ты и твой брат вызвали гнев у Кьяры, а она очень помогла нам. Как вы могли ее так огорчить? Короче, Рекс, если еще раз такое повторится, будешь спать на коврике с той стороны двери. Нечего на детей перегаром дышать! Вот. И попроси извинений у матери-оружейницы.
- Асока, а откуда ты... Ты что вставала, следила за нами? Тебе же нельзя! - испугался Рекс.
- Я это в твоей голове видела, когда пыталась тебе помочь. И, между прочим, волноваться мне тоже нельзя. У меня четверо детей на руках и если что, их никто кормить не будет, - строго предупредила его жена.
Генерал поник головой и зарделся. Он не отрицал, что виноват. Он понимал, что его дорогая Шпилька сейчас права как никогда.
- Прости, дорогая. Мне невероятно стыдно, - виновато произнес он.
- Рекс, подойди.
Он подошел и сел рядом с ней, не смея поднять на нее глаз. Она потянулась и обвила его шею руками.
- Ты прощен, но еще один такой раз, и я тебе не спущу. И пожалуйста, верни шлем Вольфу.
Он наконец взглянул на нее, подняв голову и тут же получил горячий поцелуй ее мягкими пухленькими губками, почувствовав себя самым счастливым мандо.

Вольф проснулся рано утром на своем топчане, абсолютно голый под шкурой банты. Ничего такого после вчерашней попойки не чувствовалось кроме небольшой слабости. Сорбент на основе бакты вычистил его организм. Вчерашнее вспоминалось плохо. Он помнил все наставления Рекса, а вот после них происходящее вспоминалось плохо и было размытым. Он помнил, что Кьяра побила его в очередной раз, видимо за пьянку. А вот что потом? Вольф сел и огляделся, на скамеечке лежала вся его одежда, аккуратно сложенная, там же и бескар, и...шлем, но не его, а Рекса. Продолжая "исследовать территорию" он обнаружил лежащий у его подушки предмет интимного женского гардероба. Клон похолодел. Неужели он вчера еще и оргию устроил?! С кем?! Брат Рекса почесал в затылке. Нет. Это вещь Кьяры. Точно. Значит она побила его вчера, а потом он ее...он с ней... Сам или это была ее инициатива? Нет. Надо вспомнить. Кажется, они с братом куда-то пошли вчера. Куда? Куда потом делся Рекс? А Кьяра? Откуда она появилась? Он сидел и напряженно думал. Внезапно он начал понемногу вспоминать. Вспомнил, как они напоролись на мать-оружейницу и как забрака устроила им разнос, потом побила его, потом приходила Салита, а после...после они с Кьярой оказались вместе. Бескар куют горячим!
В это время дверь открылась, и вошел Рекс.
- Я шлем твой принес, а мой у тебя остался. Хороши же мы вчера с тобой были. Вставай, нас ждет завтрак.
Вольф посмотрел на брата-близнеца и задумчиво уткнул взгляд в предмет женского белья, держа его в руках.
- Что это у тебя, Вольфи? Ты никак здешнюю тви'лечку поимел? И как? – засмеялся Рекс.
- Нет, не с тви. Я был с НЕЙ вчера, хотя плохо помню это. Она опять поколотила меня вчера, а потом я... Это ее одежда. Она забыла, наверное. Надо отдать.
- А я бы не отдавал, оставил на память,  и судя по размеру, грудь у нее очень даже ничего.
- Рекс, - укоризнено и тихо произнес клон. - Ты понимаешь, что я наделал? Я уронил себя в ее глазах. Встал опять между ней и ее сыном, хотя ты мне уже объяснил, что так нельзя. Я пропал, Рекс.
- Парень, ты драматизируешь. Во-первых, то, что она тебя сначала побила, потом пожалела, говорит о ее любви к тебе. Во-вторых, думаю, что ей нравится быть с тобой, хоть ты и не опытный. В-третьих, я вчера кроме тебя, провел разъяснительные работы и инструктаж с Тором. В-четвертых, вставай, пойдем в Трапезную, поедим, а после принесем свои извинения матери-оружейнице за вчерашнее. Я тебя прикрою, вод.
- Как ты сказал? В Трапезную? - переспросил Вольф и неожиданно рассмеялся, он вспомнил, куда они вчера направлялись.
Он встал, поплескался в душе и привел себя в порядок смыв следы прошедшей ночи. Оделся. Вещицу своей любимой он компактно сложил и завернул в одноразовую салфетку, прежде чем убрать в подсумок. Рекс ждал его. Теперь шлемы были на правильных головах. Выйдя за братом в коридор, он заблокировал дверь и остановился, о чем-то размышляя.
- Ты чего завис, Вольф? Пойдем! - поторопил его Рекс.
Коммандер посмотрел на генерала Фетта и неожиданно сказал:
- Так нельзя. Я тоже не прав, хоть мне и неприятно в этом сознаваться. Сегодня же попрошу прощение у Тора. Ради нее, потому что люблю. Не важно, простит ли он. Это Дело Чести.
- Вод, вся штука в том, что если ты хочешь помириться с ним насовсем и приобрести в его лице сына и союзника, воспринимай его не как занозу в своей шебс, а как неотъемлемую часть любимой женщины. Она только спасибо тебе за это скажет, а может и отблагодарит. По-своему. По-женски...
Они обняли друг друга за плечи и пошли навстречу новому дню, который в Убежище только начинался.

После завтрака мать-оружейница дала задание Гарде обточить пару деталей для оружия. Пока девушка занималась со станком, забрака и Даркс занимались выплавкой и ковкой бескаровых доспехов по мерке. Даркс работал кузнечным прессом, в то время как его наставница делала более тонкую и ювелирную работу на небольшой наковальне. Тор следил за процессом.
- Мам, можно я тебе помогу? - спросил он.
- Хорошо. Возьми клещи и держи лист.
Забрачонок старался, крепко держа инструмент двумя руками, пока его мама придавала форму листу бескара.
- Это бескар'гам, да?
- Да, мой хороший.
- А когда у меня будет такой же?
- Когда пройдешь боевое испытание и заслужишь.
- А когда, мам?
- После воинского совершеннолетия в тринадцать лет.
- Как долго ждать! - огорчился маленький забрачек. - Почему так долго?
- Бывает, что все случается раньше. Мандо заслужил первый бескар в двенадцать лет. Он проявил мужество и ум, спас отца и уничтожил отряд штурмовиков.
- Эх, штурмовиков-то сейчас нет. Мы всех победили. С кем же сражаться?
- Необязательно сражаться. Можно быть охотником за головами, как коммандер Вольф или Кид Манд'Крей. Или Защитником, как Даркс и Рекс.
- А если я хочу быть оружейником, то мне все равно надо проходить испытание?
- Конечно. Через два года тебе будет восемь. Жаль, что отца у тебя нет, положено так, что с восьми лет мальчика должен учить папа. Но я попрошу Мандо. Он охотник за головами и он сможет тебя обучить.
Мать-оружейница сунула откованную пластину доспехов в раствор и, просчитав про себя, вынула ее, положив на стол переговоров.
- Какой ты у меня помошник хороший! - похвалила она Тора, а забрачонку большего и не надо было. Он обнял мать за талию и уткнулся ей в живот.
- Ма, а дети в животе появляются?
- Да, Тор'ика.
- Хотел бы я обратно в твой живот, там, наверное, тепло и хорошо. Да, мама?
Забрака коротко рассмеялась и погладила сына по голове.
- Мечтатель ты, Тор. Обратно не влезешь: слишком большой.
- Мам, а мне всегда папа говорил, что меня из бескара выковали, а потом я был в животе и родился. Ты ведь умеешь. Если я из бескара, то может, ты меня перекуешь?
- Тор’ика, чтобы ты родилс,я нужно было всего чуть-чуть. А теперь-то ты вон какой! Если я чуть-чуть возьму, то остальное-то я куда дену?
- А ты вода сделай.
- Нет, ад’ика, из тебя вод не получится. Вода тебе должен папа выковывать.
- Он разве умел?
- Все мандалорцы умеют.
Тор опечалился. Он опустил голову и погрустнел.
- Теперь он никого уже не скует…-он еще крепче обнял ее за пояс.
Кьяра сначала положила руки на его плечи, потом обхватила ими шею и затылок мальчика.

В кузницу вошли братья-клоны. Впереди шел Рекс. Он приблизился к Кьяре и почтительно склонил голову.
- Су'куэ гар, горан'буир[1]. Я хотел бы принести извинения за вчерашнее неподобающее поведение и вид, порочащий репутацию воина-мандалорца. Это моя вина. Прошу нас простить за вчерашнее.
- Извинения приняты, генерал, - тон забраки стал официальным.
Рекс еще раз почтительно склонил голову и отошел за спину Кьяры, где Даркс ковал очередной лист из бескара, чтобы перебросится с юношей парой слов.
Следующим в очереди извиняющихся был Вольф.
- Я прошу прощение. Больше такого не повторится. Не желаю быть источником проблем и огорчений.
- Извинения приняты, - ответила она тем же строгим тоном, но теперь голос был уставший.
Он протянул ей руку и при рукопожатии незаметно передал ей заранее приготовленный маленький сверточек, который она быстро сунула в подсумок.
- Могу я поговорить с Тором? Это важно.
Мальчик сильнее прижался к матери. Разговаривать с коммандером он не собирался.
- Надеюсь, на него больше не выльется поток негатива? - с подозрением поинтересовалась Кьяра.
- Я пришел не обижать его, а извиняться.
Она осторожно отцепила сына от себя.
- Ад'ика, если кто-то желает извиниться, неприлично извинять его, стоя к нему задом.
Тору пришлось повиноваться и повернуться лицом к коммандеру.
- Я прошу прощения за то, что затронул честь твоей семьи и принес тебе немалые огорчения. Так же прошу прощения за то, что напрасно оскорбил тебя и не разобрался в ситуации. Ты прав. Я не имею права на что-то претендовать. И так как я боевой офицер и человек чести, то вот...
Он вынул бластер из кобуры и протянул его Тору.
- Если бы ты был совершеннолетним, то мог бы вызвать меня на Поединок Чести. А поскольку я признаю свою вину, то по уставу готов ответить за оскорбление. Мне полагается расстрел. Возьми, приведи в исполнение.
- Вольф, ты с ума сошел? - рассердилпсь забрака. Она хотела отобрать оружие у сына, который взял его из руки коммандера Фетта, но Рекс остановил ее.
Забрачонок посмотрел на бластер и вздохнул:
- Хороший бластер.
Он протянул оружие Вольфу и сказал ему:
- Я на Вас не сержусь. Не буду я в Вас стрелять. Если я Вас убью, то мама обидится. А Вам нужен друг. Я хотел им быть, а вы не захотели подружиться. Коммандер, Вы маме нужны,  ей с Вами хорошо. Она Вас любит. Я не хочу, чтобы ей было плохо. Я знаю, Вы меня не любите, я лишний. Я вам с мамой мешаю. Я больше не буду мешать вам. Простите, что плохо себя вел.
Он взял одной рукой руку матери, другой руку Вольфа и соединил их вместе. Вольф увидел невероятное огорчение и печаль в глазах забрачонка, который повернулся и ушел в комнату.
- Эй, парень, постой! - окликнул его озадаченный и растерянный Вольф, не ожидающий такого признания.
Забрака вынула свою руку из ладони клона.
- Тор! Тор! - Кьяра сначала позвала его, но мальчик ушел. Тогда она покинула кузницу, отправившись за ним.
Забрачек печально сидел на лавочке для одежды и был погружен в какие-то свои размышления. Кьяра сгребла его на руки:
- Тор, зачем ты так? Разве ты лишний? Нер ад'ика...
- Не надо, мам. Я знаю, тебе без него грустно. Он не будет счастлив, если я буду рядом с тобой. И ты тоже. Я видел, как ты плакала ночью из-за него. Ты его любишь и у тебя семья, а я лишь мешаю. Только не говори неправду. Папа говорил, что врать плохо. Я не буду мешать. Лучше бы он меня  вчера убил. Я не хочу, чтобы ты была несчастлива. Пусть живет здесь, а я куда-нибудь пойду. Ведь папина комната свободна? Мам, он такой, потому что его все обидели. Мне его жалко. Будь с ним. Ты ему больше, чем друг. А я нет. Он не хочет дружить. Я не могу с ним подружиться, потому что он сам не хочет. Лучше бы ты оставила меня с найденышами. Я бы справился. Зато у тебя было бы все хорошо, а теперь у тебя из-за меня неприятности.
Неожиданно Кьяра поняла одну вещь: ради ее счастья мальчик отступил в сторону, отказался от самого себя, от своих претензий на мать по праву сына и уступил свое место тому, с кем его мама счастлива. Он словно отдал Долг Чести своему погибшему отцу.
- Ад'ика, знаешь, что ты сделал? Ты поступил по чести. Мой Тор'ика. Неужели ты думаешь, что ради своего счастья, я откажусь от тебя? Я несчастна без тебя, мой мальчик, дитя мое. Это твой дом. Как я могу променять тебя на кого-то, если ты мой сын и другого у меня не будет? Разве я могу? Я могу отказаться общаться с коммандером и попросить его больше не приходить.
- Нет, мам. Не надо. Тебе будет плохо без него.
- А без тебя еще хуже, маленький мой забрачек.
Забрака прижимала к себе своего маленького сына, покрывая его лицо, рожки и голову поцелуями. Это был ее ребенок. Она решила всеми силами незаметно добиться, чтобы коммандер и ее сын приняли друг друга. И еще она бы очень хотела, чтобы Вольф стал настоящим отцом для маленького Тора.

Вольф стоял в полном недоумении, глядя на дверь, куда ушли мать с сыном. Он в задумчивости продолжал сжимать в руке бластер.
- Рекс, что это было? Он что, вот так, без боя сдался? Сдал того, чью честь защищал? Почему?
- А ты не понял, вод? Он по чести поступил. Отошел в сторону и отдал тебе свое место рядом со своей матерью. Когда-то так сделал его отец, честь которого ты затронул. Ори’Верд отказался от семьи, где Тора не приняли. Он преподал сыну очень важный урок, и мальчик его усвоил. Мандалорец должен быть великодушен, Вольф. М-да, Асока меня предупреждала. Ну и как? И кто из вас троих счастлив?
Коммандер нахмурился под шлемом. Он  чувствовал горечь оттого, что маленький мальчик поучил его, такого взрослого и опытного воина собственным примером. Вспомнился погибший Пло Кун. Внезапно Вольф понял еще одну вещь - они с Тором равны. Клон почувствовал уважение к этому маленькому бойцу. И в тоже время, этот поступок почему-то изменил мнение клона о сыне Кьяры, и сердце коммандера сжалось.
- Вод, я не хочу так. И что мне делать теперь?
- Да, дело осик'ла. Гар шабла, вод,[2] - вздохнул Рекс, похлопав брата по плечу. - Но я кажется, знаю, чем тебе помочь. Как насчет активных учений?
- Что ты имеешь в виду?
- Вспомни, когда нас тренировали, у нас были активные учения на объекте. Мы должны были выполнить поставленную задачу, справившись с препятствиями. Кстати, если помнишь, группа Файвза провалила первое свое задание из-за отсутствия единства. Их чуть не отчислили.
- И что ты предлагаешь?
- Пойдем ко мне, объясню. Если что, Асока подскажет вариант.
Оба брата синхронно развернулись и зашагали к выходу.
Оба клона весь следующий день просидели у Рекса, составляя план. Перед этим они побывали на корабле Вольфа и порылись в атласе Татуина в поисках подходящего места. Им понравился скальный массив, в другой стороне от Мос-Эспа. Они даже слетали туда и осмотрели место будущих учений.
- Хорошая местность, - одобрил Вольф. - Есть, где полазить и спрятаться.
- Согласен. И ноги в песок не проваливаются. Сойдет.
Когда-то вулканы выбросили на поверхность много магмы, застывшей в причудливых формах, а позднее солнца, ветер и песок довершили дело.
Скалы понемногу разрушались. Тут было столько выступов, выемок, гротов, причудливых аркад, в которых можно было заблудиться, если не контролировать себя.
Отпрыски Джанго Фетта с удовольствием полазили там сами, смачивая песок водой и кидаясь друг в друга, слепленными из него, снарядами.
Им потребовалось еще дня три, чтобы довести план до идеала и утвердить его у матери-оружейницы. Она была довольна таким рвением в воспитательной работе и, разобравшись что к чему, дала добро на проведение данных учений. К планированию так же подключилась и Асока, которой было скучно, так как вставать ей не разрешали. Она обдумала идею Рекса и Вольфа, высказав некоторые свои замечания, и кое-что подправила в их разработке.
Тор продолжил ходить на занятия и делал это беспрекословно. Он делал все, что ему говорили, был послушным, перестал шипеть и показывать свой забрачий норов, но теперь он замкнулся. Коммандер Фетт больше не видел в  глазах  мальчика ненависти и злости, лишь невероятную печаль и огорчение. Тор постоянно молчал, прятался и к матери больше не подходил. Мать видела, что с ним что-то происходит, и когда она попыталась обнять его, он отошел в сторону.
- Не надо, мам,  ты с коммандером опять из-за меня поссоришься, а я не хочу, - сказал он.
Забрака переживала. Вольф тоже все знал, Кьяра поделилась с ним. Он попытался поговорить с ее сыном после занятий. Когда все ушли из зала, чтобы подождать Тована в коридоре, забрачонок тоже собирался уйти и был уже около двери, но Вольф окликнул его.
- Подожди, Тор!
Мальчик остановился, но к нему не повернулся и поник головой, думая, что его снова будут ругать.
- Что с тобой происходит, Тор? Ты неплохо учишься, но...в чем дело?
Забрачек молчал, потом он тихо и виновато произнес:
- У вас с мамой своя семья.
Вольф нахмурился. Как? Разве мальчик виноват? Почему же он думает, что виноват? В чем?! "Да, Рекс ведь предупреждал меня, и я до сих пор ничего не сделал", - сказал про себя клон. Коммандеру стало жаль мальчишку. Опять вспомнился генерал Пло. Брат Рекса подошел и сначала положил Тору на плечи свои руки, мягко, как обычно делал это джедай.
- Не надо так...ад'ика...[3] - неожиданно мягко произнес он.
Он поднял руку и дотронулся ладонью до теплого затылка мальчика. Тор вдруг резко вывернулся.
- Зачем Вы так, коммандер?!
Он закрыл лицо руками и бросился прочь из зала.
- Тор!
Вольф остался один. Попытка наладить отношения не удалась.
Вскоре половина группы мальчиков была экиперована и отправилась на полевые учения с группой взрослых.
Мать-оружейница полетела с ними, так как Тор вошел в состав. Кроме нее и Вольфа так же присутствовали Рекс Фетт, Тован Дикк, Паз Визсла, бортовой медик Вейла и пожилая мандалорка-тогрута Аката Гонто.

Словарь терминов мандо’а

1Горан’буир - (мандо’а) мать-оружейница, от «буир»-мать/отец, «горан»-кузнец, оружейник, (друг. знач.-слесарь)
2 Гар шабла- (мандо’а) ты облажался
3 Ад’ика - (мандо’а) сынок/дочка, малыш, маленький, дитя (смотря по контексту)

Подпись автора

Живи, чтобы сражаться! Таков путь!

Глава 10

Утром, пока Мандо ходил наводить порядок на корабле, в деревеньке фермеров появились трое посетителей. Двое из них были вооружены и сопровождали третьего. Этим третьим был дюжий мужчина с темной окладистой бородой и весьма злыми глазами. Волосы на его голове были сбриты, кроме затыка, где находился закрученный пучок из длинных и толстых прядей. Казалось бы, зачем ему охрана, если он и сам был довольно силен или, во всяком случае, казался таковым.
Он как хозяин прошелся по деревне, ногой повалил чью-то изгородь и приблизился к моющим криль жителям. Нагнувшись над одним парнем и посмотрев в его драгу, он ткнул его в шею и приказал:
- Больше мой!
- Господин Хаадэн, пруд не может дать больше, чем есть. Это не возможно, - робко ответил ему парень, за что получил пинка под зад и улетел в воду.
- От вас одни убытки! Ваш криль ничего не стоит! Я еще делаю милость, что плачу вам за ваши жалкие потуги! – прикрикнул он.
Пожилой мужчина нахмурился.
- Не так уж и много Вы нам за них платите, а заставляете нас горбатится, как рабов.
- А вы и есть рабы! Жалкие рабы! И ты в том числе, старый пенек!
Он ударил старика в лицо, а после отшвырнул со своего пути.
- Что?! Будете спорить со мной или работать?! Я вас тут всех быстро усмирю!
Двое охранников, таких же громадных как их хозяин, прицелились в фермеров. Хаадэн плюнул в старика и пошел дальше. Дойдя до Омеры, он неприятно осклабился:
- А с тобой, красавица, я давненько хотел поговорить по душам.
- Мне не о чем с Вами говорить, - вставая, ответила ему женщина, пряча дочь за свою спину. – Это Вы должны были уже давно уяснить. Я замужем и у меня ребенок.
- Смелая стала? Ишь, как заговорила! – глаза Хаадэна зажглись недобрым огнем.
Он приблизил свое, дурно пахнущее выпивкой и плохой закуской лицо к ее лицу, и прошипел:
- У тебя нет мужа, дура, его не существует, а значит, я могу с тобой делать, что хочу. Даже если бы был, он врядли пикнул бы и отдал бы тебя мне задаром.
- Убирайтесь! – гневно ответила она.
На это мужчина с размаху ответил ей пощечину, так что она упала. Винта бросилась к ней:
- Мама!
Хаадеэн схватил Омеру за волосы и поднял:
- Ты будешь развлекаться со мной, когда я захочу, и развлекать мою охрану.
Он перехватил ее за пояс свободной рукой:
- А сейчас как раз я хочу. Я тебе доставлю удовольствие. Многие бы хотели этого.
Он потащил ее в дом. Она упиралась, брыкалась, звала Мандо, но вырваться не могла. Винта вцепилась в Хаадеэна:
- Отпусти мою маму!
Но он лишь отбросил ее ногой.
- Эй, Глэн, Баки! Оттащите от меня это прилипшее дерьмо! – приказал он охране.
Один из охранников, видимо Глэн, схватил девочку и оттащил ее прочь. Второй, Баки, отправился за дом и справил нужду прямо в пруд соседа Омеры. Фермеры с ужасом смотрели на все это и боялись даже возмутится, так как отморозок наставил на их детей штурмовую винтовку.
- Пойдем со мной, крошка, я тебе кое-что покажу, - охранник тащил девочку прочь от дома, из которого доносились крики Омеры. Девочка сопротивлялась, царапалась, даже укусила мужчину, за что он ударил ее. Негодник взвалил ее на плечо и уже куда-то понес, когда Винта увидела бегущего к дому мандалорца. Набрав воздуха она громко завопила:
- Па-а-апа-а-а-а!!!

Мандо успел переделать все дела на борту. Ему почему-то было не спокойно. Закрыв корабль, он отправился в деревню и, став свидетелем вторжения троих отморозков в деревню, он прибавил ход, а после и вовсе побежал, когда Хаадэн потащил Омеру в дом, а его охранник схватил и ударил Винту. Мандо понял, что надо пошевеливаться и прибавил ход, а после просто побежал, услышав полный отчаянья страха и бессилия крик Винты:
- Па-а-апа-а-а-а!!!

Здоровенный бугай, унося девочку за дом к амбару, чтобы расправиться с ней там, мерзко хихикнул:
- Ага, как же! Из могилы восстанет!
Он даже не успел удивиться, когда один выстрел из бластера пробил его насквозь через спину, а второй прошил шею под черепом.
Детина завалился под тяжестью Винты носом в грязную лужу. Девчонка почувствовала свободу и с низкого старта, ринулась к мандалорцу. Обнимая Мандо, она показывала на дом и повторяла:
- Там мама!
Дин и сам слышал, что в доме происходит нечто плохое, и чувствовал как трясет от ужаса девочку, но зайти не успел. Сзади раздался голос:
- Ниче себе! Жестяночка! Ручки-то вверх поднял и за шлем положил!
Мандо голосовой командой включил панорамное обозрение визора шлема. Позади Джаррина стоял Баки и целился в него.
- Ух, ты! Целого мандалорца поймал! Никто ведь не поверит! А говорят это лучшие воины в Галактике, – издевался он, стараясь потянуть время для своего хозяина подольше. Дин думал, что делать. Сзади была сумка с Малышом.  Допустим, бескар выдержит, лишь бы малой не вылез. Мандо усмехнулся:
- А вот мне интересно, посмотреть на того, кто поймал целого мандалорца. – Он строго шепнул Винте. – Держись за мной. Не вылезай. Не вмешивайся. Отпусти меня и не бойся.
- Не многовато ли хочешь? И оружие с броней у тебя крутое. Я тебя сейчас тут шлепну, а твои доспехи и пушки загоню за хорошую цену. И с этой мелочью поразвлекаюсь, пока ее мать развлекает моего хозяина.
Внутри Джаррин кипел от гнева, но он как-то спокойно отреагировал:
- Ну, так подойди и забери мои пушки. Я-то тебе уже не помешаю? Сам сказал, руки убрать за голову.
Винта решила, что это конец. Вот сейчас этот головорез убьет Мандо, а потом и ее. И никто не заступиться. Видимо, второй охранник Хаадэна оказался тупее первого, потому что, уповая на собственную безнаказанность и собственное оружие, он подошел близко к мандалорцу со спины и протянул руку за его бластером. В эту секунду, повинуясь приказу, отданному функционалу брони, с наручи сорвался широкий поток огня и опалил разбойнику лицо. Громила заорал от боли, а Дин, молниеносно развернувшись, пристрелил его с бедра.
Пока он разбирался с неприятелем, Винта подобрала с земли толстую суковатую палку и ринулась в дом. В комнате Хаадэн повалив Омеру на скамейку и придавив ее своим весом рвал на ней одежду и время от времени бил ее по лицу.
- Кричи-кричи, шлюха! Кто тебя тут услышит?!
Он уже почти добрался до нее и готов был совершить плохое дело, но Винта, влетев в комнату, огрела его изо-всех сил палкой по спине пару раз. Все бы ничего, но сучья, проехавшись по коже, сильно ободрали ее, оставив глубокие раны.
- Не смей маму трогать! – закричала Винта.
Насильник взвыл, потом бросив Омеру, вскочил на ноги, даже не потрудившись застегнуь штаны, и схватил девчонку за горло, сильнее и сильнее сжимая его.
- Это кто тут так пищит?
Девочка от ужаса не могла вымолвить ни слова.
Омера поднявшись, пыталась оттолкнуть его, но он сильно пихнул ее в лицо ладонью, прочь от себя. Хаадэн прошипел в лицо Винте:
- Я тебя придушу, лягушонка. Сначала позабавлюсь  с этой, а после и до тебя доберусь, тебе понравится быть со мной и…
Что «и» Винта и Омера так и не узнали, потому что крепкий кулак Мандо впечатался Хаадэну в челюсть, а потом Мандо добавил ему еще, да так, что  Хаадэн отлетел в стену, впечатался в нее головой и рухнул на пол.
- Не смей трогать мою жену и дочь, - зло процедил Дин.
Здоровяк вытаращился на человека, который пошел против него, вытирая руковом кровь из сломанного носа.
- Шлюз закрой, - жестко приказал ему Мандо, сразу же отдав в руки Винты сумку с Малышом, поднял Омеру с пола и выпихнул ее с детьми за дверь. – Омера, уводи детей на корабль! Быстро!
Пока Джаррин «эвакуировал пострадавших», Хаадэн успел уже застегнуться и подняться.
Однако мандалорец был уже готов к обороне. Одного взгляда на противника хватило, что бы сделать соответствующие выводы. Во-первых, напавший был тяжелой весовой категории, и вступать с ним в бой, все равно, что нарваться на кулаки Паза Визслы. Во-вторых, дрался этот негодяй как пьяница в кантине, а значит противнику не известны некоторые тонкости рукопашного боя. В-третьих, он вооружен, и его необходимо обезвредить. Все это Мандо отлично понимал. Ему вспомнился показательный бой, где против него выставили самого сильного. Да, здоровяк Паз получил тогда изрядно, хоть и пришлось помучиться, а потом долго ревел от обиды и позора в сортире собственной комнаты. Но кто Паз, а кто этот налетчик? Даже не сравнить. Однако борьбу равной не назовешь.
Хаадэн налетел с кулаками на мандалорца, пытаясь подмять его под себя, Джаррин ловко ушел от удара, провел обманный мах, а после изо всех сил от души врезал мерзавцу еще раз кулаком в челюсть, с разворота шибанул его ногой в грудь и повалил.
Негодяй живо поднялся, сплюнув на пол кровь и зубы. Он, рыча и ругаясь, опять бросился на Мандо, но Дин поднырнул под его руку, подсек и сильным движением махнул его через себя головой в деревянную стену…
Они дрались, создавая в комнате небывалый бедлам, разбрасывая вещи и ломая предметы мебели. Всеже Хаадэну удалось схватить Джаррина. Он сжал  пальцы на его горле, а второй рукой вытащил виброклинок, намереваясь нанести парочку ударов ему под ребра. Недооценил. Дин пыхнул ему в лицо огнем с наручи, а когда тот отшатнулся и ушел с линии огня, выбил из его руки виброклинок и отшвырнул его ногой, после чего впечатал каблук подкованного мандалорского сапога противнику в пах. Мерзавец согнулся и Дин увидел, как расползлось спереди по штанам Хаадэна мокрое пятно. Джарин ударом ноги выдворил неприятеля из дома: здоровяк высадил окно, вылетел и шлепнулся вниз.
Фермеры, стоявшие неподалеку, увидели это и загалдели. Шум начал нарастать.
-Так его! Он превратил нас в рабов! Сколько можно так жить! Он угрожал нам расправой! Он грозился нас расстрелять и убить наших детей! Он не хозяин здесь, мы мирные люди! – слышалось из толпы.
Мандо выпрыгнул в окно вслед за Хааденом. Они еще дрались, однако, Мандо уже измотал противника. Еще одним ударом он отправил задиру в пруд с крилем. Разбойник нырнул туда рыбкой. В воде поначалу всплыло красное пятно, а затем выплыл и сам бандит. Он пытался вылезти. Джаррин ухватил его за волосы и потащил вверх. Тот обессилено бултыхаясь в воде, вылез на берег. На ничтожество, возомнившее себя королем деревни фермеров, было жаль смотреть: с заплывшим глазом, сломанной переносицей, выбитыми зубами, побитый, с висящим на одежде крилем, мокрый и жалкий он вызывал только отвращение.
- Ты еще поплатишься, мандалорец…- еле произнес он стуча оставшимися зубами.
- Нар’шебс![1] Еще раз покусишься на мою семью, лишу ствола с энергоячейками, мерзавец, - грозно ответил Мандо. – Пшел вон, скотина!
Побитый Хаадэн повернулся и поплелся прочь. Джаррин заметил, что обидчик Омеры направился по тропе, ведущей в сторону кантины. Когда здоровяк исчез из вида, Джаррин осторожно последовал за ним. Тот шлепал в мокрой обуви, вытирая таким же мокрым рукавом кровоточащий нос. «Не пешком же он сюда пришел?» - подумал Дин. И правда, не далеко от деревни, прямо на тропе стояла репульсная повозка, запряженная дроидом. Хаадэн еле забрался на нее, шмякнувшись всем телом.
- Пошел! – грубо и хрипло прикрикнул он на дроида, и тележка потихонечку повезла его вперед.
«Чтож, время есть. Таким ходом он доберется до кантины часа через три-четыре», - сказал себе Дин. Он повернулся и пошел обратно в деревню.
В доме Омеры Джаррин отыскал чистую одежду для женщины и ее дочери, завязал ее в узел и отправился к Лезвию Бритвы. Жуткая картина все еще стояла у него перед глазами. Мандалорец помотал головой, чтобы отогнать ее.
«Чуть до Омеры не добрался и всю одежду ей испортил! И ребенка чуть не задушил! Вот сволочь! – зло рыкнул он про себя. – Найду, убью!»
Он отлично понимал, что вероятно, за Хаадэном может кто-то стоять, а это значит, что он может вернуться и принести с собой кучу проблем. Мандо не стал его убивать, так как ему нужно было знать: один ли Хаадэн разбойничает в деревне или с чьего-то разрешения. Но сейчас это было не главной задачей. Нужно было найти Омеру и детей. Скорее всего, она выполнила приказ и ждет его на корабле.
Мандо не ошибся. Еще на подходе к Лезвию Бритвы он заметил сидящую на трапе и плачущую Омеру, с одного бока утешаемую Винтой, а с другого - Малышом.
Джаррин подошел к ним, наклонился и отдал узел с одеждой Винте.
- Это чистая одежда для тебя и для твоей мамы. Все что смог найти.
Он уселся со стороны Малыша сбоку от женщины. Омера продолжала плакать, закрыв лцо руками.
- Омера, - позвал Дин. – Он что-нибудь сделал с тобой?
Она взглянула на Мандалорца, и тот отметил, что лицо ее в синяках, а из носа и губы сочиться кровь.
- Не успел… только платье порвал… ты вовремя…- негромко всхлипывая, ответила она.
Малыш стоял на ее колене, обняв ее руку и прижавшись к ней, Винта с другой стороны обнимала ее и просила не плакать.
- Мандо, ну, как же я теперь… он своими грязными потными руками и рожей своей пьяной… я будто в грязи… позор какой! При всех соседях! Он меня…Как ты меня в жены такую возьмешь?! Ма-а-андо-о-о-о!! Я же грязная и… и…
Джаррин отлично ее понял.
- Омера, а в чем ты виновата? В том, что над тобой поиздевались? Послушай,  знаешь, что значит быть единым целым? Если один обесчещен и опозорен, то это становится достоянием второго. Быть единым целым, значит взять на себя часть позора и бесчестия и нести его вместе с тем, кого любишь. А я все-таки твой муж. И как нормальный муж и отец обязан защищать семью и ответить обидчику за бесчестие жены и дочери.
- Этот…Хаадэн уже давно…давно ко мне пристает и распускает руки… - плача сказала мандалорцу Омера, стирая слезы с лица. – Они появились года три назад. Два раза в год он прилетает за урожаем. Сначала его парни обирали нас, теперь он сам…с недавних пор он стал ко мне приставать… Раньше его хоть Винта сдерживала и соседи, но теперь… Пьянь! Не так давно в лесу к дереву меня прижал, а до конца дело сделать не успел. Я сумела ударить его отпихнуть и убежать…Мандо, как же ты теперь сможешь жить с такой...
В сердце Мандо поднялась волна гнева. Вот почему Омера выглядела в тот раз напряженной. Мало им было разбойников, так еще и этот…Гадэн! Как и этот..Ги…Ге…Гадеон! Тьфу! Та же дрянь!
Мандалорец встал и зачем-то ушел на борт. Минут через пять он вернулся с упаковкой бактопласта, салфеткой для инъекций и двухкубовой инъекцией, которую вколол Омере повыше локтя, предварительно продизинфицировав салфеткой место укола, и залепил бактопластом.
- Что это? – испуганно спросила она.
- Седатив, - вздохнул Мандо и обнял ее рукой за плечи. – Средство от шока, потрясений и стрессов. Не надо, Омера, не плачь. Ни карт’айли гар дарасуум.[2] Я никому не отдам тебя и дочь с сыном.
Малыш отлепился от предплечья Омеры, жалея, погладил ее, потом печально помотрел на отца, опустив ушки.
- Па, мама…
- Знаю, малой, - ответил Джаррин, приласкав его.
Винта и Омера удивленно взглянули на мальчика. Женщина поплотнее закуталась в разорванное платье и, обняв дитя, прижала его к себе. А Дин потянулся и, насколько мог, обнял всех троих.
- Пока что оставайтесь на борту Лезвия Бритвы. Сейчас, пожалуй, это самое безопасное место, – предупредил Мандо. - И знаешь, ты права, тот парень явно принебрегает душем и воняет хуже ста джайв. Пойдем, я покажу, где и что на корабле находится. Примешь душ, переоденешься, искупаешь Винту, помажешь бактой синяки и ссадины. Все заживет очень быстро. Я открою каюту, посидите там. Может, заснешь. Пообедаете у меня…
- Ты умеешь готовить? – удивилась Винта.
- Мандалорец должен все уметь, иначе пропадет, - сурово ответил ей Мандо.
Все трое поднялись, и Джаррин осторожно поддерживая Омеру, сопроводил ее с детьми на корабль.

Пока Омера занимала душевую, Мандо открыл каюту и опустил полочную койку, хорошенько зафиксировав ее. Пленку он содрал, сменил спальное белье, запихнув несвежее в очиститель. Койка была широкая, Омере и Винте вполне хватило бы места на двоих и при желании можно было положить туда Малыша. Но у малого была своя кроватка, которую Дин не торопился спускать сверху.
- Вот тут и отдохнете, - сказал от Винте, держащей Малыша на руках, - но сначала душ, чистая одежда и еда. Он повел детей к пищеблоку, где дал им по разогретой миске супа из подстреленного болотного летуна, по куску хлеба и по чашке компота из пали. Подумал немного и разделил с ними трапезу. К тому времени, как Омера покинула душ, все трое уже были сыты. И теперь она чистая, красивая и раскрасневшаяся скромно стояла перед Мандо, опустив взгляд. Джаррин тут же отправил Винту в душ, а сам занялся лечением Омеры, хорошенько втерев бакту в ее лицо туда, где требовалось. Полюбовался на результат. Осмотрел ее руки и ноги. Синяки с садинами были и там. Он и их намазал бактой. Пока он лечил свою любимую, Малыш был занят болтом и гайкой, теперь уже навинчивая одно на другое.
- Спасибо...- скромно поблагодарила  женщина мандалорца и, чуть приподнявшись на мысках, поцеловала. Коротко, кротко и очень нежно. Мандо мог бы продолжить этот поцелуй, но он понимал, что день у его будущей супруги был слишком тяжел и любовные ласки она сейчас вряд ли положительно воспримет. Он ограничился лишь ответным коротким поцелуем и отпустил ее. Дин отвел ее в каюту и велел отдыхать. Вскоре к ней присоединилась и Винта. От хватки негодяя на ее шее отались синие следы. Мандо проверил сканером, все ли нормально. К счастью, все ограничилось лишь синяками на детской шее. Дин посмотрел на весь этот кошмар и грустно покачал головой, но первую помощь оказал и ей.
В каюте теперь было трое: Омера, ее дочь и Малыш. Джаррин принес обед своей милой и попросил пока побыть здесь с детьми.
Женщина с благодарностью смотрела на своего будущего мужа, а Мандо молчаливо улыбнулся ей и тихо вышел.

Первым делом Мандо проверил, хорошо ли заправлен реактивный ранец и только после этого закрепил его за спиной. Мандалорец готовился. Он стоял у отрытого оружейного сейфа и приводил в порядок тяжелый мандалорский бластер. Так же он планировал взять с собой импульсную винтовку и карабин. Ножны с бескадом уже висели на поясе сбоку. Он жалел, что рядом нет Кары Дьюн или Паза. На худой конец и присутствие Бобы Фетта было бы не лишним.
Мандо придавался размышлениям по поводу дела, которое он собирался провернуть. Внезапно сзади него послышалось тихое и робкое:
- Папа!
Дин вздрогнул и, оторвавшись от своих невеселых мыслей, мгновенно развернулся. Сзади стояла Винта и смотрела на него открытым детским взглядом. Она напомнила ему Малыша, когда он только-только встретился с ним.
- Мандо, ты куда?
Девчонка была наблюдательной и сразу поняла, что он что-то затеял.
- На охоту, - коротко и строго бросил Мандо нахмурившись. Вот еще! Не хватало, чтобы за ним подглядывали!
- Не оставляй нас. Нам страшно, - вполголоса произнесла Винта.
Она сделала к нему шаг, подалась вперед и обняла его, вжавшись лицом в его живот.
Джаррин тоже обнял ее. Ладно. Что взять с ребенка? Она еще маленькая. И ктомуже девчонка. Был бы парнишка... Ну, парнишку еще наштампуем…
- Я вернусь к ночи, - предупредил он, стараясь быть с ней помягче.
Но девочка вжалась в него еще больше и обняла еще крепче.
Он погладил ее по голове, не зная, что делать. Ему в голову пришла идея.
- Винта, ты очень храбрая девочка. Настоящий коммандер. Пожалуй, я научу тебя драться.
Это было так неожиданно для маленькой Винты, что она отпустила Мандо и посмотрела на него снизу вверх.
- А мама говорит, что девочкам драться нехорошо.
- Ты не просто девочка, - улыбнулся Дин. - Ты дочь мандалорца, а мы обучаем всех детей защищаться. Я научу тебя боротся и стрелять.
- Как же мама?
- Ей тоже придется. Будешь уметь защищаться, никто не будет страшен.
- Мандо, ты не уйдешь? - она смотрела на него с надеждой. - Не надо. Не уходи. Вдруг тебя там застрелят. Пожалуйста...
- Иди, позови маму, - мягко попросил ее Джаррин и немного подтолкнул ее в сторону каюты.
Она хотела сказать ему еще что-то, но прикусив нижнюю губу, выполнила его просьбу с немалым огорчением. Явившейся на зов дочери Омере он растолковал, как поднять трап и поставить энергозащиту. Далее он дал распоряжение не пускать мелкого в кабину, пояснил, что делать, если он захочет по делу.
- С корабля никуда не уходить. Ничего не трогать. Никуда не лезть. Слышите? Ни-ку-да и ни-че-го. Вернусь к ночи, открою сам.
- Куда же ты, Мандо? - опешила женщина.
- На охоту, - снова сказал коротко мандалорец, но уже не так категорично. Он  поцеловал Омеру, обнял детей и отправился навстречу боевым приключениям, чуть подождав, пока Омера поднимет трап.
Он ушел. Винта расплакалась, обнимая Малыша. Ей так не хотелось, чтобы Мандо оставлял их. Она боялась, что он не вернется или вернется, но смертельно раненный и история повторится. Малыш утешая, обнял ее и потерся головой о ее щеку:
- Вии…
Он грустно опустил ушки и прижался к сестре. Винта погладила его всхлипывая. Омера привлекла их к себе:
- Он мандалорец. Он вернется, - сказала она дочери. Внутри женщины жило все тоже сомнение, но она старалась не думать о плохом. Девочка прижалась к матери. «Только бы папа был жив и вернулся», - подумала Винта.

Мандо обогнул деревню и углубился в лес. Теперь он быстро шагал по широкой тропе и подсчитывал, сколько времени у него осталось. «Наверняка этот мерзавец сидит в кантине и заливает свои любовные неудачи, а главное, один ли он там сидит? Полтора часа у меня ушло. Потрачу еще полтора пешком,  а после использую ранец», - размышлял он.
Он помнил, что в прошлый раз он с Малышом и Карой ехал всю оставшуюся ночь, а выехали они где-то часа в два ночи. Мандо тогда заковырялся с опорой трапа, выправляя кое-что, когда его нашли фермеры. Два неплохих парня, решимость которых он испытал. Конечно, это всего лишь фермеры и мирный дух из них не выбьешь, как не старайся. Жаль будет, если этот гад приведет с собой каких-нибудь головорезов и нападет на деревню. Каждый жить хочет, а лишние жертвы никому не нужны. Мандо вздохнул и покачал головой. Если бы Омера знала, сколько ошибок он совершил по-молодости и по-глупости. Да, он тоже не идеален, кровь лишних жертв есть и на его руках, но он на своих собственных ошибках научился и познал ценность чужой жизни, особенно если она ни к чему не причастна. С какой-то стороны Мандо тоже чувствовал себя наемником и головорезом, хлебнувшим криминального прошлого, за что угодил бы сейчас республиканскую тюряжку лет эдак на восемь-десять, но ума хватило выправить свой путь и стать честным охотником за головами. А теперь еще хоть в полк Шисы записывайся. Ну, просто подарок! Дин усмехнулся: «А почему бы не уйти в наемные Защитники и не послужить за честь Мандалора? Боба же служил под именем Джастер и даже вроде кое-какую карьеру сделал, как он сам говорил. Почему бы не пойти к Шисе в команду? Шиса-оружейный брат матери-оружейницы, фактически…дядя Фенн. Мандалор с таким же непростым путем в прошлом…»
Размышления Мандо закончились странно. Он остановился, приметив что-то далеко впереди себя на тропе. Тепловизор был включен и Джаррин разглядел одиночное тепловое пятно. Он сбавил ход, начал красться по тропе, потом и вовсе остановился и спрятался за огромным многовековым стволом дерева. Оттуда он решил понаблюдать за местностью. Сняв бинокль с пояса, мандалорец высунулся из-за ствола, обозревая окрестности, и увидел кое-что интересное: на тропе стояла репульсная повозка, а сам ездок, за которым охотился сейчас Дин, сидел  кустах на бревне абсолютно голый и сушил над костром свои вещи. Видимо сидел он тут с тех пор, как покинул деревню.
Пощупав одежду, он что-то проворчал. Видимо, ткань была еще сыровата.
Джаррин решил подождать. «Зря, вод, торопился», - сказал мандалорец сам себе.
Прошло еще часа два, прежде чем Хаадэн оделся, потушил костер и взвалил свою тушу на репульсную повозку. Сняв с дроида ограничительный блок, он приказал ему ехать дальше. Мандо последовал за ним, соблюдая осторожность.

Если раньше на ходьбу он потратил около часа, то потерял два часа, дожидаясь, пока негодник высушит свои портки. Но это было не плохо. Мандо отдохнул. Сидя в засаде, он даже вздремнул немного. Теперь же дроид резво катил репульсорку по тропе, мандалорец даже бежать не стал. Он отстал порядочно, стараясь не светится. Бинокль и радар тепловизора помогали ему в нелегком деле преследования цели. Визор выдавал цифру, насколько далеко мерзавец уехал вперед, а бинокль давал понять хозяину, что цель на тропе в движении и никуда не свернула. Мандо не торопился и оставшийся путь до кантины пролетел на реактивном ранце. Хааден его не видел, потому что Дин двигался на высоте сбоку от тропы под прикрытием древесных крон. Единственное, что он не мог скрыть-шум реактивных двигателей ранца, но Хаадену, видимо, было все равно. Он не смотрел вверх и вообще, улегся и заснул в повозке.
Недалеко от кантины Джаррин опустился вниз и пошел своим ходом. Проверив бак, он улыбнулся. Топлива затратил немного и силы сохранил.
Дроид, подведя повозку к кантине, призывно побибикал своему хозяину, тот проснулся с руганью, поставил ограничительный блок и направился внутрь.
Джарррин засел на крыше амбара сзади кантины, состроил тепловизор со сканером и звуком, он направил дуло винтовки с импульсным излучателем прямо на стену.
- Посмотрим голофильм со звуком.
Посетителей в кантине этим вечером было более чем достаточно. Нужный Джаррину клиент сидел за отдельным столиком как раз у той стены, за которой находился Мандо. Хааден видимо кого-то ждал. Мандалорец увидел, как негодяй сделал небрежное движение рукой, и догадался, что тот швырнул кредиты на стол.
- Эй, ты! Старая ящерица! Поживее, неси все лучшее! – грубо прикрикнул на барменшу Хааден. – Шевелись давай!
Если бы Дин не отнял у него ствол и виброклинок во время драки, мерзавец бы сейчас, наверное, пристрелил кого-нибудь.
Далее было не интересно смотреть, как его обслужили и оставили пожелав приятного аппетита, на что Мандо на это мысленно пожелал ему обратное. Бандит, несмотря на свои выбитые зубы, отлично управлялся с едой. Он просто жрал и пил. Жадно, мерзко, чавкая, хлюпая и вытирая рожу грязным рукавом. Дина с этого даже начало немного мутить. Он приподнял шлем и смачно плюнул с крыши вниз. Но вот за столик Хаадена присел еще кто-то. Мандо напрягся.
- Привет, Хаади.
- И Вам не кашлять, господин Джекисс. Что? Пришли за урожаем? А урожай тю-тю! Проклятые фермеры! Зачем я только связался с этим делом?! – зло проворчал мерзавец.
Собеседник остался спокоен:
- Чтож так?
- Эти жалкие ничтожества взбунтовались, а виной всему мандалорец. Непонятно откуда он взялся в этом дерьмовом месте. Хахаль хренов! Муж не дюж на гуж!
- Что, получил по шее? А я предупреждал, что женщины тебя погубят, - словно догадавшись обо всем, а может, и зная причину, холодно с презрением ответил собеседник.
Дин мог бы поставить все свои кредиты на то, что собеседник Хаадена бывший имперец, подавшийся в криминальные круги. Видел он таких и не раз. И имя этого типа было ему знакомо.
- Это плохо. Нет товара, Хаади, нет прибыли. Тебе не стоило относиться к фермерам с таким презрением, а еще нужно было их поощрить. Накинуть им пару кредитов на пропой души. Зная тебя давно, я прекрасно понимаю, что ты своим гонором все испортил и завалил дело. Клиенты платили нам за этот криль втридорога, а теперь…
- Этот мандалорец…
- Заткнись Хаади, закрой рот и послушай того, кто поумнее. Мандалорец просто охотник за головами, коих в галактике полно. Это такой же головорез и негодяй. Наверняка он тут по делу и скоро свалит отсюда. Даже если жители наняли его для защиты, то все равно он тут не останется, когда поймет, что все спокойно. Придется подождать. И вот тогда мои ребята явятся в деревню, заберут урожай и зачистят местность от недовольных. А, впрочем, на недовольных можно тоже сделать прибыль. Отличный товар. Советую тебе пересидеть тут неделю, далее произвести разведку, после чего, если все тихо, нагрянуть туда с отличной компанией, которую я дам в твое распоряжение.
- Господин Джекисс, среди недовольных есть…
- Вдова. Знаю. Твои парни уже рассказывали, что ты к ней клеялся, а она тебя послала. Между прочим, правильно сделала. У нее дочь и женщина ее защищает. Ну, так что?
- Я заберу бабу себе, как трофей, а вот с ее девкой можете делать все что угодно: продать,
развлекаться с ней или сделать подай-принеси. Мне она даром не нужна. Согласны?
- Этот выбор я предоставлю тебе. Крутись, как хочешь, но сделай дело, как положено. Я тебе за это плачу. А сейчас нам стоит немного отдохнуть от дел, посидеть и выпить за наше предстоящее дело и наши будущие доходы.
Мандо все слышал. Он возмутился и огорчился одновременно. Ему хотелось пришить обоих, поставить на стену адгезионный заряд и отправить их полетать без реактивного ранца, но он знал, что гнев-плохой советчик. Воображение Дина отказывалось представлять весь тот беспредел, о котором он сейчас услышал.
- Вот сволочь! Набивает карманы, а фермеры работают почти за так, да еще и…Нет, жену с дочерью они не получат, - прошептал он.
Задумался, как быть дальше. Неделя спокойствия для деревни. Чтож. Пусть думают, что защитник от нечего делать отвалит в далекие дали. Значит, эти двое тут не одни. Есть и еще. Интересно, сколько их тут и где вся эта позорная гвардия?
Продолжив следить за двумя криминальными элементами, Мандо составил небольшой план действий. Однако дальше для ниго ничего интересного не было. Двое выпивали и закусывали. Он перестал их слушать, перевел визор в обычный режим, уменьшил звук. Прежде чем слезть вниз, он забил в ствол винтовки патрон, вытащил из кобуры свой верный вестар. После он тихо соскользнул по покатой крыше, ловко приземлившись, обошел осторожно кантину и засел за углом, ожидая, пока кто-нибудь из двоих не выйдет по делу.

Ждать долго не пришлось. Хааадэн вышел по делу первым. Весело насвистывая, он зашел за угол, предвкушая расправу над непокорными, опорожнился и, застегивая штаны, уже хотел возвращаться, как вдруг в спину ему уткнулось нечто.
- Дернешься, распылю на атомы! - услышал он хриплый и не предвещающий добра голос Мандо за спиной.- Руки в гору!
Разбойник понял, что это конец. Мандалорец шлепнет его здесь и оттащит подальше, где его никто не найдет. Он догадался, что в спину ему упирается знаменитое оружие мандалорских охотников за головами-дезинтеграционная винтовка. Бандиту очень не хотелось проверять ее действие на собственной шкуре.
- Эй, ты, жестянка! Может, договоримся?! Я дам тебе много денег, чтобы обеспечить твою старость, и ты свалишь? Хочешь денег? Могу взять тебя в телохранители. Платить буду хорошо. Ну, или присоединяйся ко мне. Будем вместе участвовать в рейдах, добыча пополам.
Но Мандо молчал. Хааден пребывал в недоумении.
- Чего ты хочешь? Меня тебе заказали?
- Можно сказать и так, - ответил Дин. - Заткнись и валяй в лес.
Отведя мерзавца на порядочное расстояние от кантины, Мандо завернул ему руки за спину и надел на них наручники.
- Могу привести тебя тепленьким или холодным трупом. Выбор за тобой.
- Слушай, ты, какой тебе нужен выкуп за мою жизнь?
- Я же говорил, что покушаться на мою семью-это плохая идея? А теперь значит вот как: мать в плен, а дочь в расход? Значит недельку на отдых, пока наемник не свалит?
Хаадэн похолодел. Мандалорец знал все, о чем он говорил с Джекиссом.
Джаррин повернул к себе негодяя и, взяв за грудки, хорошенько тряхнул.
- Тебе было мало? Добавки хочешь? И для тебя я не "эй, ты" и не "жестянка", продажная ты тварь, а господин Джаррин и боевой офицер мандалорской армии.
Хаадена трясло. Если перед этим он изрядно выпил, то сейчас пират начинал быстро трезветь, а с трезвостью появился и страх. И страх возрос еще больше, когда Хаадэн подумал, не джедай ли Мандо.
- Забирай свою бабу с девкой, только оставь меня в покое! - заорал негодяй, трясясь от страха.
Но Дин не успокоился. Он уткнул дуло бластера в лоб Хаадена и припер его к толстому древесному стволу.
- Где твой корабль и корабль твоего хозяина? Сколько человек команды на них? Есть ли на кораблях пленные? Хочешь откупиться - даю тебе шанс. Если нет, то получишь дыру в черепе.
Мерзавец затрясся.
- У меня двое. У Джекисса четырнадцать человек команды. Пленых у меня нет, у него не знаю. Корабли стоят на берегу озера, если идти, минуя кантину.
- Люблю понятливых, - зло процедил сквозь зубы Джаррин и кулаком сильно задвинул ему поддых.
- Это тебе за Омеру.
Кулак в дробильной перчатке опустился на загривок Хаадена.
- А это за Винту.
Мерзавец повалился, созерцая сапоги Мандо. Тот поднял его и прикрутил хорошенько к дереву запасным шнуром из подсумка, а потом вколол ему две инъекции седатива, чтобы тот не дергался и вел себя спокойно. Заклеил рот и оставил его в лесу.
Вернувшись к кантине, он осторожно поманил барменшу. Когда женщина появилась в дверях, спросил, там ли еще приятель нехорошего человека, обозвавшего ее старой ящерицей. Она подтвердила, что он сидит и ждет своего товарища. Джаррин сунул в ее руку пять кредитов и попросил сказать тому мужчине, что его друг ждет снаружи у амбара и просит его выйти. Барменша рассыпалась сначала в благодарностях господину охотнику за головами, а после ушла исполнять приказ.
Дин снова засел на крыше амбара, ожидая появления второго негодяя. Вскоре явился Джекисс. Да, Мандо не ошибся: перед ним был бывший имперец с отличительными знаками генерала на полинявшей форме, высокий, сильный, но уже не молодой. Он остановился прямо у двери амбара и поморщившись проворчал:
- Ну и где носит этого Хаади? Выпивка его когда-нибудь сгубит!
В тот же миг Мандо обрушился на Джекисса сверху, сбил с ног. Однако инперец не сдался и полез в драку, несмотря на то, что был подвыпивший. Всеже тягаться с мандалорцем в броне с кучей гаджетов было сложно. Поставив несколько блоков в ответ на удары Мандо и ударив его пару раз сам, он пропустил еще один, сваливший его. Но и тут имперец не растерялся и подсек мандалорца, потом подмял его под себя. Рано радовался. Дин оказался слишком вертким. Джекисс получил удар в лицо, Джаррин перекинул его через себя, поднялся и впечатал ногу поднимающемуся импу в грудь. Джекисс повторно завалился, далее получил в пах и согнулся. Мандо «упаковал» и его руки во вторую пару наручников, поблагодарив при этом шайку полицейских-тви’лекков на Рилоте, из кабинета которых он эти наручники забрал. Копируя Фенна Шису, Дин ухватил импа за ухо и заставил подняться, не обращая никакого внимания на его вопли от боли. Теперь он смог рассмотреть получше своего противника. Сомнений не осталось. Мандалорец его узнал.
Грон Джекисс смотрел на мандалорца со страхом и презрением, ожидая бесславной и глупой гибели от рук охотника за головами, которому некогда испортил жизнь.
- Ну как, приятно было издеваться над женщинами и детьми на Кроунесте, имперец? – поинтересовался Дин. – Решил продолжить?
Грон молчал. Он понимал, что этот мандалорец сейчас рассчитается с ним за все.
- Что? Выполнял распоряжение высшего командования, да? Отличный солдат! Так что ж тебя к награде не представили? Интересно, почему же ты жив до сих пор? Мофф Гидеон не любит, когда приказы выполняются плохо. Ну, что, вспомнил моих бойцов, хут’уун’ла шебс![3]
- Ты кто? – серьезно спросил имперец, лицо которого даже не дрогнуло.
- Вспомни Кроунест. Вспомни, как ты выстроил толпу мандалорок с детьми перед шеренгой штурмовиков, как ты дал приказ расстрелять их. Вспомни про тот геноцид мандалорцев и все чистки, которые ты и подобные тебе устраивали в Мадалорском Секторе. Вспомни, как ты и тебе подобные сгоняли население в лагеря, отбирая у них все и даже право на жизнь. Вспомни, как чужими руками ты убрал мою невесту. Где сейчас твоя Империя, которая кичилась своей цивилизованностью? Где Гидеон? Его ждет расстрел за преступления и тебя в том числе, недобиток! Думал опять нанять мерзавца и его руками убивать и грабить? Ну и как? Нанял?
В голосе Дина был холодный бескар. Он готов был придушить Джекисса, но старался себя контролировать. Сейчас ему хотелось помучить имперца воспоминаниями, страхом и сомнениями.
- Я не знаю тебя, мандалорец. Кто ты? – вновь гордо спросил Джекисс.
- Командир отряда мандалорцев, от которого ты сбежал лично, бросив своих солдат. Помнишь меня? – негромко рыкнул Джаррин, ухватив имперца за ворот и тряхнув так, что одежда затрещала по швам. – Я знаю, что это ты предложил тви’лекку Кину огромную сумму денег и свободу, чтобы тот сдал меня властям, как головореза и преступника, а по сути, желая мне отомстить. Отомстил? Я тебя не буду убивать. Таких мерзавцев сдают тепленькими. Выбор у тебя не большой: либо Мандалору Фенну Шисе и его отряду Защитников, либо властям Новой Республики. Но независимо от того, что выберешь, конец у тебя один. А теперь кругом и шагом марш в лес!
Мандо был злее самки блурга в брачный период. Он привел и привязал Джекисса к тому же дереву, что и Хаади, предварительно заклеяв рот и вколов две оставшиеся инъекции.
Теперь требовалось нейтрализовать остальную шайку.

Словарь терминов мандо'а

1Нар’шебс – (мандо’а) засунь себе это в одно место
2Ни карт’айли гар дарасуум – (мандо’а) я тебя люблю
3 Хутуу’ла шебс – (мандо’а)трусливая задница

Подпись автора

Живи, чтобы сражаться! Таков путь!

Глава 11

Грустные воспоминания снова посетили Мандо. Когда юный Джаррин покинул Убежище после присяги, то с отрядом таких же как он, молодых воинов подался воевать в Мандалорский Сектор против имперской экспансии. К ним присоединились некоторые из отряда коммандера Т’орна, одним из которых был мастер Тован Дикк. Отряд Мандо действовал вполне успешно. Именно тогда он и познакомился с пиратом Малком. Оба они не любили Империю. Только Малк ненавидел имперцев за то, что они мешали его торговому бизнесу, стравливая его с хаттами, не желающими делится торговым пространством. Малк промышлял пиратством и конрабандой на огромном корабле времен Старой Республики, с отличным техническим оснащением и весьма большой командой, к которой присоединились мандалорцы Джаррина. Шайка грабила имперцев, совершая разбойные рейды и нанося урон имперской армии. Случалось, что на кораблях, взятых на абордаж, были пленные, но Малк пленных не брал, а потому они доставались Мандо, в качестве мандалорской части добычи. Как правило Дин допросив их, высаживал как беженцев на безопасных территориях, снабжая необходимым, откуда они могли отправится домой, или просто отдавал под защиту своих собратьев, если возвращаться пленникам было некуда. Случалось, что среди таковых были найденыши, которых тут же свозили в мандалорские анклавы. Мандо жалел их. Он сам когда-то оказался в таком же положении. Он даже, время от времени, подумывал взять под свою опеку какого-нибудь маленького мальчика, оставшегося без родителей. Его останавливало лишь то, что его могут убить и малыш снова останется один. К тому же Дин был еще очень молод. Несмотря на это, однажды он чуть было не обзавелся найденышем. На одном имперском корабле среди детей разного возраста обнаружился четырехлеток Дейстер, который очень привязался к Мандо. Расставаться с ним Джаррину не хотелось, но оставить его он не мог себе позволить, хотя потом очень долго корил себя за это. Мальчик попал в Убежище Кэла Скираты и Рав Брейлор, куда собирали не только клонов, но и найденышей. Кто-то из мандалорцев его усыновил. Дина судьба столкнула с парнишкой года три назад: тот вырос, стал охотником за головами и женился, однако, Мандо он узнал.
Работая в команде Малка, свою часть добычи мандалорцы отдавали в поддержку мятежным группировкам Мандалорского Сектора и в анклавы на Кроунесте, Наварро, Ордо, Конкорд-Доуне и Конкордии. Кроме пиратства отряд Мандо занимался подвозом конрабандных продуктов, медикоментов и оружия своим собратьям в Секторе, при этом действуя настолько хитроумно, осторожно, водя имперское начальство за нос, что никто даже не догадывался об их участии в сопротивлении.
Они воевали не только в космосе. Дин договаривался с Малком, когда и где его забрать, а после высаживался в любой точке Мандалорского Сектора и громил имперских штурмовиков. Тован, находящийся в отряде за все это время ни разу не выдал себя как джедай, но его помощь была существенной и Мандо к нему прислушивался. Тован отлично знал его отца и воевал с ним плечом к плечу: у Дина этот трандошанин вызывал только уважение.
Как-то раз отряд под руководством Джаррина получил от повстанцев Кроунеста призыв о помощи. Штурмовики под командованием генерала Грона Джекисса вторглись в один из городов, взяв в плен мандалорок с детьми и пытаясь выведать, где их мужья-повстанцы. Но ответа не последовало, тогда Джекисс приказал их всех расстрелять, но выполнить приказ его солдаты не успели. Многочисленный отряд Мандо и мандалорцы-повстанцы нанесли удар по имперской базе, сумев освободить пленных, выбить всех имперцев из города и зачистить территорию. Генералу Джекиссу удалось сбежать, потеряв армию и свое высокое положение.
В этой войне погибли почти все, кто знал Тай Т’орна, кроме Тована и его, в прямом смысле, старого друга, а так же многие молодые воины. У Мандо осталась лишь горстка людей. Именно тогда Джаррин получил звание капитана, присвоенное ему тамошним коммандером. Далее Тован Дикк вернулся на Наварро в Убежище, Мандо и его небольшая команда повоевала еще несколько лет, после чего их пути разошлись. Одни отправились воевать за Мандалор, другие вернулись на Наварро как Тован, третьи подались в партизанские отряды, а Мандо отправился искать счастье в деле охотника за головами.
Малк приглашал к себе, но Мандо отказался. Он не смог работать с ним дальше из-за произошедшей некрасивой истории. Когда молодые мандалорцы под руководством Дина Джаррина только-только начали пиратствовать, в команде Малка были двое тви’лекков-брат и сестра - Ши’анн и Кин. Оба они были жуликами на доверие и грабителями. Кин неплохо стрелял, Шана, отлично метала ножи. Но у Кина был и другой, вполне мирный талант: Малк держал его на корабле, как хорошего опытного техника и неплохого пилота. Мандо и Кин сдружились, а Шана, похоже, была влюблена в сурового молодого мандалорца, скрывающего свое лицо под шлемом. Она постоянно лезла к нему, оказывала знаки внимания, обхаживала и в результате растопила его сердце. Она ему понравилась. Дин не сказал бы, что тви - ослепительная красавица, но в юной Ши’ан было нечто такое, что завораживало. В конце концов, флирт перерос во влюбленность. Джаррину на тот момент было всего девятнадцать, и с девушками он пока еще не встречался. Шана была первой. Для него это был первый опыт в любви. Мандо подавлял свои желания, но противится им, в его возрасте, оказалось делом сложным, и он не выдержал. Завязав Шане покрепче глаза он взял ее прямо в машинном отделении и… понял вдруг, что у юной тви’лечки он не первый. Впрочем, Мандо испытал нечто такое, чего никогда еще не испытывал, поэтому ему было как-то все равно. Они прятались, чтобы побыть вдвоем, отношения между ними стали серьезными, только Дин все равно завязывал ей глаза, либо уводил ее туда, где было темно, чтобы она ничего не увидела, помня о присяге и запрете снимать шлем. Он хотел уже сделать ей предложение, но все кончилось печально. Джаррин думал, что они пара, пока случайно не наткнулся на Шану с парнем из команды Малка во время романтических отношений. Тогда-то он вспомнил свой первый раз с ней. Он переговорил с Кином, бывшим в курсе их любовной истории, желая, чтобы тот повлиял на сестру, но у удивлению своему услышал, что Шана весьма любвеобильна и любит всех, особенно, если ей щедро за это платят, и поделать с этим ничего нельзя. Влиять на нее бесполезно: девушка слишком любит деньги.
Мандо был опечален и разозлен. Он решил отплатить Шане тем же кредитом. После удачной вылазки, он прищел к Шане, положил перед ней кошелек, туго набитый деньгами и, ни слова не говоря, удалился, а после стал игнорировать ее, как бы она вокруг него ни увивалась.
Прошло совсем немного времени, прежде чем к Малку и отряду Джаррина присоединился еще один отряд мандалорцев с Конкордии под руководством Тон Такеши. Эта мандалорка покорила сердце Дина. Она была сильная, крепкая, отлично владела любым оружием. В ее семье кроме нее больше детей не было, и ее отцу, чтущему Кодекс Джастера Мериэля, пришлось обучать ее всему. Он был Защитником и служил под началом Бобы Фетта, временно сменившим имя на Джастер. Тон Такеши тоже обратила внимание на Мандо, который охладел к Шане. Сама Шана все еще лезла к нему и добивалась взаимности, не понимая, почему он разорвал отношения, пока он все не высказал ей. Но и тогда она не успокоилась. Она сказала ему:
-Ты лучший.
На что он с презрением ответил ей:
-Из скольких?
Джаррин был слишком обижен на нее и понимал, что он сам и этот парень из пиратской команды не все претенденты на Ши’ан. Шана затаила обиду на Мандо. Кин выдал ее, сказав другу, что сестра поклялась отомстить, если тот не будет с ней. Но Дина она уже не интересовала.
Дин и Тон были одноговозраста. Спустя некоторое время Дин понял, что снова влюбился и в этот раз крепче, чем в первый. Все шло своим чередом. Тон была забракой и весьма серьезным воином. Джаррин ухаживать не умел, делал это весьма неуклюже, но заметил, что на его знаки внимания она благосклонно отвечает. Помня о том, что получилось с разгульной тви, он не спешил переходить в наступление и, пожалуй, очень стеснялся. Девушка была не из пугливых и предпочитала дело и действие. Перспектива потерять честь ее не пугала, как не пугала Мандо перспектива дальнейшей женидьбы на дочери наемного Защитника. В результате она взяла его сама, а он и не сопротивлялся. Теперь они были вместе. Дин чувствовал себя мужем и главой семьи и отнесся к этому весьма серьезно. Однако браку не суждено было свершиться.
После разгрома войск генерала Джекисса, случилась беда. Джекисс был не так уж и глуп, он везде имел свою агентуру и сумел каким-то образом взять в плен Кина и Шану. Джекисс вытряс из них сведения о мандалорцах и, в частности, о самом Мандо. Он предложил им в обмен на голову Джаррина свободу и большую сумму денег. По счастью, этот имперец был не таким вероломным и выполнял свои обещания. Тви’лекки согласились побыть наживкой и заманить Джаррина в большую имперскую летающую каталажку. Для этого они выманили и выкрали Тон. После чего Кин вернулся и сообщил Мандо и его компании, что его сестру сейчас везут на рудники, Тон отправилась выручать его с Шаной, но уйти удалось только ему.
План сработал. Мандо отправился выручать девушек, забрав Кина и еще пару мандалорцев с собой, но оказавшись там, Кин убил друзей Джаррина, а самого сдал. Дин всеже успел добраться до камеры, где были заперты Шана и Тон, только Шана была жива, а Тон убита. Мандалорец сразу понял все и, забрав невесту, оставил Шану в камере, бросив туда и ее брата. Он сумел избавится от стражи, сбежать на шаттле и увезти тело своей любимой, передав его родителям девушки. Позже, продав шаттл, он купил старое корыто Лезвие Бритвы доимперской сборки и счастливо скрылся на территории Внешнего Кольца. К счастью, ни Малк, ни Кин, ни Шана, ни импы не знали ни его настоящего имени, ни его лица. Для них он был просто безымянный мандалорец, нарушивший закон и подлежавший уничтожению. Единственной, кто принял его, была мать-оружейница. Как бы строго она себя не вела, но она жалела и любила своего единственного непутевого сына. Она оказала ему кое-какую помощь. Вскоре о Мандо забыли и перестали его искать, а он, как некогда его отец,  занялся частной охотой за головами и поселился в маленькой каморке на Наварро на самом краю города, но ее со временем пришлось продать за долги. Он долго тосковал и плакал по Тон и по семье, которая могла бы у него быть. Со временем сердечная рана зарубцевалась, но иногда будто вскрывалась и болела. Больше Мандо не делал попыток влюбиться или создать семью. Он стал недоверчивым и угрюмым одиночкой, живущим замкнутой жизнью.

Чтобы не напрягать себя излишней ходьбой, Мандо использовал реактивный ранец. Он поднялся повыше над лесом, медленно проплыл над ним, видя недалеко озеро, и завис в воздухе, разглядев сверху два больших межзвездных корабля, стоящих в лесу. Приложив бинокль к визору, Мандо рассмотрел то, что находилось внизу. На кораблях были выставлены снайперы в качестве охраны. За ними на некотором расстоянии буйно разрослись кусты, за которыми вероятнее всего, был обрывистый берег огромного по протяженности озера, а неподалеку горел большой костер, вокруг которого сидели пираты. Мандо насчитал десять головорезов. Ну, хорошо. Десять. Два снайпера наверху. Двенадцать. Значит, еще двое либо гуляют где-то, либо в корабле сидят. А еще парочка отморозков Хаадэна. Уже шестнадцать. Дин усмехнулся:
- Меня устраивает.
Довольный он спустился вниз недалеко от стоянки разбойников. Требовался продуманный план действий.

Не так далеко от стоянки произростали густые кустарники. Джаррин осторожно подкравшись, спрятался за одним из них. Пиратам он не был виден, зато он очень хорошо видел все, что происходит на стоянке. Плащ землистого цвета оказался кстати. Дин залег, накрылся им и подобрал ноги. Памятуя, как глупо он попался штурмовикам Гидеона на Татуине, Мандо переключил визор на панорамное обозрение. Решив замаскироваться под местность получше, надвинул капюшон на шлем и тут же мысленно обругал себя:"Ты же закрыл себе панорамное обозрение, раздолбай!" Он скинул капюшон, немного повозился, чтобы лечь поудобнее, и подумал, что мать сказала бы ему тоже самое.
Пираты жарили на костре какую-то большую тушку, отчего повсюду распространялся вкусный зазапах. Даже фильтры шлема не могли устранить его. В животе у Джаррина заурчало. Собираясь на дело, он прекрасно понимал, что все может затянутся, поэтому пообедав с семьей, он запихнул в подсумок бутерброд с печеным мясом. Время было вечернее и Мандо, как нормальному человеку, хотелось есть. Вздохнув, он вытащил бутерброд и тут же прикончил его, запив водой из фляги.
- Вот так. Думали, вы жрать будете, а я на вас смотреть? - шопотом произнес Мандо. - Не дождетесь!
После импровизированного ужина ему стало как-то повеселее. Он снова оценил обстановку. Дело номер один. Вот снайперы, вот десять негодяев, жрущих жареное на костре мясо, вот корабли, в которых наверняка кто-то есть. Однако прослушать кучу железа с аппаратурой внутри не реально, просто потому, что обшивка будет отражать, а начинка фонить. Второе дело: надо устранить снайперов. Но это не вопрос. В-третьих, необходимо застать этих молодцов врасплох. Они же все вооружены! Мандо вспомнил, как отец говорил ему:
- Хочешь выиграть бой, лови момент. Хочешь победить врага, узнай его слабые стороны.
Джаррин улыбнулся:
- Спасибо, папа, я помню.
Теперь он внимательно разглядывал будущее поле битвы, выжидая момент и пытаясь сообразить, где у разбойников слабое место.
Слабое место никак не находилось. Дин прикидывал и так, и эдак.
- Мерзавцы! Сидят тут, нарезались уже до блурговых визгов! - шопотом заворчал Мандо и вдруг понял.- Ой! Нарезались! А вот и момент со слабой стороной!
Он понял, что пьяные пираты вряд ли боеспособны. Они могут быть злыми, как голодные ранкоры и невменяемыми, но в таком состоянии их стрельба сравниться лишь со стрельбой штурмовиков-мазил. С другой стороны, стоит выждать момент, пока они до розовых бант не допьются, и тогда брать их тепленькими. Но сначала снайперы.
Никто не заметил, как из ветвей высунулось дуло импульсной винтовки с дезинтегратором. Ш-штых-х! Искры красиво закружились над кораблем, что был ближе. Ш-штых-х! Над дальним кораблем поднялся фонтан искр. Снайперы были устранены.
- Я вам покажу, парни, с какой стороны тви'лечек любят! - мрачно усмехнулся он, нахмурившись под шлемом. Теперь осталось лишь выждать момент.

Неожиданно ему в голову пришла мысль о том, что по двое вахтенных на кораблях, в отличие от десяти негодяев, трезвые, а значит, вполне боеспособные. Вывод один, они могут помешать. А если их нет на кораблях? Может они ушли...на рыбалку, на охоту, в кантину, по делу...да мало ли куда они могут уйти! Мандо почесал начинающую обрастать щеку под шлемом.
Неожидано один из десяти, судя по походке и поведению уже "набравший полный бак горючего", направился к кустам, где сидел Мандо. Дин затаился. Пропойца-пират вломился в кусты, явно желая сделать дело и облегчить свое положение обжоры. Джаррина он не видел. Сняв штаны, он удобно устроился в кустах, словно в кабинке корабельного сортира и приготовился к процессу, но почувствовал, как под горлом до кожи дотронулся холодный металл лезвия ножа, а сзади под череп уткнулось дуло бластера.
- Дернешься, убью, - холоднокровно и жестко сказал мандалорец.
От страха у пьяного разбойника процесс самоочищения кишечника произошел сам собой. При этом, он еще пару раз героически звонко пёрнул.
- У-у-у, да ты засранец оказывается! - с презрением флегматично произнес Мандо.
Пьяный разбойник икнул. Он боялся даже двинуться. Мандалорец убрал нож и быстро разоружил его, вытащив бластеры из кобур, свисающих по обе стороны штанов.
- Вот так.
Пират икнул еще раз и чуть не сел задницей в собственные отходы.
- Ты хоть штаны-то одень, - посоветовал ему внезапно развеселившийся Джаррин, но тот сидел и не двигался.
- Слышь, ты, засранец, на кораблях кто есть?
Мерзавец молчал. Ему было страшно.
- Ты глухой? Или ты тускен? Тебе вопрос повторить?
- Н-нет. Т-там к-ка...к-ка...к-ка...
- "Ка" у тебя уже случилось.
- К-кап-пит-таны и п-пи...п-пи...
- А "пи" можешь сделать хоть сейчас. Не облейся.
- П-пилот-ты.
- Пленники на кораблях есть?
- Н-нет.
- Кандосии![1]
Джаррин перевел мандалорский бластер в шоковый режим и выстрелил. Убивать безоружного со спущенными портками ему не позволила совесть. Дин аккуратно попридержал его, чтобы негодяй не рухнул в собственную кучу и, оттащив прочь, положил.
- Ну и задница у тебя! Только подъемник вызывать! - негромко проворчал мандалорец под шлемом. Однако наблюдательный пункт был испорчен.
- Ну, я же говорил: засранец! – вздохнул Дин.
Теперь Мандо думал куда ему переместится. Он прислушался. Пираты пили, ели и ржали, пока один из них, трандошанин, не спросил:
- Куда это Докан делся?
И услышал в ответ.
- Да валяется где-нибудь в кустах уже готовый. Перебрал!
Джаррин лукаво улыбнулся под шлемом. "Ага. Пусть докажут обратное," - подумал он, посмотрев на храпящего в кустах Докана.
Он выглянул из кустов, чтобы еще раз оценить обстановку. Пираты сидели уже не вокруг костра, а поодаль от него, разложив на земле пленку с провизией и выпивкой. Так как они расположились тесным кругом, Джаррин сделал вывод, что таким образом наблюдать за окружающей обстановкой гораздо проще. Подойти незаметно не удастся. Ну, хорошо, что их стало на одного меньше. Дину припомнилась грустная детская считалочка, которую разучивали найденыши на мандо'а. Когда-то этой считалке научил его отец, а смысл был в том, что девять воинов-мандалорцев и их командир пошли в бой, и каждого из них ждал печальный конец на поле боя. Храбрецы выиграли сражение ценой своей жизни и их командир, когда никого не осталось, застрелился. Мандо с сожалением покачал головой и вздохнул. Вечерело. До наступления сумерек оставалось четыре часа. Ждать, пока пираты нарежутся, времени не было. И потом, он же обещал семье вернуться к ночи. Перед глазами стояла, умоляющая его не уходить, Винта.
- Потерпи, дочка, не волнуйся. Папа придет, только разделается с плохими парнями, - прошептал он под шлемом, будто Винта сейчас могла услышать его.
Мандо крепче сжал тяжелый бластер в одной руке, Вестар в другой. Чтож, пора в атаку, капитан Джаррин. За честь Мандалора! Ойа!
Ракетный ранец подял его вверх. Пираты даже охнуть не успели, как Мандо напал на них сверху, спрыгнув вниз и перестреляв из обоих стволов половину шайки.
Разбойники схватились за оружие, но мандалорец ушел с линии огня, быстро взмыв вверх и пристрелив еще двоих. Пиратская компания была сборной: люди, никто, трандошане. Стрельба и ор заставили выскочить вахтенных из кораблей с оружием наготове. Целились в ранец, понимая, что без него Мандо не уйдет. Мандалорец, решив, что топливо тратить -роскошь, предпочел всеже спуститься. Трусом он никогда не был.
За ранец Мандо не беспокоился: бескар выдержит все! Он просчитал силы противника:" Было девять плюс один храпящий засранец. Из девяти четверо плюс двое в расход. Уже трое. Плюс четверо вахтенных - семеро. Из них один трандошанин, два никто и четыре человека. Отличная компания! Потанцуем, ребята?"
Он помчался в лес, уводя пиратов прочь от кораблей. Трандошанин оказался резвее своих подельников. Он нагнал Мандо и напал на него, вытащив меч. Но даже самая качественная трандошанская сталь не могла конкурировать с бескадом из высококачественной мандалорской стали особенной ковки: бескар рубил даже ее, оставляя зазубрины. Разбойник рубанул сверху. Мандо подставил наплечник, ушел в сторону и снес ретивому рептилоиду голову с плечь. Выстрел впечатался мандалорцу в грудь, второй и третий был отражен бескадом. Мать-оружейница когда-то учила Мандо владеть холодным оружием. Она была бескад-мастер. Часто к ним заглядывал Тован, наблюдал и время от времени давал мальчику дельные советы, а потом и поучил его кое-чему. Одна из хитростей боя заключалась как раз в отражении разрядов бескадом. Мать-оружейница одобряла мандалореца-трандошанина за обучение ее сына чему-нибудь дельному. Кроме нее и Т'орна никто не знал, что Тован джедай. Чтож, джедай тоже оказался полезен. Сейчас Мандо был благодарен ему за науку.
Осталось шестеро, и они догоняли его. Джаррин стремился вывести их на тропу, ведущую к кантине, чтобы они были все в сборе, а после разделаться с ними раз и навсегда.
Вернув пару бластерных разрядов владельцу бластера, Дин пристрелил еще одного, зашедшего сбоку и старающегося обогнать его. Двое пьяных погибли. Осталось четверо вполне адекватных парней, вооруженных до зубов.  Выведя их на тропу, где сражаться было легче из-за крепкого утоптанного грунта, он схватился с четырьмя. В него стреляли, он уходил с линии огня, взмывая верх и оказываясь за спиной противника, или подставлял бескар, в него летели ножи, но он отклонял их, принимая удар на доспехи и бескад, уворачивался. Двое пали. Осталось двое. Одного он подпалил из огнемета, накинув механическую петлю негодяю на шею и подставив под выстрел, а со вторым пришлось повозиться - парень хорошо владел приемами рукопашного боя. Они сцепились. Мандо припер подельника имперца  к стволу дерева и нанес ему удар выдвижным клинком с наручи под ребра. Правда, пилот генерала Джекисса тоже не остался в долгу, выстрелив из бластера в Мандо. Если бы мандалорец быстро не отреагировал и не ударил бы его по руке с оружием, то получил бы дыру в боку. Выстрел задел ногу по касательной, глубоко и болезненно. Пилот сполз по сволу, выронил бластер и уселся неподвижно, свесив голову.
Дин почувствовал, как болит рука чуть ниже наплечника, как пульсирует боль в бедре, как ссаднит под шеей... С пиратами было покончено. Остался один, спящий в кустах со спущенными штанами, пьяный и безоружный. Его даже выстрелы и криики не разбудили.
Обойдя всех только что убитых, Дин вытряс их кошельки. Сумма получилась немалая.
Мандо вернулся к кораблям и остановился рядом с храпящим засранцем. Глядя на него, он вспомнил Рилот, тви'леккский храм, потом Омеру с Винтой. Джаррина затрясло и начало мутить. Он отошел подальше, уселся, привалившись к толстому древесному стволу. Из маленького потайного кармашка на штанах вынул металическую коробочку, вытряхнул оттуда два небольших леденца с лотальской мятой, приподняв шлем, сунул их в рот. Он использовал их обычно как лекарство от тошноты. Раны болели и нуждались в обработке, но Мандо решил немного посидеть и прийти в себя. Он немного подумал, что делать дальше. Минут через десять он поднялся, опираясь на импульсную винтовку, и направился к спящему пирату, чтобы связать его. Под руками ничего не было, поэтому он снял с валяющегося неподалеку убитого небольшой тонкий ремешок и связал спящему руки за спиной.
- Ты бы хоть помылся, осик'ла шебс![2] – проворчал наемник, натягивая на его обширный зад портки.
Далее он поднялся на борт имперского корабля, тщательно осмотрел его, нашел хорошо оснащенный медикаментами и апаратурой медотсек, внутри которого обнаружил меддроида. Имперец хоть и руководил шайкой пиратов, но жить привык на широкую ногу. Дин счел медотсек подарком судьбы. Там было все, что ему нужно: и инъекции, и флакон бакты, и бионитки, и антисептик, и бактопласт. Хорошенько подлечив и подштопав себя, Мандо остался доволен результатом. Теперь после опасных приключений, как нормальному мужчине, затратившему много сил и труда, ему хотелось есть, да так, что желудок сворачивался. Он вышел вон, подошел к костру, почти погасшему, с зажареной над ним тушей, поглядел, что осталось на импровизированном столе у пиратов.
Он обнаружил пару закрытых бутылок хорошего корелианского эля.
- Что ж, сойдет за трофей, - сказал он сам себе. - Ужин дома еще не скоро. Давай, Джаррин, присаживайся, ты это заслужил. Хайили сетаре![3]
Он снял перчатки, засунув их в подсумок. Отрезав виброклинком добрый кусок от ноги туши и вскрыв бутылку с элем, он стащил с головы шлем и с аппетитом, неспешно употребил "трофейное довольствие". 
Звезда не спеша клонилась к горизонту. Сытый и довольный жизнью мандалорец втащил спящего на борт и запер в трюме. Жареную тушу он завернул в пленку и отправил в холодильную установку. В корабле он обнаружил ящик корелианского эля и ящик мандолорианского папуур'гала. Подумал, что такой трофей то же несомненно хорошо. Времени было еще достаточно, чтобы пойти в кабину, разобраться с управлением, а затем поднять трап, закрыть кабину, развалиться в кресле и поспать пару часов.
Джарин засыпая, чувствовал себя счастливым человеком, провернувшим тяжелое и трудное дело.
Звезда понемногу опустилась к горизонту. Наевшийся и опустошивший  пару бутылок корелеанского эля Мандо проспал около двух часов. Пробудившись, сначала он не мог понять, где находиься, а после сообразил и задумался, что ему делать с кораблями. Можно было бы заложить адгезионые заряды и уничтожить, но уничтожать такой шикарный трофей было бы неоправданным варварством. Особенно имперский корабль.
- Да, кучеряво живет имперец. Ставлю десять кредитов, на то, что эти пираты бывшие штурмовики, - сказал Дин сам себе. - Ладно. Я эту посудину Пазу отдам. Ему по габаритам. Хоть и имперский, но трофей. А что делать со вторым?
Он встал, опустил трап, вышел и направился к кораблю Хаадэна. Там ему не слишком понравилось: везде грязь, пустая тара из-под выпивки, запах алкоголя, нестиранного белья и потных сапог. Мандо даже через фильтры шлема чувствовал это. Он поморщился:
- Фу! Ну и кантинная пьянь!
В каюте Хаадэна царил тот же беспорядок, с добавлением разбросанных средств защиты и элементов женского белья.
- И бабник, - добавил Мандо, растеряно глядя на это все.
Впрочем, Дин вспомнил, что когда-то в молодости он затащил в каюту кантинную зелтронку. У него в каюте тогда был почти такой же разгром. По неопытности он не знал, кто такие зелтронки, и как они могут залюбить до смерти. Дин посмеялся над своим нелепым положением, в которое попал давно: бравому капитану Джаррину и удачливому молодому охотнику за головами пришлось спасаться бегством, почти выползя из каюты и запершись в карабельном гальюне. Он отпустил девушку и сказал, что продолжать отношения не может из-за расстроившегося, в следствие передоза предохранительных средств, желудка. Зелтронка ушла, вполне удовлетворившись неделей с Мандо, а тот выдохнул с облегчением. Всю последующую неделю ему хотелось и при этом все болело и ныло, будто по нему грязерог проскакал. Он отлеживался в каюте, отведя корабль в пустынное место на Наварро, а после, остудив любовный пыл и прийдя в себя, вернулся к своим обязанностям охотника за головами.
Сейчас он был озадачен лишь одним - придется потратить время и разобраться с управлением корабля, чтобы суметь закрыть его. Проковырявшись полчаса, он всеже сумел понять, как управляется это летающее корыто доимперской сборки. Решив, что вернется на днях и хорошенько отдраит корабль, он закрыл его. Мандо посмотрел вокруг себя, на валяющихся у костра убитых разбойников и , не долго думая, вытряс их кошельки и подсумки. " Им уже не к чему, а у меня семья и жить как-то надо", -  решил он.
Далее, Дин проверил запас топлива в ранце.
- Сойдет, - кивнул он и по воздуху добрался до кантины, где неподалеку от нее в лесу оставил пленников. Репульсная повозка с дроидом все еще стояла у стены, ожидая хозяина.
Мандалорец свернул в лес, дошел до дерева, где томились в ожидании Хаадэн с имперцем. Джекисс был спокоен и не терял лица, а разбойник беспокойно ерзал и ныл под кляпом. Мандо, решив выяснить, в чем дело и сказав себе мысленно, как ему надоело слушать от мерзавцев всякую чушь, сжалился и отодрал кляп.
- Что тебе надо? - грозно спросил он.
- Мандалорец, будь человеком! Ты ж не протокольный дроид! Развяжи руки! По делу хочу!
- Делай в штаны, - пожав плечами, отрешенно сказал Дин, уже желая снова заклеить негодяю рот.
Но Хааден слезно заголосил:
- Ну, что тебе стоит! Сжалься! Не могу я!
- Я же сказал: делай в штаны.
- Я же вонять буду!
Мандо вздохнул, все же заклеил рот Хаадену и проворчал сурово:
- У джайв за своего сойдешь, зассанец.
Подумал немного и сковал его руки наручниками впереди. Пират вряд ли смог бы развязаться или убежать: охотник за головами прикрутил его к дереву насовесть.
- Дальше сам, - холодно сказал Мандо.
Он отошел от Хаадэна. Имперец тоже беспокойно заерзал.
- Что, и тебе по делу? - раздраженно спросил Джаррин.
Джекисс мотнул головой, пытаясь что-то сказать.
- Последнее желание узника? Ну и что тебе? - поинтересовался мандалорец, снимая кляп с генерала Грона.
- Какой у тебя чин? - вдруг спросил имперец.
- Какое это имеет значение?
- Должен же я как-то обращаться к тебе?
- Для тебя и тебе подобных я - Мандо.
- Ты ведь военный. Я вижу. Выправка, владение оружием...
- Мы все такие.
- И все же?
- Если тебе нечего сказать, то лучше помолчи.
Джаррин уже хотел снова залепить рот имперца, но генерал отодвинулся и произнес.
- Выкуп. Я могу заплатить выкуп. Тебе же меня заказали?
Жизнь научила Джаррина не верить Империи.
- И что ты можешь дать за свою жизнь? Империи нет и тебя тоже. Почти.
- Бескар. У меня есть целый склад бескара. Возьми его, только отпусти.
- Врешь, как и все импы? Думаешь, поверю в мифический склад с бескаром?
- Нет, это правда?
- Ну и где он? Ставлю двадцать кредитов на то, что его нет.
- Он есть. Я спрятал бескар, отнятый у мандалорцев в шахтах рудников Зайгерии.
- Банально, генерал. Примитивная ловушка.
- Это не ловушка, Мандо. Склад существует. Я специально спрятал бескар туда, зная, что никто к рабовладельцам не полезет.
Дин, заклеивая ему рот, холодно ответил:
- Это уже буду проверять не я. Пусть тобой занимается Мандалор при содействии агентов безопасности. Подставишь, я тебя лично пристрелю.
Хаадэн уже облегчился. Мандо отвязал двух мерзавцев от дерева и, доведя до репульсной тележки, уложил их на дно, привязав друг другу, снял с дроида ограничительный блок и спокойно довез до имперского корабля. Далее он бросил их трюм к третьему, который даже еще не проснулся, и запер. Тележку он загнал внутрь. Можно было возвращаться домой. Мандо устроился в кресле перед консолью, а затем прогрев двигатели поднял имперский корабль в воздух и направил его в сторону деревни фермеров.

Мандо долго не было. Омера с Винтой устроились на койке в каюте, Малыш пристроился между ними. Женщина обняла маленького, а он прижался к ее теплой груди, обняв маленькой ручкой.
- Мама, - еле слышно выдохнул он.
Винта улыбнулась: вот и у малыша теперь мама есть.
Женщина приласкала мальчика и тихо поцеловала его. Он был маленький и казался ей совсем младенцем, пусть необычным, но таким беззащитным. Она чувствовала, что нужна ему.Он успокоился, чуть повозился в ее руках и постепенно заснул. Заснули и мать с дочерью.
Темнело. Мандо посадил имперский корабль недалеко от Лезвия Бритвы, опустил трап и нажимая код на сенсорной панельке наручи, неспеша пошел к себе. Он нес на плечах жареную тушку, желая порадовать свою семью. Зайдя, запихнул жаркое на полку охладителя, еле закрыв его. Почувствовал, что хочет пить. Раны уже не болели, но их тянуло, и ощущение было неприятное.
Дин тихо прошел к пищеблоку и выпил пару кружек простой воды. На корабле было тихо.

Спустя какое-то время Омера и Винта были разбужены вскриком Малыша.
- Папа!
Он вывернулся из рук Омеры, быстро пересек  койку, спрыгул на пол и неуклюже переваливаясь добежал до двери, хлопнув по ней ладошками:
- Папа!!
Мать и дочь переглянулись.
- Мам, это Мандо вернулся! - догадалась девочка. Она встала быстрее матери и подойдя к двери приоткрыла. Малыш тут же выбрался, метнулся к Мандо, стоящему у пищеблока, и обхватил его ногу прижавшись.
- Папа!!
Дин поставил кружку на выдвинутую консоль, подхватил сына и обнял, ласково приглаживая ушки.
- Су' куэ гар, ад'ика, - негромко сказал он, поцеловав его голову.
- Папа, я ску-у, - признес ребенок, обхватив шею отца и прижавшись головой к его щеке.
- И я скучал, сынок, - ответил Джаррин, обхватив ладонью его теплый затылок. - Нер ад'ика...
Дочь Омеры, глядя, как суровый воин нежничает с мелким мальчишкой, смешливо хихикнула и негромко сказала матери:
- Какой же он еще маленький!
Мама Винты улыбнулась:
- Конечно маленький, дочка. Он мальчик, а мальчики все такие. Мальчику нужен папа.
- Мне он тоже нужен, мам, и тебе, - девчонка смотрела на мать открытым детским бесхитростным взглядом.
- Нужен, - согласилась женщина.
Мандо услышав это, вздрогнул, прижимая к себе свое дитя, чуть повернул голову и удивленно взглянул на Винту.
Омера подошла к нему и обняла. Девочка тоже не стала долго ждать. Она обхватила их двоих, чувствуя, как с одной стороны ее за плечи обняла мама, а с другой...
- Папа. Он вернулся, - еле слышно прошептала Винта, но ни Омера, ни Мандо не услышали ее. Однако все же был тот, кто услышал. Малыш, одной ручкой уцепившись за плащ отца, второй потянулся к Омере.
- Па-а, мама, - произнес он.
- Хочешь к маме?
- Да.
Воин улыбнулся. Женщина взяла дитя на руки и нежно прижала к себе.
- Малыш...- она приласкала его.
Он уткнулся в ее грудь и затих, ухватившись за платье.
Дин поднял Винту на руки, и она тут же крепко обняла его, обвив тонкими детскими руками его шею, и вдруг заплакала. Больше всего она боялась, что он не придет, сгинет где-нибудь или придет для того, чтобы умереть. Но этого не случилось, и напряжение вылилось из нее обильными слезами. Джаррин опешил. Он не знал, что ему делать в эту минуту. И к тому же он понял ее. Мальчик на руках у матери грустно опустил ушки и печально посмотрел на нее:
- Мама...
- Ничего, маленький, просто Винта тоже очень соскучилась по твоему папе. Не волнуйся, - нашлась женщина, погладив мальчика и улыбнувшись ему.
Мандалорец обхватил худенькую девочку, прижав ее к себе, и вспомнил, как его плачущего обычно успокаивала мать-оружейница.
- Тс-с! Тш-тш-тш-тш-ш! - он слегка похлопал по спине Винты. - Что ты, малышка, не плачь. Я ведь живой. Я не уйду.
Он помедлил и несколько раз поцеловал ее в щеку, слегка укачивая. Все же мальчики и девочки не одно и тоже. Винта понемногу успокаивалась, пока Дин носил ее на руках по нижнему уровню Лезвия Бритвы. Она уткнулась в него и опять выдохнула почти не слышно шепотом:
- Папа...
Другой бы не услышал. Другой, но не Мандо. Он пригладил ее вьющиеся волосы.
Он очень устал за весь этот день, независимо от того, что спал два часа. Но при этом он был абсолютно счастлив. Он вернулся к своей семье, кому он был нужен, где его ждали. К жене, сыну и...дочери.

Как только Винта успокоилась, он отнес ее в каюту. Мать отдала ей Малыша, попросив посидеть с ним, пока она поговорит с Мандо. Винта с удовольствием осталась с маленьким. Они даже начали во что-то весело играть.
Омера, прикрыв дверь в каюту подошла к Дину и спросила:
- И все же, Мандо, где ты был?
- На охоте, - спокойно ответил он.
Она смотрела на него, чуть прищурившись и приподняв бровь и сложив руки на груди. При этом она кого-то очень напомнила Джаррину, но он не мог понять, кого именно.
Он аккуратно взял ее за локоть и подвел к охладителю, открыл. Она заглянула внутрь. Лицо поменяло выражение, и теперь она удивленно смотрела на будущего мужа.
- Ты что, еще и приготовил это?
Мандалорец не ответил, лишь загадочно полуулыбнулся и закрыл охладитель. Глядя на округлившиеся глаза любимой, ему хотелось хихикнуть, словно мальчишке, похваставшему перед понравившейся девочкой пойманной большой рыбой. Женщина такого не ожидала. Вот он, ее мужчина! И на охоту сходил, и поесть для семьи принес.
Тем временем, Дин надел шлем и повел ее за собой, прочь из корабля. Ей было интересно, что он еще придумал. Увидив имперский корабль она ахнула.
- Что это, Мандо! Откуда?!
- Трофей, - коротко ответил он.
Они поднялись на борт. Он подвел ее к трюму, открыл. Женщина заглянула туда и испуганно отпрянула, увидев Хаадэна. Дин снова запер трюм и посмотрел на Омеру сквозь стекло Т-образного визора.
- Это...ты на охоту сходил? - недоуменно произнесла она.
- За головами, - вдруг как-то холодно ответил мандалорец.
- Зачем? Зачем эта мерзость здесь?! Зачем ты его притащил сюда?! Мандо! - женщина занервничала, мандалорец остался спокоен.
- Послушай, Омера. Хаадэн и его хозяин планировали напасть на фермеров через неделю. Они хотели тебя в расход, а Винту продать в рабство. Их было намного больше, чем ты видела. Я их убил. Всех. Кроме этих. И хотя у меня к пленным личные счеты, ты можешь считать, что мне их заказали. Ты ведь знаешь, что я охотник за головами, наемник и головорез, за которого ты согласилась выйти замуж. Кроме того, я уже говорил, что как для мужа и отца защитить семью для меня Дело Чести, Омера, - она услышала в резком и холодном его тоне горечь и боль. Все же Мандо смягчился. Пару минут постоял молча.
- Я их привез, чтобы засунуть в карбонит для дальнейшей перевозки и сдать. Мне тоже не просто, - с сожалением и грустью произнес он.
Он вздохнул, покачал головой и отвернулся. Омера положила руки ему на плечи и прислонилась головой к спине, с которой он уже успел открепить реактивный ранец. Вот он какой, ее муж-мандалорец: честный, большой, сильный, который не только обеспечит, но и защитит семью и ничего не потребует взамен. Не потребует? Или...
- Мандо, - позвала она. Он нехотя развернулся к ней.
- Прости, я устал, -  глухо сказал он из-под шлема.
- Я не знаю, чем тебя отблагодарить.
- Омера, я не наемник в семье. Ты уже отблагодарила меня тем, что приняла меня с сыном, согласилась стать моей женой и подарила мне дочь.
- И все же, Мандо. Что я могу еще сделать для тебя?
Джаррин молчал, что-то обдумывая, наконец, ответил:
- Если ты не против...подари мне еще одного маленького мандалорчика, который будет плакать по ночам, просить грудь, нуждаться в заботе и ласке и вырастет такой же сильный как я, и красивый как ты, - судя по голосу, Дин по-доброму улыбался.
- Ты мечтаешь о детях, Мандо?
- Любой нормальный мандалорец мечтает об этом, милая.
- У тебя есть уже двое.
- Я люблю их одинаково.
Она обняла его и улыбнулась.
- Ты его заслужил.
- Я буду любить троих. Это мои дети.
Она крепко обхватила его.
- Я люблю тебя, - вполголоса сказал ей Дин.
- Я тоже люблю тебя, Мандо.
Дин стащил шлем с головы, не боясь, что кто-то заявится на борт ночью, наклонился и подарил ей долгий и нежный поцелуй.

Сларь терминов мандо'а

1Кандосии! –(мандо’а)отлично!
2Осик’ла шебс – (мандо’а)сраная задница, засранец
3Хайиле сейтарие! – (мандо’а)приятного аппетита (букв. наполняйте сапоги)

Подпись автора

Живи, чтобы сражаться! Таков путь!

Глава 12
Мандо проводил Омеру обратно на борт Лезвия Бритвы и попросил посидеть в каюте с детьми некоторое время, а сам вернулся за негодяями. Хааден начал активничать в трюме, поэтому Джаррин успокоил его парализующим выстрелом из бластера. Сначала он вытащил подручного генерала Джекисса.
- Стоять!  Рожей в стену! - скомандовал он. - Стой и не ёрзай!
Пират угрюмо уткнулся носом в корабельную переборку. Дин уже хотел полезть за имперцем, но остановился и спросил у пленного:
- Штурмовик?
Пленник кивнул.
- В каком звании?
- Рядовой имперской армии, - прогнусил парень.
- Видно, - вздохнул Дин. - Высший чин так не нажрался бы. А в пираты как попал?
- Штурмовые доспехи слишком приметны. Бегать в них тяжко. Генерал сказал снять.
Мандо поразмышлял. Доля истины в этом была, несомненно, большая, но не для мандалорца.  Он привык носить тяжелые доспехи с оснощением и многослойную одежду даже в дикую жару.
- Ладно, боец. Не дергайся. Скоро отдохнешь.
И Мандо мысленно прибавил: " В карбоните".
Далее пришел черед имперца. Генерал Джекисс был также поставлен лицом к переборке. Кляп с его рта Мандо милостиво снял.
- Что заставило тебя связаться с криминалом, Джекисс? Что ж ты так низко пал? - поинтересовался мандалорец.
- Зачем тебе это знать?
- Вопросы здесь задаю я, - резко осек его Мандо.
- Империя все равно победит. Она сильна.
- Империи нет. Я задал вопрос.
- Империи нужны ресурсы. Мы объединимся и еще нанесем ответный удар. Объединение уже идет. Это не криминал. Это сбор дани с непокорных.
- Это разбой и грабеж.
Он развернул обоих мерзавцев в сторону выхода, ткнул дула бластеров каждому в спину и погнал их на свой корабль, где их ожидала карбонитовая камера.
Бывшего штурмовика Джаррин пихнул туда и приказал не дергаться. Вообще-то пират и сам понимал, что деваться уже некуда и это конец. Имперец гордо шагнул к камере и остановился. Он обернулся. Ни один мускул на лице не дрогнул.
- Знаешь, мандалорец, я тебе благодарен, за то, что ты, наконец, остановишь весь этот кошмар, в котором я нахожусь. Я много думал за все время, пока был у тебя в плену и понял, что был в отношении тебя не прав. Какой бы меня не ждал конец, забери бескар. Он нужен твоему народу.
- Он украден у моего народа и Империи не принадлежит. Империи нет, а бескар вернется.
- И еще, хоть это и не в моих правилах, но прошу у тебя прощения.
- Я могу все простить, кроме гибели Тон Такеши, - глухо послышалось из-под мандалорского шлема.
- Ты так и не сказал, в каком ты звании, - вздохнул Джекисс.
- Что тебе это даст?
- Я так привык.
Мандо подумал немного и решил, что хуже не будет, если он выполнит последнюю просьбу.
- Капитан мандалорской пехоты Дин Джаррин, - он по обычаю своего народа отсалютовал.
- Генерал спецподразделения элитных космических войск Империи Грон Джекисс, - козырнул генерал, затем гордо шагнул в карбонитовую камеру сам. - Прощай, капитан Дин Джаррин.
- Прощай, генерал Империи Грон Джекисс.
Через две минуты все было кончено. Затем Мандо привел, пришедшего в себя Хаадэна и, без разговоров, запихнул его во вторую карбонитовую камеру. В отличие от имперцев, громила орал и упирался, но как он не сопротивлялся, все равно был заморожен. После, Дин закрыл имперских корабль, поднял трап на Лезвии Бритвы, заглянул в каюту и обнаружил, что все трое спокойно спят. Он не стал их будить. Залез в душ, поднялся в кабину и устало повалился в кресло. Заснул Мандо сразу. Спокойно. Без снов.

Утром, после сыного завтрака и соответствующих утренних процедур, семья из четырех человек двинулась обратно в деревню.  Мандо поговорил с селянами, пообещав придумать, как наладить сбыт урожая и получение прибыли. Весь день он помогал с хозяйством Омере: чинил все, что было разгромлено в схватке с Хааденом, колол дрова, подправил ограду, выправил драгу для криля. Винта и Малыш ушли играть с деревенскими ребятишками. Глядя на них, сидящий на бревне Мандо, подумал, хорошо, что они не знают о той беде, которая могла бы случится. Он любовался на беззаботно играющих детей. Ему было грустно от того, что он вырос. Хотел бы Дин сейчас оказаться маленьким рядом с папой и мамой.
Омера позвала его: у нее было что-то не то с плитой, на которой она варила обед. Джаррин поднялся и молча пошел искать неполадки. Теперь он был муж и отец-глава семьи. Мать-оружейница часто говорила:
- Муж-Мадалор в семье.
Таким Мандалором сейчас чувствовал себя и Джаррин. Он улыбнулся под шлемом и подумал: "А папа-то прав!"

Мандо остался на ночь в доме Омеры. Она отдала ему и Малышу комнату с большой семейной кроватью, а сама ушла в комнату Винты. Мандо хотел отказаться от такой роскоши и снова уйти в амбар, но побоялся обидеть женщину отказом и потом, ведь он был почти муж. Другая причина, по которой он не очень-то хотел оставаться в доме, была в нем самом. Каждое прикосновение Омеры или к ней вызывало мучительную реакцию, с которой Мандо старался своевременно бороться. Если он чувствовал, что проигрывает, то старался просто куда-нибудь спрятаться и избавится от мучавшего его ощущения желания.
Он не мог просто подойти и предложить ей отношения, во-первых, потому что считал, что травмирующие обстоятельства должны забыться, во-вторых, оставил выбор за ней. Ему приходилось терпеть и делать вид, что все хорошо. Он боялся сорваться.
Однако, все же принял ее предложение жить в ее доме, потому что таков путь. К тому же он решил, что так будет надежнее для семьи, если он будет находиться рядом и охранять покой.
Мандо перетащил кроватку Малыша из корабля в дом Омеры. Однако маленький шалун, заснувший у него на руках и отправленный к себе в постель, всеже вылез из кроватки ночью. Снаружи разразилась сильная гроза, и мальчик залез к отцу, прячась от страшных раскатов грома и всполохов молний. Он свернулся на груди Джаррина-старшего, такой теплый, маленький и беззащитный.
- Иди ко мне вомпа-песчанка, - улыбнулся Дин.
Мандалорец обнял свое дитя, прикрыв мальчика одеялом. Так они и уснули оба.

Убежище оставили на Фенна Шису и его команду защитников, порядком сократившуюся после кровопролитного побоища под стенами дворца Джаббы Хатта.
Все корабли, в том числе и республиканский, были отогнаны в порт Мос-Эспа. Мать оружейница проставила Бобе и Рексу Фетту метку клана Истинных Мандалорцев Джастера Мериэля, после чего Боба с Карой так же покинули убежище. Остался лишь корабль Вольфа и именно его использовали для вылета на учения.
Прибыв на место, Рекс и Вольф показали юным мандалорцам, как надо ставить палатки. Учения предполагалось проводить в течение нескольких дней, пока дети не закрепят материал и не справятся с поставленными задачами, поэтому пришлось разбить военный лагерь.
Мальчики, разбитые по парам, старались, натягивая брезент и закрепляя его. Тору пары не хватило. Мать хотела помочь ему, но он сказал коротко:
- Я сам!
После оба клона прошлись по рядам и проверили результат. У многиих были одни и те же ошибки. Закреплены палатки были слабо. Один раз все даже посмеялись, когда Вольф проверяя результат работы залез в палатку к найденышу-хулигану, и она рухнула на коммандера, обвернувшись вокруг него.  Рекс и Тован пытались снять с него брезент, под взрывы хохота. Женщины, глядя на все это представление, скромненько похихикивали в шлемы.
Клон выбрался, погрозил кулаком подопечным. Мальчики замолчали, но время от времени раздавалось смешливое фырканье. Так закончилось утро первого дня учений. После обеда и часа отдыха, мальчишек выстроили.
Первой учебной задачей Вольф поставил перед мальчиками умение прятаться и маскироваться. Ответственным назначили коммандера Визслу. Ученики в течение отведенного времени, после краткого инструктажа разбежались по скальному массиву в попытках хорошо спрятаться и замаскироваться. Когда время вышло, Паз пошел искать каждого из мальчиков. Тому, кто не будет найден, доставалось десять очков, а тому, кто особо не старался, от 0 до 2, поэтому каждый из участников, лелея честолюбивые планы, старался спрятаться и замаскироваться лучше остальных. Среди мальчиков был и его сын Дайго, которого Паз взял с собой с позволения Таны. Дайго воспринимал это скорее как своеобразную подвижную игру. К его сожалению, он был найден отцом среди одних из первых. Паз просто знал, куда бы мог спрятаться его сын.
Один за другим нашлись и остальные мальчики, многие из которых получили лишние баллы за изобретательность в маскировке. Не нашли только одного - Тора. Паз обошел весь скальный массив, везде посмотрел, даже пролетел на реактивном ранце над скалами, но мальчишку так и не нашел. Было решено, что Тору полагается высшая десятка. Однако мать-оружейница была обеспокоена, куда делся ее сын.
- Наверное залез в какую-нибудь щель наверху, сидит там и ждет, пока его там не найдут,  - успокоил ее Вольф. - Надоест сидеть, к ужину придет.
Такая командная игра по жаре заняла достаточно времени и сил. Маленьким бойцам дали передохнуть и пополдничать. Оба Татуинских светила клонились к горизонту. Тор так и не появился. Кьяра забеспокоилась еще больше.
- Он еще в Убежище прятался. Но сейчас...
- Найдется, - сказал Вольф, но на душе у него становилось все не спокойнее и не спокойнее.
Из присутствующих мальчиков отобрали тех, кому было восемь и более старших. Рекс раздал им учебные бластеры, и группа отправилась на стрельбище, сбивать с карниза установленные там камни. Тован и Паз пошли с ними.
Вольф, Кьяра и мандалорки остались с остальными детьми. Шло время. Группа уже вернулась. Тора все еще не было. Мать-оружейница не выдержала и пошла его искать. Вернулась она опечаленная. Сколько бы она не звала его, сын не отзывался, и тогда все поняли, что случилось что-то непредвиденное. Наставники всполошились.
- Я сам постараюсь найти его. Я отвечаю за него головой, - сказал коммандер Фетт. Он развернулся и зашагал к скалам.

На то, чтобы спрятаться давалось полчаса. Дети разбежались в разные стороны. Тор так же побежал к скалам, завернул за скальную стену и оказался в окружении причудливых аркад. Он пробежал по одной из них и, ему показалось, что он просто пробежал по кругу и вернулся в исходную точку. Пробежал по второй, сложился тот же эффект, наконец третья вывела его вообще куда-то в сторону. Он выскочил из нее и помчался вдоль слоистой изогнутой стены. Остановился, когда увидел серию уступов. Лазил мальчик хорошо. Иногда они с отцом летали в такие вот скалы и практиковались. Забрачонку тогда было всего пять, но он был цепкий и ловкий. Папа хвалил его.
В один миг он поднялся наверх. Не обошлось без травм: один раз нога все же сорвалась и он проехался коленом по выщербленному камню, ободравшись.
Маленький забрачек спрятался наверху в большой выемке и окружил ее камнями, будто так и надо. Он рад был поиграть с коммандером Визслой, которого давно и хорошо знал. Паз был другом его отца. Воин пролетел мимо, не заметив Тора, зато заметил кого-то из мальчишек и поспешил туда. Забрачонок хихикнул: шалость удалась.
Он видел Паза, неоднократно вылавливающего сорванцов- найденышей, слышал, как он как он искал их внизу, но самого Тора Паз так и не нашел. Со временем все прекратилось. Настала тишина. Никто, по-видимому, не собирался искать мальчика, и он решил явиться к наставникам сам. Он улыбался, предвкушая как получит свою десятку и уделает всех мальчишек в группе, а еще докажет коммандеру, что не так прост, как кажется. Однако там, где он залезал, спускаться почему-то не получалось и он пройдя немного, обнаружил еще один уступчатый и более удобный спуск. Тор, крепко хватаясь за выемки в скале, полез вниз. Оставалось совсем немного. Вдруг кто-то зажал ему рот и обхватил за пояс. Оба сердца у мальчика от страха упали куда-то вниз. Он бы и закричал, но некто, сопя на ухо, крепко сжал его рот ладонью. Рядом раздались странные возгласы, гоготание, гиканье, уханье и еще какие-то непонятные звуки. Этот некто повернул извивающегося мальчишку лицом к пустыне и Тор оказался лицом к лицу с такой страшной  гикающей мордой, что чуть от страха не сделал в штаны.
- Ыыыыы!!!!!!! - заорала странная и страшная рожа.
Кричать он не мог, его трясло. По странным вытаращеным глазам, перемотанной голове и дыхательному фильтру, напоминающему безумный оскал, он понял: тускены! Их было вовсе не двое, а трое. Тот, который держал забрачонка, опустил его, и скрутил ему руки за спину, пока второй плотно завязывал ему рот какой-то грязной и засаленной тряпицей. Третий, судя по всему, караулил. И все трое хрюкали, гыкали, рычали, фыркали...
- Агрррххггыыыы!!!! - указал на мальчика старший из них. Второй размахнулся и ударил Тора прикладом винтовки. Третий сделал тоже самое. И все повторилось заново. Они били его и заставляли без передышки бежать по солнцепеку, гнали туда, куда хотели. Но и сбежать он не мог, на шею накинули петлю и при малейшей попытке побега она затягивалась. Наконец он не выдержал и завалился. Его несколько раз пнули, призывая встать, и прикрикнули, но сил у него больше не было. Тогда один из тускенов связал Тору ноги и забросил его на плечо. Они прошли еще немного и в котловине, покрытой песком, они присоединились к своему племени. Маленького пленника даже водой не напоили, просто свалили его, как бесполезное барахло на какие-то носилки и понесли неизвестно куда под палящими лучами. Сбоку от тускенского племени плавно двигались банты, огромные, лохматые, с большими бивнями, они словно плыли по пескам. Издалека всегда кажется, что тускенский караван двигается медленно, но на самом деле это была лишь видимость. Тускены отошли от места, где поймали Тора на приличное расстояние и вошли в их лагерь. Скал уже не было видно. Из шатра, что стоял посередине вышел главный тускен. Наконец-то на мальчишку обратили внимание, но он этому вовсе не был рад. Руки развязали и связали заново над головой, прекрепив их к какой-то толстой жерди. Невозможно растянув мальчика до костного хруста, привязаль к жерди и ноги, а потом и за пояс его укрепили к перпендикулярной планке, набитой на эту жердь. Кляп с него не сняли, лишь веревку на шее обрезали, оставив петлю, и употребив отрез в дело.
Его внесли в центральный и самый большой шатер, а после воткнули жердину в землю вертикально. В палатку набились тускены и все они потрясая ружьями громко кричали:
- Гхууухххт!! Гхууухххт!!
Один из них самый высокий, вероятно, шаман, поднял гадерфай над головой и страшно заголосил:
- Аааааррррхххааааххххх!!!
Остальные подхватили этот клич.
Тогда шаман положил гадерфай перед костром, горящим посередине шатра, и поклонился огню и оружию.
Тор вися на жерди, словно квакух-гриль понял, что сейчас умрет и никто не поможет. Мама не придет, а папа тем более, хотя папа был бы сейчас, кстати, но он убит. Что ж, скоро и Тору конец.
"Мама, прощай, будь счастлива с коммандером. Папа, забери меня к себе!" - обрывок веревки на шее мальчика натянулся, и петля сдавила горло, придушенный Тор поник головой.

Вольф ругал себя за беспечность. У него перед глазами стоял тяжелый взгляд Тора, печальный и огорченный.
- У Вас с мамой своя семья...
- Не надо так...ад'ика...
- Зачем вы так, коммандер?!
" Это я виноват! Кьяра меня пристрелит за этого забрачонка! - коммандер Фетт обошел скалы, не зная, что он в действительности пытается найти, и наткнулся на следы. - Так. Спокойно. Тут кто-то с кем-то боролся. А вон там..."
- Тор!!
Он прошел еще немного, прежде чем обнаружил свежую кровь на песке.
Вольф остановился. Воздуху стало как-то не хватать. Он огляделся и заметил цепочку следов - три пары больших и одна пара маленьких - понял, что случилось.
- Я их убью! - рыкнул он под шлемом и активировал биргаан[1].
Клон поднялся повыше, переключил шлем на режим теплового визора и заметил вдалеке красные пятна. Их было много, и все они шевелились, бегали, двигались.  Тускенский лагерь! Коммандер Вольф Фетт незамедлительно полетел туда. Никогда ни о ком он так не беспокоился, кроме своих братьев клонов. Он и сам не понимал, почему он так волнуется за этого маленького мальчика. Он снова вспомнил, как Тор в кузнице принял его извинения и отдал ему свою маму. Вольф понимал, что для мальчика это было тяжелым решением. Не каждый так может. Он так же вспомнил, что ему говорил Рекс.
«Мандалорский десант растак! Коммандер Вольф, что с Вами твориться?! Какого ранкора у вас не выходит из головы сын Вашей... - и тут он мысленно запнулся. - Кого? Любимой женщины? Жены? Почему только ее сын?» Он понимал сейчас, как прав его брат! Ведь если ты любишь кого-то, то воспринимаешь целым и не говоришь, мол, отрежь эту руку или эту ногу, так как она мне не нравится. А это ребенок, часть ее самой. И ради своей любимой он был готов отыскать и привести к ней мальчика, он понял, что Кьяры без Тора для него не существует.
Охотник за головами сделал вывод, что незаметно сесть и спрятаться ему не удастся, поэтому пошел ва-банкъ. Он опустился прямо посреди лагеря у большого шатра и нагло отвесил хорошего пинка охраннику у входа. Когда тот попытался поднять пулевик и выстрелить, коммандер пристрелил тускена. Сдернул с плечей имипульсную винтовку и прицельно, быстро перезаряжая ее, убрал еще нескольких тускенов. Остальные, видя, как исчезают их соплеменники, с воем разбежались, побросав свое оружие. Однако в шатре что-то происходило. Оттуда доносились дикие вопли, будто из плохой кантины. Впрочем,  воняло оттуда так же, и мандалорец порадовался, что его легкие спасали дыхательные фильтры шлема.
Вольф осторожно заглянул. На свой рост он не жаловался, поэтому увиденое его поразило до глубины души и внутри все перевернулось: на вертикальном шесте висел растянутый и прихваченный за руки и ноги Тор, с завязанным ртом. Рубаха на боку мальчика была разрезана и пропитана кровью. Рядом с ним стоял то ли жрец, то ли старейшина, а может, вождь с ножом в руке. На шее несчастного мальчика болталась петля из обрывка веревки, а голова маленького забрачонка бессильно свисала вниз. Сердце коммандера облилось кровью и сжалось от жалости. Он вспомнил, как Кьяра называла его: «Маленький».
-Ад’ика…- прошептал он. – Мой мальчик…забрачек мой…
Он ринулся вперед, в атаку, один против толпы.
- Стоять!! Это мой сын!! Убью!!! - завопил Вольф и вломился в шатер. Троих он пристрелил сразу, двоих подрезал виброклинком, схватился еще с троими и одного из них выбросил из шатра, еще одному засадил в перемотанную башку гадерфай, сбил третьего и проломил ему череп рукой в дробильной перчатке, еще четверых отправил за грань, пальнув из бластера. Тускен оказавшийся сзади ухватил его за импульсную винтовку, но Вольф завернул руку через плечо, выпустил жирную струю из огнемета и поджог его. Тот страшно завопил и начал метаться по шатру, поджигая все на своем пути. Коммандер пробился к тускену с ножом и всадил в него виброклинок по самую рукоять. В Вольфа стреляли-бескар выдержал, но стрелявших клон разогнал паля из своей винтовки и превращая их в ничто. Он перевернул неподалеку стоящий алтарь, схватил и размахнувшись прибил им нескольких тускенов. Надо было уходить. Шатер горел, горели погибшие, остальные либо разбежались, либо пытались сопротивляться, но тщетно: коммандер не щадил никого, кто пытался оспорить его силу. Он виброклинком избавил Тора от пут, снял с его шеи и выбросил кусок веревки и тряхнул мальчика.
- Тор! Тор!! Ади'ика!!  Да очнись же ты!! Неужели поздно, сын, а? Неужели опоздал? Ладно, парень, разберемся. Все, домой, к маме.
Он прижал к себе Тора и, ломая планки в отверстии для дыма, вылетел прочь. Вольф видел, как шатер полыхал, как суетились внизу тускены, как трубили банты, но вся эта победа ничего не значила для коммандера Фетта. Для него важна была маленькая жизнь, которую он сейчас держал в своих сильных руках.
Отлетев от лагеря тускенов подальше, брат Рекса приземлился, снял с себя плащ и положил мальчишку на него. Мальчик вдруг сильно выдохнул и пришел в себя.
- Коммандер... Я случайно...я прятался...
- Жив! - обрадовался клон. – Значит, жить будешь. Крепкий ты парень. Тебя так просто не убьешь.
Он осмотрел его. Под рубашкой оказался глубокий кровоточащий порез. Бакта и бактапласт были при Вольфе, и он смог оказать ребенку первую помощь.
- Эх! Кикса бы сюда! - вздохнул Вольф, снял с пояса флягу с водой и напоил Тора, приласкав его.
- Почему Вы спасли меня, коммандер? - прошептал мальчик.
- Долг Чести. Таков путь, - коротко ответил он.
Далее он завернул забрачонка в свой плащ и продолжил свой полет, крепко и бережно прижимая к себе дитя. Тор не ожидал, что этот грубый коммандер Вольф Фетт, Башенный Шпиль, который в первые два дня так оскорбил его достоинство и честь родителей, может быть совсем другим. Он подумал, что коммандер не такой уж и плохой. Он выпростал руку из плаща, и Вольф неожиданно почувствовал, как мальчик обнял рукой его за шею, прижавшись к алому бескару и положив голову ему на плечо. Он и сам улыбнулся под шлемом, и улыбка эта была грустной.
Кьяра ждала. Взрослые обшарили каждый кусочек территории, но никого не нашли, и коммандер Вольф тоже пропал.
Второе Татуинское солнце начало опускаться за горизонт, когда Рекс, стоящий наверху на скале крикнул:
- Возвращается!
- Дети! Отбой! - скомандовала мать-оружейница. - По палаткам и спать!
Найденыши уныло разошлись по палаткам, ворча, что пропускают все самое интересное.
Вольф плавно спустился и спрыгнул на песок, держа на руках Тора, завернутого в его плащ.
- Ему нужна медицинская помощь и ужин, - предупредил он мать-оружейницу, отдавая ей мальчика.
- Тор! Разве так можно! Где ты был?! Что произошло?! Почему ты заставил нас всех волноваться?! И что из тебя вырастет?!- Кьяра нервничала.
- Не ругай его. У него был сегодня очень трудный день, - вдруг как-то негромко и мягко сказал клон.
Коммандер протянул руку, чтобы погладить по голове забрачонка, но не решился, остановился, опустил ее, развернулся и ушел.
Кьяра удивленно смотрела на Вольфа сквозь совиный визор шлема и не могла понять, что это сегодня случилось с коммандером.
Корабль Вольфа был открыт. Тор, Вейла и мать-оружейница обосновались в единственой каюте. Мальчика раздели и хорошенько искупали, водостойкий бактопласт выдержал. Затем Вейла сняла его, промыла и продезинфицировала рану, залила ее бактой и налепила сверху новую пластину. Рана уже затягивалась. Мать-оружейница обратила внимание, что вся спина у сына сплошной синяк. К счастью Вейла отсканировав мальчишку не нашла ничего плохого, лишь ушибы и ссадины. На лице у Тора тоже был хороших размеров синяк, нос и губы разбиты. При поддержке целительницы, она полечила своего забрачонка сама. Тору было больно, но он терпел.
Внезапно она услышала:
- Мам, коммандер Вольф храбрый. Он меня от тускенов спас.
Хорошо, что мальчик не видел выражение лица матери. Она похолодела. Тускены! История Дайго могла иметь повторение, но все закончилось относительно хорошо.
- От тускенов?! Мандалор Великий! Как ты попал к ним, Тор'ика?
- Я прятался, Паз меня не нашел и я начал спускаться со скалы сам, и меня схватили.
- Бедный мой ребенок! - мать прижала его к себе. Маленький забрачек хлюпнул носом.
- Мама, прости меня, пожалуйста. Я не хотел.
Забрака укачивала его, прижав его голову к своей груди.
- Маленький. Конечно, ты не специально.
- Мам, я знаю, ты меня любишь. Я тоже тебя люблю.
Вейла вышла, чтобы не мешать матери-оружейнице. Кьяра помедлила, сняла шлем и расцеловала своего маленького сына.
- Мама, а с коммандером Вольфом все хорошо? Он не ранен? Я ведь не помню ничего. Они меня душили и хотели убить.
- Нет, Вольф, не ранен. Коммандер раньше выполнял поисково-спасательные операции, и я полностью ему доверяю. Даже твою жизнь. Бедное дитя! Никому тебя не отдам, сынок. Мой мальчик...
Неожиданно дверь открылась, и в каюту зашел Вольф. Он остановился около двери, не решаясь идти дальше.
- Что Вы хотели, коммандер? - голос забраки стал строгим и безразличным.
- Хотел спросить, как Тор. С ним все в порядке?
- С ним да. А вот с Вами у меня будет весьма содержательная беседа.
По ее резкости, клон понял, что в ближайшее время ему полагается еще одна хорошая трепка, но он был к этому уже готов. Он чувствовал себя виноватым перед мальчиком и его матерью.
Она положила Тора в койку.
- Вейла принесет тебе поесть. Отдыхай. Скоро все пройдет, ад'ика.
- Мама, а ты придешь?
- Да. Позже, милый, - Она наклонилась и обняв поцеловала его. - Мой маленький забрачек.
Клон стоял глядя, как мать ласкает свое дитя. Ему было грустно. Из-за своей беспечности, он чуть не лишил любимую женщину сына и подставил в прямом смысле голову Тора в петлю. У самого Вольфа матери никогда не было, разве только Рав Брейлор, одна из куэ’валь дар на Камино, женщина-воин, но у нее своих клонов-сыновей было полно. Ну, еще джедай Пло Кун, заботившийся о Вольфе и его подручных, которого коммандер почитал, как своего отца. Кел-дор был строговат, но имел справедливое и любящее сердце, которое, к сожалению, перестало биться после приказа 66. Клон сейчас думал о том, что случись нечто непоправимое с забрачонком, он бы застрелился. Он пытался понять почему, но понял только одно: маленький забрачек дорог и не безразличен ему. Мать-оружейница поправла сыну одеяло и Вольф услышал:
- Мама, пожалуйста, не ссорься из-за меня с коммандером Вольфом.
-Не волнуйся, ад’ика, - ласково ответила ему забрака.
Далее она скрыла голову под шлемом и, скомандовав Вольфу, " на выход", вышла вслед за ним.

Мать-оружейница увела Вольфа подальше от лагеря в скалы.
- Вольф, ты понимаешь, что ты натворил? У тебя не солдатня на руках, а дети! Нет, конечно, я должна была постоянно проверять территорию, но ты почему не учел тускенский фактор? Из-за твоего раздолбайства я чуть не лишилась Тора. А если бы на его месте был бы другой ребенок, так же важный и для меня, и для мандалорского общества? – забрака сердилась все больше и больше, пока не сорвалась на крик. - Нет, если бы хоть один из них погиб, я бы с тебя сняла шлем с позором перед Мандалорским трибуналом, а потом усекла бескадом, как высший военный чин! А если бы Тор погиб, то шлепнула бы тебя здесь, около этой каменной стены! Раздолбай!!
В следующий момент произошло то, что привело ее в ступор и остановило ее гнев.
Вольф снял шлем, поставил его на песок, открывая лицо для для "впитывания знаний очередного учебного процесса".
- Что ты кричишь, Кьяра? Я не отрицаю свою вину, - сказал он спокойно. - Если бы с Тор погиб, я бы сам лично застрелился. Мне не безразличен этот ребенок, потому что он наш, и я несу за него ответственность. Он мой сын, Кьяр’ика, в равной степени, как и твой. Я сделал бы все, что бы он остался жив внезависимости от любых обстоятельств, даже если бы меня пришлось уносить отюда.
Он не мог понять, почему забрака вдруг хрипло вдохнула и слегка испуганно отшатнулась от него.
- Чт-то...что это?
Вольф поймал ее за руку.
- Ты что? - удивился он. - Что с тобой, кьяр'ика[2]?
- В-вольф...это ты? Это действительно ты?
Коммандер вздохнул и вдруг сильным движением притянул ее к себе, прижал одной рукой, второй снял с ее головы шлем и сильно вжал свои губы в ее.
Она несколько раз хлопнула по пластинам доспеха, пытаясь отпихнуть его, но в результате крепко обняла.
Они целовались долго и пылко. Он прижал ее к себе, как нечто ценное и дорогое, но когда она почувствовала, что ему хватит, то прервала поцелуй сама. Отобрала у него свой шлем,  размахнулась, дала ему звонкую пощечину и ушла.
- Тысяча ситхов! Даже пощечины от этой женщины как честь и похвала! - сказал Вольф, глядя ей в след и потирая горящую щеку.

Пока наставники готовились ко сну, назначали часовых и распределяли обязанности, готовясь к следующему дню учений на местности, Вольф взошел на борт Одинокого Волка. Он поднялся в кабину, проверить, все ли в порядке и на обратном пути завернул в каюту к Тору. Мальчик не спал. Он лежал и смотрел в потолок. Клон прошел внутрь, сел на край койки и снял шлем.
- Как ты себя чувствуешь?
- Спасибо, ничего, - Тору было грустно. – Вы с мамой поссорились?
- Нет, Тор’ика, не бери в голову. Все хорошо. Просто поговорили. Она права, я должен был помнить о тускенах.
- Они страшные…- сказал Тор. – Спасибо за помощь.
- Поправляйся…ад’ика…- как-то очень мягко сказал Вольф и потянувшись пригладил волосы мальчика.
Тор удивленно посмотрел на клона. Его лицо он видел всего лишь пару раз в убежище, но сейчас оно было другим, не таким, как тогда. Куда подевался его гордый вид? Коммандер был грустный, задумчивый и одновременно огорченный.
- Ты заслужил высший бал, Тор’ика. Так решили наставники, - сообщил он удивленному мальчику и предупредил. - Мама сейчас придет к тебе.
С этим клон встал, надел шлем и вышел. Забрачонок лежал и размышлял, пытаясь расставить все по своим местам: «Вольф сказал, что уплатил Долг Чести. Кому? Маме? А что она такого для него сделала?  Но он же не любит меня и желает от меня избавится. Тогда почему он не только спас от тускенов, позаботился, но еще приходил два раза, чтобы спросить, как я себя чувствую? Может он не хотел мою маму огорчать, потому что он ее любит? Почему он так меня вначале обидел, а потом пришел прощения просить, а теперь еще и помог?  А может прав генерал Рекс, что коммандер очень несчастлив, поэтому был таким? С моей мамой ему будет хорошо. Пусть она будет счастлива с ним. У них будут дети, и у мамы будет хорошая семья с Вольфом. А я ему не буду мешать. Это их семья. Он прав, я там никто».
Кьяра действительно появилась в каюте минут через пять, и Тор решил спросить ее мнение.
- Мам, а почему коммандер Вольф спас меня? Он ведь меня не любит, - задал забрачонок вопрос Кьяре. – Он это сделал, чтобы ты не расстаивалась из-за меня, да?
- Он мандалорец. А бросить дитя на верную погибель для любого мандо позор. Вольф уважает силу и честь, а ты ему доказал, что достоин уважения. И знаешь, ад’ика, он понял, что ты ему самый настоящий друг, а друзей в беде никогда не бросают. Только он боится, что ты дружить с ним не будешь, потому что в самом начале нехорошо поступил по отношению к тебе. Он сожалеет об этом.
- Мама, а почему ты за него замуж не выходишь?
- Почему ты спрашиваешь?
- Ну…вы с ним любите друг друга, он тебя поцеловал. У вас семья. Наверное, ты была бы очень счастлива. 
- Не все так просто, Тор’ика. Это серьезный шаг и к нему надо быть готовым. Мы не готовы к этому. Сейчас рано говорить об этом. Еще ничего не ясно. И потом, я скорее застрелюсь, чем буду тебе навязывать человека, который тебе неприятен. Пусть все остается как есть, а дальше будет видно.
Она взяла его на руки и прижала к себе.
- Одно я точно знаю: я никогда не брошу тебя, сынок. Коммандеров много, а ты один.

Позже в палатке общей с Рексом, Вольф долго лежал, закинув руки за голову.
- О чем мечтаешь? - спросил его Рекс.
- Я бы женился на ней, - вполголоса ответил ему брат.
- На Кьяре? Угу. Понимаю. Но она не простая женщина. И по званию выше, чем ты.
- Ну, да. Мандалор в местном масштабе.
- Вольф, она в мандалорском масштабе выше. У нее звание мандалорского коммандера. А ты коммандер республиканский, впрочем, как и я - республиканский генерал.
- Обратись к Шисе.
- А ты?
- Мне хватает, вод.
- И мне. А я сейчас об Асоке и своих детях думаю. Как она с ними справляется? Как там наш Акти?
- Везет тебе, Рекс. А я для Тора не отец,  - как-то сокрушенно сказал Вольф. – Он сам сказал об этом.
- Почему?
- Он не хочет. Потому что я виноват.
- Подожди-ка, Вольф, ты ведь терпеть его не мог, не любил, говорил чужой, желал избавиться от него...
- Ди'кут был. Чуть сына не потерял. Рекс, ты прав. Я только сейчас понял, что мне судьба подарила настоящую семью – жену и сына, и я мог быть по-настоящему счастлив, а я все испортил.
- Ладно, не переживай. Спи. Завтра у нас много дел. Знаешь, как Шиса говорит? Решаются проблемы  утром и пораньше, а с вечера попозже лучше отдохнуть. Не гони блургов. Пусть все будет так, как есть, а дальше поживем – увидим, - успокоил его брат.
Полчаса спустя два брата-клона уже спокойно спали. Вольфу снился Тор, крепко обнимающий его. Он тоже обнял мальчика:
- Тор'ика, я никуда от тебя не уйду, не оставлю. Ты мой забрачек. Весь мой...
Рекс разбудил его утром. Коммандер открыл глаза и почувствовал, что левая сторона лица у него влажная.

В номере гостиницы "Пески Татуина", выстроенной некогда в имперские времена, у окна стоял высокий молодой мужчина, в серой униформе военного чина Империи. Заложив за спину руки в черных кожанных перчатках, он обращался к другому высокому мужчине, на котором были черные штурмовые доспехи.
- Что нового, коммандер Корс?
- Слышал, верные Империи люди ждут возвращение адмирала Трауна.
- Вранье. Запомните, Корс, на разрушенном пергиллами корабле в гиперпространстве вряд ли остался кто-то живой. Это не возможно. И, кстати, я спрашиваю вас вовсе не о свежих слухах и сплетнях свецких болтунов.
- Мы обнаружили мандалорское убежище. Это бывший дворец криминального босса Джаббы Хатта.
- Я в курсе. И что?
- Разведывательный дроид донес, что небольшая группа мандалорцев из семи человек с группой детей покинула не так давно убежище, направившись в пустыню к скалам по другую сторону Мос-Эспа.
- Любопытно. Они что же, на пикник собрались в пустыню? Сомнительное развлечение. Ну, чтож, это хорошо. Значит, у меня есть пара козырей в рукаве. Эту партию в саббак я выиграю.
Человек у окна был холоден, спокоен и расчетлив. Он помолчал минуты две, прежде чем продолжить.
- Коммандер, вы узнали, где мандалорцы содержат господина Гидеона?
- Нет, господин полковник. Предполагаю, что его вообще могли убрать. Мандалор Фенн Шиса сейчас в Убежище.
- Шиса? - полковник повернулся и задрал вопросительно бровь. - Этот шлемоголовый бунтовщик-Мандалор?! Он?! Это смешно! Кому как не мне знать, что он когда-то поставил во главе мандалорского военного общества клона Альфа02, что повлекло за собой неприятности, и он сам оказался у своих же вне закона. И этот непутевый человек Мандалор?!
- К сожалению.
- Однако. Этот Фенн Шиса храбрец, да. Но кроме храбрости голова должна быть на плечах. Запомните это, коммандер. Не думаю, что им выгодно убрать Моффа. Для мандо ценен бескар, а у господина Гидеона были склады этого металла по всей галактике и только я один знаю, где они находятся. Я предложу им обмен.
Но если они не согласятся...
- А если согласятся?
- Вы думаете, я идиот, чтобы отдать им такую ценность, когда есть возможность уничтожить их раз и навсегда? Коммандер Корс, Вы умный человек. Но некоторых вещей Вы не видите. Скажите, Вы когда-нибудь занимались рыбной ловлей?
- Нет, полковник, - как-то грустно ответил ему Корс. - Я воюю всю жизнь. Мне некогда.
- Жаль-жаль. Да. Вы обязательно должны постигнуть азы рыбной ловли. Знаете, что такое ловить рыбку на живца?
- Предположим. И что?
- Займемся рыбной ловлей, коммандер. У меня еще ни одна рыба не сорвалась с крючка. Не будь я правой рукой господина Гидеона! Они еще узнают, кто такой Тодд Таркин!

Словарь  терминов мандо'а

1Биргаан -(мандо'а) реактивный ракетный ранец
2 Кьяр'ика - (мандо'а) дорогая, любимая, милая, имя Кьяра происходит от данного мандалорского слова

Подпись автора

Живи, чтобы сражаться! Таков путь!

Глава 13

После завтрака мальчиков выстроили. Тор тоже встал в строй, не желая казаться слабаком. Нос и губы мальчика за ночь зажили. Синяк почти сошел, и осталась лишь желоватая оконтовка. Мальчишки тут же захихикали и зашептались.
- Что это у него с лицом?
- Банта копытом дала!
- Нет, это видимо новая забрачья татуировка за боевые заслуги.
- Ага. Тускены набили.
- Разговорчики в строю! - одернул их Вольф.
Шопот и хихиканье тут же прекратились. Вольф их тут же отругал:
- Вы что, женский батальон - языками чесать? Разговоры прекратить. За разговоры и невоздержанность буду снимать по два балла с каждого!
Мальчишки закрыли рты и присмирели. Они знали, что коммандер у них строгий. Он посмотрел на них сквозь Т-образный визор и произнес, но уже не строго.
- Тор, выйти из строя. Настоящй мандалорец даже раненый остается в строю и это уважительно, но в данном случае нет такой необходимости.
- Коммандер Фетт, я здоров и я не слабак, - ответил забрачек.
- Не сомневаюсь. Ступай отдыхать. Это приказ. Он не обсуждается.
Тор отошел в сторону и присел на трап. Ему очень хотелось практиковаться и играть дальше, но с другой стороны, он был благодарен, что ему позволили отдохнуть, так как рана на боку еще немного тянула, а ушибы и растяжения побаливали. Он немного понаблюдал за остальными, а после ушел в каюту, завалился на койку и заснул.
- Бойцы, сегодня мы учимся лазить. В вашем зале есть скаладром, но это недостаточный примитив. Вам необходимо усвоить этот навык, научится пользоваться альпинистским снаряжением и уметь постоять друг за друга. Снаряжение вам выдаст генерал Фетт, лазить будете под руководством мастера Тована и Акаты Гонто.
Утром, пока Малыш спал, аккуратно переложенный в свою кроватку, Мандо куда-то собрался. Омера уже давно проснулась, Винта, маленькая и сонная сидела за столом, доедая завтрак. Джаррин собрал небольшой походный мешок и негромко спросил у женщины:
- Корзина есть? Ну...или что-нибудь подобное?
- Куда ты? - обеспокоенно поинтересовалась Омера. - Что ты задумал?
- На рыбалку схожу. У вас озеро недалеко, - коротко пояснил он, прикидывая, сколько займет времени дорога до озера и обратно.
Любопытная Винта тут же допила чай и трав и выскочила из-за стола.
- Мама, можно я с Мандо на рыбалку пойду? Пожалуйста! Ну, ма-ам!
Девоча ходила ловить рыбу всего один раз с соседом и его внуками. Мальчишки сказали, что в другой раз на рыбалку они ее не возьмут, потому что она шумит и пугает рыбу.
Омере было боязно отпускать дочь с мандалорцем, но она успокоила себя, что он надежен и к тому же, ее муж, хоть и будущий, а значит, сумеет постоять за себя и за девочку.
- Хорошо, иди, но слушайся Мандо.
- Ура!! Я иду за рыбой!!
- Тш-ш! Малыш спит, - погрозила ей мать.
Мандо немного посмеялся под шлемом, но после строго сказал:
- Будь рядом, никуда не уходи, никуда не лезь, при опасности прячься. Понятно?
- Да, я поняла, - кивнула девочка.
- Надеюсь, - вздохнула мать. - Мандо, присмотри за ней. Она такая егоза!
- Угу, - промычал Дин и позвал Винту.- Пойдем!
Девчонка тут же улизнула из дома вслед за мандалорцем.

Утро было душное. Парило. После ночного дождя с ночи в лесу еще клубился туман. Ощущалась сырость. Винта шагала по тропе рядом с Дином и любовалась красотой леса, вдыхая пряные зарахи травы и листвы. Это был не первый ее поход. Время от времени она ходила с матерью и другими женщинами собирать грибы и ягоды, а если повезет, то и орехи. Лес потрясал воображение маленькой Винты своим величием. Она вертела головой по сторонам или шла, задрав голову и глядя вверх. Несколько раз споткнулась, и ее спутник посоветовал смотреть под ноги.
Казалось, Мандо не привлекают лесные красоты, но это было не так. Выросший на полупустынном и каменистом Наварро, Дин получал истинное удовольствие, глядя через визор шлема на окружающую природу. И то, что он видел, ему нравилось.
Озеро было то самое, на одном берегу которого обосновались пираты, перебитые в последствие, мандалорцем. Большое, длинное, изогнутое. Раньше оно являлось руслом реки, но река ушла, а озеро осталось.
Они затратили час с лишним, чтобы добраться до него. Навигатор в шлеме проложил маршрут по удобной тропе. Мужчина и девочка вышли на обрывистый берег, с которого открывался чудесный вид на озеро и его окрестности.
- Мандо! Смотри, какая красота! - восхитилась Винта.
- Ага. Красота. Только вниз спустится крыльев нет. Пойдем, ад'ика, поищем тропу вниз.
- А что значит "ад'ика", Мандо?
- Так мандалорцы зовут своих детей.
- Всех?
- Да, независимо от пола и возраста.
Она робко посмотрела на него снизу вверх, почему-то смутилась и взяла его за руку, крепко обхватив его ладонь своими пальчиками.
Дину было непривычно, но приятно держать ее маленькую теплую ручку в своей большой ладони.
- У вас в озере водятся хищники?
Винта пожала плечами.
- Это только страшилки для мальчишек.
- Понятно. А на Дагоба водились.
- На Дагоба? А где это?
- Далеко. Я там охотился. Может, и здесь пойду.
- А меня возьмешь?
- Посмотрим.
Они нашли тропинку, ведущую вниз. Мандо походил по берегу, заросшему травой, и отыскал небольшую удобную бухточку, закрытую кустарником. Берег немного нависал над водой и видимо, там было глубоко. Состроив шлем и наруч, Дин осмотрел водное пространство и остался доволен: рыба была. Она лениво шевелилась в глубине у самого дна.
Из заплечного мешка он извлек контейнер с чем-то желеобразным и часть выбросил в воду деревянной лопаточкой, выструганной накануне.
- Что это? - вполголоса спросила Винта.
- Приманка.
Он снова взглянул сквозь толщу, воды. Подождал, пока рыбины жадно набросятся на упавшую на дно приманку, потом вытянул вперед руку с наручью, прицелился и прошептал:
- Гарпун к бою! Пуск!
В доли секунды гарпун с тонким и прочным бескаровым шнуром сорвался с наручи и вонзился рыбе под жабры. Сработал сматывающий шнур механизм, и рыба была выброшена на берег. На ловлю ушла пара секунд. Винта ухватила трепыхающуюся рыбину и прижала к траве. Мандо особым образом сломал хребет рыбе, вынул гарпун, тут же исчезнувший в наручи, и бросил добычу в корзину.
- Трудно так ловить? - поинтересовалась девочка.
- Хочешь попробовать?
- Хочу.
Дин снял наруч и надел на руку Винты, приказав придерживать. Затем надел на ее голову свой шлем, услышав, как она весело хихикнула под ним.
- Смотришь сквозь визор, - инструктировал он девчонку, - выбираешь рыбу, наводишь прицел. Целиться надо под жабры. Хорошенько прицеливаешься и командуешь "гарпун к бою, пуск". Наруч придерживай, очень сильная отдача. Не упусти.
Винта взглянула сквозь толщу воды. Большая рыбина лениво шевелила хвостом и поедала вторую порцию приманки.
- Ух, ты! Какая! - восхитилась дочка Омеры.
- Не отвлекайся, - строго сказал ей Дин.
Она прицелилась, гарпун вылетел и воткнулся в рыбину, но не под жабры, а посередине туловища: юная рыбачка не учла фактор движения добычи. Мандо ухватил рыбу на берегу, и ее постигла участь первой.
- А можно еще? - спросила Винта.
- Валяй, - флегматично отозвался Джаррин.
Так она поймала еще две рыбины. У нее проснулся азарт, она хотела бы порыбачить подольше, но Мандо не разрешил. Винта собралась с ним спорить, но остановилась, вспомнив, что обещала матери слушаться, и вернула ему шлем и наруч.
- Винта, ловить надо столько, сколько сможешь съесть, она долго не хранится, - объяснил мандалорец.
- Ее же можно засолить и засушить! Наш сосед так и делает.
- Можно, но это долгий процесс. Какая гарантия, что рыба не испортится раньше, чем ты ее высушишь?
Она пожала плечами. Спорить не хотелось.
Джаррин оставил корзинку с уловом в теньке, а сам встал, держа шлем в руке и поднялся на пригорок, заросший травой и цветами. Он снял с себя плащ, расстелил и разлегся, подставив лицо под начинающее припекать, солнце. Винта уселась к нему спиной.
- Что ты делаешь, ад'ика? – лениво спросил он у Винты.
- Потом узнаешь, - лукаво отозвалась девочка.
Он ждал, предвкушая какое-то веселое баловство. Даже задремал немного.
- Мандо!
- А? Что?
- Гляди, какую корону я сделала! - с восторгом воскликнула она и нахлобучила на голову мандалорца поистине королевский венок. - Ты теперь король!
- Мандалорцы называют своего лидера Манд'алор[1], - улыбнулся Джаррин.
- Значит ты Мандалор! - весело произнесла Винта.
Он приподнялся на локте.
- Чтож, как Мандалор я могу передать свою власть кому угодно, а значит, ты принцесса и эта корона полностью принадлежит тебе.
С этим он снял венок и надел на голову девчонке засмеявшись.
- А! Так ты еще смеешься над Ее Высочесвом! Ну, подожди у меня! Вот я тебе! - воскликнула она и завалила Мандо обратно на плащ, прижав руками.
Он обхватил ее.
- У меня хватка вуки! Арррр! Все! Не уйдешь!
Они смеялись и боролись. Винта визжа и хохоча от восторга, пыталась выбраться из его объятий, а он не уступал и чувствовал, какая сильная и упорная эта девочка. Она устала, хлопнула ладошками по его броне.
- Мандо! Пусти! Ну, пусти!
Как только он отпустил ее, сопротивление кончилось. Она обняла его, чувствуя, как одна его рука легла ей на спину, а вторая на голову. Он слегка поглаживал ее по волосам и размышлял. Девочка была непосредственая, наивная и забавная. Такой неиспорченный и добрый ребенок с чистым сердцем, вроятно, мог родиться только здесь, среди чистой и девственной природы. Она была не похожа на тех найденышей, каких он видел, обозленных, затравленных войной и задавленных собственным горем. Вероятно он сам мог пополнить ряды таких же, если бы не коммандер Т’орн и мать-оружейница, взявшие его к себе. Винта напоминала ему Малыша, может быть, поэтому эти два ребенка нашли друг друга?
Мандо так и не надел шлем, и он одиноко лежал сбоку на уголке плаща.
Винта, обнимая Дина, чувствовала молчаливую ласку. Когда он только появился в деревне, он сперва испугал ее, потому что был не понятен ей и многим ее соседям. Лишь ее мама не испугалась и разгадала его, сказав, что он хороший человек, который поможет избавиться от плохих парней. Мама была права. Винта наблюдая за ним, решила, что у плохого человека не было бы такого хорошего ребенка, и уж тем более, нехороший человек не стал бы так нянчится с маленьким. Вероятно, Омера так и не приняла смерть мужа, она часто смотрела в небо, будто чего-то ждала и говорила дочке, кода все было из рук вон плохо:
- Ничего, Винта. Вернется отец и все будет хорошо.
И он вернулся. Но другой. Не ее, а отец маленького мальчика неизвестной расы. Девочка видела, что ее мама не равнодушна к Мандо, однако, сама она не спешила с выводами и приглядывалась. Для нее было важно, что он не обидит, не бросит, не уйдет, не оставит и не погибнет, сможет защитить ее с матерью. И теперь этого доказательства она получила сполна. И мама была счастлива, что Винту, несомненно, радовало, а еще был счастлив Малыш, которого девочка любила всем сердцем. У него теперь тоже была мама. Он же маленький!
Мандо отпустил ее и встал, подняв плащ и застегнув его на шее. Наклонился. Хотел взять шлем, но остановился, услышав вопрос Винты.
- Почему ты опять не одел шлем? Тебе ведь нельзя без него, Мандо.
Дин взял его, но присел перед Винтой так, что их лица оказались на одном уровне:
- Тут нет никого.
- А я? Я разве "никого"? - удивилась она.
- При тебе можно, ад'ика. Мы ведь одна семья.
Винта молча обхватила его лицо ладонями и заглянула в глаза. Дин слегка улыбался, а взгляд у него был добрый, чуть грустный и усталый. Она ладошками убрала с его лба волнящиеся темные волосы. Брови у него были слегка приподняты над переносицей, что придавало ему удивленный вид, при этом на лбу появилась небольшая складка с глубокой морщиной как и в тот момент, когда он хмурился. Винта очень нежно поцеловала эту складку, а потом крепко обняла его. Она только сейчас поняла, что значит «ад’ика».
- Папа...
Мандо улыбаясь, сгреб худенькую кудрявую девочку, подняв ее. Он приласкал ее. Винта почувствовала, как он пару раз поцеловал ее голову, и крепче обхватила его.
- Папина дочка, - тихо сказал Мандо.
- И мамина, - добавила она.
Сейчас Дин думал о том, как круто изменилась его судьба за последнее время. Он жил один, ничего не хотел, ловил за награду всяких отпетых мерзавцев, иногда не отказывал себе и развлекался с женщинами, встревал в драки и испытал на своем бескаре много бед. Он был одиночкой, не желающим связывать себя какими-либо обязательствами и узами. Ему было так удобнее и проще жить. Однако когда у него появился маленький сын, найденыш, такой же одинокий, как и он сам, которого он принял и взял за него ответственность, вспомнив при этом самого себя, ему пришлось многое изменить и во многом измениться, отказавшись от своих привычек одиночки. Мандо даже представить себе не мог, какой потенциал заложен в нем самом. Но даже одиночка и самый крутой стрелок в Галактике в глубине души все равно мечтает о ком-то, кого можно согреть и кто будет любить его, не задавая вопросов, таким, как есть, со всем этим бескаром, шлемом, наемничеством, присягой и постоянными приключениями. Судьба дала Джаррину такой шанс в виде салатового ушастенького крохотусика, будто давно ожидающего его в полной уверенности, что отец придет за ним. Потом Мандо не захотел расставаться с мальчиком, к которому привязался всем сердцем. Он не умел обращаться с маленькими, несмотря на спецподготовку, пройденную в Убежище, где юных мандалорцев учили всем азам семейной жизни, благодаря чему будущие мужья могли принять роды в полевых условиях во время боя и знали, что делать с детьми. Мандо больше интересовало в то время оружие. Со временем понимание пришло. Мальчик на борту принес отцу большие проблемы, но при этом Дин был счастлив. Как умел, он заботился о Малыше, нянчился, наблюдал за ним. Ребенок многому научил неуступчивого и молчаливого наемника, а он был благодарен за это.
Джаррин вовсе не собирался устраивать личную жизнь, он просто искал безопасное место для сына, чтобы спрятать его и не таскать с собой, оставив в безопасности и время от времени возвращаясь, чтобы навестить дитя. Все решилось по-другому. Появилась женщина, которую он полюбил, и чувство было взаимным. Дин проверял себя: не очередное ли это любовное приключение, коих у него за всю жизнь было предостаточно? Он молчал о своих чувствах. Еще одной причиной стало мандалорское воспитание. Мандалорцы слишком щепетильны в вопросах брака. Признаться в любви означало только одно: идти и давать брачную клятву перед оружейным алтарем. Долговременная проверка собственных чувств привела к осознанию неизбежности. Мандо все время думал об Омере. Тогда он дал себе слово, что избавившись от главной угрозы, он вернется, чтобы остаться с любимой навсегда.
Его смущало лишь одно: у Омеры был ребенок. Дин понимал, что девочка может его не принять, и это будет справедливо, независимо от того, что Омера была готова принять его сына и растить, как своего. Винта очень полюбила Малыша, но не было никаких гарантий, что она примет чужого мужчину, хоть и спасшего их от негодяев. Как ни крути, а он чужак.
Шлем надежно скрывал лицо, но если бы Винта видела его глаза в первый раз, она бы все поняла. Мандо отнесся к ней по-доброму, с большой симпатией и очень спокойно. Он понимал, что она еще маленькая. Восемь не пять, но это еще не так уж и много. Неожиданно он понял, что эта маленькая шалунья ему понравилась, смотреть на нее было одно удовольствие. Это был милый и добрый ребенок. И Мандо нашел в своем сердце место и для нее. Для мандалорца она была таким же найденышем, как и его сын, нуждающимся в ласке и защите. Он принял и пожалел ее. Каково было его удивление, когда он обнаружил, что это взаимно. Девочка была открытая, не лишенная любознательности. Джарррин понял, что она приняла его вовсе не из-за мамы, а потому, что он был нужен ей самой. Для него все было по-мандалоски понятно: Омера-его жена, а Винта-его дочь. Удивительно, но за столь короткое время мужчина и девочка успели крепко привязаться друг к другу. Мандо оказался на месте ее погибшего отца-повстанца, которого она любила, но почти не помнила.
- Папа, давай придем сюда завтра рыбу ловить, - предложила Винта.
- Это как мама разрешит, - улыбнулся Дин, поцеловав ее в щеку. - Пойдем домой, дочка, нас ждут.
Он поставил ее вниз, подобрал шлем, тут же надев его, взял корзину с уловом одной рукой, а Винту за руку другой. Они двинулись в обратный путь: мандалорский охотник за головами Мандо и маленькая девочка - его дочь Винта.

Шагая по лесной тропе рядом с Дином Джаррином, девочка внимательно смотрела по сторонам. Вдруг она остановилась, отпустила руку Мандо и сбежала с тропы в небольшой овражек, заросший кустарником.
- Винта! – негромко окликнул ее мандалорец. – Эй, ты куда?
- Па! Иди сюда! – позвала она его откуда-то из кустов.
Он спустился. Винта стояла меж двух кустарников и улыбаясь протягивала ему пару больших грибов.
- Их тут полно!
- Они съедобные?
- Да.
-Ты уверена ад’ика?
- Конечно. Мы их с мамой часто собираем.
Она положила грибы в корзину и предложила:
- Давай наберем, отнесем маме, а она их приготовит?
- Ладно. Давай наберем, - покладисто согласился охотник за головами.
Они прошлись по овражку, вышли на другую его сторону. Чтобы не заблудится, Джаррин настроил навигатор относительно тропы.
Понемногу они набрали грибов, корзинка потяжелела.
- Пойдем обратно. Уходить далеко от тропы плохая идея, - предупредил Мандо.
В подтверждение его слов в ближайших кустах кто-то зашевелился. Винта тут же спряталась за спину своего названного отца и выглянула из-за него, а мандалорец вспомнил, как в детстве так же прятлся за спину своего папы. Он ожидал, вытащив бластер и приготовившись к атаке.
- Па, там кто-то есть, - вполголоса испуганно сказала девочка.
- Не знаю, кто там, дочь, но он может быть опасен.
Некто хрюкая взрыкивал из кустов. Затем, кусты зашевелились, и из них выскочил какой-то средней величины зверь, похожий на ящера, но при этом имеющий на морде небольшой хобот с рылом и мощные бивни. Отталкиваясь сильными когтистыми лапами от лесного грунта и вспахивая его, он бросился на мандалорца. Девчонка завизжала от страха и зажмурилась. Мгновенная реакция, выработанная годами, не подвела. Дин пару выстрелов поразил животное наповал и с облегчением выдохнул, увидев, как оно завалилось на бок и затихло.
- Не бойся, я его пристрелил, - успокоил он дочь, которая вцепилась вего плащ сзади.
Она открыла один глаз, потом другой и обнаружила, что боятся больше нечего.
- Пойдем-ка, посмотрим, что это за зверь.
Мандо без страха подошел к животному и перевернул его сапогом.
- Пап, а я знаю, кто это. Это рылоящер. Он никого не ест, но лучше к нему не подходить. Наши фермеры иногда на них охотятся, эти звери вытаптывают огороды. Иногда соседи с нами делились. Он вкусный.
- Вкусный, говоришь? – задумался отец.
Он посмотрел по сторонам и нашел, что искал: прочный толстый сук дерева. Срезав его виброклинком и обрезав до определенной длины, Мандо вытащил из подсумка шнур.
- На себе это…рыло я не потащу, а вот сделать транспортабельным могу.
Он тут же особым образом связал зверю лапы и привязал его за них к палке.
- Тебе тяжело? Помочь?
- Помоги. Корзину понеси. Ага? – усмехнулся мандалорец.
- Ну, чего ты смеешься, па? – сконфузилась девочка.
- Винта, он тяжелый. Это мужская работа, - улыбнулся Дин под шлемом, пригладив кудри дочери, и тут же снова усмехнулся. – Поохотился!
- Зато мама обрадуется. Да, папа? И рыбу половили, и зверя подстрелили, – рассудительно произнесла Винта.
- Ага, - весело отозвался Джаррин. – А ты, как я погляжу, настоящая мандалорка. Кто скажет, что ты не дочь мандалорца, получит в лоб.
Винта подбоченилась и ответил ему в тон:
- А кто скажет, что ты не мой папа, будет булькать в пруду с крилем!
Тут же она услышала, как он тихонько весело засмеялся.

Они возвращались домой. Винта тащила корзину, а Мандо тяжелую тушу.
Неожиданно девочка спросила:
- Па, а почему ты не спишь с мамой в одной кровати? Это чтобы у нее живот не рос?
Дин опешил. Вот так вопрос?!
- Что? - он нахмурился под шлемом и строго спросил. - Это еще что такое?!
- Па, ну, не сердись, пожалуйста, - Винта потупилась и покраснела, сообразив, что спросила что-то не то.
Мандо подумал: "Спокойно, парень. Тут деревня, жители простые и открытые люди и если кто-то что-то ляпнул, то можно считать разнесенным на всю округу. От детей тут врядли что-то можно утаить. Она маленькая еще. Ну, что? Сердится на нее? Обижаться? Врать? Потом будет хуже. Судя по всему, она ничего не знает и действия Хаадэна восприняла, как желание убить. Ладно. Значит, придется как-то выкручиваться."
Восемь лет не так много, а детей всегда интересует вопрос, откуда они берутся. Правда, говорить ей всякую ерунду, вроде «мифозавр принес» или «у джайв выменяли», «у тускенов нашли» он не собирался, во всяком случае, потому, что Винта знала кусок правды. Он вспомнил, что мандалорцы от вопроса своих биологических детей либо найденышей, взятых с младенчества, отмахивались традиционным ответом «из бескара выковали». Мандо продумывал ответ со скоростью крестокрыла, пикирующего вниз с выключенными двигателями. Решив выяснить все до конца, он поинтересовался:
- Почему ты спрашиваешь об этом?
- Ну...моя подружка сказала, что если папа и мама спят в одной кровати, то у мамы растет живот. А почему?
Дин тихо выдохнул. Его подозрения оправдались. Винта ничего толком не знала. Он понимал, что сейчас посыпятся вопросы и отмахнуться от них не удасться. Придется объяснять, но так, чтобы не навредить.
- Знаешь, вообще-то я могу тебе кое-что рассказать, но обещай, что ни с кем об этом ты говорить больше не будешь. Это секрет.
- Даже с мамой?
- Да.
- Но она же мама!
- Она поймет, кто тебе все рассказал и обидится, что я выдал тайну. Тогда я оборванными ушами не отделаюсь.
- А если она не будет знать?
- Она догадается. И мало мне не покажется, да и тебя отругает. Не выдавай меня, Винта.
- Папа, я тебя не выдам. Вот честно. Расскажи, а? Пожалуйста, па-а-а!
- Ладно. Так и быть. Живот растет, потому что внутри есть ребенок. Это он растет, чем он больше, тем живот больше.
- А почему он там появляется?
- Потому что у папы есть его половинка и у мамы его половинка. Если сложить, получится целое.
- Почему есть мальчики и девочки?
- Половинки не равные. Если у папы половинка больше маминой, то получается мальчик, а если мамина, то девочка.
- Ого-о-о!  Значит, мамина половинка-то бо-о-ольше оказалась!
- Да. Поэтому появилась ты. Иногда у родителей может быть по две или три половинки, тогда появляются двое или трое.
- Папа, почему ребятенок сразу не бывает? Почему он должен сидеть в животе у мамы? Он боится?
- Нет, Винта. Он просто не готов, ему нужно время, чтобы превратиться из двух сложенных половинок в маленького человечка и подрасти.
- Разве он не с самого начала такой?
- Нет, дочь. Он... Ну, ты яйцо видела?
- Да, папа. Яйца вкусные. Мне они нравятся, а мама говорит, что они полезные, - улыбнулась девочка.
Мандо тоже улыбался, но она этого не видела.
- А из чего состоит яйцо?
- Желток, белок, скорлупа...ой! Нет. Скорлупу я не ем. Я очень желток люблю. Вот сейчас бы я его съела...
Мандо смешливо хмыкнул в шлем:
- Хех-х! А я и не сомневался.
- А причем здесь яйцо? - озадаченно спросила девочка.
Дин вспомнил джайв, черпающих немытыми руками прямо из скорлупы и вопящих "сцуко-о-о" и чуть не рассмеялся. Тогда было не смешно, но чем дальше событие, тем с большим юмором оно воспринимается.
- Представь, что желток-это мамина половинка, а белок-папина. И если их соединить, то...
- Получится омлет! - радостно закричала винта и громко рассмеялась.
Джаррин не выдержал. Он, забыв про все, неприличным образом ржал, остановившись на тропе, прислонившись к дереву спиной и опустив рылоящера вниз. Винта безудержно хохоча, уткнулась лбом в живот отца.
Отсмеявшись и даже утерев под шлемом влажные глаза, охотник за головами спросил:
- Дочка, ты, может, есть хочешь? Ничего. Придем, мама даст нам что-нибудь поесть.
- Омлет! - и Винта снова развеселилась, невольно заставив Мандо смеяться опять.
Успокоившись, он предпринял новую попытку продолжить объяснение:
- Эти две половинки соединяются меж собой...
- Смешиваются и жарятся! - девчонка просто умирала со смеху.
- Ага. Со специями и овощами! - не выдержал Дин и "подлил топлива в огнемет". - К дополнению к супу из криля  и филе грязерога под маринадом.
Они смеялись на весь лес, обнимая друг друга, но все-таки успокоились, и Мандо довел мысль до конца.
- Из этого омлета со временем получается человечек. Очень маленький. Даже меньше, чем наш Малыш. Девять месяцев растет, а после рождается.
- Как же он рождается?
- А как он из омлета получается, так и рождается. Таков путь, - сказал Мандо, еле сдерживаясь, чтобы опять слишком уж не развеселится.
- Но ведь половинки как-то соединяются. А как?
Джаррин подумал немного. Вот он, тупик во всех разумных объяснениях, упирающихся в отношения.
- Когда отец складывает с матерью то, чего у него много и то, чего у нее нет.
- Чего же в тебе много? - задумалась Винта.
- А всего. Смотри, какой я большой! - улыбаясь сказал Мандо и провел указательным пальцем по носу дочери.
- Правда, большой, - хихикнула она. - И сильный. Это ты, папа.
- Загулялись, пойдем. Мама будет волноваться и рассердится на меня, а тебя со мной больше не отпустит.
Он поднял тушу рылоящера, а Винта корзинку и они отправились  домой.
- Знаешь, Винта, вдвоем сопеть на одной кровати не проблема. Можно сколько угодно дрыхнуть, половинки от этого не сложатся. Главное очень сильно желать, чтобы они сложились. Тогда все будет. А если ничего не хотеть, ничего не сложишь.
- Па, почему у твоих родителей детей не было? У них не было половинок?
- У папы была, у мамы нет.
- Почему?
- Война, - как-то с горечью ответил Мандо.
- Жалко. У тебя был бы братик или сестричка.
- Брат у меня есть.
- Он тоже найденыш?
- Ага. Я как-нибудь вас познакомлю. Только не смейся, а то он обидится. Он маленький еще. У него рожки.
Винта улыбнулась, представив себе маленького мальчика с рожками.
- Почему рожки?
- Он забрачонок, как и моя мама-забрака.
- А папа?
- Он человек, как и я. Только нет его. Убили.
- Тебе его, наверное, не хватает?
- Да. Он был бы рад своим внукам. Мандалорцы любят детей, Винта.
- И ты?
- Да. И я.
Мандо улыбался и был очень счастлив, что рядом с ним эта маленькая девочка, которую он принял и полюбил, как родное дитя.

Винта и мандалорец вышли к деревне. Девочка ускорила шаг: ей не терпелось показать маме рыбу с грибами. Мандо неспеша и чинно, как и подобает мандалорскому воину, шел на некотором расстоянии сзади, неся тушу. Ватага соседских мальчишек удивленно провожала взглядом девочку и мужчину в броне и шлеме, перешептываясь:
- Ух, ты! Мандалорец целого рылоящера завалил! И какого здоровенного!
- Вот это да!
- Может поделится? Ну, потом, когда шкуру спустит...
- Повезло же Винте! У нее крутой отец!
- Глядите, девчонка вся сияет от радости и нос задрала!
- Да ла-а-адно! Ничего не задрала, ей просто корзина мешает. Они еще и грибов, наверное, в лесу набрали. Надо тоже сходить набрать.
- Эй, Винта! За грибами ходила?
- Не-а! Рыбу ловить!
- О-о-ого-о-о! Много?
- Не очень, но большая! - весело крикнула в ответ девочка.
- Повезло же!
Мандо отсалютовал мальчишкам, ничего не сказав и пройдя мимо.
Омера была дома. Она приглядывала за малышом, который сидел в бывшем детском кресле Винты и заканчивал завтракать, допивая компот из лесных ягод, и в тоже время ловко чистила овощи.
Винта внесла на небольшую кухню корзинку, поставила и подбежала к матери, обняв ее.
- Мама, мы пришли! - весело сообщила она.
- А где Мандо? - обеспокоенно спросила женщина.
В это время, мандалорец оставил добычу у входа и прошел на кухню. Омера улыбнулась.
- Как рыбалка!
Он указал на корзину и спокойно ответил:
- Все здесь.
- Папа! - вскрикнул Малыш, сполз со стула на пол и подбежал к отцу. Джаррин подхватил его на руки.
- Приветствую, малой, заждался? - спросил он, пригладив его ушки. - Хорошо себя вел?
- Да, - ответил мальчик, обнимая отца.
Мандо слегка подбросил его вверх, поймал вытянутыми руками:
- Вот такой большой парень вырастешь.
Ребенок весело рассмеялся. Дин, придерживая сына рукой, второй снял шлем с головы. Волосы у него уже отросли прилично и рассыпались темными волнами по плечам.
Омера отпустила Винту и подошла к корзине, заглянув в нее.
- Мама, смотри, какую рыбу папа поймал! - услышала она и удивленно взглянула на дочь. Затем, снова перевела взгляд на содержимое корзины, присев рядом.
- А вы еще и грибов набрали? Какие молодцы! И рыба какая хорошая! Похоже, у нас сегодня праздник, - улыбаясь, похвалила она мужа и дочь.
- Винта скромничает, - посмеиваясь сказал мандалорец, а девочка снова почувствовала как теплая и крепкая ладонь мягко опустилась на ее голову.
- Нет. Эту рыбу поймал папа, - упорствовала она.
Дин был удивлен тем, что эта маленькая девочка все свои достижения отдала ему. Так просто, будто поделилась хлебом.
Он переглянулся с сыном и, быстро выглянув за дверь, схватил и втащил в дом добычу. Положил ее у ног Омеры и скромно отошел в сторону.
Глаза у женщины округлились от удивления.
- А папа еще и поохотился, - улыбнулась Винта - Теперь у нас точно праздник, мама.
- Мандо, но мы еще то мясо не съели, - растерянно прошептала она.
- Не беда. Отправлю в замораживатель, - миролюбиво, слегка улыбнувшись, ответил мандалорец. - Все для тебя, дорогая. Дальше решай сама, что с ним делать.
Мать Винты выдохнула, наклонилась рассмотреть дичь.
- Иногда сосед охотился на рылоящеров. Он делился с нами. Может и нам поделиться. Это было бы честно. Он хороший человек и у него растет трое внуков.
- Как скажешь, - спокойно произнес Джаррин. - Тушу сперва надо опалить и освежевать. А дальше разберемся.
Омера подошла к нему, положила руки на его крепкие плечи, приподнялась и поцеловала. Затем погладила по голове дитя, смирно сидящее у него на руках.
- Спасибо...дорогой.
- Это дочке спасибо. Так бы я бросил эту тушу в лесу, - скромно промолвил он.
Омера повернулась, обняла и поцеловала дочь.
- Толк из нее выйдет. Настоящая мандалорка. Вырастет, будет коммандос, - похвалил девчонку Джаррин.
Винта глядя веселыми глазами то мать, то на отца с братом тихонько хихикнула: кажется, в семье действительно назревает праздник.
- Мандо, затащи дичь, пожалуйста, в амбар и иди поешь. Ты не завтракал.
- Мама, а я тоже есть хочу, - дочка тут же уселась за стол.
- Ну, уж нет. Руки надо перед едой мыть, - строго сказала ей мать.
- Мама права, - подтвердил Дин. - Пойдем, дочь, затащим добычу в амбар и совершим омовение рук.
Он отдал сына Омере, взялся за палку, подняв тушу над полом и вынес ее вон. Винта убежала за ним.
Омера посмотрела на Малыша.
- Мы-то с тобой руки мыли.
В подтверждение ее слов, мальчик поднял вверх обе трехпалые салатовые ручки и повертел ими.
- Да, мама, - согласился он, качнув ушками.

Пока они шли до амбара, Джаррин поинтересовался:
- Почему ты сказала, что это мой улов?
- Ну, папа, я же хотела, чтобы мама подумала, что это ей подарок от тебя.
Мандалорец взглянул на эту маленькую хитрованку через визор шлема и задумался. По сути, эта девчонка невольно намекнула ему на очевидную вещь. Да. Нехорошо получилось. Он тут прилетел, красавец, хватай и беги, а подумать о подарке невесте ума не хватило. Раздолбай!
- А знаешь, дочка, ты права, - вдруг сказал он.
Мандо шел и думал, чтоже подарить Омере. Неожиданно он вспомнил, что когда-то давно он купил дорогущий кулон у одного контрабандиста. Большой камень чудной красоты в оправе из корелианского золота,  переливался всеми цветами радуги. Джаррин специально оставил этот кулон, чтобы продать его, если в том будет необходимость и забыл о его существовании. Мандо довольно ухмыльнулся под шлемом.

После плотного завтрака и небольшого сна, Дин употребил оставшийся день на помощь Омере по хозяйству. Принесенную тушу он хорошенько опалил из огнемета и унес к кораблю, где освежевал. Шкуру зарыл, бивни хотел выкинуть, но посмотрев на них, подумал, что не стоит и оставил на корабле. Далее пришлось потрудиться бескадом, разрезав рылоящера на части. Четыре мясистые ноги и голову он отнес фермеру, о котором говорила Омера. Пожилой мужчина был рад благодарен, так как на руках было трое ртов желающих есть, не считая жены и невестки, а сын погиб еще в имперские времена, оставив его единственным кормильцем в семье. Мандо опасался, что голова будет непригодным подношением, но фермер объяснил, что голова хороша для крепкого бульона с овощами, на холодец, и мандалорец со спокойной душой вернулся на корабль. Остальные крупные куски он еле-еле запихнул в замораживатель, почти заполненный мясом дракозмея. "Надо все это употребить", - сказал Дин мысленно сам себе.
Вынув несколько кусков, он захлопнул крышку замораживателя. Осталось лишь выйти, поднять трап и поставить защиту, а дальше можно было идти в деревню к Омере.
Грибы и рыба были приготовлены. Винта была привлечена к готовке и неплохо справилась с чисткой грибов, пока ее мама чистила и потрошила рыбу. Далее она отослала дочь с Малышом играть, пока готовила рыбный суп и грибное жаркое. Из дома по всей округе разносились такие вкусные запахи, что даже дыхательные фильтры шлема не спасали. Мандо пару раз вдохнул и услышал, как у него громко заворчало в животе.
Он вошел в кухню, положил на стол несколько больших замороженных кусков мяса.
- Омера, ты позволишь, если я вечером у тебя во дворе разведу костер и пожарю это мясо на огне?
Она обернулась, с удивленным любопытством посмотрела на принесенное мясо.
- Это рылоящер?
- Нет. Это зверь, на которого мы с сыном поохотились на Дагоба. Хотел попробовать, насколько он вкусный.
Она улыбнулась тому, что у нее лучший в Галактике муж.
- А меня пригласишь? Попробовать... - с этим она подошла и сняла с него шлем, обхватив его лицо руками, и посмотрела на него так, что Мандо от этого взгляда и прикосновений почувствовал, что штаны ему спереди становятся узки, а белье давит.
- Да... - неожиданно он покраснел. - Конечно...Омера, извини, надо наколоть дров.
Он отступил назад на пару шагов. Женщина удивилась. Она не могла понять, что с ним, и случайно скользнула по нему взглядом, заметив...
- Мандо? - она вопросительно подняла бровь.
- Скажи, когда будет готов обед, -  Дин забрал шлем из ее рук, надел его,отступил к двери еще на один шаг.
- Мандо!
- Извини, некогда.
Он уже повернулся, чтобы выйти, но Омера поймала его за рукав.
- Что происходит, Мандо?
- Все хорошо, - ровно ответил он, мучаясь от внезапно нахлынувшего ощущения желания.
- Нет, не все и не хорошо.
Она развернула его к себе.
- Ты...зачем ты скрываешь? Почему? Я ведь все вижу, Мандо. Ты ведь сдерживаешься, да?
- Да...- хрипловато и глухо раздалось из-под шлема. - Я не должен...так нельзя.
- Почему? Ты мой муж.
- Хааден нанес тебе травму. Сейчас каждое неположенное прикосновение будет вызывать в тебе память о пережитом кошмаре. Не хочу ассоциироваться с ним!
- Мандо, лучше с тем, кого любишь, чем с тем, кого ненавидишь.
- Ты боишься меня. И я слишком...невежлив в любви. Боюсь, после ты уже ничего не захочешь. Не желаю травмировать тебя еще больше. Я тебя люблю. Мое дело оберегать тебя даже от себя самого.
- Всю жизнь не будешь сдерживаться. Ты часто повторял "таков путь". Вот он таков. Я...действительно боюсь тебя...немного… но ты взял меня в жены, значит, мы принадлежим друг другу. Мне придется перешагнуть через прошлое, чтобы жить дальше.
Джаррин изнывал. Ему хотелось уйти куда-нибудь и там успокоится.
- Отпусти меня, - тихо выдохнул он. - Не мучай. Я еще не готов. Позже. Не сейчас.
Женщина его поняла. Она вздохнула:
- Подумай над этим. А я...готова пойти на жертвы, когда в этом есть необходимость. Ты из-за меня и дочери слишком часто лез под выстрелы и мог быть убитым. Не хочу быть неблагодарной. Иди. Я скажу, когда будет все готово.
Мандо быстро схватил топор и исчез за дверью. Омера вдруг улыбнулась: вот такой честный у нее муж.
Спрятавшись в укромном месте и переждав некоторое время, Мандо ушел колоть дрова. Мучения закончились. Он с азартом наколол целую кучу полешек, устал, но отрываться от работы не хотел. Омера позвала обедать.  У него давно в желудке рычали " краулеры" и Мандо был рад наконец-то нормально поесть.

Словарь терминов мандо’а

1Манд’алор – официальный правитель мандо’адэ, начальник, главный; «алор»-канцлер, командир, начальник, констебль (в контексте), отсюда «ал’верде»-коммандер.

Подпись автора

Живи, чтобы сражаться! Таков путь!

Глава 14

За столом он сидел и щипал вареную рыбу для сына, опасаясь, что там могут быть косточки. Сам мелкий потихонечку работал ложкой в небольшой мисочке - ему налили немного рыбного супа. Если мясо ребенок лопал с огромным удовольствием и нереальной скоростью, то неизвестно было, как его организм отреагирует на рыбу, которую он никогда не ел. Поэтому отец решил давать ему эту еду понемногу и внимательно следил за реакцией мальчика. Малыш супом был доволен. Он зачерпывал его и отправлял в рот, щурясь от удовольствия.
Дин вспомнил, когда он только нашел малыша и избавил его от разбойников-никто, выяснилось, что они кормили мальчика то ли молоком, то ли молочной смесью, видимо не совсем представляя себе рамки его возраста. Джаррин и сам думал, что дитя еще совсем маленькое, пока малой не заглотил целую лягушку. Вот тогда Мандо понял, что названный сынок уже готов переходить на более существенное питание. Сначала, как и советовал Куиил, давал ему протертое мясо и овощи, а после, когда организм приспособился, то стал давать ему мелко порезанное и пощипанное. К тому же, переход на твердую пищу осуществился при наличии у мальца остреньких зубиков, что, несомненно, порадовало его отца. Молоко мелкий любил и даже очень, видимо, привычка осталась, а рыбу и грибы никогда не ел.
- В этой рыбе нет костей, один хрящевой хребет. Можешь спокойно давать ее мальчику, - предупредила Омера.
- Дело не только в костях. От целого куска он откусывать не будет. Мал еще, - сурово ответил ей мандалорец, придвигая к мальчику тарелку с нащипаной рыбой. - И еще он никогда ее не ел.
- Папа, но он же ел криль и живот у него не болел. А еще он ест лягушек, - рассудила Винта.
- Посмотрим, - устало вздохнул Дин Джаррин.
- Мандо, у нас ступенька на крыльце прогнила, починишь? - спросила женщина.
- Угу.
- Па, а еще у нас в углу амбара пол провалился, - добавила дочь.
- Посмотрю, что можно сделать, - спокойно промолвил мандалорец.
Пока сын удовольствовался нащипаной рыбой, отец съел свою порцию и был готов ко второму. На второе были жареные грибы с овощами.
- Опять овощи, - поморщилась Винта.
- Они полезные, дочка. Ешь. Будешь есть овощи, будешь здоровой.
- А от грибов, мама, я буду здоровой?
- Конечно, Винта.
- Хорошее питание благо для воина, - сказал Мандо в тон жене.
- Я же не воин, па!
- Все мандалорцы воины, - задумчиво ответил Дин.
Малыш списал всю рыбу и Мандо нащипал еще. Но внимание мальчика привлекли грибы с овощами. Он потянулся ручкой к тарелке своего отца:
- Папа, а-а-а-и-и-и-и!
- Нет. Тебе не надо, - отозвался Дин.
- Па-а-а!
- Нет, - в голосе Мандо был холодный бескар.
Джаррин обычно ел, уткнувшись в свою тарелку, не обращая внимания на окружающую обстановку.
- Бхыы! Папа-а-а!
- Не хнычь!
- Бхы-ы-ы! Бхы-ы-ы! Па-а-а!! - капризно продолжал хныкать сынок.
- Мандо. Не мучай мальчика, - попросила Омера.
- Вдруг ему нельзя грибы? А мне проблемы не нужны.
Неожиданно над столом раздалось:
- Папа, дай!
Дин медленно поднял голову и посмотрел на Малыша. У ребенка был умоляющий взгляд. Омера замерла.
- Ой! Кажется, мой братик начал разговаривать, - с удивлением заметила Винта.
Мандо подцепил ложкой кусочек гриба и скормил его сыну.
- Жуй, - строго приказал он, снова углубляясь в свою тарелку и размышления. Но спокойно поесть ему не дали.
- Папа, еще. Дай!
Вот это номер! К мелкому вернулся дар речи. Дин снова скормил ему кусок гриба. Но Малыш потребовал снова вкуснятину всего тремя словами.
- Ну, парень, удивил. То слова не вытянешь, а то точная стрельба, - усмехнулся отец, давая ему еще один кусок гриба.
Однако когда мальчик снова запросил грибы, мандалорец сказал твердо "нет". Дитя сначала грустно опустило ушки, понимая, что папу не переспоришь, но после порадовалось ягодным компотом.
После обеда Омера уложила Малыша спать, Мандо занялся мясом, порезав его на куски, помыв и сложив в большую емкость, найденную на кухне Омеры. Он принес специи и бутылку кореллианского эля, нарезал пряные травы прямо в мясо, отправил туда же специи с солью, залил элем и перемешал. Мазнув пальцем по куску, он попробовал и вздохнул: конечно, корелианский эль не мандалорский, но тоже годится. Он закрыл мясо крышкой и оставил мариноваться до вечера, а сам ушел разбираться с просьбой жены.
Винта убежала играть, а Омера осталась в доме, присматривать за маленьким. Она чуть покачала его кроватку и глядя на спящего мальчика подумала, что несмотря на все свои страхи, она бы хотела еще одного такого младенца от своего Мандо. Он предупредил ее, но надо было жить дальше и не цеплятся за прошлое, а значит, страхи придется отпустить.

Вечером дрова для костра были сложены определенным образом. Мандо осмотрел бревно у дома Омеры и решил, что оно слишком длинное. Отпилив от него половину, он откатил ее к костру. Теперь можно было спокойно сидеть и любоваться на огонь, следя за ним.
Малыш и Винта стояли поодаль, наблюдая за действиями Мандо. С другой стороны за ним наблюдала ватага деревенских ребятишек.
Капнув из масленки чуть-чуть машинного масла на дрова, мандалорец уселся на бревно, вытянул руку и полыхнул широкой струей огня из огнемета. Над дровами взметнулось пламя. Дети никогда не виделии, как Дин использует огнемет, и сначала замерли в восхищении, потом ахнули в восторге.
Прошло некоторое время, прежде чем дрова прогорели и остались угли. Малыш и Винта сидели на брене рядом с мандалорцем и ждали, что же еще он придумает. Джаррин подкинул пару деревяшек в огонь и поставил над пышущим жаром углей костром специальную решетку, принесенную с Лезвия Бритвы.
Далее на нее он уложил половину маринованного мяса и чуть полил его маринадом. Вскоре вкусно запахло.
Поддевая деревянной лопаткой куски и переворачивая их, Дин довел их до готовности.
- Винта, пойди, позови маму и принеси какую-нибудь большую емкость, - попросил он девочку.
Вскоре Омера присоединилась ко всей семье.
Винта нашла только большой металлический поднос, Мандо, не долго думая, сгрузил готовое мясо туда и положил на решетку вторую половину, так же полив ее маринадом.
Первые куски достались семье. Ни Винта, ни Омера никогда не ели чего-либо более вкусного. Дин не стал жадничать и пригласил к трапезе соседских ребятишек. Смеркалось.
- Дядя Мандо, а ты почему не ешь? - спросил один мальчик у Джаррина.
- Ему нельзя снимать шлем. Он мандалорец, - опередила его Винта.
- Это рылоящер? - поинтересовался другой мальчик.
- Нет. Это дракозмей с Дагоба. Мы с сыном поохотились на него недавно.
- Вот это да! А у тебя Малыш тоже охотник, дядя Мандо?
- Бывает, - спокойно ответил Дин.
- А еще папа здорово рыбу ловит, - улыбнулась дочь Омеры.
- А меня научишь охотится? - еще один мальчик задал вопрос мандалорцу.
- Оружие нужно.
- У нас в деревне только у одной семьи есть оружие. Мы одалживаем. У меня брат умеет стрелять. Его забрали в штурмовики, а он сбежал. Мы его прятали.
- Война...- с горечью и грустью произнес Мандо.
Он сквозь визор вглядывался в детские лица и глаза. Все-таки эти дети намного счастливее найденышей в Убежище. Они более открытые и жизнерадостные. Страшно подумать, что сделал бы с ними этот мир, не останься они здесь, на Соргане. Мир, в котором нет места открытой жизнерадостности, принимаемой, как и все хорошее за слабость.
Вскоре мальчишек и девчонок позвали домой. Поднос порядком опустел и Мандо вывалил на него готовую вторую порцию импровизированного ужина.
Малыш, Винта и Омера наелись до отвала, а сам Джаррин, когда костер прогорел, осторожно огляделся, погасил его в ночной темноте по-мандалорски и пошел ужинать в дом, куда уже успела от ночной прохлады уйти его небольшая семья.

В это утро Боба Фетт собрался на пару-тройку дней покинуть Татуин по каким-то своим наемничьим делам. Он оставил Кару в своей квартире. Расставаться с ней не хотелось, как и не хотелось вылезать из кровати. Боба умел жить на широкую ногу: накануне они устроили для себя небольшой праздник, закончившийся бурной ночью. Однако, у Бобы было дело, которое он все же хотел давно завершить, но никак не получалось.
Он заказал лендспидер, бросил пару кредитов в приемник денег на консоли, развалился на заднем сидении и приказал дроиду:
- Гони в космопорт!
Доехал он быстро. Слегка посвистывая и прокручивая в голове кантинный хит, Фетт-младший взошел на борт, плюхнулся в кресло в кабине и подготовил Раб1 ко взлету. Когда-то в этом кресле сидел его отец Джанго Фетт и иногда даже давал сыну "порулить". Боба улыбнулся воспоминаниям. Хоть Мандалор и отвешивал мальчишке несильные подзатыльники за то да за сё, но он же и нежно обожал своего сына. Это было взаимно.
Покинув Татуин Раб1 вышел на орбиту и тут охотник за головами громко и протяжно свистнул: над полюсом планеты висел Звездный Разрушитель.
- Ах, ты ж...твою ж тви'лечку! - растерянно произнес он и вдруг его словно током ударило. - Кара!
Он начал снижаться и в этот момент по нему открыли огонь.
Боба еле ушел с лиинии огня, ведущегося со Звездного Разрушителя. Там, видимо, знаали по кому стреляют. Вернувшись в космопорт, он выскочил из корабля, подняв трап, выбежал на улицу. У дверей стоял чей-то спидербайк. Наплевав на все, Фетт угнал его. Он летел с дикой скоростью, спеша домой. На его счастье прохожих в это утро было мало, и все они брели вдоль стен домов, где тень была прохладнее. Добравшись до дома, он спрыгнул со спидербайка и ворвался внутрь.
- Кара!!
Дьюн отдыхала. Валяясь на обширной кровати, она смотрела какой-то голофильм и заедала его куском вчерашнего торта с кафом.
В последнее время у нее был какой-то неумеренный аппетит, она стала поглощать все больше еды, и ее тянуло на вкусное, однако на талии это не отражалось.
Кара лениво повернула голову и спросила:
- Ты чего раскричался, милый? И почему ты так пыхтишь? За тобой толпа трандошан гналась или самок блурга?
- Кара, вставай, быстро! Звездный Разрушитель над Татуином!
- Чтооо?!!
Женщина тут же привела себя в вертикальное положение и выключила голограф.
- Да! Я его только что видел! Поэтому вернулся обратно. Улетаем. Бросай все ко всем ситхам и...
- Нет. Погоди, куда улетаем? И бросаем мандалорцев, твоего Брата и все остальное? Да? А мозгом подумать не желаешь? – нвхмурилась она и уперла руки в бока.
- А что тут думать. Заберем Рекса с семьей и...
- Нет. Если импы тут, значит, на них нужна какая-то управа. Звездный разрушитель означает лишь одно: перебьют всех независимо от пола и возраста, а может еще хуже.
Она задумалась. Задумался и Боба. Вдруг они синхронно повернулись друг к другу и воскликнули хором:
- Карго!
Через пять минут спидербайк увозил двоих, направляющихся в контору начальника Гильдии наемников и Татуинского шерифа Грифа Карго.
Карго поставил себе в офис второй кондиционер и теперь сидел за столом, блаженно улыбаясь. Перед ним лежали жетоны, один из наемников выбирал себе цель. Неожиданно дверь распахнулась и в нее пулей взлетела взъерошенная женщина с оружием за спиной.
- Гриф!
- А, Кара, привет. Ну, как отдохнула? - увидев вошедшего в помещение Бобу Фетта, гриф понял, что отдохнула Каравесьма неплохо.
- Некогда отдыхать, Гриф! - крикнула она запыхавшись. - Мы к тебе по делу!
- А. Ну, выбирай тогда. Что возьмешь, то твое.
Боба склонился над наемником:
- Выбрал? Тогда отваливай.
Охотник за головами поднял голову и встретился взглядом с бесстрастием Т-образного визора. Поразмышлял минуту, глядя на здоровенного мандалорца в бескаре и, схватив первый попавшийся жетон, быстренько ретировался за дверь, не желая связываться. Боба тут же предложил стул невесте.
- Объясни, что происходит. Ты врываешься ко мне, твой друг выгоняет моего работника, работа тебе не нужна, и ты еще так запыхалась будто...
- Будто что? - с угрозой спросил внук Джастера Мериэля.
- Вообще-то это Боба Фетт, если ты не понял. И он мой муж. Будущий, - усмехнулась бывшая штурмовичка. - Дело не в этом. Мне нужно передать информацию Республиканцам. Ты теперь завязан на них, на Комитет Безопасности Республики. Ты можешь связаться с Фабией Тэссмой?
- Связаться я могу с кем угодно. Но по-пустому связь терзать не буду. Что случилось?
- Импы! Звездный Разрушитель над Татуином.
- Ну, пролетом. Улетит.
- Да тут полномасштабная война была с армией Гидеона! Ты знаешь, скольких мандалорцев поубивало?! Труп на трупе! Опять чистка! А у них семьи, жены с детьми! Какой ты ко всем ситхам шериф, если на твоей территории такое твориться?!
- Ну-ну, понимаю. Да. Хорошо. Тэссма дала мне свой прямой код, и связаться с ее шарашкой я тоже теперь могу. Я теперь нанят официально. Так кому?
- Всем, - твердо решил Боба Фетт.
Сдвинув брови, Карго набирал код начальника Комитета по борьбе с преступностью. Голограф сработал. Над столом зависло изображение невысокого мужчины в военной форме поздоровавшегося с Грифом. Он тут же спросил:
- Слушаю господин Карго. Чем могу быть полезен?
- У нас очень неприятная новость, господин начальник. Над Татуином завис имперский разрушитель.
- Но Гидеон пойман и уже доставлен генералом Соло, - слегка удивленно ответил начальник КПБСП.
- Имперцев много. И потом, вы понимаете, что значит Звездный Разрушитель? – вкрадчиво поинтересовался Гриф.
- Да-да, Звездный Разрушитель Элегант класса, 5000 в длинну, способный нести армию в полмиллиона штурмовиков и флот TIE-истрпбителей в несколько десятков боевых машин. Не считая транспорта легкого командного пассажирского типа Имперский Шатлл А-класса и несколько десятков военных легко вооруженных транспортников. Кроме этого армию шагоходов АСТ и АТ, - встрял Фетт.
Гриф, Кара и начальник комитета посмотрели на Бобу с глубоким уважением.
- Откуда такая информация? - спросил голографический собеседник.
- Это чистой воды справка, но когда доходит до дела, то данные как правило оказываются недалеки от истины. И потом не стоит забывать, что я мандалорец и разбираюсь не только в оружии.
- Простите, ваше имя?
- Это не важно. Вы поможете нам? Нужно довести как можно быстрее информацию до...кто у вас там занимается укрощением непокорных имперцев? Здесь люди и они погибнут по Вашей вине, если что, а кроме того уничтожение здешнего мандалорского анклава грозит Новой Республике межзвездным скандалом. Вряд ли ваше правительство в этом заинтересовано. Анклав и так понес значительные потери после недавней "чистки" Гидеона.
- Да. Я вас понял. Доложу. Сейчас же. Ждите, войска быстрого реагирования должны быть уже на подходе, - и военный чин, побледнев, тут же выключил связь.

Комлинк на запястье агента Фабии Тэссмы завибрировал.
- Да, господин Карго, слушаю Вас.
Она заметила позади голограммы начальника Гильдии еще двух людей: Кару и Бобу.
- Генерал Тэссма, у нас проблемы...
- Звездный Разрушитель? Мы знаем, видели. Я уже связалась с генералитетом Новой Республики.
- А...разве Вы еще на Татуине?
- Да. Наш молодой пристав, к сожалению, попал в мандолорианский госпиталь с переломом руки. Пока не можем улететь без него.
- Госпожа Тэссма, я уверена, что знаю, кто или, скорее, что будет целью визита имперцев.
- Вы, коммандер Дьюн, полагаете, что это Убежище? Не так ли?
- Да. У них мало людей, они не выживут. Не матерей же с младенцами туда посылать! И это будет резня, а некоторые политики, особенно те, кто в опозиции, раздуют скандал против Новой Республики. Оно вам надо?
- Я это понимаю, коммандер. Вероятно это истинная цель визита имперцев, но я могу ошибаться.
- Создать провокацию на пустом месте могу даже я, - немного важно сказал Боба. - Но думаю, тут дело не только в этом.
- Объясните, господин Фетт. Видимо, я не сведуща в имперских делах, - от тона Фабии повеяло морозом Хота.
- Предположу, что им нужен их лидер. Они ведь не знают, что Гидеона в Убежище нет, но наверняка осведомлены о силах противника, состоянии ресурсной базы и о том, что Гидеон проиграл битву. Вопрос лишь в том, кому выгодно искать бывшего имперского Моффа. По чьему приказу его ищут.
- Вы сошли с ума, Фетт. Где тут здравый смысл? Все хозяева Гидеона мертвы, будь то Палпатин или Вейдер, даже его родной брат Уилхофф Таркин глупо погиб на Звезде Смерти. А Вы мне сейчас пытаетесь доказать, что Мофф работал под чьим-то чутким руководством.
- Я этого не утверждал. Вы ведь знаете, что я могу проникнуть туда, куда никто не может, и взять то, что никто не может взять. Такова моя специфика охотника за головами. Расследования тоже входят в мою сферу деятельности. Клан Таркин очень древний и многочисленный. А у Гидеона, насколько мне известно, детей нет, зато много родственников.
- Вы полагаете, что это кто-то из них решил отыграться?
- Думаю, да.
- Может, Вы правы, Фетт. Но мне видится это гораздо проще. Кто-то из его верных военачальников решил самостоятельно побряцать оружием и как приятный трофей заполучить своего бывшего босса. Либо просто воспользовался отсутствием хозяина в начальственом кресле. Это имперцы, они склонны подсиживать друг друга.
- Так или иначе, но мы просим защитить Татуин и всех, кто тут есть. Как говорит мой друг Мандо, нам не нужны лишние жертвы, - вклинилась в разговор Кара.
- Сделаем все возможное, а ваше дело предупредить руководителя Анклава. Если есть куда эвакуировать людей, пусть сделают это пока не поздно.
- Вы не поняли, госпожа Тэссма. Это МАНДАЛОРЦЫ! Они народ военный и будут сражаться за свое до последнего павшего, - буркнул Гриф Карго.
- И что Вы предлагаете, Гриф? – Тэссма нахмурилась.
- Пойти пострелять. У Вас, я так понимаю, корабль военного образца?
- Вот я не понял! - вдруг сказал Боба Фетт.
- А тут и понимать нечего. Необходимо выиграть время и отвлечь нападающих, - ответила Дьюн.
- Против Звездного Разрушителя? – мандалорец с сомнением посмотрел на Грифа и свою невесту. – Взять огонь на себя?
- Нет. Против ДИ-перехватчиков и пехоты, - пояснила она.
- И что ты предлагаешь, Кара? Что я приду туда, сниму шлем, поприветствую имперцев и скажу «джуркадир»? Или щелчком пальцев взорву его к ситховой матери? – по голосу было слышно, что сын Джанго был взволнован и слегка раздражен. – Я занимаюсь охотой на головы, а не уничтожением бывших кораблей бывшей Империи. Как по-твоему я это сделаю?
-Ну, Вам же лучше знать, Боба. Вы человек военный. Вы лучше меня знаете, как это делается, - миролюбиво промолвил Гриф и вздохнул. – Жаль. А я так и не рассчитался с Гидеоном за мой бизнес и клиентскую базу. А был бы не против пустить ему разряд в лоб.
- Ну, хорошо, - согласился вдруг клон. – Кое-какая мысль у меня есть, но один я туда не полезу, мне нужна команда, которая могла бы меня прикрыть. А раскурочить эту имперскую «игрушку» дело на пару кридитов.
- Чтож, Вы правы, Фетт, - неожиданно согласилась агент Тэссма. - Кстати, насколько я знаю, у Вас есть опыт в уничтожении Звездных Разрушителей.
Боба был польщен, но в меру.
- Спасибо. Это дело в одиночку не делается.
- Тряхнуть, что ли, стариной? - задумался Гриф.
- Пожалуй, я в деле, - задорно улыбнулась Кара.
- А четвертым буду я! - рядом с Фабией появился Александ Каллус. - Боба, мы ведь с вами не раз пересекались, а?
- Буду рад, - ровно ответил Фетт. - Кто-то должен быть отвлекающим фактором, пока мы создадим диверсию.
- И кто-то должен предупредить всех в Убежище, - дополнила Дьюн.
- Это дело поправимое. Дэван сейчас там, я свяжусь с ним, а вы трое подходите в космопорт. Мы там. И еще я бы рекомендовал вашей команде нашего тви, Чин Г’арн мастер ближнего боя, служил раньше в гвардии Чама Синдулы. Обман врага, шпионаж, разведка, прицельная стрельба и метание ножей-это все он. Отличный парень.
- Так нас теперь пятеро? - босс Гильдии почесал в затылке.
- Шестеро, я пойду с вами, голографических изображений стало три, к супругам подошел друг Дэвана, второй молодой пристав.
- До встречи на борту, - жестко улыбнулась агентесса.
Голограмма погасла. Гриф собрался и вскоре все трое были на борту республиканского корабля, чтобы обсудить план.

Тор проснулся к обеду. Пришел на обеденный сбор, как положено, получил свой паек и задумчиво отошел к поставленной палатке.
Там он съел все до крошки: мальчик проголодался. Затем, пообедав, забрачек подошел к матери.
- Мам, а что вы сегодня делали?
- Учились лазить и применять специальное снаряжение.
- Жаль. А меня не было, - огорчился Тор.
- У тебя еще будут занятия. Не волнуйся, - мягко ответила забрака, проведя ласково ладонью по голове сына.
- Ма, а я умею лазить. Меня папа учил. Он возил меня в такие скалы, и мы с ним вместе лазили по ним. Давай покажу?
- Тор, это опасно.
- Не бойся за меня, ма. Я умею.
Забрачонок подошел к выветренной и выщербленной скале. Посмотрел вверх, заметив уступ, и полез по ней, ловко цепляясь за выбоины и выемки.
- Тор! Слезь оттуда! - запротестовала мать.
Внезапно ладонь коммандера легла ей на плечо.
- Не мешай, иначе он действительно упадет.
- Мне хватило его недавних приключений, - с неудовольствием заметила ему забрака. И ты тоже был хорош.
- Не волнуйся, я поймаю его.
Пока они спорили, мальчишка долез до широкого уступа, где могли поместиться двое или трое, и уселся на краю, свесив ноги.
- Мама! Я уже там! - крикнул он сверху. Высота была достаточно большой, для такого маленького мальчика.
- Ад'ика, слезай оттуда! – Кьяра волновалась.
Забрачек попробовал слезть и...понял, что не может. Ему было страшно.
- Я не могу, - огорчился он.
Вольф на биргаане взмыл вверх и опустился на уступ, сел рядом.
- Почему не можешь? – серьезно спросил он.
- Боюсь, - признался Тор.
- Зачем тогда лез?
- Потому что не слабак и не трус. Пусть мама увидит.
- Она и так это знает, - усмехнулся Вольф, после как-то грустно вздохнул. - Вот и я так же. Подняться вверх смог, а вниз оказалось лететь срашно.
- Коммандер Вольф, Вы тоже лазили?
- Нет, Тор, - с какой-то неизбывной печалью ответил ему клон. - Воевал плечом к плечу с тем, кто обо мне заботился, а после он погиб. Как твой отец. Когда был рядом с ним, идти вверх казалось делом легким, а когда потерял... До сих пор ничего не забылось.
- Это Ваш папа?
- Да, Тор'ика. Иди сюда, я отнесу тебя вниз к маме. Она беспокоится.
Тор заметил, что баритон Вольфа стал теплым.
- Коммандер, а можно я... Можно с вами наверх, посмотреть на Татуин. Какой он?
- Ладно. Только держись за меня покрепче.
Мальчик обнял воина в алой броне. Вольф крепко обхватил забрачонка и, спрыгнув с уступа, взлетел вверх над скалами. Тор увидел и Мос-Эйсли, и пустынные ландшафты со скалистыми образованиями, торчащими как клыки у блурга, и Убежище, где-то там, в далеке, ползущий по краю пустыни краулер и идущий караван бант с племенем тускенов.
- Когда вырастешь, заслужишь такой же биргаан, - произнес Вольф.
- Коммандер, какая красота!
- Пустыня. Я видел места красивее, чем это. Когда тебе будет восемь, буду учить тебя охотиться и покажу тебе более живописные панорамы, чем эта. Тут особо любоваться нечем.
Но мальчик никогда не видел ничего подобного, а поэтому восхитился.
- Стану оружейником и соберу себе такой биргаан. И буду также на красоту смотреть, - помечтал Тор.
Коммандер Вольф медленно и плавно снижался.  Когда осталось совсем ничего, он просто прыгнул сверху и оказался перед матерью-оружейницей. Он отдал ей сына.
- Коммандер Вольф, спасибо...- смущенно поблагодарил его мальчик.
- Теперь ты знаешь возможности биргаана, как нибудь займусь с тобой тренирвкой полетов.
Вольф как всегда был серьезен, он даже себе бы не признался, что ему хотелось побыть с Тором еще дольше. Однако дела заставляли спуститься с небес.
После полуденного отдыха Вольф устроил тренировочные поединки по парам. К ним он Тора не допустил. Увидев, что сын откровенно скучает, сидя на трапе, забрака подошла к нему  и в игровой форме поборолась с ним. Он рад был повозиться, хоть мама и была сильнее.
Татуинские светила неумолимо двигались к горизонту, тени удлинялись. Полковник Тодд Таркин отвлекся от составления планов, так как в дверь номера постучали.
- Войдите! - холодно и громко ответил он.
К нему пришел коммандер Корс с донесением. Однако донесение Тод слушать не стал. Ему хотелось слегка отдохнуть. Он заказал пару кафа с местными сластями в номер.
- Приглашаю Вас, коммандер, разделить со мной совместный полдник, - указал он на место за небольшим круглым столиком, откуда все убрал.
- Почту за честь, полковник Таркин, - слегка поклонился ему Корс.
Далее они молча сидели и поглощали каф. Таркин не торопился.
- Так что за донесение у вас?
-  Мы получили емкости с отравляющим газом.
- Хорошо. Начнем штурм завтра утром, - спокойно и холодно одобрил полковник.
- Разрешите спросить.
- Да.
- Если Господин Мофф у них, то не нанесем ли мы ему вред?
- Не думаю, коммандер Корс. Наверняка они заперли его в подвале поглубже. В этом хаттском дворце отличные подвалы. Наша задача поставить им жесткий ультиматум и при его невыполнении их убрать. Если не поможет огонь, с ними поговорит наше оружие. Если и это их не убедит, применим отравляющий газ. Но думаю, им это не выгодно. Гидеон постарался сократить количество бойцов анклава.
- Вы не боитесь, что Вам будет мстить весь Мандалорский сектор?
- Нет. Они разобщены, а Империя едина. Мне это на руку. Настроить большиство секторов против Новой Республики и создать провокацию слишком простая задача. Но мне было бы приятно, хоть это и мелочь.
Тодд допил каф.
- Завтра у нас сложный день. Предлагаю немного расслабиться, коммандер. Говорят, тви тут очень неплохи.
- Предпочитаю зелтронок.
- Чтож. Пожалуй.
И Тодд Таркин тут же набрал номер заказа.

Каллус никак не мог связаться с Дэваном. Уже восьмой вызов оставался без ответа. Команда напряженно ожидала.
- Не отвечает, что-то случилось, либо со связью, либо с ним.
- А если на них уже напали? - предположила Кара.
- Должен быть способ это узнать...- агент почесал лоб в задумчивости.
- Алекс, - корабль Шисы стоит на соседней площадке. Думаю тебе нужно сходить туда, - предложила Фабиа. - Я видела, он открыт, пара мандалорцев его охраняют. Наверное, они могут связаться со своим лидером.
- Дорогая, ты гениальна, за это я тебя люблю.
- Не льсти, - усмехнулась агентесса.
Александр Каллус тут же выскочил за дверь.

В это время Дэван был занят с сестрой Ланны. Парочка страстно целовалась в его комнате, готовясь перейти к более активным действиям. Парень горел желанием, и тви, доведя его до исступления, отдалась ему без остатка, стараясь не тревожить его травмированную руку. Потом еще раз. И еще. Пока они не устали.
- Мой герой, - сказала девушка, поцеловав Дэвана. - Жаль, что через месяц мы расстанемся. А может и раньше.
- Почему, Тилла?
- Я улечу на Корусант поступать в Академию Художественного Дизайна.
- Так это же хорошо! - воскликнул запыхавшийся Дэван. - Я тоже там живу. Слушай, переезжай ко мне. Я живу на среднем уровне.  Может квартира у меня не большая и не богатая, но там вполне хватит места на двоих.
- Ты серьезно?!
- Угу.
Тви крепко обняла его и поцеловала.
- Ну, я же говорила, ты - герой!
- Тилла, я не думал, что все так...ну, я бы хотел видеть тебя...
-Чаще? - перебила его девушка.
- Нет, не совсем так. Хотел бы видеть тебя рядом всегда. Может, я тороплю события. Хочешь, переезжай в мою комнату, - Дэван неожиданно смущенно закончил, - мне с тобой хорошо.
- Мне с тобой тоже хорошо, - тихо ответила ему тви'лечка и прикоснулась к его губам...
Вся одежда парня валялась на лавочке. Он был так занят, что не слышал ни сигналов вызова, так как поставил комлинг на вибрацию, ни мигания диодной лампочки прибора под одеждой. Несколько дней назад Дэван зазевался и свалился с трапа корабля Тэссмы «Республиканец», сломав руку и вывихнув ногу. Хирург-мандалорец вправил вывих, а руку пришлось оперировать. Обидно. Юная тви’лечка, работающая с целительницей в паре, испугала парня: после того, как сумасшедшая тви Шана чуть не лишила Дэвана жизни, он стал бояться тви’лечек. Однако веселая хохотушка Тилла сумела растопить его сердце, избавить парня от фобии и теперь, кроме перевязочных средств и уколов, она проводила ему раз за разом сеансы «быстрого лечения». Дэван счел что любовь, самое лучшее обезболивающее во все Галактике.

Когда зелтронка и тви ушли, Тодд Таркин и Корс спустились вниз поужинать.
Гостиница была единственной приличной в центре Мос-Эйсли, выстроенной имперцами и оснащенной по высшему классу, а значит дорогой. Дороговизна отлично окупала сама себя. Проблем с питанием тут не было. Ресторан, достаточно приличный, находился на первом этаже и был такой же комфортабельный, как и сама гостиница. Тут не было подозрительной и пьяной клиентуры, как в кантинах. Лишь имперская чистота, порядок и первоклассное обслуживание.
Полковник и коммандер выбрали столик с диванчиком в VIP- зоне и сделали заказ.
- Коммандер Корс, ваша задача встретить транспортники со штурмовиками сегодня ночью в районе Ютландской пустоши и перевести к утру под стены Убежища.
- Так точно, господин полковник. Понял. Но...Вы ведь хотели...
- Считайте это маленькой подготовкой к большой битве. Сегодня мы перебросим войска, а завтра пойдем в наступление. Я уже дал соответствующий приказ. И еще. Пока я сам не прибуду к вышеозначенному объекту, Вы не имеете права начинать.
- Вас понял, - ответил Корс, глядя на каменное выражение лица своего военачальника. Тодд не знал слова "друг", так воспитал его Гидеон Таркин, его дядя, приходившийся его отцу Сеану Таркину кузеном. Родители Тодда погибли от рук мандалорцев, во всяком случае, все родственники говорили об этом, и дядюшка взял двухлетнего племянника на воспитание, так как детей у Гидеона не было, впрочем, как и жены. Племянник часто задумывался, почему его дядя так и не женился, но не интересовался у него этим вопросом. Со временем он стал думать, что Гидеон так предан своему служению Империи, что ради этого пожертвовал даже личной жизнью, и это восхищало  юного Тодда. Гидеон был для него примером. Мальчик вырос и стал мужчиной, сильным, дерзким, жестоким и хладнокровным, будто ящер. Однако коммандер Корс был для него близким человеком. К мандалорцам молодой Таркин питал лютую ненависть, однако Корс, один из последних выпусков каминоанских клонов, пожалуй, снискал у него большое уважение. Этого клона вытащили из бака лет четырнадцать-пятнадцать назад, и более преданного человека, чем этот, просто не существовало в Галактике. Корс был "подарен" Гидеоном племяннику в качестве ординарца, но молодой Тодд, с детства вымуштрованный и добившийся кое-каких личных успехов на военном поприще, увидел в Корсе совсем иное. Этот КИ-3030 обладал всеми качествами не просто бойца, но безупречного командира и боевого товарища. Он не замарачивал себе голову тупым выполнением приказа, но обладал отличным острым умом и волей к действиям, приносящим победу. Он умел слушать, быть рядом, мог всегда помочь, но он был совсем не такой как его командир.
Даже с красотками они были разные: холодный, расчетливый Тодд и довольно изобретательный, горячий Корс. Однако чтобы ни случилось, они всегда и везде были вместе, деля победы и поражения. Независимо от того, что их вполне привлекали красавицы, никто, даже Гидеон Таркин, не знал, что на самом деле они были...любовниками.
Поужинав, они вернулись в номер, чтобы доработать план действий, а ближе к ночи Тодд отпустил Корса.
- Ступайте, Корс, действуйте.
- Слушаюсь, господин полковник.
Он хотел уже уйти, но Тодд остановил его, повернул к себе и обнял:
- Это будет наша победа, Корс. Твоя и моя. Очередная, - с этим он грубо поцеловал его, а после оттолкнул. - Иди.
- Я готов на все, ради тебя Тодд.
- Я знаю. Я тебя тоже люблю. Мы победим.
Командер Корс покинул гостиничный номер. Таркин заложил руки за спину и повернулся к окну.

Каллусу удалось связаться с Шисой. Он объяснил цель своего звонка и попросил предупредить мать-оружейницу и на всякий случай подготовится к вторжению.
Когда вся команда собралась на борту корабля Бобы, комлинг Каллуса завибрировал. Звонил Дэван, обнаруживший восемь пропущенных звонков и испугавшийся.
- Спишь ты что ли?! - Александр сердился на парня.
- Простите, я...действительно спал...
- Алекс, спроси у него, "с кем", - шутливо бросил Боба, проходя мимо.
Шутку услышал Дэван и покраснел. Послышался милый голосок за его спиной:
- Кто там, любимый?
-Боба! В цель! – крикнул Г’арн.
Несмотря на серьезность положения, все рассмеялись.
- Больше такого не повторится, - Дэван совсем смутился.
- Ладно, - вздохнул агент, сообразив, что к чему, - без тебя обошлось, дамский угодник. Но в следующий раз разжалую в рядовые!
- Так точно! Понял! - Дэван вытянулся и отдал честь.
- Иди, спи дальше.
-Бескар куют горячим! – раздался с верхнего яруса голос Бобы, и это опять развеселило присутствующих.
Каллус выключил комлинг и присоединился к остальным, проверяющим оружие.
Шиса оттнесся к сообщению о Звездном Разрушителе серьезно. Он пока не информировал мать-оружейницу, которая была на учениях с детьми. Однако он не исключал возможности нападения в любую минуту, поэтому собрал всех, кто мог держать оружие в руках. Были призваны даже найденыши, достигшие воинского совершеннолетия. Убежище пришло в движение. Детей, раненных и женщин спрятали в Трапезной. Там же оказалась Асока с детьми и Амира с Армой. Фен сам лично перевез Амиру на носилках, предварительно поцеловав ее. Лану Салита отправила туда же, а ее сестер и Дэвана призвали послужить: обеих тви в медкорпусе, а молодого человека с воинами-мандалорцами. Руку ему убрали в специальный корсет из бескара, предотвращающий дальнейшие травмы. И хоть он действовал рукой еще плохо, но он решил стать для своей Тиллы истинным героем. Он попросил Гарду и Даркса подобрать ему оружие и бескар по росту и размеру. Они удивились, но выполнили его просьбу. Бескаргам и шлем были тяжеловаты для парня, но он чувствовал себя защищенным и ничего не боялся. В таком виде он явился попрощаться с Тиллой и долго целовал ее, прежде чем уйти.
Вторая сестра плакала:
- Один братик ранен, теперь второй воевать уходит. Тилла, он такой хорошенький, жаль его будет.
Тилла и сама была вне себя, но ответила сестре-близняшке:
- Ничего. Он храбрый. Он справится. Он – герой!
Шиса дал приказ Тарину и еще одному защитнику, кто остался на борту Славы Мандалора, прикрывать убежище сверху, но предварительно проследить за Звездным Разрушителем. И еще он приказал связаться с группами Защитников, выяснить, кто из них не так далеко от Татуина и призвать.
Перед тем, как подготовить к бою свой крестокрыл, Сабин вместе с Эзрой пришла к Асоке.
- На тебя возложены очень большие надежды, Эзра, - сказала тогрута, обнимая его, как когда-то его четырнадцатилетнего, - будь осторожен. Я чувствую очень большую угрозу.
Она ласково погладила Бриджера по голове.
- Бедный мальчик, сколько ты пережил. Береги Сабин, ее есть за что беречь.
- Асока...- васильковые глаза Эзры смотрели на тогруту с грустью. - Асока...
- Я знаю. Кэйнан тебя не оставит. И твой отец будет сражаться за тебя. Прикрой ему спину вовремя, а он прикроет твою. Ступай. Шиса ждет.
Теперь настало время Сабин. Джедайка так же обняла ее.
- Сабин, отдай мой истребитель Дарксу. Он не только хороший кузнец, но отличный пилот. Пусть послужит. Скажу РэДу, чтобы слушался его как меня. Найди Бевийна-младшего, передай ему. И еще, - она склонилась к уху Сабин и что-то прошептала ей, потом сказала вслух. - Побереги себя, девочка, если хочешь, чтобы ваша с Эзрой свадьба была веселой. Не бросайся в самую бучу, там и без тебя найдутся мастера боя. Твоя задача защитить Убежище и помочь своему будущему мужу.
Сабин обвела взглядом трапезную. Раненные, матери с детьми и те, кто только ожидает прибавления, найденыши…
- Они не должны погибнуть, Асока, - кулаки мандалорки сжались. - Сделаю все возможное, чтобы их защитить. Даже если придется погибнуть вместе с Эзрой. Я - мандалориан'ад[1] и не привыкла отступать.
- Я помогу вам, - ответила Асока.
Пока тогрута разговаривала со своей подругой Сабин, Эзра отошел в уголок, сел и задумался, что он может сделать. Неожиданно он услышал знакомый голос:
- Эзра!
- Кэйнан? - прошептал молодой джедай, оглядываясь.
Перед ним возник призрачный светящийся силуэт, обретший черты Кэйнана Джарруса. Только он был не в домашнем растянутом свитере, а в традиционной джедайской одежде. Призрачный джедай сел рядом со своим учеником.
- Ты очень повзрослел, Эзра. Прости, что не мог придти раньше. Не удивляйся. Я не сгорел, просто слился с Силой. И еще прости за то, что удерживал твою память. Я не хотел, чтобы ты наделал ошибок и погиб. Может я не так далеко ушел от тебя, но ты мне как сын.
- Я знаю, папа Кэйн.
- У меня есть к тебе одно поручение. Я бы очень хотел, чтобы ты стал наставником нашего с Герой Джейсена. Я не смогу ему уже ничем помочь, а ты сможешь быть достойным примером для своего брата.
- Да, я постараюсь. Если...останусь жив. Йода говорил, что будущее всегда в движении.
- Не бойся. Береги Сабин, сынок. Вы не только супруги. Вы те, кого называют Парой Равновесия. Передай Товану Дикку привет от Калеба Дьюма. Я его помню.
Призрачный  Джаррус начал таять.
- Папа Кэйн!
- Я не оставлю тебя, сын, - последнее, что услышал Эзра Бриджер.
- Эз, ты чего кричишь?
- А?
Сабин стояла, загораживая жениха от всех присутствующих, но она зря беспокоилась: здесь было немного шумно, и никто не замечал его.
- Да так. Заснул немного.
Бриджер встал, взял Сабин за руку:
- Пойдем. У нас много дел.

Словарь терминов мандо'а

1Мандалориан'ад -(мандо'а) сын/дочь Мандалора (на мандо'а планета называется Манд'айим, Мандалор -должность, военное звание либо Мандалор-название планеты на всеобщегалактическом), мандалорец(рка)

Подпись автора

Живи, чтобы сражаться! Таков путь!

Глава 15

Дин начал утро с осмотра пола в амбаре. Он просидел там до обеда, пытаясь хоть как-то отремонтировать прогнивший угол. Конструкция всех строений в деревне была такова, что стены жилых домов были сплетены из толстых сучьев, обмазанных изнутри толстым слоем, опаленной огнем, глины. Как поселенцы умудрялись обжечь ее, было не понятно, но конструкция имела вполне сносную крепость, а вот хозяйственные постройки особо изнутри не укреплялись. Прутья гнили, приходилось менять. И если бы только прутья. Деревянный пол в углу тоже прогнил. Все дело оказалось в том, что этот угол был наветренным, и его часто заливали дожди. Джаррин аккуратно вытащил толстые прогнившие прутья из плетеной стены и заменил другими, новыми и прочными. Это оказалось меньшим из зол. С полом пришлось повозиться. Мандо прикидывал и так, и эдак, пока в голову ему не пришло наконец-то оптимальное решение. Принесенный с корабля инструментарий пригодился. Мандо закончил с работой незадолго до того, как Омера позвала его обедать. После обеда Малыша как всегда уложили спать. Винта помогла матери убрать со стола и была отпущена играть. Дин поднял ящик с инструментами и направился к двери.
- Мандо, ты куда? - услышал он.
- На корабль. Дела есть, - буркнул мужчина, чувствуя взгляд Омеры на своей спине.
Он все же остановился и повернулся, поставив тяжелый инструментарий на пол.
- Я отремонтировал угол и пол в амбаре.
- Спасибо...- женщина подошла ближе. - Ты...надолго?
- Есть работа?
- Н-нет...нет, Мандо.
Она смотрела на него таким взглядом, что он опять почувствовал, что штаны с бельем становятся ему малы. Она подошла к нему, обняв ладонями его щеки, преподнялась и с благодарностью поцеловала. Ощущение стало просто невыносимым. Он обхватил ее и припечатал ее губы своими, резко и сильно, тяжело дыша. Ему хотелось прямо здесь и сейчас взять ее. Она поддалась, но он отпустил, сдержался. Скрыв свою голову под шлемом, он забрал ящик и ушел.
Джаррин взошел на борт Лезвия Бритвы, занес и поставил инструментарий подальше от входа, прошел к пищеблоку, послав все обычаи, стянул шлем и выпил несколько кружек воды. Вкус ему не понравился. "Надо менять фильтры на баках", - подумал он. Однако его словно жгло изнутри. "Ситх бы побрал эти штаны!" - выругался Мандо мысленно. Он разозлился на себя, разозлился на Хаадэна, разозлился на собственный ствол, который перестал подчиняться и весьма ощутимо мешал...о, чудо! Напряжение почти ушло. Мандалорец постарался отвлечься. В планах Дина была смена фильтров, смазка скрипящей опоры трапа и приведение себя в порядок. Ему хотелось побывать в душе, подстричься и подравнять свою лицевую растительность до приемлемой нормы, а пока пришлось опять скрыть лицо под шлемом. Вытащив банку со смазочным материалом, он вышел и вздохнул:
- Ладно, старое ты корыто! Сейчас я тебе помогу.
Быстро переделав все свои дела, Омера накинула шаль на плечи и взяла корзинку, заглянула в комнату: Малыш спокойно посапывал в кроватке. Винта была недалеко от дома, играла во что-то с компанией ребятишек, и мать позвала ее. Девочка оставила друзей, быстро подбежав к матери.
- Побудь с Малышом, Винта. Никуда не уходи, не оставляй его одного. Он спит.
- А ты куда?
- Пойду в лес, посмотрю, есть ли что хорошее.
- Как же папа?
- У него дела на корабле. Ему сейчас нельзя мешать.
- Мам, а можно мы будем дальше играть, когда Малыш проснется?
- Можно. Но от дома далеко не уходи, присматривай за мальчиком. И после сна, переодень его в кокофточку, пожалуйста, чтобы он не разгуливал в одежке для сна. Сможешь?
- Да, мам. Возвращайся поскорее.
Молодая соседка окликнула Омеру через изгородь:
- Далеко собралась?!
- Нет. В лес. Присмотришь за детьми?
- А муж-то где?
- Он занят.
- Что ж, присмотрю, - согласилась соседка.
- Спасибо, - улыбнулась она. - Предупреди, пожалуйста, Мандо, если он вернется раньше меня.
- Да уж, скажу. Иди.
Винта осталась дома присматривать за братом, а женщина покинула поселение фермеров. Но пошла она вовсе не в сторону корабля Мандо, чтобы не искушать соседок на всякие домыслы, а в другую сторону. Сначала она действительно набрала грибов, но затем по лесу обошла деревню и приблизилась к Лезвию Бритвы. Трап был опущен. Она поднялась на борт. Мандо сидел у водного бака и, с неестественной силой орудуя двумя ключами, намертво притягивал фильтр к разъему. Свою почти жену он видел через панорамное обозрение визора.
- Мандо, можно к тебе?
- Да. Пожалуйста, - флегматично отозвался он не оборачиваясь.
- Мне нужно поговорить с тобой.
- Я занят, - все так же спокойно и доброжелательно отозвался он. - Позже.
- Можно я подожду в каюте? Мне торопиться некуда.
- Да. Только трап подними.
Омера повиновалась и ушла в каюту. Дин был не против ее визита. Она ему не мешала, но ему не хотелось, чтобы еще какой-нибудь нежданный гость пришел и нарушил его планы.

Она ждала его в каюте, а сам Мандо залез в душ и с наслаждением хорошенько вымылся. У женщины все удобства были вне дома, и помыться без шлема было проблемой, а о том, чтобы вымыть голову, сняв шлем, не могло идти и речи.
В Убежище мандалорцев стригли специальные дроиды. Дин дроидов не любил с детства, поэтому делал, как и многие другие, стриг себя сам специальной машинкой, программирующейся на любую длину волос. Этой же машинкой можно было так же бриться и укорачивать длину щетины, очень точно обрезая ее. Вот и сейчас он с помощью двух зеркал и машинки укоротил свои отросшие волосы и придал им форму точно такую, какая была еще в то время, когда он нашел Малыша. Джаррин оставил короткую щетину на подбородке и окаймляющую лицо, отросшие усы укоротил на две трети длинны, просто чтобы были, полюбовался на себя, поплескался еще, посушился. Прежде, чем надевать чистую одежду под бескар, осмотрел и обработал свои раны. Одеваясь, он негромко напевал:
- Стреляю я так метко
И очень нравлюсь ей.
Беги моя кокетка
В объятия скорей...
...Я как-то растерялся
И взгляд уткнул свой в пол,
Она, чтоб отстреляться
Скорей схватила ствол...
Из душа Мандо вышел чистый и довольный жизнью. Он вспомнил, что в каюте его ждет Омера с каким-то важным разговором. И что ей дома с детьми не сидится? Что за важный разговор? Он вошел в каюту. Женщина подошла к нему.
- Мандо, нам надо все-таки решить дело со свадьбой.
- Да. Я тоже думал об этом. Нам придется лететь на Татуин в мандалорское Убежище, чтобы брак был официальным.
- Разве мы не можем устроить свадьбу здесь и жить спокойно в фермерском поселке?
- Нет, - покачл он головой. - Не можем. Я не могу. Не могу перешагнуть традиции того общества, в котором я был воспитан. Я принял присягу. За меня взяли ответственность. Мой долг продолжать эти традиции и отдать Долг Чести тем, кто когда-то приютил меня, вырастил и выучил. Я-мандалорец, Омера. Это не раса. Это образ жизни, традиции, определенные убеждения. Попрать все это я не могу, как не могу снять шлем прилюдно. Для меня это позор. Только находясь дома, в кругу семьи с самыми близкими людьми я могу обнажить голову. Алиит джури бу'шей бал бескар’гам.[1]
- А дети? Ты их оставишь тут?
- Нет, Омера. Они наши. Я взял за них ответственность, как отец. Они будут с нами.
- Мы вернемся сюда?
Мандо несколько минут молчал, прежде чем ответить и этот ответ был честный:
- Не знаю... Возможно...
Женщина успокоилась, лишь спросила:
- Мне тоже придется носить бескар и принимать присягу?
- Это не обязательно. Многие мандалорцы женятся на...немандалорках. Это личное дело жен: идти вслед за своими мужьями или нет. Но тебе бы я посоветовал учиться рукопашному бою.  Стреляешь ты хорошо. И я рад, что у меня такая жена.
Омера улыбнулась, ее красивые руки скользнули по плечам Мандо вверх, по шее с обеих сторон, по щекам. Ее пальцы забрались в его стриженные густые темные волосы. От этих прикосновений Дина словно ударило током. Он хотел уйти, но остался. Хотел отстранить ее от себя, а вместо этого обнял ее. Она привстала, обвила его шею руками. Губы их соприкоснулись, чтобы последующие десять минут не размыкаться. Он приподнял ее над полом во время поцелуя, удерживая на весу. Сапоги, в которых она обычно ходила, были чуть великоваты ей и соскользнули с  ног, оставив ее босой. Она прижалась к Мандо всем телом и...вдруг почувствовала, как в нее жестко уперлось нечто крупное, как ствол мандалорского карабина, а Мандо в это время чувствовал, что штаны спереди опять катастрофически жмут. Дин поставил женщину на пол, и она, ухватившись руками за ремешок брони на плече, попыталась расстегнуть замки.
- Что ты делаешь, Омера? - он был немного смущен и удивлен.
Женщина улыбнулась ему, погладив рукой по щеке.
- Пытаюсь подарить тебе маленького мандалорчика.
Сейчас он понял, что пути к отступлению нет, и это неизбежность для двоих. Джаррин будто снова услышал голос матери-оружейницы, сказавшей "таков путь", и голоса своих собратьев, хором произнесших " таков путь" следом за ней.
Он помог Омере снять с него бескар, сбросил обувь и теперь стоял перед ней в штанах и мандалорской рубахе. Мандо привлек женщину к себе, уткнувшись в ее шикарные черные волосы, пахнущие лесом и травами. Он нее, как от какой-нибудь чаровницы из мандалорской сказки, пахло травами и цветами, и этот медовый запах сводил с ума.
Он уже не мог сдерживаться. Он покрыл поцелуями каждый маленький кусочек ее лица, опустился ниже, целуя шею. Когда он добрался до ямки меж ключицами и нежно коснулся ее губами, Омера издала негромкий полувздох-полустон:
- Мандо...
Его это завело. Он поднял ее на руки и перенес на полочную койку, которую он так и не убрал. Там они покрыли друг друга поцелуями, избавлясь от всего оставшегося. Мандо завис над Омерой, обхватив горячими ладонями ее плечи, и почувствовал вдруг, что она дрожит. Руками она обняла его, и руки были холодны.
- Омера, ты...боишься? Не надо. Я постараюсь ничем не оскорбить тебя.
Ей действительно сейчас было страшно. Она слишком сильно любила этого охотника за головами, но также сильно боялась этого человека в бескаре, прячущего лицо за Т-образным визором шлема: слишком мало они были знакомы. Дин понимал, что сейчас она зажмется и ничего не получится. Вся супружеская жизнь будет восприниматься, как мучение, пока не рухнет в одночасье. Чтобы она расслабилась, он снова начал осторожно целовать ее, начав с губ и опустившись ниже. Он прошелся поцелуями по шее, снова поцеловал ключичную ямку, но не один, а несколько раз, чем вызвал у нее более громкий стон-выдох:
- Мандо...
Тогда он чуть сполз, дошел до взволнованно вздымающейся груди и несколько раз приложился губами к грудной ложбинке, услышав уже вполне громкий стон Омеры:
- Мандо! - при этом она чуть прогнулась в спине. И он сорвался. Она громко выдохнула, почти вскрикнула, когда почувствовала его сильное, мгновенное  движение.
В любви Мандо был сильный, быстрый и резкий. Он словно не осознавал, что делает, стремясь к долгожданному финалу и слегка постанывая. Ей было больно, когда он забирался слишком глубоко, довольно грубо вламываясь в нее. Тогда она заставляла и его чувствовать боль, впиваясь в его спину ногтями и царапая. При этом Дин слышал, как из уст Омеры громко вырывается укоризненный окрик:
- Мандо!!
Он будто просыпался на миг и притормаживал, сбавляя темп и напор, но затем снова впадал в непонятное, почти бессознательное состояние, и все начиналось заново.
Он чувствовал, еще немного и все произойдет, двигался все быстрее и быстрее, заставляя Омеру вскрикивать громче и громче. За минуту до того, как все кончилось, она вдруг сильно выгнулась в его руках и громко закричала, вцепившись в него и расцарапав до крови, и в этот момент из него уст вырвался громкий короткий стон, и он сильно выдохнул "ойййааа". Финал был мощный, похожий на залп из крупнокалиберного оружия...

Удовлетворившись друг другом, они лежали обнявшись. Джаррин выложился весь. Он обмяк, обнимая Омеру и пытаясь выровнять дыхание, был весь влажный, даже волосы. Спину жгло.
- Я, наверное, огорчил тебя. Я предупреждал, что это плохая идея, - сказал он тихо. – Прости, у меня давно так крышу не сносило. 
Омера прижимала его голову к своей груди и ерошила его влажные волосы.
- Нет, не огорчил. Но...в следующий раз будь...помягче, Мандо, - ответила задумчиво Омера и пошутила. - Ты очень горячий, я боялась, что сгорю.
Дин улыбнулся. Он чувствовал с ее стороны любовь и мягкую ласку, которой со времен детства не испытывал. Сейчас он будто снова оказался маленьким мальчиком, сидящим на коленях у обнимающей его матери-оружейницы.
- Я благодарен тебе... - он поцеловал Омере руку. – Оми… Моя Оми.
Она гладила его по голове и плечам, прижимая к себе и слыша, как он тихо напевает:
- Если можно было бы
Из бескара выковать
Самое главное
И только для себя...
Хоть бескар весь изведешь,
Как бы ни был он хорош,
Самое главное выковать нельзя.
Чтобы было главное,
Крепкое и славное,
Нужно, чтобы честь была
Друг другу отдана.
Чтобы было ладное,
Больное и сладкое,
Необходимы двое:
Воин и его жена.
Целое единое,
Все пополам делимое,
Когда друг с другом вместе
И когда разделены.
Для нее любимый он,
Для него - любимая.
Подрастают воины,
В любви что рождены.
Сильный, рассудительный,
Верный, положительный,
Ответственный мужчина
Манд'алор семьи.
Готов ее он подержать,
Готов любить и уважать:
Жена в семье коммандер,
Как ни посмотри.
Где двое, там и трое,
Там вырастут герои.
Бескар куют горячим,
Лишь в форму он залит.
Здесь выстрел много стоит
Один из всей обоймы,
Стрелок что б меткий выиграл,
Как главный приз, двоих.
Если можно было бы
Из бескара выковать
Самое главное
И только для себя...
Даже если он хорош,
Знай, судьбы ты ни скуешь.
Самое главное выковать нельзя!
Она слушала его негромкое пение старой брачной мандалорской баллады. Голос был приятный, с небольшой хрипотцой. Когда он закончил петь, предваряя ее вопрос, сказал ей:
- Эту песню поют мужья своим женам на брачном ложе. Таков путь.
Он привстал и снова навис над ней. Она скользнула руками по его сильной груди. Женщина рассматривала его. Вот совсем свежий шрам, даже два, под шеей, вероятно, полученный в недавней борьбе с Хааденом или его приспешниками. Вон там, под сердцем тоже шрам, но какой-то не очень новый, а еще под ребрами. Еще один, пересекающий грудь, совсем старый, шрам на руке, тоже недавний...какой же жизнью он жил, чтобы заработать все это? Наемник, воин, жертва? У нее не было ответов на эти вопросы.
- Оми, послушай, я могу доверять тебе. Я знаю, ты не выдашь.
- И какую тайну ты хочешь мне доверить?
- Имя. Свое. Настоящее.
- Настоящее имя? – удивленно произнесла она.
- Да. Мандо...меня так назвал отец-мандалорец. Он спрятал меня, я был в имперских списках на уничтожение. В Убежище существует обычай менять найденышу имя. Не всегда, но в большинстве случаев.
- Кто же ты на самом деле?
- Меня зовут Дин Джаррин. Только свои знают об этом. Теперь и ты. Для всех я Мандо. Если хочешь пользоваться моим настоящим именем, оставь его для нас двоих.
Женщина вдруг притянула его к себе:
- Я люблю тебя... Дин.
Долгий поцелуй снова закончился неизбежностью для двоих. В этот раз он постарался быть намного нежнее со своей любимой.

Они провели вдвоем около трех счастливых часов, пока не вспомнили, что оставили детей одних. Мандо снова ушел в душ. Спина нестерпимо ссаднила. Он вернулся в каюту позже и принес с собой антисептик для промывания ран и бактаспрей, попросив Омеру обработать ему спину. Ее прикосновения снова словно током ударили, но он сдержался. Ему было больно, и эта боль гасила желание, сводя его на "нет".
Дин посидел еще немного в каюте, отослав Омеру в душ, и подождал, когда бакта впитается и начнет действовать. Оделся.  Ему нашлось, что делать. Включив свет, он снял запачканый чехол с мандолорианского пледа и отправил его в очиститель. Можно было не следить за процессом: умная техника выключалась сама, как только операция  чистки ткани была завершена.
Вскоре вернулась Омера.
- Мы пойдем в поселение разными путями, я сказала Винте, что собираюсь в лес за грибами. Не удивляйся, если тебя предупредят об этом.
Мандо кивнул.
- Да. Ей не стоит знать о происходящем. В поселке спрятаться некуда, в доме вдвоем быть ненадежно. Гораздо удобнее, когда есть куда идти.
Они вышли одновременно. Мандалорец поднял трап корабля. "Вроде бы не скрипит",- подумал Мандо, прислушиваясь к звуку подъемного механизма.  С хлопком поднявшегося трапа активировалась охранная система.
Любимая уже хотела идти, подняв корзину, но Джаррин притянул ее к себе и, приподняв шлем, крепко поцеловал в губы.
- Я бы хотел еще раз побыть вдвоем с тобой, - сказал он.
- Если обещаешь, что в следующий раз не опалишь меня огнем из огнемета, - засмеялась женщина, провела рукой по его щеке под шлемом, – тогда я согласна.
Сейчас она чувствовала, что перестала его бояться.
- Ты мой муж, - напомнила она.
Через тепловой визор Дин просканировал окружающую обстановку на присутствие кого-либо, кто мог бы выдать их тайну. К счастью, в лесу никого не было.
- Ладно, - вздохнул он,- пойдем.

Винта осталась в доме с Малышом. Она подвинула его летающую колыбель к кровати, на которой спал Дин Джаррин и залезла на постель с ногами, сбросив обувь. Потом ее сморил сон и она прилегла. Девочка боялась заснуть и упустить братца из виду, она терпела, и все же сон оказался сильнее. Неожиданно кто-то обнял ее.
Винта еле разлепила веки. Малыш стоял с ней рядом и обнимал ее.
- Ви-и!
Она привстала, взяла его на руки, обняла и прилегла снова.
- Мама сказала, что тебе надо спать. Ты спи, а я присмотрю за тобой, - сказала Винта и чмокнула в нос мальчика. Он хихикнул, но послушался и улегся. Чувствуя его мягкие теплые ушки она задремала. Ее младший братец тоже прикрыл глаза. Минут через двадцать дети уже умиротворенно спали.

Женщина пробиралась по лесу в обход деревни, а Мандо уже пришел домой. Соседка предупредила его, что Омера ушла в лес, дети дома. Мандалорец кивнул, коротко поблагодарив, и вошел в дом. В доме стояла непривычная тишина. Ему это показалось подозрительным. Сначала он зашел в кухню - никого. В комнате Омеры и Винты тоже никого не было. Джаррин вытащил бластер из кобуры, держа его наготове, осторожно заглянул в свою комнату и опустил оружие. Он просто стоял и лыбился под шлемом, любуясь на чудную картину. Дети крепко спали, развалившись на его кровати и обнимая друг друга. Настоящие маленькие брат и сестра. Однако он что-то задел рукой, и это что-то упало на деревянный пол, громко загремев.
«Надо было эту доску в амбар вытащить», - подосадовал Дин. Звук разбудил ребятишек. Винта открыла глаза и села на кровати, обнимая братика, который потер большие темные глазки маленькими ручками.
- Папа! - радостно вскрикнули дети в один голос.
Прятаться смысла не имело. Мандо убрал оружие и вошел в комнату, сняв шлем. Еще пару минут и он уже обнимал своих детей так, будто не видел их целый год. Кто-то обнял всех троих. Винта и Малыш подняли глаза.
- Мама!
- Сегодня я пожарю на ужин еще грибов, - сказала она. – Надеюсь, вы вели себя хорошо? Не ссорились?
- Они лучшие дети в ближайшем парсеке, - заверил жену посмеивающийся Мандо.
- Значит, они заслужили праздник, - заулыбалась Омера.
- Я помогу, дорогая. Кстати, может быть грибы пожарить на открытом огне?
- Что ж, ты в этом мастер.
- Ма, я помогу тебе их почистить, - отозвалась Винта.
Затем, грибы были почищены, мандалорец снова развел на дворе огонь, и пока дрова прогорали, он нарезал крупные грибы на тонкие ломтики и завернул в них мелко покрошенный криль, смешав с солью и специями, а после выложил эти маленькие рулеты на решетку, посыпав рядом более мелкие грибы и овощи. Когда все было готово, он ушел в дом и попробовал все первый. Счел, что все прилично приготовилось, и аккуратно снял с решетки, положив разогреваться вчерашнее мясо.
Солнце садилось, а небольшая семейка Дина Джаррина сидела на кухне и чинно ужинала.
- Па, где ты научился так здорово готовить? - спросила Винта.
Дин вспомнил ответ Т'орна на подобный вопрос.
- В походах, - коротко сказал он.
Малыш прошел "пищевое испытание" рыбой и грибами. Все усвоилось хорошо, поэтому он сидел и довольствовался двумя рулетиками с крилем и овощами. Все было горячее, и для него еду специально остудили. Мандо мелко покрошил мальцу мясо и положил в тарелку. Салатовое чудо извозилось, уписывая еду и Джаррину прибавилось забот хорошенько оттереть его руки и весело ухмыляющуюся, довольную мордашку.
- Что ж ты так увозился, малой? Нехорошо! - нахмурился отец. - Ты же не гамморианец какой-нибудь. Осталось только захрюкать.
Но мальчик был доволен жизнью и едой, поэтому воспринял ворчание папы без особой печали. После ужина, пока Омера с дочерью прибирали со стола и все мыли, у Мандо тоже нашлись дела, например, затушить кострище, посыпав его слоем грунта. Далее он сам отмыл решетку для жарки и убрал до востребования. Дети носились по двору и играли во что-то. "Пусть играют, им положено", - улыбнулся Мандо, вспомнив, как он играл с Пазом, Килредом, Ори’Вердом и мальчиком-тви'лекком в догонялки. Тви'лекка звали Тин Чат'Лама. Он погиб, защищая Убежище, когда Гидеон вторгся туда. Доспехи Тина лежали под грудой таких же, и шлем находился в куче шлемов погибших мандалорцев. У Мандо сжалось сердце от жалости. Он дружил с ним. Тин был веселый и жизнерадостный, он никогда не показывал, что ему грустно или страшно. Этот мальчишка, "умник", как его называл Паз, был настоящим другом. Сколько раз они были на волосок от наказания, но Тин никогда не выдавал их, а однажды получил за всех, сказав, что он виноват. Мандо до сих пор было стыдно, что он малодушно промолчал. Правда, юного тви'лекка наказали символически: драить и смазывать бластеры бойцов весь день, от рассвета до заката с краткими перерывами на трапезу...Теперь Тина нет.
Мандалорец устал за сегодняшний день. Если бы он был один, то махнул бы на все рукой и ушел спать, но наигравшийся сын требовал внимания и...хорошей ванны. Для этих целей Омера принесла детское корытце, в котором раньше купала дочку, и Мандо хорошенько искупал в нем мальчика. Завернутый в банную детскую простыню, ребенок еще больше стал напоминать младенца. Греясь в папиных руках, он вопросительно посмотрел на отца.
- Папа, э-э-э-у-у-у-а-а-а...
- Да, малой, сейчас переоденемся. Мокрая ткань, я знаю. Терпи.
Уже в доме на мальчика надели мандалорскую рубашку для дальнейшего сна. Омера подогрела в чашке молоко банты, которое муж принес днем раньше из охладителя на корабле, и отдала ее Малышу. Тот с удовольствием выхлебал молоко и протянул чашку отцу.
- Папа, на. Еще. Дай.
Пришлось разогреть и дать ему добавку. Омера, посмотрев на дитя, вздохнула.
- Хоть зубки у Малыша есть, но, похоже, мама не докормила его.
- Он не помнит своих родителей, но помнит, что его украли. Его держали в плену. Один человек смог контактировать с ним. Разум у этого ребенка обычный, каким и должен быть в пять лет, но мальчик не развит. Вероятно, с ним даже не занимались. Мне удалось научить ему многому, чему учат детей в более младшем возрасте. Теперь на мне обязанность разговорить его.
- Бедняжка. Как он вообще выдержал такое?
- Крепкий парень, - вздохнул Мандо. - Но возможно ты права, он не докормлен. Когда я забирал его, то понял, что малого кормили смесью. Вывод лишь один: его украли еще совсем маленьким. Вероятно, более твердую пищу ему давали в растертом или полурастертом виде. Скорее всего, пираты не представляли возрастных норм этого ребенка. Ему пятьдесят. Но разумом он пятилетний.
- Да, сложно, - согласилась женщина. - Но мы его любим таким, какой он есть.
Мальчик, сидя на коленях у отца и отхлебывая молоко, похоже, не прислушивался к разговору и получал удовольствие от теплого питья. Выпив все, он протянул чашку Омере.
- Мама, на!
Омера забрала ее и, пожелав хороших снов, вышла. Дин устало снял с себя бескар. Ему хотелось свалится на кровать и тут же уснуть, а мелкого отдать под опеку жены, но он так не мог. Он был ответственен за дитя. Малыш не хотел в кроватку и при попытке Джаррина уложить его, начал громко хныкать и ныть.
- Ладно. А вот так?
Мандо завернул его в одеяльце и лег сам, положив мальчика себе на грудь. Оказавшись в тепле и слыша, как бьется сердце его отца,  ребенок улегся, обнял его, выпростав маленькую ручку из одеялка.
- Папа...- сонно позвал он.
- Я тут, сынок, спи, - так же сонно отозвался отец, нежно прижимая сверток к себе.
Омера расчесывала свои прекрасные волосы перед сном. Винта вскочила с кровати и хотела выйти из комнаты.
- Дочка, куда это ты в одной сорочке? Простудишься. Ложись спать.
- Мама, я быстро. Пожелаю папе и братику хороших снов и приду. Ну, ма-а-ам!
- Хорошо. Только не долго, дочь.
- Да, мама.
Винта выскочила за плотную ткань, заменяющую двери в доме. Прошло время, а ее все не было, и мать пошла "отлавливать" егозу в комнату мужа, но войдя удивленно остановилась: на кровати развалившись похрапывал Мандо, одной рукой обнимая сына, спящего на его груди, а второй он обнимал Винту, забившуюся ему под бок и уткнувшуюся в него. Картина была настолько милой, что Омере жаль было нарушать их сон. Поэтому она принесла широкий плед и накрыла им всех троих. На этой большой кровати места вполне хватало еще на одного. Женщина подумала немного, полюбовалась на отца двух маленьких ребятишек, а потом выключила свет и забралась под теплый плед, обняв одновременно и мужа и дочь.

Мандалорец провел на Соргане две недели, занимаясь хозяйством, охотой, рыбалкой и детьми. Его женщина никак не могла нарадоваться: она была счастлива, что у нее такой муж. Они даже раза три слетали все вместе на озеро искупаться и устроить там небольшой пикничок. Больше всех радовался Малыш. Ему была дана возможность побегать, поплескаться и...половить лягушек. Одну он съел, а вторую предложил членам семьи, но все отказались и тогда Малыш...отпустил ее. Бросил обратно в озеро и не стал есть.
- Сын, ты ж их любишь? - криво усмехнулся Мандо, но любимый папин сынулька опечаленно опустил ушки и вздохнул.
- Ладно, не грусти, эта квакушка тебе еще спасибо скажет за предоставленную свободу, - отец пригладил его ушки и мальчик, посмотрев на него снизу вверх, снова весело улыбнулся.
Омера как-то не очень желала купаться. Она сказала, что вода для нее слишком холодная, и ей достаточно помочить руки и ноги, к тому же она смотрит за детьми и купаться ей некогда. Дин настаивать не стал. Он, Винта и Малыш с удовольствием поплавали. Винта даже посоревновалась с отцом, кто быстрее, но мандалорец все же оказался первым, кто доплыл до наклоненного над водой куста, росшего не так далеко. Дитя отпускали плескаться лишь у самого берега, опасаясь за него, но неожиданно Малыш, наблюдая за Мандо, оттолкнулся от дна и поплыл. Если бы отец не перехватил его, то малец оказался бы в глубоком месте, где могла случится беда. Мальчика не ругали, но и не разрешали далеко заплывать.
Мать с дочкой снова занялись крилем, больше не опасаясь, что нагрянет еще какой-нибудь хам. Они были защищены. Мандо начал понемногу обучать Винту. Малыш сидя на бревне у дома наблюдал за ними, впрочем, как и деревенские мальчишки.
- Мандо, ну, зачем девочку-то обучать драться? Она же не мальчишка, - с укором говорила ему мать Винты, но он был не приклонен, мол, дочь мандалорца должна уметь защищать себя и дом.
В конце концов Омера махнула рукой: пусть делает, что хочет. Джаррин старался не "перегреть бескар" и делал обучение неким подобием игры, как некогда начинал обучать его Тай Т'орн. Кроме этого, любопытная девчонка начала интересоваться мандо'а и спрашивала "как будет по-мандалорски это, а как то". Он радовался, что дочь такая любознательная и не спеша учил ее мандо'а.
Пошла третья неделя. Омера как всегда готовила обед. Только что она драгой наловила криля и теперь варила его, чтобы потом почистить и обжарить в овощном соусе. Рядом кипела кастрюлька с супом из мяса рылоящера. Женщина ловко крошила овощи, чтобы в определенный срок бросить их в суп. В кухню вошел Мандо. Он наполнил глиняную кружку водой и быстро, крупными глотками выпил ее до дна. Отставив кружку на стол, он прошел к Омере и обнял ее сзади. Она почувствовала, как он поцеловал ей плечо.
- Как дроид? Ты его починил? Это серьезная поломка? - спросила она.
В деревне осталось лишь пара стареньких дроидов серии R2R4, которых местные жители запрягали в антигравитационные тележки. Один из них недавно перестал действовать, и фермеры позвали мандалорца, чтобы тот посмотрел, что можно сделать. При всей своей нелюбви к дроидам, разве что с благосклонностью к АйДжи-11, Дин пожалел местных фермеров и хорошенько поковырялся в их металлическом друге. Поломку он нашел. Сгоревшие микросхемы пришлось заменить и настроить этот старый электронный бидон. Теперь фермеры почистили дроида и впрягли в тележку. Мандо посоветовал им заново покрасить его и даже дал баллончик с красной краской.
- Да, дорогая. Все хорошо.
Он все еще обнимал ее.
- Мандо? - она знала, что это еще не все и ждала, что он скажет.
- Я обещал прибыть через месяц в Убежище и не могу подвести товарищей.
- Ты улетаешь? - Омера замерла, отложив ножик и овощь и вытерев руки передником. В этом вопросе сквозила грусть.
- Мы улетаем. Завтра. Днем. Все четверо: ты, я и дети.
Как быстро. И нужно покинуть этот дом, в котором она прожила всю жизнь, и этот пруд с крилем, разводить который их с матерью научили соседи, и этих добрых людей... Как же трудно вот так сорваться с места и лететь неизвестно куда. Что ждет там, впереди? Однако пути назад уже нет.
Она повернулась к нему лицом, уткнулась в него. Мандо почувствовал, как дрожат ее плечи. Он понял ее без слов. Да, тяжело. Ему и самому не хотелось улетать отсюда. Что их ждет? Несносная татуинская жара, песок, отсутствие воды и тесная комнатенка Убежища, разделенная на их и детскую половины, без кухни, со стряпней дроидов. А женщине нужен дом. Угол, где она может чувствовать себя полной хозяйкой. Там даже детям играть негде, а пойти погулять вообще проблема. Винта привыкла жить на свободе, в окружении чудесной природы. А что она увидит там? Что же делать? Лететь надо, а дальше? Может, вернуться сюда? Почему бы не вернутся? Или попросить у Мандалора подарить им крохотный кусочек где-нибудь...ну, хоть на Конкордии, чтобы можно было выстроить дом и жить. Хотя зачем Конкордия, если есть Сорган?
Мысли перемешались в голове у Джаррина. Он решил, что разберется с этим позже.
- Нам надо вступить в брак официально, - произнес спокойно он. - Я не обещаю, но возможно, мы вернемся еще сюда. Таков путь.
Она обняла его. Крепко. Чтобы ни случилось, она сама выбрала этот путь. В конце концов, как его жена она обязана следовать за ним.
- Я не брошу тебя, Мандо.
- Я не оставлю тебя, Омера.
После обеда Дин оставил жену и дочь собирать вещи, а сам решил прогуляться до корабля в компании Малыша.
- Пойдем, малой, прогуляемся, засиделись, - позвал его отец.
Второго приглашения мальчику не надо было. Он резво заторопился за отцом, неуклюже переваливаясь. Джаррин остановился лишь раз, когда вышел с территории поселения, проверив бластер в кобуре на всякий непредвиденный случай. Малыш задрал ушастенькую голову и уставился на отца большими темными глазами.
- Папа?
- Устал, мелкий? - насмешливо спросил мандалорец.
- Не. Папа, ув-в!
Увидев, что мальчик держится за живот, Мандо спокойно сказал ему:
- Валяй, делай дело, только с дороги отойди.
Он вспомнил, что как только цель была найдена, большой проблемой были памперсы. Дину пришлось научиться менять их мальчику и ухаживать за ним. После того, как он спас ребенка от клиента, началась мучительная борьба за отучение дитяти от памперсов. Джаррин негромко ругался на мандо'а, меняя пеленки в кроватке мелкого, но памперсы ему из принципа не одевал и старался научить его просится в туалет по делу. Тогда он думал: «Ничего, походит с мокрой попой, сам запросится» Все же Мандо победил. Потом пришлось научить Малыша правильно ходить в этот самый туалет, а не обливать сидалище и пол и уж, тем более, не обгаживать. Малыш научился и этому, поддерживаемый на сидалище отцом. Ну, а если оба находились вне корабля, то ребенку разрешалось справляться самостоятельно. Вот только ухаживать за собой после мальчик не умел, но Мандо не отчаивался и, раз за разом ухаживая за ним, показывал на этом примере, как надо. Омера отдала Малышу старый горшок Винты. Сложность была в том, что горшка на столь малую попу просто не существовало. Тогда поразмышляв, Мандо понял, до чего не додумался раньше. Он выпилил из дерева такое же сидалище на этот горшок, только маленькое, приделал к нему крышку, тщательно отшкурил и покрасил стойкой краской. Все как у взрослого. Просушив, отдал сыну, научив пользоваться. Мальчик был умный и сразу сообразил по аналогии с корабельным гальюном, что ему делать с личным "троном". Отец порадовался:
- Растет парень.
Через несколько минут они снова продолжили свой путь.
- Нравится тебе здесь?
- Да.
- Завтра улетим.
Малыш остановился, опустил ушки.
- Бххы-ы! Бххы-ы! Мама-а! - он потер ручками глаза.
Джаррин присел на корточки и погладил его по голове.
- Мама полетит с нами, сынок. Не переживай.
- Па, мама? - дитя удивленно смотрело на мандалорца, приоткрыв рот.
- И Винта, - улыбнулся Дин.
Улыбку Малыш нечетко, но разглядел под бескаром и сам улыбнулся наконец.
- Папа...- он подошел к отцу и обнял его руку.
Дин взял его на руки и прижал к себе. Он любил свое дитя, слишком много крови было пролито за свободу и безопасность мальчика. Сын дорого ему достался, но это был его сын, которого Мандо любил всем сердцем.

Вечером семья укладывалась спать. Винта наигравшись и наработавшись за день, быстро и крепко заснула. У Мандо все еще горел свет. Малыш никак не мог заснуть. Он задремывал на несколько минут и тут же просыпался. Капризничал. Дину пришлось устроить ему небольшой опрос.
- Что болит, мелкий? Болит что-то?
- Да.
-Где? Покажи.
- У-у-у! - сказал мальчик, закрыв лоб ручками.
- Голова болит?
- Да. Па-а, у-у-у! Бхы-ы!
- А еще что?
Ребенок влажными глазами смотрел на Мандо и продолжал держаться за лоб.
Омера встала и зашла к ним. Она появилась в тот момент, когда муж выяснил у сына причину беспокойства. Тут же она принесла чашку, где был размешано лекарство.
- Дин, это средство от головной боли. Он перегрелся, похоже, - тихо произнесла она, положив заботливо ладонь на лоб Малыша.
Мандо отдал ей сына. Женщина тихо взяла ребенка на руки и аккуратно поцеловала в лоб, а после напоила раствором.
Прошло немного времени, прежде чем дитя перестало плакать и капризничать. Омера носила его на руках по комнате и слегка укачивала. Малыш успокоился и крепко заснул на руках у матери. Женщина еще немного походила с ним и осторожно уложила в кроватку, прикрыв одеялком и покачав ее. Ребенок спал крепко. Тогда она бесшумно увела кроватку в комнату Винты, вернулась, выключила свет, забралась к мужу под одеяло и обняла. Далее они постарались сделать все тихо и аккуратно, чтобы не шуметь и не разбудить детей. В этот раз Мандо был нежен с ней как никогда. Засыпая рядом с женой, ему казалось, что он слышит голос матери-оружейницы:
- Бескар куют горячим!

После обеда пришла пора трогаться в путь. Мандо перенес нехитрый скарб жены и дочери вместе с кроваткойси вещами сына на борт Лезвия Бритвы. Перенес туда же ящики с корелианским элем и папуур'гал. Винту с Малышом отправил на корабль, запретив им что-либо трогать и куда-либо лезть. Он ждал, пока Омера раздаст соседям ценные указания, по поводу своего нехитрого жилища и пруда с крилем.
Она зашла в дом. Дин пошел вслед за ней, чтобы позвать, но заглянув за полог, закрывающий вход, увидел, что она прислонилась всем телом к стене и уткнулась в нее лбом. Она прощалась со своей прошлой жизнью, с домом, где она выросла, жила с мужем, родила дочь. Дом был для нее местом потерь и радостей, и теперь его необходимо было оставить ради новой, неизвестной для нее жизни.
Мандо не стал ее торопить. Он уселся на бревне снаружи и еще раз обвел взглядом через Т- образный визор шлема все, что его окружало. Он и сам не желал покидать это место. Что делать, дети Манд’айим[2] так устроены, что живут полукочевой жизнью военных походов, а если войны нет, то выбирают эту жизнь и воюют против того, что кажется им не справедливым в этом мире.
Вскоре Омера вышла. Он так же отправил ее на корабль вслед за детьми, а сам сказал, что будет позже, так как у него тут есть еще пара дел.
Джаррин зашел в дом, показавшийся ему опустевшим и лишившимся души, словно тело павшего в бою воина. Он заглянул в кухню, в комнату Винты, после прошел в комнату, где жил он и его маленький сын. Подошел к кровати, на которой накануне занимался любовью с Омерой и присел на край. Дин решил обязательно вернуться сюда с семьей. Сюда, где он нашел дом, какого у него кроме старой доимперской жестянки не было, нашел семью - тех, кто стал ему дорог, нашел в конце концов, самого себя.
- Когда все теряешь, образуется пустота, - как-то в детстве сказал ему отец. Коммандер Т'орн оказался прав. Когда внутри ничего нет, это начинает разрывать на куски, и целым быть при этом очень сложно. Но теперь Дин знал, что он целый. Он снял шлем и сидел молча, будто не было сил подняться и покинуть этот дом, окна и ставни которого были наглухо закрыты, как глаза уснувшего. По щеке Мандо сползла слеза. Он привязался к этому жилищу как к человеку. Взять и покинуть его было трудно.
- Мандо...
- Омера? Что ты тут делаешь? Я же попросил тебя присмотреть за детьми?
- Я подумала, что могла бы чем-то помочь.
Мандо как-то хрипло произнес:
- Я и сам не хочу улетать, но я дал слово.
- Я знаю, - она села рядом.
- Оми...
- Тссс, молчи...- прошептала она, нежно обнимая его. Он обхватил жену, впечатав свои губы в ее, сильно и крепко.
Неожиданно он поддался нахлынувшим на него чувствам. Несмотря на свой бескар, он будто ощущал ее всем своим существом. С деревянной кровати матрас был снят, остались лишь гладкие полированные доски, но даже это не помешало их отношениям. Они забыли все и пришли в себя, только когда очередной выстрел был сделан. Он услышал громкий вскрик Омеры и свое " оййаа". "Раздолбай!"- обругал себя запыхавшийся Мандо, и в комнате раздалось негромкое:
- Если б можно было бы
Из бескара выковать...

Славарь терминов мандо'а

1Алиит джури бу’шей бал бескар’гам-(мандо’а) шлем и доспех принадлежит семье.
2 Манд’айим –(мандо’а) планета Мандалор

Отредактировано Marysia Oczkowska (2021-02-17 01:34:53)

Подпись автора

Живи, чтобы сражаться! Таков путь!