"Как холодно... Ноги будто во льду, а позвоночник звенит от напряжения. Разве так бывает? И шум моря. Кажется, будто оно вот-вот захлестнет меня..."

Бренн с трудом разлепил глаза. Над ним тянулись тяжелые снежные облака, цепляющиеся за верхушки тонких, невероятно прямых деревьев. Они были так близко, что казалось, будто их корни проросли через его грудь, мешая пошевелиться. Бренн хотел глубоко вздохнуть, но невыносимая боль проснеслась через его тело, ударила в голову и лишила викинга сознания.

"Чайки кричат. Нужно накрыть рыбу, иначе эти птицы все разворуют. Им мало отсеченых голов и требухи, подавай свежатину. Что за птицы? Вместо желудков - бездонные бочки..."

Закашлявшись, Бренн ощутил острую боль в груди. Борода и шея намокли, и викинг почувствовал привкус крови. От моря не осталось и следа. Зато вокруг появилось поле в ярких пятнах. Захрипев, Бренн все же сумел повернуть голову, спугнув любопытную черно-серую ворону.
Пятна вдруг собрались в клубки и превратились в тела, разбросанные по снегу. Копья, пробитые щиты... Бренн перевел взгляд на лес, но вместо него увидел торчащие из груди стрелы.
С неба посыпался снег.
Дышать становилось все сложнее, и викинг чувствовал, как внутри бурлит и пенится непослушная река. Еще немного - и она иссякнет, оставив его в вечном сне.
- Не опоздала бы... - прошептал Бренн.

"Лодка начала с силой раскачиваться, унося викинга в море. Казалось, что воздух почти иссяк, а в голове стоял гул, будто тысяча ветров заговорила одновременно. Бренн отпустил весла, откинувшись назад, и стал ждать волну. Но в одно мгновение все затихло".

Ее шаги были не слышны, но осязаемы. Земля задрожала, боясь и одновременно приветствуя гостью.
Снег повалил сильнее, попадая в нос и уши, но Бренну было уже все равно: над ним склонилась Неземная.
- Выберешь меч - рано выпустишь душу. Говорили тебе, так?
Викинг кивнул, не смея оторвать взгляда от прекрасного и строгого лица валькирии. Над ее головой сияли молнии, а от волос шел аромат соленого морского воздуха и полевых цветов.
- Не по душе мне забирать таких, как ты.
- Такова жизнь. - Брен растянул губы в улыбке.
- И впраду.
Ледяная ладонь Неземной коснулась лба викинга, и он ощутил, как воздух наполняет его грудь.
- Все, что не успел тут, исполнишь в Зале. Пойдем, тебя заждались.
Бренн с легкостью перышка вскочил на ноги и зашагал за искрящейся фигурой. А снежная буря, почуяв неравную силу, осыпалась вниз, облизывая высокие сапоги валькирии, которые при каждом шаге источали искры.

***

Звонок телефона вывел Олю из оцепенения. Мама, звонившая в третий раз, снова принялась кричать в трубку о том, "какой он козел", иногда меняя тему на "мы справимся, ты не переживай".
Стоя у окна, Оля сама не заметила, как начала качать головой в такт смешному коту, прихваченному из маленького суши-бара. Ее "бывший" вообще был мастер на такие выходки и, почему-то, Оле всегда казалось это смешным. Глупым, некрасивым, но по-идиотски смешным. А сейчас...
Она оторвала телефон от уха и бросила взгляд на снимок УЗИ и выписку врача. "Беременность сроком 10 недель..."
Вытянутое лицо ее "любви всей жизни" и пустые глаза. Почти год легких, непринужденных отношений, планы на будущее, поездка в теплый Сочи... Оказывается, любить хорошо ровно до переломного момента. Он все обнуляет и наглядно показывает, в одной ли связке люди или так, пока легко и непроблемно.
Планы посыпались и перестали казаться реальными, Сочи вспомнился удушающе жарким, а в животе вдруг все как-то затихло.
Оля села в кресло и прикрыла глаза.

На огромном ватмане - куча каракулей, которые весело выводит светловолосый мальчишка. Причем рисует он сразу двумя руками, крепко держа разноцветные маркеры.

Включить свет и выключить. И так - раз десять, пока по телевизору не покажут очередную рекламу. Только тогда этот милый хулиган на мгновение успокоится и переключит внимание.

Сочи и правда жаркий, но какая разница, когда растопыренные маленькие пальцы ног зарываются в черный песок, а потом тянутся к прохладной воде, чтобы скорее смыть мелкие камушки.

Коляска быстро катится по лесной дороге. В ней спит светловолосый мальчик, сжимая в руке желтую, еще не дозревшую шишку. Над головой - высокие кроны сосен, среди которых прыгают отъевшиеся за лето сойки и дятлы с пестрыми головами.

- Алло! Дочь, ну ты где?.. - голос мамы, как колокол, на секунду оглушил Олю, и она недовольно поежилась.
- Да я слушаю, слушаю... Я вот что подумала: коляску надо такую, чтобы по лесу плавно катилась. И, когда сынок подрастет, то непременно сгоняем с ним на море...
- Ээ...так...это... А что, тебе врач уже и пол ребенка сообщил?.. А что же ты не сказала мне? А как...
- Такова жизнь, мам. Давай потом, я перезвоню.
Отключив телефон, Оля обняла себя руками и почувствовала, как ее распирает от непонятного счастья.
Кот на окне хитро улыбался, продолжая раскачиваться взад-вперед и блистая позолоченной макушкой, на которую попадали солнечные лучи.

***

К середине осени Висбаденский альтенхайм стал похож на сказочный дом: особо чувствительные служащие не поленились и украсили пансионат к грядущему Санхейму. Не обошлось и без фонариков и тыкв, правда, дабы не пугать престарелых жителей хайма, было решено отказаться от страшных кукол и бумажной нечисти. Хотя, некоторые жители были совсем не против, а фрау Бюрге так вообще, настойчиво просила огромного паука над главным входом.
Стоя на террасе, герр Фишер смотрел, как два молодых студента-медика тянут гирлянду из желтых флажков от крыши здания к деревянной беседке.
- Сегодня все развлекаются, не так ли? - старик облакотился на свой четырехногий костыль и помахал студентам.
Те закивали в ответ, показывая на большую коробку.
- Небольшой отдых, вы правы! В столовой готовят особенный обед: обещали жаркое и привозные кровяные колбаски. Так что, поторопитесь!
Герр Фишер закивал и, постукивая своим костылем, медленно побрел через парк. Сегодня ему особенно сильно захотелось пройтись вдоль осыпающейся лещины. Ее листья, которые он в молодости часто путал с орешником, навевали ему сладкие воспоминания о дальних прогулках по Гессенским лесам. А теперь... Старик похлопал себя по задеревенелому бедру и, осторожно переступая, направился к забору. К его радости, садовник еще не успел собрать листья, и герр Фишер оказался посреди желто-оранжевого моря. Оперевшись на костыль, он смотрел, как с лещины падают листья и почти бесшумно сливаются с теми, что уже превратились в одно большое целое. Постояв несколько минут, старик вдруг вспомнил про жаркое и хотел было идти к дорожке, как вдруг у забора что-то зашевелилось. Герр Фишер захромал туда и, придерживая одно колено, склонился вниз.
За забором, с внешней стороны, стоял кучерявый темно-коричневый пес. Он замахал хвостом и немного приблизился.
- Ой-ей... Какой красавец! - герр Фишер протянул руку через клинья и дал псу себя обнюхать.
Тот облизал пальцы старика и выжидательно сел.
- О, дружище... У меня, к сожалению, ничего нет с собой. Чем же тебя угостить?
Пес закрутил головой.
- Если ты подождешь, то я смогу принести тебе угощение. Но будь терпелив, я уже не так быстр, как раньше.
Пес снова завилял хвостом и лег, уперевшись носом в забор.
До столовой герр Фишер дохромал быстрее обычного. Колено и бедро предательски хрустели, но мысль о патлатом новом друге не давала ему покоя.
За столом он улыбался шире обычного, делал комплименты фрау Бюрге, поддакивал бывшему военному, а ныне - полусумасшедшему герру Мюллеру и незаметно заворачивал в салфетку те самые кровяные колбаски, хлеб и вымоченные в соусе куски мяса из жаркого.

Так плохо и несытно герр Фишер еще ни разу не обедал, но и давно не был в таком приподнятом настроении.

Спеша к забору, старик чуть не споткнулся о клумбу, однако, удержав равновесие, обогнул ее и чуть ли не шлепнулся под ветви лещины.
Собаки не было.
Герр Фишер почесал лоб и, осмотревшись, тихо засвистел. Потом почмокал. Потом похлопал в ладоши.
- Ну же, дружок, куда ты делся? Одо!.. Эмм... Тилло! Ко мне! Фило!.. Рето!
Пес выскочил будто из-под земли, да так неожиданно, что герр Фишер вздрогнул.
- Оф, ну и напугал ты меня! Э...Рето?
Пес довольно залаял.
- Тише, тише! Нас могут заметить. - Герр Фишер стал быстро разворачивать салфетку. - Ну, Рето, приятного аппетита!
Старик протянул кусок колбасы через забор. Рето заоблизывался и, аккуратно взяв угощение, стал смачно чавкать.
- Вот и хорошо.

Целых две недели герр Фишер подкармливал собаку, пока на очередном медосмотре врач не обратил внимание на то, что старик потерял почти три киллограмма. При этом, артериальное давление и анализы были в возрастной норме. К тому же, герр Фишер демонстрировал отличное настроение.
- К зиме я всегда немного худею.
Врач лишь развел руками, однако, сделал какие-то пометки в карту пациента.

- Мы знаем, Альф... - фрау Бюрге заговорщицки заморгала и, схватив пятнистую и тощую руку герра Мюллера, победно посмотрела на герра Фишера.
Старик замотал головой, но фрау Бюрге подтолкнула трясущегося военного к выходу.
- Мы никому не скажем. Но, пойдем с вами. И не с пустыми руками!..
Сгорбленный герр Мюллер что-то заквакал и достал из кармана бархатного халата обрези вареного мяса из супа.
Герр Фишер тяжело вздохнул и грустно улыбнулся.

Садовник приметил двух стариков и пожилую даму в аляпистом теплом платье в весьма странных позах: один почти наполовину пролез между заборными слегами, второй что-то невнятно бубнил и с удовольствием нюхал салфетку, в которой было что-то завернуто, а пожилая фрау елейным голосом нахваливала какого-то Рето и медленно пританцовывала, еле передвигая сухими тонкими ногами.

-Майн гот! Вы же знаете, никаких собак на территории альтенхайма...
- Рето за забором, а значит, ничего не нарушает!..
- Нельзя, простите, но никак нельзя!
- Апапап!.. Выыы!.. Эх, я...
Герр Мюллер тряс кулаками, а фрау Бюрге хлопала по локтю явно взволнованного Альфа Фишера.
- Я привязался к Рето, ему голодно и одиноко!
Садовник снял шапку и устало почесал затылок.
-Такова жизнь, герр Фишер. Что я могу?..
- Можете! - фрау Бюрге затрясла головой. - Скоро выпадет снег, а собака совсем одна. Она замерзнет! Если вы все расскажете, то пса прогонят и он...ох!..
- Может, вы согласитесь помочь нам за вознаграждение? - герр Фишер отхромал в сторону и посмотрел на Рето.
Тот сидел на сухих листьях по ту сторону забора и весело вилял хвостом.
Садовник переводил взгляд с собаки на стариков и обратно, и на его лице боролись чувства.
- Ну...даже не знаю, что сказать...

В Висбадене выпал первый снег. Мягкий и полупрозрачный, он разбавил желто-красные цвета поздней осени.
Рето лежал в маленькой уютной кануре, которую притащил неизвестный, но довольно приятно пахнущий человек. Отсюда он мог наблюдать, как с неба сыплются белые мушки, оседая на желтых листьях лещины.
Его старый друг ежедневно приходит к нему, принося вкусную еду и гладит его уши. Иногда вместе с "дедушкой" приходят двое других, очень смешных, но очень добрых старика. Пожилая дама как-то принесла пуховой шарф и постелила его на тюфяк. Теперь от него идет аромат сирени и сладкой помадки. Второй же постоянно рассказывает истории о войне, правда, отчего-то  его никто не понимает. Наверное, у них что-то с ушами.

"О! Идет мой дедушка, мой человек! Надо поздороваться с ним и рассказать про белых мух!.."