Штат Мэн. Мыс Элизабет.

"...Сегодня пятница, и средняя температура воздуха в Кейп-Элизабет в дневные часы составит семьдесят два градуса по Фаренгейту, в то время как к вечеру опустится до шестидесяти шести. Средненная скорость ветра - четыре метра в секунду, но уже в воскресенье станет прохладнее, а к утру понедельника на мыс обрушится циклон, несущий с Атлантики дожди и бурю. Береговая охрана Кейп-Элизабет с начала следующей недели просит воздержаться от выхода в море, а также перенести туристические п...пр...швш...ш-ш-ш..."
- Что случилось? Почему радио не ловит? - Мона нагнулась вперед и покрутила кнопку на панели приемника.
- Въезд в тоннель, - Перси ткнул пальцем в лобовое стекло. - Сейчас проскочим 'рукав' и заиграет, как надо!
- Прогнозируют бурю, - девушка вздохнула. - Каникулы обещают быть дождливыми... А я набрала красок и бумаги! Хотела рисовать с натуры твой знаменитый маяк...
- Не переживай, Мо, плохая погода здесь долго не задерживается. Особое место! - Перси заулыбался, отчего его морщинистое лицо разгладилось.
Квадратные лампы внутри тоннеля замигали светом, и Мона на мгновение отвлеклась, пытаясь поймать взглядом каждую, мимо которых проезжал их раритетный "Гремлин".
- Как твои успехи на новом курсе? - старик вырулил направо, миновав желтую стрелку и в окно тут же забрезжал дневной свет.
Ойкнув, радио выдало обрывки голоса диктора и разразилось веселой мелодией рекламного блока.
- Все отлично. Мне нравится, - заметив свое отражение в боковом зеркальце, Мона покрутила головой, рассматривая свежеотстриженную "модную" челку. - Я думала, мама успела тебе все рассказать.
- Ну да. Говорит, у тебя талант к живописи...
- Де-ед, ну вы как обычно!..
Засмущавшись, Мона махнула рукой и, уставившись с улыбкой в окно, стала тихо притоптывать ногой в такт мелодии, льющейся из автоприемника.
Океан, пригретый послеобеденным солнцем, мирно спал, изредка лениво перебирая волнами у низкого скалистого берега.
Миновав развилку, "Гремлин" выехал на склон дороги, с которого открывался вид на белый, будто накрахмаленный, маяк и несколько построек с яркими красными крышами.
- Ну что, заедем домой и поедим, или сначала хочешь посмотреть, где я работаю? - Перси притормозил и хитро взглянул на внучку.
- Какая еда, дед! Давай скорее к маяку! - подтянув по очереди ноги, Мона потуже завязала шнурки на кедах и, пригладив ворот клетчатой рубашки, с нетерпением забарабанила пальцами по передней панели автомобиля. - Я впервые тут, и никогда не видела такой красоты...
Припарковав автомобиль на стоянке, Перси нацепил на голову кепку и, указав Моне на небольшую группу туристов, довольно потер ладони.
- Пойдем с "черного хода", там, где не ступала нога приезжего наблюдателя с фотоаппаратом и глупейшим выражением лица.
Обогнув пристройку, они прошлись по узкому мостику и оказались перед тяжелой кованой дверцей. Мона запрокинула голову, приложив "козырьком" ладонь ко лбу: белое тело маяка тянулось к небу и, из-за слепящего солнца, почти сливалось с ним по цвету. Откуда-то доносились свистящие крики чаек, но самих птиц не было видно, зато у крыши маяка вились маленькие, сине-серые стрижи.
- Гнездуются тут, - проследив за взглядом внучки, Перси развел руками. - Смотри под ноги, здесь высокие ступени.
Тяжелая дверь скрипнула, и Мона сделала шаг внутрь. После солнца глаза долго привыкали к темноте, но, наконец, проморгавшись, она неспеша стала подниматься наверх, следом за дедом.
- Раньше на третьем этаже была комната смотрителя, но теперь здесь склад того, что не вошло в коллекцию музея.
- А он сам - это домик с красной крышей? - Мона оторвала руку от поручня и потрогала холодную серую стену.
- Да. Если хочешь - сходим и туда.
- Хочу, но после того, как разбегутся туристы. Не люблю толпу, - девушка выглянула из-за плеча Перси, смотря, как он отпирает дверь склада.
- Комната "хлама"! - старик засмеялся, пропуская внучку вперед.
- Ну не-ет, скорее, сокровищница!..
Протискиваясь среди коробок и накрытых чехлами старых ящиков, Мона с воодушевлением приподнимала брезент и осматривала вышедшие из обихода лампы, использованные и запылившиеся механизмы из   комнаты управления, корзины с пожелтевшими журналами и тетради с записями.
- А вот тут - то самое оптическое устройство, которое поменяли на современную модель солнечного клапана, - Перси оттянул темный пыльный чехол, - линза Френеля. Самая первая на нашем маяке.
- То есть, все уже автоматизировано? - Мона с грустью взяла с полки большую ракушку и покрутила ее в руке.
- Почти, - старик мягко улыбнулся. - Я же механик, смотрю за работой систем. Все не вечно, Мо. Даже то, что работает на автомате. Зато тут живет Лу, последний смотритель маяка. Вот уж кто является местным "реликтом".
- С ним можно познакомиться?
- Конечно! Лу знает много историй про маяк, но, есть две проблемы: он стар и чудаковат.
- Отличное сочетание, - Мона со смехом засунула руки в карманы широких джинсов. - Наверное, ему было тяжело оставить свою работу?
- Очень, - Перси подождал, пока внучка изучит старинную масляную лампу и, пододвинув ей пожелтевший фотоальбом, присел на скрипучий стул. - Мне кажется, именно после этого Лу сдал. Не смог перестроиться, найти новое место работы. Городская администрация пошла ему навстречу, оставила при маяке разнорабочим. Сейчас он - как местная легенда, живое дополнение к музею.
- Обидно знать, что твоя жизнь больше не будет такой, как прежде. Особенно, если ты к этому не готов.
- Какая драма в словах...
- Дед, мне девятнадцать! Могу начать мыслить глубоко.
Перси довольно заулыбался, а Мона, весело качая головой, листала фотоальбом и рассматривала потускневшие от времени фотоснимки.
- А вот и Лу.
Перси наклонился вперед и указал пальцем на невысокого широкоплечего мужчину со светлыми волосами, торчащими из-под шапки. На нем была плотная куртка с крупными пуговицами, из-под которой виднелась форма моряка старого образца. Широкая улыбка, ясные глаза... Лу стоял на фоне маяка, над которым фотографу удалось "поймать" двух чаек.
- Хорошее фото, - Мона кивнула. - Жаль, что черно-белое.
- В тебе заговорил художник? - старик качнулся на стуле, отчего тот протяжно скрипнул.
- Он во мне и не умолкал, - девушка пролестнула несколько страниц и остановила взгляд на затертой фотографии: на ней удалось рассмотреть спуск к океану, сильные волны и небольшую лодку, которую, очевидно, нещадно качало. Сбоку шел то ли залом, то ли фотобрак, похожий на длинный хвост с гребнем.
Присмотревшись, Мона потерла пальцем фотографию и удивленно подняла брови.
- Ох уж эта пленка...
Перси встал и, осмотревшись, хлопнул себя по лбу.
- Мо, дорогая, ты же так и осталась без обеда! Давай сходим в кафе при музее. Или, если хочешь, перекусим сендвичами и чаем, у меня в служебном помещении.
- Выбираю второй вариант! - девушка закрыла альбом и положила его обратно в коробку.

* * *
Мыс Элизабет. Утро воскресенья.

Предвосхищая прогноз, погода стала портиться с самого утра: со стороны океана поползли лиловые тучи и подул прохладный, пропитанный ароматом соли и водорослей ветер.
- Уверена, что хочешь рисовать? - Перси смотрел, как Мона натягивает кроссовки и непромокаемый плащ.
-- Да, я уже собрала все необходимое. Хочу поймать мгновение, ведь на фоне такого неба маяк выглядит потрясающе! Если что - забегу в кафе.
Прихватив папку и легкий складывающийся мольберт, Мона помахала рукой деду и, щелкнув калиткой, направилась в сторону парка.
Немного побродив в поисках удачного ракурса, Мона нашла место справа от маяка, чтобы были видны потемневшие волны, блестящие от влаги валуны и песочное побережье, на котором гуляло несколько человек, за которыми с вышки присматривал мужчина в форме береговой охраны. Погрузившись в работу, Мона забыла о времени. На бумаге выросли постройки с красными крышами, расплылось серое небо и ожил внушающий трепет океан. Потом, по кирпичикам, вверх вытянулся молочно-белый маяк, подпирающий лиловую тучу блестящей световой камерой и шпилем. Начав вырисовывать крутой спуск, Мона вдруг заметила одинокую фигуру человека. Он неподвижно стоял у маяка, смотря, как океан перекатывает тяжелые пенные волны.
Воздух вдруг стал тяжелым, сырым и каким-то обволакивающим, отчего волосы девушки тут же стали влажными и закрутились кольцами на кончиках.
Секунду подумав, Мона окунула кисть в краску и сделала несколько мазков, запечатлив фигуру неизвестного на бумаге.
С неба заморосил мелкий дождь, больше похожий на паутинку.
Подарив нарисованным облакам дождевую тяжесть, Мона аккуратно убрала неоконченный рисунок в папку и, быстро собрав краски в сумку, сложила мольберт. Дойдя до дорожки, Мона вдруг резко повернула назад, перебежала насыпную тропку и подошла к маяку, на то место, где стоял человек. Теперь тут было безлюдно.
Океан зашумел, пенясь и толкая гребни воды на блестящие каменные валуны. Послышался звук, будто что-то тяжелое рухнуло в воду. Бросив сумку и мольберт, Мона подбежала к обрыву и, склонившись вниз, с опаской стала всматриваться в темные волны, готовясь бежать до поста охраны.
Крепкая, мокрая рука перехватила запястье девушки раньше, чем один ее кроссовок заскользил по камням.
- Уф! Все ноги бы перелома...
Ее голос оборвался на полуслове. Прокашлявшись, Мона растерянно уставилась на молодого мужчину с темными, взъерошенными волосами и пронзительным взглядом. Подтянув ее на ровную тропинку, он, наконец, отпустил руку Моны.
Это был человек, которого она нарисовала, без всяких сомнений.
- Ты меня увидела.
- Я? Да. Простите, просто...мне показалось, что вы упали. Хотела проверить и...позвать на помощь...
- Том. Можешь называть меня Том.
Он как-то с легкостью выдохнул и улыбнулся.
- А-а... Мона.
Щурясь от мелкого дождя, девушка пыталась рассмотреть лицо своего нового знакомого.
- Начинается буря. У меня есть работа, а тебе нужно успеть домой, иначе промокнешь. И да, на побережье делать нечего. Пару дней.
- Вы...
- Том.
- Да, Том. Ты работаешь тут?
- Можно и так сказать.
Он снова улыбнулся и, убрав со лба мокрые волосы, поднял сумку и мольберт и протянул их Моне.
У выхода из парка девушка оглянулась, но Тома не было, зато было слышно, как недовольно гудит океан, сражаясь с кем-то за возможность поближе подкрасться к берегу и потревожить белоснежный маяк.

* * *
Мыс Элизабет. Вторник.

Выпросив у деда разрешение сходить с ним на работу, Мона прихватила с собой небольшой альбом и незаметно делала зарисовки, пока Перси настраивал приборы в помещении, где был подъемник.
Дождь недавно прекратился, но ветер все еще злил воды океана, взбивая их в сероватую пену и подгоняя прямиком к большим валунам. Песчанное побережье было устлано темно-зелеными водорослями, которых вынесло на сушу штормом.
Сделав карандашный портрет деда, копающегося в рычагах и валах, Мона неспеша вышла из подсобки и спустилась на один пролет вниз, к овальному окошку, из которого был отличный вид на бушующий океан.
Потянуло сыростью и тем самым ароматом соленой воды, который ни с чем не спутаешь, но который так сложно описать. Всматриваясь в прибрежную полосу, Мона ощущала волнение, смешанное с ожиданием чего-то неповторимого. Когда нервозность достигла пика, девушка взъерошила челку и, отвернувшись от окна, нос к носу столкнулась с седым, невысоким стариком в тельняшке и потертой курточке.
- О, вы, наверно, Лу!
Память Моны выдала воспоминание о старом фотоальбоме и мужчине с широкой улыбкой.
Старик утвердительно затряс головой, а потом подошел к окну.
- Там сражение...
- Ну-у, да. Можно и так сказать, - припомнив слова деда о том, что Лу немного не в себе, Мона кивнула.
- Спасает берег. Охраняет маяк.
- Кто?
- Змей, - прошептал Лу и с благоговейным выражением лица стал всматриваться куда-то вниз.
Мону будто окатили водой. Она медленно перевела взгляд на бушующие волны и, остолбенев от увиденного, вцепилась в оконную решетку: у самого берега, растянувшись почти на всю длину пляжа, в темной мрачной воде извивался невероятных размеров гигант, больше напоминающий змею, но с полупрозрачными гребнями по всей длине исполинского тела. Кувыркаясь в пене, змей, правда, будто бы сдерживал натиск ошалевших волн, в момент превратившихся в нечто живое, гремящее и пытающееся взмыть выше, перескочить через преграду и наброситься на маяк.
Ощущая, что все внутри сжалось, а желудок вот-вот выдаст все съеденное на завтрак, Мона отвернулась и сползла вниз по стене, обхватив дрожащими руками себя за плечи.
- У меня проблемы с головой. Это же невозможно, нереально...
За окном творилось что-то ужасающее. Чтобы не слышать звуков, Мона с трудом подняла мокрые руки и заткнула уши. Во рту был привкус соли и йода, а по затылку текла вода.
Теплые руки вывели ее из ступора.
Лу, сгорбившись, аккуратно потеребил Мону за локоть.
- Первый раз всегда страшно. Но ничего, - он часто заморгал, подбирая слова. - Лифт не едет.
Шатаясь, Мона поднялась с холодного каменного пола.
- Лифт? А-а, да, мой дед же ремонтирует подъемник...
Лу, замахав руками, стал бессвязно ныть.
Взяв себя в руки, Мона все же подошла к окну и увидела, что Змей неподвижно лежит на берегу, а штормовой океан немного притих, потеряв облик бесформенного чудовища.
- Лифт! Лифт!.. - Лу почти плакал, заламывая мозолистые руки. - Как успеть?!..
- Что, что нужно сделать? - чувствуя себя как в невесомости, Мона покачнулась и посмотрела на бывшего смотрителя маяка.
Тот засеменил куда-то за дверь, а потом, кряхтя, выскочил и протянул девушке огромный толстый плед, сложенный неаккуратным конвертом.
- Вчера успел! Сейчас...туда надо. Иначе не справится, замерзнет!.. Не будет Змея, не будет и маяка...
Выхватив у Лу плед, Мона, прыгая через ступени, неслась вниз, до конца не понимая, что делает и как возможно скрыть под пледом огромного монстра. Пару раз оступившись, она чудом не упала на крутой винтовой лестнице, но, наконец, выскочив на улицу, побежала по траве. Перескочив через тропу, Мона стала спускаться по склону к песчанному берегу, то и дело крутя головой в поисках береговой охраны. Но никого не было.
Утопая кроссовками в мокром песке, девушка почти летела вперед, к одиноко лежащему Змею, который стал стремительно уменьшаться на глазах.
- Боже, ну что за странности... - грохнувшись на колени, Мона встряхнула плед и, накрыв им полураздетое тело, аккуратно приподняла голову человека.
Сердце ухнуло в пропасть.
Том открыл глаза и растянул синие, дрожащие губы в улыбке.
- Ты меня снова увидела...

* * *
Они сидели рядом, у волнореза, кутаясь в один огромный плед.
- Значит, я все же в порядке.
- Более чем.
- И ты реален?..
Том кивнул, посмотрев на Мону.
- Жаль, что ты испугалась. Но это было неизбежно.
- Я даже представить себе не могла ничего подобного... Так значит ты охраняешь маяк?
- Только в дни бури.
- А в другое время?
- Меня как бы и нет...
Том улыбнулся, а Моне показалось, что она слышит, как миллионы перламутровых чешуек затрепетали на теле огромного Змея.

* * *
Оберн. Штат Мен. Неделю спустя.
- Мона! Обед будет готов через пару минут! Спускайся!..
Голос мамы донесся с первого этажа.
- Да, уже иду, - прикрыв дверь, Мона собралась с мыслями и достала из сумки папку с рисунками. Погладив ладонью гладкий пластик, она выдохнула и открыла ее.
Наброски, пара карандашных зарисовок, пейзажи, портрет Перси... А вот и рисунок маяка. Тот самый, первый.
Буря внутри начала свое вращение по кругу, наполняя легкие сырым холодным воздухом. Волосы Моны тут же взмокли, будто бы от океанического бриза.
На рисунке возвышался белесый маяк, овеянный серо-голубой туманной дымкой. Красные крыши, низкий забор, дорога, спуск к океану. Серо-черные камни. Маленькие чижи, запечатленные в полете. Косой дождь, смазывающий облака.
Не было лишь фигуры Тома. Она пропала, будто бы Мона ее никогда не рисовала.
Прикрыв глаза, девушка шумно выдохнула, ощутив на губах привкус горькой соли.