Людмила Васильевна склонилась над стоящим на подоконнике ящиком с рассадой и, любовно оглядывая пронзительно-зеленые на фоне серого мартовского утра ростки помидор, прошептала: «Молодцы, дружно вы в этом году». Стебли безмолвно и неподвижно внимали ласковым словам старушки, лишь один чуть покачнулся, подрагивая тоненькими опушенными листочками.
- Как прекрасна жизнь! – хотелось ему крикнуть заботливой огороднице, но он был всего лишь растением.
За агротехническими успехами Людмилы Васильевны с настороженным любопытством следил полосатый кот Потап. Он периодически пробовал на зуб сочность молодых побегов, рыхлил почву, разбрасывая комья земли по подоконнику, одним словом всячески, с точки зрения его кошачьего разума, способствовал заботам хозяйки.
Людмила Васильевна не разделяла энтузиазма Потапа и постоянно отгоняла его от своего огородика то тряпкой, то газетой, а то и бранным словом. Потап делал вид, что смертельно обижен: демонстративно драл обои и упорно гадил за диваном, но попыток своих не оставлял.
Ранним апрельским утром проводив хозяйку до двери, и убедившись, что за ней с грохотом задвинулись железные двери лифта, Потап рванул к окну в спальне, с разбегу запрыгнул на подоконник и с наслаждением вонзил клыки в упругий зеленый стебель, тот тревожно хрустнул и переломился надвое.
- Нет-нет, как же так! Я только начал жить! Так нечестно! За что? – хотелось, что есть мочи завопить гибнущему растению.
Мученическая смерть обогатила карму бывшего алкоголика и мелкого хулигана Василия Степанищева, и теперь душа его устремилась к новому телу, подчиняясь неумолимым вечным законам сансары.