То, что она умерла, Антонина поняла сразу. Даже еще толком не рассмотрев чье это мёртвое тело, лежит на диване, и почему она смотрит на всё это свысока, подвешенная в углу собственной комнаты.
- Тееек! – подумала она – Ну, что же, пора -  значит пора! Не стоит долго находиться в подвешенном состоянии.

   И, так как она всю свою жизнь шла напролом к намеченным целям, остановить её, было бы тоже самое, что бросаться под танк с муляжной гранатой. Решив, что не- чего здесь выжидать девять дней, и какие там положены сроки, Тоня шагнула в мерцающий туннель, который открылся в потолке комнаты: 
- Здесь, на Земле, меня ничего не держит. Всю свою жизнь я жила одна. Первый муж умер, второй – сбежал. Сама  вырастила двоих детей, но они разъехались, кто куда, изредка позванивая.  Вот может на похоронах встретятся? И то хорошо! 
Как будут делить нажитое матерью  имущество, ей было все равно.

   Чем дальше она уходила в темноту, тем безразличнее становилось всё то и все те, кто остался позади в прошлом.
   Идти было трудно. Ветер сбивал с ног, все время казалось, что  кто-то хватает  за ноги. Иногда  картинки прошлой жизни возникали  впереди, как на экране, но Антонина была упряма и шла туда, где чуть брезжил свет.
Преодолев все трудности пути, Тоня вышла, наконец, из тоннеля. Яркий луч ударил в глаза. Она невольно поднесла руки к лицу, но лица не было? Осознание, что здесь должно быть лицо было, а в ощущении,  осязании его  не было:
- Странно! – подумала Антонина. – Жалко, что нет зеркала.

   Перед ней простиралась то ли долина, то ли поле. Какое-то пространство, наполненное плотным странным туманом.
-Насколько я знаю, слышала и читала, здесь меня должен кто-то из близких или ранее ушедших родственников встречать, чтобы  проводить дальше, - подумала она.
Но сколько ни всматривалась вдаль, никого не было видно.

   Вдруг ласковое, приятное  прикосновение  к ногам заставило её посмотреть вниз.
Там стояла серенькая кошечка и смотрела на Антонину зелеными, как ягоды крыжовника, глазами.
   Женщина  поманила её, и кошка с легким «Муррр!» прыгнула ей на руки.
- А ты откуда? – удивлённо  спросила  Тоня.  – Хорошенькая такая!

   Кошка посмотрела не неё холодно-зеленоватыми глазами и, вдруг высоко подпрыгнув, ударила когтистой лапой прямо по губам Антонины.  Когда та удивленно открыла рот,  кошка  резко пропихнула свое туловище в её горло. У Антонины потемнело в глазах. Чуть не задохнувшись,  она каким-то внутренним зрением увидела, как кошка скользит по её горлу. Царапая когтями все внутри. Плюхнувшись в желудок, кошка стала яростно разрывать и поедать его. Антонина кричала от боли, но кошка еще с большим остервенением продолжала свое пиршество, довольно урча и чавкая. И, наконец, проев дырку в животе Тони, выбралась наружу. Кошка направилась прочь. Её серая шёрстка стала непонятного рыжего цвета. Кошка повернула голову, и её вопрос прозвучал прямо в голове Антонины:
- Помнишь меня? Помнишь, как твой сын привез меня к тебе и попросил, чтобы ты присмотрела за мной? А ты через три месяца отвезла меня в другой город и оставила в чужом подъезде. Помнишь?
Антонина, сжавшись от боли, ответила:
- Тогда было лето, и я думала, что  кто-нибудь подберет такую славную кошечку!
- Думала! – фыркнула кошка. – Лето я еще как-то пережила, питаясь на помойках, а зимой… Я сдохла от голода.

   Женщине показалось, что кошка ехидно улыбнулась:
- Зато теперь я наелась! – сказало животное и медленно стало удаляться, скрываясь в тумане.

   Тоня опустилась на колени. Прикосновение мягкой лапы заставило её вздрогнуть.
- Бедная моя! – услышала она ласковый голос. – Что эта крыса с тобой сделала?  Больно, наверно?  Дай я помассирую тебе спинку. Боль пройдет.
Красивый черный кот медленно прошел перед Тоней. Он осторожно вскочил на спину Антонине и стал нежно водить лапами по спине.
Боль и правда стала ослабевать и утихать.
- Черныш! Я рада тебя видеть. Куда же ты тогда из подвала сбежал? Я принесла тебе еду, искала тебя, звала, но тебя не было. Сбежал!
   Кот стал сильнее нажимать лапами и даже иногда припускать коготки:
- А почему ты меня заперла в подвале?
- Ты сам виноват! После того, как я на ругала тебя за то, что ты стащил колбасу со стола, ты стал пИсать во всех углах. Мое терпение закончилось, когда ты  нагадил прямо под покрывало на кровати. Это как называется? Вот и пришлось тебя отправить в подвал. Что там было плохого? Кормила исправно. Мышей хватало.
   Острая боль заставила Антонину вскрикнуть. Кот вонзил свои острые когти и стал яростно рвать кожу на её спине. Крик поднялся вверх и,  оттолкнувшись от пелены тумана, вновь, как кляп, забился в горло.
Когда это все закончилось, женщина толком и не поняла. Просто очнулась она от порыва горячего ветра. В воздухе запахло паленым мясом, жженой бумагой, подгоревшим жиром.
Антонина открыла глаза и увидела в двух шагах от себя огромный провал.
Она постаралась отползти от него подальше, но сил не было. Боль сковала все тело.

   Сквозь слезный туман она вновь рассмотрела силуэт кошки.
- Неужели все продолжиться? Нет! Это Мурка! Мурка! Ну, ты то была в доме до конца. Я ушла раньше, а ты была жива.
Кошка улыбнулась, показав острые белые зубы:
- Бедная моя хозяюшка! Дай я успокою твою боль.
Мурка стала осторожно зализывать языком раны на спине Антонины.
Язык был шершавый, и эта процедура  не приносила никакого облегчения. Наоборот, становилось еще больнее, и Антонина, прося кошку остановиться, стала отползать в сторону. И не заметила, как оказалась на краю провала.
А Мурка все сильнее и сильнее надавливала и подталкивала свою хозяйку к краю. А потом промяукала:
- Ты оставила меня одну. Твои дети выбросили меня на улицу, а там, меня, домашнюю кошку, разорвали собаки. Кошка толкнула головой, и Антонина упала в смрадную пропасть.

   Сердце ударило, словно кулаком, прямо под подбородок. Глазные яблоки набухли от притока крови так, что, казалось, сейчас лопнут. Ноги лизнул горячий огонь, и они мгновенно почернели, как головешки.
- Это конец – подумала Антонина, но характер у неё боевой и легко сдаваться она не хотела, схватилась за край провала и повисла над пропастью.
- Так долго я не продержусь! –  с ужасом подумала женщина, но вдруг  почувствовала, что кто-то схватил её за воротник и стал, рыча, обрызгивая слюной, тащить вверх.
Тоня из последних сил зацепилась за край бездны второй рукой и с чужой помощью выбралась наверх.

   В голове монотонный гул, всё тело - открытая рана, словно по нему прокатился дорожный каток. В глазах стояла кровавая пелена.
-Кто ты спаситель? – пролепетала она.
Пелена немного рассеялась и прямо над собой Антонина увидела морду своей мертвой собаки Матильды.
- Матильда! Спасла меня? Я тебя так любила и все время просила прощения после того, как пришлось тебя из-за болезни усыпить. А ты спасаешь меня здесь. Прости меня.
Собака лизнула хозяйке лицо, и Антонина погрузилась в тяжелый, густой туман сна…

   Через десять дней у котенка открылись глаза. Он лежал на старой грязной  тряпке  среди своих сестер и братьев, под теплым брюшком матери. Очаровательный. Малыш был белее снега, только задние лапки были черненькие и выглядели словно обгоревшие.  На спинке прорисовывались темные полосочки, как у бурундучка, очень похожие на шрамы от когтей.

   Мать - уличная кошка, ласково лизнула своего малыша. А котенок вдруг заплакал…

Подпись автора

Плачет дождь за окном. А чего он плачет? Может жалеет кого то или рыдает от радости?
Поплачет и перестанет...