Таня поправила перед зеркалом новую голубую курточку и обернулась. За ее спиной, прислонившись к косяку двери стояла мама.
- Доня, позвони или сообщение напиши, как доберетесь до места, - с затаенной тревогой в голосе попросила мама.
- Мамочка, я же тебе говорила, там интернет не ловит. На берег поедем. Данила хочет там ритуал какой-то провести, гадать на суженую что ли, - хихикнула Таня.
- Чего удумали, обряды какие-то, - вздохнула мама, - февраль на дворе, дождались бы лета и там езжайте куда хотите.
- Мамуль, выходной день сегодня, праздник. Чего-дома-то киснуть, - Таня чмокнула мать в щеку и, подхватив рюкзак, выбежала за дверь, - спасибо за пирожки! Завтра утром вернусь!
Таня вышла из подъезда панельной девятиэтажки и направилась к припаркованному неподалеку белому жигуленку. Несмотря на ранний час из открытого окна автомобиля неслась модная мелодия, включённая на полную громкость. Хриплый певец на английском языке речитативом бубнил нескладный текст, не слишком соотнося его с мелодией. Сидящие в автомобиле два парня и девушка кивали в такт музыке и подпевали, пропуская половину непонятных иностранных слов.
- Таня! – девушку заметил молодой человек, сидящий на водительском сидении, - привет!
Он взмахнул головой, отбрасывая назад густую длинную челку, постоянно падавшую ему на глаза.
- Привет, Данила! – Таня поспешно забралась на заднее сидение, где уже расположилась краснощекая пухлая блондинка, - Вадик, убавь музыку, весь дом перебудите.
- Ну пришла теть Таня, - захохотал Вадик, оборачиваясь с переднего сидения к девушкам, - сделайте потише, наденьте теплые носки, не пейте с утра пиво, - он приветственно поднял початую бутылку, - за вас, красавицы! Плеснуть?
Блондинка отрицательно покачала головой, Таня выразительно покрутила пальцем у виска.
- Привет, Марина! – Таня улыбнулась девушке.
Жигуленок тяжело вздохнул, заурчал и медленно начал набирать скорость.
- Дремучий лес, жди нас! – орал в открытое окно Вадик, -  зомби, вампиры, оборотни… У-у-у! Да, Данилка? Кого ты там призывать собрался?
- Абаддона, - поцедил Данил и нацепил на нос солнцезащитные очки.
- Уймись ты! – хохотала Таня. Ей уже передалось веселье Вадима и предвкушение грядущего приключения. Еще бы, они планировали эту поездку еще прошлым летом. Но все никак не могли согласовать свои планы, а тут все так хорошо сложилось. Никому не нужно на учебу или работу, впереди длинный выходной день. Солнце светит по-весеннему. В багажнике ждет своего часа замаринованное мясо, тихо бряцают бутылки... Хорошо!
Жигуленок миновал шоссе и свернул в лес.
- Девчонки, - доверительно понизил голос Вадик, - вы еще не видели, какую я палатку взял. Трофейную американскую! Военную, представляете? Батя подогнал.
- От кого нам в лесу маскироваться-то? Разве что ты от своей бывшей хочешь спрятаться, - прыснули девушки, - Она тебя точно из-под земли достанет.
- Да мы расстались с ней полюбовно. Не в претензии она. И вообще я валить надумал.
- Куда это? – не отрывая взгляда от пейзажа за окном, спросила Таня.
- В Америку. Пойду по контракту в армию. Знаешь, как они там хорошо зарабатывают?
- Фу, - скривилась Марина, - а если они на нас войной пойдут, против нас воевать станешь?
- Не пойдут, -уверенно заявил Вадим, - а я вернусь и Мерс себе куплю!
- Достойная цель, - пробормотал Данила, угрюмо молчавший большую часть пути, - зачем тебе мерс, если у тебя ног не будет. Или рук.
- Ну тебя. Друг еще, - надулся Вадик.
Виляя по лесной дороге, друзья скоро приехали на просторную лесную опушку. Со всех сторон ее обрамляли стройные березы и сосны. Снега нигде уже не было. Из-под ковра сухих прошлогодних листьев кое-где проглядывали первые робкие зеленые травинки. Чуть подальше, с высокого косогора открывался вид на реку. Она все еще покрыта бурым потрескавшимся льдом, но чувствовалось, что еще несколько дней, и вода взбунтуется, вырвется из зимних оков, помчится, бурля и возрождая к жизни заскучавшие за зиму берега.
- Как хорошо-то, родненькие! - Марина выбралась из машины, с наслаждением потянулась и полной грудью вдохнула свежий воздух.
Парни выгрузили из багажника провизию. Вадик уверенно поставил палатку. Она, действительно, была вместительной, с небольшим отдельным тамбуром и окошками.
- А если кто-нибудь ночью заглянет внутрь? Например, Абаддон твой? – фантазировала Таня, - я ведь умру со страху.
- А мы на что? Не дадим в обиду! – Вадик открыл пузатую бутылку. Разлил коньяк по пластиковым стаканчикам, - друзья, за долгожданную встречу!
Чокнулись, выпили. Вскоре по окрестностям разнесся восхитительный аромат жарящегося на огне мяса.  Девушки накрыли на стол: хрусткие огурчики, свежий хлеб, сыр, зелень. Марина вытащила из рюкзака пачку печенья и шоколадку.
- Это к чаю.
- А не дойдет дело да чая! – Вадик хлопнул еще одну рюмку.
Достали гитару. Данила пел. Проникновенно, душевно, искренне. Захмелевшие от долгожданной свободы, прохладного воздуха и алкоголя девушки подпевали. Казалось, их звонкие молодые голоса, поднимаются прямо в небо и там тихо тают вместе с очередным уходящим в небытие зимним днем.  Разошлись за полночь.
Данила остался у костра один.  Убедившись, что смешки и шушуканье в палатке стихли, он вынул из кармана небольшую записную книжку, исписанную убористым аккуратным почерком, медленно перелистал, раздумывая о чем-то. Затем решительно поднялся, вынул из заготовленной днем кучи хвороста несколько прямых ровных прутьев, разложил в виде пентаграммы вокруг костра и поджег. Сырой хворост дымил. Еле тлеющий огонь то и дело гас, Данила занервничал. Наконец, ветки занялись дружно и ярко.
Данила встал на колени и приготовился произнести заклинание. Руки у него тряслись, строчки прыгали перед глазами.
- Зачем я это делаю? - Пронеслось у него в голове, - а вдруг сработает?
Внезапно он вспомнил злые насмешки, опасные розыгрыши, постыдные унижения, которым подвергала его вот уже на протяжении полугода местная дворовая банда. Горькая злоба медленно закипала на дне его души. Данила начал воскрешать в памяти каждый эпизод встречи с ними. Заныл сломанный нос, зачесались разбитые костяшки. Данила выдохнул и медленно начал.
- Абаддон, демон смерти и разрушения! Я взываю к тебе…
Позади него в лесу хрустнула ветка. Данила замолчал и обернулся. Никого. Он помедлил, прислушиваясь, и продолжил.
Неожиданно дрогнул полог над входом в палатку. В образовавшиеся отверстие показалась Таня. Данила вскочил с колен и поспешно сгреб тлеющие ветки поближе к огню.
-Не могу заснуть, - пожала она плечами, - не помешаю?
- Нет-нет, присаживайся.
Данила с бешено бьющимся сердцем уселся на поваленное дерево, служившее лавочкой.
- Пришел к тебе твой бабай? – Таня улыбнулась.
- Да не было никого, вранье все это, - фыркнул Данил, - брошу это дурацкое занятие. Средневековье какое-то. Лучше в качалку пойду.
- Вот это разговор! – обрадовалась Таня.
Данила и Таня еще долго сидели возле костра, вспоминая школьные годы, общих друзей, забавные детские проделки. В отблесках пламени лицо Тани выглядело иначе. Загадочно. Притягательно. Данила увидел, как прекрасны ее задумчивые карие очи, как трогательно завиваются колечками на висках непослушные русые волосы. Она зябко повела плечами.
- Холодно? – Данила подвинулся ближе к Тане и накинул на ее хрупкие плечи полу своей куртки.
Таня прижалась к нему. Свернулась, уютно склонив голову ему на плечо. Ее волосы пахли лавандой. Даниле нестерпимо захотелось погладить ее по голове, но он боялся спугнуть девушку неловким движением. Как маленькую беззащитную птичку. Он тихонько напевал детскую колыбельную, медленно раскачиваясь.
- Я пойду, а то совсем тут растаю, - притихшая было Таня зашевелилась и встала, - спокойной ночи.
Таня погладила Данила по жестким волосам, улыбнулась и тихо вошла в палатку. Данила просидел у костра до рассвета, прислушиваясь к таинственным ночным звукам и новому чувству, зарождавшемуся в его душе.
Небо начало светлеть, закопошились первые птицы. Данила встал, собираясь пойти прилечь, но краем глаза заметил, как справа от него предрассветное небо озарилось яркой вспышкой.
- Абаддон, - в ужасе прошептал Данила.
Сон как рукой сняло. Он отбежал в центр поляны, туда, где деревья не мешали обзору. Еще одна вспышка, уже слева. За ней последовал далекий грохот. Не помня себя от возбуждения, Данила бросился в лесную чащу. Ему казалось, что он непременно должен найти источник взрывов. Отыскать выпущенного им на свободу демона. Он бежал, запинался, падал, вставал и снова бежал. Ноги промокли, он задыхался, но не смел оторвать взгляда от полыхающего злым огнем неба. Взрывы слышались все чаще, все ближе. Данила выскочил на крутой берег речки. На противоположном ее берегу по бескрайнему полю медленно ползли танки. Как чудовищные смертоносные жуки. Неспешно, неторопливо, по-хозяйски. Они вздымали гусеницами жирную черную землю, безжалостно вдавливая в нее тонкие зеленые былинки едва зародившейся жизни.
Данила молчал, пораженный невероятным, фантасмагорическим зрелищем. Небо еще раз осветилось снарядом, и взрыв загрохотал совсем рядом. Там, где над прозрачным лесом поднимался дымок догорающего костра. Там, где стояла зеленая камуфляжная палатка.
- Что я натворил! – не своим голосом закричал Данила, в бессилии падая на колени и судорожно хватая руками стылую землю.