Будильник энергично запищал, возвещая начало очередного рабочего понедельника. Иван Колупаев прогнал остатки плещущего на дне сознания предутреннего эротического сна и приоткрыл правый глаз. Мутный утренний свет проникал через неплотно задернутые аляповатые занавески, едва освещая маленькую спальню и царивший в ней милый беспорядок.
Правая рука затекла. На ней, повернувшись к мужу спиной, спала жена. Иван осторожно, стараясь не разбудить супругу, потянул руку, чувствуя, как миллионы мурашек поползи вверх, к плечу. Жена, не просыпаясь, что-то пробормотала, тихонько всхрапнула и повернула к Ивану родное, слегка измявшееся за ночь лицо. Он с минуту полюбовался любимыми чертами и аккуратно, не дыша, чмокнул жену в нос.
Иван поднялся и на цыпочках вышел из спальни, бесшумно притворив за собой дверь. Привычно побрился, почистил зубы, провел расческой по начавшим седеть русым волосам. Замешкался, разглядывая свое отражение. Из зеркала на него глядел не слишком свежий сорокалетний мужчина. Иван втянул живот, напряг бицепсы и оскалился, изображая сурового командос.
- Так, хватит, - не слишком удовлетворившись увиденным, Иван решил, что с завтрашнего дня начнет делать зарядку и направился на кухню.
Телевизор что-то мирно тарахтел в углу.
- Подписан закон о запрете пропаганды… - рапортовала миловидная диктор со слишком идеальной для такого раннего утра укладкой. Иван страдальчески поморщился: «Да кому они страшны, эти гомосеки», переключил канал и налил себе кофе.
- Управляй мечтой! – приказал Ивану приятный мужской голос из телевизора.
Иван отодвинул тарелку с остатками пригоревшей яичницы и взглянул на экран. Но вместо рекламы известного автомобиля, Иван увидел полуголого мужика. Сначала мужик стоял на скале, повернувшись к камере задом, потом под звуки печальной зовущей мелодии катался в лодке по морским волнам. И все это время он нахально выставлял в объектив камеры свою жопу, обтянутую невозможно белыми плавками. А глаза! Глаза у мужика были того же бирюзового оттенка, что и море… Ивану тот час отчего-то страсть как захотелось искупаться. В море, в речке, в озере у тещи на даче. Где угодно. Захотелось такие же мускулы. Ту же свободу и легкость. Но где найти водоем в ноябре, и легкость, когда на тебе ипотека?  «Надо в баню собрать мужиков, что ли», - подумал Иван, одним глотком опрокинул в себя остывший кофе и выключил телевизор.
Утренняя уличная свежесть сменилась духотой и толчеей: Иван спустился в метро и ткнул в уши наушники.
- Friends will be friends, When you're in need of love they give you care and attention, - самозабвенно пел Фредди.
Время в дороге пролетело незаметно: мужчина задремал под мелодичные аккорды The Queen. Иван вынырнул из метро и, подстегиваемый морозцем, бодро зашагал к виднеющейся вдалеке темной громаде завода.
- Иван, эй, привет! – возле мужчины притормозил черный БМВ, из окошка высунулось лицо начальника цеха Степана Михеева, - залезай, подвезу. Иван буркнул под нос ответное приветствие и забрался в теплое нутро автомобиля. 
- Замерз? – Степан покосился на Ивана, отечески похлопывая его по коленке, - я сейчас печку включу посильнее.
В автомобиле было тепло и хорошо пахло.
- Я давно к тебе, Иван присматриваюсь, - продолжал доверительно Степан, - хорошо работаешь. Думаю тебя в мастера выдвинуть, а? Как на это смотришь?
Иван от неожиданности задохнулся.
- Положительно я смотрю.
- Вот и отлично. Приходи в пятницу вечером в клуб. Там все и обсудим.
- Так семейный я, Степан Степанович. Жена, дочь имеются. Давно уже по клубам не хожу.
- А это не простой клуб. Это для таких вот как мы с тобой. Для настоящих мужиков, - Михеев порылся в бардачке и выудил оттуда пачку разноцветных буклетов, - вот, возьми.
Иван неуверенно вытянул из пачки одну бумажку. С разрисованной во все цвета радуги картинки на него смотрели двое молодых парней. Они были одеты в странные, но в то же время магически притягивающие взгляд обтягивающие одежды, на головах блестели черные фуражки. Молодые люди держали друг друга за руки и жизнерадостно улыбались. Ивану показалось, что они знают какой-то секрет и не прочь поделиться своим тайным знанием с ним, с Иваном.
- Ладно, - Иван покраснел и засунул бумажку в карман куртки.
- Возьми еще, мужикам в раздевалке раздай, - Степан настойчиво протягивал Ивану стопку.
Иван с тоской посмотрел на начальника и нехотя взял несколько штук. В суматохе рабочего дня Иван забыл о предложении Михеева. Только уже после рабочей смены, в душе, меланхолически намыливаясь, Иван вспомнил о буклетах. С ужасом ощутил он оживление в паху, заметив краем глаза, как сантехник Потапов нагнулся за упавшим куском мыла. Иван моментально отвернулся и пустил на себя струю холодной воды.
- Что за наваждение такое, - бормотал Иван, до боли растирая себя мочалкой.
В метро он старался не смотреть по сторонам. Ему казалось, что с обложек журналов, выставленных в витринах киосков, на него пялились полуголые мужики. Они подмигивали, облизывали отвратительные пухлые губы, поворачивались к Ивану своими задами, одним словом, всячески заманивали его в свои коварные голубые сети. Перебирая плэйлист в телефоне, Иван ужаснулся: как он мог так опрометчиво довериться случайному выбору песен, ведь больше половины его любимых исполнителей исповедовали нетрадиционную любовь! Он об этом никогда не задумывался и вот результат: Иван завелся, наблюдая волосатую задницу Потапова!
- Нет, нет, успокойся, - увещевал себя Колупаев, - мне нужна книга! Какая-нибудь заумная книга. Вот! Ахилл был смелым воином. Тут уж без подвоха!
Иван включил аудиокнигу и, успокоенный тихим спокойным голосом чтеца, задремал под мерный гул электрички.
- Патрокл, люблю тебя…- Иван вздрогнул и проснулся. Электричка прибыла на его станцию. Иван вынул наушники из ушей и вытер холодный пот со лба.
- Наверное, я заболел.
Он влетел на третий этаж и ворвался в квартиру. Жена была дома. От запаха жарящихся котлет у Ивана закружилась голова. Он скинул в прихожей куртку и помчался на кухню.
- Любочка, как же я соскучился… - начал было Иван, но осекся.
У плиты стояла его жена Люба. В том же самом цветастом халате, что и всегда. В тех же тапках. Но почему-то она поблекла. Потеряла свой шарм, как выцветшая от времени картина. Она больше не казалась ему привлекательной. Иван подошел к ней вплотную и с надеждой ухватил за круглую грудь. Никакой реакции. Иван побледнел и медленно осел на табурет.
- Сейчас кушать будем. Котлеты, твои любимые.
- Спасибо. Что-то нет аппетита, - прошептал бескровными губами Иван и тихо вышел из кухни.
Не включая света, он в отчаянии повалился на кровать. В углу работал телевизор. На экране мелькали кадры любимого фильма: переодетый в женское платье мужик прикрывал усы веером, а окружающие делали вид, что принимают его за женщину.
- Да что же это! – застонал Иван, - а в субботу еще с мужиками в баню!
Он страдальчески уткнулся носом в подушку, представляя себе, как будет хлестать упругим запашистым веником по крепким задам Мишки и Пашки. Запретные мечтания эти возникали в голове против его воли, наполняя все его существо до краев горячим сладострастием.