СЕКС

   Варька сидела на скамье, подобрав босые ноги. Мокрый пол! Столько терла его, скоблила. Пальцем между деревяшками лезла - блестит.
Коса русая с плеча скинулась, затанцевала над высыхающим полом. Вскинулась, рукой белой подхватила, глазом застряла за свои ступни - длинные, ногти розовые, на правой царапка.
Огляделась.
Все по уму  ровно Михал Сергеич соорудил. Не зря мама замуж Варьку не вела, а несла. Счастья хотела дочке. Все шептала ей на ушко: «Инженер!»
Дом ладный, справный. Печь и плита с газом. Туалет за кухней. Чердак комнатой переделан.
Все вроде бы и как у всех, а вроде и побогаче.

Варька спускает  ноги с лавки. Пол высох. Идет в спальню, стоит на пороге. Руку тыльной стороной к лицу приложила, улыбается.
Кровать Сергеичем лично построена - короб из досок, а от пола перины. Как в болото в нее ложишься, утопаешь по самые глаза. Варька ее как увидела первый раз, испугалась. А теперь полюбила. Не болото, волны морские. Сергеич все рассказал про море.

Встала босая Варька, вздохнула. Вспомнила, как ее соседки-подружки пугали брачной ночью.
Получилось все не так.
Замуж выдали, сосватали, свадьбу отгуляли. Муж  хоть и постарше гораздо, но хорош, на машине.
Фигурой жидковат, но пальцы длинные.

   Размышляла Варька перед брачной ночью,  как да как будет. Деревенская, знает откуда дети берутся. Свинок мама держала.
Видела Варька, как боров свинок брюхатил. Аппарат был у него длинный и склизкий, на гриб похожий.
Так и пошла после свадьбы, со знанием, была уверена, что больно будет. Свинки-то вон как визжали.

Легла в ночнушке по пятки. Муж пришел. В темноте раздевался. Слушала Варька как ремень по штанам лязгал, как рубашка шуршала, оголяя его тело.

Зажмурилась.
Перины поддались под ним.  Темно.
Зажмурилась.
Минутки бегут, а ничего не происходит. А когда уж совсем ровно дышать стала, рука горячая легла на коленку. Полежала и поползла выше. Живот ощупала, и замерла.

   Лежала Варька и от руки жар чувствовала. И страшно было и любопытно: а как там дальше под рукой этой.
А рука будто знала ее страхи. Нежно, одним пальчиком пупок по кругу обвела, и на коленку вернулась, и коленку по кругу обвела.
Как под подол ночнушки попала - Варька и не заметила.
Ходила эта рука, все трогала, сжимала, гладила. Словно волшебная. То сосок сожмет, хоть кричи криком от болезненного наслаждения, то между ног устроится, и хочется, чтоб она там навсегда осталась.

Терпела Варька, вспотела вся. Кожа стала такой чувствительной.  Села. Скинула ночнушку.
Посмотрела в темноту строго: «Вы, Михал Сергеевич, дураком-то не прикидывайтесь!  Я не инженер, но знаю, как детки делаются»
Сказала и легла навзничь.

«Детей с любовью делать надо!» - ответил ей муж.

Стыдно Варьке стало за тело голое свое, за крики от руки. Отвернулась, расплакалась.

- Ну ты что? Чего ты?
- Не будет деток! Вы ж меня не любите!
- От же-ж дура! - в ухо ей выдохнул и задышал как-то по-особому. Мочку уха между зубами зажал.
Слезы высохли.
- Повернись ко мне!
- Как?

   Жмурится Варька кошкой, на часы смотрит. Рукой ведет от шеи вниз по платью. Скоро приедет муж. Пол блестит, борщ наварен.
Чуть подождать и приедет. И расскажет ей про море в кровати. Но ждать так долго.
Смотрит Варька в окно, грудью касается подоконника, рука пробирается под подол, находит потаённое местечко.

M. Tiidt