Под мерцающие огни семафоров и отдалённый шум поездов мы бредём по залитым водой шпалам. Можно уже никого не опасаться. Сюда не сунуться.
Хорошо бы здесь остаться. Тепло и спокойно. Даже крысы оставили этот проход. Но вода, заливающая рельсы не оставляла нам шансов. Приходилось идти на встречу опасности.
Мы прошли уже, наверное, с половину пути, как уровень воды уменьшился. И вот мы уже на сухом.
- Уже сухо. Может остановимся?
- Устал?
- Просто не привычно ходить по рельсам, да и мокро.
- Не по рельсам, а по шпалам. Но дело в том, что нам надо найти новое пристанище. Где мы сможем переночевать, хотя бы.
- А если прямо здесь? Ведь поезда сюда не доходят. Тут вода рядом.
- Вода не доходит, а вот рабочие точно придут. Давай ещё немного пройдём. Вдруг вода ещё поднимется. Это раз, да и сыро здесь очень, а нам бы просохнуть после такой бани.
- Ну пойдёмте.
- Постой. Что ты меня всё на «вы». Называй как обычно и вообще давай хоть познакомимся, а то ходим под ручки, а всё как чужие.
- Давайте. Я Вениамин Наумович, но для вас просто Веня. А вас?
- Почему-то я так и подумал. А меня Виталий Сергеевич, но можешь называть Виталя.
- Простите только, но я на «ты» не могу. Воспитан так.
- Ну это твоё дело, Веня. Ну что, передохнул немного. Пошли. Давай чуток пройдём, и как только найдём подходящее местечко для ночлега, сразу и обоснуемся.
- Пойдёмте.
Мы прошли ещё немного и увидели отходящий в сторону ход. Оттуда дул сильнейший сквозняк.
- Осторожнее тут, Веня. Поезд скоро.
Но не успел я это сказать, как из-за поворота (водимо там закругление) выскочил состав и грохоча колёсами со страшным скрипом, промчался совсем рядом с нами.
- Поезд! Значит скоро остановимся на ночлег?
- Ты хочешь сказать, что спокойно заснёшь под такие визги?
-  Я думал это случайность.
- Да нет, дорогой. Здесь поворот, и колёса скрипят из-за трения. Такой визг тут будет постоянно. Не уснёшь.
- А давайте немного вернёмся назад, я там видел прекрасную норку. Она глубокая и мы в ней вместе поместимся.
- Да пойми ж ты, чем ближе к месту ремонта, тем больше шансов встретиться с людьми. А этих двуногих нам надо опасаться.
- Ну пожалуйста. Мы не на долго. Вот отдохнём немного. Отлежимся и дальше пойдём.
- Хорошо. Веди Веня!
И мы вернулись немного назад. Визг проходящих поездов и здесь был слышен, но не так отчётливо и громко.
- Вот! Вот это место. Смотрите Виталий. Если мы глубже залезем, то вообще слышно ничего не будет. И поезда здесь не ходят. Сможем спокойно поспать. Да и крыс нет.
- А вот то, что крыс нет – это плохая примета.
- А вы в приметы верите? Вы же программист.
- Я эти приметы на собственном опыте получаю. А крысы обосновываются именно там, где спокойно и тихо, а раз их нет, то здесь что-то не так…
- Ну давайте уже поужинаем и ляжем отдохнуть. Вы же то же устали…
- Ох и дохляк же ты, как я погляжу на тебя, Веня. Ну ладно. Оно и правда, тяжело и долго шли. Залазь.
Нора оказалась сухой и глубокой, но слишком далеко мы не полезли. Вдруг вода будет ещё прибывать. Чтоб не утонуть ненароком.
В кромешной тьме достали из рюкзака тушку, быстро съели и улеглись.
Вот вроде и усталость дикая, а сон не идёт. Что-то меня тревожит, и я в сонной полудрёме лежу и никак не могу отключиться.
Скрипы давно прекратились. Видимо на верху уже ночь. Тишина.
А! Нет! Что-то слышится и мерещится. Вот мелькнул вроде как свет…
И тут я полностью отключился. Мрак…
Проснулся со свежестью сил, но при непонятной тревоге.
Веня дышит мне прямо в лицо.
- Там! Там…
- Да что там-то?
- Там моя жена.
- Где? От куда?
- Там. Вначале. Я её точно видел. У неё ещё звезда на короне светиться. Это она в новогоднем платье за мной пришла. Но я не хочу. Я не пойду к ней. Виталик, спасите меня от неё… Она меня звала. Я видел и слышал…
- Ну то что ты что-то видел, и я думаю, что правда. Я тоже свечение заметил. А вот что слышал – не может быть. Я ничего не слышал. Даже поезда не скрипят.
- Да вы спали крепко. Я еле вас раструсил. Но это была она.
- В короне говоришь и со звездой? Ну точно ремонтники. У них фонарики на касках. Вот не хотел я здесь останавливаться. Чувствовал.
- А что теперь делать?
- Вот и время мы упустили. Пока была ночь и поезда не ходили, надо было пройти работающую станцию. Ночами там никого нет. А вот теперь необходимо прятаться и выжидать удобный момент между поездами. Или сидеть в ожидании следующей ночи.
- Давайте лучше пойдём. Мне кажется, что жена за мной всё равно вернётся.
- Да успокойся. Никакая то была не жена, а ремонтники метро.
- Но у них голоса женские.
- Вполне понимаю. Сейчас многих мужиков заменяют на женщин. Работать совсем не кому.
- Ну что? Идём?
- Давай подумаем. Сидеть здесь рискованно. Если нас заметили, то обязательно придут. Но и идти вот так, на пролом, то же не есть хорошо. Если заметят загребут. Тут кроме машинистов, ещё и пассажиры на станции. В такую рань хоть их и не много, но всё равно могут позвонить…
- А?..
- Тихо. Я думаю… Давай так. Ещё рано и поезда реже ходят. Успеем добраться до самой станции, если пойдём сразу за составом. А там есть обязательно технологические штреки. Укроемся в одном из них и будем выжидать удобный момент.
- Идёмте.
- Подожди. Это как один из вариантов. Есть мысль остаться ещё здесь и переждать до ночи…
- Я боюсь. Лучше пойдёмте.
- А тебя не спрашивают. Хочешь – беги, а я должен прикинуть все плюсы и минусы.
- Нет. Я с вами. Одному мне не выжить.
- Тогда не мешай. Решающим в моём решении будет движение.
- Правильно.
- Тихо. Просто у нас нечего есть, а крысы здесь не бегают. Будем двигаться вперёд. Там и посмотрим, что да как. Вылазь.
Мы выбрались из норы и отправились к боковому ответвлению и как только состав прогрохотал мимо, быстро отправились за ним.
Впереди показались огни и свет.
Поезд ещё не уехал и прекрасно закрывал нас от пассажиров на станции.
- Веня. Быстро туда. Видишь дверь? Спрячемся за ней, а со следующим составом попробуем проскочить дальше. Видишь под платформой есть промежуток между составом и стеной? Под ней и пройдём. Давай.
Вениамин быстро пробежал до двери. Я следом.
Дверь была не заперта, и мы впрыгнули во внутрь, так как состав уже отправлялся и нас могли с платформы заметить.
- А вот и здасте! Смотрите-ка! Сами пришли. Как Татьяна и говорила – двое. Нам и искать не пришлось. Какие молодцы!
В помещении куда мы проникли, было светло и мы увидели троих, одетых в военную форму.
Веня сразу оторопел, но быстро очухался и развернувшись, чтобы бежать ударился об меня, и мы вместе упали.
Тут нас и скрутили.
Долго не били. Так. Раз пять башмаками, да по лицу пару раз кулаком.
Веня плакал. Я сопел.
Под взгляды окружающих, нас вывели на платформу и на эскалаторе мы поднялись на улицу.
Взгляды были разные. Гневные. Осуждающие. Но самое главное, что я отметил для себя – многие смотрели с сожалением. Нам сочувствовали…
В этот же день мы прошли медкомиссию.
Смешное зрелище, если бы не было так грустно.
Человек нас было с десяток. Это тех, кого выловили за прошедшие сутки. Из них двое хромых, а один со следами недавнего эпилептического припадка.
Когда я попросил осмотреть мой ноющий фингал под глазом, престарелая врачиха попросила открыть рот. И сказала куда-то за ширму:
- Пиши. Зубы все.
И резким движением приспустив мне трусы (просто другой одежды нам не оставили) продолжила:
- Половой развитие нормальное и соответствует установленным нормам.
- Ну и на этом спасибо. А с синяком как?
- Не переживайте, молодой человек, скоро пройдёт. Проходите в соседнюю комнату для получения формы.
- А можно Веню со мной. В одну команду.
- А он нормальный?
- Да вроде адекватный.
- Ну хорошо. Берите его с собой.
- А что, и осматривать не будете?
- Ну вы же сказали, что он нормален. Мы вам верим. Проходите.
И куда-то в сторону крикнула:
- Отправляй документы и на Вениамина, вместе с этим. Следующий.
Я выглянул через дверь. Увидел Веню и махнул рукой.
- Пошли одеваться.
- А как же комиссия? Может я не годен?
- Не переживай. Тут все годные.
Вот так мы оказались в учебном центре, где нам показали, как разбирается автомат. Как патроны вставляют в рожок магазина. Ну или как оно там называется. А после этого нас повели на построение.
И именно вот тут нам «объяснили» что мы предатели, трусы и сволочи, которых следовало бы расстрелять, но он – выступающий офицер, будет милостив и разрешит сложить нам наши буйные головушки на поле брани за миску похлёбки и право защищать то, что хотелось бы называть высоким словом «Родина».
На плацу офицер стал спрашивать у кого какие профессии были в мирной жизни.
Так трактористов, комбайнёров и водителей грузовиков сразу забрали и увели. Потом отобрали медиков и ещё кого-то. И нас осталось совсем не много.
- Ну что хлопцы? Послужим Родине.
- Простите, а можно спросить?
- Ну что там ещё? Кто-то на губу или в тюрьму захотел?
- А какие ещё нужные профессии освобождают от службы.
- Кто вам сказал, что их освобождают? Просто они будут танкистами, механиками ну и ещё кое кем, а вы все быстро в учебные классы.
В общем три дня, так называемого обучения прошли и вот мы уже едем в автобусе по ближе к передовой.
Очередная пересылка и мне пришлось отвоёвывать Веню, которого хотели забрать в другое отделение. А так, мы теперь миномётчики. Наша обязанность таскать всё что скажут. Трубу, плиту, снаряды или раненых, если потребуется. Ещё три дня и вот мы уже «слаженное» «полноценное» отделение. Пора на фронт.
Вот тут мне, наверное, и хотелось бы высказаться.
      Ну не трус я и не приспособленец. Не уклонист и предатель. Я просто не хочу умирать почём зря. Ну не служил я в армии. Так получилось. Учился в институте, потом в универе. Поэтому и не знаю всех премудростей ведения войны. И вот меня берут за шиворот. Показывают издали что такое автомат и говорят, что я годен к защите Родины.
А я не годен. Я ничего такого – не умею. А значит мне просто предстоит пойти и умереть.
Да! Тут хватает тех, кто уже мертвы по сути. Они рабы и слепо подданы влиянию. Ура мысли преобладают над желанием жить. Я не такой. И Веню держу в порядке. Он мой тыл. Поддакивает и поддерживает.
Правда своих мыслей, как нам выкрутиться из создавшегося положения нет. Хотя нет ни каких идей и у меня.
Вот уже и грузовик, который в кузове везёт нас на смерть. И это не упаднические мысли – это факт.
Мы остановились.
Уже совершенно другой офицер напутствует нас на дорожку.
Я выпрыгнул из машины и подал руку Вене, а он:
- Господин офицер (он тоже не разбирается в регалиях и рангах), а мы с другом хорошие электронщики. Он так вообще профессор программирования.
- Что? Так чего ж вы дурни молчали? Нам такие хлопцы ой как нужны. А ну прыгай обратно.
И обращаясь к водителю:
- Давай быстрее разворачивайся, сейчас накроют. Долго стоим…
И вот тут-то началось…
Грохот, пыль. Грязь и наш пылающий грузовик, а мы летим куда-то…
Жар обжигает лицо и меня тянут куда-то.
Разлепил глаза и вижу, что Веня, сам весь в крови, но усиленно пытается оттянуть меня от горящей машины.
- Спасибо друг…
Так мне хотелось бы ему сказать, но губы запеклись, а дым режет в глазах.
Но вот Веня отпустил меня. Вновь открываю глаза и хочу просить, чтоб оттащил меня дальше, но вижу, что Вениамин стоит на коленях с поднятыми руками. Чего это он? Что ему в голову взбрело руки к небу тянуть. Но тут вижу чьи-то сапоги рядом и всё понимаю…
Зажмурился и… готов.
Вот она смертушка наша пришла. То о чём я и говорил. Сдохнуть ни за что.
Веня что-то лепечет, но я не слышу и не понимаю. В голове шум и темнота.
Пытаюсь понять:
- Мы не стреляли. … забрали… везли… компьютер.
Нас везут… живы!!! Лечат.
У меня вся спина и ниже в мелких осколках и шрапнели. У Вени перелом руки! И как он меня сломанной рукой тащил – не понимаю…
- Виталик. Вы хотите позвонить? У вас есть кому позвонить? Скажите номер, я наберу.
- Как? Веня! Как ты умудрился телефон сохранить? Прячь, иначе «Эти» заберут. Кругом все ходят.
- Не бойтесь. Мне русские сами дали. Я сейчас дочке позвоню, но может вам нужнее? Вы скажите я всё для вас сделаю. Вы же мне жизнь спасли.
- Я? Ты совсем глуп, Веня? Это ты меня спас. Ты пока сам звони. Я пока ничего не понимаю. Надо обдумать немного. Как всё это так-то?..
И Вениамин набрал номер и стал разговаривать. Потом несколько раз показывал мне фотографию миловидной девушки лет пятнадцати. А я всё никак не мог понять.
Да ничего не мог понять. Мы живы. Нас лечат. Вон Веня с гипсом ходит. А значит не убьют. Вокруг нет охраны и вообще всё указывает на то что мы в простой больнице…
И тут началось…
В двери появился силуэт офицера в форме. Рядом солдат.
Придвинул к кровати табурет. Сел рядом.
- Господин офицер, простите не разбираюсь в званиях. Мы с другом не кадровые военные. Мы вообще по части программирования и если вы нас не убьёте, то мы можем ещё отработать.
- Ну для начала сообщу вам приятную новость, что никто вас не собирается убивать. Вы нам сообщите некоторые сведения. Где проходили подготовку, как долго и на кого. А так же некоторые данные о расположении ваших частей и офицерского состава. А дальше, после выздоровления, вас отправят в лагерь, где вы и дождётесь обмена на наших пленных или направление на восстановительные работы.
- Господин офицер…
- Майор. Товарищ майор.
- А? Ага! Товарищ майор. Куда угодно. На любые работы, но только не туда. Только не обратно. Не надо отправлять на убой. Я только выжил и опять? Нет пожалуйста. И Веню при мне оставьте пожалуйста…
- Ну вот. Его только в живых оставили, а он уже о другом выпрашивает. Слышите, Вениамин Наумович? Цените такого друга. Будете. Обещаю, будете вместе помогать восстанавливать Украину. Нашу Украину. Добрую и счастливую. А пока позвоните родным, кто у вас есть и сообщите что вы живой.
- У меня только мама.
- Вот ей и сообщите. Выздоравливайте.
И просто встал, и ушёл. Вместе с солдатом…
- Ты слышал, Виталя? Они меня здесь по имени и отчеству называют. Не то что там. А дочечька как моя счастлива что я жив. Тебе привет передавала. Я ей всё про тебя рассказал.
- Набери мне пожалуйста маму. Номер….