Старенький рассказик. Лежит где-то тут, в одном из аллюров.

        Королевская ночь

       - Серый, Серый! Да проснись же, - в пяти сантиметрах от моего лица натужно надувалась и сдувалась Митькина румяная физиономия. Его свистящий шепот тонким сверлом ввинчивался в барабанные перепонки. До тошноты.
       Я рывком сдернул одеяло и зло оттолкнул товарища.
       - Да иду. Хорош зудеть.
       - Давай ускорься. У пацанов ящик Балтики, - он продолжил шептать, ничуть на меня не обидевшись, - Смотри, без нас приговорят.
       - Угу, - я торопливо закивал, и принялся сосредоточенно впрыгивать в шорты, - иду уже.
       - Дашка тоже там, - пробормотал он.
       Даже в темноте домика я почувствовал, как Митька покраснел. А сам так и замер на одной ноге.
       "Дашка..."
       Казалось, все вожатые мужского пола в лагере были влюблены в Дашку Онищенко, вожатую четвёртого отряда. И при встрече каждый по-своему, с разной степенью придурковатости старался перед ней выпендриться. Ну по крайней мере, мы с Митькой - уж точно.
       - Угу, - буркнул я снова и ускорился.
       Дашка, пиво, полуночные посиделки у костра. Представить более безупречную последнюю ночь потока было попросту невозможно.
       - Твои все спят?
       - Ага. А то как же, - я наконец оделся, хлопнул Митьку по плечу, и, усмехнувшись, зашагал к выходу, - Тимонин два тюбика пасты под подушку спрятал. Думает, я не заметил. Калинкину с подружками в пол третьего мазать пойдет. Королевская ночь, как никак.
       - Ага, - весело закивал Митька, - мои тоже заряженные. Будильников понаставили.
       - Придурки, - я по-отечески вздохнул, и многозначительно подмигнул в ответ, - Визгу под утро будет...
       Мы в спешке пересекли спортгородок, прошли через асфальтированные аллейки и свернули к жилым баракам.
       Я заглянул в темноту окон на первом этаже:
       - Не шумят вроде.
       Митька махнул рукой, дав понять, что ему на своих по барабану, просеменил пару шагов, но все-таки не удержался и скользнул взглядом по черным окнам второго этажа.
       Я усмехнулся:
       - Ну иди проверь, че ты. Я подожду.
       - Ладно, - недовольно буркнул он и отмахнулся еще раз, - пойдем уже.
       _____

       На полянке за стадионом трещал костёр, слышался смех и весёлые пересуды. Дашка заливисто хохотала, откинув голову назад. Сидящий напротив Леха Антонюк - помощник повара задорно жестикулировал и с напором что-то рассказывал. Остальные ребята тоже смеялись, деловито шурудили прутьями в костре, пшикали пивными банками.
       Егор Росихин - старший вожатый потянулся за следующей.
       - Как я понимаю, - он причмокнул губами и с напускной серьёзностью огляделся, - старших в лагере почти не осталось.
       - Ну если только физрук с медсестрой, - тут же съязвил кто-то.
       Компашка прыснула. На ответственность Михалыча и Марии Петровны в последнюю ночь потока надеяться было без толку. Они неделю планировали сегодняшнее свидание. И в эту минуту скорее всего наслаждались обществом друг дружки.
       Начальник лагеря должен был приехать утром, а завхоз после вчерашнего отсыпался в своем домике.
       Росихин с оттягом распечатал очередную банку, отхлебнул и удовлетворенно крякнул. Он вытер запястьем губы и оглядел собравшихся:
       - Только давайте сильно не засиживаться. Еще много дел.
       Даша пожала плечами:
       - Да мы долго и не собирались в общем, - она улыбнулась и кивнула нам с Митькой.
       Мы с ним расселись по бревнам, взяли пиво. Я поприветствовал собравшихся. Не удержался и остановил взгляд на Дашке.
       Какая же она все-таки...
       - Ну а твои? Спят? - я решил хоть как-то завязать разговор, чтобы не пялиться на нее молча.
       Дашка махнула рукой:
       - Ага. Дождешься от них. Все на низком старте. Каляев с гитарой к девчонкам в спальню собрался.
       - Твои хоть с гитарой, - я улыбнулся.
       Она медленно заправила черный локон за ушко и улыбнулась в ответ, совсем не собираясь отводить от меня взгляд.
       - А мои с "блендаметом".
       Дашка засмеялась:
       - Твоим веселее, чего уж, - она отхлебнула из банки и продолжила после короткой паузы, - Так ждали, когда я из барака уйду. Ладно, пусть уж вдоволь повеселятся последний разок. Сегодня их ночь.
       - И наша, - я глубоко вдохнул чистый лесной воздух и запрокинул голову. Ветер постепенно усиливался. Над кронами елей все еще висело ясное звездное небо, но из-за реки медленно наползала чёрная дождевая глыба.
       - Смотри еще, - подхватил Егор, - курить толпой попрутся.
       Митька скомкал пустую банку и потянулся за следующей:
       - Ой, эка невидаль. Я сегодня у них пол пачки настрелял, - он похлопал рукой по карману. Убедившись, что сигареты там, достал ту самую пачку и приступил к ритуалу. Я машинально проводил взглядом путь Митькиной сигареты в зубы, борясь с искушением стрельнуть одну для себя.
       С трудом вывернувшись из липких объятий вредной привычки, я вновь перевел взор на Дашку. И поначалу даже не увидел, а скорее почувствовал что-то странное. Навел фокус и остолбенел.
       В пяти метрах за ее спиной, в тени еловых лап угадывалась невысокая человеческая фигура. Взволнованный, я пригляделся, сощурился. Слабый отблеск костра выхватывал тусклые очертания старого плаща, накинутый на голову капюшон и высокие резиновые сапоги.
       Я судорожно сглотнул, медленно похлопал Митьку по плечу и указал носом на незнакомца. Заметив его Митька вскочил как ошпаренный.
       - Эй! - Нервно выкрикнул он. Вся наша компашка тут же умолкла и устремила взоры на незваного гостя. Некоторые вскочили с мест, кто-то неуклюже опрокинул банку с пивом, кто-то принялся угрожающе перекладывать обгоревший прут из ладони в ладонь.
       Наконец, на правах старшего голос подал Росихин:
       - Кто такой?
       Человек не спешил отвечать. Он повернулся чернотой капюшона в нашу сторону и медленно зашагал вперёд.
       - Ты кто такой? - подскочив с места, истерично взвизгнул Егор.
       Незнакомец чуть приподнял руку, сигнализируя об отсутствии дурных намерений и заговорил глухим усталым голосом:
       - Федот я. Старожил местный, - он остановился, наблюдая, как успокаивается наша компания. Ребята опустили глаза, вернулись на места, кто-то снова не спеша потянул банку ко рту.
       - Напугал ты нас, дедуль, - Егор не спеша оглядел его снизу до верху и, видимо, желая реабилитироваться за свой истеричный визг, громко и деланно небрежно продолжил, - Да ты присядь, отдохни.
       Федот медленно кивнул, явив на мгновение из из-под капюшона крючковатый морщинистый нос и тяжёлый раздвоенный подбородок. Он тихонько кряхтя устроился на бревне вроде бы и рядом с нами, но в то же время чуть в стороне.
       - Приятно познакомиться, дедушка, - приветливо закивала Дашка, - мы все здесь вожатые. Вот от лоботрясов наших отдыхаем.
       Дед снова кивнул:
       - Чего-ж вы малышей то, - Федот умолк, словно собираясь с силами. Алые блики костра опять выхватили из тени расплывчатые очертания тяжелого подбородка. Старик еще ниже опустил голову, так, чтобы отблески больше не касались его физиономии, и продолжил сипло и тихо, словно бы для себя самого, - малышей то одних оставили?
       - А чего? - ухмыльнулся Митька, - пускай оторвутся напоследок.
       - Напоследок... - словно глухое усталое эхо повторил старик.
       - Ну да, - бойко продолжил Митька, - Королевская ночь же. Конец потока. Да и вернемся мы скоро к ним, - он улыбнулся, - уж не переживай, одних не оставим.
       Что-то странное сквозонуло в Митькиной улыбке, а может просто лунный свет так причудливо сыграл с тенями на его лице.
       По поляне разлилась тишина. Ребята ждали, что скажет старик. Но Федот промолчал.
       - А ты чего это, дедуль? - склонив голову набок нараспев завел окончательно осмелевший Егор, - заплутал, что ли?
       Дашка строго цыкнула на негостеприимного Росихина. А дед Федот снова кивнул:
       - Да уж, заплутал, - он сипло вздохнул, подобрался весь и закряхтел, поднимаясь с места, - заплутал, ребятки. Вы уж простите. Пойду я, наверное. Восвояси-то.
       Я подмигнул Дашке и приветственно поднял пивную банку над головой:
       - Дедуль, может все-таки с нами по пивку?
       Старик только повел рукой, небрежно показывая, что ему не до того сейчас. Он медленно прошаркал пару шагов, направляясь вон из нашего круга.
       Что-то непонятное сквозило в его повадках. Каждый раз, когда мой взгляд касался его черной фигуры, чувство необъяснимой опасности принималось неприятно зудеть над кадыком.
       Оказавшись за спиной Росихина, старик неожиданно подсел, стремительно запустил руку через его подмышку и шею так, что локоть старшего вожатого тут же взмыл над головой. Недопитая банка улетела в кусты. Дед проворно сцепил свои кисти в замок вокруг Егоровой шеи. В правом кулаке сверкнуло лезвие ножа.
       - Сидеть на месте, твари! Иначе хана ему! - натужно прохрипел Федот, с трудом стянул испуганного парня с бревна и надавил острием на его шею. Тот тут же захрипел и задергался. Несколько ребят, коротко вскрикнув, привстали со своих мест.
      - Стоять! Назад! - дед замотал капюшоном из стороны в сторону и осипло заверещал, - Вовку! Отдайте мне Вовку Тимонина. Прямо сейчас. Отдайте и я уйду, - он встряхнул Егора, удобнее перехватившись за его шею и кивнул капюшоном на Дашку, - Ты! Веди Вовку сюда! Бегом, сука!
       - Успокойтесь, дедушка, - медленно произнесла Дашка, собрав в голосе все доступное ей спокойствие и самообладание.
       - Тимонина. Вовку, - борясь с одышкой продолжал повторять дед, - Из второго отряда.
       Даша стояла напротив него с чуть приподнятыми ладонями, всем видом показывая, что не представляет никакой опасности. Нельзя было допустить, чтобы этот сумасшедший забрал ребенка, или хоть как-то поранил Егора.
       - Успокойтесь, - снова как можно спокойнее повторила она.
       - Заткнись, тварь! - Тут же завизжал старик, - Я все знаю! Я знаю, кто вы такие, и что вы собираетесь устроить сегодня ночью! Так что заткнись! Верните мне внука, и мы уйдем. До остальных мне дела нет.
       Словно забыв об осторожности, Дашка резко шагнула вперед. Ребята тут же повскакивали со своих мест и не спеша, будто крадучись, принялись расползаться в стороны, отрезая деду пути к отступлению. Двигались мягко и уверенно, словно стая опасных, молчаливых хищников.
       Легкий ветерок наконец принес тучу из-за реки. Луна и звезды скрылись в дождевой глыбе, оставив деду лишь мерцание затухающего костра и созвездия хищных глаз вокруг.
       - Ну и кто же мы по-твоему? – с угрожающей насмешкой в голосе процедила она.
       Старик испуганно дернулся, засуетился, и пытаясь вырваться из окружения быстро попятился, потянув за собой Росихина.
       Егор же, напротив, присмирел, перестав хрипеть и сучить ногами. Все еще находясь в цепкой хватке, он поднял на Федота равнодушный взгляд, словно предлагая поменяться местами.
       - Будьте вы прокляты, твари! - дед резко мотал капюшоном из стороны в сторону, пытаясь контролировать сужающееся вокруг кольцо. Он был напуган до одури.
       - Проваливайте туда, откуда вылезли, - с трудом удерживая заложника в слабеющих руках, то и дело сипло скрипел Федот, - Сгиньте! Христом богом вас заклинаю.
       Дашка опустила руки и стояла теперь ровно и спокойно, чуть склонив голову и в упор глядя на старика. Ее лицо медленно расплывалось в веселой улыбке...