Часть третья. Продолжение.
Иногда на Бесс находит театральное настроение. Тогда она начинает воображать из себя рыжего Азраила. Возникнуть в огненном шаре огня, блестя допотопной кольчугой, подаренной дедом - аптекарем, махнуть кривым ятаганом и пламенным окриком сотрясти окрестности. При этом отчаянно маша крыльями, потому как постигнуть управление гравитацией Младшее в состоянии только на уровне инстинктов, а инстиктам наплевать - красиво ты паришь в небесах или подбитой курицей висишь в метре от земли. Им главное не уронить.
Итак, огненный Маляк аль Маут возник напротив ожидающей старухи и громовым голосом брякнул:
- Молись, смертная!
Воспользовавшись моментом, я проскользнула в дом бывшего конвойного. Его жалкая душонка пряталась за зеркальной дверью старого шкапа. Поймать её в ошейник и пристегнуть к шлее не составило труда. .Бормотание молитв и истовые крестные знамения на меня мало действуют, особенно, когда рядом нет пернатых. Вытянув трофей из дома, я обнаружила, что старая карга пошла в атаку, а рыжий Азраил беспомощно зыркает по сторонам в поисках куда бы смыться.
- ... И огнем своим, по что пылкаешь, а? Собака ты нечесанная, деревню пожечь хочешь?! - наседала бабка, вполне справедливо игнорируя ятаган Бесс. Проткнуть бескровное тело - дело не хитрое, только ведьму это не остановит.
Дергаю за шлею, и решительно захожу бабке в тыл. Подхожу вплотную со спины и уверенно беру за тощее горло свободной рукой:
- Прекрасный день, алмазная, - нежным голосом шепчу в коричневое мохнатое ухо.
Анна Иоановна замирает, пытается оглянуться, но я усиливаю хват,и она сникает.
- Поняла, кошелка?! - облегченно выдыхает Бесс. - А то - борзая какая! А у нас все продумано, мозгом!
- Поговорим, бриллиантовая? - уже не шепчу, а говорю нормальным голосом.
Бабка хрипит и мелко кивает. Разжимаю пальцы и тут же ловлю ветхое тельце подмышки. Нечеловеческая ловкость! Да, я так умею. Поставив старуху на нн крепкие ноги, подтягиваю за шлею конвойного и обхожу, наконец, представая перед её лицом. Кажется, она разочарована. Неужели она подумала, что за ней пришел сам Темнейший?
- Итак, - стараюсь не терять инициативы, - сто лет назад, здесь, в этой деревне был подписан вексель на долгую счастливую жизнь.
- Не со мной, - быкует Анна Иоановна.
- Верно, но с вашим пособничеством, - пытаюсь держать тон земского обвинителя.
- Хочешь человечка загубить? - глухо бормочет старуха. - И меня в соучастники?
Иногда стоит говорить прямо, это упрощает понимание и сокращает время.
- Да, хочу. А чего хочешь ты?
Глаза старухи на секунду вспыхнули желтым огнем. Мне знаком этот пламень. Его обладатели - наши. Наши люди.
- Молодость, - сорвплось с трясущихся губ.
Ну, конечно! Что еще может пожелать дряхлое бессмертное? Лишь немного оттянуть время наступления конца - молодость продукт скоропортящийся.
- Идет, - соглашаюсь я, - погашенный вексель в обмен на молодость.
Замечаю недоверие и поясняю:
- Мне надо закончить это дело, до его свершения будешь моей рабой. Как только печать погаснет, отправляйся на все четыре сторны. По рукам?
Сидит Анна Ивановна, что-то жует морщинистым беззубым ртом. Ждет. А чего ждет, мне и не интересно.
- На, держи собачку, - протягиваю шлейку с конвойным Бестии. - Хороший кобелек, стойку делает, лапу дает.
Кислый взгляд Бесс не сулит Витюше ничего хорошего, но это не моя забота. Сделка есть сделка.
- Подпись автора
"Не противься злому"
( Матф., 5:39.)
