Часть 7. Связь

До магазина они дошли без происшествии, и даже пара бродячих собак, лежавших в траве и изнывающих от жары, не обратили на путешественников никакого внимания. В магазине работал кондиционер и было прохладно. Здесь продавали не только еду, но и хозяйственные товары, вещи, и даже доски.
Маша выбрала одну, похожую на те, что были в заборе и отдала её Паше. Тот охотно согласился поиграть в лошадки, шустро оседлал и запрыгал вдоль прохода.
- Дама! - услышала Маша гневный окрик и обернулась.  К ней спешила огромная продавщица, застегнутая в зеленый форменный халат. Он топорщился на ней и, казалось, пуговицы вот-вот отлетят.
- Дама! - с явным удовольствием повторила продавщица. - Вы зачем разрешили ребенку играть здесь? Тут не детская площадка!
- Извините, - пролепетала Мария и рванула к Пашке. Тот засмеялся и погнал дальше, громыхая доской на весь магазин.
- Понавоспитывають, - услыхала Маша, но в пылу погони не обратила внимания на говорящую.
- Как с гор спустились, - вторил кто-то тоже женским голосом, - честное слово!
- Тпру-у-у! Приехали!
Доско-лошадь и сам Пашка с размаху въехали в чьи-то резиновые  сапоги-ботфорты.  Их владелец - упитанный пожилой мужчина, лысенький, с седым бордюрчиком волос, ухватил доску рукой:
- Ну, все, слазь, - улыбнулся он Паше.
Тот послушался, но едва слез с доски, мигом побежал к Марии.
- Ух-ты, испугался?! - удивился пожилой владелец сапог. - А на доске скакал, прям - командир!
Маша подхватила сына на руки, и тот прижался к ней так крепко, что она почувствовала, как сильно стучит его маленькое сердечко.
- Спасибо, - пробормотала она мужчине.
- Да мне за что? - пожал он плечами. - А вы не Аня будете? Внучка Арсения нашего?
- Я Маша, - представилась Мария, - и я племянница дяди Сени. У него ж никого не было.
- Дяди Сени? - теперь удивился уже рыбак.
- Ну да, Арсений - Сеня, - кивнула Мария, - из третьего дома.
- А! Ну да! Он рассказывал, что внучка у него есть, - закивал незнакомец, - правда, давно...
Он вдруг нахмурился и обеспокоенно посмотрел на Машу:
- А вы говорите -племянница? А с ним что?

***

Домой они возвращались втроем. Макар Игнатьевич (так звали отзывчивого рыбака) легко уладил назревающий конфликт с администрацией магазина в лице той самой продавщицы, отпустил пару шуточек о том, что на горах воздух чище, не то что здесь, и  любой с непривычки взбесится и про то, что вот раньше молодежь была куда приличнее. Про Пашку он не спрашивал, но Маша видела, как он приглядывался к сыну, и, видимо, что-то для себя решил. Узнав о сломанном заборе предложил починить, а заодно помочь донести продукты - в сумку влезло только две трети от списка.
- Не то, что с Арсением были друзья, - гудел он, волоча за собой сумку, - но по рыбалке встречались. Не везло ему с рыбой - пустой часто возвращался.
- А вы - везучий? - поддержала разговор Мария. - Ну, в плане, рыбы?
- Хвастаться  не буду, но пустым никогда не уходил, - рассмеялся Макар, - слово волшебное знаю. Как шепну, со всей реки рыба приплывает!
- Так уж и со всей, - махнула на него рукой Маша.
- Точно, со всей, - уверенно кивнул Макар, - все с паспортами, пропиской. Мне пришлые не нужны, своих бы выловить.
Дорога шла под гору, и они быстро дошли до Машиного дома.
- А что, - Макар Игнатьевич осмотрел фасад и устремил взгляд на чердачное окошко, - хорошее наследство. Большое!
- А еще целый сундук денег на чердаке, - фыркнула Мария, вспомнив утренний разговор со Славиком. - Только, вот беда, лестницы нет, а так бы слазала.
Макар Игнатьевич задержал на ней изучающий взгляд, а потом громко рассмеялся:
- Пошутила, да? - сквозь смех выдавил он.
- Насчет лестницы - нет, - серьезно ответила Маша. - Третий день живем, а на чердак еще не лазали.
Макар оборвал смех и подтащил тележку к крыльцу:
- Ну, еще успеете, - как-то сумрачно произнес он. - Вы же к нам на лето?
- Вообще-то, навсегда, - буркнула Мария и, схватив сумку, взволокла по ступенькам к двери.
Имами не обманула, входная дверь оказалась открыта. Маша втащила сумку и оставила её на середине кухни.
- Макар Игнатьич, может чаю выпьете? С дорожки? - крикнула она.
- Спасибо, - откликнулись с улицы, - но сперва - дело, а потом уже чаи! Мы тут с Пашей сейчас забор поправлять будем.
Мария улыбнулась и начала раскладывать продукты, одновременно раздумывая, чем отблагодарить за помощь нового знакомого. Денег давать было как-то неудобно, ну и сколько дать за прибитую доску? Сто рублей, двести? Мало как-то.
Бутылку водки? Да вроде, не шибко-то он пьющий. Еще обидется, что за алкоголика приняли. Коньяк? Да нету его, коньяка. Может, котлеты пожарить, покормить?
Закончив укладывать продукты в холодильник, Маша резко закрыла его дверцу и вздрогнула - в проеме кухонной двери стояла Имами.
- Ты... давно ты здесь? - пролепетала Мария.
- Не очень. Целый забор надо оплатить.
- Я как раз думаю, как, - буркнула Маша, - не давать же ему конфетку?
- Ему, нет. А я люблю конфеты, - проинформировала Имами и протянула руку вперед.
У ней на ладони оказалась небольшая шкатулка, обитая черным бархатом.
- Вот плата за забор, - Хелен оторвала взгляд от шкатулки и подняла глаза на Машу, - скажи, что это Арсен оставил. Для него.
- А как он поймет, что для него?
Имами нахмурилась и поставила шкатулку на край стола. На какой-то момент её образ потерял четкие очертания, но уже в следующий миг она сидела за столом с листом желтой бумаги. На столе так же появились чернильница в виде голосящей лягушки, кисет с тальком и массивное пресс папье. Хелен обмакнула стальное перо в чернила и, на секунду задумавшись, аккуратно вывела на листе:
"Доброму рыболову Макару, за мою память".
Тряхнув тальк на написанное и промокнув пресс папье, Имами оторвала записку от листа и сложила в четверо. Квадратик она подсунула под крышку шкатулки.
- Открой и прочитай, - велела она. - Смотреть внутрь - можно.
Закипел чайник, Мария отвлеклась на него и Имами исчезла, оставив письменные приборы на столе. Пока Маша накрывала на стол, подошли Макар Игнатьевич и Пашка. У Пашки теперь была новая лошадка, укороченная старая доска из забора.
- Проходите, проходите! - радостно приглашала их Маша. - Рассаживайтесь, как вам удобно. Не стесняйтесь!
- Не будем стесняться, - бодро откликнулся Макар, - нам бы руки помыть...
Они с Пашей прошли к рукомойнику, вымыли руки хозяйственным мылом и тут Макар Игнатьевич заметил шкатулку.
- Маша... - каким-то глухим голосом произнес он. - Это что за вещица?
- Это? Ах, вы знаете, я когда разбирала вещи дяди Сени, нашла, а в ней записка. Тогда я не поняла, кому, но теперь думаю, что вам!
Она взяла шкатулку и протянула Макару. У того вдруг задрожали руки, и выступил пот на лице. Он взял шкатулку, вытянул листок и жадно пробежал по буквам глазами. Замер. Потом прочитал еще раз. Потом даже понюхал записку и снова прочитал:
- Не понимаю, - признался он и взглянул на Марию. - Вы открывали?
- Если честно, нет, - призналась Маша,- я только читала записку.
Макар Игнатьевич понюхал шкатулку и кивнул:
- Я вам верю, спасибо.
И, забыв, про чай, вышел из кухни.
- Макар Игнатьевич?! - крикнула ему вслед изумленная Мария. - А  чаю попить?
Внезапно, он вернулся:
- Простите, Маша, - смущенно улыбаясь, извинился Макар, - так взволновался. И чего-то, даже расстрогало, - он смахнул слезу, набежавшую в уголке левого глаза.
- Не могу я сейчас чай пить, надо немного успокоится, извините.
- Ничего, - пожала плечами Мария, - может, вам валерьяночки накапать?
- А? Да нет, я пойду... Вы, если что, обращайтесь, мой дом - двадцать один, за  магазином. Да, если что, спросите, меня каждая собака знает. Или по телефону... есть ручка? Я вам напишу...
Маша метнулась в прихожею, где висела её сумочка, достала ручку и мобильник:
- Вот ручка, только зачем? Наберу, прям так...
- А так - не дозвонитесь, - усмехнулся Макар Игнатьевич, - в поселке своя АТС, местная. У вас тоже должен быть телефон, поищите. Арсений его не шибко любил, но пользу понимал, думаю, не выкинул.
Он перевернул клочок записки от Арсения-Имами и размашистыми цифрами написал номер.
- Вот, - он передал бумажку Марии, - звоните... да когда хотите. Если буду дома, то непременно отвечу.
После чего махнул на прощание Пашке рукой и вышел.
- Ты что-нибудь понял? - спросила Мария сына. Но Пашка ничего не понял, ему было достаточно того, что к чаю были конфеты и он их ел. Одну за другой.
- Я тоже люблю конфеты, - раздалось от кухонной двери. Имами стояла в проходе, держа за спиной руки.
- Может, ты объяснишь мне, что происходит? - спросила её Мария.
- Диатез, - объявила Имами, провожая черными глазами очередную конфету в перемазанный шоколадом рот Пашки. - Сейчас именно он происходит.
- Паша! Тебе хватит! Нельзя так много! - всколыхнулась Мария. - Пойдем, надо умыться! 
Она потащила ребенка к рукомойнику. Хелен так и осталась стоять в проходе.
- Чаю? - наконец, сообразила предложить Мария.
В ответ прилетело сухое "благодарю", и Имами торжественно обогнула стол:
- Наш телефон, - сообщила она и достала из-за спины, где прятала руки, старинный аппарат с диском.
Мария и умытый Пашка уставились на вещь.
- О, господи, - прошептала Маша.

Подпись автора

Удобная штука - фальшивая репутация:
всегда с собой и не оттягивает карман при ходьбе.