Последний аргумент №1
Доктор даже не смотрел на пациента, а бодро стучал по клавишам настольного коммуникатора. Яцек Досочка, бледный худой мужчина, лет тридцати пяти - сорока, смотрел на белый халат доктора остекленевшими глазами. Руки развязали перед кабинетом, но дюжий санитар, не стесняясь, стоял за спиной и шумно дышал Яцеку в лысую макушку. Ощущать мощное и противно-теплое дыхание амбала на голове было не приятно, но ничего поделать Яцек не мог. Всё его сознание сейчас сосредоточилось на созерцании белой пуговички рубашки доктора.
- Ну-с, пан Досочка, - доктор оторвался от экрана и перевел взгляд на Яцека, - вот все и разрешилось.
Он растянул толстые губы в улыбке, и пухлые щеки чуть поднялись, придавая лицу еще большее сходство с грушей. Яцек мигнул и с трудом оторвался от пуговицы:
- А... тогда как же это? - прошелестел он и обернулся на санитара, монотонно пыхтевшего за спиной.
- Конечно, никакой вы не сумасшедший, - продолжал вещать доктор и скомандовал церберу:
- Пошич, выйдите из кабинета!
Санитар на секунду перестал дышать, потом засопел с новой силой, но подчинился.
- Тем не менее, - продолжил доктор, - раз уж вы у нас, я хочу предложить пройти курс реабилитации. Всего неделю! У нас прекрасный парк, приличный ассортимент в столовой. Я сам регулярно там обедаю.
- Не, не, не, - Яцек замотал головой, - мне надо... домой. Там у меня...
Доктор предупреждающе поднял ладонь:
- Секунду, пан Досочка, - внезапно строгим тоном прервал он собеседника, - сейчас советую сосредоточится и внятно рассказать, что у вас дома. Это важно.
Яцек замолчал, снова уставившись на перламутровую пуговичку, чуть ниже синего галстука на толстой шее доктора. Что у него дома? Или кто у него дома? После войны у Яцека не осталось никого. Последние лет пять он только и делал, что хоронил: сперва троюродную тетушку, потом родителей, потом кота... Что у него может быть неотложного дома? Работа? Это хороший предлог!
- У меня служба, - еле шевельнул губами Яцек, - мне надо на службу, а то...
Он осекся, заметив взгляд доктора. Вот так! На него стуканули на работе! Кто-то заметил, что он изучает военные прошивки и таскает отбракованные детали. Теперь они обыщут дом!
-Вы же знаете, - мягко произнес доктор, - правительство недавно приняло закон о недельной реабилитации. Каждый гражданин, родившийся во время войны, имеет право на госпитализацию в стационар. Вашему работодателю компенсируют потери, не волнуйтесь.
- Но мне надо домой, - продолжил упорствовать Яцек, - у меня там...
Повисла нездоровая пауза, в течении которой Яцек снова гипнотизировал пуговицу, а доктор изучал лицо пациента:
- Да? - наконец, прервал молчание он. - Что у вас дома?
- Живая машина, - шепотом произнес Яцек.
Доктор моргнул и отвел взгляд:
- После войны многие держат в домах киборгов, - сухо произнес он, - это законно. Даже у нас в клинике работает несколько таких.
Доктор поморщился и пошевелил в воздухе толстыми пальцами-сосисками. Яцек кивнул на входную дверь:
- Этот мастодонт, он?
- Нет, нет, Пошич ветеран, но человек, - рассмеялся доктор и продолжил беседу в наигранно-веселом тоне:
- Так вы говорите, у вас дома живет киборг?
- Не так, - Яцек сплел пальцы рук и крепко их сжал, - вы не поверите, но он - механический. Я создал живое из неживого.
Доктор вздохнул и нажал на сенсорную кнопку, вмонтированную прямо в столешницу. Тут же дверь распахнулась и в кабинет грузно вошел санитар.
- В гостевую его, - распорядился доктор, - первую ночь проведет там. Потрудитесь прикрепить сиделку. Я вас предупреждал, пан Досочка! Ваша речь не дает оснований думать, что с вами все в порядке. Теперь я настаиваю на вашем обследовании!
***
Комната, куда Пошич привел Яцека выглядела как резиновый мяч изнутри: серые стены, серый пол. Здесь не было углов, но форма помещения была ближе к прямоугольнику, чем к кругу. Пол пружинил под ногами, стена, когда Яцек оперся на неё, тоже. Обстановка в комнате навевала мысли о кабинете психолога: у стены стояла мягкая кушетка, застеленная свежей простынью, чуть поодаль в головах, массивное кожаное кресло с высокой спинкой. Завершала композицию ширма: сложенная, она лежала вдоль противоположной стены.
Санитар усадил Яцека на кушетку и вышел, плотно затворив за собой дверь.
"Ну вот и все, - отрешенно подумал Яцек, - теперь я псих. Или даже психопат, которого надо держать подальше от людей. Интересно, а куда здесь в туалет ходить?"
Он прошел по периметру комнаты и даже заглянул за кушетку, но ничего похожего на писсуар или хотя бы утку не обнаружил.
"Ну и наделаю им прям на пол! - мстительно подумал Яцек. - Или нет, надую в ширму!"
Он уже хотел приступить к реализации своей хулиганской идеи, как дверь отворилась и в комнату впорхнула девушка. Яцек ойкнул и торопливо застегнул ширинку, прихватив магнитной застежкой палец.
- Добрый вечер, пан Яцек, - поздоровалась девушка, - я ваша ночная сиделка, меня зовут Кристина.
- Д-добрый в-вечер, - промямлил Яцек, стремительно заливаясь краской. - Я бы... мне бы... вот...
Он закрыл глаза и сосчитал до десяти. Это помогало успокоится и говорить внятно. Закончив счет, Яцек приоткрыл глаза и осторожно покосился на Кристину. Тонкая и чистая - странные ощущения от её вида возникли у Яцека. С чистотой все просто, белая, до скрипа накрахмаленная сорочка и такой же белый передничек на фоне темной юбки нагоняли ощущение химчистки. Но почему тонкая? Яцек еще раз бросил осторожный взгляд. Неестественно прямая. Помимо худобы, что в нынешнее послевоенное время не было чем-то из ряда вон выходящим, Кристина держалась неестественно прямо. Таких людей Яцек давно не видел, все ходили сутулые, понурые, стараясь глядеть себе под ноги.
- Идемте, пан, - пригласила Кристина, указывая на дверь, - я провожу вас в туалет.
Яцек отвалил челюсть:
- Как, в ту... В туалет? - залепетал он. - В мужской?
- Мне не хочется вызывать Пошича, - Кристина склонила голову на бок и в её глазах промелькнули озорные искорки. - Или вы предпочитаете его компанию?
Яцек не имел ни малейшего желания встречаться с амбалом-санитаром, и покорно двинулся на выход.
"Не психопат, - размышлял он, шагая по коридору, - она меня не боится, а ведь я запросто могу напасть! Схватить за шею и...!"
Он робко взглянул на сопровождающую его сиделку. Да, шея была хороша! В меру длинная, белая, ровная, без малейших изъянов.
"Будь у Дездемоны такая шея, Отелло бы душил её каждый день, - подумал Яцек, - просто так, для собственного удовольствия"
Он поймал себя на том, что его робкий взгляд соскользнул с шеи и теперь задержался на уровне груди. Смутившись, Яцек одернул себя, но перед мысленным взором уже понеслись картины страсти венецианского мавра и его жены.
- Пожалуйста, мы пришли, - Кристина отворила дверь и посторонилась, пропуская Яцека в крохотную комнату без окон и одиноким унитазом на середине.
Яцек шагнул к нему и следом вошла Кристина.
- Вы... вы что? - запротестовал Яцек. - Вы.. я... у меня так ничего не выйдет!
- По инструкции мы обязаны находиться с подопечными на протяжении всего времени дежурства, - мягко ответила девушка, - но для вас я могу сделать исключение.
Она вышла из туалета и закрыла за собой дверь. Яцек спустил штаны и уселся на унитаз.
"Мне исключение... Мне исключение, - копалась в мозгу мысль, - почему? А! Я не похож на психа! Да-да! Я нормален! Просто у меня дома... живой механизм. Которым захотела поживиться контора и засунула меня сюда. Теперь... Теперь мне надо как-то выбраться и успеть домой раньше их!"
В дверь деликатно постучали:
- Пан Досочка? Вы скоро? У нас по расписанию - ужин!
- И.. Иду! Иду....
Он завозился, натягивая исподнее:
- Все, все. Уже иду! Главное - успеть...
***
Столовая произвела на Яцека благоприятное впечатление, доктор не обманул. Конечно, вся еда - синтетика, но ассортимент богатый. Яцек взял рагу из кролика и кружку кваса.
- А вы? - обратился он к Кристине. - Составите мне компанию?
Сиделка не ответила, но взяла салат и стакан минералки. Сложив блюда на подносы, они медленно двинулись меж столиков, пока Яцек по какому-то наитию не присел за один.
- Скажите, пани, - обратился он, бодро жуя фальшивого кролика, - почему вы сделали для меня исключение? Что вас подтолкнуло?
Кристина молча ковыряла деревянной лопаточкой салат и только зыркнула глазищами на Яцека.
- Ну и не надо, - махнул он рукой, - я сам отвечу. Вы видите, что у меня нет отклонений. Я - нормален! Я не буду биться головой об унитаз, топиться в бачке, Я нормальный человек, который попал сюда из-за того, что кто-то настучал.
- Кто может настучать? - возразила Кристина. - И зачем?
- Правильно! - обрадовался Яцек.- Во всем нужен мотив! Вы знаете, я работаю в конторе "Мыслящие аппараты". Я не ведущий спец, а так... - он помахал лопаточкой в воздухе, - на подхвате. Но у меня есть допуск к некоторым наработкам и отбракованному оборудованию! Вообще, электронные мозги это моя страсть... Э-э-э, в смысле хобби. С людьми не очень получается, а вот с ними, - он вздохнул и продолжил, - с ними я нахожу общий язык.
- И вы стащили электронный мозг?
- Нет! - Яцек махнул на неё лопаткой. - Я разобрался с их программами и построил механический мозг! Представляете? Полностью механический мозг, как арифмометр! Заводишь пружину, крутишь ли ручку, и он думает! Реагирует! Отвечает!
- Это не возможно, - улыбнулась Кристина, - подобное устройство не может работать в принципе.
- Но работает! - перебил её Яцек и перешел на заговорщицкий шепот:
- Поэтому меня и упекли сюда!
Девушка чуть дернула плечами, но Яцек заметил это движение:
- Вы мне не верите? - ахнул он. - По вашему, я - псих?
- Нет, пан, вы не псих, - с крохотной ноткой раздражения в голосе ответила Кристина, - просто это идея-фикс, которая завладела вашим разумом.
- Мой Альберт - не идея-фикс! - вспыхнул Яцек. - Я бы вам доказал, если бы мы могли попасть ко мне домой.
Ответ Кристины поразил Яцека. Она поднялась из-за стола и сделала пригласительный жест к выходу:
- Идемте!
- К-куда? - Яцек вдруг почувствовал себя крохотным и беззащитным. Внутри все оборвалось, как будто он стоял над пропастью, готовясь сделать шаг.
- К вам домой,- Кристина снова чуть заметно дернула плечами, - там вы покажете мне Альберта.
- А потом? - прошептал Яцек.
- А потом вернемся, иначе у меня начнутся неприятности.
- Да, да. Конечно, - пробормотал Яцек, отгоняя мысль о шее Кристины и о том, что в старом доме полно мест, где прекрасно поместится такая тонкая девушка.
***
Дом Яцека выглядел мрачно. Фасад когда-то выкрасили белой краской, но сейчас покрылся паутиной трещин, а местами пошли пятна невероятных оттенков. Крыльцо скрипело так, словно под ним лежал вагон лакированных галош. На двери вместо ручки торчала консервная банка из-под синтезированных ананасов.
Яцек повозился с замком и гостеприимно распахнул перед Кристиной дверь.
- Прошу простить за бардак, - он виновато развел руками, - я холостяк, домашний уют не моя стезя.
Внутри дом еще больше походил на сарай: везде лежали, стояли и даже свисали со стен и потолка детали роботов, в основном, еще довоенного производства.
- Это, как я понимаю, прототипы Альберта? - на лице Кристины отразилась наивная, почти детская, улыбка.
Яцек секунду смотрел на неё, потом тяжело сглотнул:
- Это друзья Альберта, - пояснил он, - чтобы он не скучал. Сюда, пожалуйста...
Они прошли в большую комнату, бывшую когда-то гостиной. Здесь Яцек стремительно прошел к круглому столу, стоявшему на середине, и подхватил на руки большую шкатулку, обитую черным бархатом. В торце шкатулки торчала массивная кривая ручка:
- Альберт не имеет своего интерфейса, - пояснил Яцек,- он использует возможности того, кто с ним контактирует.
- Очень интересно, - холодно отозвалась Кристина, - вы покажете?
Яцек кивнул и закрутил рукоять. В шкатулке что-то тихо заурчало, потом звук стих, но Яцек не останавливался и продолжал вращать рукоять. Вдруг он дернулся и широко открыл глаза:
- А! Наконец-то у нас гости! Я так скучаю по человеческому общению, вы представить не можете, милая пани!
- Пан Досочка? Ваш розыгрыш не оригинален, - Кристина сложила руки на груди, - прекратите ломать комедию!
- Ах-хаха! - рассмеялся Яцек, продолжая обнимать шкатулку. - Позвольте представиться, я Альберт. Детище того, кого вы назвали паном Досочкой. И я не пан.
- Вы механизм, - скорее констатировала, чем спросила Кристина.
- Это так папа думает, - фыркнул Альберт, - я в курсе его мыслей. Еще он думает о вашей шее и оставить вас где-нибудь у нас. Наверное, будет трогать за шею.
- Моим мнением он не хочет поинтересоваться? - Кристина сохраняла спокойствие. - Ваш папа - полный псих. И вы - его последний аргумент на свободу. Хотите сделку?
Альберт нахмурил брови:
- Если не будет папы, я вообще не смогу появляться. Это плохо, - он внимательно уставился в лицо Кристины, - что вы можете предложить?
***
Доктор с грушевидным овалом лица и кислой улыбкой на толстых губах листал на ви-экране отчет. Кристина, в дорогом брючном костюме модного цвета фельдграу, терпеливо ждала. У её ног покоился кожаный кейс. В кабинете стояла напряженная тишина, прерываемая лишь пыхтением доктора и редким клацаньем механической клавиатуры коммуникатора. Наконец, доктор закончил просматривать документ. Он отключил экран и снял очки:
- Вот что, дорогая пани или не пани, как вас там, - проворчал он, - возможно, ваши заключения верны. Возможно, вы действительно способны лечить людей. Возможно, вы психиатр новой формации. Возможно! Но я-то - нет. Я считаю, что люди людям, а таким как вы - место где-нибудь в промышленности. Вы поняли мою позицию? Я зарублю вашу стажировку.
- Вы это сделаете только потому что я - кибернетический организм, а не человек? - холодно уточнила Кристина.
- Именно, - потряс головой доктор и надел очки. - Если у вас всё, то...
- Прошу еще пять секунд, любезный пан!
Доктор удивленно поднял брови, а Кристина подняла кейс и одним движением открыла замки и распахнула крышку. На столе появилась большая шкатулка, обитая черным бархатом и торчавшей из торца кривой рукоятью.
- Это "механический мозг" одного из пациентов, - пояснила Кристина, - мой последний аргумент на диплом специалиста.
- Да? Какие глупости! - засмеялся доктор, но взял шкатулку в руки. - Механический мозг! Это просто смешно... - он вертел коробку в толстых сосисочных пальцах:
- Как она открывается?
- Покрутите рукоять, - глухо ответила Кристина.
Доктор поморщился, но сделал пару оборотов. Внутри шкатулки послышалось урчание, а лицо доктора вдруг приобрело отрешенное выражение, словно он начал засыпать. Доктор сделал еще оборот, потом еше...
- А! Ух ты! Вот это да! - он словно впервые разглядывал свой кабинет. - Я доктор? Класс!
Кристина не мешала ему, ожидая, когда схлынут эмоции:
- Психиатр и главврач, - наконец, подала она голос.
- Глав - это по мне, - доктор благосклонно кивнул. - Хорошо! Мне нравится! Что я могу сделать для вас, пани Кристина, чтобы закрыть свою часть сделки?
"Не быть таким лопухом" - высветилось на внутреннем экране Кристины, но вслух попросила:
- Положительная характеристика моей стажировки. И позаботься о своем отце, Альберт. Он чудак, но все-таки, не псих, а твой донор интерфейса держал его в одиночке.
Альберт кивнул и включил коммуникатор. Спустя десять минут Кристина покидала больницу с самой позитивной оценкой, которую допускали приличия.
Последний аргумент №2
Во времена Союза Советских Социалистических Республик собственность тоже была советская, социалистическая. А боровшаяся с расхитителями данной собственности правоохранительная организация так и называлась: Отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности или сокращенно ОБХСС. Занимались они как крупными хищениями, так и мелкими правонарушениями. Налоговый инспектор Славка Воронцов хотел после армии идти работать в эту организацию, но так как в стройбате ему сильно подпортили здоровье, он не прошел медицинскую комиссию. Но ОБХСники иногда привлекали его как специалиста для совместных проверок или рейдов. И тогда Славка чувствовал себя причастным к выведению на чистую воду преступников, зарившихся на самое святое для советского человека. Вот и сейчас он, вместе со старшим лейтенантом Малаховым и капитаном Петровым, отправился на контрольную закупку в магазин «Овощи и фрукты», где работал не очень-то честный человек. На этого продавца поступил сигнал, что он обвешивает добропорядочных жителей города.
Глазки мордатого продавца хитро заблестели, когда молодой человек, явный лох, не считающий копейки, попросил взвесить десять килограмм яблок. Но после слов «контрольная закупка», произнесенных из за спины парня солидным мужчиной с цепким взглядом, глазки тут же потухли.
Когда составляли акт в кабинете заведующей магазина, туда заглянул длинный небритый мужик. Он был довольно пьян и, видимо, очень хотел общения.
- - А чем это вы тут занимаетесь? – грозно спросил мужик.
- Слушай, иди своей дорогой, не мешай, - отмахнулся капитан Петров.
- Нет, вы мне объясните, что вы тут делаете?- не унимался пьяный.
- Мужик, не нарывайся, - тон капитана стал отнюдь не дружелюбным.
- Ага, воровать мешаю? – не унимался буян. – Вы хоть знаете, откуда я?
- Ну, пойдем, - Петров взял мужика за руку, - расскажешь.
Малахов продолжал составлять акт, как будто его происходящее не касается. Славка же был довольно возбужден данным развитием событий и спросил:
- А куда он его повел?
- Да сейчас Генка ему по рогам настучит и вернется, - безразлично ответил старший лейтенант.
Петров вернулся минут через десять. За ним тащился мужик в сопровождении двух милиционеров.
-Я просто пошутить хотел! Что я из ОБХСС. Я же не знал, что вы сами оттуда! - горланил дебошир.
- Сейчас мы тебя на пятнадцать суток оформим, шутник, - процедил ОБХСник, - Миш, ты здесь заканчивай. Слав, поехали. Оформим этого субчика.
В милицейском уазике даже тощему Воронцову было тесновато по соседству с габаритными представителями закона. Мужик, сидевший в отсеке для заключенных, всю дорогу возмущался, просил отпустить. Говорил, что он просто пошутил.
В отделении дебошира поместили в камеру предварительного заключения, именуемую в народе «обезьянник». Петров привычно начал писать заявление. Закончив, он протянул бумагу Славке:
- Подписывай.
Воронцов не подписывал никакие бумаги, предварительно не ознакомившись. Вот и сейчас углубился в чтении.
-Что это? – недоуменно посмотрел Славка на ОБХСника.
-Что не так? – отозвался тот.
- Но это же неправда. Такого не было. Он не матерился, не угрожал. Не пытался завязать драку.
- Ну и что? – равнодушно пожал плечами Петров.
-Нет, это я подписывать не буду, - Славка был максималист и считал себя очень принципиальным. Главным качеством налоговика он называл честность.
- Чего ты какого-то урода жалеешь? – возмутился капитан, - мы из-за него столько времени потеряли.
- Ну, так пусть за свое хулиганство отвечает, - не сдавался Славка.
- Да не тянет там на пятнадцать суток. Даже на трое не тянет.
- Не тянет, значит и не должны на столько сажать.
- Слав, ну нельзя быть таким добреньким, - гнул свою линию ОБХСник,- сейчас не накажешь, он дальше пойдет дебоширить.
-Не начнет, - заявил Воронцов, - он уже осознал.
- Осознал, говоришь? –злобно прищурился Петров. – Может, тогда с ним в «обезьяннике» пообщаешься?
Славка не понял, шутит капитан или нет. У представителей силовых структур, даже если они занимаются экономическими преступлениями, специфическое чувство юмора. И юмор этот, в большинстве случаев черный. Да нет, он шутит. Работали же вместе. И сейчас одно дело делаем.Хотя, кто его знает, может, его шутка и заключается, в том чтобы посадить молодого инспектора в КПЗ вместе с алкашом. Перспектива даже на пять минут оказаться в «обезьяннике» совсем не радовала интеллигентного Воронцова.
- Ну чего, подпишешь или переписать заявление? Вас двоих за драку определить? –продолжал давить Петров.
- Ты не имеешь права, - неуверенно пробормотал Славка, вытирая выступивший пот. В «обезьяннике» продолжал орать дебошир. Поносил Петрова, милиционеров. Послышались уверенные шаги дежурного. Пьяница все орал. Потом послышался возня и грохот. Мужик замолчал. Здорово быть принципиальным, когда тебе ничего не угрожает. В принципе, и сейчас ничего не угрожает. Петров не посмеет. А вдруг посмеет? Да кто такой этот мужик для Славки? Может, Петров, действительно прав? А как же честность и принципиальность. Воронцов посмотрел в сторону «обезьянника», после еще раз пробежался глазами по заявлению и взял ручку…
Отредактировано Диана Б. (2019-06-15 11:00:26)
