Вам надо историю сначала почитать, а то у народа тут непонятки кто есть ху. Перестрелки, мордобой и война с охотой за головами очень даже присутствует.) Ну и романтика, кудаж без нее.)
А Пинокий не видел. Весь мордобой пропустил.  

А чего с ним случилось? Винч полетел? У меня как-то такое было. Пришлось менять. 

Подпись автора

Живи, чтобы сражаться! Таков путь!

Дин начал утро с осмотра пола в амбаре. Он просидел там до обеда, пытаясь хоть как-то отремонтировать прогнивший угол. Конструкция всех строений в деревне была такова, что стены жилых домов были сплетены из толстых сучьев, обмазанных изнутри толстым слоем глины. Как поселенцы умудрялись обжечь ее, было не понятно, но конструкция имела вполне сносную крепость, а вот хозяйственные постройки особо изнутри не укреплялись. Прутья гнили, приходилось менять. И если бы только прутья. Деревянный пол в углу тоже прогнил. Все дело оказалось в том, что этот угол был наветренным и его часто поливали дожди. Джаррин аккуратно вытащил толстые прогнившие прутья из плетеной стены и заменил другими, новыми и прочными. Это оказалось меньшим из зол. С полом пришлось повозится. Мандо прикидывал и так и эдак, пока в голову ему не пришло наконец-то оптимальное решение. Принесенный с корабля инструментарий пригодился. Мандо закончил с работой незадолго до того, как Омера позвала его обедать. После обеда Малыша как всегда уложили спать. Винта помгла матери убрать со стола и была отпущена играть. Дин поднял ящик с инструментами и направился к двери.
- Мандо, ты куда? - услышал он.
- На корабль. Дела есть, - буркнул мужчина, чувствуя взгляд Омеры на своей спине.
Он все же остановился и повернулся, поставив тяжелый инструментарий на пол.
- Я отремонтировал угол и пол в амбаре.
- Спасибо...- женщина подошла ближе. - Ты...надолго?
- Есть работа?
- Н-нет...нет, Мандо.
Она смотрела на него таким взглядом, что он опять почувствовал, как  штаны и белье становятся ему малы. Она подошла к нему, обняв ладонями его щеки преподнялась и с благодарностью поцеловала. Ощущение стало еще более невыносимым. Он обхватил ее и припечатал ее губы своими, резко и сильно, тяжело дыша. Ему хотелось прямо здесь и сейчас взять ее. Она поддалась, но он отпустил, сдержался. Скрыв свою голову под шлемом, он забрал ящик и ушел.

Он взашел на борт Лезвия Бритвы, занес и поставил инструментарий подальше от входа. Прошел к пищеблоку и послав все обычаи стянул шлем и выпил несколько кружек воды. Вкус ему не понравился. " Надо менять фильтры на баках", - подумал он. Однако его словно жгло изнутри. "Ситх бы побрал эти штаны!" - выругался Мандо мысленно. Он разозлился на себя, разозлился на Хаадэна, разозлился на собственный ствол, который перестал подчиняться и...о, чудо! Напряжение почти ушло.
В планах у Мандо была смена фильтров, смазка скрипящей опоры трапа и приведение себя в порядок. Ему хотелось побывать в душе, подстричься и подравнять свою лицевую растительность до приемлемой нормы, а пока пришлось опять скрыть лицо под шлемом.
Вытащив банку со смазочным материалом, он вышел и вздохнул:
- Ладно, старое, ты, корыто! Сейчас я тебе помогу.

Быстро переделав все свои дела, Омера накинула шаль на плечи и взяла корзинку. Заглянула в комнату. Малыш спокойно посапывал в кроватке.
Винта была недалеко от дома, играла во что-то с компанией ребятишек. Женщина позвала ее. Девочка оставила друзей и быстро подбежала к матери.
- Побудь с Малышом, Винта. Никуда не уходи, не оставляй его одного. Он спит.
- А ты куда?
- Пойду в лес, посмотрю, есть ли что хорошее.
- Как же папа?
- У него дела на корабле. Ему сейчас нельзя мешать.
- Мам, а можно мы будем дальше играть, когда Малыш проснется?
- Можно. Но от дома далеко не уходи, присматривай за мальчиком. И после сна, переодень его в кокофточку, пожалуйста, чтобы он не разгуливал в одежке для сна. Сможешь?
- Да, мам. Возвоащайся поскорее.
Молодая соседка окликнула Омеру через изгородь:
- Далеко собралась?!
- Нет. В лес. Присмотришь за детьми?
- А муж-то где?
- Он занят.
- Чтож, присмотрю.
- Спасибо, - улыбнулась Омера. - Предупреди, пожалуйста Мандо, если он вернется раньше меня.
- Да уж скажу. Иди.
Винта осталась дома приглядывать за братом, а Омера покинула поселение фермеров. Но пошла она вовсе не в сторону корабля Мандо, чтобы не искушать соседок на всякие домыслы, а в другую сторону. Сначала она действительно набрала грибов, но затем по лесу обошла деревню и приблизилась к Лезвию Бритвы. Трап был опущен. Она поднялась на борт. Мандо сидел у водного бака и с неестественной силой орудуя двумя ключами намертво притягивал фильтр к разъему. Омеру он видел через панорамное обозрение визора.
- Мандо, можно к тебе?
- Да. Пожалуйста, - флегматично отозвался он, не оборачиваясь.
- Мне нужно поговорить с тобой.
- Я занят, - все так же спокойно отозвался он. - Позже.
- Можно я подожду в каюте? Мне торопиться некуда.
- Да. Только трап подними.
Омера повиновалась и ушла в каюту. Мандо был не против ее визита. Она ему не мешала. Но ему не хотелось, чтобы еще какой-нибудь нежданный гость пришел и нарушил его планы.

Омера ждала его в каюте, а сам Мандо залез в душ и с наслаждением хорошенько вымылся. У Омеры все удобства были вне дома и помыться без шлема было проблемой, о том, чтобы вымыть голову, сняв шлем, не могло идти и речи.
В Убежище мандалорцев стригли специальные дроиды. Дин дроидов не любил с детства, поэтому поступал как и многие другие, стриг себя сам специальной машинкой, программирующейся на любую длину волос. Этой же машинкой можно было так же бриться и укорачивать длину щетины очень точно обрезая ее. Вот и сейчас он с помощью двух зеркал и машинки укоротил свои отросшие волосы и придал им форму точно такую, какая была еще когда он нашел Малыша. Оставил короткую щетину на подбородке и окаймляющую лицо, отросшие усы укоротил на две трети длинны, просто чтобы были. Полюбовался на себя, поплескался еще, посушился. Прежде, чем надевать чистую одежду под бескар, осмотрел и обработал свои раны. Одеваясь он негромко напевал:
- Стреляю я так метко
И очень нравлюсь ей.
Беги моя кокетка
В объятия скорей...
...Я как-то растерялся
И взгляд уткнул свой в пол,
Она чтоб отстреляться
Скорей схватила ствол...

Из душа Мандо вышел свежий и довольный жизнью. Он вспомнил, что в каюте его ждет Омера с каким-то важным разговором. И что ей дома с детьми не сидится? Что за важный разговор?
Он вошел в каюту. Женщина подошла к нему.
- Мандо, нам надо все-таки решить дело со свадьбой.
- Да. Я тоже думал об этом. Нам придется лететь на Татуин в мандалорское Убежище, чтобы брак был официальным.
- Разве мы не можем устроить свадьбу здесь и жить спокойно в фермерском поселке?
- Нет, - покачл он головой. - Не можем. Я не могу. Не могу перешагнуть традиции того общества, в котором я был воспитан. Я принял присягу. За меня взяли ответственность. Мой долг продолжать эти традиции. Я-мандалорец, Омера. Это не раса. Это образ жизни, традиции, определенные убеждения. Попрать все это я не могу, как не могу снять шлем прилюдно. Для меня это позор. Только находясь дома в кругу семьи с самыми близкими людьми я могу обнажить голову. Алиит гана бу'шей- шлем принадлежит семье.
- А дети? Ты их оставишь тут?
- Нет, Омера. Они наши. Я взял за них ответственность, как отец. Они будут с нами.
- Мы вернемся сюда.
Мандо несколько минут молчал, прежде чем ответить и этот ответ был честный:
- Не знаю... Возможно...
Женщина успокоилась, лишь спросила:
- Мне тоже придется носить бескар и принимать присягу?
- Это не обязательно. Многие мандалорцы женятся на...немандалорках. Это личное дело жен: идти вслед за своими мужьями или нет. Но тебе бы я посоветовал учиться рукопашному бою.  Стреляешь ты хорошо. И я рад, что у меня такая жена.
Омера улыбнулась, ее красивые руки скользнули по плечам Мандо вверх, по шее с обеих сторон, по щекам. Ее пальцы забрались в его стриженные густые темные волосы. От этих прикосновений Дина словно ударило током. Он хотел уйти, но остался. Хотел отстранить ее от себя, а вместо этого обнял ее. Она привстала, обвила его шею руками. Губы их соприкоснулись, чтобы последующие десять минут не размыкаться. Он приподнял ее над полом во время поцелуя, удерживая на весу. Сапоги, в которых она обычно ходила были чуть великоваты ей и соскользнули с  ног, оставив ее босой. Омера прижалась к Мандо всем телом и...вдруг почувствовала, как в нее жестко уперлось нечто крупное, как ствол мандалорского карабина, а Мандо в это время чувствовал, что штаны спереди опять катастрофически жмут.
Дин поставил женщину на пол и она ухватившись руками за ремешок брони на плече попыталась расстегнуть замки.
- Что ты делаешь, Омера? - он был немного смущен и удивлен.
Женщина улыбнулас ему, погладив рукой по щеке.
- Пытаюсь подарить тебе маленького мандалорчика.
Сейчас он понял, что пути к отступлению нет и это неизбежность. Джаррин будто сново услышал голос матери-оружейницы, сказавшей "таков путь" и голоса своих собратьев, хором произнесших " таков путь" следом за ней.
Он помог Омере снять с него бескар и теперь стоял перед ней в штанах и мандалорской рубахе. Мандо привлек женщину к себе, уткнувшись в ее шикарные черные волосы, пахнушие лесом и травами. Он нее ото всей, как от какой-нибудь чаровницы из мандалорской сказки пахло травами и цветами, и этот медовый запах сводил с ума.
Он уже не мог сдерживаться. Он покрыл поцелуями каждый маленький кусочек ее лица, опустился ниже, целуя шею. Когда он добрался до ямки меж ключицами и нежно коснулся ее губами, Омера издала негромкий полувздох-полустон:
- Мандо...
Его это завело. Он поднял ее на руки и перенес на полочную койку, которую он так и не убрал. Там они покрыли друг друга поцелуями, избавлясь от всего оставшегося. Мандо завис над Омерой, обхватив горячими ладонями ее плечи и почувствовал вдруг, что она дрожит. Руками она обняла его и руки были холодны.
- Омера, ты...боишься. Не надо. Я постараюсь ничем не оскорбить тебя.
Ей действительно сейчас было страшно. Она слишком сильно любила этого охотника за головами, но так же сильно боялась этого человека в бескаре, прячущего лицо за Т-образным визором шлема: слишком малое время они были знакомы. Дин понимал, что сейчас она зажмется и ничего не получится. Вся супружеская жизнь будет восприниматься, как мучение, пока не рухнет в одночасье. Чтобы она расслабилась он снова начал осторожно целовать ее, начав с губ и опустившись ниже. Он прошелся поцелуями по шее, снова поцеловал ключичную ямку, но не один, а несколько раз, чем вызвал у нее более громкий стон-выдох:
- Мандо...
Тогда он чуть сполз, дошел до взволнованно вздымающейся груди и несколько раз приложился губами к грудной ложбинке, услышав уже вполне громкий стон Омеры:
- Мандо!
При этом она чуть прогнулась в спине. И он сорвался.
Она громко аыдохнула, почти вскрикнула, когда почувствовала его сильное мгновенное движение.
В любви Мандо был сильный, быстрый и резкий. Он словно не осозновал, что делает, стремясь к долгожданному финалу и слегка постанывая. Ей было больно, когда он забирался слишком глубоко, и тогда она заставляла и его чувствовать боль, впиваясь в его спину ногтями и царапая ее при этом Дин слышал ее громкий укоризненный стон:
- Мандо!!
Он будто просыпался на миг и притормаживал, сбавляя темп и напор, но затем снова впадал в непонятное, почти бессознательное состояние, и все начиналось заново.
Мандо чуствовал, еще немного и все произойдет, двигался все быстрее и быстрее, заставляя Омеру вскрикивать громче и громче. За минуту до того, как все кончилось, она вдруг выгнулась в его руках и громко закричала, вцепившись в него и расцарапав до крови, и в этот момент из него вырвался громкий короткий стон и он сильно выдохнул, вскрикнув "ойййааа". Финал был мощный, похожий на залп из крупнокалиберного оружия...

Удовлетворившись друг другом они лежали обнявшись.
Джаррин выложился весь. Он обмяк, обнимая Омеру и пытаясь выровнять дыхание, был весь влажный, даже волосы. Спину жгло.
- Я наверное огорчил тебя. Я предупреждал, что это плохая идея, - сказал он тихо.
Омера прижимала его голову к своей груди и ерошила его влажные волосы.
- Нет. Но...в следующий раз будь...помягче, Мандо, - ответила задумчиво Омера и пошутила. - Ты очень горячий, я боялась, что сгорю.
Дин улыбнулся. Он чувствовал с ее стороны любовь и мягкую ласку, которой со времен детства не испытывал. Сейчас он будто снова оказался маленьким мальчиком, сидящим на коленях у обнимающей его матери-оружейницы.
- Я благодарен тебе... - он поцеловал Омере руку. - Оми, моя Оми.
Она гладила его по голове и плечам, прижимая к себе и слыша, как он тихо напевает:
- Если б можно было бы
Из бескара выковать
Самое главное и только для себя,
Как бы ни был он хорош,
Знац, судьбы ты не скуешь,
Самое главное выковать нельзя...
Омера слушала его негромкое пение старой брачной мандалорской баллады. Когда он закончил петь, предваряя ее вопрос, сказал ей:
- Эту песню поют мужья своим женам на брачном ложе. Таков путь.
Он привстал и снова навис над ней. Она скользнула руками по его сильной груди. Женщина рассматривала его. Вот совсем свежий шрам, даже два под шеей, вероятно полученный в недавней борьбе с Хааденом или его приспешниками. Вон там, под сердцем тоже шрам, но какой-то не очень новый, а еще под ребрами. Еще один, пересекающий грудь, совсем старый, шрам на руке, тоже недавний...какой же жизнью он жил, чтобы заработать все это? Наемник, воин, жертва? У нее не было ответов на эти вопросы.
- Мандо?
- Оми, послушай, я могу доверять тебе
. Я знаю, ты не выдашь.
- И какую тайну ты хочешь мне доверить?
- Имя. Свое. Настоящее.
- Настоящее имя?
- Да. Мандо...меня так назвал отец-мандалорец. Он спрятал меня, я был в имперских списках на уничтожение. В Убежище существует обычай менять найденышу имя. Не всегда, но в большинстве случаев.
- Кто же ты на самом деле?
- Меня зовут Дин Джаррин. Только свои знают об этом. Теперь и ты. Для всех я Мандо. Если хочешь пользоваться моим настоящим именем, оставь его для нас двоих.
Женщина вдруг притянула его к себе:
- Я люблю тебя... Дин.
Долгий поцелуй снова закончился неизбежностью для двоих. В этот раз он постарался быть намного нежнее со своей любимой.

Отредактировано Marysia Oczkowska (2020-08-08 03:24:26)

Подпись автора

Живи, чтобы сражаться! Таков путь!

Он нее. Аналогия с духами.)

Ага. Вот и очетапки.) Чет в этом куске их многовато, аднака. А все спешка, спешка. Главное мыслю ухватить.)

Отшельник, у вас глаз-алмаз, я их и не увидела даже. Вот это меткость по стрельбе!

Подпись автора

Живи, чтобы сражаться! Таков путь!

Всех сепов уложил.  

Подпись автора

Живи, чтобы сражаться! Таков путь!

Мандалорец провел на Соргане две недели, занимаясь хозяйством, охотой, рыбалкой и детьми. Омера никак не могла нарадоваться. Она была счастлива, что у нее такой муж. Они даже раза три слетали все вместе на озеро искупаться и устроить там небольшой пикничок. Больш всех радовался Малыш. Ему была дана возможность побегать, поплескаться и...половить лягушек. Одну он съел, а вторую предложил членам семьи, но все отказались и тогда Малыш...отпустил ее. Бросил обратно в озеро и не стал есть.
- Сын, ты ж их любишь? - криво усмехнулся Мандо, но любимый папин сынулька опечаленно опустил ушки и вздохнул.
- Ладно, не грусти, эта квакушка тебе еще спасибо скажет за предоставленную свободу, - отец пригладил его ушки и мальчик, посмотрев на него снизу вверх, снова весело улыбнулся.
Омера как-то не очень желала купаться. Она сказала, что вода для нее слишком холодная и ей достаточно помочить руки и ногист, к тому же она смотрит за детьми и купаться ей некогда. Дин настаивать не стал. Он, Винта и Малыш с удовольствием поплавали. Винта даже посоревновалась с отцом, кто быстрее, но мандалорец всеже оказался первым, кто доплыл до наклоненного над водой куста, росшего не так далеко. Дитя отпускали плескаться лишь у самого берега, опасаясь за него, но неожиданно Малыш, наблюдая за Мандо, оттолкнулся от дна и поплыл. Если бы отец не перехватил его, то малец оказался бы в глубоком месте, где могла случится беда. Мальчика не ругали, но и не разрешали далеко заплывать.
Омера и Винта снова занялись крилем, больше не опасаясь, что нагрянет еще какой-нибудь хам. Они были защищены. Мандо начал понемногу обучать Винту. Малыш сидя на бревне у дома наблюдал за ними, впрочем, как и деревенские мальчишки.
- Мандо, ну, зачем девочку-то обучать драться? Она же не мальчишка, - с укором говорила ему мать Винты, но он был не приклонен, мол, дочь мандалорца должна уметь защищать себя и дом.
В конце концов Омера махнула рукой: пусть делает, что хочет. Джаррин старался не "перегреть бескар" и делал обучение неким подобием игры, как некогда начинал обучать его Тай Т'орн. Кроме этого, любопытная девчонка начала интересоваться мандо'а и спрашивала "как будет по-мандалорски это, а как то". Он радовался, что дочь такая любознательная и неспеша учил ее мандо'а.

Пошла третья неделя. Омера как всегда готовила обед. Только что она драгой наловила криля и теперь варила его, чтобы потом почистить и обжарить в овощном соусе. Рядом кипела кастрюлька с супом из мяса рылоящера. Женщина ловко крошила овощи, чтобы в определенный срок бросить их в суп. В кухню вошел Мандо. Он наполнил глинянную кружку водой и быстро, крупными глотками выпил ее до дна. Отставив кружку на стол, он прошел к Омере и обнял ее сзади. Она почувствовала, как он поцеловал ей плечо.
- Как дроид? Ты его починил? Это серьезная поломка? - спросила она.
В деревне осталось лишь стареньких дроидов серии R2R4, которых местные жители запрягали в антигравитационные тележки. Один из них недавно перестал действовать и фермеры позвали мандалорца, чтобы тот посмотрел, что можно сделать. При всей своей нелюбви к дроидам, разве что с благосклонностью к АйДжи, Дин пожалел местных фермеров и хорошенько поковырялся в их металлическом друге. Поломку он нашел. Сгоревшие микросхемы пришлось заменить и настроить этот старый электронный бидон. Теперь фермеры как следует почистили дроида и впрягли в тележку. Мандо посоветовал им заново покрасить его и даже дал балончик с красной краской.
- Да, дорогая. Все хорошо.
Он все еще обнимал ее.
- Мандо? - она знала, что это еще не все и ждала, что он скажет.
- Я обещал прибыть через месяц в Убежище и не могу подвести товарищей.
- Ты улетаешь? - Омера замерла, отложив ножик и овощь и вытерев руки передником. В этом вопросе сквозила грусть.
- Мы улетаем. Завтра. Днем. Все четверо: ты, я и дети.
Как быстро. И нужно покинуть этот дом, в котором она прожила всю жизнь, и этот пруд с крилем, разводить который их с матерью научили соседи, и этих добрых людей... Как же трудно вот так сорваться с места и лететь неизвестно куда. Что ждет там, впереди? Однако пути назад уже нет.
Она повернулась к нему лицом, уткнулась в него. Мандо почувствовал, как дрожат ее плечи. Он понял ее без слов. Да, тяжело. Ему и самому не хотелось улетать отсюда. Что их ждет? Несносная татуинская жара, песок, отсутствие воды и тесная комнатенка Убежища, разделенная на их и детскую половины, без кухни, со стряпней дроидов. А женщине нужен дом. Угол, где она может чувствовать себя полной хозяйкой. Там даже детям играть негде, а пойти погулять вообще проблема. Винта привыкла жить на свободе, в окружении чудесной природы. А что она увидит там? Что же делать? Лететь надо, а дальше? Может, вернуться сюда? Почему бы не вернутся? Или попросить у Мандалора подарить им крохотный кусочек где-нибудь...ну, хоть на Конкордии, чтобы можно было выстроить дом и жить. Хотя зачем Конкордия, если есть Сорган?
Мысли перемешались в голове у Джаррина. Он решил, что разберется с этим позже.
- Нам надо вступить в брак официально, - произнес спокойно он. - Я не обещаю, но возможно, мы вернемся еще сюда. Таков путь.
Она обняла его. Крепко. Чтобы ни случилось она сама выбрала этот путь. В конце концов, как его жена она обязана следовать за ним.
- Я не брошу тебя, Мандо.
- Я не оставлю тебя, Омера.

После обеда Дин оставил жену и дочь собирать вещи, а сам решил прогуляться до корабля в компании Малыша.
- Пойдем, малой, прогуляемся, засиделись, - позвал его отец.
Второго приглашения мальчику не надо было. Он резво заторопился за отцом, неуклюже переваливаясь.
Джаррин остановился лишь раз, когда вышел с территории поселения, проверив бластер в кобуре на всякий непредвиденный случай. Малыш задрал ушастенькую голову и уставился на отца большими темными глазами.
- Папа?
- Устал, мелкий? - насмешливо спросил мандалорец.
- Не. Папа, увв!
Увидев, что мальчик держится за живот, Мандо спокойно сказал ему:
- Валяй, делай дело, только с дороги отойди.
Он вспомнил, что как только цель была найдена, большой проблемой были памперсы. Дину пришлось научится менять их мальчику и ухаживать за ним. После того, как он спас ребенка от клиента, началась мучительная борьба за отучение дитяти от памперсов. Джаррин негромко ругался на мандо'а, меняя пеленки в кроватке мелкого, но памперсы ему из принципа не одевал и старался научить его просится в туалет по делу. Все же Мандо победил. Потом пришлось научить Малыша правильно ходить в этот самый туалет, а не обливать сидалище и пол и уж, тем более, не обгаживать. Малыш научился и этому, поддерживаемый на сидалище отцом. Ну, а если оба находились вне корабля, то ребенку разрешалось справляться самостоятельно. Вот только ухаживать за собой после мальчик не умел, но Мандо не отчаивался и раз за разом ухаживая за ним показывал на этом примере, как надо. Омера отдала Малышу старый горшок Винты. Сложность была в том, что горшка на столь малую попу просто не существовало. Тогда поразмышляв, Мандо понял, до чего не додумался раньше. Он выпилил из дерева такое же сидалище на этот горшок, только маленькое, приделал к нему крышку, тщательно отшкурил и покрасил эмалевой краской. Все как у взрослого. Просушив, отдал сыну, научив пользоваться. Мальчик был умный и тут же сообразил по аналогии с корабельным гальюном, что ему делать с личным "троном". Отец порадовался:
- Растет парень.
Через несколько минут они снова продолжили свой путь.
- Нравится тебе здесь?
- Да.
- Завтра улетим.
Малыш остановился, опустил ушки.
- Бххыы! Бххыы! Мама-а! - он потер ручками глаза.
Джаррин присел на корточки и погладил его по голове.
- Мама полетит с нами, сынок. Не переживай.
- Па, мама? - дитя удивленно смотрело на мандалорца приоткрыв рот.
- И Винта, - улыбнулся Дин.
Улыбку Малыш нечетко но разглядел под бескаром и сам улыбнулся наконец.
- Папа...- он подошел к отцу и обнял его руку.
Дин взял его на руки и прижал к себе. Он любил свое дитя, слишком много крови было пролито за свободу и безопасность мальчика. Сын дорого ему достался, но это был его сын, которого Мандо любил всем сердцем.

Вечером семья укладывалась спать. Винта наигравшись и наработавшись за день быстро и крепко заснула. У Мандо все еще горел свет. Малыш никак не мог заснуть. Он задремывал на несколько минут и тут же просыпался. Капризничал. Дину пришлось устроить ему небольшой опрос.
- Что болит, мелкий? Болит что-то?
- Да.
-Где? Покажи.
- Ууу! - сказал мальчик, закрыв лоб ручками.
- Голова болит?
- Да. Па-а, ууу! Бхыы!
- А еще что?
Ребенок влажными глазами смотрел на Мандо и продолжал держаться за лоб.
Омера встала и зашла к ним. Она появилась в тот момент, когда муж выяснил у сына причину беспокойства. Тут же она принесла чашку, где был размешано лекарство.
- Дин, это средство от головной боли. Он перегрелся, похоже, - тихо произнесла она, положив заботливо ладонь на лоб Малыша.
Мандо отдал ей сына. Женщина тихо взяла ребенка на руки и аккуратно поцеловала в лоб, а после напоила раствором.
Прошло немного времени, прежде чем дитя перестало плакать и капризничать. Омера носила его на руках по комнате и слегка укачивала. Малыш успокоился и крепко заснул на руках у матери. Женщина еще немного походила с ним и осторожно уложила в кроватку, прикрыв одеялком и покачав ее. Ребенок спал крепко. Тогда Омера бесшумно увела кроватку в комнату Винты, вернулась, выключила свет и забралась к мужу под одеяло. Обняла.
Далее они постарались сделать все тихо и аккуратно, чтобы не шуметь и не разбудить детей. В этот раз Мандо был нежен с ней как никогда. Засыпая рядом с женой, ему казалось, что он слышит голос матери-оружейницы:
- Бескар куют горячим!

После обеда пришла пора трогаться в путь. Мандо перенес нехитрый скарб жены и дочери вместе с кроваткойси вещами сына на борт Лезвия Бритвы. Перенес туда же ящики с корелианским элем и папуур'гал. Винту с Малышом отправил на корабль, запретив им что-либо трогать и куда-либо лезть. Он ждал, пока Омера раздаст соседям ценные указания, по поводу своего нехитрого жилища и пруда с крилем.
Она зашла в дом. Дин пошел вслед за ней, чтобы позвать, но заглчнув за полог, закрывающий вход, увидел, что она прислонилась всем телом к стене и уткнулась в нее лбом. Она прощалась со своей прошлой жизнью, с домом, где она выросла, жила с мужем, родила дочь. Дом был для нее местом потерь и радостей, и теперь его необходимо было оставить ради новой, неизвестной для нее жизни.
Мандо не стал ее торопить. Он уселся на бревне снаружи и еще раз обвел взглядом через Т- образный визор шлема все, что его окружало. Он и сам не желал покидать это место. Что делать, дети мандо так устроены, что живут полукочевой жизнью военных походов, а если войны нет, то выбирают эту жизнь и воюют против того, что кажется им не справедливым в этом мире.
Вскоре Омера вышла. Он так же отправил ее на корабль вслед за детьми, а сам сказал, что будет позже, так как у него тут есть еще пара дел.
Джаррин зашел в дом, показавшийся ему опустевшим и лишившимся души, словно тело павшего в бою воина. Он заглянул в кухню, в комнату Винты, после прошел в комнату, где жил он и его маленький сын. Подошел к кровати, на которой накануне занимался любовью с Омерой и присел на край. Дин решил обязательно вернуться сюда с семьей. Сюда, где он нашел дом, какого у него кроме старой доимперской жестянки не было, нашел семью- тех, кто стал ему дорог, нашел в конце концов, самого себя.
- Когда все теряешь, образуется пустота, - как-то в детстве сказал ему отец. Коммандер Т'орн оказался прав. Когда внутри ничего нет, это начинает разрывать на куски и целым быть при этом очень сложно. Но теперь Дин знал, что он целый. Он снял шлем и сидел молча. Будто не было сил подняться и покинуть этот дом, окна и ставни которого были наглухо закрыты, будто глаза уснувшего. По щеке Мандо сползла слеза. Он привязался к этому жилищу как к человеку. Взять и покинуть его было трудно.
- Мандо...
- Омера? Что ты тут делаешь? Я же попросил тебя присмотреть за детьми?
- Я подумала, что могла бы чем-то помочь.
Мандо как-то хрипло произнес:
- Я и сам не хочу улетать, но я дал слово.
- Я знаю, - она села рядом.
- Оми...
- Тссс, молчи...- прошептала она, нежно обнимая его. Он обхватил жену, впечатав свои губы в ее.
Неожиданно он поддался нахлынувшим на него чувствам. Несмотря на свой бескар, он будто ощущал ее всем своим существом. С деревянной кровати матрас был снят, остались лишь гладкие полированные доски, но даже это не помешало их отношениям. Они забыли все и пришли в себя лишь когда очередной выстрел был сделан. Он услышал громкий вскрик Омеры и свое " оййаа". "Раздолбай!"- обругал себя запыхавшийся Мандо, и в комнате раздалось негромкое:
- Если б можно было бы
Из бескара выковать...

Поднявшись на борт Лезвия Бритвы Мандо и Омера разошлись в разные сторны: Мандо, подняв трап и забрав Малыша у Винты, в кабину, а Омера и дочь в каюту. Там можно было пристегнутся, что они и сделали, пока корабль осторожно и лениво поднимался над лесом.
Малыш сидел в кресле, пристегнутый ремнем безопасности, наблюдая, как за транспаристилловым экраном мелькают облака. Его отец сосредоточенно занимался пилотированием, постепенно выводя Лезвие Бритвы из атмосферы Соргана.
Вскоре за транспаристиллом потемнело. Корабль вышел на орбиту, а затем набрал скорость, и Мандо отправил его в гиперпространство, переведя тумблер в крайнее положение. Звезды размазались в тонкие линии и снаружи оказался серый и скучный фон.
- Что, мелкий? Соскучился по полетам?
- Иииееиии!
- То-то.
- Папа, уубвуу? - что мальчик спросить хотел Мандо не понял, но слегка повернувшись к нему в кресле, ответил на его вопрос.
- У нас две остановки, третяя-Татуин. Летим загорать!
- Угг, - вздохнул Малыш, вероятно не очень-то желая возвращаться в это опасное место. По-правде ему очень хотелось остаться на Соргане, где у него появились друзья и настоящий дом, а еще он хотел, чтобы папа, мама и сестра тоже остались с ним там, но с мандалорцем не поспоришь: как папа решил, так и будет.
Джарин встал с кресла, расстегнул на мальчике пояс безопасности и взял его на руки, усевшись обратно. Все как в старые добрые времена стычек, перестрелок и погонь: папа спит в кресле, а сын на его бескаре. Но теперь Дин, как отец семейства получил привелегию снимать при них шлем и сейчас находился без него.
- Делать нечего, сынок, только спать. Силы нам еще пригодятся, - сказал Малышу отец, целуя в щеку. - Отдыхай.
Дин развалился в кресле, а его маленький сын на нагрудном бескаре, обнимая его шею и уткнувшись в мандалорский плащ носом. Он приласкал мальчика, погладив по голове и ушкам, провел нежно пальцами по его маленьким салатовым ручкам. Ребенок нежно потерся о его подбородок головой.
- Папа...
Затем он поудобнее устроился и уснул.
Мандо постепенно задремывал, слыша как мирно посапывает на его бескаре Малыш и чувствуя его тепло.

Отредактировано Marysia Oczkowska (2020-08-15 18:23:33)

Подпись автора

Живи, чтобы сражаться! Таков путь!