Туман съедает снегов останки
К разводам  в лужах спешат ручьи
На дирижабли вороны падки
Шаги-на голос, когда ничьи

Сплетают сети сто сорок ножек
Глаза паучьи блестят в ночи
Но если будешь к ним осторожен
Взлететь сумеешь, как я учил…

-Сидорцев, что за бред? Что это, я тебя спрашиваю? Какие вороны, какие глазки? Сочинение было на тему «Как я провел новогодние каникулы»!
Федька глядел на разъяренную русачку и вступать в полемику ему было лень.
-И кто тебя учил взлетать, скажи на милость?-
-У него  есть гуру,- зашелестело по классу вместе с хихиканьем. Но хихикали не все.  Половина, в основном, мальчики, глядели на Надьку и молчали. Потому что молчала Надька.
А Надька со своими острыми коленками и каштановой челкой числилась в 6-«б» красавицей.
-Так, давай начнем сначала! Ты где был на каникулах?
- Я на болоте был,- выдавил Федька.
Надькины глазищи еще больше округлились,  она даже не улыбнулась! И в классе воцарилась тишина
-На каком таком болоте? Ну, отвечай, когда спрашивают!
- На Гримперском .
-Каком- каком?
-Торфяном…
-Издеваешься, Сидорцев? Выйди из класса, и без родителей чтобы я тебя не видела!

В  школьном фестибюле стояла тишина последних  предзвонковых минуток. Федька пристроился на подоконнике. Через неплотно прикрытую дверь  6-го-«б» были слышны возмущенные голоса учеников, и -- Надька.
-Да потому , что Вам этого не понять!
-Чего же мне не понять? Глупостей ваших? Или ты хочешь сказать, что я уже такая старая, что мир вижу не так как вы?
-Да!

-Грустишь? О Федькину  свесившуюся ногу потерлась мохнатая шкура.
- Собакен, ты пришел!
-Ага, я всегда  тут, только вспомни!
-Видал, как Надька, ух!
-А что я не видал, видал, сижу вот и зеваю. Уауаааввв! А хочешь, училу напугаем? Хочешь с Надькой  туда? Полететь?
-Хочу, хочу, собакен , я хочу!-  Федька аж почти свалился с подоконника.
-Хорошо, я тихонько. ГАВ!
Из-за двери послышался визг. Русачка выскочила , нервно теребя журнал и придерживая прическу свободной рукой.
-Вы сорвали урок! Это так не останется, я иду к директору!

-О привет.  Стихи классные. Особенно про ворон. -
Надька запустила пальцы в шевелюру довольного пса.
-Какой прикольненький. Твой?
-Да я это..- покраснел Федька.- В общем, спасибо.
-А пошли сегодня на пустой  пляж побродим с ним?
- Пошли, мой конечно, и у меня есть еще получше идея! Куда нам пойти!

В кабинете директора перед началом переменки тоже царила спокойная безмятежность.
-Ну что вы, Клавдия Ивановна, ну в самом деле! Не читали что ли в детстве Конан Дойла?
А давайте по коньячку!
Директор поспешно убрал с рабочего стола сайт с  голыми коленками и полез в спрятанный в шкафу минибар.  Для особых таких случаев.
-Да я читала конечно,- русачка начала поправлять каштановую челку, совсем такую же, как у Надьки, только обильно избрызганную лаком для волос.—Ну я же..
- А вспомните , как было, весна, любовь школьная, а? А хотите, мы с вами организуем экспедицию туда, на  Гримперские топи? Прямо сейчас!
И директор защелкал мышкой.
Раскрасневшаяся Клавдия Ивановна подумала, что не такая уж она и старая в свои 28 лет, а директор Сергей Васильевич чудо как хорош.
- А вдруг да мы с Вами встретим там нас тогдашних, лет по 12 , а?
-А вдруг ! А вы будете совсем как Юрочка Шатунов ..
- И белые розы я вам подарю!
-Гав! -раздалось за окном.
-Ой какой милый пес, надо его впустить! Как это он добрался до четвертого этажа, видно по карнизу!
Собакен зашел через стекло. И сел, разбрызгивая снег с лохматой морды.
Но Клавдия Ивановна и Сергей Васильевич его уже не замечали, потому что взявшись за руки, втянулись через монитор прямо на туманные просторы Гримперских топей вслед за дирижаблем и галдящими в азарте погони   воронами.

Дроны взвыли. Протяжно и немного мерзко. Ещё не сирена – уже не маршевый горн.
За годы работы со сложной техникой тестирование жизненно необходимых функций перед применением стало не просто формальной процедурой – оно въелось на уровне психики и генов. Об обязательности этого издевательства уже никто не спорил. Надеюсь, теперь нам обеспечено хотя бы несколько часов покоя. Да, нам выдали спортивных дронов – другие заняты в операциях важнее.
И теперь, при последнем тестировании в поле, вытаскивая человека из болота, RetSportMinimal-50, спортивный ретривер, оповестил окрестности об опасности длячеловека. Как и положено – для зрелищности. На перепрошивку времени не было. Minimal – никаких кнопок, никаких настроек. Только спорт. Злую шутку играет модный дзен. Что ж, работаем с тем, что есть.
– Ух ты! – воскликнул стажёр, Павел со смешной фамилией Пэ. Он ещё не устал удивляться технологиям. Причиной восхищения на этот раз стала сушка костюма. Драгоценный человек не должен заболеть! Так в экспедиционную команду попадают люди, которые неизвестно как поведут себя в полевых условиях. Тесты – тестами, а практика – другое дело.
Да. Настроение у меня сегодня паршивое.
Утром показалось, день будет прекрасным. Видимо – показалось. Они забыли метаморфный порошок – и теперь в этих топях водится даже не Лохнесское Чудовище, а вообще – неизвестно что. Убирать это – нам. Всё более или менее подходящее снаряжение находится «На более важных миссиях». Что же может быть важнее? Замечательный расклад на сегодня, 21 апреля 2163 года. И орущие на всю округу туповатые дроны.
Пространство вокруг подёрнулось. Стало тихо. Нереально тихо. Я потерял способность двигаться – как будто топь была не под ногами, а везде и всюду. Дыхание перехватило. Воздух стал жидким и потемнел – или потемнело в моих глазах. Я больше не видел никого. Это… наш… очень ценный... метаморф… Мы – приманка.
Пушечное. Мясо.

По весне, в болоте, где из камня крест,
Где дома на взводе, оттого, что лес,
Не стоит, а дышит смрадом от болот,
Нас никто не слышит. Девоншир – живёт.

На болотах – зыбко, идолы камней
Жертву ждут, как пыток ждёт рычащий зверь.
Воздух здесь, как будто ветер видел свет
Только в перламутре странных сонных лет.

Оттого порою можно не дышать,
Оттого такая нынче благодать.
Оттого из камня перекошен крест.
Давит бездыханный и спокойный пресс

Силами болота. Силами земли.
Оттого, что камни в небо проросли.

- Мой дорогой брат, наши опасения подтвердились!
Такими словами нас приветствовало британское правительство в лице Микро Шомса, брата знаменитого лондонского сыщика Херли Шомса.
- Как, подтвердились? - не выдержал я театральной паузы, пока правительство снимало пальто(предпоследнее) с граждан Великобритании.
- А, Ват Сан, как удачно, что вы здесь, а не в Китае, - хмыкнул Микро Шомс и протянул мне блистер со шприцем, - вытяжка коронавируса, действует только на китайцев, желаете попробовать?
- Сами сделали? - поинтересовался я, разглядывая блистер. - Или Новый Свет помог?
- Сами, не сами, ми-ми-ми и так восемь раз, - рассмеялся Микро, убирая блистер в карман снятого пальто. - Не хотите получить два нуля?
- И лицензию на убийство?
- Нет, абонемент чистить уборную, - продолжал Микро.
- Звуки из трясины не природного характера? - наконец подал голос Херли Шомс, закончив растапливать камин очередным Страдивари.  - очень интересно. А чьи?
- Анализ спектра звуковых частот показал, что это человеческий голос.
- Человек? В трясине? Вот уже на протяжении двух столетий? Невероятно!- вырвалось у меня. Оба Шомса тут же обернулись и от их внимания я испытал смущение.
- В этом надо разобраться, - кивнул Херли, - Ват Сан, захватите свой боевой посох, мы едем в Гэмпшир!
***
Трясина покрывала почти все графство, начинаясь прям от станции. Все население Гэмпшира ходило в болотных сапогах и аквалангах - иногда трясина страдала приливами. Тогда могучие потоки грязной воды превращали улочки маленького поселения в филиал Венеции. Во всяком случае, как утверждали местные, воняло ничуть не слабее, чем в Италии.
Перед тем, как выйти в ажурную калитку с табличкой "Брексит", мы взяли напрокат у станционного смотрителя калоши. Он не знал, что является прокатчиком калош, но мой боевой посох и баритсу Шомса мигом убедили его в этом. Поделив его калоши ( мне досталась левая), мы вышли в трясину.
- А теперь, Ват Сан, я прошу вас ступать, как можно тише, - попросил мой друг. - Мы на пути к логову, и, возможно, не пустому. Держите посох в пятой позиции.
Хорошо ему в правой галоше говорить о бесшумности. А моя левая тут же завязла и потянула в голодную пасть трясины ботинок и ногу в нем!
- Я думаю, это русские, - поделился соображениями Шомс, когда я отбил у трясины ногу, подбил ей фингал  и выбил пару зубов. - ПОймали Крипаля и крипят на нем, подавая сигнал ЕС.
- Какой сигнал, Шомс?! Что нужно этому Совету от русских?!
- Кто ж его теперь знает? ЕС очень хитрый предмет, на секундочку вышел, и его уже нет, - рассмеялся сыщик. - Не потеряйте калошу! Может, еще пригодится - посидеть.
Наш путь лежал по еле заметным досточкам, соединяющие вешки. Внезапно из середины трясины, скрытой от нас кустарником,  раздалось:
  Если поздно вечером,
  Или утром рано
  Телевизор включенный,
  А на сердце рана:
  Коммуналку нечем
  Оплатить опять,
  То смотри правительственный
  КвартАл-двадцать девятнадцать,
  Бывший - девяносто пять.

Звуки были душераздирающими и хриплыми, с характерным семитским грассированием.
- Скорей! - крикнул я, поднимая посох, - Крипаля совсем задушили!
К моему удивлению Шомс не спешил. Он достал трубку и стал неторопливо набивать её сухим мхом.
- Это не русские, - вздохнул он, затягиваясь, - и не Крипаль, идемте обратно, Ват Сан, оставьте вашу калошу здесь.
- А что это был за сигнал, Шомс?
Мой друг посмотрел на кустарник:
- Это для МВФ. Идемте, Ват Сан, идемте.