Настоящий рыцарь.

Министр Ангрид лениво следил за тем, как пожилой король Викторус ходил задумчиво по своему кабинету, заложив руки за спину.
Вряд ли монарх задумывался, откуда взялся дракон в королевстве, а это все он, Ангрид сотворил. Своим недюжинным умом! Чего уж не сделаешь для того, чтобы получить власть! Можно было бы заколоть, удушить, отравить на худой конец этого старикашку, но проблема оказалась гораздо серьезнее. Собственный сын. Этот чудак, который живет по рыцарской чести, успел втрескаться в единственную дочь Викторуса, принцессу Альбу и, говорят, взаимно. С одной стороны хорошо, что юноша занят - не мешает делать дела и никуда не лезет, но с другой стороны, хоть он знатен и богат, но принцессе, увы, не ровня, как думает ее досточтимый отец. Хотя хе-хе, они-то разве так считают? Любовь у них! Во-первых, если Викторус выдаст дочь замуж за какого-нибудь принца, родится наследник, а значит, трон уплывет из рук, так как именно ребенок будет главным претендентом на престол. Во-вторых, можно всеми правдами и неправдами сделать ее женой ее любимого Тогета, тогда: короля в расход, семью в монастырь-каждого в свой, и преспокойно быть регентом при младенце, а потом ах, бедный простудился, отравился, утопился и вуаля! Ладно-ладно, еще посмотрим, кто кого! С колдуньей договорился? Договорился. Дракона наслала? Наслала. Красавиц в сопровождение рыцарей отправляют? Отправляют. Одних-на обед, других на уж...ой-ей, на подвиг, конечно. Вот уже года три тому как. Два раза в год по расписанию, после рыцарского турнира, где победитель получает красавицу, на которую пал жребий и тю-тю. Здравствуй драконушка!
Ладно. Звездочет подкуплен, теперь к дракону идет принцесса Альба. Тогет в меру предупрежден, он и так проводит на занятиях все дни, чтобы стать победителем. Завалит дракона, оприходует девчонку, Викторус на радостях выдаст ее замуж за него и до престола рукой подать. Ангрид лениво почесал нос и спросил:
- Ваше Величество, так на скольких готовить золото после турнира?

Альба знала, что на нее пал жребий и страшилась этого. Одно успокаивало, Тогет самый сильный рыцарь. Сегодня утром он прислал ей записочку, видимо, ее подкинула в ночную туфлю маленькая служанка, которая каждое утро ставит цветы у постели принцессы. Ну их, этих принцев с престолами! Главное, чтобы рядом был любящий муж и настоящий рыцарь. Однако содержание записки принцессу не порадовало, потому что юноша писал ей о коварных планах его папаши и предлагал просто убежать вдвоем, как только их отправят к дракону вместе. Что ж, она была согласна. В прошлый раз он участвовал в турнире и получил, как лучший воин, ее шелковый шарф, но тогда он не выиграл.
Принцесса немного поразмышляла над тем, что ее отец останется один и в полном неведении. Тогда она положила записочку Тогета в небольшую шкатулку, где хранились ее кольца, предварительно вынув несколько из них, и заперла ее. Она вышла к завтраку с этой шкатулкой в руке.
- Доброе утро, Ваше Высочество. Надеюсь, ничто не омрачило Ваш сон? - поинтересовался Викторус.
- Да, отец. У меня есть просьба к Вам, Ваше Величество. Не могли бы вы присмотреть за моей шкатулкой, пока меня не будет. Я беспокоюсь за нее и доверяю ее только Вам.
- Разумеется, дочь моя Альба, - ответил король, поцеловав ее нежную милую руку.
Дочь свою он очень любил.

На трибунах собралось множество народа. Уже третий час разные рыцари пытались победить одного единственного в синих доспехах, но ему сказочно везло сегодня. Остался лишь последний, которого требовалось победить. Лошади, тяжело топая копытами, неслись вдоль барьера навстречу друг другу, а их седоки, наклонившись немного, выставили копья. Но что это?! Черный рыцарь выбил синего из седла и спешился, вытащил меч. Упавший, получив серьезную рану, все же поднялся с мечом в руке. Они бились не на жизнь, а насмерть, и меч черного рыцаря пронзил юношу. Тогед, что был в синих доспехах, погиб. Он оказался менее ловок, чем его соперник.
Принцесса увидев это, упала в обморок. Теперь ей предстояло идти с незнакомцем в логово дракона. Она ненавидела победителя самой черной ненавистью, такой же черной, как и его доспехи.

Часа через два, они пробирались по камням среди скал. Черный рыцарь был молчалив и пытался помочь ей, когда ее нога попадала на шаткий камень, однако девушка отталкивала его всего с одной лишь фразой:
- Я Вас ненавижу и не нуждаюсь в Вас.
Он не понимал, чем огорчил Альбу. Может быть, она боялась идти к дракону, но тогда такая реакция естественна. Как только он снял шлем, она дала ему звонкую пощечину, потом еще одну, а затем, уселась на камень и заплакала.
- Что я сделал Вам плохого, Ваше Высочество? - заботливо спросил ее рыцарь.
- Вы лишили меня моего любимого, с которым я должна была бежать после турнира, и разбили мне сердце. Теперь у меня два выхода: либо к дракону, либо в монастырь. Домой я не вернусь, меня не ждет там ничего хорошего. И зачем Вы мне только встретились?!
Рыцарь покраснел. Он смутился и огорчился тому, что стал причиной несчастья молодой девушки.
- Я не знал, простите меня. В этом турнире я участвовал только из-за обещанного мешка с золотом, так как мое поместье нуждается в восстановлении. Жаль, что я так обидел Вас, Ваше Высочество. Я бы очень желал искупить свою вину, но не знаю чем. Вернуть Вашего любимого я не могу, но могу хотя бы позаботится о Вас.
Она посмотрела на него. Юноша был статен, силен, красив лицом. Его волосы сияли чистым золотом на солнце, а глаза были глубокого небесного цвета. Он смотрел на нее с сочувствием и пониманием. Но в глазах девушки понимания он не нашел.
Альба решительно встала, отвергнув помощь его протянутой к ней руки и, гордо посмотрев на юношу, с презрением сказала:
- Пусть дракон получит свою жертву, а Вы езжайте домой и получайте свой мешок золота! Победитель!
С этим она продолжила путь средь камней, пока не увидела зияющую темнотой пещеру, храбро двинулась вперед и заглянула туда: при входе в пещеру валялись латы с оружием, кости, черепа и даже целые скелеты. Отступать ей не позволили королевская гордость и боль утраты. Альба зашла. Остановилась, сделала еще пару шагов. Ей показалось, что впереди она видит каменную стену пещеры, а сама пещера пуста и дракона в ней нет, но она ошибалась. То, что она приняла за неровности на самом деле было не что иное, как чешуя. Ящер уже ждал. Она подняла голову и замерла, увидев под сводами громадную голову на толстой шее, переходящей в гигантское тулово. Две остальные головы чудища не мигая смотрели на нее. Дракон открыл пасть и начал склонять голову. От страха у бедной девушки подогнулись колени. Она обессилено упала, глядя как наклоняется к ней голова дракона и от страха закричала против своей воли:
- Тогет! Тогет! Спаси меня, любимый!
Альба была так напугана, что упала без чувств, успев заметить, как сверкнул перед ней в темноте пещеры клинок меча.

Равик, в разных краях более известный то, как «Эрл Непобедимый», то как «Григор Суомский», а то и вовсе как беглый безымянный висельник с ценником десяток серебряных за голову, обескуражено смотрел вслед удаляющейся девице. Нет, ему определенно нравились дамы с характером, но те, которые добровольно вступали в пещеры с разными непобедимыми чудовищами, вводили его в ступор.
С самого начала вся эта афера с турниром казалась несколько поспешной и непродуманной. Равик был не дурак подраться, но на кулаках и в хорошей компании. А с такими жесткими парнями приходилось импровизировать - ядовитые клинки, доспех натереть изнутри жгучим перцем. Короче всякие легкие шалости, которые глупые рыцари обычно называют бесчестными. Если остаются в живых конечно.
Нет, ну куда летит эта сумасшедшая?! Равик вдруг осознал, что плетется за ней все это время. Как не удобно с женихом вышло… Сами виноваты, понастроят интриг во дворцах своих от лени, а благородным разбойникам угадывай. Больно надо.
Возле входа в пещеру принцесса неуверенно замерла и Равик уже было подумал, что все обойдется и ему не придется делать сложный выбор между позорным бегством и какой-нибудь глупостью вроде той, чтобы броситься ее спасать. Раскиданные человеческие кости и мятые латы вокруг никак не способствовали поднятию боевого духа. Тем более, что его сияющий меч носил скорее имиджевую функцию, чем был реальным оружием. А тут дракон, как-никак! Жаль, если съедят такую красотку с другой стороны конечно.
Мгновение и принцесса исчезла в темном зеве логова дракона. Равик зачем-то помедлил мгновение. То самое, когда можно еще принять правильное решение. А затем, услышав наполненный ужасом женский вопль, громко заорал и размахивая мечем ринулся в проклятую пещеру.
Открывшаяся картина сперва привела горе-рыцаря в ужас. Огромная комната освещенная тусклым светом факелов, распростершаяся без чувств красотка и массивное чудовище возвышавшееся над ней словно…
Словно добрый дядюшка скорее. Присмотревшись внимательнее, Равик отметил, что пещера довольно-таки уютно обставлена мебелью, дракон не такой уж большой, а здоровенная, тонущая в облачке пара чашка в когтистой лапе и вовсе почти сводила на нет образ грозного монстра.
- Тебе не трудно будет перестать орать? - обратился дракон к Равику вполне себе человеческим басом. - Тут жуткая акустика.
Равик, спохватившись, закрыл рот. Все это было более чем странно. Начиная с самого дракона. Одна голова у него была правильная, как и положено - с зубами, желтыми змеиными глазами, даже имелись небольшие рога. Вторая же толстощекая с очень короткой шеей посапывала, завалившись вперед. Третья и вовсе была бутафорией. За настоящую ее можно было принять только издалека и ночью.
- Это реквизит, - проследив за взглядом Равика, поспешил объяснить дракон. - Канонически их должно быть три.
- Ты разговариваешь…
- Я?! - дракон забегал глазами и нервно отсербнул из чашки. - Это невероятно! Чудо! Чудо не иначе!
Равик любил сарказм, но когда над тобой насмехается огромная ящерица, это нечто за гранью допустимого.
- Ладно, крокодил-переросток. А ну отвечай, что ты сделал с остальными принцессами и рыцарями?
- Ты знаешь - дракон недобро посмотрел на юношу. - На самом деле немного людей бывают настолько бесшабашными и тупыми, чтобы лезть один на один к дракону. Большинство все же выбирают тихий семейный быт и тройку детишек. Тут недалеко, не поверишь, целая деревня драконоборцев и спасенных принцесс. Ешь не хочу, но я против насилия.
В этот момент принцесса томно застонала и повернулась на бок, существенно откинув платье и оголив соблазнительное бедро. Равик сглотнул, дракон шумно втянул ноздрями воздух. Их глаза встретились.
- Ты-то чего? - ревниво поинтересовался Равик.
- Я в первую очередь мужчина! А уже потом дракон! - парировал монстр, тем не менее стыдливо отворачиваясь.
- Ладно-ладно. Какого рожна ты тут торчишь-то, мужчина-дракон? Если не ешь никого.
- Золото! - рявкнула маленькая голова и тут же отрубилась снова.
- Золото, - подтвердила основная голова. - Драконы любят золото. Ведьма платит дракону, чтобы мерзкий местный чиновник стал главным местным чиновником. Ну, или как-то так. Политика - не наш профиль. Мы за искусство. И конечно за золото. Какой смысл одного без другого?!
- Так-так-так, - перспективы неслись перед глазами Равика, как стая диких жеребцов. - Тогда созрело предложение. Я оставляю тебе анонимность и возможность зарабатывать золото где-то в другом месте. А я забираю половину твоего золота, девушку и возвращаюсь к королю.
- Нет! - рявкнула маленькая голова. Она теперь возмущенно глядела на Равика, раздувая щеки. Видимо именно она отвечала за финансы.
- Четверть золота? - осторожно пробросил Равик очередную удочку.
- Нет! - безапелляционно парировала «финансовая» голова.
Когда торги рухнули к пяти золотым, Равик махнул рукой. Дракон собрал в два больших мешка золото и, махнув на прощание лапой, сгинул во тьме пещеры. Равик подхватил тревожно ворочающуюся принцессу на руки и, убедившись что внутри не осталось ничего ценного, поспешил покинуть пещеру.

Принцесса пришла в себя. Ей было еще дурно. Она увидела лицо склонившегося над ней молодого рыцаря. Она была вне опасности.
- А. Это Вы? А...дракон? - слабо спросила она. В небесно-синих глазах юноши она прочла ответ на вопрос. Девушка с трудом поднялась, держась за кружащуюся и болевшую голову.
- Зачем Вы не позволили мне умереть? - с укоризной задала она опять вопрос. Ее спутник молча пожал плечами.
- Что ж, теперь у меня лишь путь в монастырь. Не желаю сидеть и ждать пока меня просватают за какого-нибудь старикашку из соседнего государства! А за Вас я подавно замуж не пойду!
Она развернулась и, пошатываясь, двинулась в обратный путь туда, где были их лошади.
Однако она опять почувствовала приступ дурноты. В довершение к этому, она подвернула ногу на катком камне и уселась у валуна.
- Что с Вами? - полюбопытствовал рыцарь.
- Не видите? Я ногу подвернула и вообще...оставьте меня в покое!
Он снова в спокойном недоумении пожал плечами и ушел. Через некоторое время она услышала стук копыт.
- Ну и уезжайте! Не очень-то мне хотелось с Вами общаться! - крикнула принцесса вслед. Вечерело. Стало холодать. Альба замерзла и проголодалась, а рядом не было ни души. Десять раз пожалев о том, что так нехорошо  поступила со своим спутником, принцесса поплакала и, свернувшись у валуна, заснула.

Вот же капризная девчонка! Ну и пускай сидит одна! Равик отъехал на весьма приличное расстояние и остановил коня. Подумал немного и решил вернуться, пожалев, что так поступил. Он тоже хорош, пришил ее жениха и, между прочим, из корыстных побуждений, завел ее неизвестно куда, обещал позаботиться и бросил. Все же, как ни крути, а он потомок обедневшего дворянина, а значит, благородством не обделен. Ну, да, в погоне за длинным золотым, если хочешь жить, надо уметь вертеться. Все средства хороши: хочешь, в турнире участвуй, как благородный рыцарь, а хочешь, присоединяйся к разбойникам с большой дороги и получай звание почетного висельника. Хорошо, хоть не тут. Ладно. Раз обещал, значит, слово надо выполнять. Наверное, сидит в камнях голодная и замершая. Турнир - игра азартная, как карты. Не повезло в карты, ладно, путь повезет в любви.

Ее Высочеству снился Тогет. Они охотились в заснеженном лесу, где Альба порядком замерзла, а Тогет накрыл ее своим полушубком и обнял. От этого тепла она проснулась и ощутила, что завернута во что-то теплое. Было раннее утро. Она услышала, как трещат дрова и тянет дымком, а так же пахнет чем-то очень вкусным.  Открыв глаза, она обнаружила, что закутана в теплый плащ. Неподалеку горел костер, у костра сидел Равик, подбрасывая веточки в огонь и жаря над костром, надетую на металлическое древко копья, тушку. Юноша не видел ее пробуждения, он был занят. Наконец он счел, что жаркое готово и ножом отрезал кусок, чтобы попробовать.
По этикету просить еду было нельзя, он сам должен был предложить ее, но он этого не сделал и собирался, видимо, отлично позавтракать, невзирая на особу королевской крови.
- Ну, Вы и наглец! - не выдержала она, чувствуя, как сжался ее желудок. - Могли бы и предложить трапезу, все-таки рядом с Вами не кто иной, а дочь Вашего государя!
Рыцарь замер и протянул ей кусок жаркого.
- Простите, я как раз остужал его, чтобы предложить Вам, – он насмешливо улыбнулся, глядя, как она взяла кончиками пальцев жирный кусок дичи. - Если конечно Вас устроит рацион скромного охотника. Это Вам не имбирная утка в апельсинах. И вообще-то меня зовут сэр Равик.
- Благодарю, сыр Равик. И прекратите ухмыляться. Ничего смешного! – ответила она и отвернулась, чтобы поесть.
Трапеза прошла вполне мирно, не считая того, что она потребовала отнести ее к ручью, чтобы помыть руки и умыться. Тридцать раз прокляв свой авантюризм, Равик на руках дотащил ее по катким камням туда и обратно. Потом осмотрел ногу.
- Могу Вас обрадовать, Ваше Высочество. Ваша во всех смыслах драгоценная ступня в полном порядке, чего не скажешь о Вашей правой рваной туфле. Можете сами идти ножками, и моя помощь Вам не требуется.
- Нет. Донесите меня и посадите на лошадь. И, пожалуйста, если это не затруднит Ваше златолюбивое естество, сопроводите меняв монастырь, раз уж Вы обещали обо мне заботиться. К тому же обеспечивать себя саму дело не королевское.
Юноша обхватил лицо рукой и головой покачал. Вот связался-то! Сколько у него было этих самых прекрасных дам, и ни одна его так не цепляла. Он вздохнул, затем, он исполнил ее просьбу. До монастыря, куда решила ехать Альба, было пятнадцать дней конной езды, во время которой он разглядывал девушку сквозь смотровую щель забрала и о чем-то размышлял.

Везти в монастырь молодую красивую девушку ему совсем не хотелось. И угораздило же его втрескаться в дочку короля, да еще и такую ломаку. И как теперь быть? Он понял, что безнадежно влюблен, и к этому чувству примешивалось чувство вины. На пятый день пути, уже к вечеру, они расположились в поле у большого стога сена. Альба забралась наверх, пока ее провожатый обустраивал себе внизу место для сна, разводил костер, ловил молодых перепелов и готовил ужин. Она с любопытством рассматривала его сверху, а после спросила его:
- Послушайте, Вы могли бы перестать молчать и развлечь меня чем-нибудь?
- Чем? – спокойно промолвил рыцарь.
- Неужели Вы не знаете никаких стихов или песен?
- Не желаю давить на Ваш нежнейший слух своим кривым пением. К тому же я нанялся к Вам охранником, а не шутом и менестрелем.
Но принцесса была настойчива, и он сдался без боя. Петь он действительно не умел, но это было настолько печально и искренне, что ей стало жаль его. Неожиданно, этим он растопил ее сердце.
Пока после сытного ужина Равик похрапывал внизу, Альба лежала и смотрела на звезды. «Наверное хорошо, что он встретился на моем пути», - вдруг подумала она.
Утром они собрались и продолжили путь.

Уже полдня они ехали по лесу. Принцесса любовалась красивой природой. Но вдруг раздался свист, треск веток и улюлюканье. Со всех сторон набежали разбойники. Один из них, очень сильный, сбил рыцаря с лошади. Альбу стащили вниз и привязали к дереву. Она испуганно смотрела, как отбивается от разбойников ее спутник.

А вот и дружки, из-за которых в соседнем королевстве можно было потерять голову от юридического искусства тамошних судей. Сюда перебрались. Не очень-то они и делились, ну, если только местом на жалкой лавчонке в подземелье замка и по благородству своему,  наградой из отличнейшей веревки. А золото одного расфуфыренного вельможи, обдирающего своих крестьян ни-ни! Это святое и неделимое! Подружками своими они тоже как-то не делились. Так черта им лысого, а не принцессу!
Вероятно, Равик ушибся, так как хромал, когда быстро встал и храбро бросился на разбойников с мечом, хоть меч был так себе. Не смотря на это, трое из них погибли от его руки сразу, один подрезал его между сочленениями пластин доспеха, но был тоже убит. Еще один упал с проломленной головой. Рыцарю удалось вернуть себе лошадь. Забравшись на нее, он снял с луки седла копье и проткнул еще одного разбойника, а последний попал под конские копыта. Спешившись, юноша шатаясь дошел до дерева и перерезал веревки, освободив Альбу. Вот вроде и все, только что-то как-то плоховато…Лекаря!  А. Ну, да, это на турнирах, а тут не положено. Силы закончились, и он свалился к ее ногам.

Альба  шла по лесу, ведя лошадей, на одной из которых лежал ее спустник. Солнце уже садилось, когда она увидела в лесу небольшой, ветхий домик, где был полуразрушенный очаг, который больше дымил, чем грел, но это хотя бы что-то. Кое-какая посуда в доме имелась, и колодец был рядом. Принцесса набрала в лесу трав, необходимых для лечения, сделала отвар. Ей пришлось снять с рыцаря доспехи и рубашку. Порез был небольшой и нехороший, при этом кровоточил, все ж толстая дубленая кожа в основании доспехов не дала ножу разбойника глубоко проникнуть в тело. Девушка хорошенько омыла рану. Ей пришлось порвать подол платья, чтобы намочить тряпицу в отваре и перевязать своего друга. Что ж, лишь бы был жив и здоров, а остальное приложится.

Прошло три дня. Альбе пришлось сделать силки и поохотится. Ей повезло. Глухарь, который в них попался, был ощипан, опален и отправлен в суп, которым она смогла накормить своего защитника. Все три ночи, она спала очень чутко, лежа на краю единственного в доме спального места. По ночам было холодно, и даже очаг не спасал. На четвертое утро она проснулась, почувствовав тепло. Альба лежала под плащом и овчинными шкурами рядом со своим спасителем, а он спал, обнимая ее. Сначала ей захотелось гордо оттолкнуть его, но потом она залюбовалась им и подумала: «Красивый юноша. Мы встретились не случайно. Он готов был отдать за меня свою жизнь и много сделал для меня, а вот что я могу дать ему взамен и как отблагодарить?» Он тоже пробудился, но не убрал рук, не отодвинулся, а только крепче прижал ее к себе. Она вдруг поняла, что она не может без него и решила: «Он настоящий рыцарь и я взамен отдам ему свою невинность». С этим она вжала свои губы в его, почувствовав, как он поддался, перевернулся и накрыл ее собой. Ей стало страшно, ведь ей говорили, что потеря невинности в брачную ночь приносит лишь боль, но она решила терпеть и сочла, что все равно победитель турнира и дракона получил бы ее в жены.

Равик, целуя принцессу Альбу, понял, что готов, вот только сейчас с ним была не девушка из харчевни, а королевская дочь. Допустим, это случиться, что тогда? Турнир выиграл? Дракона победил? Принцессу сохранил? С разбойниками расправился? И чего же ждать еще? Манны небесной? Да она и сама не против, было бы желание, вот только вряд ли она опытная, хоть с поцелуями у нее все в порядке. Можно конечно чести ее лишить, только вот после этого обычно дети бывают. Ну и перспектива! Ну, ладно! Пусть будет все как есть. Наверное, встреча была предрешена самой судьбой. А наследник…наследник тоже пусть будет. Ну, а для оправдания можно что-нибудь придумать.

  Они целовали друг друга, затем она почувствовала нечто, действительно принесшее ей немалую боль и огорчение.  Затем, чувствуя, как он сильно двигается в ней, она испытала удовольствие, томно вздыхая и заводя его этим, заставляя двигаться еще быстрее и сильнее, пока она не ощутила удар чего-то теплого, почти горячего, вскрикнув от неожиданного наслаждения, а он простонал, уткнувшись в ее грудь.
- Я не поеду в монастырь. Я остаюсь с Вами, сэр Равик, потому что я люблю Вас, - сказала она. – Мы возвращаемся домой.

С тех пор, когда пропала его дочь, король Викторус не находил себе места. Ему доложили, что дракона нет, как и нет следов принцессы Альбы,и тогда отец приказал искать ее. Однако поиски не увенчались успехом. Агрид уговаривал его принять чудодейственное средство для успокоения нервов и головной боли, но король и слышать ничего не хотел. Наконец министр так надоел ему, что тот приказал выставить его из кабинета вон. На глаза несчастному отцу попалась шкатулка с кольцами, которую отдала ему дочь. Ключик лежал на инкрустированной коробочке, и Викторус с грустью открыл крышку, вынул и прочитал записку Тогета, впав в ярость и приказав стражникам схватить и привести к нему Ангрида. Тот, конечно, все отрицал и говорил, что глупый влюбленный мальчишка, чтобы склонить принцессу на свою сторону, решился на оговор собственного отца, но король не поверил.
- Где моя дочь?! – закричал он. – Говори, негодяй, иначе распрощаешься со своей головой!
В это время пришел начальник стражи и сообщил, что рыцарь в черных доспехах, именуемый сэр Равик, привез принцессу Альбу. Увидев Альбу, чумазую, растрепанную, в рваном платье отец огорчился. Он спросил у дочери, где она была и правда ли то, что было в записке Тогета.
- Истинная правда, - подтвердила она. – Ангрид подставил собственного сына под меч, потому что ему нужна была корона. Он подкупил ведьму золотом, ведьма наслала дракона, расплачиваясь с ним этим золотом, а тот отдавал его разбойникам.  Мне пришлось скрываться, так как он убил бы и меня, если бы заговор не был раскрыт. Мой спутник заботился обо мне, убил дракона, защищал меня от разбойников. Он настоящий рыцарь. И если, отец, вы не отступитесь от своего слова, то я согласна выйти замуж за победителя. Тем временем рыцарь заметил склянку с настоем, который министр предлагал своему королю, и спросил у арестованного:
- А что это за зелье там, в склянке?
- Настойка от головной боли, - ответил тот.
Равик разбирался в ядах и цвет настойки показался ему знакомым. Он попросил одного из стражей принести ему большую крысу, если таковая есть, и когда его просьбу исполнили, он взял склянку и капнул ей в рот, и через пару минут крыса сдохла.
- Яд, Ваше Величество, - предупредил он короля.
- Увести Ангрида, а утром лишить головы! – приказал Викторус…

Вскоре во дворце состоялась пышная свадьба. Принцесса вышла за своего спасителя замуж, а Его Величество с удовольствием предоставил Равику освободившееся место министра. Молодые были очень счастливы, но это счастье возросло, когда у них родился маленький сын, зачатый в лесном доме. Так нашли друг друга два одиноких встретившихся сердца.

   КОНТАКТ

*Четырнадцатое февраля, вечерние сумерки. В подъезде многоквартирного дома трепетно и нежно звучит одинокая дрель. На разных этажах, в разных квартирах – Он и Она...*

Мечтал – усну,
Обняв сосну…
Но воет тролль,
Какая боль...
Вдруг дрели –
Трель!
Ну, здравствуй, ель!!

…И ночь прошла, и день – наполовину,
Да, наконец, спокойно я усну!
О, чудный, дивный звук, ты рифму мне подкинул,
Запишем: "Тролль гнёт ель", а не сосну...

…Циклон подбирался по-кошачьи мягко, забрасывая пробные снежные вихри. Зимнее непостоянство отдавалось в голове  тупой болью.
Кофе, коньяк, таблетки?
«Тишины хочу, тишины…» – проглотив лекарство, я легла и прикрыла глаза. Завывание зимних троллей за окном плавно перешло в шум морского прибоя.

*Звук дрели внезапно замолкает. Тишина...*

Обед, покой и тишина
В моих мечтах остались где-то.
Чу! Музыка опять слышна!
Зачем будили вы поэта?!

Из дремоты меня вырвала настойчивая трель дверного звонка. Странно, он ведь уже давно не работал, судя по всему – контакта не было…
На пороге  стоял молодой симпатичный мужчина.
– Вам музыка не мешает? – с вызовом спросил он.
– Нет, – слегка удивлённо ответила я.
– А мне  мешает! – выпалил он, очевидно, желая скандала.
– Вы хотите поговорить о музыке? – ничего не понимая, спросила я пришельца.
– Я спать хочу, долго и сладко! Сном забыться!! Уснуть и видеть сны!!!

Очевидно, моё спокойствие расстроило его ещё больше. «И, конечно, ещё не обедал…» – промелькнула невесть откуда взявшаяся мысль.

– А как вам удалось позвонить, – я кивнула в сторону кнопки звонка, пробуя сменить тему разговора, – неужели есть контакт..?

Он молчал.

Она сказала – есть контакт!
Я сразу вспомнил всё былое –
Контакт на первое, второе…
Хотелось супу…съесть...
Контакт?!

«Может, инопланетянин? – подумала я. – Совсем у нас контакт не получается. Или поэт, что ещё хуже…»

*Свет в подъезде внезапно гаснет...*

По лестнице в инопланетном белом костюме и прозрачном шлеме подымалось что-то неопределённого рода, поблёскивая фонариком.

«Обалдеть, у нас подъезд! Или это ещё сон?» –  я перевела удивленный взгляд на парня, по-прежнему молча стоявшего у моей двери.

– Ку… – пробормотал тот.

Куда, куда вы удалились,
Весны моей златые дни?
Что день грядущий мне готовит?
Его мой взор напрасно ловит,
В глубокой мгле таится он.
Нет нужды; прав судьбы закон.

«Друг! Скажите номер вашей планеты в Тентуре? Или хотя бы номер галактики в Спирали? А то я перепутал контакты и теперь не могу вернуться домой!» – шальные мысли у меня сегодня шли одна за другой, как и пришельцы.

– Полицию вызывали? Предъявите фонарики! И почему лица не скрыты под масками в общественном месте?! – грозно раздалось из-под шлема.
– Нет, не вызывали. Тут, наверное, нужен специалист по иножителям, – предположила я.
– Иностранные агенты – вне компетенции участкового! Попрошу не нарушать! – отчеканил шлемоносец и протопал вверх  по лестнице.

– Перед тобою две дороги,
Ещё не поздно
Успеть сменить свой путь.
Как всё непросто…

«Наконец-то он заговорил!»

– Это вы о чём? – вслух поинтересовалась я.
– Это не я, это – Роберт Плант…

Из соседней двери  внезапно выглянула лохматая голова.

– Привет, соседи! Вам музыка не мешает? У нас тут группа репетирует, «Жаба в дирижабле», может, слыхали?
– Да! Нет! – одновременно отозвались мы и взялись за руки.

Да? Нет?
Так это был сосед?
Полезней ужин ли обеда?
Не так уж важен нам ответ…
Спасибо музыке за это!

* * *
Андрей Кречетов совершенно не хотел с ней знакомится... Уж очень недружелюбной та казалась: здоровенная, тяжелая и вся какая-то напряженная. Но его уверяли, что иначе нельзя, вроде как, для его дальнейшей карьеры такое знакомство - просто необходимо! А уже после для Андрея будут открыты любые двери: он станет не просто настоящим мужчиной,  а героем! Любимцем девушек, популярной "звездой", почти легендой...
"Ну что, Кречетов, пора познакомиться с моей левой", -  поприветствовал Андрея действующий чемпион мира по боксу в полутяжелом весе Владислав Куличков.

* * *
Полюбила резко. Был неподготовленный -
Заманила в сети после Выпускного.
Спозаранку, бритый, я сажусь взволнованно
В прыгающий басик. Кажется, надолго.

Ровненькие плацы, желтые казармы,
Все, как на картинке, не со мною будто.
На осмотре первом, не лишенный шарма,
Я стою с улыбкой: голый и разутый.

Завертелось все: койка моя "взорвана",
Строевая, стрельбище и побудки ранние,
От зарядки утренней мышцы в оковах -
Стиснув зубы, охаю, будто бы израненый.

Пряха прилетит - "поцелуйчик" дембельский.
Ночь, луна и тумбочка. Я теперь дневальный:
В беглом чудо-сне пожираю крендели...
Непробитый "лось" - Черпака печалька.

Старшины усы дерзко затопорщатся:
За неровный кантик на полдня "залюбит".
В ПХД работаю, словно я - уборщица,
На поверке вечером - в медленном отрубе...

А к присяге мысли сложатся, оформятся.
Утром, при параде, я стою поджарый.
Мамка вдруг заплачет: от печали? Гордости?
Вот и познакомились, дорогая армия!..

Судьба

                        Он

Воскресный день пришёл уже к концу,
Я шёл один, тоскливый и угрюмый.
И словно, как оглоблей по лицу,
Шанели пятой, запах тот безумный.

Оторопев, шагаю следом вдаль
Не зная ни дорог, ни направлений.
В кустах гремел поломанный рояль,
Я брёл во след как жертва наваждений.

                   Она

Вечерком одна гуляла  у пруда,
В голубом наряде, в солнечных очках.
Мне в пруду сказала тёмная вода -
Должен появиться - кто в моих мечтах.

Под фокстрот рояля, что играл в кустах,
Еле-еле слышен чей-то лёгкий шаг.
Шокер я схватила, и руки размах
Очень точен был - ничком лежит  вахлак.

                  Он

Я заглянул в глаза прелестнице ночной,
И словно молнией пронзён был яркой вспышкой.
Был поражен очей сияньем синевой,
Наверное, я в рай попал, зашлось сердчишко.

Я прошептал: - Знакомству нашему так рад!
Что это было? Может гром небесный?
Проказник чародей презентовал  мне клад.
А может это только сон чудесный.

                  Она

Испуг сменился ужасом в момент!
«Ах, неужели я его убила?!»
Склонилась - что-то шепчет мне,
Прислушалась, улыбкой одарила.
       
И было чувство мании сродни,
Затянуто петлёй, и не развяжешь,
В воде как будто в зеркале огни.
Поверит кто-нибудь? Любовь ведь не закажешь.

                Он и Она
Познакомились, где-то хихикнул Амур,
Хитро встречу с тобой нам подстроил.
Над влюбленными ясная неба глазурь
Соловья песнопенье лихое.

Её увидел сквозь очки.
Сверкало море от луны.
Красивой видится она
Сквозь запотевшие стеклá:

- Вы юная, наверно, леди...
А дальше всё как будто в бреде:

Я красоту шла показать
(Здесь кто-то вспомнит мою мать)
Весну хотела рассказать...
И кто посмел рассказ прервать?

И вот... мы чай пьём у меня...
Очки. Весна. Попала я.