Визуальное сопровождение...
https://www.youtube.com/watch?v=PEUcL3Y4_Jo
Во время майских праздников в центре столицы было людно. Галдящие стайки китайцев медленно плыли вдоль улицы, улыбались и махали: "Мы за мир, так приказала партия!" Небольшая группа немцев, глядя на перелетных туристов и посетителей Александровского сада, обсуждали "йа-йа, фантастиш", громкие итальянцы размахивали  большими руками перед носами французов, показывающих им языки и шныряющих глазами в поисках "лямур-обажур"... Словом, обычный выходной день, очень жаркий и солнечный.  В такие весенние дни распускаются листья и бутоны на деревьях, почки у алкашей и руки у хулиганов. Правда как распускаются руки, так и тихо опадают, при виде огромного парня в тельнике на широкой груди, с военной выправкой и татухой на кисти руки "за вдв", спокойно идущего по улочкам рядом со своей девушкой. Парочка гуляла. Здоровяк Толик не так давно дембельнулся, отслужив по контракту в горячей точке шесть лет и получив звание капитана, а теперь собирался создать счастливый брачный союз с миловидной голубоглазой блондинкой, в платье а-ля розовая пантера. Казалось, что девушка на наполовину ниже и уже своего потенциального мужа, возвышающегося над ней как гора и глядящего на нее с обожанием. Они гуляли уже третий час и намеревались посидеть в каком-нибудь кафе. Неожиданно они остановились у стеклянных дверей, вывеска над которыми гласила: ресторан мексиканской кухни "Острая Территория".
- Зайдем? - спросила невеста Толика Зойка.
- Зайдем, - кивнул он головой, напоминая слона.
И они прошли в гостеприимно разъехавшиеся перед ними двери.
Ресторан был небольшой, с солнцезащитными витринами и мексиканскими интерьерами. В центре зала журчал каменный фонтан, а на сцене наяривали на гитарах два дядьки в сомбреро и завывали на испанском нечто страстное и горячее.
- О! Гляди, какие чмо! - усмехнулся Толик. - Прям таки маньяки настоящие!
- Милый, не чмо, а мачо, а музыканты не маньяки, а марьяче называются, - хихикнула Зойка.
- Да пофиг! Лишь бы еды дали! Че у них тут есть!
Он подвел ее к столику в уютном уголке у витрины и, отодвинув для невесты стул, шлепнулся широкой попой напротив нее, а после открыл лежащее на столике меню.
- Чет не по-нашему написано. Ну, вот это крылья острые, а это? - ткнул парень пальцем в картинку и почесал озадаченно в затылке. - Борщ что ли с пловом, перцем присыпанные? Очень по-мексикански!
Зоя уже хотела подозвать официанта, чтобы тот пояснил, что за блюда входят в меню, но он сам подошел.
- Молодые люди, этот столик заказан. Пересядьте, пожалуйста, во-о-он туда! - и официант, похожий на дрыща-богомола, указал на столик сбоку от фонтана в каком-то темном углу.
- Это че? Места для поцелуев? Не-а, не пойдет. Кто первый пришел, тот и сел, понял? А если не понял, дам понять. Больно! - заявил Толян, стискивая здоровенный кулак с татухой. - Короче так, неси вот это и вон то. Те платят ващет.
Дрыщ-богомол сорится не стал и тихо ушуршал куда-то. Через несколько минут к молодым людям неожиданно подошел грузин средних лет в сопровождении того официанта, и представившись начальником охраны, предложил им переместится за другой столик добровольно, как-то пренебрежительно отозвавшись не только о посетителе, но и о Зойке.
- Иначе что? - спросил молодой человек и поднялся со стула.- Тебя сейчас в фонтане искупать или выйдем, поговорим?
Грузин был той же комплекции, что и посетитель, однако из-под пиджака проглядывало небольшое наетое пузцо.
- Толь, может не надо? - испуганно произнесла Зоя.
- Надо, Зоя, надо. Пусть обслуживают защитника отечества, - ответил жених и обратился к начальнику охраны. - Ну, пошли, Ходжа Насреддин, выйдем, а то при даме неудобно.
За дверями ресторана они схватились. Грузин был горяч, но по силе явно проигрывал. Сначала он получил по морде, но в долгу не остался и саданул хуком слева. Однако дембель развернулся и врезал ему сначала в нос, а потом пониже наетого брюшка, после чего перекинул через себя и отправил полетать без парашюта. Нагнувшись над ним и схватив его за рубашку, чтобы додать в весьма профильное лицо, Толян вдруг выпустил его и выпрямился.
- Достаевский, Вано, ты что ли? - удивился он. На боевого капитана смотрел его гнусный прапор Кзавридзе, которого за нудность и вспыльчивость не любили новобранцы, а также весь офицерский командный состав. За свой характер он получил прозвище Достаевский. Однако пути с ним у Толика разошлись на третьем году службы, когда тот был ранен в ногу и отправлен в Москву на лечение.
- Петухов?! - у бывшего прапора глаза на лоб полезли.
- Капитан Петухов. Ты как тут оказался?
- Рапорт об отставке подал и сюда устроился, - как-то грустно ответил грузин.
- А. Слушай, я не в обиде. Пошли, накатим за встречу, с невестой познакомлю и этих, как их там, маньяков послушаем, - предложил Толян, помогая встать своему бывшему сослуживцу. - А помнишь, как мы в окопе-то? Ты все нудил, нудил, пока пулю не схватил в атаке?
- Помню. Ты же меня и прикрыл тогда, - вздохнул Достаевский-Кзавридзе. - А я тебя тогда больше всех обижал...
- Да ла-адно. Где это все сейчас? Забей!
Они, обнявшись, вошли обратно. Картина, которую они увидели, привела обоих в недоумение. Неподалеку от столика, который занял десантник с невестой, испуганно жался к фонтану бледный ботан в очках, а перед ним схватились не на жизнь, а на первые сопли, блондинка и брюнетка, визжа, вцепившись друг другу в волосы и осыпая друг друга ударами сумочек.
В  одной из дам Анатолий узнал свою невесту. Огромный дембель,  совсем недавно такой грозный,  встал рядом с фонтаном и только развел в разные стороны свои огромные ручище. Зато охранник-сослуживец привычным для него движением схватил дам за шкирку и растащил в разные стороны.
- В чем дело? - спросил он хмуро у девиц.
- Это наш столик! Наша территория! - завизжала брюнетка и попыталась отоварить сумочкой соперницу, но попала охраннику по башке.
- Мы раньше пришли! Пусть валят отсюда! - заорала в ответ невеста Толяна, замахнулась, и ее сумочка со свистом проехалась Кзавридзе по шее.
И что-то, одному ему ведомое, прокрутилось в голове у ВДВшника. Будто магистр Йода, из всем известного фильма, дал ему беззвучные наставления. Он посмотрел на свою невесту каким-то особым взглядом, как-будто только сейчас понял решение математической задачи, над которой ломал голову несколько дней. А может месяцев. А может лет. И  вспомнил ресторан «Звезда героя», где собирались его сослуживцы.  Инвалиды, без руки или ноги. А также люди с ногами и руками, но ставшие моральными инвалидами. Там они поминали погибших товарищей.
- Пошли отсюда, Достаевский, — пробасил Толян, — это не  наша территория. Здесь слишком острые блюда.

Визуальное сопровождение...

Тяжелые капли дождя монотонно и гулко барабанили по жестяной кровле башни старого замка. Дон Сантос, престарелый барон Валенсии, сидел на деревянном троне и грел больные ноги у растопленного камина. Ветер жутко подвывал в трубе, барон кутался в плед, время от времени бросая нетерпеливый взгляд на настенные часы. Золотые стрелки еле ползли, приближаясь к полуночи.
На какой-то миг Сантос задремал, а когда очнулся, понял, что в комнате он уже не один. Завозившись в кресле, он с трудом поднялся на непослушные ноги и оглянулся - у входной двери стояла высокая дама в длинном бордовом плаще и сосредоточенно складывала темно-красный зонт.
- Боже мой, вы пришли. Наконец-то! Сеньорита Морри! - зашамкал барон, направляясь к гостье. - Я опасался, что не дождусь... у меня чувство, что не увижу рассвета.
- Доброй ночи, досточтимый дон, - улыбнулась ему Морри. - Напрасно вы волнуетесь, мы заключили сделку, и она будет доведена до конца. Я принесла яблоко.
С этими словами она поставила на перламутровый столик серебряный ларец неописуемой красоты и филигранной работы. На его стенках и закругленной крышке словно жил  и цвел серебряный сад.
Дон Сантос невольно замер, любуясь этим произведением ювелирного искусства.
- Я не представлял, что раздор может быть так красив, - пробормотал он. - Да, за такую вещь не жалко и полжизни!
Морри тем временем оказалась у камина, где пристроила мокрый зонт и плащ:
- Вам следует посвятить меня в детали плана, сеньор, - сухо заметила она, - потому что заплатив, вы уже не сможете его воплотить. Я буду вершителем вашей воли, как вы и пожелали в договоре.
- Сперва, я хотел бы взглянуть... на... на... - старик трясущейся рукой указал на ларец, - на то, что там внутри.
Морри царапнула его взглядом, но почти тут же снисходительно улыбнулась:
- Там артефакт, - уверила она, - редкий и могущественный. Но, я удовлетворю ваше любопытство.
Она пересекла комнату и встала около столика. Легким почти неуловимым движением пальцев она откинула крышку. Внутри на красном бархате лежало восхитительное желто-красное яблоко. Плод казался свежим и вызывал своим видом мысли о мёде.
- Золото, глазурь, изумруд, гранат и кровь Евы, - буднично произнесла Морри. - Артефакт бесценен, поэтому возможен только обмен.
Старый барон согласно кивнул:
- Теперь я повидал в этой жизни все, - прошептал он, не сводя глаз с яблока.
Морри закрыла ларец и старик очнулся:
- Ах, да, план, - прошамкал он сморщенным ртом. - Видите ли, у меня сыновья - Эбер и Начо. Великолепные доны, и, как они уверяют меня - скорее земля треснет, чем прекратится их дружба.
А я считаю, они - прохвосты и обманывают меня. Меня! Своего отца! Я не хочу делить баронство на две части, это не правильно. Но и оставить все одному сыну и пустить по миру второго - считаю неправильным. В завещании я отрядил им обоим поровну земель, кроме одного клочка в двадцать аров на самом побережье. Это полуостров с таким неприступным берегом, что местные рыбаки назвали его Острым. Если братья дружны, как они говорят, они не станут ссориться из-за этой никчемной земли. Но я хочу их поссорить. Тогда сильнейший заберет все, и баронство снова обретет целостность!
- Вы хотите зарыть Яблоко Раздора на Остром полуострове? - уточнила Морри.
Дон кивнул:
- Да, если оно обладает такой силой. Пусть будет война... Не разбив яйца не приготовить омлет.
Морри кивнула и жестом фокусника поставила на столик рядом с ларцом пустую склянку, плотно закрытую крышкой со скобой:
- Время завершать сделку, - объявила она. - Ваше время истекло.
Барон ухватился обеими руками за подлокотники кресла и испуганно уставился на пустую банку:
- Уже? А... может вы согласились бы на отсрочку? Я заплачу! Золотом...

***
Печальное событие оповещало о себе уже с дороги  - родовые штанды на замке были приспущены, а на центральной башне  вывесили черное траурное полотнище.
Братья-наследники, дон Эбер и дон Начо, ехавшие верхом, тревожно переглянулись и пришпорили лошадей.
В замке их встретили аббат, нотариус и совершенно незнакомая дама, представившаяся сеньоритой Морри.
- Позвольте выразить соболезнования в связи с невосполнимой утратой, - заявила она, - но дела не терпят отлагательств.
- Пройдемте в библиотеку, господа, - пригласил нотариус, - необходимо огласить последнюю волю дона Сантеса., - учтиво проговорил нотариус, сжимая кожаную папку в руках.
Старший брат Начо, пыхтя слез с лошади, надменно обвел всех взглядом,  сосредоточенно всмотрелся в незнакомку, отправив сюртук на пухлом теле, прошагал вперед. Эмбер привязав своего коня, поприветствовал всех,  и, пропуская даму вперед,  вопросительно глянул на аббата.
- Не может же баронство оставаться без управляющего, - развел руками тот.
Пока нотариус зачитывал завещание, Начо постоянно нервно ерзал, косился на брата, и без конца промачивал платком бисерины пота на широком лбу.
Эмбер же был погружен в свои мысли, печаль скорби отразилась на его лице,  и только когда он услышал о спорном полуострове острый, удивленно оживился, для него эти земли вообще были сюрпризом.
- Так вот, - Продолжила Морри, - вам решать, досточтимые доны, придется самим, как поступить с этими землями.
- Что тут решать! - поднялся Начо, - я старший, и по всем правилам все движущее и не движущееся должно принадлежать по праву мне! А так же титул.  Наш отец был уже очень болен, когда писал завещание и его разум затуманили лекарства, не нам менять традиции!
- Документ заверен нотариально, - возразила Морри, - и содержит условие и срок. В случае несоблюдения - все баронство отойдет монастырю.
- Братец, а куда же тогда деваться мне? – вдруг очнулся Эмбер.
- Да куда хочешь! – скривился Начо и кивнул на аббата, - да хоть в монастырь!
- Ну, это мы ещё посмотрим, - сдержанно процедил Эмбер, - а сейчас нам надо достойно похоронить отца.

***
Ветер зловеще завывал разными тональностями среди острых скал полуострова. На голых камнях виднелись следы помета от птиц и редкий мох. Яростно пенясь, бились волны о прибрежные скалы, на одном из валунов стоял Эмбер, и с упреком в глазах осматривал эту острую территорию. Он не мог понять, зачем его отцу понадобилось  устраивать соперничество с братом за этот никчемный кусок земли? Но гадкое чувство обиды заволакивало его сознание,  яблоко раздора давало свои результаты.
- Привет! – вдруг за левым его плечом раздался звонкий девичий голосок.
Эмбер вздрогнул и обернулся.
- Что? Унылое зрелище да? – девушка в длинном черном платье, с тонкими чертами лица, фальшиво улыбнулась ему.
- Кто вы, леди? Зрелище унылое, это правда, гиблое место.
- Кому гиблое, -  подмигнула девушка, - а кому и спасительное, даже прибыльное, если учесть ваше завещание и условие в нём.
- Откуда вы знаете за условия? – напрягся Эмбер, - вас подослал мой братец?
Девушка заливисто засмеялась:
- Я там, где мне хочется, - она воспарила над остриями камней и зависла, словно не было стегающего ветра на месте, только развевающиеся её длинные черные волосы свидетельствовали о непогоде.
- Рот, захлопни! Я Длер, пришла тебе помочь, пока ты тут прохлаждаешься. Твой братец уже собирает ополчение. Я тебе подскажу, ищи яблоко раздора.
Демоница исчезла. Эмбер задумчиво ещё раз окинул взглядом неприветливое место, в висках громыхали яростные мысли. Вот так вот жили не тужили при бароне, а теперь он ненужный элемент – которого в монастырь? Черта с два!

Тем временем Начо, устав от просмотра груды векселей, закладных и деловых писем, вышел подышать воздухом. Сад, некогда роскошный, сейчас представлял жалкое зрелище - заросшие осокой кусты превратились в бесформенные зеленые кучи. Деревья, преимущественно персиковые, тоже разрослись, потеряв эстетику.
Начо медленно брел по дорожке, и размышлял о том, как быть дальше. С одной стороны можно и уступить брату Острый Полуостров. И без него отец оставил немало земли, а с другой...
- Прекрасный морской воздух, сеньор, - раздалось из покрытой засохшим плющом беседки.
Начо удивился и, оглянувшись по сторонам, приблизился. В беседке на скамье сидела Морри, уперев перед собой, как посох, красный зонт. Начо еще раз воровато оглянулся по сторонам и расплылся в похотливой улыбке:
- А что это делает сеньорита в такой глуши и совсем одна? - промычал он, закрывая собой единственный выход из беседки.
- Я ожидаю вас, дон Начо, - невозмутимо ответила Морри, - пока вы прохлаждаетесь, ваш брат уже действует. Он вызвал ассасина.
- Кого? - Начо тупо моргнул.
Морри поднялась и сделала шаг навстречу:
- Я покажу, - не терпящим возражений тоном произнесла она, - идемте!
Ошеломленный Начо отступил, освобождая проход. Морри вышла из беседки и направилась вверх по дорожке к смотровой площадке. С нее открывался вид на море и часть Острого Полуострова.
Начо последовал за ней.
- Смотрите, - Морри указала на две едва заметные точки, - это они.
- Я ничего не вижу, - проворчал Начо, щуря глаза.
- Возьмите стекло, - Морри протянула ему невесть откуда взявшуюся зрительную трубу.
Начо был так озабочен мыслями о наемном убийце, что даже не удивился и приник к окуляру. Оптика оказалась отменного качества, и Начо без труда определил своего брата. А вот его собеседница вызвала у него недоумение:
- Это девушка! - воскликнул Начо, отрываясь от трубы. - С чего вы взяли, что она - убийца?
- А кто же она по-вашему? Кухарка? - Морри презрительно покривила губы в усмешке. - И они уединились, чтобы обсудить меню траурного ужина?
- Да-а... То есть, нет, это навряд ли, - промычал Начо, - но и нет доказательств, что она - ассасин.
- Для вас доказательство - стилет в спине? Взгляните, на ней черная одежда, но на монашку она точно не похожа.
Начо насупился и вернул трубу:
- Так что же делать? - проворчал он.
- Действовать! - горячо выпалила Морри. - Нанесите удар первым!
- Я не... Я не буду убивать брата.
- Никто не говорит об убийстве, - Морри пожала плечами, - соберите гвардию и заключите предателя под арест. А когда станете полноправным правителем, отправите его в ссылку.

Траурный ужин шел напряженно. Начо вышел к столу в кирасе и за все время трапезы не прикоснулся ни к еде, ни к питью. Эмбер мрачно косился на брата и молчал. Оставшийся нотариус успел десять раз пожалеть о своем решении. В своей тарелке себя чувствовали только Морри и Длер.
Морри сидела по правую руку от Начо, Длер заняла место зеркально, рядом с Эмбером.
- Могли мы видеться раньше? - непринужденным тоном спросила Морри Длер. - У меня чувство, что мы из одного э-э-э департамента.
- Лучше спросить сеньориту, нравятся ли ей ножи, кинжалы и... - Начо не договорил, его перебил Эмбер:
- Что за странные вопросы, братец? - вспыхнул он. - Сеньорита Длер - путешественница! А вот отчего ты вырядился, словно на войну собрался? Ведь собрался?!
Начо царапнул взглядом брата и снова обратился к Длер:
- Путешествуете? Наверное, много видели, да? В дороге травками лечится приходиться? Снадобья, яды, отравы - ваша специальность?
- Ну, хватит! - Эмбер вскочил. - Она моя гостья и я не позволю тебе её оскорблять!
- Ты? Пригласил? - язвительно передразнил брата Начо. -  Да ты её нанял! Нанял для того, чтобы разделаться со мной, своим единственным братом!
Эмбер открыл рот и тут же закрыл, не произнеся ни слова.
- Сеньоры, - подала голос Морри, - прошу вас, имейте уважение к вашему почившему предку. Давайте успокоимся и заключим на этот вечер перемирие? Сеньорита, поднимите вашу правую руку и произнесите слова клятвы. Прошу вас.
Длер подняла голову и  встретилась взглядом с Морри:
- Охотно, но сперва вы. Кстати, вы ведь тоже не из этих мест, верно?
Пальцы Морри в красной перчатке хищно сомкнулись в кулак, но уже через мгновение она подняла ладонь:
- Клянусь, что до полуночи никто из присутствующих не умрет, - произнесла она.
Нотариус и братья удивленно уставились на неё.
- Теперь вы, - нимало не смутившись взглядов, потребовала Морри, - принесите клятву.
Длер не стала поднимать руки, но ответила:
- Клянусь, до полуночи никто не умрет.
- Тре бьен, - усмехнулась Морри и вдруг обратилась к нотариусу:
- Клянитесь и вы. Это будет весьма иронично, если вдруг вы решитесь кого-нибудь укокошить после наших клятв.
Побледневший нотариус поднял правую руку:
- Клянусь, -  проблеял он, а про себя проклял всех присутствующих в одиннадцатый раз.

Утром Эмбера разбудил гул толпы. Рыбаки собирался в группы, обсуждая послание Начо о  заверениях в лучшей жизни, если он войдет в наследство. Ещё больше Эмбер разозлился, когда привратник попросил его покинуть замок, сославшись на приказ дона Начо.
- Мне надо встретиться с братом! – настаивал Эмбер.
- Не теряй время, - снова рядом появилась Длер, - один на один вы проблему не решите. Собирай сторонников. В рыбацком поселке и по всему побережью есть люди, которые тебя ценят, дуй туда!
Мелькнувшая рядом бордовая тень сбила с ног демоницу дуновением, и она тут же исчезла.

На брусчатой площади у здания с коновязью нарастал многоголосый возмущенный гул.  Людская лавина вздымалась и кипела по разным сторонам площади,  и расстояние между пикетчиками резко сокращалось. Всё вокруг было настолько в напряжении и наэлектролизовано, что даже вечно снующие в поисках съестного уличные псы попрятались в подворотни.   Внезапно площадь переполненная народом вскипела, и людские волны ринулись друг на друга.
- Дьяволы! Предатели! – орал один здоровяк, без разбора фигача слева направо огромной дубиной.
Поднимались клубы пыли,  многоголосье ругательств сливалось в единый клокот, где-то истошно, с причитанием  плакала женщина. Один верзила с рёвом: «За Эмбера!» пронёсся среди толпы, люди бросались в драку с дикими яростными воплями.
- Наш барон Начо! – неслось с другой стороны.
Во всей этой суматохе и кутерьме никто не мог толком рассмотреть «свой» или «чужой», массовое ожесточение затмило умы, в безумной горячке, сумасшедшая бойня. Раненые лежали среди убитых и даже не пытались выбраться с площади и покинуть злополучное место.
Забили набат, мужик яростно размахивая факелом бежал к толпе с призывами опомниться, и остановить кровопролитие! Звон с колокольни подействовал на толпу отрезвляюще.
Народ остановился, тихо толпа стала растекаться разноцветными ручьями, многие суетились возле раненых. И  яростный рокот толпы сменили пронзительные вопли женщин, оплакивающих своих мужей.

Если бы покойный дон Сантос смог увидеть, каким расколом обернется его идея проверить дружбу сыновей, он, несомненно, умер бы во второй раз. Старый барон даже не подозревал, что рыбаки, жившие одной деревней, могут в мгновение ока разделиться на два лагеря. И это было только начало! Ах, если бы он знал, с кем заключил сделку, когда колесил по Европе! Морри отрабатывала каждую букву их договора, прикладывая все силы, чтобы трещина в отношениях братьев стала пропастью.  Сделка приближалась к завершению, и Морри оставался один разговор, без которого успех её усилий мог остаться втуне.

Острый полуостров никогда не был приветлив к своим гостям. Ветер и соленые брызги беспрестанно били его побережье. Морри и Длер стояли друг против друга на острых камнях.
- Я хочу заключить договор, - перекрывая гул ветра, крикнула Длер. - Это касается артефакта.
Морри покачала головой:
- Яблоко - часть моей сделки, я не позволю тебе сейчас забрать его!
- А когда твоя сделка будет завершена?
Морри не успела ответить - со стороны суши раздался нарастающий грохот, и камни под их ногами начали ходить ходуном. Длер и Морри - обе воспарили над подвижной землей.
- Землетрясение? - удивилась Длер.
- Нет, похоже, это Эмбер и его люди, - возразила Морри. - Вон они, у перешейка.

После погрома на площади, Эмбер решительно гнал своего коня к Острому Полуострову, рядом с седлом был приторочен набитый динамитом мешок. Взорвать территорию раздора! Взорвать! Уничтожить! Стереть с лица земли! Нет причины, нет и спора. Эмбер был уверен в этом. Перед отъездом он смог встретится с братом. Разговор был напряженным, даже скорее не разговор, а перепалка. Но Эмбер смог уверить Начо, что он ему не враг! И что их покойный отец любил их одинаково, и что он решит всю проблему к завтрашнему утру.
Эмбер притормозил коня, соскочил и, отвязав мешок, взвалил его себе на плечо.

Грянул взрыв, сотни острых каменных осколков взметнулись в небо, густой дым заволок все вокруг. Эмбер наблюдал со стороны, и когда ветер снёс дым, он увидел, что огромный кусок земли отделился от суши и подхватываемый отливом продрейфовал в море, унося на себе Морри и Длер.

- Моя сделка закончена, - дернула плечами Морри, - можешь начинать свою.
Длер кивнула, и обе демоницы исчезли, оставив плавучую землю.

Равновесие наступило в Валенсии быстро. Братья помирились и по завещанию отца разделили земли, стали вести каждый своё хозяйство. Мир вернулся в дома их граждан. Тем не менее, слух о плавучем острове проник на запад.
Чикагский миллионер мистер Сэм Смит прочитав о нем статью в газете, вызвал своего секретаря:
- Эйб, будьте любезны, соберите мне материал по этой земле. Мне нужны все факты о том, что там произошло и почему остров оказался на плаву.
- Да, сэр, - кивнул секретарь и вышел из кабинета.
Мистер Смит еще раз обратился к газете, разглядывая нечеткую фотографию острова среди волн Средиземного моря. Вдруг он почувствовал, что в кабинете он не один и поднял голову:
- Вы кто? Как сюда вошли?!
- Я готова предоставить вам действительно полную информацию об Остром острове, - произнесла Длер от дверей кабинета, - вас должен заинтересовать древний артефакт, который держит на плаву эту махину. Предлагаю заключить сделку...