Глава 3. Герой (продолжение)
Степан вошел в лифт и, нажав на кнопку этажа, тоскливо глянул на свое отражение в зеркале. Какой-то помятый, нахохлившийся, в дурацкой кожаной кепочке "с ушами"... Ну и вид!  Степан Николаевич поспеши снять головной убор, оправил куртку, махнул рукой по макушке, приминая торчащие ежиком волосы. "Плечи распрямить, осанка и взгляд, - наставлял он сам себя, - взгляд это самое главное! Коньяку бы... "
лифт вздрогнул и распахнул створчатые двери. Степан прошел по лестничной клетке. на ходу подбирая ключ, но воспользоваться им не удалось - дверь распахнулась сама и ему навстречу выскочила Настя, в наспех надетой шубке и незастегнутых сапогах.
- Привет, - буркнула падчерица и не сбавляя хода устремилась к лифту. - Пока! - крикнула она из-за закрывающихся дверей. Лифт послушно поплелся по шахте вниз.
- Что происходит? - изумился Степан Николаевич, проводив Настю удивленным взглядом. Из квартиры ему послышался всхлип, и Степан поспешил внутрь.  Расстроенную и растерянную жену он нашел на кухне. Вика сидела на табуретке и странно всхлипывала, словно не решив - расплакаться окончательно или наоборот, прекратить.
- Вы что не поделили? - улыбнулся ей Степан.
- В-в-от, - супруга протянула руки над свежеиспеченным кексом, лежащим перед ней на разделочной доске. - я.. я хотела чтобы Наська помогла, говорю - достань и пусть остынет, а она...
Только сейчас Степан вдруг понял, что кекс выглядит немного неестественно, словно не настоящий, а муляж. Он осторожно протянул руку и ткнул пальцем. Свежий бисквит по всем законам хлебопечения должен был быть мягким и теплым, но этот был твердым и настолько холодным, что палец Степана Николаевича прилип, приморозившись подушечкой.
- Ничего себе, - пролепетал он, отдирая от кекса палец. - Это она сама такое устроила?
- Сама, - буркнула Вика.  Она уже передумала рыдать и сложила руки на груди. Степан заметил движение и начал готовиться к водопаду претензий.
- Ты считаешь, это нормально? - с напором произнесла Вика. - Она разозлилась, что я её попросила помочь, и просто провела руками. Что это может быть, а?
- Это?  Это лед, - вздохнул Степан. - И ты права, все это зашло слишком далеко.
- Что зашло далеко? Стёпа, я тебя не понимаю! У Насти что, какой-то дар? Или...  Объясни!
Степан тяжело вздохнул, собираясь с мыслями. Про себя он уже с минуту костерил Отморозку разными недобрыми словами, и когда она вдруг откликнулась, то даже не удивился:
- Мир дому, Степан Николаевич, - не услышал, а будто почувствовал, - беспроторица  вельми мучает? Кой ваш хоть?
Степан замер, впившись невидящим взглядом в замороженный кекс. Что он мог сказать?  Чего он хотел? Наверное, успокоить жену, это первое, и поговорить с Настей, это второе.
- Поведати дружине, что овый бе фокус такой, а не деяти, - по суфлерски зашептала Отморозка, и у Степана между лопаток побежали мурашки, - десницой высечи над жито, а я хладь уберу.

- Так и будешь молчать?!
Степан оторвался от созерцания кекса и удивленно взглянул на жену:
- А? Да какой там дар, что ты говоришь, - наигранно усмехнулся он и протянул руку, проведя ладонью над выпечкой, - фокус новомодный, из интернета.
Отморозка не обманула, и кекс задышал жаром, наполняя кухню ароматом корицы.
- Как? - Вика потрясенно уставилась на горячий бисквит, секунду назад бывший мертвой ледышкой. - Как у тебя так вышло?
- Я же говорю - фокус, - усмехнулся Степан Николаевич и лениво поднялся с табуретки. - Поеду за Настей. Она не сказала, куда понеслась?
- У неё какая-то встреча... с подружкой... Марьяной, кажется, - Вика нахмурилась, вспоминая имя.
- С Морозкой? - тихо уточнил Степан.
- Да, точно! - радостно закивала жена.

***

Отморозка все утро занималась непосредственно своими прямыми обязанностями. С помощью подъемника, она загрузила аэросани на телегу и, сотворив из снега сивого конягу-тяжеловоза, повезла на станцию техобслуживания. День был солнечным, кое-где даже была слышна капель, восторженные птицы заводили весенние трели.  Морозка не возражала: сидя на козлах она грелась на солнышке и почти не правила, предоставив сивому трудяге плестись копыто за копыто.  Может, запах весны, а может горячее солнце стерли с лица Отморозки сосредоточенную злобу, ледяной демон расплылся в улыбке и буквально таял, нежась в золотых солнечных лучах.  Фырканье лошади заставили её вспомнить о телеге.  Впереди на обочине, по которой они тащились, сидела древняя бабка и торговала букетиками мимозы. Отморозка подобралась и, поравнявшись с бабкой, натянула поводья, остановив телегу.
- Гой еси, добрая старушка, - поздоровалась она. - Удачи в твоих делах.
Бабка удивленно разглядывала флегматичного сивого тяжеловоза, косилась на Отморозку и явно сдерживаясь от крестного знамения.
- Что-то цветы у тебя, бабушка, жухлые, - тем временем заметила Отморозка, - с такими не пойдет торговля.
- Так что - жухлые, - скороговоркой забормотала бабуля, - привозные же, не свои. Пока туда-сюда, вот и не пушатся уже.
- А чего не свои?  - нахмурилась Отморозка.  - Много их в этом году народилось, устанешь собирать.
Белесые брови бабки удивленно поползли под красный платок:
- Так где ж их собирать? - пролепетала она. - Снег не сошел...
- Снег не сошел! - слова бабки развеселили Отморозку, она засмеялась:  - Снег, сойди!
Она властно вскинула руку и за спиной бабки началось движение: тяжелые мокрые сугробы зашевелились и стали уползать  с целины под сень перелеска.
- Батюшки!- всплеснула руками старушка, увидев такое чудо. - Да как же это?
Из мерзлой земли то тут, то там, прямо на глазах  вылезали зеленые стебли подснежников. Через пару минут вся поляна благоухала нежными цветами.
- Весна идет, - проворчала Отморозка скорее своим мыслям, чем ошалевшей бабке, и стегнула задремавшего сивого. Конь мотнул головой, но двинулся вперед. Телега медленно покатила дальше.

Подпись автора

Удобная штука - фальшивая репутация:
всегда с собой и не оттягивает карман при ходьбе.

Нет, мимоза там не выросла. Выросли подснежники, аля 12 месяцев.  До мимозы я еще не съехал. 

Заставил, вымучил.
Но может дальше полегче пойдет. Все завязки, а я в экспозицию никогда не любил. Мне шоб персонажи были.

Конечно, без проблем.

Подпись автора

Удобная штука - фальшивая репутация:
всегда с собой и не оттягивает карман при ходьбе.