Иван Иваныч борясь с северным ветром, брел за лайкой. Каждое утро он делал обход станции, делал замеры снега, осматривал, как сдвинулись льды, появились ли новые торосы, отмечал датчиком атмосферное давление, а так же скорость и направление ветра. Его борода уже покрылась инеем, защитные очки тоже местами заиндевели, он пару раз даже протер их рукавицей. Собака вдруг остановилась, навострила уши, и легла. Это заметил Иван Иваныч и остановился. Малыш был умной собакой, верным другом, и если он приник в снег, впереди явно было нечто опасное. Геолог оглянулся на станцию – далековато… если впереди медведь, не убежать. А он в этот раз даже не вооружился, расслабился, давно хищники не подходили близко к их становищу. Неужели опять ребята поленились отходы с кухни зарывать в снежную яму? И выбросили так, чем и привлекли зверье?
- Малыш, - тихо позвал он собаку, - пёс кратковременно оглянулся и снова вперился вперед.
Иван Иваныч, немного поколебавшись, кряхтя, опустился на снег и ползком поравнялся с собакой.
- Ну? И что там? – высунулся он из-за снежного холмика.
Ветер мел поземку, белое небо сливалось с белыми просторами, кое где в удалении чернели небольшими пятнами промоины. Даже трещин не было видно, медведя кстати тоже. Иван Иваныч уже хотел подняться на ноги и поворчать на собаку, когда его взгляд уцепился за странный силуэт. Это точно был не белый медведь! На снегу сидело нечто рыжеватое, геолог прищурился, на нерпу или моржа не похоже, очень уж компактно сидело это животное.
- Как думаешь, кто это? – спросил он у пса, тот завилял хвостом.
- Виляешь? – нахмурился геолог, - неопасно значит?
Пока он разговаривал с собакой, непонятное животное шустро переместилось левее и вновь застыло.
- Что оно там делает? В снегу копается что ли? – присматривался Иван Иванович. – Знаешь, Малыш, - пойдем-ка позовем кого на помощь, и выясним, что за новый вид животного объявился у нас?
Малыш снова завилял хвостом, и когда Иван Иваныч поднялся, преданно засеменил рядом.

Ввалившись в дом вместе с густым паром, Иван Иваныч не раздеваясь, объявил о странном животном, тут же нашлась пара смельчаков, что не сделаешь ради науки! И вооружившись, коллективно вернулись на место обзора. Странная фигура не сразу нашлась, она уже значительно переместилась ближе к полынье.
- Морской котик, - выдал один из спутников, видать от касатки прячется.
- Собака странно реагирует, - проговорил Иван Иваныч, - на котиков и нерп он вообще ноль внимания.
Они двинусь к существу, и чем ближе подходили, тем больше убеждались, что это не котик и не морж.
- Человек! – отняв бинокль от глаз, объявил один из геологов.
Существо тоже заметило группу людей. Выпрямилось, и… помахало им рукой. Потом подняло две руки вверх, а после поочередно, сначала правой рукой, потом левой дотронулось до лица, потом до груди.
- Местный абориген какой-то, - утвердительно выдал Иван Иваныч.

Через четверть часа на станцию вернулись четверо: Иван Иваныч, два напарника, и Гелгэ. Он обозначил себя илэ, но геологи тут же окрестили его тунгусом.
- Моя тут охота, - кланялся Гелгэ, - я ходить туда, ходить сюда, за мной ходить медведь. Я уходить далеко-далеко! Потом стреляй медведь, он бежать, я бежать.
- Понятно, - гыгыкнул молодой связист Жорик, - и прибежать к нам!
Тунгус согласно затряс головой.
- Нужно его к Маше отвести, покормить, - выглянула на шум Кира.
Гелгэ огляделся. Стянул меховую шапку, которая обрамляла его лицо. Он был одет в национальную дуди мехом во внутрь, расписанную узорами, на ногах унты, из под его тулупа выглядывали кожаные штаны.
- Где есть снять? – Гелгэ хлопнул себя по штанам.
- Во дает! Увидел женщину и сразу штаны снять!
Иван Иваныч хлопнул себя по лбу:
- Э-э-э, его в ванную надо. Или даже не знаю куда, - он растерялся.
- Что такое? – заинтересованно спросили его коллеги.
- Да дело в том, - проворчал Иван Иваныч, - у этого народа свои обычаи…
Гелгэ одобрительно кивнул и помог сконфуженному геологу.
- Я долго ходить, долго-долго, на мороз нельзя, сразу замерз! Поэтому сколько ходи, столько и ходи в штаны.
- О боже! – взвизгнула Кира, - и куда это все он теперь вытрясет?
- Это ему новые штаны надо? – поинтересовался Жорик.
- Не надо, - усмехнулся Иван Иваныч, - выскребет и заново оденет.
- Ладно, покормим, обогреем и домой его спровадим.
- Пурга будет, - задумчиво произнёс Иван Иваныч, - да и кто знает, где его дом?

Подпись автора

Я не всегда ношу черное. Иногда я ничего не ношу.

Ой!

Подпись автора

Удобная штука - фальшивая репутация:
всегда с собой и не оттягивает карман при ходьбе.

Подпись автора

Z

1.

Гелгэ поручили младшему сотруднику Саньке, напросившемуся в экспедицию под конец набора персонала и согласившемуся исполнять по хозяйству все что угодно, лишь бы попасть на далекую северную оконечность Родины и увидеть все своими глазами. Он радовался всему, что происходило вокруг, ничто не могло омрачить его жизнеутверждающую позицию. Любая неурядица, которая могла выбить из седла взрослого человека, на Саньке практически не отражалась. Поэтому и поручение проводить в сантехбокс не очень ароматного тунгуса воспринялось им с легкостью. Едва Санька увел гостя, остальные разбрелись по делам.
Кира перекинулась с Иван Иванычем по результатам его ежеутренней вылазки и направилась к себе взять журнал, а затем вернуться на рабочее место. Она пробыла в комнате пару минут, сунула в карман жменьку конфет-леденцов в ярких обертках, перевязала заново хвост, заправив несколько выбившихся прядей, и, думая о странном поведении нерп, вышла за дверь в общий коридор, чуть не столкнувшись с быстро идущим валкой походкой илэ. Кира посмотрела по сторонам, по Саньки не обнаружила.
— Эй, ты куда? — бросила она вдогонку тунгусу.
Гость совсем не обратил на нее внимания, продолжая шустро переступать кривенькими ножками. Он так и был в своем одеянии и похоже не посетил мойку.
— Куда Санька подевался? — спросила Кира саму себя вслух и пошла следом, считая, что чужаки не должны свободно в одиночку разгуливать по станции, тем более в сторону рабочей зоны.
Кира не успела его нагнать, илэ свернул в первый попавшийся рукав серебристого арочного коридора, скрываясь из глаз. А когда она подошла к развилке, то не обнаружила в длинном просматриваемом переходе никого. Кира замерла, в одном ухе словно засвистел комар, а по спине пробежал неприятный холодок.

Желая разобраться в происходящем, Кира поспешила в сантехблок, в котором обнаружила кривящего нос Саньку, сидящего на лавке рядом с кучей одежды охотника. Из одного отсека раздавался плеск воды и гортанные напевы.
— Тунгус здесь? — озадаченно спросила Кира, уже понимая, что задает глупый вопрос.
— Да где ж ему быть. Начищается и гыркает чего-то на своем. Потом будет экипом заниматься, я к этому не притронусь, — ткнул Санька пальцем на кучу и покачал головой.
— Хорошо, — согласилась Кира, думая, как бы посмотреть за дверь отсека, чтобы полностью увериться, что гость на месте.
Будто читая ее мысли, дверь распахнулась и из нее вместе с паром вывалил голый илэ
— Готовая я. Мыца харашо.
Кира отвела глаза и вышла.

С тревожным чувством неполной реальности, Кира медленно шла  к рабочему кабинету. Она даже щипнула себя несколько раз, проверяя не снится ли ей это наваждение, хотя не верила в данный методом, потому что иногда и во сне ловила себя на мысли, что ощущает все как и на яву, и вкусы, и некоторые реакции.
Один переход отделял ее от рабочей зоны, когда она увидела вместе стоящих и разговаривающих полуголого исполина из медотсека и абсолютно обнаженного тунгуса, такого как только что вылез из душа. Кира замерла на месте, видя, что губы гостей станции оживленно двигаются, но не слыша ни звука. Снова, уже во всей голове, появился и начал нарастать комариный писк.
Светловолосый богатырь повернул лицо, улыбнулся и подмигнул наблюдавшей за ним, а тунгус полностью развернулся и помахал ладошкой.
Кира снова отвела глаза, не желая лицезреть мужское естество. Писк резко оборвался, словно лопнула лампочка, в глазах ярко сверкнуло, на мгновение лишив зрения, заставив Киру нервно вглядываться в белесую пелену, а когда все опять стало различимо и четко, коридор оказался пуст.
Второй странный случай за несколько минут немного вывел Киру из себя, инструкция предписывала срочно провериться в медотсеке.

— Зачем вы отпустили его? — недовольно спросила она, переступая порог санитарного отделения.
— Кого? — удивилась медсестра Алёнка, сидящая за столиком приемной.
— Этого турис..., — Кира указала рукой за стекло карантина и тут же осеклась.
Светловолосый лежал на столе.
— Кто б его отпускал, — фыркнула Алёнка. — Побыл в сознании минут десять, а потом опять отвалился. С тех пор и лежит.
— Померь мне давление, — устало присела Кира на стул. — И извини, чего-то не по делу я.
— Чё, эти дни? — хыкнула медсестра. — Я сама порой как ротвейлер рычу от них.
— Рановато вроде, — неуверенно сказала Кира.
— Тогда луна, наверно, — достала Алёнка тонометр.

 
Я просто долго думал и настраивался

ага

Подпись автора

Я не всегда ношу черное. Иногда я ничего не ношу.

Скорее внушаемое. Можжж и "туристом" 

Иль на Земле садханил потихоньку несколько тыщелетий под льдами в укромном ложжжбинке

Зависит от силы внушения. Вероятно мощный кто внушает, иль ваще влияние чего другого...
К тому жжж про других на станции пока не писано, можжж им тожжж кажжжется.
Хотя повариха Феодоры чегото подобное ощущала похожжже.
"Турист" пока что загадочен, да

Вполне вероятно, что катался на них

вот хочется вникнуть самой, чтобы не намутить чего))
Не зря, не зря чужаки пробираются на станцию!)))
Хотя тунгус, он не злобный, скорей по своему поможет в чем

ну... будем посмотреть)

с интеллектом оно

Подпись автора

Я не всегда ношу черное. Иногда я ничего не ношу.

интрига!

Подпись автора

Я не всегда ношу черное. Иногда я ничего не ношу.