В июне так бывает - ночь никак не может заставить горизонт потемнеть. И фонари горят почти впустую, лишь немного подкрашивая оранжатом серый асфальт. Андрей провожал вторник в одиночестве, держа стаканчик черносмородинового рафа. В столице вообще стало модным пить на улице кофе. Раф, это тоже кофе, но с другим вкусом. Андрей, стареющий юноша, пил раф и бродил по набережной, вспоминая прошедшие жизни.
Было в его фигуре все, начиная от разбитных шестидесятников, скептичных семидесятников, героичных восьмидесятников, святых девяностников и выздоравливающих нулевых, которые выбрали Пепси.
Он шел по набережной, за каменной оградой черная вода Москвы-реки отражала так и не потемневшее небо, неоновые рекламы на фасадах и особо яркие фонари. Андрей закинул на плечо пиджак, распустил галстук и распахнул ворот офисной голубой сорочки, позволив телу "подышать". На душе было легко и пусто, хотелось избавиться от стаканчика смородиновой гадости, но как назло не попадалось ни одной урны, а мусорить Андрей не любил. На небе вспыхнула белая звезда и скатилась за дома на горизонте. Андрею вдруг вспомнилась первая жена - Людмила. Просто, как будто она тут стояла рядом и молчала, а он... Тоже молчал, мусорить словами тогда он еще тоже не любил, это пришло позже. Андрей вздохнул, засмеялся и выбросил стаканчик с рафом в реку. Сразу полегчало, Людмила исчезла. Потом были еще девушки, он попробовал вспомнить имена и ни одного не смог. Было в этом всем что-то от сутенерства, он пытался объяснить, втолковать двум бесчувственным куклам что-то о любви, чувствах, а они талдычили в ответ заученные абзацы из учебника биологии. И потом приводили новую купленную девушку. ТО, что они покупали их, Андрей узнал немного позже, после чего закончил одну из своих жизней. Сейчас он сморщившись смотрел, как тонет в воде стаканчик, растворяя фиолетовый раф в воде. Умирать всегда больно, и на первых порах - страшно. Потом привыкаешь... А еще потом привыкаешь к мрачному юмору, когда оживление происходит в самых неожиданных местах - в ванной, в лифте, в кинотеатре на ретроспективе Феллини, в туалете ночного клуба...
Андрей снова засмеялся и отер лицо ладонями, уронив пиджак. Когда он его поднял, перед ним уже стояла Рыжая Бестия.
- Прет, - криво усмехнулась она, обшаривая взглядом с ног до головы, - гуляешь?
Андрей кивнул:
- Ага, жду рассвет.
Бесс шмыгнула носом и шаркнула по асфальту толстой подошвой синего "мартенса". Она вообще выглядела, словно сошла с обложки конверта импортной грампластинки 70-хх - чистенькая, почти отглаженная джинса с золотистой бахромой на швах аля Монтана, копна рыжих волос и в ней пара горящих зеленых глаз, вздорный курносый нос, обсыпанный веснушками.
- А я жду его, - непонятно заявила она, и предложила, - подождем вместе или мне отвалить?
Андрей помолчал, ища глазами тонущий стаканчик, но, вероятно, кофе уже утонул. Тогда он застегнул ворот, подтянул галстук и надел пиджак:
- Давай, - небрежно бросил он, чувствуя себя безнадежно старым, глупым и каким-то... сверхсовременным.
- Круто, - улыбнулась Бесс и стала рядом.
Странное чувство от прикосновения её плеча заставило испариться тоску и высушило одиночество. Мысли о старости исчезли.
- Ты тоже ждешь рассвет? - поинтересовался Андрей.
- Н-н-н-э, - мотнула гривой Бесс, - сегодня будет явление. Он упадет звездой и потом пойдет дальше.
- Куда?
- Он идет домой, - дернула плечами бесовка.
Андрей через пиджак почувствовал тонкость её плеча, воображение живо дорисовало все остальное. " А ты еще крепкий старик, Розенбаум!" - он улыбнулся дурацкой фразочке.
- А где сестра?, - Андрей машинально достал пачку Кэмел и, поколебавшись, предложил сигарету бесовке. Та с интересом покосилась на пачку, но отрицательно качнула головой:
- Дедушка грит, что не надо торопиться уметь грить тосты, - пояснила она, - для дела это одно, а так... лучше без.
- Это тот, который аптекарь? - уточнил Андрей, доставая сигарету и закуривая.
Бесс кивнула:
- Ага.
Они неторопливо двинулись по набережной. Несмотря на поздний, или уже ранний час, встречались отдельные молодые люди на самокатах и даже целые компании, с разношерстной музыкой из переносных колонок.
- В мое время были кассетники, - заметил Андрей, - почему-то было модно отломать крышку и вставлять кассету прям так, в механизм.
- А прикинь, как было фигово парням в начале века? - буркнула Бесс и загыгыкала: - Они граммофоны таскали с пластинками, гыгыгыгы!
Так они прошли еще немного, пока перед ними не открылась зияющая пасть свежей ямы. Бес остановилась перед ней и задумчиво склонила голову на бок. Андрей развел руками:
- Наши дорожники, такие дорожники, - натужно пошутил он, - отрыли яму и даже барьеры не поставили. Хорошо - сейчас светло.
- Это не дорожники, - возразила Бестия и повернулась, требовательно ухватив Андрея за рукав, - слы, ты видел - звезда падала?
- Э-э-э... протянул Андрей, с опаской глядя в горящие желтым огнем глаза, - ну, мне показалось, что да.
- Ммм! - Бесс закрыла глаза и вдруг как-то поникла, словно из неё выпрыгнула главная пружина и ускакала по улице.
- Да кого ты ждешь-то? - разозлился Андрей. - Кто он?
- А ты еще не понял? 
Она смотрела на него снизу вверх и хлопала длинными ресницами. Андрей знал этот фокус, но Бестия выполнила его бескомпромиссно.
- Ути-пути, - улыбнулся ей Андрей, - мне уже очень хочется выполнять твои желания за улыбку. Пожалуйста, давай вернемся?
Бесс  зубасто осклабилась, но выпрямилась и сбросила с лица маску беззащитной молящей девочки.
- Он, наверное, уже улетел, - вздохнула она и посмотрела она. 
Андрей ничего не говорил, а только курил и ждал. Он уже миллион раз задал один и тот же вопрос, который бесовка игнорировала.
- Ну ты чо? - наконец, Бесс соизволила отклеиться от созерцания вдавленного асфальта. - Кто был мальчиком-звездой?
- Питер Пен?  - предположил Андрей, и тут же получил жест поворачивающегося пальца у виска.
- С дуба рухнул? - деловито осведомилась Бесс. - Нет, конечно!
- Да? = Андрей дернул плечами. - А кто?
- Маленький Принц же! Вечный странник, обреченный на бесконечное путешествие, который никогда не вернется к своей Розе!
- О!
Андрей затянулся и, щурясь от дыма, засмеялся. Но потом его смех иссяк, он серьезно взглянул на Бесс:
- Прости. Дети должны быть очень - снисходительны ко взрослым. Хочешь, я побуду твоим Маленьким Принцем до рассвета?
- А ты сможешь? - зеленые глаза загорелись восторгом.
- Я  люблю, когда ты смеешься. Я постараюсь, - Андрей ослабил галстук и, сняв пиджак, закинул его на плечо. Он отвернулся от ямы и, облокотившись на каменное ограждение набережной, посмотрел в небо:
- Хотел бы я знать, почему звезды светятся.
- Наверное, потому чтобы каждый мог отыскать свою, - джинсовое плечо Бесс снова уперлось в его, уже не защищенное пиджаком. Бесовка тоже смотрела в небо.
- Ты видишь планету с Пьяницей? - спросил Андрей.
- Ага, - кивнула бесовка, -  он все еще пьет, чтобы забыть.
- Ему будет снова совестно, - печально улыбнулся Андрей.
Он вздохнул и щелчком отправил окурок в реку. Почти сразу он достал следующую, роль оказалась для него слишком... Просто слишком, но до рассвета оставалось недолго.

Подпись автора

Удобная штука - фальшивая репутация:
всегда с собой и не оттягивает карман при ходьбе.