Проза
Работа 1 автор Шелл
В Аптеке было прохладно, наконец-то заработал кондиционер, который Уфир обещал починить уже не первый год. Бестию сдуло на улицу вместе с обещанием принести мне мороженого. Я же развлекалась тем, что читала гримуар дедули. Уфир в молодом возрасте, видимо, отличался завидным усердием, и записывал любопытные вещи. Конечно, на санскрите. Это придавало элемент неожиданности, потому что иногда получалось что-то вроде "возьмите каменную корову и выжмите из нее немного водяного сыра".
Выжимать воду из камней - фокус несложный, но корова и сыр? Как вообще понимать такое? Метафоры или банальная реальность? В общем, кроссворд меня увлек настолько, что я проворонила посетительницу. Молодая еще пока дама с заплаканными глазами появилась у окошка и срывающимся голосом назвала пароль.
- Я готова заключить сделку... - прошелестела она.
От неожиданности я чуть не откусила кончик бамбуковой палочки, которой творила миниатюры для лучшего понимания гримуара.
- Госпожа... - промычала я, поднимая глаза на клиентку. Пришлось несколько бесцеремонно войти в её сознание, зато через пару мгновений проблема стала для меня очевидной: разваливающийся брак. Он гулял, а она желала быть собственницей. Очень многие женщины отчего-то воспринимают мужские клятвы перед алтарем всерьез. Странно, мужчины же такие шутники! Веселые очень.
- Госпожа, - повторила я, возвращая клиентку из полу обморока, - вашему мужу нужно поменять хобби. Сменить интерес с противоположного пола на что-то домашнее. Например, он может собирать коробки из-под спичек ...
- И при этом не будет обращать внимания на женщин? - шмыгнула носом "госпожа". - И на меня тоже?
О! Это было не хуже пощечины! Кровь на секунду бросилась мне в лицо. "Смертная, ты смеешь смеяться над Темной Княжной? Тебе капец!", - ужасным голосом с драматическими интонациями произнес мой внутренний голос, а я мысленно занесла "госпожу" в черную записную книжку эффектных жертв.
- Можно устроить так, что он будет к вам привязан и только к вам.
- Веревкой? - снова хмыкнула будущая бессмертная жертва моего гнева. - Он даже перестал целовать меня!
- Это обязательное условие? - затаив дыхание, вкрадчиво спрашиваю.
- Да!
"Капец тебе, смертная!"- взревел внутренний голос, кровожадно потирая ладони.
***
- Бесс, где тебя носило? - пытаюсь выглядеть сердитой, чтобы Младшее стало договороспособным.
- А чо? Во, мароженка те, держи!
Хм! Она запомнила про клубнику? Неплохо. Похоже, меня переиграли.
- У нас есть одно дельце, - теперь начинаю мягко, чтобы отложилось - пломбир с клубникой, это важно!
- Чоа такоэ?
Зеленые глаза Бесс вперились в меня, горя любопытством.
- Задачка для ловкого хилера, надо подкрутить одного человечка.
- А ты сама? Чо, не можешь?
Могу, конечно могу, но нам не нужен бессмертный Аполлон, жених Снежной Королевы. Нам нужен тот же человек, но с измененным полем желания. В сторону... Да, да, в сторону алкоголизма. Прекрасное домашнее занятие!
- Сделать алкоголика? - у Младшего глаза округляются и становятся размером с хорошие семь копеек. - Обычна, того, наоборот жи... И какая дура это заказала?
Ахаха! Как иногда Младшее точно в формулировках. Достаю "госпожу" и ставлю её на прилавок.
- Это чо? Бутылка?
- Прекрасная водка, - поясняю, - бездонная. Не бьется, не теряется. Наш алкаш будет с ней неразлучен. И поцелуи! Поцелуи взасос, часто часто! Все как в договоре, не правда ли, госпожа?
Наш слух гораздо тоньше человеческого, и нам с Бесс удалось уловить еле слышный печальный вздох.
Работа 2 автор Шелл
Одно время у меня была идея, что можно улучшить творение Его. Прекрасная греховная мысль, тем более что по человеческой анатомии у меня всегда было отлично. Надо было только потренироваться в пересборке организмов, понять, как устроена эта самая жизнь, после чего можно было творить свой паноптикум, выводя рассу чистых арийцев.
Некоторое время я провела в моргах, поднимая свежих усопших. Было весело пугать ими местных сторожей и пат.анатомов. К сожалению, секрет жизни мне так и не дался: ожившие помнили кто они, но факт возвращения их только огорчал. Я думала, что это связано с отсутствием души, но организованная мною встреча живого мертвеца с его же душой не привела к воссоединению. В общем, все трое стали несчастны, включая и меня - ко мне спустился какой-то мелкий ангел и спросил, какого черта я творю? Рассказывать и смешить эту шестерку мне совсем не захотелось, я бросила все и удалилась в папин кабинет за порцией утешающего абсента.
Спустя некоторое время мне пришло в голову, что с мертвецами хорошо, но надо пробовать пересборку на живых людях. Проконсультировавшись с пернатой братией я поняла, что те, к кому не приставлен Хранитель, фактически отданы прямо мне в руки. Найти в городе несколько невоцерквленных семейств не составило труда. Мой выбор пал на семью с единственным ребенком, который был чрезвычайно слаб и в свои четырнадцать лет не то, что бегал со сверстниками, с трудом поднимался с кровати. Нарушений в его организме было великое множество, и чтобы все учесть, я стала посещать больного по ночам, исследуя его здоровье. План был прост: заявится к родителям и, посулив абсолютное здоровье, пополнить свой капитал парой векселей на души. Идеально! Но... Была одна мелочь, которая могла все испортить: ребенок должен был остаться живым. Не стать ходячей говорящей биооболочкой, а остаться полноценным живым человеком. С моим опытом оживления покойников это представлялось задачей нетривиальной, и я всячески оттягивала момент, в десятый раз сканируя тело будущего пациента и изводя записями шестой по счету блокнот.
И вот, когда я, склонившись над его лицом, считывала состояние нейронов, подросток вдруг открыл глаза и проснулся. К несчастью, в его комнате всегда горел приглушенный свет и исчезнуть мне не удалось.
- Мама? - прошептал он, хлопая глазами.
Решение пришло мгновенно - раз, и личина его матушки изменила мою внешность. Ну, естественно, молодой и привлекательной матушки, а не этого престарелого сорка семи летнего крокодила.
- Спи, малыш, - не своим голосом прошептала я в ответ и улыбнулась.
А он вдруг протянул руки, обхватил меня за шею и, притянув к себе, чмокнул прямо в губы!
- Ты такая красивая, мамочка, - прошептал он, отпуская руки и падая на подушку без сил.
Долгую секунду я была ошеломлена! Потом наклонилась к нему и поцеловала в лоб.
"Еще бы! Конечно, красивая!" - вертелось у меня на языке, но пришлось сказать:
- Ты у меня самый лучший.
В углу вдруг замаячил силуэт демона.
- Ламия? - удивилась я, узнав ночного посетителя.
- А... - буркнула демонесса-вампир, узнав меня, - это ты... Я к мальчику. Ты же не будешь против?
Я взглянула на ребенка. Он еще не спал, но ему было очень плохо, присутствие вампира сказывалось.
- Мамочка... - прошептал он, едва шевельнув губами.
Я улыбнулась ему и неторопливо обернулась к Ламии...
Потом дедушка, темнейший маркиз Андрес улаживал этот конфликт, а меня даже не наказали!
- Темнейшая княжна, Шелл Андрес, - усмехнулся он, когда меня привели к нему на аудиенцию, - ваши амбиции вызывают... , - он сделал паузу, я не смела поднимать глаза, и только папа чуть заметно, но ободряюще похлопал по плечу, - вызывают уважение, апостол вас побери! - закончил мой дед. - Отныне, я хочу видеть вас в своей свите. Разумеется, не во вред учебе.
Мальчишку я пересобрала, заручившись поддержкой папы, и у меня получилось. Только... Меня стал иногда беспокоить один вопрос. Но вам я его не озвучу!
Работа 3 автор Мария
После смерти матери он скоропостижно женился. Уж больно много пустого места стало в квартире. Не одиноко, а стыло. Заложник привычек привел в дом первую же, кто высказала интерес к кухне. И первые два года она оправдывала все ожидания супами и сырниками, пока один за другим не родились дети все в мать, такие же нежные и бледные, похожие на цветы-морозники, и с таким же стальным могуществом переживать самую стужу. Места стало мало, а дел случайных, ему ненужных много. Отстоял себе комнату-кабинет. И в ней уходил в крючки и цифры. Невысокого роста, сутулый, в куртке, что ещё мама купила, он по весне любил останавливаться перед подъездом у куста сирени, и вглядываться в его геометрию, находить почки. А в них лёгкий зеленоватый намек на пробуждение, ждать, лелеять в сердце знание, что вот-вот брызнет зелёным.
Как- то раз жена заболела и попала в больницу. Старшая удрала к бабушке, а младший, истерик и врун вдруг решил остаться с отцом. Недуг обрушился так быстро, что наготовить жена не успела, и на ужин два одиноких мужчины начистили картошки, сварили её, полили растительным маслом, тем что семечками пахнет, крупной соли сыпанули, украсили зелёным луком, и выглядывает коротко друг на друга сквозь пар, давили её вилками до каши. А потом дули и ели со смаком, почему-то смеясь. Пили чёрный чай, сидели, откинувшись на табуретки, и одинаково гладили себя по пузу. Макс сказал, утопая в незнакомой нежности:
– Так бабушка всегда любила. Ведь вкусно же?
– А какая она была?– сыну только исполнилось восемь, надо было подбирать слова:
– Красивая как мама. Такая же худая и волосы чёрные.
– Я фотографии видел. А какая на самом деле?
–Ей приносили розы вёдрами. Весь коридор был заставлен. Соседи жаловались. – Максим прикрыл глаза, – платья любила, крутилась в них, как балерина. Юбки такие широкие были!
– Пап, она была знаменитостью? – у мальчика округлились глаза.
– Нет, брось. Просто женщина. Давай , спать пора. Иди зубы чистили!
Сын ушел, закричал из ванной:
– А дед мой кем был?
– Трусом он был и говном– почти сказал Макс.
Желудочный грипп совпал с возвращением жены. Все было свалено на картошку с маслом и обвинения так серьёзны, что сам почти поверил.
Годы шли: работа-дом, пока не ошарашили разводом. Старшая сказала: « доигрался», младший пожал руку. Пришлось переехать. Из старого дома взял альбом с фотографиями. Купил дачу, посадил сирень, и был спокоен, пока в один апрельский день не замер у своего теперь куста всего в три веточки, и не зажегся ожиданием, что сейчас брызнет.
Как хороший аналитик он изучил анкеты на сайте знакомств . Остановился на одной, подходила по всем параметрам. Написал и завяз в пучине букв на три недели. Её звали Мария, и на каждый его вопрос у неё был более чем развёрнутый ответ. Она ловко скользила между пошлостью и невинностью, тысяча многоточий. Её образ от каждого смайлика в нем превращается в платье колоколом при повороте. Договорились встретиться. Три дня подбирали график. Она – руководитель, он читает лекции по высшей математике кроме основной работы. Он пришёл первым, сел за стол, пожалел, что не курит. Пиджак давил, было жарко. На телефон прилетела смска: « Закажи на твой вкус. Буду через пятнадцать минут. Я после работы, очень голодная.
– Так вот я и подумала, что в пятьдесят лучше всего женихаться. А что? – Маша наколола на вилку кусочек антрекота, – дети уже большие. Можно к тебе, а можно ко мне. Никто не мешает. Красота! –Она прожевала и продолжила, – И у каждого же что свое есть. Это не как в молодости по съёмным хатам зажиматься. Ведь так?
Максим кивнул, завороженно не отрывая глаз от круглого подбородка, ритмично ходящего вверх-вниз. Женщина протянула руку к бокалу с вином и в два глотка опустошила его. « Что я думаю? – толкалось в голове у мужчины – Я думаю, что когда мясо кончится, она меня сожрёт.» Но воспитание не позволило озвучить страх. Он сказал:
– Мария, я в целом с вами согласен, но у меня конкретно к вам есть пара вопросов.
Маша кивнула и наколола листик салата на вилку.
– Мне показалось, что на фотографии в анкете на сайте вы были несколько другой.
– В каком это смысле? – столовый прибор лязгнул об тарелку, и все посетители ресторана замолчали. Такой силы было негодование этой дамы, затянутой в строгий деловой костюм так, что все её складки и мышцы были обрисованы и не давали места для фантазии. Коротко-стриженый затылок налился багрянцем. Её спутник торопливо выпил:
– Вы там немного моложе и поизящней. Он втянул голову в плечи и закрыл глаза. Официант замер в нелепой позе, ожидая, что этого неказистого мужичонку снесёт волна гнева мордастой тётки.
– Так что я дура свою фотку ляпать? Я ж понимаю, что мне не шестнадцать и покушать люблю– внезапно засмеялась Маша хорошим, здоровым смехом. – Максик, ты то тоже не Алён Делон, и это нормально. Расслабься, посидим, поболтаем. Нам больше о душе думать надо, а не о сиськах. А потом уже решим, по домам или продолжение банкета. Она сделала жест рукой и официант отлип от своей странной позы, зал выдохнул. – Дайте-ка нам закусок всяких и .. Водочки? – вопрос был к Максиму.
– Ой, нет. Я только вино.
– Тогда нам …– и названия по- французски рассыпались конфетти по ресторану. Мальчик захлопнул меню и полностью перешёл на известный только сомелье язык, раскраснелся, изгибался с уважением и обожанием, хотел поцеловать ручку.
– Вы знаете французский?– спросил что бы что-то сказать Максим.
– В школе учила. А в 1998 сделала визу и поехала типа на языковые курсы, чтоб в институт поступить. Папа помог. Царствие ему небесное. Быстренько вышла замуж, и понеслась.. Мой первый муж педиком был. Это сейчас все в открытую, а тогда даже там не приветствовали. Я ж молодая была, глупая, так верила, что мне повезло. Вот такая была тростиночка!– Маша выставила пухлый указательный палец. – В зеркало смотрелась– не урод. А тут такое. И не любила его, а все равно обидно: я его в койку, а у него « голова болит «. Потом поговорили. Ну и что? Помог он мне. Анри его звали. Из хорошей семьи. Строго там было. Мы женатыми до 2023 считались. Я за это время всю Европу объездила, многое пешком исходила. Испанию всю. Британия не понравилась. Италия– душка, но слишком сиропна. Германия. Ох, там сам Бог велел пить пиво, но и у них есть вино. Сейчас как вспомню! – она улыбалась, вскидывала руки, спрашивала что-то , и желание уйти становилось у Максима все меньше. И он рассказывал ей, что всю школу был» ботаником», потом молодым ИТ специалистом, как поставил в позу начальство, так и кричал: « Я их всех раком нагнул» . Понимал, что нечего его особо сказать- вся жизнь – родился, учился, женился. Плыл в мерцании чужой истории. Свою молодость, застегнутую на крючки, с числами в голове, с небогатым телом : рост метр шестьдесят, субтилен, противопоставлял той, ее жизни богатой на новые страны, мужчин, чувства.
– А что ты самое вкусное любишь? – спросила она.
– Картошку варёную..
– Маслом полить и сольки..
– И лучка!
Ресторан закрылся в одиннадцать. Пошли в бар, где самые лучшие коктейли. До него было идти сто метров. Апрель звенел в каждой жёлтой фаре, пролетающих мимо такси, висел в воздухе специальным запахе крохотных почек на никому незаметных летом деревьев. Он смотрел на неё, и больше не боялся взять за руку. Он смотрел на неё как на сирень и ждал.
×××
Пробуждение ожидаемо было не очень. Во рту язык прилип к гортани. Максим повернулся на левый бок и с трудом осознал, что он не дома, и видит чьё то розовое плечо рядом. Сглотнул. И шёпотом, на цыпочках сел, спустив ноги с кровати, собирая воспоминания в кучу. Она дотронулась до его спины, погладила:
– Кофе будешь? Я сейчас сделаю. Только сначала мне нужно в туалет. Оборачиваться не стал. Как только постель справа опустела, суетясь оделся, вскочил, разучивал фразу: « Мне пора!»
Не успел. Маша встала на пути голая. На её груди танцевал неведомо откуда солнечный зайчик. И как то сами руки её обняли. Посмотрел ей в глаза – утонул. В них виноград вился лозой, в Барселоне вставало солнце над Саградой, в них были мужчины и жажда жить. Он потянулся губами, чтоб съесть, забрать это себе, научиться.
– Ненасытный! – это было игриво. – Дай хоть халат накину. Она освободилась, он прошёл в кухню.
– Кофе?
Она появилась внезапно, повернулась, и шёлк взвился колоколом зелёным.
Поэзия
Работа 1 автор Клео
Двенадцать месяцев недаром
Нам обеспечил календарь.
От каждого нас ждёт подарок
Из поцелуев карнавал.
Особенно хорош апрельский,
Такой весенний поцелуй.
Волшебной пахнет карамелькой
И действует он, как колдун.
Способен так заколдовать
И душу заразить любовью.
Восторг от чувства получать,
Не ставя никаких условий.
Отредактировано Диана Б. (2025-04-12 06:02:44)
