Профессор в трактире появился очень эффектно, в сопровождении Морриган. Сначала приятный вечер за окнами сменился непроглядной грозовой тьмой, когда забарабанили капли по стеклам, распахнулась входная дверь, и порыв ветра потушил половину свечей в люстрах. Вспышка молнии проявила контур демонессы в дверном проеме. Она шагнула через порог, волоча за шиворот некое существо. Им-то и оказался профессор. Морриган властным движением руки буквально швырнула своего пленника в зал и повернула лицо к Бате. Старшина, хоть и разменял в Адмирале уже не одну вечность по исчислению бесов, но от взгляда демонессы робел. Вот и сейчас он испытал предательскую слабину в коленях.
- На проживание сюда, - объявила Мо, - временно.
Батя пожал плечами:
- Трактир не резиновый, - негромко возразил он, - все комнаты заняты. Да и одно дело кормить прохожих, а другое - содержать постояльца. Накладно...
Его перебил оглушительный взрыв грома на улице. Морриган чуть сдвинула тонкие брови и величественно приблизилась к стойке. Батя, чтобы как-то совладать с заполняющим его ужасом, взялс плеча полотенце и неторопливо начал протирать стаканы:
- Изволите заказать Бургунского? - поинтересовался он у демонессы.
Та кивнула и присела на высокий табурет:
- Иван Порфирьевич, - негромко заговорила она, - сколько вы здесь работаете?
Старшина на секунду замер, бросив на Морриган вопросительный взгляд, потом снова принялся усердно тереть стаканы:
- Да кто ж время считает, когда оно и не течет вовсе? - проворчал он.
- Ну а дом, жену, детишек вспоминаете? - промурлыкала демонесса.
Обхватив пальцами бокал, она поднесла его ко рту и не отрывая пронзительного взгляда от лица старшины слегка пригубила вино.
Батя вздохнул. Что сказать существу, обожающему козни, интриги и манипуляции? Что правда, что ложь - одинаково выйдет боком.
- Не могу принять вашего пленника, хоть убейте, - упрямо проворчал он, - мест нет.
- А что если, на побывку вас отпустить? - продолжала мяукать демонесса. - На три...
Она замолчала, заметив скептическую ухмылку на лице Бати:
- Что три? - проворчал Старшина. - Дня? Часа? Минуты?
Он поднял голову и встретился глазами с Морриган. Та приветливо улыбнулась:
- На три года, уважаемый Иван Порфирьевич.
***
Профессор оказался евреем, со всеми характерными чертами этой национальности. Он вальяжно грассировал, сверкал золотом в зубах и всячески избегал тяжелой работы. Первые несколько дней он изучал возможность убежать из "Адмирала" и на этой почве сдружился с Томом Головастиком. Последнюю ходку они уже совершали вместе.
- Ви должны пгравильно понимать, - вещал профессор, восседая на тачке, которую катил перед собой Головастик, - пгричина нашего и вашего успеха - скогрость! Пгри достижении некоей скогрости связи, удегрживающие нас с вами у этого места нагрушаться и то, что ви называете пгроклятьем - исчезнет. Мы станем свободными! Вив а Либрети! Понимайт?
Обливаясь потом, Головастик кивнул и промычал:
- Угу!
- Богже, хграни Амегрику и таких умных её пагрней! - улыбнулся профессор. - Быгстрее, мой дгруг, еще быстгрее! Пгроклятый тграктир нас снова настиг!
- Подпись автора
Удобная штука - фальшивая репутация:
всегда с собой и не оттягивает карман при ходьбе.