да))

Подпись автора

Одним воскресным утром Давид отправился, как часто это делал, в исследовательское путешествие по загородным окрестностям. Почти всё лето мальчик проводил с бабушкой и дедушкой на старой родовой даче. Дом окружала богатая природа: это и густой таинственный хвойный лес, и холмистая, усеянная сочными травами и дикими цветами земля. Мальчишке нравилось наблюдать пробуждение всего живого, он находил в этом ответы на загадки, какие волновали его пытливый ум.
- Ба! Смотри… - Давид уложил на столик, стоящий в тени садовых деревьев, дождевого червя, растянув его тельце в канатик. Оба конца удерживали, не видавшие сомнений, маленькие пальцы Давида, ни одна клеточка юного открывателя не дрогнула, совершая акт принудительного заточения. Лишь черв бился в горячем стремлении обрести прежнюю свободу.
- Давид! – бабушка почти вскрикнула, холодный чай в её чашке отозвался всплеском и пролился на ногу женщины, так что раздражение червя разделяла уже и она. – Убери со стола! – почти в приказном тоне затребовала бабушка.
- Ой, Ба! Успокойся, и не одевай очки.
Бабуля недоверчиво взглянула на внука и потянулась за очками. Давид пожалел, что ляпнул про «помогаторы» зрению. Нацепив очки, бабуля хотела было поставить чашку с пролившимся чаем на стол, как охнула! Вместо листочков мяты в прохладной жидкости бултыхалась зелёная гусеница.
Показательная операция сорвалась. Но Давид уже знал, что бывает с червём, если его разрезать пополам. Две половинки продолжали жить! Это поражало мальчика.
Но не знал маленький Давид, что ходит по тонкому лезвию добра и зла. И вот, однажды, проводя очередную операцию, рука его дрогнула. Равновесие нарушилось. На белом листе картона, что служил импровизированным операционным столом, оказались другие насекомые. Но не это явилось трагедией для чистой и уязвимой души. Другое.
Глядя на своих расчленённых и недвижимых пациентов, Давид понимал, что не все остаются в живых от перочинного тупого ножа, который он получил в подарок от деда.
«Тебе нравится?» – проскользнул в юную душу яд.
«Да» - с тихим ужасом ответил мальчик.
***
Давид сидел в кресле, обитом нежной бархатной тканью, располагавшимся в тёмном углу комнаты и смотрел на спящую Аду. И снова тот вопрос посетил его тёмную голову…
«Тебе нравится?».
И… уже твёрдое, без тени детского ужаса «да».

Ну, мужчина для юной девушки большую угрозу составляет. В вечерний осенний час, в пустом вагоне метро...   Хотя женщина тоже может составить угрозу))

Да, там была линия метро, уходящая в спальный район. Они обычно менее оживленные, чем центральные.

Предлагаешь записать Аду в секцию?

Книгу никто не поднимал, она магическим образом оказалась в руке женщины)

Shteler, ну, текст - по большей степени - восприятие читателя. Если ты так понял, значит оно для тебя так и было)

Пустой вагон - не значит, что он совсем пуст. Если в вагоне 2-3 человека, а не когда он набит битком, то эти три человека - ассоциируются с пустотой вагона.

Не сказано, что книга упала, или её выронили. Девушка запустила руку в сумку и просто не обнаружила там того, что должно было быть там. И сразу вопрос: - ваше? Между пустотой в сумке и вопросом не было никаких действий.
***
Shteler, у тебя иное восприятие текста, все детали должны прописываться. Ты любишь динамику (описывать действия в подробностях) в тексте, а у меня статика (описания состояний, предметов и т.п.) в основном.

Но если у тебя книга упала - это возможное допущение, это читательское воображение.

Отредактировано Скаzka (2022-05-27 14:07:38)

А при чём здесь панацея?

Аа, ты про внутренний конфликт.

Shteler, а при тут "точка зрения"?
У нас сегодня сверхпонимание)))
Я говорила про "картину", которую описывает автор. Внешняя картина. У читателей она может быть другая.
Вот у меня книга просто исчезла из сумки, а у тебя она упала)

Началось все с простой внешней вещи (книги), а закончили "точкой зрения")
Есть внешний мир, описываемый автором, а есть идея, которую несёт текст.
Я так и не поняла, о чем мы говорили)

Не, лично я говорила про внешний мир.

Поэтому и пошло непонимание)

Моё непонимание.